«Мне нужно в гавань Ли Юэ. Есть кое-кто, с кем я должен поговорить.
Если попадешь в беду, назови мое имя.
Сяо».
— И вот он снова исчезает, — бормочет она. Однако Ху Тао не глупа. Конечно, он уходил некоторыми ночами, но он никогда не уходил на целый день – ну, он не был рядом постоянно, но его присутствие все еще ощущалось. Обнадеживающее. Томительное. Бдительное. И теперь, когда он ушел… она чувствует себя немного одинокой. Когда она вспоминает о событиях прошлой ночи, ее сердце сжимается от дурного предчувствия. Что, если она подобралась слишком близко? Что, если он не вернется? Это не первый раз, когда он вздрагивает от ее прикосновения. Ху Тао перечитывает записку и успокаивает свою фантазию. Он вернется. Она несколько дней не видела, чтобы он хандрил рядом с ней, так что один день без него ничего не изменит. И все же… беспокойство остается. Есть только один способ получить ответ — совет знатока.***
Записка, которую Лиза дала ей вчера, скомкана, а кое-где порвана, но указания трудно не заметить: дом рядом с кузницей Вагнера. Половина крыши снесена. Она поймет, что делать с твоим мальчиком. Странно, что она не обращала внимание на этот дом, когда гуляла по этой улице. Солнечный свет струится сквозь высокие крыши вокруг этого причудливого небольшого здания, а с городских стен доносится щебетание птиц. Раздается жуткий стук капель, падающих с протекающей крыши рядом с цветущим, аккуратно подстриженным кустом роз. Учитывая вид Лизы, Ху Тао считает, что это здание должно быть ее логовом. Такой хитрой женщине, как Лиза, нужно загадочное логово, чтобы творить заклинания для сохранения молодости и красоты. Может быть, она сумеет дать советы не только насчет Сяо, но и насчет красоты! Архонты, она бы отдала все, чтобы весь день и всю ночь выглядеть великолепной, покрытой росой розой на рассвете. С нетерпелиевой улыбкой пружинистой походкой Ху Тао добирается до дома и стучит в дверь, ожидая Лизу и множество советов по красоте. Как ни странно, дверь открывает не Лиза, а ребенок. — Ох? Вы один из клиентов Моны? — Клиент? — Ху Тао моргает, рассматривая дитя. — Мона сказала быть хорошей девочкой и рассказать о ценах, но… я забыла. Я не хочу, чтобы она злилась на меня, она действительно страшная, когда злится, так что… можешь просто сказать, что я все тебе рассказала? Ну пожалуйста? — девочка складывает руки в умоляющем жесте и зажмуривается. — Я не хочу, чтобы она сказала Джинн, что я тут. Она думает, что я играю с Альбедо! Взгляд, который бедный ребенок бросает на нее… О, ее сердце! Ху Тао качает головой. — Не волнуйся, я не скажу ни слова! Видишь ли, Лиза из рыцарей Ордо Фавониус сказала мне прийти сюда. Как ты думаешь, Мона хороша в любовных советах? — Любовный совет? Но… Мона никогда не была на свидании, — выражение её лица бледнеет от ужаса. — О нет, я не должна была этого говорить! Мона меня убьет… Если Мона одинока и такой страшный человек, тогда почему, черт возьми, Лиза отправила ее сюда? Должно быть, это расплата за то, что вчера Ху Тао так блестяще продавала свои услуги. Черт бы ее побрал! Возможно, сегодня она пересечет Границу, получив возмездие от ужасной ведьмы за вмешательство в дела Якса и за то, что была слишком успешной деловой женщиной не на своей земле. — Так ты одна из тех странных людей, что бормочут под нос? Мона тоже часто так делает, — с любопытством осматривая Ху Тао, произносит девочка. — Кли? Кто-то у двери? Из тени дома выходит девушка, которая, к облегчению Ху Тао, выглядит не так устрашающе, как ее изобразила Кли. Молодая девушка с огромной шляпой и с книгой в руках стоит в проходе, ее ясные глаза строго смотрят на Кли. Девочка смотрит на Мону с улыбкой. — Я думаю, что эта леди хочет поговорить с тобой! Она спросила меня, хороша ли ты в любви, и продолжала бормотать что-то о смерти и жутких вещах. Ты теперь эксперт в любви и смерти? — Ч-что? — Мона поворачивается к Ху Тао с широко распахнутыми глазами. — О, чужеземка. Тебя Кэйа отправил? Мне действительно нужна мора, но я не собираюсь развлекать предпринимателей из Ли Юэ, как бы он ни настаивал. У меня есть важные дела! — Нет! Я правда клиент, заинтересованный в ваших услугах — ну, какими бы они ни были! Мне нужен любовный совет! — интенсивно качает головой Ху Тао. — Еще раз. Я не эксперт в любви! — Мне сказали прийти сюда! — упрямо настаивает Ху Тао. — Айя, не говорите мне, что я ошиблась направлением — подождите, подождите! Посмотрите записку. Лиза написала ее. Она сказала мне, что если мне нужен совет по любви, я должна прийти сюда. Мона берет записку и читает ровные строки. Осознание приходит со вздохом. — Ох. Так это была Лиза. — Значит, вы и есть эксперт в любви? — Я уже говорила, что нет, — говорит Мона сквозь стиснутые зубы. — Эксперты в любви — просто льстецы с опытом и кучей пустых высказываний, но я выше этого. Я астролог. Ой. Оооой. — Ай-яй-яй, я и не знала, что в Моншдтадте разбираются в гадании и подобном! Так много моих клиентов бегут в панике, потому что звезды говорят, что за ними охотятся демоны, а в домах водятся приведения. Некоторые люди такие доверчивые… Ах. Такая головная боль, — сделав шаг назад, застенчиво потирает затылок Ху Тао. — Ты не доверяешь искусству чтения по звездам? — морщится Мона. — Вовсе нет! Звезды и лунный свет — сливки и масло для поэтов, как я, но некоторые люди воспринимают такое слишком серьезно… Знаете, сколько людей заказывали гробы, а потом отменяли заказ, потому что их обманули предсказатели? Некоторые люди так хотят покончить со своими проблемами, что в конечном итоге едва ли не сами кончают с собой. Забавно, оказывается, устроена жизнь, а? Ху Тао хихикает, а Мона