Ром с привкусом безумия

      Стид задумчиво покрутил в руках телефон и со вздохом заблокировал экран.       Целый вечер провалявшись в кровати, юный управляющий выискивал в интернете любую информацию о предстоящем вечере, на который так хотел попасть его босс. Эдвард поставил слишком размытую задачу — провести его туда и сделать так, чтобы всё прошло гладко.       Легко ему говорить… Почему именно Стид? Это выглядело как издевательство! Сперва, конечно, идея проникнуть куда-то и что-то украсть показалась забавной, потому что звучала не так мрачно, как обыденное «возьми пистолет и убей его». Но, когда Стид всерьёз задумался над тем, как это провернуть, сразу понял, что не так всё заманчиво, как показалось на первый взгляд.       Потому что абсолютно всё Эдвард сбросил на него. Да ещё и сказал «ты же хотел узнать, каково быть настоящим бандитом — вот и вперёд».       Сперва Стид разозлился. Но потом подумал, что с тем, какой информацией Эдвард делился и как помогал, не стоит выпендриваться. Наоборот… стоит отплатить бандиту.       Хоть Эдвард использовал его исключительно для своей выгоды.       Как будто Стид этого не понимал.       Выдохнув, Стид разблокировал телефон, ещё раз пролистал открытую вкладку с биографией организатора вечера и снова закрыл. Эти подробности успели его утомить, от них кружилась голова. Он уже и забыл, как это трудно — найти информацию и скомпоновать её в голове так, чтобы не запутаться в ней. И так пришлось запомнить слишком многое, а разум ещё не до конца пришёл в себя после полоскания алкоголем и порошком.       Дверь квартиры открылась, и вошла Бонни.       — Ты всё ещё в постели? — спросила она, снимая пальто и бросая на валяющего на кровати соседа удивлённый взгляд.       — У меня законный выходной. — Стид улыбнулся, вспомнив, как выбил у Эдварда сразу несколько свободных от работы дней под предлогом того, что ему нужно подумать о том, чего тот от него хочет.       Собственно… он до сих пор не понял.       — Талант к общению с начальством у тебя, а не выходной. — Бонни хмыкнула и, пройдя в комнату, поставила на стол пакет с едой. Стид привстал, принюхавшись. Живот настойчиво заурчал. — Тебе я тоже принесла.       — Спасибо! — Стид радостно улыбнулся. — Как дела в клубе?       — Как обычно. — Бонни устало выдохнула, ловко собрала короткие волосы в неаккуратный хвостик и уселась за стол, перед этим спихнув с него краски, которые оставил Люциус. Стид выпучил глаза, но вмешиваться не стал. Бонни не обрадовалась новому сожителю, но не препятствовала этой идее друга, согласившись, что это хотя бы экономично. — Чёрная Борода не радует своим великим присутствием, Иззи всё такой же психопат, которому в детстве чего-то недодали, а Люциус забирает на себя всё внимание, поэтому клиенты ко мне не пристают.       Стид кивнул. Действительно, как обычно.       Он уже успел достать коробку с китайской едой, когда Бонни спросила:       — Как ты это делаешь? Почему Джеки по-особому к тебе относилась, а Эдвард обращается с тобой так, будто вы давние друзья?       Стид откашлялся и ничего не ответил. Он посмотрел в сторону: Найджел молча сидел за столом, слева от него, и вопросительно поднял брови, словно тоже хотел услышать ответ.       А что он скажет?..       — Ты с ними спал? — спросила Бонни, и Стид выронил палочки.       — С чего ты взяла?!       — Потому что Эдвард привёл тебя домой под утро, растрёпанного и с таким видом, будто у тебя была бурная ночь.       Стид вздохнул, подбирая палочки с колен. Хорошо хоть на пол не уронил. Запасных Бонни не принесла.       — Бонни, — произнёс он как можно более отстранённо. — Я говорил тебе, что развёлся и больше не хочу отношений, потому что теперь они мне противны. И именно поэтому отдавал Джеки часть своей зарплаты — чтобы и близко не подходить к клиентам. Я бы не стал спать ни с ней, ни с… Эдвардом. С чего ты взяла, что мужчины мне интересны?! Я же не Люциус!       Бонни удивлённо раскрыла рот.       — Просто ты тогда так сказал, что тебе противны отношения, и я подумала, ну… что ты развёлся по определённой причине.       