полгода назад
Стид молча и внимательно наблюдал за тем, как товар загружают в машины, стоя недалеко и выкуривая сигарету. Взгляд цепко вылавливал каждое движение его людей, скользя от одного к другому, но не останавливаясь ни на ком дольше чем на пару секунд. Стид держал над собой раскрытый зонт. В Англии дождь — постоянное явление. Постоянное и крайне раздражающее. — Вон тот. — Найджел, наворачивающий вокруг него круги, указал пальцем в сторону одного из работников, пакующего оружие с особой осторожностью и трепетом. Он выбивался из всех остальных нелепой плавностью движений и вычурным костюмом. Он и на Стида не посмотрел ни разу с того момента, как тот вышел на улицу, чтобы проконтролировать процесс. — Выглядит подходяще. — Как будто я тебя спрашивал, — произнёс Стид, внимательно вглядевшись в того, на кого указал Найджел. Бросив сигарету в мокрую траву, Стид достал ещё одну. Товар почти погрузили, и работники понемногу начали собираться. Чудик в вычурной одежде, наконец, поймал пристальный взгляд босса. Никак не отреагировав, он отвернулся и продолжил работу. Как только в машины погрузили последние коробки и тяжёлые двери с грохотом захлопнулись, Стид развернулся. Громко цокая по паркету каблуками ботинок, Стид направлялся в свою комнату. Полы его белоснежного плаща развевались на быстром ходу, словно крылья. Мимо пробежал Луис, но Стид как будто не заметил сына, проигнорировав его появление. Следом из-за угла вынырнула Мэри. Её взгляд моментально ожесточился, как только она увидела мужа. — Доброе утро, жена моя. — Стид безэмоционально улыбнулся. Хотел обойти её, но Мэри перегородила ему путь, уперев руки в бока. На ней было приталенное чёрное шёлковое платье, доходящее почти до пола. Хотя Стид отчётливо помнил, что жена всегда предпочитала едва ли не до смешного кукольные платья ярких цветов с лентами и бантами. — Куда спешишь в столь ранний час? — Почему ты занимаешься своими криминальными делами у нас дома? — Мэри повысила голос, и Стид закатил глаза от столь скорого наезда. — Дети видят всё это: оружие, наркотики, странных людей. А что, если Луис вдруг захочет поиграть с пистолетом и случайно выстрелит в себя? Я вижу — его глаза уже блестят, когда он смотрит на него. Или если твои подозрительные мужчины не так посмотрят на Альму?! — Когда-то ты не была против того, чтобы наша дочь посещала вечера, где на втором этаже проходили оргии, а шампанское лилось рекой вперемешку с кокаином, — приподняв бровь, напомнил Стид, и Мэри сжала губы. — Она была бы с остальными детьми! Что с тобой такое, Стид?! Ты никогда не позволял детям видеть всё это, а теперь по дому ходят вооружённые люди! — Мои люди — проверенные. Никто из них не посмотрит на Альму и не позволит Луису даже подышать на оружие. Ты вроде была осведомлена, за кого выходишь замуж? — Стид поднял руку, задумчиво приложив палец к губам. Тонкая кожа белых перчаток охладила, немного приведя в чувства. — Ах, да… я совсем забыл. Нас с тобой никто не спрашивал… Как же нам теперь быть, когда мы живём вместе? Возможно, придётся как-то уживаться. Стид хотел закончить бесполезный и не нравящийся ему разговор и продолжить путь, но Мэри не позволила обойти её, как только он попытался это сделать. — Послушай, Стид, — чуть более ласково сказала она, сбитая с толку холодным тоном мужа. Так привыкшая к тому, что обычно он мягок, словно ребёнок, и всегда пытается первым пойти на компромисс. — Так больше не может продолжаться… Какого чёрта ты вернулся и пытаешься устанавливать какие-то порядки? Мы хорошо жили, дети уже успели забыть о тебе, забыть, что их отец — вообще-то — бросил их! Так к чему твоё возвращение? — А дети точно мои, Мэри? — спросил Стид, белой тенью нависнув над ней. — Или ты, как благоверная жена, завела себе любовника только после моего ухода? Перед глазами снова встал Даг, удивлённый возвращением законного супруга и выставленный за дверь его грубой охраной. Мэри