переводит взгляд на Кли. — У этой девушки все в порядке с головой? Ты ведь не кинула в нее бомбу? — Джинн конфисковала их перед моим уходом… И у тебя здесь совсем нет пороха. Сделать Прыг-скок бомбу без пороха сложно… — Если это не твоя вина, то полагаю, что отчаянные ситуацию требуют отчаянных мер… — цыкает языком Мона. — Что вы... иик! — моргает Ху Тао. Астролог хватает ее за запястье, тащит в свой темный кабинет и с резким стуком захлопывает дверь. Замок щелкает за спиной, прежде чем в комнате воцаряется тишина. Внезапно темный кабинет освещается тысячью синих огней. Миллион кристаллов свисает с потолка, освещая книжные полки, ломящиеся от томов, бумаг и всевозможной астрологической атрибутики. Нет ни одной свободной стены, на которой можно было что-то повесить — плакаты, карты, беспорядочно прикрепленные бумаги закрывают все свободные поверхности в этой комнате. Справа еще одна дверь, в углу котел, а рядом с книжной полкой лежит свернутый спальный мешок. Мона садится на ковер в центре комнаты. Кли оглядывается, пока Ху Тао осматривает кабинет. — Честно, если меня тут убьют, то это будет самое красивое место казни, которое я когда-либо видела! — она касается какой-то длинной стекляшки, что свисает с потолка, и она превращается в хрустальную бабочку, исчезая под дверью. — Обычно трупы лежат в грязных и уродливых местах, так что будет свежо и ново! Астролог потрясена ее заявлением: — Неужели ты думаешь, что я опустилась бы так низко из-за твоих слов? Считаешь меня варваром? — Кто я такая, чтобы понять убийцу? Однако я должна сказать, что очень грубо совершать подобное в присутствии ребенка. Если только она тоже не хорошо знакома со сме-... эй! — Клянусь семеркой, просто сядь уже! Мое время стоит моры, а у меня его очень мало! — Ху Тао с трудом принимает сидячее положение, пока Мона прокашливается. — Во-первых, кто ты? — Ах, я забыла представиться. Я Ху Тао, директор ритуального бюро «Ваншэн» в гавани Ли Юэ. Если вам нужна визитка — ну, у меня с собой нет, но в следующий раз обязательно принесу и побольше! Я эксперт во всем, что связано со смертью, материалами для гробов и расценками, а также в паранормальных явлениях. — Ху Тао еще раз осматривается. – Если у вас нет моры, хотя… Придется договариться со мной. Но осторожнее, я очень суровый переговорщик! — Погоди, погоди! Разве не ты хотела получить мои услуги? — Конечно! Но сказать, что созвездие бабочки — знак мимолетных чувств, прилива сил и долголетия, — не стоит целой похоронной службы. Я потратила много времени на подобные предсказания. — Это не единственное, что я делаю, — раздраженно ответила Мона. — Неужели ты думаешь, что с таким количеством книг я бы просто прочитала твое созвездие и все? — У Чжун Ли тоже много книг, но я уверена, что он и половины не прочел. Они дорогие, так что неудивительно, что у него никогда не бывает моры. Вижу некоторые сходства… — Я... аргх, неважно. Я не хочу ссориться, — Мона жестом показывает вокруг себя. — Это мой кабинет, и я обещаю, что не причиню вреда, пока ты не причинишь его мне. Меня зовут Мона Мегистус, я астролог и не специалист по любви, но умею читать будущее. Обычно я не занимаюсь примитивной гидромантией*, но Лиза привела тебя сюда… Должно быть, тебе требуется глубокое предсказание… Ху Тао моргает. Она никогда не думала, что встретит мошенника с таким самомнением. — Так ты одна из этих? Айя, если ты собираешься сказать мне, что я умру когда-нибудь, то оставь это. Уже столько мошенников говорили мне то же самое. — Кли, сделай шаг назад, — прищуривается Мона. — А? Зачем мне… — девочка вздрагивает, когда стопка бумаг и книг сваливается совсем рядом с ней. Мона вздыхает. — О нет! Я просто хотела достать картины Альбедо… — Вот, что происходит, когда ты спешишь. Оставь все в том углу, — Кли кивает, пытаясь навести порядок. Мона поворачивается к удивленной Ху Тао. Она даже не смотрела в ту сторону! — Это убедило тебя? — Ну... не совсем. — Очень хорошо, — руки Моны начинают светиться. Из завалов, которые разбирает Кли, она манит к себе бумажку, светящуюся бледно-голубым цветом. — Давай посмотрим… Ах, да. Неделю назад звезды сообщили мне о вашем прибытии. Ты пришла с человеком с Анемо Глазом Бога. Правильно ли я понимаю, что из-за его внезапного исчезновения ты и искала мою обитель? У Ху Тао внутри все сжимается. Айя, это означает неприятности… Когда она проснулась сегодня, она не ожидала сделать такое крупное открытие! Ей не обязательно знать, что существуют такие люди, как Мона, которые могут расхаживать вокруг и предсказывать детали смерти ее клиентов! Ей приходит в голову еще одна мысль. — Не согласишься ли ты сотрудничать с моим ритуальным бюро? Ты могла бы помочь развеять страхи людей перед смертью и призраками. Ооо, я уже вижу! Мона Мегистус готова прогнать страх из вашего живого трепещущего сердца! Звучит заманчиво, да? — Умоляю, астрологи не торгуют смертью. Несмотря ни на что, я вижу, что убедила тебя, — мотает головой Мона. — Немного странно, но на моем поприще нужно открыто смотреть на всякие странности, — Ху Тао вздыхает. — Однако я не одобряю тех, кто ходит и пугает людей, выпрашивая деньги. Это выгодно, конечно, но хлопотно, когда люди заказывают церемонию, а потом все отменяют… особенно погребальные костры. Они красивые и быстро горят, но поиск подходящего места занимает так много времени… — Те люди, которых ты описываешь, профессиональные мошенники, а не астрологи. Астрологи соблюдают приличия и никогда не назовут дату смерти — в любом случае, ее очень трудно предсказать, если только она не неизбежна. — Именно! Не могла бы ты записать это? Один из моих гробовщиков все еще