Ром с привкусом безумия

      — Ах… ауч!..       Стид без конца стонал от боли, пока сползал по пожарной лестнице с острыми неровными выступами. Одной рукой это давалось нелегко, но второй пришлось придерживать начавшую кровоточить рану. Поэтому Стид жался к холодным перекладинам, тяжело дыша, пока по вискам крупными каплями стекал пот.       Стоило почти спуститься, как из оставшегося открытым окна донёсся смех, и Стид испуганно замер. Посмотрел вверх, но никто не собирался лезть за ним. Никто и не выглянул в поисках беглеца.       Выдохнув, он с трудом разжал окоченевшие пальцы и грохнулся на асфальт. Ноги не выдержали, и Стид повалился на колени, зажимая рукой живот.       Спустя время, потраченное на болезненное прихрамывание до общежития, Стид взобрался на седьмой этаж, проклиная вечно сломанный лифт, и обессиленно постучал в дверь.       Бонни ахнула, как только открыла, и еле удержала Стида, обессиленно повалившегося на неё.       — Господи, Стид, что с тобой?! — Она обхватила его и на удивление резво поволокла в комнату. И всё же ей не удалось положить его на кровать осторожно — Стид упал, не устояв на ногах. — Почему ты в таком виде?!       — Ах, это… — Стид слабо улыбнулся.       Как только Эд вышел из комнаты, Стид, не обращая внимания на боль, метнулся к шкафу у противоположной стены. Там он обнаружил пару кожаных штанов и кожаную куртку. Правда, с двумя целыми рукавами. Краем сознания он подумал, что эта комната и принадлежала самому Эду. Хотя остальные его «друзья» одевались практически идентично. Но дальше имеющегося Стид думать не стал. Просто оделся и перелез через карниз, едва не упав с десятого, не меньше, этажа. Пока полз вниз, Стид не считал, но ощущения высоты казались куда круче, чем когда он выглядывал из окон собственной квартиры.       — У меня выдался тяжёлый вечер.       — Это кровь?! — Бонни резво расстегнула на Стиде куртку, находя под ней насквозь пропитавшиеся кровью бинты. — Не двигайся! Сейчас принесу аптечку.       Стид благодарно улыбнулся, откинул голову на подушку и прикрыл глаза. Хотелось уснуть. Голова кружилась, тело ощущалось слишком жарким и немного не своим. Сил не хватало даже на то, чтобы вновь поднять веки.       И воспоминания… вспыхнули под ними ярче, чем свет маяка.       Найджел с жалостью посмотрел на него с подоконника.       — Накатило, наконец?       — Прошу тебя… — тихо пробормотал Стид. Слыша только голос, но прекрасно зная, что он там.       — О чём? — Бонни наклонилась к нему, и Стид открыл глаза. — Что произошло? Тебя не было всю ночь, и обычно ты всегда предупреждаешь, когда куда-то уходишь, чтобы я не волновалась. Стид, даже не пытайся сейчас мне соврать!       — Хорошо. — Стид посмотрел на то, как Бонни осторожно развязывает непригодные бинты и внимательно осматривает его рану. — Когда я уходил с работы, я, возможно… несколько перебрал с алкоголем во время смены, поэтому Геральдо решил, что я м-м… доступен. Когда я начал сопротивляться, он пырнул меня ножом, но рядом оказался человек, которого я до этого видел в клубе. Он спас меня и отвёз к себе.       Бонни выпучила глаза.       — И ничего больше! — Стид возмущённо привстал, моментально скривившись. — Он просто эм… помог с раной.       — И модной одёжки тебе дал с собой?..       — Вообще-то я просто забрал её и ушёл через окно.       — О да, тебе к этому не привыкать… Чёрт, Стид, это просто ужасно! Когда ты говорил мне, что тебя напрягает, как Геральдо смотрит на тебя, я и подумать не могла…       Стид отвёл взгляд. Ему не хотелось об этом думать. Всё можно отложить на завтра. Сейчас у него нет на это сил.       — Если ты не возражаешь, я бы очень хотел вздремнуть…       Бонни оставила его, перед этим сделав перевязку и заметив, что шов наложен очень аккуратно. Откуда Бонни знает такие тонкости, Стид постарался не думать и в очередной раз провалился в беспокойный сон.       