________________________________________
Во владениях Фонарей было около пятнадцати подпольных игорных притонов, расположенных на старых складах или мясокомбинатах, которые полностью прекратили свою деятельности или пришли в негодность. Они разительно отличались от роскоши Райской Усадьбы. Мусор, работающий среди мусора, как сказал ему однажды Хуа Чэн. Один из них Ци Жун любил называть своей штаб-квартиркой, и именно здесь они собрались. Цюань Ичжэнь присоединился к ним, когда человек из больницы приехал, чтобы увезти Инь Юя; его подёргивало от сильной злости, и он был готов прорваться через парадные двери с одними лишь кулаками. И его пристрелили бы за две секунды. Хэ Сюань прислонился спиной к стене, глядя на знак через дорогу. Одинокая белая вывеска с буквами тёмно-синего цвета, освещёнными сзади, чтобы они горели. Мотель «Blue Comfort», 30 долларов за номер. — Самым оптимальным вариантом проникнуть внутрь — прошмыгнуть через заднюю дверь, — сказал Хуа Чэн. — Если он там, то, скорее всего, его и так держат в какой-нибудь грязной подсобке. Мы только сегодня здесь собрались, так что лучше всего не устраивать сцен. — Я пойду, — Хэ Сюань бросил сигарету и раздавил её под ногой. — Что? — переспросил Хуа Чэн. — Это отнимает слишком много времени. Я пойду один, — он не дал Хуа Чэну схватить себя за руку, затем повернулся к стене и начал двигаться к двери. — Черновод, вернись, — прошипел тот. Хэ Сюань пропустил его слова мимо ушей. По обе стороны низкой деревянной двери стояли вышибалы — или что-то вроде их жалкого подобия, которому Ци Жун мог себе позволить платить. Персонал преградил ему дорогу, и Хэ Сюань опустил глаза, когда один из них положил руку ему на грудь. — Чеши отсюда. Босс считает, что отбросов вроде тебя не стоит пропускать. Хэ Сюань сдвинул брови, медленно поднимая взгляд. — Отойдите. Второго предупреждения он не дал. Перешагивая через тела, мужчина открыл дверь и прошёл внутрь. Столы были накрыты для игры, сигаретный дым заполнял комнату. Почти у каждого посетителя в руке была сигара или сигарета, и даже Хэ Сюаню запах показался тошнотворно густым. Вытерев кровь со щеки, он прошёл мимо первого столика и окинул взглядом толпу. Мелкие сошки Ци Жуна шарили руками в поисках оружия, и, как только почувствовалось его присутствие, громкая болтовня в зале сменилась полной тишиной. Сам он сидел в задней части, на небольшом участке пола, отделённом грошовыми красными верёвками. Хэ Сюань шагнул вперёд, переступив через них, засунув руки в карманы. — Черновод, вот уж не ожидал тебя здесь встретить! Он никак не отреагировал. — О, я знаю, для чего ты здесь, — Ци Жун подошёл к столу, находящемуся между ними, и согнал крупьё со стула. Отправил её в бегство. Другие посетители поторопились последовать за ней. Ци Жун сел, откинувшись на спинку стула с нахальной ухмылкой на лице. Глаза Хэ Сюаня тщательно осмотрели комнату. Оружие было наготове. Он насчитал не менее шести людей, у которых при себе были пистолеты, у задней стены, но, по-видимому, все они были сосредоточены там, а не рассредоточены по всей комнате. И в этом был смысл. В комнате было так много столов и стульев, что им просто больше негде было стоять. — Присаживайся, Черновод. Обсудим условия. — Условия? — У меня есть то, что тебе нужно, и, возможно, я тебе это дам, — он хохотнул, посчитав что-то из сказанного уморительным. Шутка — если она ею и была — оказалась потеряна для Хэ Сюаня. — Садись, — Ци Жун похлопал по столу рядом с собой. — У меня к тебе есть предложение. Сыграй со мной, а я расскажу тебе, что ты хочешь знать. Договорились? — Ты пытаешься выиграть время. Для чего? — Я не пытаюсь выиграть время. С чего ты взял? — Ци Жун ухмыльнулся, собирая карты на столе и перетасовывая их. — Ты заявляешься в моё заведение и считаешь, что и тут будешь всем командовать? Не-а, это тебе не территория Кровавого дождя, сука. Так что, блять, садись и развлекай меня. Или я тут же прикажу одному из них прострелить тебе башку, и дело с концом, — вокруг них в комнате начала возвращаться нормальная болтовня, поскольку казалось, что они успокоились. Хэ Сюань осмотрелся, но никто, похоже, не был сосредоточен ни на чём, кроме карт в своих руках. Мужчина сощурился, но обошёл вокруг стола. Сев рядом с Ци Жуном, он стал наблюдать, как его руки раскладывают карты. Тот тасовал колоду, как ребёнок, неуклюже и медленно, явно не владея никакой настоящей техникой. Он постоянно разделял её и снова собирал, карты беспорядочно вылезали. — Мы сыграем один раунд. Если ты выиграешь, я скажу тебе, где твоя сучка, а если выиграю я, то ты дашь мне то, что я хочу. По рукам? — Ага. — Ха-ха, я так и знал, что ваш решальщик врёт, что тебе нет до него дела, — Ци Жун снова разложил колоду. — Это правда, что ты раньше был женат? — при этом вопросе глаз Хэ Сюаня дёрнулся, но тот, похоже, ничего не заметил. — Мне даже не пришлось многого с ним делать, чтобы заставить этого сучёныша доносить сведения. Более того, достаточно было слегка поколотить Инь Юя, и он был готов раскрыть все твои тайны. Но женат? Ты? Да просто быть того, блять, не может! — Ты ещё не выиграл ни одной руки. — Чего? — Я не буду отвечать на твои вопросы. Пока ты не выиграешь руку. — Ха-ха, точняк, — усмехнулся Ци Жун. — Может, сучёнок мне врал. Кто знает? Как бы там ни было, ты сволочная псина, и я представить себе не могу, чтобы кто-то добровольно лёг с тобой в постель, — он начал сдавать карты, ухмыляясь, забалдевший от упоения властью. — Так эта супруга была твоей первой сучкой или ты научился этому в тюрьме? До меня доходили кое-какие сведения о внутренней политике Тунлу. Кажется, у такого сухого человека, как у тебя, мог быть свой выбор. Хэ Сюань сфокусировал взгляд на стене за головой Ци Жуна. — Тебе ни к чему знать о Тунлу. — Я не настолько тупой, чтобы когда-нибудь