оскорблённо посмотрела на него. Стид перехватил её руку уже у самого своего лица. Сжал запястье совсем несильно, не желая причинить боль, а лишь только удержать. — Думаешь, я не знаю о тех слухах, что шептали на всех вечерах? — тихо спросил Стид. — О том, что ты была готова отдаться любому, лишь бы только это был не я?.. — По крайней мере… — злобно прошептала Мэри. — Это лучше, чем слухи о том, что ты променял меня на… какого-то мужчину! Лицо Стида перекосила непонятная эмоция, но он быстро взял себя в руки, возвращая безразличное самообладание. — Хочешь ты этого или нет, но моя работа будет продолжаться здесь, — сказал он. — И дети тоже будут здесь, потому что в нашем доме есть охрана. А ты, — Стиду, наконец, удалось обойти её. — Можешь жить там, где пожелаешь сама. Держать тебя насильно я не собираюсь.***
Люциус повернул голову. Дверь скрипнула, и несколько секунд по квартире разносился звук тяжёлых и громких шагов. Неровных. Неуверенных. Люциус сжал пальцами покрывало, на котором сидел, когда Иззи вошёл в комнату. Как только Иззи его увидел, на его лице расплылось искреннее удивление. — Я думал, ты смотался как можно дальше, как только появилась возможность. Люциус замер, сглотнув и разглядывая Иззи. Обе ноги у того были обхвачены металлическими бандажами, уходящими чуть ниже и выше коленных суставов. Сам Иззи опирался на костыли, шагая едва ли ровно. Но металл, похоже, позволял ему сгибать колени под не совсем естественным углом. Дойдя до кресла, он схватился за ручку и с трудом уселся, вытягивая ноги и морщась от боли. Люциус бросил на него взгляд из-под ресниц. Он сидел на кровати, обхватив колено руками, и недоверчиво смотрел в сторону Иззи. — Нет! — воскликнул Люциус, как только Эдвард, отвернувшись от монитора, сделал к нему шаг. Чувство удушающе болезненного дежавю накрыло с головой, словно холодная волна, и Люциус сунул руку в карман, с облегчением обнаружив в нём нож Иззи. Моментально выхватил его, щёлкнув лезвием, и выставил перед собой в безнадёжно защитном жесте. — Не смей ко мне подходить! Кто бы ты, чёрт возьми, ни был, хватит с меня! Блестящий взгляд Эдварда плавно скользнул по руке, сжимающей нож. Стальной коготь упирался остриём в рукоятку. — Это твоя, между прочим, работа, — с накатившими на глаза слезами прошептал Люциус. — Я до сих пор не могу держать в руках кисти, а рисование — единственное, что было в моей жизни. — А я думал — торговать своим телом, — тихо хмыкнул Эдвард, сверкнув из темноты белозубой улыбкой. — Какая жалость, в этом плане тоже неудача. Что-то не так, Люциус чувствовал это практически кожей. Что-то не то в этой странно натянутой улыбке и сверкающих глазах, так и жаждущих свежей крови. Люциус дрожал, пока Эдвард подходил к нему. Медленно, шаг за шагом, напрочь игнорируя выставленный перед собой нож. Как будто не верил, что Люциус позволит себе защититься. А если даже верил, то игнорировал этот факт. Эдвард подошёл совсем близко, возвысившись над Люциусом. — Передай Иззи, что я буду ждать его в порту завтра утром, — шепнул Эдвард, положив ладонь ему на плечо. У Люциуса мурашки прошлись по телу от этого тяжёлого прикосновения. — Ты весь дрожишь. — Эдвард потянулся к ящику, засунул туда руку, а после положил её в карман пальто Люциуса. — Это тебе поможет. Тебе ведь на самом деле не страшно. Тебя трясёт совершенно по другой причине. — Ладонь сместилась с плеча на шею, пальцы совсем едва обхватили её, даже не сжав. — Порт. Утром. Иначе вместо него, я утоплю тебя. — Мне некуда идти, — ответил, наконец, Люциус. Иззи устало откинул голову и прикрыл глаза. — А как же та квартирка, в которой вы жили всей своей бравой командой? — Бонни там больше не живёт. Она исчезла с тех пор, как… — Люциус запнулся, не договорив. — И та квартира сдаётся уже другим людям. — Да ладно, чтобы снимать квартиру нужно не так много денег, — заметил Иззи, всё ещё не открывая глаз. — Переспишь с тремя