немного переживает из-за всего этого, и ему не помешал бы профессиональный подход к делу. — Этот профессионал еще не выслушал твою просьбу, так что… Говори, — Мона почти выходит из себя по мере того, как Ху Тао все больше говорит. — Астрологи не беспокоятся о повседневных проблемах. Я могла бы сейчас тратить свое время, расширяя знания о Вселенной и звездах, готовя статьи для колонки в «Паровой птице», а не выслушивать твою историю. — Ага, значит, ты понимаешь, как маленькие задачи мешают работе. Мы поладим, как огонь и гроб! — Избавь меня от этого образа, пожалуйста. Для чего тебе мои навыки? — Ох, ох! Конечно, я увлеклась, извини, — Мона смотрит на нее так пристально, что напоминает ей Сяо. Ох, Сяо… — Так ты знаешь парня, который пришел со мной, верно? Сяо, страж с Анемо Глазом Бога. В глазах Моны мелькает понимание. — Да, этот человек… Я пыталась посоветоваться с его созвездием. Как много ты знаешь о природе его сердца? — Природа... его сердца? — Да. Ты знаешь, кто он такой? Или, скорее, что он такое? Ох. Значит она знает, что он такое. То, как она иногда смотрит на Кли, дает Ху Тао понять, что ей тоже следует держать его сущность в секрете. — Да, я знаю. Уже очень, очень давно знаю. Он также проверяет, помню ли я, примерно по десять раз на дню. — Это тот человек, по поводу которого ты хочешь получить любовный совет? — Можно и так сказать, да, — сердце Ху Тао сжимается, а щеки вспыхивают. Ни одна душа в Тейвате не знает о ее чувствах к Сяо, поэтому внезапное признание о них незнакомцу смущает, но… так освежает. — Видишь ли, мы с Сяо наслаждаемся отпуском, но вчера произошло нечто ужасное — воистину, воистину ужасное. — Полагаю, это во многом связано с вашим участием во вчерашнем инциденте в Соборе, не так ли? — Мона прищуривается. — Да, очень во многом. Я не уверена, что ты поймешь, будучи не из Ли Юэ, но он был уязвим после битвы, и я беспокоюсь, что он может избегать меня, — Ху Тао играет с кольцами на правой руке. — Что, если он просто перестанет со мной разговаривать? Иногда заметить присутствие этого человека еще сложнее, чем услышать музыку на кладбище! Выражение лица Моны не меняется, несмотря на затруднительное положение Ху Тао. Она понимающе улыбается. — Итак, просвети меня: ты хочешь, чтобы я спросила у звезд о чувствах этого человека? — Я… а так можно? — Нет ничего такого, чего бы не показали звезды, — твердо заявляет Мона, высоко подняв подбородок. — Конечно, мне придется воспользоваться гадальным шаром, так как звезды еще не вышли, но… это не важно. Если пожелаешь, я могла бы расспросить о ваших будущих отношениях и сделать выводы. Слишком много для чего-то настолько сокровенного, и это говорит сама мастер слова! Ху Тао качает головой. — Я просто хочу знать, вернется он или нет. Зная его, могу поспорить, что он получает раны и вымещает досаду в сражениях, и я не могу не волноваться! Я не могу позволить ему танцевать так близко к похоронам без надлежащей предварительной брони и все. Особенно не увидевшись после того, что произошло вчера. Она не позволит Сяо снова погрузиться в эту боль, и если она может как-то ему помочь, то ей нужно знать, будет ли у нее такой шанс — но Мона выглядит ошеломленной такой простой просьбой. — А? Ты просто хочешь... этого? Для этого тебе нужен мой опыт? — Почему ты так на меня смотришь? — Я ждала, что твоя просьба будет чем-то… грандиозным! — кажется, просьба Ху Тао возмутила астролога. — Ты не хочешь знать о его чувствах к тебе? Ваше будущее как пары, возможно, семьи? Или хотя бы будешь ли ты с ним когда-нибудь? — Ох? — приоткрываются губы Ху Тао. — Архонты, неужели тебе так интересно узнать о нас? Тебе нужно было просто спросить! — левый глаз Моны дергается, когда Ху Тао смеется. — Спрашивать о нашем будущем, как спрашивать, когда состоится моя следующая большая церемония, и ответ испортит весь сюрприз, все веселье. И поверь, для некоторых клиентов нельзя написать «похороны без веселья». Только не в ритуальном бюро «Ваншэн». Мона колеблется долю секунды, поджав губы и нахмурив брови, но прежде чем Ху Тао успевает спросить, качает головой. — Я понимаю. Раз звезды еще не взошли, я воспользуюсь своим гадальным шаром. Кли, не принесешь его, пожалуйста? — Да! — Кли, только что закончив с уборкой, достает странного вида каменную сферу среднего размера, испещренную рунами. — Ох, ох, он!.. Кли визжит, споткнувшись об одну из книг Моны, и падает. Гадальный шар подпрыгивает, трескаясь при каждом соприкосновением с полом, и достигает Моны бестелесной массой из камня и стекла. Астролог смотрит на беспорядок, не мигая. Затем она кричит. Громко. Настолько, что Кли прячется за столом, а Ху Тао отшатывается. Астролог в панике смотрит на разбитое стекло. — Кли! Ты! Ты!.. Ты разбила гадальный шар! Мой гадальный шар! Ты знаешь, какой он дорогой?! На это ушла вся месячная выручка! Кли усиленно трясет головой. — Мне так жаль! Но клянусь, это не моя вина, я обо что-то споткнулась! Я бы никогда не сделала это нарочно, правда! — извиняется Кли, усиленно тряся головой. — Это не... Аргх! — Мона встает. Звездная пустота воды окутывает осколки и заставляет их исчезнуть. — Что мне теперь делать? Без моего гадального шара я не смогу продвинуться в исследованиях, даже написать в колонке! Значит, я не буду углублять свои знания и не получу никакой Моры… Бедняга выглядит такой расстроенной, что Ху Тао не может не встать. — Эта штука настолько дорогая? — Она стоит несколько сотен тысяч Моры, она больше, чем дорогая! — Это же целых две похоронные церемонии! Что, черт возьми, не так с экономикой Мондштадта? — ахает Ху Тао. — Меня не волнует разрушенная экномика! Но мне нужно