Нефритовый дворец, коридор первого этажа, около 04:30 по нашему времени
Эта ночь была далеко не самой спокойной, как того хотелось многим. Казалось бы, тишина, ночь, даже ветер спокоен и не стряхивает с деревьев лепестков и листвы. Но именно этим и пугала напрягающая тишина. С появлением Тай Лунга в нефритовом дворце, всё очень изменилось. Теперь Пятёрка еле переносили тренировки по утрам. Не говоря уже о том, что мастер Шифу так до сих пор и оставался мрачным. Его терзали сомнения и воспоминания о былых временах. Дорогой приёмный сын рядом, не вершит злодеяния, мастер Угвэй даст совет… Куда всё это исчезло? Даже сейчас малая панда был неспокоен. Настолько, что соизволил выйти из комнаты, дабы осмотреться. Темнота и тишина… Непривычно. Однако, было ещё что-то. Непонятное желание прийти к комнате Человека и ирбиса, заглянуть туда и убедиться, что всё в порядке. Мастер Шифу не разу не общался с Лин лично. Однако, он заметил к ней отношение Пятёрки. И если остальные к ней относились достаточно хорошо, то Тигрица явно была не рада ей. Зато Тай Лунг, похоже, стал гораздо тише после такого соседства. Настолько тихим, что его не видно и не слышно. Шифу долго думал и раздумывал, пока ноги сами несли к комнате приёмного сына и лучшего ученика из всех. Тут тоже, всё было тихо. Однако, если посмотреть через тонкий материал двери, в комнате горел фонарь, поскольку Лин ужасно боялась темноты и не могла спать без света. — Тай Лунг, — это имя Шифу произнёс скорее на автомате, чем из своего желания. Сейчас, глядя на дверь в комнату сына, перед глазами всплывали воспоминания из жизни. Как он нашёл младенца-ирбиса у ворот дворца, как забрал его, как кормил его с ложки когда приёмный сын был маленьким, как тренировал его… Как любил. Своих детей у мастера не было. Его ученики были его детьми. И только двум из них действительно «выпала честь», что называется. Тай Лунгу с Тигрицей. Они были лучшими учениками мастера Шифу. Кроме того, именно их он сам взял под крылышко, вырастил как своих собственных детей, учил многому… Но не всему. Жаль, что малая панда понял это слишком поздно. Сейчас уже ничего не изменить. Шифу был уверен, что потерял сына ещё двадцать лет назад. Что сейчас под одной крышей с ним, Пятёркой, По и Лин живёт тот монстр… Который разорил Долину Мира. И всё это ради свитка дракона. И всё это только ради того, чтобы Шифу гордился Тай Лунгом. Чтобы он гордился своим сыном! Какая драма! Завелись из-за ерунды, честное слово! — Сынок… Шифу никогда не называл Тай Лунга так при всех. Только когда они оставались наедине. А барс без капли сомнения звал мастера своим отцом. Все эти годы он восхищался им, мечтал таким же, как он. Пока Шифу не внушил ему, что ученик обязан превосходить учителя, что Тай Лунга ждут великие свершения, что он и есть тот Воин Дракона, которого Угвэй ждал. Но нет… Шифу солгал. Как себе, так и сыну. Он врал, не вступился, когда это было нужно. А теперь, вот… Слушай, ты! Я тут стараюсь, вообще-то! Чего так пялишься?! Между прочим у меня история гораздо интереснее! Мастер всё для себя решил. Неважно, что скажут Пятёрка и вся Долина. Больше Шифу не повторит своей ошибки. Напротив, он постарается всеми силами исправить её. Он не сможет прогнать своего сына. Ни теперь, ни после тех лет, которые он провёл без него в унынии. Угвэй ведь предполагал именно это? Предполагал воссоединение «семьи»? Выходит, По справился? — Мастер Угвэй, всё как Вы и предполагали. Выходит, По действительно Воин Дракона, — Шифу постепенно начал понимать, что пытался донести до него его учитель. Панде было суждено принести покой и мир не только в Долину, но и в душу Шифу. Он пощадил того, кого ждало суровое наказание. Он дал шанс Тай Лунгу на исправление и, если верить словам панды, то всё протекает как нельзя лучше. В таком случае, Шифу может наконец-то обрести душевный покой. Но на этом мысли о покое оборвались, когда малая панда толкнул дверь в комнату ирбиса и… Замер в лёгком шоке. Внутри не было ни Тай Лунга, ни Лин. Лишь свет фонаря одиноко, и уже очень слабо освещал эту комнатушку. Успокойся, они вышли подышать! Дай детишкам хоть немного отдохнуть от вас. Шифу мог бы заподозрить Тай Лунга в побеге и что тот похитил Человека. Но душа никогда не обманет. И отцовское чутьё тоже. Мастер был уверен, что барс так не поступит. Пусть