людьми — у тебя есть квартира, ещё с тремя — деньги на вкусную еду. И всё это можно сделать за пару дней. У тебя был месяц, пока я лежал в больнице, чтобы уйти отсюда и замести следы. Я бы не стал тебя преследовать. Люциус недоверчиво на него посмотрел. — Деньги лежат в сейфе, код от него в верхнем ящике стола, в блокноте, — продолжил Иззи. — Дверь открыта. А догнать тебя я при всём желании не смогу. В доказательство этих слов металл неприятно скрипнул. Люциус вернулся домой, когда рассвет только начал наступать. Иззи всё ещё спал, но стоило Люциусу опуститься на кровать, тот открыл глаза и потянулся к нему, вовлекая в крепкие объятия. — Где ты был? — спросил он, как только Люциус устроился в них, по-прежнему дрожа всем телом, а Иззи, ещё толком не проснувшись, положил голову на его плечо. — Опять где-то гулял? — Я был с Эдвардом, — ответил Люциус, и Иззи насторожённо поднял голову, заглядывая ему в глаза. Не агрессивно, не резко. Не жестоко. Выжидающе, чтобы решить, что делать дальше. — Он просил передать, что чего-то хочет от тебя. Но не сказал мне, чего именно, — по виску Люциуса скатилась капля пота. — Зачем тебе понадобился Эдвард, прелесть моя? Что он мог тебе дать того, что не могу дать я? — Иззи внимательно оглядел его. Всё лицо и шея Люциуса были влажными, а сам он покраснел, сбивчиво дыша. Люциус сунул руку в карман и достал из него пакетик с крошечными таблетками. — Мне было очень плохо, — прошептал он на выдохе. — Мне было больно. — Люциус отвернулся. — Я не хотел тебя будить. Можешь делать со мной, что пожелаешь, но я сделал то, что захотел. Иззи покачал головой. Его глаза потемнели, и он подмял Люциуса под себя, нависая над ним. — Иззи… — Люциус поднял голову, посмотрев на него. Иззи вздрогнул, услышав собственное имя, и открыл глаза. — Почему ты сделал это со Стидом?.. Иззи хмуро на него посмотрел. — Почему ты спрашиваешь об этом, а, например, не — почему я сделал это с тобой? — раздражённо спросил он. — Трахнул меня? — невозмутимо спросил Люциус, выпрямившись на кровати. — Брось, из всех, с кем я был, ты — не самый худший. — Вот спасибо, — вздохнул Иззи, вновь закрыв глаза. — Я не собираюсь оправдываться перед тобой за то, что случилось с твоим другом, Люциус, — продолжил он. — Мы с тобой не настолько близки. — Я могу понять причину, — тихо произнёс Люциус. — Действительно могу. Я не настолько глупый, каким меня считают и видят. Но я не понимаю… почему именно таким образом. Ты мог сделать всё что угодно, даже попытаться самостоятельно его убить… но ты выбрал… слишком ужасный вариант. Иззи напряжённо и долго выдохнул. — Ещё раз, Люциус — я не собираюсь перед тобой оправдываться. И слушать от тебя обвинения я тоже не собираюсь. Я прекрасно осведомлён о том, кто я и какие действия совершаю. Мне не нужно лишний раз об этом напоминать. Люциус промолчал. — Просто уйди уже, наконец, — тихо сказал Иззи, открыв глаза и посмотрев в потолок. Он услышал о том, что Тич сделал с Иззи только в клубе, когда пришёл туда и не застал там обоих. Глаза Люциуса в ужасе раскрылись, и он сорвался с места, спотыкаясь и судорожно пытаясь поймать на улице такси. Всего через полчаса Люциус стоял в реанимационном отделении, возвышаясь над кроватью, на которой лежал Иззи. За кислородной маской лицо казалось слишком серым. Краем уха Люциус слышал, как несколько молоденьких медсестёр в углу огромной палаты тихо шептались о том, сколько морской воды и водорослей оказалось в его теле. Иззи лежал без сознания, аппарат жизнеобеспечения отсчитывал даже по меркам неосведомлённого Люциуса слишком медленный пульс. Эдвард встал рядом с ним, уложив ладонь на плечо, и крепко прижал к себе. Люциуса всего передёрнуло от этого жеста, но он не смог пошевелиться, всё ещё продолжая ошалело глядеть на Иззи. Ведь это с ним сотворил именно Эдвард… Милосерднее было убить до конца, и единственное, чего действительно не мог понять Люциус — почему Иззи