вернуть мой гадальный шар, иначе… Я обречена! Моему кабинету конец, и моя еда… — Мона прочищает горло. — Не то чтобы еда имела большое значение, но мне нужен гадальный шар, а у меня нет денег, чтобы купить еще один. — Мне очень жаль, Мона. Как думаешь, мои карманные деньги за месяц покроют часть стоимости? — выйдя из укрытия, спрашивает Кли. — Как ты можешь думать, что я, астролог Мона Мегистус, возьму деньги у ребенка? Кроме того, Алиса убьет меня на месте, если узнает, — качает головой Мона. — Я могу помочь с последствиями, — хихикает Ху Тао. Юмор, очевидно, не доходит до Моны. — Что ж, я не смогу помочь тебе, пока не получу обратно мой гадальный шар. Непохоже, что мора упадет с неба… — Через секунду она задумчиво хмыкает. — Если только… — Если?.. — наклоняются ближе Кли и Ху Тао. Мона прикусывает губу и начинает бормотать. Очевидно, какая бы идея ни пришла ей в голову, она не будет ни благой, ни безопасной, но Ху Тао нравится играть с обоими явлениями. — Возвращайся в штаб Ордо Фавониус. Мне нужно поговорить с Ху Тао, — с тихим вздохом поворачивается Мона к Кли. — Но это моя вина! Я должна помочь, верно? — Это не разбитая ваза и не сломанная ветряная мельница. Маленькая девочка вроде тебя не сможет ничем здесь помочь, — Мона ободряюще улыбается Кли. — Мы поговорим, когда я получу свой шар обратно, хорошо? Девочка виновато смотрит на Мону, потом на Ху Тао. Вина ребенка настолько очевидна, что Ху Тао испытывает искушение смахнуть блестящие слезы с ее больших глаз. Однако Кли повинуется и быстро выходит из комнаты, выразительно шмыгнув. — Теперь, когда Кли ушла, я могу говорить откровенно. Я не думала, что мне придется прибегнуть к этому, но… на карту поставлены мои средства на существование. Ты слышала про базар Фаш? — выдохнув, говорит Мона. — Базар Фаш? — Исторически базар Фаш был подпольным рынком, где астрологи покупали товары самого высокого качество во всем Тейвате. Даже легенды Сумеру поразились бы товарам, которые продавались там в прошлом, — Мона в смятении вздыхает. — Увы, это уже не так. Сейчас он больше напоминает черный рынок. — На мою долю выпало не мало черных рынков, — Ху Тао вздыхает. — Совет: гробы на черных рынках плохи настолько, насколько они таковыми и кажутся. Они слишком легко сгорают и гниют в течении нескольких дней... — Ну, базар Фаш не должен быть так плох… Я надеюсь. Если я не смогу купить гадальный шар у какого-нибудь высокомерного торговца из Сумеру, придется искать другой способ. На черном рынке должно быть дешевле… — девушка хнычет. — Однако это не совсем законно, и… Я даже не уверена, что найду это место. Вот почему мне нужна твоя помощь. — О? Тебе нужно подтвердить подлинность гадального шара? К сожалению, это не моя сфера. — Нет, нет. Я понимаю, что ты в какой-то степени способна сражаться. Мне нужна помощь в качестве защитника. — Вау, как ты узнала, что я достаточно сильна, чтобы быть телохранителем? Есть же причина, по которой у меня есть телохранитель. Директор ритуального бюро — очень ценный груз, — с легким смешком складывает на груди руки Ху Тао. — Полагаю, так и есть, но твоя позорная репутация странной девушки, которая устроила драку со своим телохранителем посреди площади говорит сама за себя, — тьфу, теперь Ху Тао никогда не избавится от этой репутации. — Если ты достаточно храбрая, чтобы сражаться с Адептом, то будешь достаточно храброй, чтобы сопровождать меня на черный рынок. — Смогу ли я узнать свою судьбу быстрее? — задумывается Ху Тао. — И по низкой цене! Просто пригласи меня завтра на ланч в «Хорошего охотника», и этого будет достаточно. Мона берет кошелек со стола и идет к двери. — Подожди, и все? — Да, и все, — она перекидывает волосы через плечо. – А еще ты устранишь любые неудобства с нашего пути. Конечно, у тебя будут и моя помощь, и мои предсказания. Однако я не могу позволить себе медицинскую помощь, так что она за тобой. У Ху Тао нехорошее предчувствие, что эта сделка пойдет ей в убыток, но раз она получит предсказание от этой женщины, оно того стоит. Ху Тао следует за ней к двери.***
Мона… любопытный человек, совершенно не похожий ни на кого, кого Ху Тао встречала на своем пути. Конечно, Ху Тао видела много типов людей: некоторые из них были живы, некоторые… не так много, но ни один не был исполнен гордостью, самодовольством и академической болтовней так, как Мона, что тотчас интригует Ху Тао. То, как Мона двигается, предсказывает простые вещи, не глядя в небо… Боже, эта женщина такая любопытная! Если бы она чуть меньше настаивала на том, что предложение Ху Тао о работе в бюро возмутительно и тому подобное, Ху Тао бы наняла ее в мгновение ока, но некоторых клиентов просто невозможно убедить. И, как ни странно, такая, казалось бы, серьезная и гордая Мона спрашивает о многом… — Итак… Насчет твоей просьбы. Как ты познакомилась с этим Адептом? …И все о ней и Сяо. — Ай-яй-яй, ты так хочешь знать о делах Адептов? Эта информация совершенно секретна, я нема, как могила, — проходит вперед Ху Тао с понимающей улыбкой. — Я… не говори так, будто я прошу о чем-то кощунственном! — Не кощунственном, нет, но любопытство может нарушить равновесие границы, — Ху Тао мычит под нос. — Тот факт, что ты можешь видеть будущее, уже трудно примирить с духовным равновесием Ли Юэ, не говоря уже о моей работе… — Не делай вид, будто я намеренно выпытываю из тебя ответы, это был простой вопрос! — спешит к ней Мона, раздраженно нахмурившись. Что ж, в каком-то смысле это верно. Вопрос был простой; желание Ху Тао скинуть Мону с ее интеллектуального пьедестала не такое простое, и она ухмыляется. — Айя, я просто шучу. Не ожидала, что такой высоко уважаемый