малая панда и не контактировал с этими двумя за это время ни разу, он наблюдал. Наблюдал и видел, как всё благополучно проходит. Лин терпелива к временами высокомерному Тай Лунгу, а он всегда спрашивает у неё про самочувствие и ногу. Судя по всему, они вдвоём просто вышли на улицу. Ведь девушка единожды за ужином упоминала, что никогда не видела Долину Мира и что хотела бы увидеть всё, что только возможно. Богомол же тогда чуть ли не подавился супом и строго наказал пока не напрягать ногу, так как кости время чтобы укрепиться нужно. Есть вероятность, что Человек прибегнул к помощи ирбиса — он достаточно крупный и сильный, так что унести кого-то на подобии Лин на своих плечах — Тай Лунгу раз плюнуть. — Что ж. Хорошо, если это так, — Шифу не бил тревогу. А даже если что-то и случится, то это будет всецело вина мастера. Ведь он виноват во всём, что сотворил Тай Лунг тогда. Семена раздора сеять очень просто. Слово здесь, бездействие там. Результат не заставит себя долго ждать. Последствия будут плачевны, ужасны. И исправить ошибку практически невозможно. Малая панда осмотрелся. Тихо. Спокойно. Неистовая Пятёрка спят и отдыхают перед завтрашней тренировкой. По наверняка уже давно ушёл в лапшичную отца и отдыхает там… Тай Лунг решил прогуляться с Лин. Возможно, это начало чего-то нового? Может, та ударная волна была знаком свыше? — Мастер Угвэй, будь Вы здесь, что бы Вы сказали? — Шифу всегда прислушивался к словам старого мастера-черепахи. Даже если они крайне… Нелепы, или безумны! Мастер Угвэй был самым умелым и мудрейшим из всех мастеров Китая. Пусть его выбор павший на толстую и неповоротливую панду поначалу озадачивал Шифу, теперь же он не сомневался в правильном решении Угвэя. — Ой, всё! Сейчас начнётся строгая цепочка логических элементов! Ладно, ты, всезнайка, перечислю по порядку! Панда почти одолел Тай Лунга, панда якобы вызвал ударную волну пурпурного цвета, панда приволок неизвестное Долине Мира существо, и его живая находка сейчас буквально выручает. Понятно всё? Очень на это надеюсь! У меня нет времени по нескольку сотен тысяч раз объяснять одно и тоже…***
Нефритовый дворец, внутренний двор, примерно в то же время
Мастер Шифу ошибся, наивно полагая, что По ушёл к господину Пингу ночевать. Он и не спал вовсе. По крайней мере, сейчас ему было не до того. Воин Дракона по-прежнему находился во внутреннем дворе с Тигрицей. И впервые за всё это время он видел её такой. «Боевая машина» сейчас была расслабленной и была готова заснуть вот так, на плече у друга. Как бы она не была сильна, какими бы изнурительными не были тренировки Тигрицы на протяжении всей жизни, организм нуждался в отдыхе. Сейчас, наверное, даже больше, чем в лесу со стальными деревьями… Я не мастер кунг-фу, а воин. Но даже мне приходилось терять много крови и ломать кости. А если говорить о По, так этот уже давно видел сон о совместной битве с Неистовой Пятёркой. Снова Долина Мира в его грёзах нуждалась в защите, и наши герои были её единственным шансом выжить в войне и захвате. А Тигрица… Эта мастерица спасла шкуру панды не раз, даже во сне. Ради этой мастерицы не жалко и шерсти лишиться… Ха, но пока Воин Дракона ещё не готов. Тигрица, пусть и была сонной, но пока не уснула. Она до сих пор не могла поверить в то, что сейчас происходило. По сейчас так близко, сидя заснул рядом со своим кумиром и едва ли не валится на Тигрицу. Но она и не была против, когда мягкая и не маленькая голова панды упала ей на плечо. Сейчас мастерица ощутила какую-то гордость, волнение, какой-то непонятный всплеск восторга. Как тогда, когда ей удалось держать чувства и силу в узде. Полосатой даме было тяжело из-за своих противоречивых чувств. С одной стороны, ей сейчас хотелось разбудить По и попросить того идти домой, отоспаться… Да и господин Пинг наверняка волнуется за сына. А с другой стороны… Мастерице очень хотелось, чтобы эти минуты длились хоть чуток подольше. Когда ещё они с Воином Дракона пробудут так близко? Когда ещё Тигрица почует такой подходящий герою запах? М-м~ запах супа её так будоражит? Надо бы как-то малышке на заметку передать… Когтистая лапа крупной полосатой кошки аккуратно освобождается из осторожной хватки панды, а мастерица выдыхает. Всё это время напряжённые плечи с облегчением опустились, а кошачьи глаза наконец закрылись, позволяя