________________________________________
Хэ Сюань не дал ему никаких указаний, кроме как одеться и подойти к машине, но Ши Цинсюань уже давно перестал задавать вопросы. Один неверный шаг — и он окажется под прицелом мафиози, и ему совсем не хотелось узнавать, насколько болезненна огнестрельная рана. Однако юноша правда не ожидал, что машина остановится у этого захудалого спортзала. Было уже поздно, и солнце кануло в лету. Звёзды тускло усеивали небо над ними, по большей части перекрытые световым загрязнением. Ши Цинсюань даже с трудом мог сказать, что окна были закрашены, потому что во тьме всё здание казалось абсолютно чёрным. — Что мы будем здесь делать? — уточнил он, слегка дрожа, когда пытался не отставать от Хэ Сюаня. Ночь была люто холодной, и они быстро прошли через парковку. — Бойцовский вечер, — ответил Хэ Сюань, подойдя к двери. Мужчина открыл её, и на Ши Цинсюаня обрушилась дамба шума. Войдя в зал, он с трудом узнал это место. Это было то же помещение, но всё изменилось. На боевом ринге не было драки — вместо этого там было четыре танцовщицы, которые кружились под качающую музыку. Они дурачились, отвечая на освистывания, в их кошачьих движениях чувствовалась дразнящая энергия. — Эй, босс, — позвал кто-то, и Ши Цинсюань развернулся, чтобы увидеть Инь Юя, сидящего возле двери. По всему видно, что тот собирал плату за вход, а на бедре у него красовался большой пистолет. В значительной степени вокруг зала заняли места и другие люди с оружием. Они стояли, словно ожидая, что ситуация выйдет из-под контроля. Почти как вышибалы в клубе — но вооружённые до зубов и наверняка готовые залить пол кровью, если возникнет необходимость. В любом случае, толпа (в основном мужская, судя по внешнему виду) всё ещё крутилась вокруг ринга, кричащая, свистящая и пускающая слюни на танцовщиц. — Что-то не похоже на бой, — заметил Ши Цинсюань. Хэ Сюань хмыкнул. — Это декорации. Он обошёл зал по периметру, и Ши Цинсюань последовал за ним, широко раскрыв глаза. Они прошли к задней части зала, к дверному проёму, к лестнице. Если это здесь располагалось что-то вроде какого-то нелегального клуба, то юноша не знал, зачем они спускались в подвал. Если так подумать, в большинстве спортивных залов хранилось оборудование, чистящие средства и тому подобное. Это, несомненно, был не обычный спортзал. Как только они прошли через дверь, спустившись с лестницы, Ши Цинсюань тотчас услышал ещё одну ревущую толпу. Эта… была громче. И хуже. Они вошли в большое открытое помещение. На бетонный пол. Люди выстроились вдоль комнаты, поощряя двух стоящих в центре комнаты мужчин. Кулак устремился вперёд, ударив в челюсть, и костлявый юноша пролетел через всю комнату. Он упал на пол лицом вперёд, и изо рта у него выпали белые зубы. — Э-э…. Бойцовский вечер. От пьяной толпы послышалось больше одобрительных возгласов. Все они держали банки или бутылки пива, топали, кричали и свистели, и ни одного из них, казалось, не заботила кровь, вытекающая из лежащего на полу человека. Двое мужчин в чёрном прошли вперёд и подхватили его, оторвав обмякшее тело от пола, а Ши Цинсюань шагнул к Хэ Сюаню. Парень схватил его за рукав, сглатывая. Другой мужчина — победитель схватки — повернул голову. Цюань Ичжэнь, оголённый по пояс, потный, с собранными в пучок волосами, внезапно топнул босой ногой по полу. Над толпой прогремел его голос. — Следующий! С земли вперёд бросился ещё один человек. И Цюань Ичжэнь наблюдал за ним, наклонив голову. Он уклонился от первого удара, ударив в живот мужчины. Ши Цинсюань повернул голову, прижимаясь лбом к плечу Хэ Сюаня. — Фу, — прошептал он, затем прикусил губу. Подняв голову, юноша увидел, что глаза Хэ Сюаня с любопытством за ним наблюдают. — Прости, — Ши Цинсюань отстранился от него, но не смог заставить пальцы разжать рукав. — Не переживай. Мы здесь ненадолго. — Слава Богу. Хэ Сюань выглядел почти что довольным. Но, опять же, казалось, что он не мог улыбаться. Ши Цинсюань обнаружил, что его провели по краю комнаты. У одной стены стоял диван. Он находился в стороне от основной части комнаты, но его можно было увидеть из дверного проёма. Это могло быть тем, что люди называли «лучшим местом в доме» — если вы хотели увидеть ужасное, кровавое насилие. И, конечно же, на диване сидел Хуа Чэн, прижавшись к мужу. — Черновод! — Хм… — Хэ Сюань сел вблизи от него. Ши Цинсюань, всё ещё отказываясь отпустить мужчину, просто присел рядом. Все трое повернули головы, чтобы посмотреть на юношу, и тот с неловкой улыбкой оторвал пальцы от одежды Хэ Сюаня. Взгляды мужчин оставили его в покое, и он сжал колени вместе, уставившись на них, в горле чувствовалась дрожь. Ши Цинсюань мог слышать ожесточённость поединка и крики толпы, которая