интеллектуал заинтересуется горестями моей скудной истории с Сяо. Астрологи кажутся не очень романтичными натурами. — Подожди, все совсем не так! — Не так? Ты задаешь вопросы с самого Мондштадта, — она лукаво улыбается. – Говоришь о своей работе так просто, но мне она кажется сложной. Так много вопросов ради одного простого ответа! — Что ж, это тяжелая работа, — раздраженно отвечает Мона, перекидывая волосы через плечо. — И к твоему сведению, да, вопросы важны. Контекст имеет первостепенное значение для точного прогноза, особенно, раз твой случай так эмоционально наполнен. Мне нужно твое сотрудничество. Какая причудливая ложь. Ху Тао бы купилась на нее, если бы Мона не теребила края своей шляпы и украдкой не смотрела в сторону. Ах, сладкая горечь романтики. Никогда не устаревает. — Ну раз ты настаиваешь, — улыбается Ху Тао, и Мона задерживает дыхание. — Мы встретились на кладбище. — Это… довольно неромантичное место для встречи, разве нет? — Что? Наоборот! Кладбища создают самые интимные впечатления, если быть осторожным. Тишина, темнота, красивые цветы на могилах… Айя, только мысль об этом заставляет мое сердце сжиматься, — потрясенное выражение на лице Моны вызывает у Ху Тао широкую улыбку. — Я уже знала о Сяо до нашей встречи. Трудно не знать, учитывая, кто он такой. — А он тебя знал? Хороший вопрос. — Хм… я не уверена. — Хах? Как ты можешь быть не уверена? — Не смотри на меня так! Я не спрашивала его об этом! — Ху Тао тяжко вздыхает. — Я помню, что он назвал мое имя. Думаю, Чжун Ли рассказывал обо мне… Вероятно, чтобы пожаловаться на свою зарплату. В тот день, когда он перестанет тратить все на вино, у него появится Мора. — Очень хорошо, — Мона выдыхает. — Вы встретились на кладбище. Могу я спросить, на что была похожа эта встреча? — Неужели для контекста необходима вся наша история? — Ты… Ты едва дала мне хоть какой-то контекст! Не делай вид, что я вымогаю ответы, когда все, что ты рассказала слишком расплывчато. — Я твой клиент, но работник ритуального бюро «Ваншэн», будь то гробовщик или директор, по контракту обязан все, что известно об Адептах, держать за зубами, — Я перейду через границу, забрав все секреты с собой, поэтому я не могу дать четких ответов — и для твоего же блага тебе не следует расспрашивать об этом! — Неужели все в ритуальном бюро «Ваншэн» так преданы Адептам? Я просто спросила ради успеха нашей работы, — вздыхает Мона, сжимая челюсть. — Как я и сказала, у меня контракт, а контракты никогда нельзя нарушать, иначе на тебя обрушится гнев Камня — так всегда говорит Чжун Ли. Иногда его слова звучат так, будто на них скопилось еще больше пыли, чем в мавзолее, а они действительно пыльные, — Ху Тао прищуривает глаза. — Адепты могут выследить тебя сегодня ночью, пока ты спишь. Если не хочешь обратиться за моими услугами, следует спать с открытыми глазами. — Что? С какой стати? — Мона оглядывается по сторонам. — Я-я не сказала ни одного плохого слова в их адрес, и вообще не похоже, что я могу прочесть звезды этого Адепта! — Ох, так ты пыталась. — Да, конечно. Смакуя восхитительную неосведомленность в спиритических делах в ее голосе, Ху Тао улыбается и продолжает идти. Мона энергично качает головой. — Я не буду спрашивать, что это значит. Ради себя, правда. К счастью, мы на месте. Место — небольшая расщелина на обычном утесе недалеко от мыса Веры. Прогулка была долгой, но гораздо короче, чем прогулка к Храму Тысячи ветров. Хотя у Ху Тао есть подозрение, что мыс Веры находится гораздо дальше от Мондштадта… — Солнце садится. Думаю, в такую позднотень на черном рынке будет интересно. Кто знает, каких людей мы увидим! — ухмыляется Ху Тао, осматриваясь. — Только не нагоняй страху — это все, о чем я прошу. Мое решение и так достаточно смутное. Я, Мона Мегистус, пользуюсь нелегальными товарам, чтобы заработать на жизнь… Как низко падают могущественные, — глубоко вдохнув, она прокрадывается мимо расщелины. — Следуй за мной. Ху Тао следует за Моной. Узкая тропинка расширяется к пещере, освещенной факелами, и изгибается к отверстию, опутанному мхом и паутиной. Несмотря на пыль и запущенность, Ху Тао слышит голоса людей в конце коридора. Ах, подумать только, что она не извлечет здесь никакой пользы… — Что-то не так? Ты слишком тихая, — заметив молчание Ху Тао, спрашивает Мона. — Айя, ничего. Просто, знаешь, это место совершенно вне моей компетенции, — Ху Тао складывает руки на груди. — Я надеялась найти реликвии, возможно, с привидениями, может, даже древнюю урну! Но сомневаюсь, что на таком многолюдном рынке такое продается. — Барбатос, — Мона вздыхает. — И почему именно такие мысли приходят в твою голову? — Просто мне нравится моя работа! Нет ничего приятнее, чем зарабатывать на жизнь, хороня неживых. Я привожу в порядок духовный мир, — она хихикает. — Если хочешь быть лучшим, нужно знать, что нравится клиентам! Если бы тут были законопослушные продавцы, я бы даже спросила, кому принадлежит товар, но… не всегда получаешь то, что хочешь. — Я отказываюсь спрашивать, кто тебя воспитывал. Сомневаюсь, что могу раскрыть внутреннюю работу твоего разума, — осматриваясь, она начинает спускаться по лестнице на рынок. — Давай разберемся здесь по-быстрому. Если рыцари обнаружат, что я покупаю контрабанду, это станет моей погибелью. Черный рынок заполнен людьми и торговцами. Здесь под землей немного влажно, и, пожалуй, чересчур тесно и холодно, но Ху Тао видела место гораздо, гораздо хуже. Ничто не сравнится с Драконьим Хребтом зимой, адским царством одиночества, боли и льда — и все же Сяо пришел, когда она позвала его посиневшими губами, с дрожащими коленями и с телом, перекинутым через