Стид ошарашенно на неё уставился. Найджел едва сдержал смешок и покачал головой.       — Мне противны отношения вообще, — заметил Стид. — Я с собой не могу разобраться, как мне думать о ком-то ещё?       — А может… — начала Бонни, но Стид её перебил.       — Нет! Я не хочу об этом говорить! Заметь, я не спрашивал тебя, зачем ты пыталась приблизиться к Джеки, прикинувшись парнем. — Он постарался вернуться к еде, но аппетит начисто пропал. — А Эдвард привёл меня только потому, что помог… я был в затруднительной ситуации.       — Ага, знаю я твои затруднительные ситуации. — Бонни покачала головой. — Но не хочешь, хорошо, не будем. Дело твоё, и жизнь тоже твоя. Я не буду давить. Просто иногда… волнуюсь, когда вижу тебя немного… в разбитом состоянии. Хотя в последнее время ты стал выглядеть свежее, и это не может не радовать.       Стид хмыкнул. Конечно, стал…       Ещё бы Найджел до конца покинул его, и тогда Стид точно скажет, что жизнь, наконец, стала счастливой.       Как ни странно, ему нравилось работать с Чёрной Бородой. Тот, конечно, порой срывался, но быстро брал себя в руки. В основном он являл собой стойкий образец ледяного спокойствия. А к неожиданным вспышкам гнева… Стид давно привык. Он и не реагировал почти на них. Знал ведь, с кем работает. Это ещё меньшее из того, что известный бандит мог продемонстрировать ему.       Поначалу Эдвард не просто пугал его. Стида в дрожь бросало от одного его вида. А потом… страх пропал. Возможно, потому что, если бы Эдвард хотел убить его, сделал бы это давно, а не возился с ним, как с ребёнком.       Эдвард всего лишь искал в нём выгоду. А теперь Стид хотя бы знал, какую. Подозревал он, что Эдвард вышвырнет его на улицу, как только Стид сделает, что требуется, но… это не пугало. Он справится, найдёт выход. В мире не так мало баров, в которых можно спрятаться.       Но Стид любил эту жизнь. Становилось приятно, когда Эдвард замечал, как ему удаётся показать свою силу, правильно поговорить с клиентами, нравилось видеть в его глазах… одобрение.       Он такого чувства ещё не знал.       Наконец-то собственные действия казались ему правильными.       И это ощущалось слишком приятно, чтобы думать о плохом.       Стид просто жил. Хоть и без цели, но он делал то, что хотел сам. То, что по душе. Он вёл себя не как должно, а так… как мог. Полностью раскрывая себя и теряя выставленные когда-то барьеры.       Просто плыл по течению.       И вроде… ничего плохого не случалось.       — Кстати, ты не знаешь, когда?..       Стид не договорил. Дверь бесшумно отворилась, и на пороге показался Люциус. Стоило им с Бонни повернуть головы, он тут же отвернулся.       — У меня был очень тяжёлый день, — тихо сказал он и стремительно прошмыгнул мимо них в ванную, стараясь остаться незамеченным. Оттуда послышался громкий шум воды.       Бонни и Стид переглянулись.       Что-то не так. Обычно Люциус врывался в дом, как метеор, сияя улыбкой и не чувствуя неудобства, что живёт у чужих людей.       Они молча и неохотно доели, когда Люциус всё же вышел из ванной и попытался проскользнуть к матрасу, на котором спал. Но не успел он укрыться одеялом, Бонни подлетела к нему и, схватив за плечи, повернула к себе.       Стид замер. Бонни тоже. А Люциус неохотно отвёл взгляд, молча сжав в руках одеяло.       — Кто это с тобой сделал?.. — шепнула Бонни.       Поднявшись, Стид подошёл к Люциусу и осторожно присел рядом. Нижняя губа Люциуса лопнула и опухла, и из неё всё ещё продолжала сочиться кровь.       — Кто-то из клиентов? — спросил Стид.       — Нет, это… — Люциус отстранился от них, всем видом пытаясь показать, как сильно его смущает их присутствие. — Это Пит.       Бонни широко раскрыла глаза, приложив ладонь к губам.       — Зато мы окончательно расстались. — Люциус натянуто улыбнулся. — Это ничего, правда. У меня в жизни случались ситуации и похуже.       Стид понимающе положил руку ему на плечо.       — Хочешь несколько дней выходных? Я попрошу Эдварда, уверен, он не откажет.       Люциус неохотно кивнул.       — Да, — пробормотал он. — В конце концов, на сцену в таком виде не выйти. Не поможет ни одна тоналка.