оказаться в тюрьме, так что, видимо, это делает меня умнее вас обоих — и тебя, и Кровавого дождя. Но, по-моему, это и без того было понятно, да? Как-никак это ты заявился сюда без подкрепления, чтобы спасти сучку, — так кто здесь придурок, хм? — Кто сказал, что я пришёл без подкрепления? — он смотрел, как вспышка красного цвета проскользнула из заднего коридора. — А? — Ци Жун повернул голову, рот открылся в возмущённом, дерзком оскале. Одиночный выстрел заставил замолчать болтающую комнату. Два стоящих с пистолетами человека, поражённые ударом, упали. Хэ Сюань схватил Ци Жуна за руку и резко толкнул его на стол. В затылок последнего упёрлось дуло пистолета, когда вокруг них разразился хаос. Клиентура, догадавшись, что происходит, принялась делать ноги. Хэ Сюань ближе подошёл к столу, наблюдая, как Му Цин со спины перерезает мужчине горло. Цюань Ичжэнь бросился в драку, бесконтрольно размахивая руками, с грустью и яростью во взгляде. В зал прошёл Се Лянь, с осторожностью перешагивая через разруху. Фэн Синь швырнул кого-то через стол, отчего тот раскололся пополам. Мужчина схватил стул и замахнулся им, как битой. Хэ Сюань приподнял голову Ци Жуна и снова с силой ударил его о край стола. После чего толкнул на колени и начал прижимать пистолет к коже до тех пор, пока не убедился, что на ней точно остался отпечаток дула. — Ты серьёзно думал, что я стану сидеть здесь и играть с тобой в карты? — Ах ты блять... — Ци Жун вырывался. — ОТПУСТИ МЕНЯ! Хэ Сюань с лёгкостью его удержал. Другие быстро разобрались с остальными подчинёнными Ци Жуна. Те, кто не захотел умирать, бросили оружие и побежали сломя голову, словно крысы, присоединившись к потоку тел у выхода. — Не двигайся, — приказал Хэ Сюань, хмурясь. — Не двигайся, или я буду стрелять. — Ты посмел объявиться на территории этого чувака и… — Посмел, — Хэ Сюань рывком снова поставил его на ноги. И приставил пистолет к основанию его позвоночника. — Где Цинсюань? — Да пошёл ты! — Вы видели его в подсобке? Хуа Чэн тряхнул головой. Му Цин нагнулся, рывком вырвав нож из груди мужчины, и выпрямил спину. Цюань Ичжэнь прекратил вбивать кулаками в стол ещё какого-то человека, когда Се Лянь приблизились к нему с другой стороны. Хэ Сюань пихнул Ци Жуна вперёд, и тот быстро оказался в круге, который они образовали вокруг мужчины. — Придурок оставляет двери открытыми — мы просмотрели каждую комнату. Его здесь нет. — Где он? Ци Жун обернулся, вытирая окровавленный рот. — Не собираюсь я ничего вам рассказывать. Фэн Синь схватил его за руку. Он дёрнул его к себе, кулак метнулся вперёд, ударив его по челюсти. — Он задал тебе вопрос, — Ци Жун оступился на пару шагов, и Му Цин шагнул вперёд, полоснув его лезвием по боку. — Где Ши Цинсюань?! — Где он? Ци Жун натолкнулся на Се Ляня и вытянул к нему руку. — Двоюродный брат… — он резко замолчал, когда тот ударил его ногой под дых и повалил обратно на пол. Круг сузился, и Хэ Сюань вновь поставил его на ноги. — Скажи, где Ши Цинсюань. — Как по мне, вы все слишком зациклены на сучёныше! — он попятился, скалясь, весь в крови. Хэ Сюань выстрелил ему в колено. Ци Жун издал крик, похожий больше на пронзительный визг свиньи, которую режут. Он упал на колени и схватился за ногу, вытаращив глаза. Пальцы окровавливались, пока мужчина зажимал рану. Кровь каплями вытекала на пол. Он подался вперёд, пялясь поражённым взглядом. — Поднимите его. Цюань Ичжэнь поднял Ци Жуна за волосы. Из него вырвался ещё один жалкий крик: Ци Жун барахтался, словно рыбёшка на леске. Хватило лишь несколько ударов кулаками по голове, чтобы он угомонился, и Хэ Сюань принёс стул, на который они его бросили. — Где Цинсюань? — Вы немного опоздали! Я уже убил его! Он жестом велел Цюань Ичжэню осыпать его ударами, а сам стоял в стороне и наблюдал за происходящим, презрительно скривив губы. Кулаки били по лицу Ци Жуна, которое и так было всё в синяках из-за их последней злополучной встречи. Цюань Ичжэнь не был жестоким, как Хэ Сюань, но был взбешён. И порой такая слепая ярость была куда лучше, чем его выверенная жестокость. Ци Жун кричал и прикусывал язык, пока не начал плеваться кровью. — Где Цинсюань? — В преисподней! — Ичжэнь… — Остановись! — Се Лянь схватил Цюань Ичжэня за плечо и потянул его назад. — Это не помогает. Он ничего нам не расскажет. — О-оу, брат, ты пришёл, чтобы защитить меня? — Ци Жун выглянул со стула. Кровь капала из его носа, как из крана. Лицо Се Ляня медленно повернулось к нему. Обычно тёплое выражение стало каменным. Мужчина подошёл и врезал Ци Жуну по лицу. — По-твоему, я проявляю к тебе милосердие? Я просто не хочу растрачивать впустую наше время. Ци Жун поднял на него глаза и усмехнулся окровавленными губами. — Ты потерял хватку, брат. Когда-то ты был намного грубее, а не бился, как баба. — Закрой свой рот. — Ха! Подумать только, а ведь раньше я тобой восторгался. Прежде ты был таким крутым, а теперь ты такая же зверушка, прямо как та сука, которую я схватил! Се Лянь выхватил нож из рук Му Цина. Он схватил Ци Жуна за запястье, прижав его к столу позади него. Хуа Чэн усмехнулся, когда Се Лянь воткнул лезвие в тыльную сторону его кисти и в стол. Ци Жун, вывалившись из стула, упал на пол с очередным криком. Он потянулся, чтобы выдернуть нож из ладони, но Се Лянь ударил его ногой в голову. Завалившись, Ци Жун сплюнул кровь на землю. Се Лянь присел рядом с ним, схватив его за лицо. — Последний шанс. Где он? Ци Жун сверкнул глазами, кровь стекала в левый глаз из новой раны на лбу. — Я отправил его туда, где ему самое место. Что ещё мне оставалось делать с этим сучёнышем? — Что это вообще, блять, должно значить? — возмутился Хуа Чэн. Он схватил Ци Жуна за волосы и потянул его вверх. Тот завыл от боли, и мужчина закатил глаз. Он выдернул нож из его руки, из стола, а затем бросил того обратно на