***
Латифа возникла посреди пустыни и упала на землю, тяжело дыша. Аппарация во время природной стихии такого масштаба, да ещё и чуть ли не в её эпицентр, была очень опасна и отняла много сил, но она должна была рискнуть. О том, чтобы взять с собой какого-нибудь аврора, не было и речи: их разметало бы по пустыне. К тому же для совместной аппарации она была слабым магом, и поэтому Поттер отправил её одну, чтобы она передала сведения о своём местоположении. Кингсли, конечно, не одобрит, но они с главным аврором приняли такое решение, потому что Латифа поняла, куда направился Джарван. Амина успела рассказать ей, у каких чёрных камней Джарван проводил свои ритуалы. Бедная девчонка даже присутствовала при одном, но с её памятью поработали, и эти воспоминания были заблокированы. Сняв блок и просматривая их, Поттер ужаснулся, потому как явно понял, что творилось в тот день внутри кольца чёрных валунов. Латифа знала это место. В детстве она не раз летала на пегасах наперегонки с маленьким Джарваном до этих камней. Наверняка, его выбор обусловлен подобными «якорями» из детства. Он не знает, что Латифа тоже здесь, а вот она прекрасно поняла, куда он устремился. Сомнений не было: он хотел провести ритуал с кулоном Билкис именно там. Его загнали в угол, и он направился к месту, которое было для него символично. Это так похоже на Джарвана — придавать значение местам, вещам, символике. И его намерения были ясны: в эпицентре бури он сможет провести ритуал и скрыться после. Буря — его защита, сродни противоаппарационному куполу. А Гермиона будет его заложницей и щитом на случай, если его обнаружат. Как жительница Магических Эмиратов, в которых песчаные бури не редкость, Латифа знала, что они не так опасны для волшебников, как кажутся на первый взгляд. Обычно все маги успевали укрыться от бури, в крайнем случае, можно было воспользоваться патронусом. Не каждый маг владел этим заклинанием, но отогнать одного-двух ифритов обычно могли все, даже простым атакующим заклинанием. Но если волшебник ослаблен или ифритов много, это очень опасно. Летальные случаи редки в современном мире, но всё же случались. И это был тот самый момент, когда двое британских волшебников оказались посреди природной стихии с её обезумевшим братом. И если за Драко Малфоя она была спокойна, то насчёт Гермионы Грейнджер сомневалась. С подобным тёмным артефактом на шее она не выживет, это ясно. Латифа имела представление, как это больно — потерять ребенка, даже нерожденного. А если Драко Малфой потеряет ещё и Гермиону, то эта боль сломит и его. Джарван сейчас, как загнанный зверь, будет кидаться на всякого, кто приблизится к нему. Брату нечего терять, и от этого он стал ещё опаснее. Кингсли, конечно, потом будет ругать её. Он всегда говорил, что если бы она попала в Хогвартс, то её без вопросов распределили бы на Гриффиндор, с её-то смелостью и комплексом спасительницы. Но кому, как не ей, быть благодарной за всё, что Магическая Британия для неё сделала? И если она может помочь им, то рискнёт и сделает это. Тем более, что ей давно хотелось встретиться с младшим братом. Латифа поднялась, с трудом укрываясь от летевшей пыли, и огляделась. Аврор Поттер просил оценить обстановку и не вмешиваться в события, поэтому она появилась в отдалении от камней. Она увидела вдалеке огромного ифрита, который атаковал волшебника в чёрной мантии. Чуть в стороне она разглядела Джарвана, управлявшего духом. Латифа вытащила амулет и передала данные о своём местоположении. При таких природных условиях аврорам понадобится больше времени, чтобы их обнаружить. Аврор Поттер сделает всё, чтобы как можно скорее пришла помощь, она уверена. Но оставаться в стороне она не могла, как бы её не просили. Поэтому она бросилась вперёд, не раздумывая, накинув