их подначивала. — Надери ему задницу! — Бля, я хочу увидеть, как эта шавка истекает кровью. Ши Цинсюань поднял голову и бросил взгляд на толпу. Цюань Ичжэнь собирался выступать против гораздо более мелкого противника, и, похоже, толпа была не из тех, кто болеет за более слабого. Это и к лучшему, потому что тот оказался в кровавой каше на полу, когда его ударили ногой в колено, а затем врезали кулаком по лицу. Ши Цинсюань отвернулся от драки, снова посмотрев на Хэ Сюаня и его друзей-мафиози. — Завтра поеду домой. — А? — Хуа Чэн посмотрел на него. — Почему? Хэ Сюань тряхнул головой, губы подрагивали. — Нужно. — Это из-за Линвэнь? — Хуа Чэн пристально смотрел на него, пока тот медленно не кивнул. — Она сказала, что у неё так и не появилось возможности рассказать что-либо Чуме. Ты параноишь. Ши Цинсюань посмотрел в сторону. Он наткнулся взглядом на Се Ляня, который слегка улыбнулся ему и дружелюбно кивнул. — Саньлан, если вам нужно об этом поговорить, может, пройдёте в заднюю комнату? — Гэгэ прав. Пойдём, — они оба встали и пошли прочь. Ши Цинсюань наблюдал за их уходом. Здесь, сбоку, была ещё одна дверь, и Хуа Чэн воспользовался ключом, чтобы в неё пройти. В комнате царил мрак, пока не зажёгся свет. Ши Цинсюаню удалось заметить один стол внутри, прежде чем дверь закрылась. Отвернувшись, он успел заметить окончание очередного поединка. Юноша поморщился, услышав хруст, когда нога Цюань Ичжэня ударила человека по лицу и тот упал на пол. Пол был залит кровью. Было ужасно: парень, когда его оттащили, оставил за собой красную полосу. Всё тело Ши Цинсюаня задрожало, и он почувствовал, как его обхватила рука. Се Лянь сдвинулся вниз, садясь рядом с ним. — Эй, всё в порядке, — мягко сказал он. — Ты не привык к такому. — Нет, и не хочу привыкать. — Могу понять. Подожди, — Се Лянь поднял голову и несколько раз щёлкнул пальцами, взмахнув рукой. Кто-то с расстояния нескольких футов, стоящий возле стены, поспешил к нему. — Что? — широкоплечий мужчина в рубашке, которая едва сходилась на его напряжённых мышцах, наклонился перед диваном, чтобы они могли услышать друг друга сквозь громкую, орущую толпу. Он выглядел как суперзвезда боевиков, и Ши Цинсюань вытаращился на одну из его… очень больших рук, которая находилась прямо перед его лицом. — Смени Ичжэня. Он борется уже час, и ты знаешь, что он не сдастся сам, — Се Лянь откинулся на спинку дивана, когда мужчина ушёл. Когда он это сделал, снял рубашку, снял обувь. Взял их и бросил в угол, где другой мужчина раздавал пиво по паре баксов за штуку. — Ах, — сказал Се Лянь, глядя на Ши Цинсюаня, скрестившего ноги. — Это всего лишь разминка. Ставки ещё не начались. — Ставки? — переспросил юноша. Се Лянь тихонько рассмеялся. — Да, вообще-то, мы обычно не занимаемся такими вещами для развлечения. Это всё для того, чтобы заработать деньги, — он пожал плечами, затем сложил руки на коленях. — Это Ичжэнь, но… с ним ты уже знаком. И Фэн Синь. Наши бойцы. Два наших чемпиона. Ни один из них не проиграл ни одного боя. Ши Цинсюань не был уверен, должен ли он быть впечатлён или напуган. Фэн Синь подошёл к Цюань Ичжэню и зашептал ему на ухо, тот отошёл и затопал ногами. Подойдя к дивану, он недоумённо посмотрел на Се Ляня. — Я не устал. — Тебе нужно сохранить немного сил до того, как начнутся ставки, — поспорил Се Лянь. — Иди наверх и умойся. Посиди немного с Инь Юем. — …ладно, как скажешь, — Цюань Ичжэнь не выглядел так, словно хотел уйти, но всё-таки отвернулся. Он вытер пот со лба, когда отошёл. Затем, протиснувшись сквозь толпу, вышел из комнаты. Во время их короткого разговора вспыхнула ещё одна драка, и Се Лянь потянулся, чтобы взять Ши Цинсюаня за руки. Он держал их, отвлекая его внимание от драки. — Я хотел к тебе приехать, но было много дел. Как ты там справляешься? — Очень мило с твоей стороны спросить, — отреагировал Ши Цинсюань и не в первый раз задался вопросом, как такой человек, как Се Лянь, мог сидеть сложа руки, когда вокруг него было такое насилие. Тот даже не вздрогнул, когда по комнате разлетелась кровь. Ши Цинсюань на миг зажмурил глаза, а потом постарался сфокусироваться на Се Ляне, а не на чём-то другом. — Эм, я сегодня начал убираться в свободной комнате Хэ Сюаня. Но потом он передумал и выгнал меня. — С-серьёзно? — Се Лянь фыркнул. — Ну, это даже больше, чем мы когда-либо смогли убедить его сделать. Э-э, но я не об этом. Мне интересно, как ты себя чувствуешь. Ши Цинсюань замолчал на секунду, сглотнув. — Ну, я… я скучаю по гэ. Но всё не так плохо. Хэ Сюань на самом деле не такой уж плохой хозяин, если забыть об… убийствах и отстранённости, — он улыбнулся. — Я действительно просто… стараюсь, чтобы это не звучало так плохо, наверное. — Уверен, что