стул. Пол под ними покрывала кровь. — Мне надоело играть с тобой в игры. Черновод, давай отвезём его на пирс. Хэ Сюань стиснул зубы. — Так мы не сможем узнать, где находится Цинсюань. — Вынужден с ним согласиться, — признал Се Лянь. Он глянул на кровь на своих руках и вздохнул. — Нам нужно… Прервал его гогочущий хохот Ци Жуна. — Все вы! Вы все ведёте так, будто эта шлюха имеет для вас значение! Если бы я знал, что заставить вас всех вести себя как сентиментальные дамочки настолько просто, я бы уже давно похитил игрушку Черновода! — он снова заржал, по-видимому, настолько застрявший в своей боли, что мозг больше её не воспринимал. Хэ Сюань уставился на стекающую с его подбородка кровь, прослеживая, как та течёт из носа. Когда мужчина оскалился, его зубы окрасились оранжево-красной кровью, разжиженной слюной. — Что, по-твоему, Цинсюань для меня? — Твоя шлюха! Вот почему ты держишь его с собой, верно? — Ци Жун глянул на него. — Ты всегда был бешеным — конечно, ты держишь его рядом, чтобы он согревал твой чл… Хэ Сюань врезал кулаком с такой силой по тупой башке Ци Жуна, что почувствовал, как костяшки пальцев хрустнули. Он сделал это, и из горла мужчины вырвался болезненный, прерывистый крик. Отступив назад, Хэ Сюань долго вдыхал грязный воздух. Тело содрогнулось, когда он смотрел, как Ци Жун сполз со стула, потеряв сознание. Никто не произнёс ни слова. На складе воцарилась полная тишина, и Хэ Сюань медленно разжал кулак. — Черновод. Тихий шёпот Хуа Чэна заставил его поднять голову, и он понял, что они все пристально смотрят на него. Хэ Сюань разжал челюсти и бросился к двери. Протолкнувшись через неё, он снова оказался в пронизывающем до костей холоде воздуха. Мужчина оставил куртку в машине, и рубашка на пуговицах не спасала от холода. Он поморщился, расхаживая взад-вперёд по тротуару перед зданием. Глаза метнулись вверх к светящейся вывеске через дорогу. В мозг начало просачиваться нечто холодное, как будто суровый ветер нашёл трещину в его черепе, прорываясь внутрь. Он знал, что Ци Жун не убил Ши Цинсюаня. Если бы Ци Жун это сделал, не стал бы пытаться его задержать. Но была и другая возможность, почему он хотел потратить его время. Я отправил его туда, где ему самое место. Что мне ещё оставалось делать с этим сучёнышем? Хэ Сюань выбежал на дорогу. Мафиози увернулся от приближающейся машины, затем распахнул двери в вестибюль мотеля. У стойки регистрации стоял листавший журнал мужчина. — Ци Жун! У него есть здесь комната? — Я не разглашаю сведения о клиентах, — он причмокивал жвачкой, облизывая пальцы, чтобы перевернуть страницу. Хэ Сюань прижал пистолет к его лбу, наблюдая, как челюсть мужчины разжалась, и жвачка, пропитанная слюной, выпала на страницу. — Попробуй ещё раз. — Я-я-я-я… — из мужчины вырвался скулёж. — Комната 14. — Дай ключ, или я тебя убью. — Вот! — он порылся под столом и достал большой ключ. — Это основной ключ! Просто возьми его! Не убивай меня! Хэ Сюань схватил ключ. Он даже не дышал, так быстро летел по устланному ковром коридору. Мужчина бы знал, в какую комнату идти, вне зависимости от того, сказали ему или нет, потому что у входа стоял охранник Ци Жуна. Идиот и не слишком хороший охранник, он даже не проявлял внимания. Пялился в свой мобильник и казался совершенно отрешённым. Хэ Сюань уже был готов выстрелить, когда рука замерла. Ему не нужно было издавать лишнего шума. Чем ближе он подходил к комнате, тем больше слышал. Крики. Если он вломится туда с оружием наперевес, кто-то может пострадать. Цинсюань может пострадать. — Катись отсюда на хер, — зло сказал мужчина, и охранник, который и так-то не слишком хорошо справлялся со своими обязанностями, поднял на него глаза. Он увидел пистолет, раздражённый, мрачный взгляд мафиози и благоразумно решил убежать. Хэ Сюань вставил ключ в замок, повернул его. — Прекрати! Слезь с меня! — Прекрати со мной бороться. Лежи спокойно, шлюха поганая. Хэ Сюань толкнул плечом дверь, кровь застучала в ушах, и переступил через мягкий ковёр. Его встретила голая, потная спина. И Ши Цинсюань, отбивающийся, сопротивляющийся и кричащий. — Остановись, пожалуйста! Боже, кто-нибудь, помогите! — он получил пощёчину, звук ладони, ударившей по плоти, как острый укол, пронзил мозг Хэ Сюаня. Когда рука снова занеслась для удара, он схватил его за запястье и сорвал с кровати. — Какого х… — удар в челюсть заставил его замолчать. Хэ Сюань толкнул его к стене, уткнув дуло пистолета в плоть над сердцем. Левой рукой он бил его по лицу, пока кожа не треснула, не пошла кровь и не стала литься с него каплями. Схватив его за короткие седеющие волосы, Хэ Сюань повалил мужчину на пол и ударил ногой в спину. С тяжело вздымающейся грудью, он приставил пистолет к его голове, держа палец на спусковом крючке. Медленно он поднял глаза. Ши Цинсюань, с голым торсом и дрожащий, поджал к себе ноги в центре кровати. Его глаза были мокрыми и стеклянными, а за волосы, очевидно, хватали и оттаскивали, потому что те беспорядочно спутались вокруг его плеч. Пробежавшись по комнате взглядом, Хэ Сюань наткнулся на изорванные в клочья остатки рубашки и пальто на полу у кровати. Услышав, как из парня вырвался всхлип, он позволил своей руке упасть на бок. — Лежи, — приказал Хэ Сюань, толкнув ногой мужчину головой в ковёр. — Шевельнёшься — прикончу, — взгляд не отрывался от Ши Цинсюаня, уставившись в мягкие янтарные глаза. Из них лились слёзы, и всё его тело дрожало, как лист под проливным дождём. Разрываемый туда-сюда неумолимыми порывами ветра. Сойдя с лежащего на полу ублюдка, Хэ Сюань сунул пистолет обратно в кобуру. Мужчина приблизился к кровати, сжав челюсть. Он опустил глаза и заметил красные следы от пальцев на левой руке Ши Цинсюаня. Его схватили с достаточной силой, чтобы появились синяки. Щека покраснела. Губа начала трескаться и