прозрачный платок на лицо, защищаясь от пыли. Ветер с силой дул в спину, подгоняя, и она почти бежала. Латифа знала, что нужно потянуть время до того, как авроры прибудут сюда. При приближении мороз пробрал её по коже, несмотря на удушающий зной. Ифриты резвились в воздухе, а огромный джинн, от которого шёл невообразимый жар, яростно нападал на Драко Малфоя. Это была тёмная магия, заклинания которой было трудно обнаружить даже в самых запретных секциях библиотек. Всё было ещё хуже, чем она предполагала. Джарван ловко управлял джинном, как отличный кукловод, и пока Малфой успешно отбивался, но было ясно, что долго он так не продержится. Латифа быстро оценила обстановку и заметила чуть в стороне от двоих противников фигуру на земле. Видимость была очень плохой, но Латифа была уверена, что это Гермиона. Она ускорила шаг, переведя взгляд на неё, и в этот момент один из ифритов скользнул к девушке на земле и замер над ней. Его огненный хвост раздувался ветром и, казалось, разгорался сильнее. Латифа была ещё очень далеко, но услышала, как затухали звуки страха с той стороны, и это был очень плохой знак. Следующие события происходили так быстро, что времени осмыслить их не было. Заметив, что над Гермионой завис ифрит, Драко отправил бестелесного патронуса в её сторону, но в этот момент джинн, управляемый Джарваном, резко бросил проклятие, от которого Драко не успел уклониться. Латифа с ужасом наблюдала, как он оседал на землю, а вокруг него кружилось белое свечение. Теперь каждая минута была на счету жизни и смерти. — Джарван! — крикнула она. Её голос казался жалким писком в окружающем шуме ветра, но тот услышал. Он развернулся и, подставив руку к глазам, пытался разглядеть её в окружающем хаосе бури. Огромный ифрит замер, ожидая его приказаний. Латифа сорвала платок с лица. Секунда понадобилась эмиру, чтобы оценить её новый внешний вид. Он узнал её по голосу. — А-а, подстилка британского министра. Неплохо ты устроилась, мои агенты доложили, что ты теперь первая леди. — А ты, как я вижу, не оставил свои честолюбивые планы стать вторым Соломоном? — Латифа без страха подходила ближе, стараясь разглядеть, что с Малфоем. Она поняла, что он жив, потому что с его стороны была слышна эмоция боли, но чем дольше он оставался неподвижен, тем хуже для него. Ифритов манила его беспомощность. — Да, возникли некоторые трудности, — небрежно проговорил Джарван, развернувшись к ней. Она бесстрашно сделала ещё шаг к нему, чуть отвернувшись от ветра. — Прежде чем мы с тобой схлестнёмся в поединке, Джарван, я хотела бы задать тебе два вопроса, — произнесла Латифа, вынимая палочку. Приходилось почти кричать, чтобы её было слышно сквозь окружающий шум. — Прежде чем я убью тебя? Задавай! — он отбил приблизившегося к нему ифрита, и тот отлетел, как воздушный шарик, уносимый ветром. Латифа следила за лежащей на земле Гермионой. Плохо дело, с её стороны она не слышала никаких звуков эмоций. Либо она находится в глубоком обмороке, либо… — Зачем ты втянул в это Амину? — А на что она ещё годится? Вторая предательница нашей семье не нужна! — Хорошо, — кивнула Латифа. — Кто убил моего старшего брата, Джарван? — громко произнесла она, резко послав своего патронуса в сторону Драко, пытаясь прогнать ифрита, который подбирался к нему. Безрезультатно, тут нужен сильный патронус или тёмная магия. — Кто заманил его полетать на пегасах в бурю? Эмир захохотал, как безумный. Латифа не боялась его, но выглядело это жутко. Вокруг кружили ифриты с пламенными хвостами, а за его спиной возвышался чёрный джинн. — Это сделал я! Я должен быть единственным наследником моего отца, поняла? — Тогда почему я слышу среди твоих эмоций страх и неуверенность, Джарван, когда я стою перед тобой? — Если тебе удалось убежать от льва, не