1.
2 июня 2022 г. в 03:58
Август 1718 года. Опрометчивая попытка поймать попутный ветер из Бриджтауна в Картахену привела к тому, что они застряли где-то на Подветренных Антильских островах. Ошибка новичка, пытающегося преодолеть депрессию в разгар лета. Является ли это неудачной попыткой самоубийства со стороны Эдварда или просто результатом слишком большого количества рома и патологической потребности отвергать советы Иззи на каждом шагу? Иззи не совсем уверен.
К счастью, они пополнили свои трюмы на Кюрасао, так что месячный запас пресной воды и цитрусовых пока сохранялся. Ещё немного, и одному из них придётся плыть назад за провизией. Иззи уже подумывал о том, чтобы предложить свои услуги добровольно – он не мог перестать представлять себя купающимся в вулканическом горячем источнике с бутылкой апельсинового ликёра в одной руке и кусочком мясного пирога в другой. Возможно, он даже хотел бы разделить такой досуг с кем-нибудь симпатичным. Всё-таки есть причина, по которой испанцы называют этот остров исцеляющим.
Но он первый помощник Чёрной Бороды, и, поскольку сам Чёрная Борода нездоров (пал жертвой своей очередной депрессивной фазы), Иззи должен остаться на борту «Мести», как бы сильно это его ни раздражало. По крайней мере, команда выглядит невозмутимой. Они, по мнению Иззи, слишком тупы, чтобы осознать опасность, в которой находятся.
На третий день корабль был идеально чист, так что все члены команды лениво грелись на солнце, будто ящерицы, пока Иззи расхаживал туда-сюда, вырезая канавки на палубе.
С кормы доносился приглушённый смех, а Иззи чувствовал, как его зубы скрежещут от раздражения. Френчи, перекинув через плечо наполовину заштопаный лоскут парусины, в героической позе застыл на вершине лестницы перед Люциусом, который, скрестив ноги, уселся перед ним с новым альбомом для рисования. Будь проклят тот, кто дал его ему в руки.
Тихой кошачьей походкой Иззи подкрадывается сзади и заглядывает в альбом через плечо Сприггса. Набросок лишь приблизительно похож на Френчи — Люциус пририсовал ему длинные шикарные локоны, а телу придал больше женской изящности. Парусина, как оказалось, сыграла роль тоги. Учитывая все обстоятельства, вполне разумно предположить, что Иззи ожидал увидеть что-то более порнографическое.
Несмотря на это, Иззи вырывает альбом из рук Люциуса, захлопывает его и прячет подмышку:
— Я приказал починить эту парусину, — рявкнул он, тыча пальцем в грудь Френчи. — А ты, — Иззи разворачивается на каблуках, чтобы грозно посмотреть на Стиггса сверху вниз. — Тебе платят не за то, чтобы ты целыми днями сидел на своей койке.
— Вообще-то мне и так не платят, — бормочет Люциус, поднимаясь на ноги.
Он, конечно, имеет в виду разделение добычи между людьми: две доли для Чёрной Бороды, Иззи и Фанга; по полторы для боцмана и канонира; и по одной с четвертью для остальных. Совершенно справедливо, если бы вообще было что делить. В последнее время Чёрная Борода, ослеплённый яростью, чаще топит корабли, чем грабит.
Не обращая внимания на колкость, Иззи махнул альбомом для рисования перед лицом мужчины:
— Если ты хочешь когда-нибудь увидеть это снова, тебе не мешало бы проявить себя, Сприггс.
— Проявить себя в чём? — раздражённо спрашивает он.
Вопрос логичный. Всё, что можно было сделать полезного на корабле уже давно сделано, но если Иззи вынужден страдать, почему бы этому наглому мелкому рисоваке не пострадать тоже?
— О, я уверен, что такой трудолюбивый человек, как ты, легко найдёт себе занятие.
Иззи думает, что Люциус вот-вот пошлёт его. Он видит его сощуренные глаза и кончик языка между зубами. Хэндс даже хочет, чтобы Сприггс сказал это в слух — порка бы разрушила монотонность, в которой они застряли. Но, в конце концов, лицо Люциуса смягчается. Похоже, тот огонь бесстрашия, который горел в нём под опекой Боннета, всё-таки ослаб. Полёт с борта корабля в ледяную воду смог его потушить.
— Подвинься, Френчи, — пробормотал он, поднимаясь на ступеньки. — Я помогу тебе шить.