Когда Стид вновь очнулся, наступил вечер. За окном привычно подвывали сирены, в комнате тускло горел свет, и Стид заметил Бонни, поправляющую причёску у зеркала. Короткие чёрные волосы торчали в стороны, а на лоб спадала игривая чёлка.       — Куда-то собираешься? — Он приподнялся на кровати и с трудом уселся. Однако боли осталось значительно меньше, чем до того, как он уснул. Возможно, есть вероятность найти в доме что-то обезболивающее.       — Да, сегодня мой первый рабочий день у Джеки. — Бонни довольно кивнула и повернулась к Стиду. — Как я выгляжу?       — Как парень, — Стид фыркнул. — Ты всё ещё не рассказала, для чего тебе всё это.       Бонни замялась, закусила губу, посмотрела в сторону, в другую, не решаясь ответить.       — Как-нибудь я тебе расскажу.       — Очень мило.       Ещё с момента знакомства Бонни отличалась скрытностью. Сам Стид нашёл её по объявлению на пару снимать дешёвое жильё. Поначалу, конечно, она не пожелала делить комнату с мужчиной, но стоило ему рассказать немного о себе, кивнула и согласилась.       Хотя, конечно же, всего Стид ей не рассказал. Хватило лишь детали о его прошлых отношениях, раз Бонни пугало именно это.       И она в ответ не рассказывала о себе. Всё, что Стид знал — когда-то она воспитывалась монашками в приюте, и жизнь там была далеко не сладкой.       Его всё устраивало. Какая беда в том, чтобы не знать прошлого той, с кем делишь комнату? У них даже скандалов никогда не возникало.       Просто, проработав на Джеки больше года, он не желал, чтобы Бонни ввязывалась во всё это. Он и так удивился, когда Бонни вдруг захотела устроиться туда. А он всего лишь в тот момент впервые оговорился о том, как зовут его начальницу. Имя — Испанка Джеки не такое оригинальное, чтобы захотеть на этого человека работать.       Подозревал Стид, что крылось в этом что-то особенное, но по установленным ранее правилам активно в это не лез.       — О, чёрт!.. — Выдохнув, он встал с кровати, но от того, как закружилась голова, уселся обратно. — Сегодня и у меня смена. Я обязан там быть. Люциус вряд ли не сможет выйти на сцену, но и я с такой раной тоже.       — Я не стала спрашивать, когда ты только вернулся, потому что было не то, чтобы до этого, но… — Бонни подошла к нему и осторожно опустилась на краешек рядом. — Как ты?..       Стид выдохнул, уставившись в пустоту.       — Мы в порядке, верно, дружище? — подал голос Найджел из угла комнаты.       — Очень хреново, Бонни. — Стид посмотрел на подругу, и та понимающе положила ладонь ему на колено. — Ты не представляешь, насколько…       — А что с Геральдо?       — А я понятия не имею, что с Геральдо, — выдохнул Стид. — Подожди меня, поедем в клуб вместе. Я только приму душ и переоденусь.       С этими словами Стид с трудом поднялся и поковылял в сторону ванной комнаты.       — Может, тебе там помочь? — крикнула Бонни, когда спустя десять минут оттуда послышались звук разбившейся полки и ругань Стида.       Ответа она так и не дождалась.       Через час они приехали в клуб, и Бонни, напоследок его обняв, скрылась в направлении раздевалок. А Стид, тяжело вздохнув, направился прямо в кабинет Джеки.       — Что значит, ты не можешь работать на сцене?!       Стид натянуто улыбнулся. Джеки со своим двухметровым ростом и габаритами боксёра припёрла его к стене так быстро, что он не успел моргнуть. Он даже предложение закончить не успел, как уже оказался зажат в ловушку.       Джеки одним видом наводила страх, но как только начинала говорить, он крепчал, а стоило ей поднять правую руку с металлическим протезом, увешанным перстнями, у Стида каждый раз перехватывало дыхание.       — Ты забыл, кто тебе помог, когда ты был на дне, мальчик мой?! — прошипела Джеки, уперевшись здоровой рукой в стену.       — Джеки, я попросил всего неделю отдыха, — устало выдохнул Стид. Стоило начальнице приблизиться ещё ближе, он несдержанно сглотнул.       — Люциус больше всех приносит прибыли, в особенности, когда его уводят в вип-зоны, а ты — второй после Люциуса. Я и так пошла тебе навстречу и не позволяю никому из гостей приглашать тебя в комнаты.       — Ты забираешь у меня за это половину выручки, — скептично заметил Стид.       — А могла бы заработать больше!       — Нет, не могла бы. И я тебе это не раз доказывал. Джеки, я же сказал, что продолжу работать в баре. Сколько можно тебе говорить — за стойкой от меня больше пользы, чем на сцене.       — Чековой книжке моей это скажи!       Стид выдохнул. Прикрыл глаза. Он почувствовал, как начинает кружиться голова от слишком ядрёных духов начальницы. Да и протез этот его всегда напрягал.       Но он не может работать! Рана ныла и болела так сильно, что он едва стоял на ногах. Он готов был хлопнуться в обморок прямо здесь, просто инстинкт самосохранения подсказывал, что делать это в кабинете Джеки — слишком опасная затея.       — Послушай, Джеки, — Стид мягко схватился за металлическую руку и отстранил начальницу от себя. — Дай мне неделю. А потом я возмещу тебе весь убыток.       Джеки прищурилась. Недовольно скрестила на груди руки. А потом лукаво улыбнулась.       — Нет, мальчик мой, ты и так слишком много диктуешь своих условий. Пожалуй, так и быть — не заползай неделю на сцену. Но за это ты получишь наказание. Я не буду давать тебе тот порошок, который тебе так сильно нужен.       Стид поперхнулся воздухом.       — Это шантаж!       — Это бизнес. А теперь вали за стойку, пока я не решила, что сдавать тебя в аренду на час было бы выгоднее, чем держать в баре.       Стид стиснул зубы и молча вышел из кабинета.       В эту ночь смена выдалась намного спокойнее, чем предыдущая. В этом есть особая закономерность — после слишком жаркой ночи, приносящей прибыль, наступает та, когда клиенты лениво подтягиваются, а вырученных денег едва хватает на то, чтобы оплатить ужин и добраться до дома.       Но Стид не жаловался.       Он уселся на стул, стараясь двигаться как можно меньше, чтобы не тревожить рану. Пусть его и хорошо зашили, никто не отменял реабилитацию, вероятность расхождения швов и заражения. Стид и так осознавал: тем, что он не лежит в постели, он крайне сильно рискует. Избежать не мог, поэтому пытался хотя бы облегчить своё состояние и задачу по заживлению раны.       Яркий свет и посторонние звуки хорошо отвлекали от мыслей, о которых он всё ещё усиленно старался не думать. Самых мерзких мыслей, которые так и жаждали пробраться глубоко в голову. Но к чему терзать себя, если ничего не сможешь с этим поделать?       Стид устало выдохнул. Клиенты понемногу рассосались, очередь перед баром исчезла, и у него выдалась свободная минутка.       — Вот мы и остались одни. — Найджел уселся на стул напротив, уложив ладони на барную стойку. — Что, согласишься ползать вокруг шеста ради того, чтобы волшебная пыльца давала тебе возможность меня не видеть?       Стид проигнорировал его, опустив взгляд к прозрачному бокалу. Протереть, покрутить в руке и снова протереть. Несложно.       Найджела давно нет, и когда-нибудь… он, наконец, уйдёт навсегда.       — Никуда я не уйду. Я останусь с тобой, пока ты продолжаешь чувствовать вину, а ты будешь чувствовать её вечно…       — Замолчи!       Стид поднял голову, гневно сверкнув глазами и сжав бокал в ладони, и тут же словил изумлённый и такой знакомый взгляд.       — Я не успел ничего сказать. — Эд приподнял брови, присев на барный стул. Прищурился, внимательно разглядывая Стида. — Стресс после того, что с тобой пытался сделать тот парень?       