кровоточить. Хэ Сюань вздрогнул, затем поспешно обошёл кровать. — Иди ко мне. И-иди сюда. Ши Цинсюань всхлипнул и начал двигаться к нему через кровать. Матрас был старый, и пружины скрипели при движении. Он перекинул ноги через край кровати, и Хэ Сюань незамедлительно опустился на колени, чтобы не возвышаться над ним. Ши Цинсюань смотрел на него, открыв рот, пытаясь перевести дух. — Он... — парень говорил с трудом, голос был охрипшим от крика. — Он хотел... — Я знаю. Знаю, — Хэ Сюань опустил глаза, затем начал снимать кобуру с плеч. Он положил её на кровать рядом с Ши Цинсюанем. — Я сейчас дам тебе свою рубашку, хорошо? — Х-хорошо. Он расстегнул рубашку, стягивая её с плеч. На рукавах была кровь. На мгновенье он задумался о том, чтобы снять майку и отдать её Ши Цинсюаню, потому что на ней, по крайней мере, не было ещё мокрой крови. Но, увидев, что того снова затрясло, принял решение за него и накинул рубашку на плечи. Схватив кобуру, Хэ Сюань просунул руки в ремни. — Посмотри на меня. Ши Цинсюань так и сделал, в его глазах стояли слезы. — Ты не ранен? Больше, чем... — Я... нет, — он снова опустил взгляд, затем просунул руки в рукава. — У него был нож, но он не... Просто разрезал мою одежду, — Хэ Сюань потянулся вперёд, чтобы помочь ему застегнуть рубашку. Руки Ши Цинсюаня слишком сильно дрожали. Он застегнул рубашку примерно наполовину, прежде чем лежащий на полу человек решил удрать. Мужчина с трудом поднялся на ноги и бросился бежать. Хэ Сюань выругался под нос, вставая, чтобы ринуться за ним. Он добежал до двери, распахнул её и рванул по коридору. Догнать его не составило бы труда, но его окликнул слабый голос. — Пожалуйста... не оставляй меня здесь, — медленно повернув голову, он увидел, что Ши Цинсюань наблюдает за ним с призрачной бледностью. Во взгляде просматривалась какая-то отстранённость, отрешённость. Его всего трясло, с головы до ног. — Цинсюань... Стеклянные глаза моргнули. — Хэ Сюань... — он вдруг встал, отодвигаясь от кровати. Плечо ударилось о стену, и, казалось, это привело его в чувство от окутавшей отрешённой дымки. Ши Цинсюань поковылял от кровати и двинулся к нему. Хэ Сюань шагнул вперёд и едва успел обхватить Ши Цинсюаня руками, прежде чем тот упал на колени. Подняв его, он взглянул на поражённое, объятое ужасом выражение его лица. Горло сжалось, и Хэ Сюань посмотрел на дверь. Сознательно решив забыть об отвратительном подонке, который сбежал, он устремил своё внимание на Ши Цинсюаня. — Я никуда не уйду, — успокоил он, и юноша издал звук, в котором было почти что облегчение. Голова упала на грудь Хэ Сюаня. Ши Цинсюань прижался к нему, сдавленные рыдания вырывались из его груди, и Хэ Сюань почувствовал, как ногти впиваются ему в плечо. В голове мужчины промелькнуло отдалённое напоминание: ему нужен не ты — ты просто всё, что у него есть. Глаза обшарили комнату, после чего Хэ Сюань наклонился и подхватил Ши Цинсюаня под колени. Он поднял его, надеясь придать ему удобное положение. Ши Цинсюань удивлённо икнул, но потом прижался к нему ещё сильнее, не жалуясь. Выходя из номера мотеля, Хэ Сюань смотрел вперёд, пока они шли по коридору. В вестибюле он на миг задержал взгляд на администраторе, затем пинком распахнул дверь и повернулся, позволив тяжёлому стеклу удариться по его спине. Продвигаясь вперёд, они оказались на лютом холоде. Ши Цинсюань поёжился. — Я скоро посажу тебя в машину, — пробормотал он, шагнув вперёд, чтобы перейти улицу. — О боже мой! Саньлан, смотри! Хэ Сюань ступил на обочину, затем оглянулся. Со стороны игорного притона Ци Жуна к нему направлялись Хуа Чэн и Се Лянь. Он повернулся и пошёл к своей машине, встал сбоку, чтобы Се Лянь мог открыть пассажирскую дверь. Нагнувшись, усадил Ши Цинсюаня на сиденье. Отпустив его, он опустился на колени и поднял голову, чтобы проверить, как он там. По лицу парня катились слезы. Рука Хэ Сюаня без толку лежала на его колене, и он прикусил внутреннюю сторону щеки. — Что случилось? — спросил Се Лянь. — Цинсюань, ты в порядке? Ши Цинсюань сморгнул, прежде чем взглянуть на Се Ляня. Он покачал головой, но Хэ Сюань не думал, что тот отвечает на вопрос. Его взгляд был слишком отстранённым, как будто парень даже не воспринимал окружающую обстановку. Встав, Хэ Сюань слегка надавил на плечо Се Ляня, чтобы тот отстранился. — Я позже объясню. — Ладно… Взгляд Хуа Чэна потемнел, пока он прочёсывал всё вокруг в поисках любого признака движения. — Из мотеля выбежал мужчина. Я видел, как он направился к заднему выходу. Старик, седые волосы. — Я отправлю Фэн Синя на его поиски, — сказал Се Лянь. — Но ничего не обещаю. Скорее всего, он уже далеко. — Я так и думал, — Хэ Сюань повернул голову и на секунду обратил внимание на Ши Цинсюаня. Похоже, пронизывающий холод пробирался сквозь рубашку на пуговицах, заставляя его трястись. Ганстер открыл заднюю дверь, чтобы взять куртку, которую кинул на заднее сиденье. Бросив её на колени Ши Цинсюаня, мужчина проглотил комок в горле. — Надень это, — объяснил он. — Где Ци Жун? — В моём багажнике, — ответил Се Лянь, скрестив руки. — Он мёртв? Хриплый голос всех застал врасплох, и взгляд Хэ Сюаня метнулся к Ши Цинсюаню. Тот держал на коленях скомканную куртку. И при этом не пытался её надеть. Хэ Сюань даже не подумал о его обуви — она отсутствовала. Он просто схватил его и понёс прочь из того места. — Пока нет. Парень потянулся вверх и вытер щеку. По всей видимости, этот ответ его не успокоил, и Хэ Сюань не сомневался, что на любые его слова было бы аналогичное отсутствие реакции. Ши Цинсюань впал в ступор, и ему было знакомо это чувство. — Я отвезу тебя домой, ладно? Спрячь ноги внутрь, — он помог ему забраться в машину, после чего достал из кармана ключи и вложил их ему в руку. — Заведи машину, включи обогреватель. Оставайся в тепле, — на какое-то мгновенье