***

      — Я хочу, чтобы ты уволил Пита! — Стид влетел в кабинет босса, громыхнув дверью.       Эдвард поднял голову, оторвавшись от документов, а Иззи, стоящий за его левым плечом, выпрямился и недовольно нахмурился.       — В связи с чем? — спокойно спросил он, напрочь игнорируя агрессивный настрой своего работника.       У Стида сердце колотилось от ярости, пока он шёл по коридорам клуба. Ему показалось, он вышвырнет Пита сам, когда тот с миловидной улыбкой так легко и непринуждённо поздоровался с ним. Решение принялось мгновенно, и Стид развернулся, направившись к Эдварду.       — Потому что я так хочу.       Иззи закатил глаза, а потом посмотрел на дверь. Эдвард мягко улыбнулся, разглядывая Стида так, как разглядывал, пока тот лежал в его кровати. Изучающе.       Стида это сейчас не волновало. Люциус плакал всю ночь, а Стид не решился подойти к нему и успокоить, понимая, что тому не хочется, чтобы его видели в таком состоянии. Поэтому он делал вид, что спал, но по итогу тяжело продремал лишь час и теперь не выспавшийся и переполненный яростью желал лишь одного — справедливости.       — Хорошо. — Эдвард вернулся к бумагам. — Иззи, можешь от него избавиться.       Иззи слишком довольно сорвался с места, но Стид успел перехватить его, схватив за локоть, как только он поравнялся с ним.       — Избавиться? — спросил он, уставившись на Тича. — То есть убить?!       Эдвард пожал плечами.       — Это как Иззи решит. Мне всё равно.       — Нет! — воскликнул Стид. — Только уволить. Чтобы он больше никогда не появлялся в этом клубе.       — А это не тебе решать, — процедил Иззи, вырвавшись из его хватки. Его глаза горели яростью, он весь ощетинился от такого наглого вторжения, но он всё равно неуверенно обернулся к Эдварду и вопросительно посмотрел на него.       Эдвард думал довольно долго.       — Хорошо, делай, что хочешь, но не убивай, — наконец сказал он, вновь уткнувшись в бумаги.       Иззи недовольно цыкнул, посмотрел на Эдварда очень выразительно и быстро покинул кабинет.       — Не хватай его так больше. — Эдвард поднял взгляд, как только за помощником закрылась дверь. — Иззи не любит, когда его трогают. Обычно он сразу стреляет.       Но Стиду было глубоко плевать на Иззи. Он места себе не находил, а Эдвард выглядел так спокойно, что хотелось схватить его и встряхнуть хорошенько. Хоть Стид и понимал, что босс ни в чём не виноват. В особенности в том, что сам Стид не может взять себя в руки.       Эдвард молча кивнул ему на кресло, и Стид неожиданно для себя подошёл к нему и сел. Его всё ещё сотрясала злоба, и он невольно постукивал пальцами по подлокотнику. А босс ему ничего не говорил. Они так и сидели в тишине. Эдвард не обращал на управляющего внимания, поглощённый бумагами и компьютером. И спустя время Стид почувствовал, что злость и раздражение начинают медленно его отпускать. Молчание оказалось внезапно успокаивающим. Он даже дрожать перестал.       — Теперь хочешь рассказать, чем Пит тебя обидел? — спросил Эдвард, бросив пристальный взгляд на Стида, как только заметил, что тот пришёл в себя.       — Не хочу. — Стид покачал головой, вдруг почувствовав себя виноватым.       Но ведь правильно сделал, верно?..       