Стид растерянно моргнул.       Когда этот человек успел прийти? Может, он и его лишь видит? Может, он просто сходит с ума?..       — Да, да… — пробормотал Стид, растерянно уставившись на бокал в своих руках. — Пожалуй, это всё стресс, ты прав.       — А мы с тобой уже на «ты»? — Эд хитро улыбнулся.       Стид понял, что оговорился из-за того, что откровенно заебался, и небрежно пожал плечами. Сам Эд с самого начала пренебрегал рамками обыкновенного приличия. Это Стид всегда придерживается его, невзирая на то, в какой ситуации находится.       — Обычно я общаюсь на «ты» с теми, в чьей постели оказываюсь в одних трусах.       Ложь вообще-то, но должен же Стид хоть как-то оправдать резкую смену своего обращения. Не хватало его лишнего внимания в свою сторону. Его и так в последнее время стало слишком много, а в особенности от этого клиента. И оно нервировало.       Эд заинтересованно поднял бровь, и Стид колко на него посмотрел. Что за любимое занятие: рассматривать его каждый раз так, словно он экспонат на редкой выставке?       — Что ж, принцесса. — Эд облокотился локтем о стойку, медленно и внимательно разглядывая полки за спиной Стида. — Раз мы здесь, а ты должен выполнять свою работу, намешай мне коктейль.       Тяжело вздохнув, Стид натянуто «по-рабочему» улыбнулся.       — Какой?       — М-м… — Эд прищурился, словно выбор алкоголя являлся очень важным элементом. — Чтобы во-он с тем прекрасным напитком.       Обернувшись, Стид стиснул зубы. Бутылка рома, приличной выдержки, но главное — на самой верхней полке. Ему не то, что сидя на крутящемся стуле не дотянуться, он, даже встав, не достанет. Лишняя тревога для его ранения. Словно Эд намеренно хотел проверить — откажет ли ему Стид из-за временного ограничения в движениях. Только что ему это даст?..       Раздражённо выдохнув, Стид встал. Конечно, ради простого издевательства — по иным причинам в этой жизни ничего и никогда не делается. Поднимаясь на цыпочки и чувствуя, как от этого движения по животу расходится вниз острая и тянущая боль, Стид сжал челюсти. По вискам стёк пот, но пальцы быстро нащупали бутылку и стянули её с полки.       Обернувшись, Стид вновь натянуто улыбнулся, хоть в его глазах заиграли злые бесы. Он не стал смахивать пот, чтобы не показывать, каких усилий ему это стоило и, вновь медленно и удобно усевшись, принялся столь же неторопливо намешивать коктейль. Всё это время Эд не спускал с него глаз. Стид это чувствовал, даже когда стоял к нему спиной, доставая ром. Глаза следили за каждым движением пальцев, обхватывающих джиггер. Делать вид, что Стиду безразлично это пристальное внимание, становилось труднее с каждой секундой, и в какой-то момент поставленная под углом ложечка едва не соскочила. Издав сдавленный раздражённый звук, Стид отложил её в сторону.       — Пожалуйста, — заученной интонацией процедил он, подталкивая Эду коктейль.       — Спасибо, малыш. — Эд подмигнул ему, забирая бокал с таким видом, будто не наблюдал откровенно всё это время за его мучениями. Будто не следил так пристально, словно пытался взглядом самостоятельно смешать коктейль. — Проводишь меня до кабинета Джеки? В ваших углах так легко заблудиться, боюсь попасть куда-нибудь, где меня не ждут.       — Зачем тебе Джеки? — Стид внимательно нахмурился.       С чего этому человеку понадобилась его начальница? Но, даже если Стиду и плевать, зачем, снова видеться с ней ему не хотелось. Мало ли, какая придурь взбредёт ей в голову. Шантаж так необходимым ему веществом, хоть и был ожидаем, но всё равно ощущался как предательство. А Стид уже чувствовал, как хочется снова затянуться. Что с ним будет, когда его запас подойдёт к концу? Стид прекрасно понимал, что Джеки рассчитывала именно на это, загоняя его в столь подлую ловушку.       — У меня к ней личное дело. Но, если очень хочешь послушать, о чём будет наш разговор, могу разрешить тебе постоять рядом.       Стид закатил глаза от столь самонадеянной фамильярности. Хотя по ощущениям Эд говорил не серьёзно. Скорее просто издевался, играя на его выдержке.       — Мне нужно работать, — сдержанно заметил он, убирая со стойки ладони, чтобы не выдать начавшуюся дрожь в пальцах. — Сам доберешься до Джеки, раз твоё личное дело настолько важное.       Эд усмехнулся и встал. Он ушёл, так и оставив коктейль нетронутым.       Стид опустился на стул и, наконец, утёр пот со лба. Посмотрел с досадой на бокал, в котором яркими красками играл алкоголь. Разбил бы, если бы не мысль, что убирать придётся самому…       Успокоившись, Стид попытался унять внутреннюю дрожь и подумать о том, что ему ещё нужно отработать положенное время.       Остаток смены прошёл хуже некуда. Вновь появившиеся клиенты постоянно дёргали его и не давали спокойно посидеть, из-за чего Стиду казалось, что швы на животе медленно расходятся. Ему оставалось надеяться, что ему лишь кажется. Пару раз удалось пересечься с Бонни, которая, как выяснилось, устроилась уборщицей. Или уборщиком. Стид покачал головой, заметив в её руках швабру. Главное, чтобы вдруг не заразилась ничем, прибирая некоторый яд, остающийся после клиентов. Нужно будет рассказать ей немного о технике безопасности. Вряд ли Джеки задалась этой задачей. А ещё ему удалось застать Пита и выяснить, что Люциус, вполне себе здоровый, эгоистично решил отлёживаться дома, и, очевидно, именно поэтому Джеки так взъелась на Стида из-за его болезни.       И, наконец, под конец рабочего времени, когда ему удалось остаться наедине с собой, хоть и окруженным атмосферой клуба, мысли Стида сомкнулись вокруг прошедшего вечера. Геральдо напрягал его давно. Стид обычно старался уходить, как только тот показывался на горизонте, но вчера Найджел так доставал его, что Стид перебрал. Перебрал и почти попался в ловушку. Без действия чудо-порошка, который давала ему Джеки и который Стид, в целях экономии, решил сегодня придержать нетронутым, воспоминания начинали медленно накатывать на него, давая вновь ощутить холод пальцев на коже. Стид старался думать о чём угодно, лишь бы не о произошедшем, но мысли невольно раз за разом возвращались к этому моменту.       Джеки выкинет его отсюда, если он будет жаловаться.       Джеки убьёт его, если узнает, что с её любовником по вине Стида что-то случилось.       Тяжело вздохнув, Стид подумал о том, что на его стороне нет ничего, кроме ощущения предательства и отсутствия справедливости. Ничего с этим уже не сделать. Оставалось забыть, как что-то уже прошедшее. То, что уже не вернётся. Нет смысла думать, рассуждать и раз за разом вспоминать, если это ни к чему не приведёт.       В конце концов оказавшаяся тяжёлой смена закончилась, и Стид расслабленно выдохнул, согнувшись на стуле и уложив локти на барную стойку. Бонни подсела к нему, неловко улыбнувшись, и попросила минералки.       А потом, не успели они разговориться и обсудить прошедшую ночь, персонал начал медленно подтягиваться в зал. Чем больше посетителей покидало клуб, тем больше рабочих стекалось в самый его центр.       Стид нахмурился. Что-то не так. Нетипично для конца смены. Да, собрания порой проводились, но не со всем персоналом сразу. Обычно только с некоторыми, кто работали совсем тесно или имели схожие обязанности. Джеки не слишком любила сплочённые коллективы.       И Геральдо очевидно сегодня не здесь.       Хотя Стид и не видел бы его никогда…       Наконец, в центре зала показалась и сама Джеки. Бонни пододвинулась к Стиду, неосознанно накрыв его ладони своей. А после, Джеки кругом обступили те самые люди, на которых указывал Геральдо вчера.       