мужчина задумался о том, чтобы проверить синяк, расцветающий на виске парня, но, в конце концов, прикасаться к нему, вероятно, было не лучшим решением. Хэ Сюань отстранился и закрыл дверь машины. — Черновод, его… — Нет, — спина выпрямилась, и он резко обернулся. — Я успел раньше… Хотя это очень близко. На лице Се Ляня появилось мрачное выражение. — Боже. Когда будешь убивать Ци Жуна, сделай это побольнее, — он покачал головой, начав двигаться в обратном направлении. — Пойду скажу Фэн Синю, чтобы он разыскал того парня. Уничтожил улики на месте преступления. Я обо всём позабочусь, — Се Лянь устремился прочь, в его походке было что-то холодное и неестественное, что не было ему свойственно. Хуа Чэн приблизился к Хэ Сюаню, и их головы невольно склонились друг к другу, голоса стихли до шёпота. — С ним всё в порядке? — поинтересовался Хэ Сюань. — Обычно он не прибегает к насилию. — Гм, уже давно нет. Что-то здесь вывело его из себя. Я поговорю с ним позже, — Хуа Чэн казался беспечным, но в его взгляде мелькнула озабоченность. — С тобой всё хорошо? — Хэ Сюань кивнул. — Хм, мне так не кажется. Хочешь, чтобы я… — Нет, всё в норме. Просто… — голос Хэ Сюаня прервался, и мужчина обошёл Хуа Чэна, увидев знакомое лицо. — А он что здесь забыл? — Хуа Чэн повернулся, чтобы посмотреть туда, куда он показал, и Хэ Сюань легонько постучал по окну автомобиля. К нему повернулось лицо Ши Цинсюаня с безумным выражением, после чего тот нажал на кнопку, чтобы опустить окно. — Мне нужно поговорить с офицером Пэй, хорошо? Оставайся там. Если хочешь, заблокируй двери, но я в скором времени вернусь, ладно? — Л-ладно. У Хэ Сюаня снова возникло сильное желание потянуться к нему, и он подавил его со всей силой стада диких бизонов. Мужчина отправился с Хуа Чэном через дорогу. Пэй Мин стоял, прислонившись к стене мотеля, зажжённая сигарета болталась в его пальцах. Но офицер выпускал дым в ночное небо, позволяя ему закрутиться вихрями, не затягиваясь. — Какого дьявола ты здесь забыл? — начал Хуа Чэн. Пэй Мин ухмыльнулся. — Птичка напела, что сегодня здесь что-то происходит. — Какая? Он рассмеялся, глубоко и почти тяжело. — По-твоему, я стану раскрывать свои источники? Вам. Не-а, я слишком сильно их люблю, и мне не особо хочется их смерти. А вы скажите спасибо. Я слышал, что у Черновода сегодня ночью пропал питомец, и я просто пришёл посмотреть, могу ли чем-нибудь помочь. Хуа Чэн усмехнулся. — Как благородно с твоей стороны. — Что тут ещё сказать? Я отличный парень, — коп повернулся, показывая жестом на место, где припарковал свою машину. Хэ Сюань мог увидеть фигуру, сидящую сзади. — Видел, как он выбежал через задний ход мотеля, словно у него на хвосте был дьявол. Подумал, что он, должно быть, связан с этим делом, поэтому схватил и затолкал его для вас. Хуа Чэн бросил взгляд на Хэ Сюаня, чтобы тот протиснулся мимо Пэй Мина и подошёл к машине. Хэ Сюань заглянул в наполовину опущенное окно, всматриваясь в сидящего внутри человека. Он услышал, как тот прошептал себе под нос брань, и мужчина выпрямился. Оглянувшись на Хуа Чэна, слегка кивнул. — Спасибо. Я пришлю кого-нибудь его забрать, — Хуа Чэн подождал, пока Хэ Сюань подойдёт. — Если только ты не хочешь передать Ши Цинсюаня мне, чтобы ты смог поразвлечься с ним сегодня вечером. У Хэ Сюаня дёрнулась бровь, и он бросил беглый взгляд на машину. После чего покачал головой. — Я отвезу Цинсюаня домой. Пэй Мин хмыкнул. — Так что именно произошло? Мой источник был… сам не свой и по большей части неосведомлённым. — Судя по всему… — Не имеет значения, — вклинился Хэ Сюань. — Сохрани этому ничтожеству жизнь, потому что я хочу провести с ним время. — Я позабочусь об этом. Увидимся завтра, — Хуа Чэн обратил на него угрюмый взгляд, но он был полон уверенности. — Позаботься о своём заложнике. Хэ Сюань повернулся спиной к Пэй Мину, затем бросил благодарный взгляд на Хуа Чэна. После чего помчался через дорогу и подошёл к своей двери. Он попробовал её открыть, потом постучал в окно. Когда Ши Цинсюань перегнулся, чтобы разблокировать дверь, мужчина проскользнул внутрь и положил руки на руль. В присутствии Ши Цинсюаня его охватило чувство беспомощности. Хэ Сюань не представлял, что ему делать. А страх облажаться и травмировать его ещё больше был похож на паразита, разъедающего ствол мозга. Он протянул руку и повернул к себе все вентиляционные отверстия, после чего установил спидометр на самый высокий уровень. — Ты… — Он забрал твой телефон! Прости! Мужчина моргнул, повернув голову. Ши Цинсюань глянул на него, затем опустил глаза. Чёрная куртка поглотила тело юноши, отчего тот казался ещё более крошечным, чем обычно. Хрупким. — Ци Жун? — Нет, э-э… — он потёр лицо. — Тот парень… в мотеле. Тот, что был в коридоре. — Это… прямо сейчас не важно. Ши Цинсюань втянул воздух через нос. Глаза парня были закрыты, и по тому, как подёргивались его губы, Хэ Сюань понял, что тот сдерживает слёзы. Плечо до сих пор было влажным в том месте, где Ши Цинсюань плакал на нём до этого. Пальцы снова вцепились в руль, потому что он даже не знал, что сказать. Мужчина уставился на свои перчатки, затем снял руки с руля. Он стащил кожаное изделие, позволив ему упасть в стоящие между ними держатели для чашек. Глаза Ши Цинсюаня распахнулись, когда он потянулся, и он отпрянул. Хэ Сюань замер, пальцы подрагивали. — Твоё л-лицо… — Он ударил меня. Несколько раз. Но… это… — юноша поднял руку и коснулся виска. — От того парня. Когда он увидел меня с т-телефоном… У меня шла кровь из носа, но тот парень вытер её, потому что… — выражение лица скривилось от отвращения и ужаса. — Он сказал, что это портило его… — Ты не обязан мне рассказывать. Если не хочешь. Глаза Ши Цинсюаня опустились. — Я рад, что гэ позвонил мне… — Что? — Гэ. Он всё-таки перезвонил. Прямо перед тем, как у меня забрали телефон. И