У Эдварда на столе лежал пистолет, удобно направленный дулом в сторону кресла, и Стид невольно засмотрелся на него, гадая, специально ли он так оставлен или владелец клуба просто забыл убрать его обратно в кобуру.       — Как скажешь, птенчик. — Эдвард улыбнулся и потянулся всем телом. — Как твои дела с моей просьбой? Вечер уже через три дня.       — Я думаю над этим, — рассеянно ответил Стид.       Хотя прямо сейчас в его мыслях плясал такой сумбур, что ни о чём он не думал.       — Это радует. — Эдвард взял со стола пистолет и положил его в кобуру на ремне. Стид незаметно выдохнул, заметив этот жест. — Пойдём, прогуляемся. Я провёл здесь всё утро, хочу немного подышать воздухом.       Они вышли через служебный вход на крыльцо, и Эдвард достал сигареты. Прикурил одну и довольно выдохнул дым в прохладный воздух. Стид заворожённо проследил за этим действием. Он и не думал никогда, что курить можно… вот так.       Стид уже наблюдал за этим однажды: когда очнулся в квартире Чёрной Бороды после ситуации с Геральдо. Тогда ему было плевать на то, как он выглядит. А теперь это даже… успокаивало.       Кожаный рукав задрался, открыв запястье, как только Эдвард поднял руку снова, и Стид уставился на него, разглядывая часть змеи, вытатуированной на смуглой коже.       — Ты сильный, птенчик, — сказал Эдвард, глядя в сторону. — Даже если сам в себя не веришь.       Стид молча моргнул, продолжая смотреть на него. Эдвард привалился спиной к двери. Высокий и крупный, весь в коже, он выглядел как будто не от мира сего. С длинными волосами, часть из которых убирал постоянно в хвост, и густой бородой, словно подчёркивающий его достоинство. Он выглядел внушительно. Такого, конечно, будут бояться за один только внешний вид.       Не то, что Стид, которого в школе Найджел сравнивал с никудышным пирожным. Благо, что времена, когда Стид комплексовал из-за внешности, остались в детстве. Хоть и похудел он не так сильно, но хотя бы перестал об этом думать. Зачем, если жене он неинтересен?       — Знаешь, я вдруг подумал, — пробормотал Стид, понимая, что за размышлениями почти перестал думать о плачущем Люциусе. — Когда мы пойдем на вечер, тебе стоит переодеться.       — А что не так? — удивлённо спросил Эдвард, оглядев себя. Потом критично посмотрел на Стида, сравнивая. — Ты тоже выглядишь не как аристократ.       — Потому что мы в клубе. — Стид улыбнулся. — У тебя есть костюм?       Эдвард покачал головой.       — Я такое не ношу.       — Тогда стоит съездить и купить. И перчатки… не оборванные, чтобы татуировок на пальцах не было видно. По ним сразу видно, что ты… замышляешь что-то плохое.       Эдвард задумчиво посмотрел на свою ладонь, приподняв её вместе с зажатой в пальцах сигаретой. Потом на Стида, разглядывая каждую деталь его внешности. От столь пристального внимания Стид занервничал и отвёл взгляд, переминаясь с ноги на ногу.       Никто ещё не рассматривал его так пристально, как это каждый раз делал Эдвард Тич. Это смущало, а сейчас в особенности. Обстановка вокруг казалась слишком тихой. А от этого… до странного интимной.       — Поможешь мне с этим? — Эдвард поднял бровь. — Потому что, если честно, я понятия не имею, чего ты от меня хочешь.       Стид расплылся в улыбке и жарко кивнул. Не только Эдварду показывать своё превосходство.       Хоть в чем-то он разбирался больше, чем Чёрная Борода.