остался жив. — Врач сказала, что, несмотря на порванные связки, он всё равно сможет ходить, — проговорил Эдвард, и Люциус вздрогнул от тона, которым это было произнесено. Тич, почувствовав это, сильнее сжал пальцы. — А бегать — вряд ли. — Эдвард усмехнулся и потрепал Люциуса по плечу. — Так что у тебя есть все шансы разорвать те омерзительные отношения, что между вами были. Люциус гневно уставился на Эдварда, оттолкнув его от себя. Он всё ещё подрагивал от принятых с утра таблеток, но всё равно ему удалось стойко выстоять чужой насмешливый взгляд. Он многое не понимал прямо в этот момент. Но одна мысль в голове засела прочно — одержимый местью Эдвард убил бы Иззи даже здесь, не обратив внимания на медперсонал вокруг. А этот… изувечил его, но всё равно не до конца… Люциус поднялся и медленно подошёл к креслу. Краем глаза Иззи следил за каждым его лёгким и осторожным шагом. По-прежнему грациозный, словно кошка, несмотря на то, сколько вытерпел за последние несколько месяцев. Люциус опустился на мягкую ручку кресла, забросив ногу на ногу. С интересом посмотрел на Иззи. Опустил ладонь и надавил на обхваченное металлом колено. Иззи болезненно зашипел, стиснув зубы. — Скажи честно, — ровным голосом спросил Люциус. — Что случилось с Питом? Только… — Он внимательно посмотрел на Иззи, вновь уложив ладонь на его колено, как только тот раздражительно отодвинулся в сторону. — Во всех подробностях. Ничего не утаивая. — Иззи недоверчиво на него взглянул. — Это очень важно… для меня. Они с Питом ругались очень долго. Из всех их ссор эта оказалась самой громкой и продолжительной. Едва они успели выйти за порог клуба, Пит развернулся к нему и снова завёл тему про отношения. Люциусу это настолько надоело, и единственное, чего ему хотелось — чтобы Пит, наконец, отстал. Он готов был сказать ему что угодно, лишь бы Пит перестал верить в то, что их любовь не была всего лишь его способом выжить. Люциус не понимал. Как можно быть таким? Как можно не замечать, что он всего лишь использует Пита, давая ему то, что нужно, но при этом не любит? — Насколько низкую нужно иметь самооценку, чтобы повестить на лёгкие прикосновения и пару комплиментов? — воскликнул Люциус, взмахнув руками. — Ты жалок, Пит! Неужели я у тебя первый, чтобы так держаться за эти отношения?! Ты же понимаешь, что это — всего лишь жалкий фарс! Уже ничего не вернуть, слишком много произошло, я не хочу быть с тобой! — Первый, кого я полюбил! — так же жарко воскликнул Пит. Его выдержка уже трещала по швам, и Люциус, обладающий чрезмерно развитой эмпатией, понял, что для того, чтобы добить Пита, осталось совсем немного. Возможно, ему и было жаль Пита. Совсем немного. Он был хорошим и не заслуживал подобного. Но Люциус уже не знал, что сделать, чтобы поставить точку в их отношениях. — Я тебя никогда не любил! — крикнул Люциус, сжав кулаки, чувствуя, как в уголках глаз собираются слёзы. — Никогда, слышишь?! Я врал, когда говорил, что с клиентами я думаю о тебе! Я врал, когда говорил, что не думаю о клиентах с тобой! Ты всегда был для меня только приятным бонусом к работе! Люциус понял, что добил Пита, когда упал на землю. Поднял голову, глядя на тяжело дышащего Пита. По его лицу он всё понял. Что это, наконец, то самое, чего он добивался. Люциус приложил пальцы к кровоточащей губе, когда Пит развернулся и ушёл. Пит носил перстни, и от удара ими кожа лопнула. В уголках глаз скопились слёзы, и Люциус утёр их ладонью, чтобы не плакать на улице. Расставаться всегда больно, но ведь он сам этого желал, не так ли?.. Подниматься не хотелось. Идти домой к Бонни и Стиду тоже. Те слишком счастливы в своём маленьком мирке, чтобы понять, какую боль он испытывает прямо сейчас. Несмотря на то, что он не желал их совместного будущего… чувство потери, выскользнувшее из рук вещицы, странно отозвалось где-то внутри. Над Люциусом нависла тень, и он поднял голову. Иззи стоял перед ним, с интересом