я… я попросил его сказать вам, где я. Вот как ты успел вовремя, да? Хэ Сюань моргнул. Мозг решил затормозить в самый неподходящий момент, потому что его нерешительность, по всей видимости, сама по себе стала ответом. Лицо Ши Цинсюаня поникло. Мокрые от слёз щёки потеряли свой прежний цвет, которого и так было мало. Всё его лицо было больше похоже на лицо трупа. — Они вышвырнули Инь Юя у чёрного входа. И это он рассказал мне… рассказал нам. А потом… Ци Жун пытался намекать и умничать, но… когда я увидел мотель… всплыло что-то из его слов. Так я тебя и нашёл. — Да, наверное, я всё ещё более ценен живым… — Я пришёл не потому, — мужчина перевёл взгляд вперёд и снова схватился за руль. Выехав с парковки, он направился обратно на шоссе. — Уже поздно, нам пора домой, — Ши Цинсюань таращился на него. Он пытался это проигнорировать. Ему это не удалось. Этот взгляд был подобен палящим лучам летнего солнца, упавшим в зимнюю бескрасочную ночь. Они проносились мимо освещённых вывесок и тёмных складов, но Хэ Сюань едва ли обращал на это внимание. Потому что всё, о чём он мог думать, — человек рядом с ним. По прошествии некоторого времени он всё же почувствовал потребность взглянуть на своего пассажира. Ши Цинсюань свернулся калачиком. Юноша сжимал в руках чересчур длинные рукава, опустив голову. Всё в нём, обычно такое живое, казалось подавленным и увядшим. Цветок под проливным дождём, едва не спадающий с ветки. — С Инь Юем всё хорошо? Вопрос прозвучал несколько минут спустя, когда они стояли напротив красного света светофора. Цвет заливал глаза Хэ Сюаня, и ему пришлось побороть себя, чтобы сосредоточиться. — …с ним всё будет в порядке. Он сейчас в больнице. Ши Цинсюань шмыгнул носом. — Ты не зол. Мне казалось, что ты будешь злиться. — Почему? Он помотал головой. Хэ Сюань не стал на него давить. Пусть и брови всё же нахмурились в замешательстве. Подавшись вперёд, мужчина открыл бардачок и достал пачку сигарет. Он откинулся на спинку сиденья, каждые несколько секунд поглядывая на светофор. Вытащив из кармана зажигалку, прикурил одну сигарету и протянул пачку Ши Цинсюаню. Тот снова покачал головой. Хэ Сюань бросил всё в держатели для чашек между ними. Их окутал запах горящего никотина, и мафиози опустил окно на несколько сантиметров. Ветер унёс дым вдаль.________________________________________
Когда они вернулись к дому и подъехали к тёмному строению, было уже где-то за полночь. Хэ Сюань заглушил автомобиль, не проверив время. Голова Ши Цинсюаня была опущена, изнеможение проступало в каждом изгибе и линии его тела. Хэ Сюань выскользнул из автомобиля и подошёл к пассажирской двери. Он распахнул её и опустился на землю рядом с машиной. — Ты… хочешь, чтобы я отнёс тебя внутрь? Ши Цинсюань покачал головой. — Нет, я могу идти. Я… — парень начал выбираться из машины, и Хэ Сюань сошёл с его пути. Однако земля была холодной, и мужчину передёрнуло, когда Ши Цинсюань, ковыляя, подошёл к нему. Он нагнулся и снова поднял его, и юноша уставился на него, слегка расширив глаза. — …спасибо. — Не благодари меня. Ступив на крыльцо, Хэ Сюань уставился на кнопки ввода кода. — Введи ты, — попросил он, подойдя ближе. — Восемь-семь-пять-шесть-четыре-девять-ноль-два, — Ши Цинсюань протянул палец и ввёл код. Дверь разблокировалась, и Хэ Сюань сместил парня в руках достаточно для того, чтобы открыть её. Мужчина использовал свою ногу как клин, чтобы приоткрыть дверь настолько, чтобы они смогли пройти. В доме, как обычно, было темно. Он прошёл через мрачную гостиную к кухне. И усадил Ши Цинсюаня возле стойки. — Будь здесь. Тот так и сделал, пока Хэ Сюань включал свет. Он подошёл к холодильнику и достал бутылку воды. Вернувшись, он предложил её. Ши Цинсюань поднял руку. — Я сейчас не могу… — Твои губы потрескались и побелели. Смею предположить, ты ничего не ел и не пил весь день, — Хэ Сюань вложил бутылку в его руку. — Я не собираюсь тебя заставлять есть, но тебе нужно выпить немного воды, — он подождал, пока Ши Цинсюань откроет бутылку и выпьет, прежде чем опустить глаза. — Ты устал. Иди спать. Ши Цинсюань крепче сжал бутылку с водой. — Это… — лицо покрылось рябью, скрывая под поверхностью эмоции. — Я не знаю… — он выглядел таким неуверенным, и Хэ Сюань наблюдал за тем, как пальцы юноши обхватили бутылку. Пластик согнулся внутрь. — Я могу принять душ? — Можешь делать всё, что хочешь, — Хэ Сюань провёл рукой по лицу. — Прости. — За что? Хэ Сюань медленно выдохнул. — Мне жаль, что это случилось. Мне жаль, что меня не было там раньше. Я не успел… — он сжал зубы, дыхание с шипящим звуком вырывалось изо рта, как из прохудившегося воздушного шланга. — Я не знаю, как до тебя добрался Ци Жун. Мне не стоило отпускать тебя одного. Я должен был… мне нужно было догадаться, что ты станешь мишенью. Он подумал, что я… — Это не твоя вина, — Ши Цинсюань устало на него посмотрел. Затем шагнул вперёд и положил руку на плечо Хэ Сюаня. — Спасибо, что пришёл за мной. Ты не должен был обо мне переживать, так что… — его рука упала, и Ши Цинсюань начал идти по тёмному коридору. Он был расплывчатой фигурой, двигающейся в тени, более тихий, чем был обычно. Когда дверь ванной закрылась, Хэ Сюань прислонился к стойке и с силой ударился лбом о гранитную поверхность. Он впился ногтями в ладони, вспышки ярости и беспомощности разжигали в груди пламя, которое он никак не мог сдержать. Мафиози не шевельнулся, пока не услышал, как в ванной включился душ. Выпрямившись, он прошёл через мрачный дом к своему кабинету. Открыв верхний ящик, Хэ Сюань рылся в нём, пока не нашёл телефон, который держал на всякий случай, если случится что-нибудь подобное. Чёрта с два он мог представлять себе подобные обстоятельства, но всё же предполагал, что когда-нибудь его телефон может пропасть. Мужчина просмотрел контакты. Прижав мобильник