Стид нахмурился, разглядывая их, и ахнул, когда узнал Иззи, недовольно сложившего на груди руки. Рядом с ним стоял тот самый знакомый Стиду человек, с которым тот тогда зашёл в комнату. Переведя взгляд, Стид посмотрел на Эда, осматривающего клуб с натуральной скукой. Рядом с Джеки он казался почти столь же внушительного роста, что и она, а потому выгодно возвышался над всеми остальными.       В сердце Стида начали закрадываться нехорошие подозрения…       Джеки говорила. Говорила много и долго, чеканя каждое предложение с обычной деловой интонацией, и с каждым сказанным новым словом Стид мрачнел всё больше, осознавая, к чему всё идёт. Пока Джеки, наконец, не произнесла:       — …и это — Эдвард Тич. Теперь он — новый владелец «Пиратской Гавани». Меня вы больше не увидите.       Джеки исчезла из поля зрения так быстро, что Стид не успел моргнуть. Никто не успел даже что-то сказать или возразить ей. Джеки слишком быстро передала бразды правления, словно хотела избавиться от этого мига как можно быстрее и не дала возможности отреагировать на это достойно. И теперь, когда начальницы, держащей в страхе весь клуб и каждого его работника в отдельности, не стало, всё внимание Стида, как и всех остальных, переключилось на… Эдварда.       «Можешь звать меня просто Эд», пронеслось в голове Стида.       — Ладно, давайте побыстрее с этим покончим. — Эдвард потёр руки и выдохнул с такой интонацией, словно, как и Джеки, хотел разделаться с этим как можно скорее. — У меня не так много требований — просто делайте всё то же, что делали с Джеки, а после мы с вами поговорим по отдельности.       — Погодите… — Пит шагнул вперёд, приоткрывая рот в удивлении и странном трепете. — Вы же… я знаю, я видел… вы же — Чёрная Борода?!       Повисло молчание. Работники переглядывались между собой, но не позволяли себе шептаться о словах охранника.       Не смутившись, Эдвард весело подмигнул Питу.       — В точку. Расширяю территорию, так сказать. — Он тихо хлопнул ладонями. — Так что, если вы надумаете болтать о том, что отныне будет происходить в этом клубе, — Эдвард развёл руками. — Вы об этом пожалеете, — и он добродушно рассмеялся.       У Стида ком застрял в горле от этих слов. Он полагал, что не у него одного.       Он, как и многие в этом месте, наслышан о преступнике под известной на улицах их города кличкой Чёрная Борода, чтобы теперь…       Стид едва поборол в себе приступ подступившей тошноты и схватился за живот. Не вовремя, совсем не вовремя.       — Давайте, расходитесь, обо всём поговорим завтра, — Эдвард махнул рукой. — Я сейчас слишком устал, чтобы толкать вдохновляющие речи.       Стид понадеялся, что это к лучшему, быстро ретировавшись из-за барной стойки и направившись в раздевалку, даже не дождавшись Бонни. С ней ничего не случится, а он и так слишком много успел наболтать человеку, с которым, в его понимании, вообще лучше никогда не идти на контакт.       Стремительно, будто свежей ноющей раны не существовало, Стид переоделся и тенью направился к заднему входу. И плевать, что выход через него в прошлый раз закончился неудачно. Хуже уже точно не будет, в особенности, когда Геральдо в клубе нет.       Но не успел он даже завернуть в коридор, ведущий к выходу, его схватили за шиворот и поволокли в слишком знакомую сторону.       — А вот с тобой разговор не терпит отлагательств, птенчик, — шепнул Эдвард ему на ухо, вталкивая его в кабинет Джеки.       Точнее, теперь уже — кабинет Чёрной Бороды.       Стид успел различить только силуэт Иззи, вставшего у входа, прежде чем перед ним сомкнулись тяжёлые двери.       Единственное, на что он понадеялся — с ним не будут пытаться сделать то, что уже пытались.       Иначе он просто не выдержит.