плечо. Придет ли он сейчас, если она позовет? Он пришел днем ранее, но то был странный момент, вызванный любопытством либо тем, что, возможно, он прочитал ее мысли. Ей нужно спросить его об этом, когда он вернется — если вернется. Ху Тао собирается спросить Мону об этом, как натыкается на нее же. Астролог спотыкается, чуть не врезавшись в тенистую кабинку перед собой. — Что такое? — Извини, отвлеклась. У них есть то, что ты ищешь? Руки Моны сжимаются в кулаки. — Может быть, и есть, если бы он понимал, о чем я говорю! — мужчина чешет затылок, когда Мона снова поворачивается к нему. Он выглядит таким наивным, что все здесь кажется почти законным. — Сэр, я ищу гадальный шар. Гадальный шар, а не телескоп. — Как я уже сказал, я понятия не имею, что это. Я не эксперт в алхимии, или для чего он там используется. — Это не!.. Ух, Послушайте, — Мона прочищает горло и натягивает улыбку. — Гадальный шар — устройство, которое парит, когда держишь его в руках. Он из камня. Вращается. Внутри него руны и стекло. Он состоит из нескольких таблеток, из-за чего он похож на сферу. Вам это о чем-нибудь говорит, сэр? — Кажется, я слышал, что сегодня вечером подобное выставляется на аукцион, но он только для VIP-клиентов, — глаза мужчины вспыхивают, как и глаза Моны. — VIP? И… Я полагаю, это стоит денег? — Около ста тысяч моры в неделю. Мона задыхается от ужаса, делает шаг назад, и хватается за голову, которая начинает кружиться. Ху Тао делает шаг вперед с озорной улыбкой. — Не могли бы вы предоставить нам VIP-место? — Если есть мора, я доставлю, куда захочешь. Но это будет стоить сто тысяч с каждой, так что мне понадобится вдвое больше, — высокомерно улыбается продавец. — Ох, нет, нет, нет, я имею в виду, пройти бесплатно, глупышка! — Ху Тао хихикает. Он больше не выглядит таким наивным — Видите ли, я директор ритуального бюро, поэтому я специализируюсь не только на призраках и гробах, но и на выгодных сделках и спасении Моры. Может, мы могли бы заключить сделку, вы и я? Уверена, люди здесь попадают, как мухи под дождем, когда об этом маленьком рынке узнают? — Эй, погоди минутку, ты мне угрожаешь? — он стискивает зубы. — Я знал, что эта девушка странная. Бьюсь об заклад, вы богатые отребья Фавония! Обнюхиваете мои реликвии, проверяя, что вы тут сможете обнаружить. — Айя, вы слишком чудной, чтобы справиться с такими прекрасными реликвиями. Но, поскольку вы, похоже, не поняли меня, я выражусь яснее, — Ху Тао призывает свой посох и вертит в руках, несмотря на то, что Мона шепчет ее имя. Покрытые волдырями пальцы болят от соприкосновения к посоху. — Я ем на ужин таких Фатуйцев, как ты. Так что если не хочешь спалить свою задницу и убегать от рыцарей, в твоих же интересах провести нас. Бесплатно. — Ты с ума сошла? Я не собираюсь впускать бесплатно, только потому что ты несешь чушь! — мужчина мрачно усмехается и достает кинжал. — Знаешь, что? Я собираюсь позвать своих ребят. В тот момент, когда мы возьмемся за твое горло, малышка, мы перережем его, как... Ах! Мужчина бледнеет, съеживается и падает на пол, дряной разговор тут же забыт. Он хнычет, валяясь на полу. Ху Тао поворачивается к Моне: — Что ты сделала? — Что я сделала? Это не я разбрасываюсь смертельными угрозами, словно пирогами! — Я хороша в организации похорон, но я не взяла с собой благовоний! Даже мои шалости не пугают людей так сильно! — Ху Тао наклоняется к прилавку. — Эй, сэр? Это значит, что мы попадем внутрь или нет? — Я не знаю, как ты это сделала, но… хорошо! Просто... просто возьми это и убирайся! — указывает на девушек продавец, поднимаясь на дрожащих ногах. С нервно бегающим взглядом продавец дрожащими руками дает им два красных билета с золотыми буквами. Ху Тао улыбается, забирая их. Мона кажется более заинтригованной. — Могу я спросить, что произошло? Если маг Бездны сделал это с вами, в наших же интересах избавиться от него. — Маг Бездны? Ты шутишь? Это было намного хуже! Ох! Ой, ой! Ху Тао вздыхает. — Призрак? Может, дух? Он может быть злым! Если мне придется запечатывать его, нам придется обсудить цену… — Н-нет, это… Как будто за мной наблюдал монстр. Не делай вид, что это не ты сделала! Эти ярко-зеленые глаза, непоколебимое присутствие… Оно окружило меня в моей же голове! — мужчина указывает на дорожку, ведущую в аукционный зал. — Я не знаю, что ты сделала, но просто... отойди от меня. Ты получила, что хотела. — Подождите, звучит, как будто это был злой дух или хуже! Мне нужно!.. – ахает Ху Тао, но Мона тянет ее за руку. — Хорошо, хорошо, мы уходим! Мне было любопытно, вот и все! Мона тащит Ху Тао прочь от прилавка ко входу аукционного зала со зловещими большими красными дверями. — Хватит болтать, мы получили то, за чем пришли! Барбатос, здесь не место говорить такие вещи! — Любому месту в Тейвате рано или поздно понадобятся мои услуги, я просто давала ему совет, чтобы сэкономить немного моры, — Ху Тао вздыхает, но улыбается. — Морально предосудительно с его стороны набрасываться на меня, если хочешь знать! Со вздохом Мона отдает билеты большому грозному охраннику у входа. Двери в зал скрипят, пока Мона открывает их. Все погружено в темноту, если не считать тусклого пятна света в деревянных декорациях. Сиденья обтянуты тонким бархатом, на стенах закрашены окна, вокруг пахнет краской и чистящим средством. Никого не было, кроме толстого продавца, листающего толстую книгу на сцене с кучей товаров в чехлах позади. Когда их замечают, мужчина пренебрежительно машет рукой. — Следующий аукцион начнется через десять минут. — Мы здесь, чтобы спросить об аукционе. Я ищу гадальный шар, и один из ваших коллег сказал мне, что вы собираетесь выставить его