нужно охотиться на него, сестрица! — Из его палочки вырвался луч проклятия, который встретился на полпути с проклятием из палочки Латифы. Вспышкой магии отбросило в разные стороны ифритов, которые сбивались в стаи над ними, увеличивая жар в эпицентре бури, раскаляя прохладный ночной воздух. Латифа молилась, чтобы помощь прибыла как можно скорее, потому что видит Пророк, куда ей против брата, который уже шесть лет практикует тёмную магию. Она чувствовала, как его луч пересиливает её защиту, и скоро её сила иссякнет. — Почему не натравишь на меня своего ифрита, Джарван? Или твоей силы не достаточно, чтобы управлять им? — Латифа пыталась сбить его с толку и отвлечь. — Потому что я убью тебя сам, перережу глотку собственным кинжалом, но перед этим ты будешь корчится в муках от круциатуса! — крикнул он в ответ. — Твой бывший муж приучил тебя к такому обращению, не так ли? — Скоро сюда прибудут авроры, Джарван! — крикнула она, не поддавшись на провокацию. — Во мне хватит силы убить всех, забрать её, — он кивнул в сторону Гермионы, — и покинуть это место. Буря скоро стихнет… Он не успел договорить, потому что его сбила с ног мощная волна магии, и Латифа увидела, что Малфой поднялся, держа палочку в левой руке. Он был ранен проклятием в правое плечо, но довольно ловко управлялся и левой рукой. Драко швырнул что-то сильное в бездействующего джинна, у которого ослабла связь с Джарваном, и тот взорвался, разлетевшись на десятки ифритов, которые бросились в рассыпную. Латифа поражённо смотрела, как сверкающий патронус в виде скорпиона сделал круг над ними, разгоняя ифритов, и кажется, даже воздух стал не таким горячим. Она легко улыбнулась и ощутила, что буря утихла. Если помощь придёт в ближайшие пять минут, они все спасутся.***
Гермиона чувствовала, как воздух раскаляется всё больше и больше, казалось, что если она вдохнёт его полной грудью, то внутри всё будет плавиться. Куда-то утекали все её эмоции: она больше не чувствовала ни страха, ни боли, ни злости. Чувства затухали в ней и сил сопротивляться этому не было. Она глубже и глубже погружалась в сон, который напоминал кому. Внезапно эти ощущения резко прекратились. Дышать стало легче, и хотя магию она не ощущала в себе, но появились силы просто вдохнуть. Чьи-то руки схватили её, и она как будто сквозь толщу воды услышала звавший её голос. И всё её существо потянулось к поверхности, к этому звуку. Медленно она подняла веки и увидела перед собой напряжённый взгляд серых глаз. — Драко, — прошелестела она. — Дыши, — ответил он, внимательно оглядывая её, — скоро придёт помощь. Он сделал что-то с тобой? С ребёнком?.. — он моргнул, и его голос прозвучал хрипло. Его мантия на плече была мокрая от крови. — Нет, он не знает, — с трудом прошептала она. — Ты ранен… — Он пытал тебя? — Драко смотрел на кулон, и брови сдвинулись. — Один раз. Круцио. — Блядь, — он резко выдохнул и на секунду прикрыл глаза, сжав челюсти так, что заходили желваки. — Мой патронус будет отгонять ифритов. Продержишься? Буря уже уходит. — Да, — одними губами прошептала она. Драко, задержав на мгновение на ней взгляд, резко поднялся и вызвал патронуса. Гермиона со смесью удивления и восхищения смотрела на серебристого скорпиона, который одним движением хвоста разогнал стаю ифритов. «Исход битвы решит скорпион…» В фигуре, яростно атакующей Джарвана, Гермиона узнала Латифу. Её волосы трепал ветер, длинная одежда развевалась, и она ловко уворачивалась от проклятий. Значит, с минуты на минуту тут будут авроры! Малфой медленно направился к Джарвану, который застыл, ожидая его. Латифа тоже замерла. — Я не знаю, известно ли вам, эмир Джарван, — громко произнёс Малфой, вставая между Гермионой и эмиром, — но я в шестнадцать лет стал Пожирателем смерти. Это не то, чем я мог