к уху, Хэ Сюань уставился на стену. Каждый раз, когда звонок затихал и начинался заново, гнев грозил выплеснуться через край. Наконец, кто-то ответил. — Алло? — Это я, — зло сказал он. — Черновод? Где Ши Цинсюань?! — голос Ши Уду резко повысился, и Хэ Сюань пришёл в ярость. Ему не на ком было выместить свой гнев, так что сойдёт и Ши Уду. — Почему ты не позвонил мне? У тебя есть номер моего офиса в Райской Усадьбе. Ты мог бы позвонить Кровавому дождю. Почему? — челюсть сжалась. — Я-я-я-я, эм, я-я не… — голос Ши Уду притих, как будто он отнял телефон от уха. Затем вернулся, крича так громко, что Хэ Сюань едва не отшатнулся от динамика. — Я не знал, что делать!! Он мой младший брат. И он сказал, что кто-то собирается его убить. Он сказал, что это был какой-то парень, но откуда мне было знать, что он не работает с вами? — Чепуха. Ты прекрасно знаешь, кто такой Ци Жун. Ши Уду притих. Затем: — Думаю, ты прав. Но Цинсюань этого не знает. Где он? — В безопасности, не благодаря тебе, — Хэ Сюань повернулся и посмотрел на окно. Перед ним, как всегда, были задёрнуты шторы. Он практически чувствовал, что дышит дымом, настолько сильно ярость клокотала в груди. Голос упал до шёпота. — Ци Жун продал его какому-то извращенцу, чтобы тот с ним позабавился. — Что? — Ши Уду выдохнул так, будто его ударили под дых. — Я уверен, что он оценит твою нерешительность сделать то, что… — Хэ Сюань прервал себя, повернув голову. Он услышал, как выключается душ. — Мне нужно идти. — Подожди, дай мне с ним поговорить! Хэ Сюань повесил трубку, после чего швырнул телефон на поверхность стола. Мрак поглотил комнату, когда он нажал на переключатель, выключая свет. Мужчина вышел и направился в спальню на другом конце коридора. Мужчина снял кобуру и кинул её на кровать. Повернувшись, он встретился с жёлтыми глазами, пристально глядевшими на него с верхней части комода. — Иди найди Цинсюаня, — сказал он, и Фишбоун мякнул ему. Кот рывком спрыгнул с мебели и пронёсся за дверь. Мужчина закрыл её с тихим щелчком. Переодеваясь ко сну, Хэ Сюань на автомате проделал все действия. Когда он сел и разрядил пистолет, глаза были тяжёлыми от усталости. Костяшки пальцев вновь были все в синяках, и правая рука болела. Он дотронулся большим пальцем к болящей костяшке и почувствовал, как острый всплеск боли пронёсся по сухожилиям руки. О собственной боли он забыл, услышав едва слышные всхлипывания. Мафиози поднял голову и мельком глянул на стену. Плач был похож на пальцы, впивающиеся в уязвимые части его мозга, далеко давящие. Он встал, направляясь к двери. В коридоре звук был громче. Дверь Ши Цинсюаня была приоткрыта. Мужчина переступил через порог, уставившись на парня. Тот опустился на пол у своей кровати и задыхался от рыданий, уткнувшись в шерсть Фишбоуна. Когда шаги Хэ Сюаня прорвались сквозь шум, Ши Цинсюань поднял голову. И быстро попытался вытереть лицо. — П-прошу прощения, я стараюсь быть ти-тихим. Хэ Сюаню хотелось, чтобы тот перестал плакать. Но это чувствовалось иначе. Ему не хотелось видеть его плачущим. Приблизившись, Хэ Сюань опустился на пол рядом с ним. — Всё… в порядке, — уверил он. — Ты не любишь шум. — Дело не… в шуме, — глаза искали местечко на стене. — Думаю, лишь частично. Не знаю. Ши Цинсюань приобнял Фишбоуна, взгляд юноши переместился на руки Хэ Сюаня. Он ничего не сказал о том, насколько очевидно, что он был в ещё одной драке, но выражение его лица было достаточной гарантией, что он заметил. Шмыгнув носом, парень отвернулся и запустил дрожащие пальцы в шерсть Фишбоуна. Кот улёгся ему на колени и мурлыкал, запрокинув голову назад и закрыв глаза. — Я не хочу быть один… — Прости, что здесь только я. — Нет. Тебя… достаточно, — его глаза закрылись, и Хэ Сюань устремил на него взгляд. Волосы Ши Цинсюаня были ещё влажными после душа, и он собрал их в низкий пучок. То, как лёгкие завивающиеся пряди спадали на щёки, придавало его профилю нежность. Хэ Сюаню казалось, будто он сидит в музее и смотрит на произведение искусства, созданное древними мастерами. Мужчина практически слышал монотонный голос гида, который рассказывал ему о творце, создавшем подобное великолепие. — Это не приятно, — продолжил он. — Конечно нет. Ши Цинсюань поморщил лоб, ещё одна слеза стекла по его лицу. — Мне повезло. Мне п-повезло. Я продолжаю себе это говорить. Но это ничего не значит, потому что это всё равно произошло. Я… — голос оборвался, словно кто-то пробил отверстие в его подаче воздуха. Плечи Ши Цинсюаня изогнулись внутри, когда он хватал ртом воздух. — Я чувствую на себе того мужчину. Удерживающего меня. Неважно, что я говорил или делал, он… он собирался добиться того, что хотел, а я ничего не мог поделать! Я кричал, но никто не пришёл. Были ли другие люди в этом мотеле? Было ли им до этого дело? Он собирался… — Я знаю, — напряжённое, никудышное горло Хэ Сюаня сжалось. Он не мог утешать, чтобы успокоить эти страхи. Он не был ласковым человеком, который мог сказать правильную вещь, сделать правильную вещь. По мере того, как перед ним всё больше и больше отчаивался Ши Цинсюань, Хэ Сюаню приходилось бороться с собственной неполноценностью. — Я знаю… знаю… — Я такой идиот! Хэ Сюань сглотнул. — Почему? Ты не… — Я столкнулся с Ци Жуном, потому что… потому что я не… — он замотал головой, слёзы срывались каплями с щёк. По крайней мере, на его коже снова появился румянец, горячая вода душа вернула жизнь в ранее призрачный цвет лица. — А потом… меня потащили через дорогу. Я мог бы сопротивляться сильнее. Наверное, мне стоило в-выбить окно. — Ты сойдёшь с ума, думая, а что если бы, — Хэ Сюань опустил руку на голову Ши Цинсюаня. И почувствовал, как того передёрнуло, под его ладонью пронеслась неизменная дрожь. — Цинсюань, эй. Эй. Это не… ты не… тут нет твоей вины. Всякое случается, — он проглотил ком в горле. — Такие