***

      — Ты выглядишь очень… — Стид запнулся, пытаясь подобрать правильное слово. — Мило…       Эдвард хмыкнул, отвернувшись от зеркала. Поправил рукав пиджака и посмотрел вниз, стараясь оценить собственный вид. Хотя он и так скептично рассматривал себя на протяжении долгого получаса.       Ехать в торговый центр и ходить по магазинам Эдвард наотрез отказался, поэтому Стид, тяжело вздохнув, прикинул его размеры и поехал сам. За день до благотворительного вечера он пришёл в дом Эдварда с пакетами, полными одежды, заявив, что мерить её нужно заранее, потому что не могут они пойти туда, если на нём всё не будет сидеть так, словно он родился сразу в костюме от Армани.       И теперь, когда благотворительный вечер должен начаться через пару часов, Стид довольно разглядывал приодетого Эдварда.       Результат определённо радовал. Чёрный костюм сидел, как влитой, подчёркивая все прелести фигуры. И если бы Стиду кто-то сказал, что он увидит самого Чёрную Бороду — грозу улиц, способного убивать и поджигать людей — в галстуке, он бы ни за что в это не поверил.       Но сейчас Эдвард стоял перед ним именно таким. Правда, кожаный элемент остался — перчатки. Зато волосы он убрал в аккуратный хвост. Стид разглядел на висках крохотные косички, искренне удивившись наличию у бандита подобного навыка. Не Иззи же их ему делал… явно Эдвард сам постарался. Даже бороду привёл в порядок!       Стид довольно долго не мог оторвать от него взгляда, всё рассматривая и не отворачиваясь, хотя понимал, насколько нелепо и неприлично выглядит со стороны.       А Эдвард всего лишь спросил — достаточно ли он подходит событию?       И что Стид должен ответить? Что Эдварду хоть сейчас можно занимать все преступные верха?..       Стид помотал головой.       — Я хотел сказать, что… — Стид снова попытался вспомнить, что у него богатый словарный запас и высшее образование. Но ничего, кроме «милый», произнести не мог. — Что…       — Я понял.       — Нет, я, правда, не это!.. — Стид, наконец, с позором прикрыл глаза и приложил пальцы к вискам. — Что тебя точно никто не примет за преступника! Вот, что я имел ввиду.       — Ага.       Стиду этот ответный тон показался издевательством.       — И вообще, мог сказать «спасибо»! — недовольно заметил он. — Благодаря мне на тебя будут смотреть только ради того, чтобы сказать комплимент, а не заподозрить в краже.       Эдвард выразительно изогнул бровь. В ином образе вышло необычно, но Стид снова замер, не в состоянии вымолвить ни слова.       — Сочту за комплимент. — Он осторожно обхватил Стида за плечо, развернул к выходу из своей комнаты и подтолкнул, намекая, что им пора идти. — Должен сказать, ты неплохо разбираешься в том, как преподнести преступление красиво. И вот это мило.       Стид остановился и раздражённо выдохнул. Ляпнул он это слово, не тыкать же его теперь в это носом…       Он сел на пассажирское сидение машины Эдварда с такой осторожностью, словно тот собирался отвезти его обратно в Британию. По самому морю, конечно. Просто, открыв дверь, Стид вспомнил, что уже садился в эту машину в нелицеприятном состоянии, и стыд накрыл его с головой. Долго думать об этом не стоило, поэтому он, глубоко вдохнув, сел и захлопнул дверь.       — Знаешь, я не понимаю, почему ты просто не можешь… — Стид заметил, что Эдвард не пристегнул ремень безопасности, и нахмурился. — Купить эту картину? Ведь ты, как бы сказать… не бедный.       Эдвард помрачнел.       — Я не собираюсь её покупать. Она принадлежит мне. Но находится вне моего дома. И я собираюсь забрать своё обратно.       Стид закусил губу. Он смутно понимал, но, вероятно, эта картина слишком ценная, раз ради этого Эдвард столько времени терпел Стида и даже заключил с ним сделку. Хотя… вполне мог просто приказать.       