он скоро отпустит тебя домой, — Се Лянь улыбнулся. Что-то было такое в изгибе его губ, в тусклом свете глаз, что Ши Цинсюань вдруг почувствовал, что тот, скорее всего, лжёт. И задумался, не является ли жестокость Хэ Сюаня непредсказуемой для всех. В другом конце комнаты распахнулась дверь, и вышел Хэ Сюань. Он подошёл к дивану, и Се Лянь пересел на другой конец, чтобы тот смог сесть рядом с Ши Цинсюанем. Хуа Чэн последовал за тем, а после взял Се Ляня за руку. Наклонившись, он поцеловал его в костяшки пальцев, а затем подмигнул ему. Хэ Сюань сидел, покачивая головой, скрестив руки на груди. — Где Ичжэнь? — спросил он. — Я отправил его умыться и отдохнуть, — ответил Се Лянь. — Это хорошо, — сказал Хуа Чэн. — Но пора начинать ставки. Сходи за ним, Черновод. Бровь Хэ Сюаня дёрнулась, однако он встал и направился к лестнице. Ши Цинсюань смотрел, как тот уходит, после опустил взгляд на пол. — Раз уж ты здесь, почему бы тебе не заняться делом, — Хуа Чэн схватил его за руку, и юноша обнаружил, что его оторвали от дивана. — Собери ставки. — Нет, я… — Вот, — Хуа Чэн взял коричневую корзинку и сунул ему в руки. — У тебя привлекательный вид. Людям нравится отдавать свои деньги разодетым людям. Иди, — он вытолкнул его в центр боевой сцены, и Ши Цинсюань прижал корзину к груди, широко раскрыв глаза. Фэн Синь отступил назад, когда Хуа Чэн прошёл в центр комнаты, и поднял руки. Появился Цюань Ичжэнь, протиснулся сквозь толпу и встал позади него, рядом с первым названным. Однако Ши Цинсюань не мог видеть Хэ Сюаня. Постепенно толпа стихла, осталось совсем немного болтовни, взбудораженная и жаждущая крови. Ши Цинсюань лихорадочно озирался по сторонам, потом снова посмотрел в сторону дивана. Се Лянь сочувственно ему улыбнулся, но не похоже было, что кто-то придёт его спасать. Вместо этого Хуа Чэн прочистил горло, прежде чем заговорить. Его голос был достаточно громким, чтобы отразиться эхом в бетонном подвале. — Добро пожаловать, — толпа ответила одобрительными восклицаниями, и Хуа Чэн гордо ухмыльнулся. — Я вижу сегодня несколько знакомых лиц! Вернулись, чтобы вам снова надрали задницы? На его слова отреагировали гулом недовольства, послышались громкие призывы поторопиться, а Хуа Чэн лишь стоял с самоуверенным выражением лица. Он наклонил голову, окидывая взглядом толпу, которая всё больше и больше разгоралась. Ши Цинсюаню хотелось сбежать, но его ноги примёрзли к залитому кровью под ним бетону. Новая кровь и старая кровь. Пол усеивали пятна цвета ржавчины. Похоже, здесь даже не удосужились прибраться. Хотя он не знал, насколько легко избавиться от пятен крови с бетона. — Ладно, ладно! — Хуа Чэн поднял руку, и крики толпы медленно стихли до фонового шума. — Вы, уродцы, знаете, как мы это делаем. Два бойца, одна ставка. Победившая сторона получает возможность побороться за то, как она будет разделена. Вы все против нас, — он осклабил зубы, указывая назад на двух бойцов, которые стояли за его плечами. — Есть желающие? Кто-нибудь хочет рискнуть своими деньгами? — Да, я, чёрт тебя дери, приму этот вызов! Из дверного проёма вошла шеренгой кучка народу. Инь Юй был схвачен рукой лидера. Она держала его за заднюю часть рубашки. При нём не было пистолета — вероятно, его забрали, — и мужчину бросили на землю. — Простите, босс. — Шисюн… Хуа Чэн поднял руку, удерживая Цюань Ичжэня от рывка вперёд. И нацепил на лицо улыбку, гораздо менее искреннюю. — Ци Жун. Что ты забыл на моей территории? Мужчина — очевидно, Ци Жун, — скривил губы в ухмылке. Инь Юй встал и поковылял от него прочь. Потирая руку, он обошёл Цюань Ичжэня вокруг, который повернулся к нему лицом. Но Ши Цинсюань лишь секунду наблюдал за ними. Его взгляд снова резко переместился на Ци Жуна, когда тот хрипло рассмеялся. У него было такое красивое лицо, загадочным образом похожее на чьё-то ещё, но этот смех был грубым, холодным и злым. Ши Цинсюань бросил взгляд на Се Ляня, который по-прежнему сидел на диване, как ни в чём не бывало. Вот только его спина была немного прямее, а хмурый взгляд — глубже. Должно быть… это очень плохо. — Я хочу принять участие, — заявил Ци Жун и обвёл взглядом комнату, заполненную мрачнеющими мужчинами. — Что? Ваш маленький бойцовский клуб — привилегированный? Вы берёте этих пьяниц и никчёмных боксёров, но не меня? Я единственный в комнате, кто даже близко не может сравниться с пресловутым Кровавым дождём. — Забирай своих Фонарей и съёбывай отсюда к чёртовой матери, — заорал Фэн Синь, и голова Хуа Чэна дёрнулась назад. Мгновение он пристально смотрел на него, тот закрыл рот и отступил назад. — Разумеется, мы будем тебе рады, — сказал Хуа Чэн. — Но только если ты готов сражаться. А чтобы сражаться… ты должен быть готов сделать