бы гордиться, — он снова отбил проклятие, которое взорвалось, не долетев до него несколько дюймов, — но тёмную магию я знаю не хуже вашего. Только сегодня я использовать её не буду. — Круцио! — выкрикнул Джарван, направляя палочку на противника. Драко ловко уклонился, пустив в эмира ответное проклятие. Гермиона в ужасе смотрела на этот поединок. Словно они в аврорате, и всё это не более чем демонстрационная схватка. Внезапно сверкнула зелёная вспышка и со свистящим звуком полетела в сторону Гермионы. Несмотря на слабость, она успела среагировать и отпрянула в сторону. Упав на землю, она возблагодарила Мерлина, что обошлось, ведь сомнений не было в том, что это была авада кедавра. Она подняла голову и увидела, как Драко ринулся на своего противника с таким ожесточением, что она испугалась, что он сейчас тоже швырнёт непростительное. Но Малфой только выбил палочку из рук эмира. Тот стоял, тяжело дыша, безумным взглядом глядя на своего противника. Буря уже унеслась прочь, и только редкие порывы ветра напоминали, что она бушевала здесь всего несколько минут назад. — Ты использовал на ней круцио, — медленно и чётко произнёс Драко. — Ты надел на неё кулон Билкис. Гермиона с трудом поднялась, непроизвольно схватившись за кулон, и тут же отдёрнула руку. Камень обжёг её. Не обращая внимания на это, она устремилась к Драко, который уже заносил палочку, и повисла у него на руке. — Драко, нет! — Круцио! — спокойно произнёс другой голос, и Гермиона обернулась. Латифа, как ангел мщения, шла по направлению к своему брату, который упал на землю, корчась в муках. На её лице горело торжество: — Это тебе за смерть брата, Джарван! — крикнула она и снова сделала движение палочкой, отчего эмир заорал нечеловеческим голосом. — Хватит, Латифа, сейчас тут будут авроры, — сказал пришедший в себя Малфой, подхватив Гермиону, которая снова едва не теряла сознание, и повернулся боком, чтобы она не видела, как Латифа заставляет Джарвана выгибаться от боли. Она с сожалением отвела палочку и бессильно опустилась на песок. Драко тут же обездвижил эмира. — Тёмная магия опустошила меня, — хрипло проговорила она. — Я слышу его ненависть, и она оглушает меня… Внезапно вокруг стали появляться авроры, и несколько из них сразу окружили эмира. Гермиона чувствовала, как подкашиваются ноги, и она практически висела на Драко, а он шептал ей: — Я сниму его сегодня же. Всё будет хорошо. Я люблю тебя бесконечно. И она кивала в ответ через силу, чувствуя слёзы на своих щеках. Они остались живы, и уже это было чудом. Но кулон пока на ней, и он угнетал её и без того расшатанное состояние. Она обнаружила перед собой Гарри и Рона, взволнованно задававших ей вопросы, на которые она отвечала односложно. Поддерживала её только рука Драко, которому, наверное, было тяжело её вот так обнимать, ведь он ранен. — Авроры готовят порт-ключ до госпиталя, — услышала она и с трудом заставила себя понять, что ей говорит Гарри. Вокруг царила суматоха. Она видела, как Латифу поднимают два аврора. — Ты ранен, Малфой, давай я подержу её, — услышала она и невольно прижалась к Драко сильнее, испугавшись, что если она отпустит его, он тут же исчезнет, растворится. Она видела размытые силуэты, различала голоса вокруг, но с трудом могла понять, что они говорят. Она скользнула вниз, но рука Драко подхватила её, а дальше Гермиона провалилась в темноту. Она снова бродила по далёким воспоминаниям и находилась на самом нижнем уровне окклюменции. Радостные картинки сменялись страшными, и этот контраст причинял боль. — Нервное и эмоциональное истощение. — Произнёс далёкий голос с акцентом. — Слишком долгое воздействие ифритов и тёмный артефакт ослабил организм. Предстоит сложное восстановление. Беременность сохранена, плод не пострадал чудом. Когда до