Половину пути они ехали молча. Эдвард с совершенно спокойным видом закурил, приоткрыв окно, и включил радио. Стид толком не вслушивался в то, что там играло. Он всё продолжал поглядывать в зеркало заднего вида, в котором отражались глаза бандита. Не мог оторваться от этого зрелища. И ведь не соврал, когда говорил своё мнение. Эдвард выглядел мило. Если, конечно, постараться забыть о том, какие иногда крики доносились из его кабинета во время жарких рабочих смен, после которых Иззи выносил оттуда покалеченных людей. Стид не мог поверить, что рядом с ним сейчас — Чёрная Борода.       Нет, это — просто Эдвард. Тот самый, который не дал Геральдо завершить начатое злодейство. Который избавил от необходимости работать с тяжёлым ранением. Первый, кому Стид доверил свою тайну, и кто сказал, что он «ни в чём не виноват». Тот, кто вопреки делам решил помочь с тем, что Стиду не удавалось всю жизнь. А ещё этот человек, который помог ему справиться со страшной ломкой, хоть и против его воли, ограничив свободу. В последнее время Найджел появлялся всё реже, и с каждым свободным от него днём Стид чувствовал себя лучше.       Стид снова незаметно поглядел на Эдварда. Интересную всё же тот сделал причёску. И тут Стида кольнула мысль. Она пришла ему в голову ещё в первую встречу. Но сейчас он рассматривал бандита с куда большей осознанностью, чем тогда. Часть чёрных волос переплеталась с седыми прядями тёмных и светлых оттенков.       Скорее, Седая Борода, подумалось Стиду.       Эдвард слишком молод для седых волос. Да, ему явно больше сорока, но не больше пятидесяти. Что же пережил в своё время этот человек?..       Стид столкнулся с проницательным взглядом Эдварда в зеркале. И тут же отвернулся, поёрзав на кресле.       Неуютно. Стид потеребил рукав светлого пиджака и закусил губу.       В детстве Стид пережил многое. Но тем не менее, волосы его всё ещё оставались светлыми. И на собственном примере ему становилось страшно за прошлое Эдварда. За то, какие кошмары оно могло в себе таить.       Когда Эдвард остановил машину, припарковав её на заднем дворике огромного белоснежного трёхэтажного здания, Стид понял, что всё это время продолжал размышлять о его жизни. И волосах… Поморгав и мотнув головой, он выбрался из машины не с самой аристократической грацией, которой его учили. Скорее это походило на позорную капитуляцию. Зато прохладный вечерний воздух сразу ударил в лицо, освежая, и Стид улыбнулся. Давно он вот так не гулял.       Хлопнула дверца машины, раздался сигнал блокировки, и Эдвард слишком быстро оказался рядом. Он выразительно посмотрел на своего управляющего, в данный момент перешедшего в статус напарника, и Стид, как всегда ожидавший команды, вдруг понял, что на этот раз её Эдвард ждёт от него. И замешкался, растерявшись.       — У тебя пепел в волосах, — заметил Эдвард, подняв взгляд от его лица. — Видимо, от меня случайно прилетел.       Стид рассеянно поднял руку и осторожно дотронулся до волос. Он их лаком два часа укладывал не для того, чтобы теперь теребить, пытаясь стряхнуть какой-то там пепел. Убрав ладонь, он вопросительно посмотрел на Эдварда. Тот покачал головой. Стид попытался стряхнуть пепел снова. Это начинало раздражать. Он и так перенервничал, казалось, сильнее, чем за всю свою жизнь, пока чувствовал приближение к месту, так сильно напоминающему о похороненном прошлом.       Эдвард покачал головой, шагнул вперёд, оказавшись вплотную, и осторожно коснулся его волос. Стид этого даже не ощутил. Только голову задрал от неожиданности. Он отчётливо ощутил значительную разницу в росте. Раньше Стид этого не замечал. Но и не стоял настолько близко.       