здесь, — качает головой Мона, когда они с Ху Тао поднимаются на сцену. — Ты опоздала. Мы продали гадальный шар на предыдущем аукционе. — Что?! — Мона подносит руку к лицу. — Но… но этого не может быть! Кто его купил? Я выкуплю его! Куда они ушли, откуда они? — Конфиденциальность клиента имеет здесь ключевое значение, — поднимает руки вверх продавец. — Скажу лишь, что мы продали его какому-то увлеченному ребенку, который делал ставки против себя и потратил кучу денег впустую. Вы не получите его дешево. — Не может быть. Этого просто не может быть! — отчаянно мотает головой Мона. — Если так нужен гадальный шар, мы скоро продаем другой. Он древний, значит, лучше, верно? — мычит про себя продавец, пока Ху Тао ободряюще хлопает Мону по плечу. — Так был еще один! — мужчина кивает. — Какая стартовая цена? — Немного, около… Девятисот тысяч моры, плюс-минус. Когда люди заходят в тупик, их головы часто скрипят до полной остановки. Ху Тао много раз видела такое на похоронах, от клиентов и сотрудников. Они становятся задумчивыми, немного иррациональными, полными надежд, а иногда безнадежными. Когда Ху Тао заходит в тупик, она складывает руки и позволяет стене рухнуть самостоятельно. Сяо иррационально разбивает стену вдребезги. Чжун Ли пытается спорить со стеной до тех пор, пока она не исчезнет. Вот, как выглядит Мона, когда заходит в тупик, — в ярости. — Я... Этого не может быть! — в поле зрения появляется катализатор Моны, а у ног печать. Уф, ой. — Эта цена просто смешна! Гадальный шар не стоит так дорого, это бесстыдное мошенничество! Как ты смеешь предлагать такую цены, как будто она нормальная! — Так работает рынок, малышка. Чем больше людей просят, тем выше цена. Гадальный шар — это красиво. Держу пари, какой-нибудь богач захочет использовать его как украшение. — Украшение? Украшение! Вы не посмеете насмехаться над искусством астрологии! — Мона поправляет шляпу. — Достаточно! Если вы не хотите, чтобы рыцари Ордо Фавониус преследовали вас по пятам, вы продадите мне гадальный шар по разумной цене. И когда я говорю «разумной», я имею в виду дешевую цену на публичном рынке! Ху Тао, осторожно наблюдая за лицом мужчины, достает свой посох, когда замечает блеск меча на бедре. — Ты приходишь на мой рынок и ждешь, что я буду кланяться? Думаешь, люди раньше не использовали оружие против меня? — Что ж, могу заверить, что мы будем первыми, кто воплотит эту угрозу в реальность, — говорит Ху Тао, вращая посохом. — Держу пари, Монштадт будет умолять о моих услугах. Гробы, знаете ли, стоят недешево, и им понадобится много, когда они найдут вас и ваших коллег на свободе. Очевидно, Ху Тао блефует, но продавец и, к удивлению, Мона верят ей. — Я, гм, не настолько смела, чтобы предполагать, что ты умрешь, но ты можешь выбрать: либо отдашь гадальный шар мне, либо будешь спать в тюремной камере довольно долго, — запнувшись, говорит астролог. — Вы, две!.. — с рычанием Фатуйец со свистом выхватывает меч, направляя на девушек. — Я позабочусь о том, чтобы вы замерзли на самых холодных пляжах Снежной! — Вай-вай, горим желанием! Будьте осторожны, прежде чем угрожать, сэр! — предупреждает Ху Тао, игриво перебрасывая копье. Одним ударом она убирает мужчину со своего пути. Он кричит, приземляясь на пол и держась за шею. Ху Тао чувствует искушение использовать свой Пиро Глаз Бога, но сцена сделана из дерева, а это место очень милое! Ей придется преподать урок одним только посохом. Это будет... Ху Тао вскрикивает, когда кто-то наотмашь бьет ее по шее, причем так сильно, что у нее двоится в глазах, когда она приземляется на пол. Мона кричит за спиной. Отсюда она видит, как несколько мужчин выходят из тени, и один склоняется над Ху Тао, чтобы связать ей руки. Она стискивает зубы, когда мужчина хватает ее посох, но прежде чем он успевает его отобрать, она наполняет его горящей, злобной энергией Пиро. Агент Фатуи кричит. Ху Тао сбрасывает его со своей спины, встает, пошатываясь, и быстро бежит к Моне. Одним движением копья она отталкивает других агентов от Моны, которая, уворачиваясь, встает позади Ху Тао, пока Фатуи собираются вокруг босса. Ху Тао чертыхается про себя. В таком тесном месте слишком много людей. Она никак не может бороться с ними, не поджигая все вокруг, — и они могут окружить их в любое время. Записка Сяо горит у нее в кармане. Она могла бы позвать его. Она должна позвать его, потому что, как бы ему ни не нравилась охота на смертных, она знает, что ему доставляет удовольствие вершить правосудие — но его нет сейчас. Ху Тао сглатывает. Да, он ушел. Он может и не вернуться, учитывая, сколько она знает. Он может быть слишком гордым, чтобы отвечать на ее зовы теперь, он может повернуться к ней спиной, сказать, что она слишком много знает. Волдыри на ее пальцах все еще болят после вчерашнего вечера. У него есть причины, и она не может с ними поспорить. Она сможет выстоять и без него. Она делала это раньше, сделает снова. Ху Тао наполняет оружие энергией Пиро, готовясь к жестокому и грязному бою. И затем... К всеобщему удивлению, маленький красный шарик забавной формы выкатывается на середину сцены, выпуская немного дыма. Обе стороны молча уставились на маленький предмет, как будто Архонт снизошел до них, чтобы остановить бой. У Ху Тао нет слов. К счастью, они есть у Моны. — Ох, милостивый Барбатос! Предмет взрывается миллионом цветов и огней. Рынок сотрясается, а потолок зала трескается, из-за чего на головы сыпятся песок и пыль. Мона и Ху Тао падают на пол. Крики раздаются за пределами аукционного зала, слышно, как хаос рушит киоски, а продавцы убегают, когда комната загорается. Ху Тао хватает с пола свою шляпу и со