неё дошёл смысл этих слов, на неё нахлынуло чувство эйфории, и она воспрянула духом. Они спаслись! Драко жив, и у них будет ребёнок! Самое страшное позади! И она вдруг почувствовала, что её сознание наполняется лёгкостью и устремляется куда-то вверх, движимое уверенностью в том, что всё будет хорошо. Она открыла глаза, уставившись в белый потолок. Рука медленно поползла к груди, нащупывая кулон на шнурке. Ничего. На её шее не было ничего. Она осмотрела руки: нарисованные рун тоже исчезли. Гермиона привстала, осматривая помещение — белоснежная палата, за окном яркое солнце. Рядом с её кроватью на неудобном стуле спал Драко. На его плече под рубашкой угадывались бинты — очевидно, рана от проклятия заживала медленно. — Драко! — позвала она, и он тут же повернулся. В следующий момент он уже осторожно стискивал её в объятиях, крепко прижимая к себе и осыпая беспорядочными поцелуями лицо. — Салазар, я думал… впрочем, неважно. Как ты себя чувствуешь? — он внимательно смотрел на неё. — Вполне нормально, — ответила она, прислушиваясь к ощущениям. — Только очень хочется есть. — Сейчас я позову колдомедика, — Драко тут же встал, но Гермиона запротестовала. — Подожди, мне нужно знать… — Позже, Гермиона, — в его тоне слышалась обычная решительность и безаппеляционность, и это неожиданно так согрело её, что слёзы обожгли глаза. Когда колдомедик закончил осмотр и заверил, что с ребенком всё в порядке, Гермиона посмотрела на Драко. Он не перебивал и внимательно слушал то, что говорил пожилой врач. — После воздействия ифритов первое время может быть резкий прилив разных эмоций: от безграничной эйфории до глубокой печали. Не рекомендуется оставаться в одиночестве, и важно оградить её от плохих мыслей и переживаний, — Драко согласно кивнул, бросив красноречивый взгляд на Гермиону. — Действие тёмного артефакта было стремительным. Очень хорошо, что его сняли в течение первых суток. Магия постепенно восстановится до прежнего уровня. Завтра вечером вы можете отправиться домой и обратиться к колдомедикам в своей стране. Кстати, леди ослаблена, и я бы не рекомендовал передвижение с помощью порт-ключа на такое расстояние. Используйте магловский способ — самолёт. Это наиболее безопасно для её самочувствия. Малфой согласно кивнул. Затем колдомедик вышел, и медсестра принесла обед, на который Гермиона набросилась со зверским аппетитом. Драко всё это время сидел рядом и был необычайно молчалив. Когда с обедом было покончено, Гермиона откинулась на подушки и повернула голову. — Драко, теперь я хочу знать всё. Он вздохнул, поджав губы, и взял её руку в свои ладони. — Ты слышала, что сказал колдомедик? Оградить от плохих мыслей и переживаний. — Но всё же закончилось хорошо, так ведь? А я должна знать, что это было… во время бури. И что случилось после того, как меня… Нет, я должна знать подробности! — она упрямо посмотрела на него. Драко молча покачал головой, и это было так знакомо, что на Гермиону обрушились неожиданно противоречивые эмоции: ей хотелось плакать и смеяться. Она ощущала одновременно жгучую любовь к нему и боль от того, что им пришлось пережить. Она с трудом взяла себя в руки, вспомнив, что это последствия контакта с ифритом. Должно пройти время, прежде чем её эмоции восстановятся, и она сможет их контролировать. — Почему ты не сказала? — он облокотился на колени и двумя ладонями держал её руку, внимательно глядя на неё. Гермионе не нужно было объяснять, о чём он спрашивает. Она невольно отвела взгляд, и снова на неё нахлынули разнообразные чувства, которые она старалась подавить. — Я не хотела, чтобы это произошло в подобной обстановке. Ты нервничал и… — она проглотила комок в горле. Бороться с подступающей истерикой было всё труднее, и Драко понял это. Он со вздохом прижал свои ладони, в