Стид зажмурился, как только его ослепил неожиданный яркий свет. А когда открыл глаза, Эдвард уже стоял далеко, хмурясь и глядя в сторону. Стид повернулся и увидел фотографа, держащего перед собой камеру и выглядящего чрезмерно довольным собой.       — Потрясающе смотрелись! — Он широко улыбнулся. — Если обработать, я на этом даже заработаю!       И он развернулся, направляясь прочь.       Стид раскрыл рот, а потом вмиг побледнел, чувствуя, как из-под ног уходит земля. Он шагнул назад, ударившись о машину, и схватился за нее рукой, чтобы не упасть.       — Он же… — Стид выдохнул, заикаясь, но слова усиленно не желали складываться в единую мысль. — Это… фотография…       Эдвард посмотрел сперва на него, потом на парня с фотоаппаратом. Потом снова на Стида и обеспокоенно шагнул к нему.       — Если она попадёт в интернет, её может увидеть мой отец! — наконец прошептал Стид, собравшись с мыслями. — Я ведь прятался столько времени…       Эдвард с пониманием кивнул.       — Тоже мне, нашел проблему, — фыркнул он и огляделся.       Фотограф не успел уйти далеко, Эдвард догнал его за несколько шагов. Он за шиворот приволок его обратно, ловя недоумённый взгляд Боннета. Без лишнего сопротивления отобрав камеру, Эдвард со всей силы разбил её о землю. Поднял оставшуюся плёнку, оказавшуюся внутри, и разорвал на части. Фотограф испуганно смотрел на это, вжавшись в собственный костюм, и вздрогнул, когда Эдвард достал пачку купюр и, не считая, положил в его карман.       — А теперь вали, — шепнул он и, развернув его, толкнул вперёд.       Тот сорвался с места, словно за ним кто-то гнался.       — Видишь, ничего страшного, — Эдвард пожал плечами и отряхнул руки. — Разве что перчатки подпортились от этой плёнки. Крепкая зараза.       Стид глубоко вдохнул, смотря на разбитую камеру. Сердце бешено стучало, пока он наблюдал за тем, как Эдвард разбивает её.       И стучало до сих пор. Стид чувствовал, как оно готово выломать ему ребра.       — Так что, мы с тобой пойдём внутрь? — спросил Эдвард. — Или продолжим стоять здесь?       Стид неуверенно кивнул и отлепился от машины.       Нужно собраться с мыслями. Перспектива быть раскрытым слишком его напугала. Этот город далеко от его родного, и вряд ли здесь найдётся хоть кто-то знакомый. Но пресса — дело другое.       — Точно-точно, вечер, — пробормотал Стид, поравнявшись с Эдвардом и пытаясь улыбнуться.       Благотворительный вечер.       На скольких подобных он успел побывать, чтобы устать от того, что там происходит? Сколько раз разочаровывался в жизни, пытаясь затем выбросить происходящее из головы? И снова Эдвард Тич тащил его обратно… В прошлое, от которого он так отчаянно пытался сбежать.       — Есть какие-то… — начал Эдвард, когда они прошли несколько метров по направлению к входу, куда медленно стекались люди. — Рекомендации?       Стид остановился, удивлённо подняв бровь.       — М?       — Ну то есть, знаешь… — Эдвард вдруг отвёл взгляд, но тут же вернул былую уверенность. — Я никогда не был на таких мероприятиях. Не знаю… как себя вести. Как думаешь, почему ещё я взял тебя с собой? Чтобы ты мне помог. А ты пока озаботился только моим внешним видом.       Стид фыркнул и закатил глаза, поняв о чём именно шла речь.       — Брось, — он усмехнулся. От былых воспоминаний на него накатила злость, вмиг вернув всю уверенность. — Это же благотворительный вечер. Здесь никого не волнует — как ты себя ведёшь. Всех волнует лишь то — как ты выглядишь.       Стид мягко взял Эдварда под локоть и с тяжёлым вздохом повёл в сторону гостеприимно открытых дверей.       Снова ему предстоит пройти через этот ад.