разглядывая. Люциус попытался улыбнуться в надежде, что тот не видел и не слышал всего, что произошло между ними. Вышло не очень, особенно когда от движения в губах возникла боль. — Тебе помочь? — спросил Иззи, почти показушно заведя руки за спину. — Только если ты не попросишь поработать ртом за свою помощь. — Люциус устало шмыгнул. Иззи хмыкнул, наклонился и, обхватив за талию, поднял Люциуса, словно пушинку, и поставил на землю. От переизбытка эмоций Люциус пошатнулся, и Иззи осторожно его придержал. — Давай, довезу до дома, — предложил Иззи, и Люциус с подозрением на него посмотрел. — Брось, не нужен мне твой рот. Ты только кровью измажешь. Люциус едва улыбнулся. Иззи протянул ему платок, как только они сели в машину. Люциус приложил его к губе. Немного опасливо покосился на Иззи. — Ты очень умело строишь из себя несчастную жертву, — заметил Иззи, пока они ехали по забитым машинами дорогам. — Талант. — Чтобы ты знал, — недовольно заметил Люциус, посмотрев в окно. — Я любил Пита. Такому, как ты, не понять. Иззи фыркнул. — Конечно. Такие, как я, не имеют понятия о влюбленности, — он немного помолчал. — Зачем в таком случае расставаться? Если ты его любил. — Затем, что… — Люциус раздражённо повернулся. — Любовь бывает разной. А ещё она проходит. Начинает приносить дискомфорт. Вот ты бы стал любить человека, если бы он трахался со всеми подряд, пока вы в отношениях? Иззи посмотрел на него несколько удивлённо. — Я предпочту не отвечать на этот вопрос. — Да я и не ждал ответа. — Люциус закатил глаза, сползя по сидению и театрально положив локоть на окно. — Ты просто манипулировал своим парнем. — Иззи не смотрел на него, следя за дорогой. — А потом тебе надоело. Я, может, в любви не разбираюсь, но прекрасно разбираюсь в таких людях, как ты. Привязанность, моногамия и прочее… это не для тебя, Люциус. — Скорее… — Люциус задумчиво посмотрел в окно. — Чтобы находиться в по-настоящему моногамных отношениях, нужно для начала найти подходящего человека. К сожалению… Пит просто им не был. Раскрыв рот, Люциус услышал ответ Иззи. — Я не собираюсь ничего обещать тебе, Израэль, — шепнул Люциус после недолгого молчания, устраиваясь у него на коленях, кладя руки на плечи и напрочь игнорируя болезненные стоны. — Но могу дать тебе то, чего ты никогда бы не получил от меня самостоятельно. Искренне, без запугиваний и шантажа. Просто потому, что я этого хочу. Глаза Иззи недоверчиво сверкнули, он сглотнул, выдавая своё волнение. — Но для этого тебе придется кое-что сделать, — продолжил Люциус. — А ещё… — Он выдержал паузу. — Не давать Эдварду даже на шаг приближаться ко мне. — Раны ещё свежи? — спросил Иззи, взяв его за руку и осторожно обхватывая металлический коготь. — Слишком свежи, — Люциус рассеянно кивнул. Он дёрнулся, желая высвободить ладонь, но всё равно оставил её в руке Иззи. — Так что, моё предложение, ты его принимаешь?.. — Ты его ещё не озвучил, — хрипло прошептал Иззи, осторожно укладывая ладонь на спину Люциуса. Люциус наклонился и шепнул несколько слов ему на ухо. Глаза Иззи широко раскрылись, а пальцы сжали одежду. — О да, я знал, что это именно то, что сможет тебя подкупить, — Люциус улыбнулся. — Я знал, что не стоит влюбляться в шлюху, — прошептал Иззи. Люциус покачал головой. — Не в этот раз, Израэль.наши дни
Солнце медленно садилось, окрашивая мостовые района в пастельные цвета. На дорогах становилось всё меньше машин, а прохожие спешили по домам. Стид посмотрел в окно, сидя за столом своего нового кабинета, и безразлично пригубил стакан с водой. Последние предзакатные лучи осветили вывеску над скромным магазинчиком оружия, открывшимся пару дней назад. Буквы, выведенные изящным белым шрифтом, складывались в аккуратное слово: «Месть». Отвернувшись от окна, Стид глянул на невысокую фигуру в длинном кожаном чёрном плаще, тенью возникшую на пороге кабинета. — Не ожидал тебя здесь встретить, — произнёс он, чуть приподняв бровь.