ставку. — Ладно, — глаза Ци Жуна сверкнули чем-то недобрым, не теряя при этом самодовольного выражения, и Ши Цинсюань переосмыслил свой первый довод. В нём вообще не было ничего красивого. Ни его неухоженные волосы, сбритые с одной стороны и полностью спутанные и всклочённые с другой. Ни его глаза, карие, с малейшим намёком на усмешку, ни его мерзкая улыбка. Но в одном он всё-таки был уверен. Ши Цинсюань не желал находиться рядом ни с этим человеком, ни с вооружёнными людьми позади него. Все они были одеты в одинаковые зелёные наряды, словно помешавшаяся танцевальная труппа. — Моё хранилище на Седьмой улице. Если твой чемпион победит, это всё твоё. — И что же ты просишь поставить на кон? — Хуа Чэн злобно ухмыльнулся, и толпа, казалось, переняла его настрой: энергия снова поднялась. Ши Цинсюань наблюдал за развитием ситуации, и к стуку его сердца присоединился топот ног. — Я хочу Райскую Усадьбу. — Замётано. Глаза юноши расширились, и Ши Цинсюань решил, что лучше нарвётся на гнев Хуа Чэна, чем окажется в центре событий. Бросив корзинку для сбора денег на пол, он повернулся и поспешил прочь от центра помоста. Протиснувшись сквозь толпу, поспешно вернулся к дивану и опустился рядом с Се Лянем. Рука нежно прижалась к его спине, гладя вверх и вниз. — Всё хорошо, — мягко успокаивал Се Лянь и даже не взглянул на Ши Цинсюаня. Его глаза были прикованы к приближающейся драке. Ци Жун повернулся, расстёгивая пиджак, рубашку, и сбросил их. За ними последовали ботинки. Похоже, у этой площадки имелась униформа, и суть её была в том, чтобы показать как можно больше кожи, оставить себя как можно более незащищённым. Цюань Ичжэнь и Фэн Синь отошли в толпу, и вместо них из тени вышел Хэ Сюань. Как долго он там стоял? Слившись с толпой? Глаза Ши Цинсюаня расширились. Хэ Сюань уже был готов, волосы были собраны, рубашка, перчатки и обувь сняты. И, когда он встал плечом к плечу с Хуа Чэном, толпа совершенно обезумела. Тот протянул руку, и Хэ Сюань опустил ему в ладонь своё сверкающее золотое кольцо. Ши Цинсюань наблюдал за этим, придвинувшись ближе к краю своего места. Снова обернувшись, он увидел, как с лица Ци Жуна пропало самодовольное выражение. — Э-эй, погодите-ка?! Что это за херня?! Я сказал, что буду драться с одним из ваших чемпионов! А не с этой грёбаной бешеной псиной! — с его шеи свисала тяжёлая золотая цепь, которая сверкала на голой груди. Конечно, он был не таким… одарённым, как Цюань Ичжэнь или Фэн Синь, но и незначительным его назвать нельзя было. По сравнению с Хэ Сюанем, их тела казались относительно хорошо подходящими друг другу, но… у Ши Цинсюаня было странное чувство, что Хэ Сюань играет на другом уровне. — Ты не указал, с каким чемпионом хотел бы сразиться, — заметил Хуа Чэн, засунув руки в карманы. — Так что выбор стал моим. Конечно, если хочешь отказаться, — пожалуйста. Мы не обидимся. Ци Жун бросил на него злой взгляд. — Этот чувак может победить любую жалкую сучку, которую ты перед ним поставишь. Я выиграю у Черновода и превращу его в ил! Хэ Сюань лишь пристально смотрел на него, никак не реагируя. — Тогда сражайся, — сказал Хуа Чэн. — Или прекрати языком трепать, — он нахмурился, фальшивая порядочность исчезла с его лица, когда мужчина повернулся и посмотрел на Хэ Сюаня. — Убей его, если хочешь. — Тебе лучше отвернуться, — посоветовал Се Лянь. Хуа Чэн присоединился к ним на диване, скрестив ноги. Он повернулся к Се Ляню, и мужья коротко переглянулись. Сбоку подошёл Инь Юй, лечащий синяк на подбородке. — Босс, я пытался не дать этим ублюдкам войти, но они наставили на меня пистолет. Другие ребята не хотели начинать перестрелку без крайней на то необходимости. — Всё в порядке, — заверил Се Лянь. — Мы тебя не виним, — Хуа Чэн не сказал ничего ни в знак согласия, ни в знак несогласия, и Инь Юй медленно поковылял назад, пока Цюань Ичжэнь не обхватил его руками. Толпа закричала, и Ши Цинсюань изо всех сил старался не смотреть вперёд. Но его взгляд всё равно был прикован к поединку. Никто ещё не уложил противника на лопатки. Хэ Сюань, пройдя в самый центр зала, наблюдал за Ци Жуном с нечитаемым выражением лица. Выпятив грудь, с вернувшейся на лице заносчивой ухмылкой, Ци Жун начал описывать вокруг него круги. Он несколько раз подпрыгнул, разогреваясь и встряхивая руками. Затем он сделал выпад вперёд и ударил кулаком по воздуху. Хэ Сюань не отреагировал, и Ци Жун от него отстал. — В чём дело? — спросил он, потрясая кулаками в воздухе. — Боишься, что тебе подпортят личико? — у Ци Жуна была резкая ухмылка и резкие движения, но все они были… шумливыми. Как громкий ветер, который в действительности не причиняет никакого вреда. Ему просто нравилось создавать много шума. А Хэ Сюань был равнодушен. Он