которых держал её руку, к своему лбу. — Я рад тому, что ты беременна. Горло всё-таки сдавил спазм, Гермиона не смогла сдержаться и расплакалась. Драко пересел к ней на кровать, привлёк к себе, успокаивая и шепча нежные слова, но это не помогало. Она так отчаянно рыдала, что Малфой испугался и позвал медсестру. Ей дали успокоительное зелье, и она заснула. Гермиона беспокойно спала и часто просыпалась, но на следующий день почувствовала себя лучше. Драко всё время был рядом, отказываясь говорить с ней о произошедшем, потому что её нестабильное эмоциональное состояние пока угнетало психику, и на самые простые слова Гермиона могла реагировать слезами. Вечером они отправились в аэропорт. Поттер и Уизли приняли решение лететь вместе с ними, несмотря на то, что им готовы были предоставить порт-ключи в любое время чуть ли не к их домам. Но авроры единогласно отказались от этой возможности, мотивируя это тем, что в каком составе они прибыли в Магические Эмираты, в таком и отбудут. И неважно каким способом. Министр Бруствер предложил оплатить им полёт, но Малфой отказался, заверив, что купит билеты всем участникам делегации. Предстоящий перелёт на самолёте будоражил воображение Рона Уизли. И не его одного. Среди них четверых только Гермиона летала не раз и знала, как ориентироваться в аэропорту. Гарри воспринимал происходящее как должное, Малфой — бесстрастно, а вот Рону приходилось напоминать, чтобы он закрыл рот и не оглядывался с таким безмерно удивлённым видом. Величественное футуристическое здание Дубайского аэропорта произвело неизгладимое впечатление на него, и даже Гарри шикал на Рона, когда тот взбудоражено пытал Гермиону, точно ли всё это великолепие не поддерживается магией. Потому что иначе он просто не представляет себе, как маглы это сделали. Гермиона взяла их документы и билеты, мельком просмотрела их и фыркнула, встретив хитрую улыбку Драко. Гарри заглянул ей через плечо: — Первый класс? Неплохо, Малфой, премного благодарен. — Ты знаешь, что есть за что, — не удержался от сдержанной улыбки тот. — А что это значит? Мы полетим с магловскими школьниками? — влез взволнованный Рон. — Нет, просто Малфой купил самые дорогие билеты на самолёт, чтобы мы полетели с комфортом. — Вот это да! — Уизли с восхищением уставился на Драко, и тот даже смутился от подобного взгляда. Гермиона еле успевала отвечать на сыпавшиеся, как из рога изобилия, вопросы Рона. Правда, Драко и Гарри тоже прислушивались к её ответам, напоминая ей старательно скрывающих своё изумление школьников. — Гермиона, что это за девушки в красных шапочках? Бортпроводницы? А что они делают? Ой, а почему она мне улыбнулась? Отдать ей эту книжечку? Гермиона, тут моё фото! И не двигается… А-а, это магловский паспорт, я понял! Рон радостно улыбнулся девушке-бортпроводнику, совершенно очарованный её красными губами, и наконец они зашли в самолёт. Все устроились на своих местах, и даже Драко не смог скрыть удивление при виде шикарных кожаных кресел, множества кнопок и с подозрением смотрел на монитор перед глазами, на котором транслировалось видео самолёта, в котором они сидели. — Я три раза ходил к штатному предсказателю нового верховного эмира, и тот все три раза уверял меня, что этот рейс долетит без проблем. Но мне всё равно жутко, — недовольно произнёс Малфой, осторожно тыкая во все кнопки подряд и вздрагивая от того, что сидение приняло комфортное положение. — Не беспокойся, самолёт считается одним из самых безопасных магловских видов транспорта. А эта авиакомпания — одна из лучших в мире. — Хочется верить, — пробурчал Драко, учтиво кивая стюардессе в ответ на вопрос, всё ли в порядке. — Малфой! Тут бесплатно наливают шампанское, ты знал? — возник вдруг Рон, заглянув к ним. — А ещё тут кормят, представляешь, Гермиона! А