макушке соприкоснуться с чёрным медвежьим ухом. — Доброй ночи, По. Встретимся утром, — Тигрица произнесла это очень тихо, тише даже шёпота. Но Воин Дракона услышал это даже сквозь сон. Услышал этот голос, который не спутает ни с чьим и никогда. А после пухлый медведь был готов превратиться в кусочек мыла и расплыться от того, насколько тёплой была его подруга. Теплее одеяла, которым По прикрывался каждую ночь. Воин Дракона ничего не ответил на пожелание Тигрицы. Но этого и не требовалось. Эти мимолётные прикосновения, эта запредельная близость во сне мастерицы, этот героизм во сне панды… Их чувства ясны и смысла скрывать нет смысла. Вот только Тигрица слишком тверда, чтобы стать нежной самкой принимающей ухаживания со стороны самца. А По… «Зелёный олух». Серьёзно. Я и то в этих делах разбираюсь лучше! Меня не зря прозвали «создателем вдов»! Вот так то!***
Сфера цвета нефрита слегка искрится, показывая рассказчику, как в телевизоре, каждого спящего в нефритовом дворце. Мастер Богомол, Журавль на одной ноге и пряча клюв под крыло, Обезьяна, Гадюка свернувшаяся калачиком, спящие сидя Тигрица с По, Шифу с грустью смотря в пустую комнату Тай Лунга, да и сам барс с Человеком сидящие на берегу Озера Святых Слёз… Рассказчик видит всех и каждого. И это не может не заставить его ухмыльнуться. Рассказчик знал Человека очень давно. Знал, но не видел много лет. Больше десяти точно. И всё это время он лишь сейчас вновь увидел девчонку. Нельзя сказать, что рассказчик был этому рад. Тем не менее, он был «человеком слова» и выполнил своё обещание, которое дал в ту ночь. Он сделал то, что было в его силах. Теперь очередь Лин делать свой вклад. Однако она, похоже, не торопилась. — Надо же как. По правде говоря, мне тебя жаль, малышка, — из груди рассказчика вылетает хохот, а нефритовая сфера в копыте показывает отчётливо то, как смеётся синеглазая девушка в забавных очках, слушая Тай Лунга и изредка пихая его локтем в бок. Они общались так, словно знали друг друга не три недели, а несколько лет. Марчук улыбалась барсу уже без капли страха или смущения, глупо шутила, а огромная кошачья лапа уже не раз лохматила золотистые волосы в грязную полоску. Такая сцена напоминает рассказчику о том, о чём он хотел бы забыть. И именно эти тёплые чувства, слова и взгляды заставляет раздавить сферу в копыте и выпустить пар из ноздрей. Лишь бы не сорваться и не начать крушить всё вокруг… — …но ты так ничему и не научилась за эти годы! Вроде уже взрослая, а умом всё также: глупая малышка, глупая и трусливая! — выпустив пар, разбив своим оружием пролетающую мимо колонну, рассказчик создаёт в копытах очередную сферу. И её содержание для него больше походило на правду. Корабли, взрыв фейерверков, крики и вой… И… Лин… Лежащая на палубе Каролина, с разбитыми очками, чьи стёкла пронзили прекрасные синие глаза, навек лишая возможности видеть; с грязными, короткими, неровно стриженными волосами, что больше не были золотыми, а окропились кровью своей хозяйки; некогда прекрасное и богатое одеяние было порвано и также перекрашено в красный; бледное лицо не выдавало никаких эмоций, кроме гробового спокойствия; а не совместимая с жизнью рана в районе грудной клетки говорила сама за себя. Рассказчик смотрел эту картину так, словно снова был на поле боя. Столько мёртвых и раненых солдат, Неистовая Пятёрка, ирбис и панда плавают в воде, нечто белоснежное гнусно смеётся над их горем, где-то вдалеке разносится девичий плач перерастающий в отчаянные рыдания, маленькая девочка стоящая на пристани хватается за хрупкое сердечко и замертво падает на деревянное построение, осознавая печальную весть. Но именно она заставляет рассказчика покачать головой и цокнуть языком: — И из-за этого ты умрёшь. Как же будет больно твоим друзьям! Они будут тосковать! А потом я помогу им, помогу забыть о горе, — рассказчик ждёт, когда из глотки девушки вырывается фонтан крови и лишь потом с ухмылкой уничтожает сферу. Он уже устал от неё. Такого тупого существа он ещё никогда не видел. Тем не менее, что-то заставляло его терпеть и ждать. Ждать того дня, когда Каролина сама себя наконец закопает в могилу. Она будет виновата, но далеко не Голос. Он сделал то, что у него попросили. Он выполнил просьбу девочки Лины из Витебска. Так пусть она будет благодарна ему, когда сдохнет!