не реагировал на показушные высмеивания и не пытался проявлять себя в выгодном свете. На самом деле мафиози выглядел скучающим, пока вокруг него плясали. Ци Жун был шустр, сумел зайти Хэ Сюаню за спину. Первый удар пришёлся именно по ней, и на лице мужчины появилась торжествующая улыбка. Пока Хэ Сюань не повернулся и не нанёс ему удар тыльной стороной руки. Ци Жун пошатнулся, закрыв лицо. На секунду он казался ошеломлённым, потом же встал прямо. Его грудь вздымалась, руки были подняты вверх. — Ты бьёшь, как чёртова баба! Хэ Сюань ударил его ногой в голову, и Ци Жун рухнул на землю. Мужчина поднялся на колени. Мафиози ударил его ногой в центр спины и удерживал на земле, извивающегося и кричащего. — Ёбаный обманщик! Съебись с меня! — Ци Жун выбрался из-под Хэ Сюаня и пополз прочь. Словно охотник, тот следовал позади него. Толпа принялась кричать. — Разорви его в клочья! — Убей его! — Убей его! — Убей его! Ши Цинсюань смотрел вниз, на свои колени, и поднял руки, пытаясь закрыть уши. — Нет-нет-нет, — шептал он, отчаянно надеясь, что не увидит сегодня чьей-либо смерти. Но… это было похоже на железнодорожную катастрофу. Ши Цинсюань не мог остановить себя от того, чтобы снова не поднять голову. Ци Жун развернулся и бросился на Хэ Сюаня, кулак врезался в его лицо с хрустом, который каким-то образом донёсся через ревущую толпу. После этого он уже, можно сказать, был в бегах. Ци Жун сделал попытку убежать, влетая в толпу и пытаясь вырваться из круга, который сжимался вокруг их поединка. Кровожадные наблюдатели отбросили его прямо ко льву в логово, и Хэ Сюань схватил Ци Жуна. Золотая цепь на шее стала его погибелью. Намотав на пальцы, Хэ Сюань потянул за неё, повалив Ци Жуна на землю. Колено упёрлось в спину, когда он к нему наклонился. Лицо Ци Жуна из красного стало фиолетовым, а затем синим, а пьяная толпа выкрикивала возбуждённые похвалы, между тем как его конечности ослабевали. Но Хэ Сюань не дал им того, чего они хотели. В последнюю секунду — наверное, в последнюю, — он встал и отпустил Ци Жуна. Его взгляд осмотрел комнату в поисках Хуа Чэна, который кивнул ему. Хэ Сюань ударил ногой по голове Ци Жуна, и тот сильно приложился головой о бетонный пол. На мужчину посыпалась низкая лесть, и он реагировал на неё так же, как и статуя — с полным безразличием. Хэ Сюань вытер красную кровь с костяшек пальцев, разворачиваясь. Сзади него сквозь толпу бегом прорвался один из тех, с кем пришёл Ци Жун. Хэ Сюань успел повернуться как раз вовремя, чтобы встретить его бешеный удар. Ши Цинсюань почувствовал, что сердце перестало биться. Хэ Сюань опустил взгляд, сделав шаг назад. Его новый противник бросился вперёд, пользуясь шансом, пока тот был отвлечён, ослаблен — без разницы. Ши Цинсюань схватился за колени, оскалив зубы от нервного напряжения. Однако нога Хэ Сюаня рванулась вперёд, попав по колену мужчины. Тот упал на землю, получив два мощных удара по лицу, прежде чем его отбросили в сторону, словно мусор. — А вот теперь он зол, — прокомментировал Хуа Чэн и со вздохом откинулся назад. Как будто ему было скучно. Вместе с Ци Жуном пришло шесть человек. Оставшиеся пятеро решили напасть все разом. Ши Цинсюань наконец не смог посмотреть. Он отвернул лицо, покачав головой. — Кто-нибудь поможет ему? — спросил юноша, более обеспокоенный, чем, наверное, ему стоило быть. — Ему не нужна помощь, — ответил Хуа Чэн. Как равнодушно, подумал он сперва. А затем его взгляд вернулся к схватке. Хэ Сюань был полностью окружён. И всё-таки он держался на ногах. Если не локоть врезался в нос, то нога врезалась в колено. Хэ Сюань разрывал людей, как бумажные куклы, и каждый раз, когда один из их ударов попадал в цель, это только усиливало его гнев. А восторженная толпа подбадривала, превознося кровопролитие. Ши Цинсюаню хотелось выть. Се Лянь обнял его, и юноша спрятал лицо в бёдрах. Он больше не мог смотреть. Доносились удары кулаков по плоти, крики боли, мычание, необузданные, невоздержанные возгласы одобрения. В глубине души Ши Цинсюань надеялся, что Хэ Сюань не умрёт. Но ему также хотелось свалить из этой комнаты. Подальше от этой драки и ужасного кровопролития. Он встал, и Се Лянь пошёл с ним. Он почти заслонил его от драки, пока они кругом прошли до лестницы, а потом быстро добежали до остальной части зала. Здесь было не менее шумно. Какая бы вечеринка ни проходила, она не прекращалась. Музыка звучала, женщины танцевали, а мужчины пускали слюни. Ши Цинсюань отошёл в сторону, нашёл стену, на которую можно было опереться. Он опустился на пол, его лицо было натянутым и горячим. Се Лянь присел перед ним. — Ты в порядке? — Я никак понять не могу, как ты на это смотришь, — признался Ши Цинсюань. Потянувшись вверх, юноша провёл