впереди есть бар! Мы с Гарри хотим туда пойти, но красная шапочка сказала, что можно только после взлёта! — Да, да, Уизли, мы поняли, — сдержанно ответил Драко, выразительно глядя на Рона, намекая, что стюардесса, профессионально улыбаясь, всё ещё стоит рядом. Рон отправился на своё место, а они остались вдвоём. Драко внимательно выслушал сообщение из громкоговорителя от экипажа и пристегнул ремни, как показывали. Он делал это с таким нахмуренным видом, что Гермиона невольно усмехнулась. — Расслабься, скоро мы будем в Англии, — сказала она, протянув руку через перегородку между их креслами и накрыв его ладонь своей. Драко напряжённо вслушивался в равномерный гул разгоняющегося самолёта. — Восемь часов! — закатил глаза он. — Я не тратил столько времени на дорогу с тех пор, как закончил Хогвартс! — Ты просто нервничаешь и не хочешь показывать это, — сдерживая улыбку, проговорила она. Неожиданно он усмехнулся и переплёл их пальцы. Они почувствовали, как самолёт плавно оторвался от земли. — Как Латифа? — спросила Гермиона. — Они с министром уже наверняка в Лондоне, — ответил Драко. — Ты не говорил, что они поженились, — слегка обиженно сказала она. — Это была их тайна, — ухмыльнулся он. — Я сказал тебе как-то, что у неё кто-то есть… Не уточнил, что это министр. И что он Хранитель фиделиуса её дома, тоже говорил. Я думал, ты догадаешься. — У меня не было времени раздумывать над этим, — всё ещё недовольно произнесла она. — Мистер, миссис, не желаете ли шампанского? — возникла стюардесса рядом с ними. — Да, благодарю, а для миссис минеральной воды без газа, пожалуйста, — сверкнул в ответ улыбкой Малфой и заговорщически добавил, — она беременна. — О, поздравляю вас! — улыбнулась стюардесса, наливая шампанское. — Кстати об этом… Драко, — повернулась к нему Гермиона, когда девушка скрылась в проходе, — почему в моём магловском паспорте твоя фамилия? — Я попросил так написать, — он хитро улыбнулся, пригубив шампанское. — О, а это неплохо, — похвалил он, сделав ещё глоток. — Но у меня же есть мой магловский паспорт! — О, прошу, не начинай! За ним бы пришлось отправить Уизли в Лондон, прокладывать порт-ключ, столько проблем, — пространно начал он объяснять. — Нам всем сделали новые паспорта, зачарованные для маглов, и они видят там то, что нужно. И мне было приятно, что в нём, напротив твоего имени, моя фамилия. Он вдруг развернулся, насколько позволял подлокотник между ними, и его рука скользнула на её затылок, легко привлекая к себе. — Я рад, что мы наконец убрались отсюда. С этой минуты у нас начнётся новая жизнь. Гермиона смотрела на него и чувствовала, что на неё снова накатывает истерика на грани радости. Навернулись слёзы, и она провела рукой по его скуле. — Через неделю Рождество. Это будет лучшее Рождество в моей жизни, — проговорил он, глядя на неё. — Потому что ты будешь со мной. И не только ты. Гермиона боролась со своими гипертрофированными эмоциями, не давая себе разреветься от нахлынувших чувств. — Я люблю тебя бесконечно. — И я тебя… бесконечно, — сдавленно ответила она, и чуть наклонившись, Драко прижался к её губам в уверенном поцелуе, а его ладонь придерживала её затылок. Большой палец скользнул по её щеке мягким прикосновением, и она невольно сжала подлокотник. Дыхание смешалось, и на какой-то миг Гермиона даже забыла, что они целуются в самолёте на высоте тридцати пяти тысяч футов, как сообщил им пилот. Их языки сплетались, дыхание становилось тяжёлым, и Гермиона едва сдержалась, чтобы не застонать. — Ребята! — раздался возбужденный голос Рона Уизли, и дверь к ним отъехала в сторону. — Тут можно посмотреть фильм, представляете! Ой, а вы тут целуетесь, да?.. Гермиона посмотрела на Драко, и они невольно рассмеялись, понимая друг друга, как никогда раньше.