вещи случаются. И никто ничего не может с этим поделать. Но ты… ты не должен себя винить. Это не поможет. — А что поможет? — голос был отчаявшимся. У Хэ Сюаня не нашлось для него ответа. Он провёл рукой вниз по шее, потом по спине, потом — по плечу. Парень переоделся в пижаму, в ту же самую одолженную одежду, в которой расхаживал с тех пор, как впервые здесь оказался. Однако рукава и сейчас были слишком длинными, плечи свисали с верхней части рук. — Что заставляет это чувство уходить? — Время. Ши Цинсюань глянул на него. — Но… честно говоря, ничего, — он вздохнул, глядя вниз на деревянные плиты между ними. — Тебе станет лучше, но это никогда не уйдёт. — Ты… — В свою первую ночь в Тунлу я сидел на койке и плакал, пока не отключился. Кровавый дождь сказал мне одну вещь. Люди сожрут заживо, если увидят во мне слабость. Плакать — слабость. Показать боль — слабость, — он поднёс руку к щеке Ши Цинсюаня. Завтра там появится синяк, поэтому он накрыл пальцами покрасневшую кожу настолько легко, насколько это вообще было возможно. — Если люди считают, что ты бесчувственный, они даже пытаться не будут тебе навредить. Когда же им кажется, что у тебя есть слабое место, они копаются в нём, пока оно тебя не уничтожит. Ши Цинсюань смотрел на него, в его глазах стояли слёзы. — Но, даже если мир жесток и несправедлив, это не значит, что ты виноват. Ты не просил этого. Это случилось не из-за тебя. — Это не то, что ты обычно говоришь, — тихо заметил Ши Цинсюань. — Ну, я не сердечный человек. Люди нашли мои слабости. И уничтожили меня. А теперь я уничтожаю других. Наверное, ему хотелось что-то на это сказать, но в итоге Ши Цинсюань опустил глаза. Какое-то время они сидели в тишине. Ладонь Хэ Сюаня легла на его лицо, и Ши Цинсюань не отвернулся в отвращении. Он был тёплым. Жизнью. Хэ Сюань не мог вспомнить, когда в последний раз поддерживал такой тесный контакт с кем-либо, не причиняя боли. Ему не составляло труда схватить кого-то, прижать к себе, сжать рукой их горло, пока они не переставали дышать. Это не было чем-то новым. Он делал это раньше. Давным-давно был человек, который доверял ему настолько беззаветно, что отдал свою жизнь в его руки. Всё, чем она была, всё, чем могла бы стать. Была и сестра, но больше она ему не доверяла. Кровавый дождь и Се Лянь были самыми близкими людьми, которые стали ему как семья. Но с ними всё было не так. Это был не Ши Цинсюань, придвигающийся так близко, что их колени соприкасались. Это были не мягкие завитки волос, слегка касающиеся тыльной стороны ладони Хэ Сюаня. Не мокрые следы слёз под ладонью. Хэ Сюань поднял другую руку и опустил её на другую щёку Ши Цинсюаня. Охваченный с обеих сторон его большими, покрытыми синяками руками, юноша ещё больше стал похож на картину. Хэ Сюань был потерян для него. — Я понимаю, что ты чувствуешь. Ши Цинсюань в последний раз поднял глаза. И улыбнулся. Слабо, но легко, и от этого крошечного выражения всё в груди Хэ Сюаня разлетелось на осколки. А потом прошёптанное им еле слышное «спасибо» вновь начало сшивать его по кусочкам. Проверяя развивающиеся синяки, Хэ Сюань провёл пальцами по виску и челюсти. Ши Цинсюань закрыл глаза, пока он осматривал его и ничего не говорил, тревожась за него. Утром у него всё будет болеть, возможно, больно было уже, но ничего такого, о чём стоило бы позаботиться, не было. Он мог бы попытаться уговорить его вернуться на кухню, чтобы приложить лёд, но они оба вымотались. И голова Ши Цинсюаня упала на руки, как будто юноша мог заснуть прямо там. Хэ Сюань приподнял его голову, позволив ему завалиться вперёд. Фишбоун встал, перепрыгнув через плечо Ши Цинсюаня и забравшись на кровать. Кот метнулся к подушке, и парень открыл глаза, чтобы взглянуть на него. Он улыбнулся, устало и ласково, когда кот свернулся калачиком на подушке. Ши Цинсюань дотронулся до запястья Хэ Сюаня, и тот отпустил его руки. — Который уже час? — Кто знает? Тебе лучше лечь в постель. Ши Цинсюань встал и забрался под пуховое стёганое одеяло. Хэ Сюань начал подниматься. Пальцы Ши Цинсюаня вылезли из-под одеяла и схватили его за запястье. — Побудешь со мной, пока я не засну? — Конечно, — он сел обратно, прислонившись телом так, что плечо опиралось на матрас. Под таким углом его глаза могли заглянуть в глаза Ши Цинсюаня, но мужчина предпочёл смотреть на их руки. В итоге Ши Цинсюань переплёл их пальцы. Хэ Сюаню было странно, что после всего случившегося тот хочет дотрагиваться, чтобы прикасались к нему. Он полагал, что все люди разные. И совершенно не знал, как сделать лучше, но Ши Цинсюань, по-видимому, находил утешение в чём-то, что Хэ Сюань делал. — До этого ты с моим братом шептался? — Ты слышал? — Хм. Не смог расслышать, что именно ты говорил. — Да. У меня нет ответов для тебя, потому что у него не было их для меня, — было очевидно, о чём хотелось спросить Ши Цинсюаню. Его взгляд скользнул вверх, заглядывая ему в глаза. Он снова был отрешённым, мрачным. Но в выражении не было ничего, что говорило бы о неверии. Просто грусть. — Извини. — Можно мне с ним завтра поговорить? — Когда захочешь. — Спасибо, Хэ Сюань. Наверное, это было холодным утешением. Хэ Сюаню хотелось разозлиться, но огонь не разгорался, пока рука Ши Цинсюаня была переплетена с его рукой. В глубине души он понимал, что должен делать намного больше, больше помогать. Ничего из того, что делал, не было достаточно. Он почувствовал, что пальцы Ши Цинсюаня ослабли. Но не отстранился. Во мраке ночи он слышал лишь мурлыканье Фишбоуна и тихое дыхание Ши Цинсюаня. Пол был холодным, но это было не самым ужасным местом. Он не планировал засыпать, положив голову на пуховое одеяло, а ноги раскинув по полу. Впрочем, он вообще много чего не планировал. Редко когда Хэ Сюань спал так крепко без дозы алкоголя, но за всю ночь мужчина ни разу не шелохнулся.