рукой по щеке. — Не… не хотел начинать плакать, — если честно, он даже не помнил, чтобы плакал, но это имело смысл. — Я просто не привык к такому. — Тебе и не нужно, — Се Лянь сел рядом с ним и порылся в кармане. Вытащив упаковку салфеток, мужчина протянул Ши Цинсюаню несколько штук. Взяв их, он по-быстрому вытер лицо. — Как бы сказать… тебе не стоит беспокоиться. О Хэ Сюане. Я не знаю, переживаешь ли ты, но ты, кажется, расстроился, когда он начал драться, — он повёл плечами. — У него это хорошо получается. — Что? Драки? — Да. Неспроста люди называют его собакой, хотя мне от этого хочется… — Се Лянь сжал руки в кулаки, покачав головой. — Когда мальчики были в тюрьме, их выживание зависело от того, насколько хорошо они умели драться. Ни один из них не будет много говорить о Тунлу. Даже со мной. Но я знаю, что Хэ Сюань легко может справиться с пятью людьми. Когда он был намного младше, за решёткой, ему приходилось иметь дело с гораздо большим количеством людей. Ши Цинсюань покачал головой. — Как бы ужасно это ни было… мне всё равно это не нравится. Неужели сумасшедший я? Что считаю всё это… отвратительным? — Нет, вовсе нет, — Се Лянь легонько похлопал его по плечу. Они просидели так ещё несколько минут, и тот его утешал. Се Ляню не нужно было этого делать. Но он решил. Предпочёл быть добрым. И Ши Цинсюань это очень ценил. Шаги, поднимающиеся вверх по лестнице, привлекли их внимание, и Ши Цинсюань увидел, как перед ними проходит ряд людей в зелёном — все в разном состоянии. Двое из них хотя бы могли идти самостоятельно — остальных несли на руках. Последним в шествии был только что очнувшийся Ци Жун, из его разбитого, кровоточащего рта вылетали едва разборчивые проклятия. Позади них Хэ Сюань застёгивал рубашку. Он приостановился, и у его плеча появился Хуа Чэн, вложивший кольцо обратно в руку. Оно вернулось на палец, затем внимание Хэ Сюаня переключилось на Ши Цинсюаня. — Хочешь уйти? — спросил он, протянув ладонь. — Да, — ответил он, несколько посомневавшись, и поднял руку вверх, чтобы ухватиться за Хэ Сюаня. Тот помог встать ему на ноги, и Ши Цинсюань вцепился в его тёплые шершавые пальцы. Они уставились друг на друга, после чего золотые глаза пробежались по юноше, когда он отдёрнул руку. Хэ Сюань повернулся к Хуа Чэну, который теперь обнимал Се Ляня. — Увидимся утром, Черновод. — Тебе не обязательно со мной идти. — Да, но я всё равно пойду, — Хуа Чэн улыбнулся ему, а Хэ Сюань закатил глаза. Когда мафиози повернулся, чтобы уйти, Ши Цинсюань заметил кровь, стекающую с линии роста его волос. Хэ Сюаню, похоже, до этого не было дела. Он бросил беглый взгляд на Се Ляня, который приветливо ему улыбнулся. Подняв руку, парень помахал пальцами, затем повернулся и кинулся за Хэ Сюанем. — Ты в порядке? — спросил он. Единственным ему ответом была полная тишина.________________________________________
Когда они вернулись в дом Хэ Сюаня, Фишбоун ждал перед дверью. Ши Цинсюань нагнулся и поднял его вверх, позволив коту зарыться в свои плечо и волосы. — Привет, котик, — тихо сказал он. — Скучал по нам? — Хэ Сюань запнулся в дверях, наблюдая за ним. Повернувшись, Ши Цинсюань погладил кота по спине. — У тебя всё ещё идёт кровь, — заметил он. — Хм. — Тебе стоит… не знаю, наклеить пластырь или вроде того. Хэ Сюань захлопнул дверь ногой, кивнув головой. — Прости за… это. Я сказал, что тебе больше не придётся видеть ничего подобного. — Всё… всё нормально, я… — Я не ожидал, что Ци Жун появится, чтобы вызвать проблемы. Ши Цинсюань вспомнил его окровавленный рот, отсутствующие зубы и поморщился. — Это просто часть твоей жизни. И… пока я живу с тобой, это часть и моей жизни тоже. Но почему ты хотел, чтобы я увидел твой… бойцовский клуб? — Он не мой. Это затея Кровавого дождя, и я держусь от неё подальше, — Хэ Сюань произнёс это с неожиданным акцентом и быстро отошёл от Ши Цинсюаня. — Я спать. Доброй ночи. — Хорошо, доброй ночи. Ши Цинсюань отнёс кота в кухню, чтобы найти ему что-нибудь поесть. Он опустил его на стол, хоть это и было против правил. — Только не говори Хэ Сюаню, — попросил парень, поднеся палец к губам. Покопавшись в шкафу, он нашёл банку лосося и открыл её для кота. А для себя нарыл остатки еды, которые лежали уже несколько дней, и разогрел их в микроволновке. Он ел, сидя напротив кота, а когда Фишбоун закончил, то перелез через стойку и забрался Ши Цинсюаню на колени. — М-м-м, хорошо, — прокомментировал он, поглаживая питомца по макушке. — Можешь со мной посидеть. Я не против, — пальцы Ши Цинсюаня остановились, окружая наполовину откушенное ухо, и с его губ сорвался печальный вздох. — Ты не заслужил ничего из того плохого, что с тобой случилось, Фишбоун. Я уверен, что жизнь была тяжёлой даже до того, как эти собаки до тебя добрались, правда? — он провёл рукой по его спине, затем закончил свой скромный ужин. Быстро прибравшись в кухне, Ши Цинсюань снова взял кота на руки и направился в коридор. Фишбоун тихонько мяукнул, а затем вырвался из его хватки. Спрыгнув на землю, кот быстро промчался по коридору. Через щель в двери он проскочил в спальню Хэ Сюаня, и Ши Цинсюаню захотелось постучать ему по лбу. Фишбоун умел заходить именно туда, где ему не рады. Медленно пройдя по коридору, юноша толкнул дверь плечом. — Фишбоун, — прошипел он. — Уходи оттуда, — дверь распахнулась, и Ши Цинсюань застыл под пристальным взглядом Хэ Сюаня. Почему-то он ожидал, что тот будет… в ванной, или на террасе, или где удобно, только не на кровати, прямо напротив двери. Фишбоун балансировал на краю комода, ходя по нему, задрав хвост вверх и гордо подняв уши. — Прости. — Нет, ничего страшного. Проходи. Чувствуй себя как дома. Ши Цинсюань вошёл в комнату, понял, что это был сарказм, и тут же вышел. Его взгляд скользнул по обнажённой груди Хэ Сюаня, остановившись, когда тот потянулся к боку. — Ты ранен, — там была кровь. Она пропитала полотенце, которое прижимал к себе мужчина. Мысли Ши Цинсюаня закружились, пока он пытался вспомнить, была ли кровь на его рубашке раньше. Или ходил ли он так, словно был ранен. — Ублюдок вытащил нож, — Хэ Сюань оторвал полотенце от ножевой раны, затем потянулся, чтобы взять коробку с комода. Это была аптечка, но очень дорогая. И он вытащил пластыри. Небрежно. Как будто проделывал такое каждый день. И, боги, Ши Цинсюань почувствовал, что сейчас упадёт в обморок. Хэ Сюань снова посмотрел на него, и его брови сдвинулись. — Цинсюань? — А? — Ты зеленеешь. — Ох, — он покачал головой, зажмурив глаза. Ши Цинсюань пытался заставить тело ответить ему, но юноша чувствовал себя так, словно его облили холодной водой, а вокруг в это же время пылал огонь. Он дёрнулся, когда руки сжали его, но пошёл вперёд, когда те же руки потянули его к себе. Пока не оказался сидящим на кровати и не заморгал. Хэ Сюань, склонившись перед ним, вскинул бровь вверх. — Ты собираешься упасть в обморок? Ши Цинсюань покачал головой. — Хм… — Хэ Сюань не казался впечатлённым, но встал и пошёл прочь. Он двигался так, словно ему не было больно, и, о боже, что, если он истечёт кровью? Ши Цинсюань смотрел, как тот идёт в ванную, а его взгляд метался по комнате. Пистолет с кобурой лежал на тумбочке, зловеще указывая в сторону коридора. Парень отвернулся, подняв руку, чтобы прижать её ко лбу. — Выпей это. — Что? — Ши Цинсюань осмотрелся, заметив, что перед ним держат стакан воды. Он взял его в руки, затем прижался губами к краю. Выпив, на краткий миг закрыл глаза. Фишбоун перепрыгнул с комода на кровать, с довольным зевком свернувшись калачиком на подушке. Ши Цинсюань опустил стакан и снова взглянул на ножевую рану. Та… определённо кровоточила. Да, вероятно, на место, где она была, Хэ Сюань просто натянул штаны. Пижамные штаны, в которые он переоделся, были с гораздо более низкой посадкой. Хэ Сюань прочистил горло, и Ши Цинсюань понял, что пялился, и, словно это не было достаточно неловко, он пялился на нижние мышцы живота, как извращенец. Покраснев, юноша поднял глаза. — Тебе больно? — Нет. Ответ его не убедил. — У тебя сильное кровотечение. — Нет, не сильное. Ты не видел, чтобы у кого-то было сильное кровотечение, — Хэ Сюань взял аптечку и достал вещь, что выглядела как тампон для чистки, пропитанный спиртом, вытащив её из упаковки. Мужчина протёр им рану, а затем показал Ши Цинсюаню. Тот почувствовал, как желудок сжался, но… на тампоне осталось не так уж и много крови. И с Хэ Сюаня, вроде, не капала на пол. — Но тебя ранили. Тебе нужно в больницу. Я умею водить машину. И могу тебя отвезти. Хэ Сюань выбросил тампон в мусорную корзину у кровати, затем потёр висок. — Меня не ранили. Меня порезали. Две совершенно разные вещи. Меня поцарапали неострым лезвием. Ничего плохого со мной не будет, — он взял пластырь, принявшись его открывать. — Подожди, — Ши Цинсюань отставил чашку с водой в сторону и забрал пластырь из его руки. — Позволь мне помочь, — бровь Хэ Сюаня дёрнулась, но мужчина ничего не сказал. Вместо этого в основном он молчал, пока Ши Цинсюань вставал. Тот подошёл ближе к Хэ Сюаню. Возможно, слишком близко, чтобы это было комфортно, но ни один из них не отстранился. Ши Цинсюань наложил пластырь на рану, или на порез, или чем ещё это было. Клейкий материал прилип к коже, и юноша провёл пальцами по краям, чтобы убедиться, что те были приклеены. Хэ Сюань был горячим. Ши Цинсюань до этого ещё не подходил так близко, но чувствовал жар, исходящий от его тела, словно от печи. Подняв голову, он увидел, что крови на линии волос больше нет, однако рана всё ещё оставалась. Приподняв руку, Ши Цинсюань убрал волосы Хэ Сюаня в сторону, чтобы ту было видно. — Я наложу один и сюда. Садись, — он отошёл, переводя дух, затем взял аптечку первой помощи, чтобы её просмотреть. Хэ Сюань помедлил, прежде чем послушать Ши Цинсюаня, но, в конце концов, опустился на кровать. Юноша встал рядом с ним и наклеил пластырь на голову. — Вот. Лучше? — Мгм. Ши Цинсюань опустил взгляд на руки Хэ Сюаня, разглядывая татуировки, затем перешёл к кистям. Костяшки мужчины были разбиты, в синяках и вздутые. Должно быть, утром они будут выглядеть ещё хуже. В наборе были антисептические салфетки, парень достал их и сел рядом с Хэ Сюанем. Взяв одну из его рук, он достал салфетки и начал проводить ею по костяшкам. Ши Цинсюань старался быть аккуратным и не смотрел на лицо Хэ Сюаня. Если бы он взглянул на него, если бы увидел эти холодные, золотые глаза, наблюдающие за ним, юноша не был уверен, как себя поведёт. — Тебя всегда так бьют, когда ты дерёшься? — Нет. — Что в этот раз было иначе? — Не был разогрет. — А, — Ши Цинсюань просунул свои пальцы между пальцами Хэ Сюаня, заставив его разжать кулак. И провёл салфеткой по каждому пальцу. Не упустив ни одну ранку и ссадину. — Ты не убил никого из них? — А какой смысл? Ши Цинсюань не знал, что на это ответить. Он потянулся, взяв Хэ Сюаня за другую руку. Молодой человек выудил вторую салфетку, начав повторять процесс. Правая рука была намного хуже левой, поэтому на сей раз процесс не занял так много времени. Но он всё-таки помедлил; когда протирал вокруг кольца, разглядывая его. Ши Цинсюань вспомнил о фотографии, которую нашёл. Обо всех фотографиях. Такой счастливый ребёнок, ставший счастливым подростком, превратившийся в… Хэ Сюаня. — Сожалею о твоих родителях. — Что? — удивлённый, Ши Цинсюань наконец поднял голову. — О-о моих родителях? — Мне жаль… что ты их потерял. — А, — он кивнул. И пожал плечами. — Никто не виноват. Была зима, и дороги были очень скользкими. Мы съехали с шоссе. Мы были в глуши, и это было… до того, как мобильники стали чудесными и сигнал был повсюду, так что… — у него были остекленевшие глаза. Ши Цинсюань прошёл через три фута снега вдоль дороги, пока кто-то не увидел его и не остановился. К тому времени, как ему помогли, родители давно уже были мертвы. Юноша так и не смог выяснить, умерли ли они от ран или замёрзли насмерть. Брат никогда ему об этом не рассказывал. — Может быть, если бы я был немного быстрее, когда искал помощь… ну, знаешь, может быть, всё сложилось бы иначе. Но, думаю, мне не стоит изводить себя мыслями «может быть» и «что, если». Ничто не изменит того, что произошло. — И ты был ребёнком. Он кивнул. Потирая руку, Ши Цинсюань попытался сосредоточиться на чём-то другом. — Мне жаль, что ты потерял жену. Глаза Хэ Сюаня встретились с его глазами, золотые и почти на мокром месте, и как будто это было недостаточно плохо, он в самом деле испустил дрожащий вздох. — Откуда ты знаешь, что я кого-то потерял? Ши Цинсюань пожал плечами. — Наверное, я предполагаю, но… я видел фотографию в том старом бумажнике. И ты… ты не ведёшь себя так, будто она где-то здесь, — он поднял руку, задвинув волосы за ухо. — Я собираюсь выпытывать, понимаешь? Что бы ни случилось… это, должно быть, настоящая трагедия. И, если она была беременна… — Восемь с половиной месяцев, — ответил Хэ Сюань напряжённым голосом. — Как она умерла? Пальцы мужчины подёргивались, и Ши Цинсюань скользнул взглядом вниз. Он увидел, как рука, которую он по-прежнему держал, снова сжалась в кулак. Рот Хэ Сюаня открылся, и на мгновение Ши Цинсюаню показалось, что получит ответ. Но тот покачал головой. — Не важно. Это было почти десять лет назад, — юноша не думал, что когда-либо видел человека, который так явно страдает от боли и так лаконично запихивает её в себя. И не успел он глазом моргнуть, как на лицо мафиози вернулось холодное, бесчувственное выражение. — …я не думаю, что когда-нибудь наступит момент, когда нам нельзя будет скорбеть, — заметил Ши Цинсюань. — Я всё время скучаю по родителям, так что… — он резко дёрнулся, когда Хэ Сюань стремительно встал. Ши Цинсюань смотрел, как тот подходит к двери. Хэ Сюань распахнул её и пошёл вдаль по коридору. С подушки на него поднял голову Фишбоун, сонно моргая, затем встал и перебрался на колени Ши Цинсюаня. Встав, он отнёс кота обратно в гостевую комнату. Через несколько минут юноша разглядел Хэ Сюаня, возвращающегося по коридору с бутылкой виски. Захлопнув дверь, он оставил его в покое. Выключив свет, Ши Цинсюань забрался между одеялами и позволил Фишбоуну свернуться калачиком у него на груди. — Доброй ночи, котик, — прошептал он, поглаживая чёрный мех. И заснул.