стоном надевает на макушку. Дверь позади них окружает огонь. — Вот, что происходит, когда есть Глаз Бога и нет утонченности. Все сейчас рухнет, нам нужно убираться! Они кричат, когда сверху падают валуны. Земля угрожающе громко трясется. Мона оглядывается, скорее смущенная, чем напуганная. — Эта бомба… — Мона встает, доставая катализатор. — Никто в Тейвате... — Мона! Я здесь! Сзади, посмотри! Этот тонкий милый голосок!.. Ху Тао ахает. Кли выглядывает из-за занавеса, ведущего за кулисы, и оживленно машет рукой. Всплеск воды расчищает путь сквозь огонь, и Мона бежит к Кли, Ху Тао поспешно следует за ней. Мона сурово хватает Кли за плечо. Пламя наполняет аукционный зал. Мона кашляет, когда обращается к девочке: — Кли, что ты сделала? Нет, что ты здесь делаешь?! — Я хотела посмотреть на сокровища, которые они хранили, поэтому пробралась внутрь… Но я увидела, что ты в опасности, поэтому достала свою новую Прыг-скок бомбу! Она супер крутая, правда? — Кли ликует. — Это потому что Кэйа дал мне много красочных материалов, чтобы наполнить ее, а Сахароза дала штуку, которая сделала ее более упругой! Разве не потрясающе? — Я бы могла использовать некоторые из них для следующей погребальной церемонии! Ты их продаешь? Я дам тебе много моры за партию из десяти штук! — заглядывает за кулисы Ху Тао. Кли радостно кивает, а Мона щелкает языком. — Не поощряй ее! Я... Ладно, у нас нет времени! — Мона оглядывается. — Как ты сюда попала? Пожалуйста, скажи мне, что ты спланировала что-то, чтобы выбраться! — Да! Я нашла этот супер-пупер крутой тайный проход! Он ведет далеко вверх, хотя… нам нужно очень быстро карабкаться! — Стоп-стоп-стоп! Я нашла решение! — оживляется Ху Тао и достает из сумки бутылку, полную шебуршащихся белых фей. — Сяо купил ее для меня на днях. Он сказал мне, что они создают ветряные потоки! — Ох Архонты, у тебя есть ветряная бутылка! Я тоже хочу! Все трое вскрикивают, когда на сцену падает большой валун, разрушая ее. Совсем скоро все остальное тоже обрушится на них. — Ты получишь такую, когда мы вернемся в Мондштадт, но нужно уходить, сейчас же! — схватив Кли за запястье, кричит Мона. Все трое бегут по узкому коридору. Ху Тао бросает ветряную бутылку на пол и вызывает мощный поток воздуха. На своих планерах они вылетают из норы и вырываются на ночные луга мыса Веры, наблюдая с неба, как преступники и сомнительные клиенты разбегаются по равнинам, как испуганные муравьи. Мона ведет их к самым высоким равнинам мыса Веры. Ее колени подгибаются, когда ноги касаются земли, она сжимает кулак на груди. — Неужели эта пробежка так сильно встряхнула тебя? Может, тебе стоит проверить здоровье, никогда не знаешь… — хихикает Ху Тао. — Как я могу не быть измотанной? Если бы у тебя не было той ветряной бутылки, мы стали бы трупами! — встает Мона, сжимая челюсть. — Я все испортила? Мне так жаль… Я увидела тех больших людей с ножами и просто хотела помочь, я не думала, что это вызовет столько проблем… — говорит Кли, поднеся палец к подбородку с извиняющимся выражением лица. Независимо от того, насколько сердитой выглядит астролог, когда она поворачивается к Кли, ее эмоции превращаются в понимающую усталость. Она делает глубокий вздох. — Кли, что ты там делала? Это место для взрослых, преступников и взрослых преступников. Ты просто ребенок! — Эм... пожалуйста, не злись на меня, но мне было любопытно, что ты хотела сказать Ху Тао, поэтому я… осталась у двери. Мона в ужасе от такого откровения, а Ху Тао только смеется. — Айя, дети Мондштадта такие бунтари! — Совершенно не смешно! Ты преследовала нас, Кли? Ты могла пораниться! — Я не преследовала, клянусь! — Кли сильнее натянула шляпу на голову. — Я спросила Кэйю об этом странном черном рынке, который ты упомянула, и он рассказал об этом Джинн, так что я... я опять подслушала… Я собрала свои сбережения за последние полгода и прибежала сюда! Ох. Ох. — Подожди секундочку, так когда говорили про ребенка, который купил гадальный шар… — Ху Тао ахает, прикрывая рот рукой. Взгляд Моны бесценен. — Пожалуйста, Кли. Скажи мне, что ты не купила мне новый гадальный шар. Скажи мне, что ты не тот ребенок, который потратил огромную сумму на смехотворную и очевидную аферу… — Это не мошенничество! Альбедо всегда говорит мне, что я должна тратить свои карманные деньги с умом, поэтому я потратила на то, что тебе нужно! — Кли вытаскивает из своей сумки что-то похожее на гадальный шар. — Смотри, это новый звучащий гадальный шар! На нем даже есть новые руны. Он сияет голубым, когда я держу его в руках, разве это не самая красивая штука, которую ты когда-либо видела? Потеряв дар речи, разбитая Мона машет рукой, и гадальный шар плывет к ней. От простого прикосновения шар открывается, издавая прекрасный звук. — Мона, если нужно, чтобы твой дух вернулся в тело, пожалуйста, скажи об этом, — начинает беспокоиться Ху Тао. — У меня просто нет слов. Мы... Мы сражались с главой черного рынка, потому что… потому что… — Мона убирает гадальный шар в свой рюкзак, на что Кли радостно аплодирует, но астролог подходит к ней, скрещивая руки на груди. — Это место кишело преступниками! — Я была в безопасности! Я не настолько глупая, чтобы идти туда без компании, но я большая девочка и справилась сама! Я даже купила сама, как взрослая! Мона оглядывается. — Если у тебя было подкрепление, то где они были, когда ты решила кинуть бомбу в закрытом помещении! Если ты не была убита преступниками на рынке, то бомба почти сделала свое дело! Где была эта компания? — Он сказал, что ему нужно отойти на минуту, но он обещал вернуться! — Так это он? — наклонив голову, переспрашивает Ху Тао. — Ага! Он немного странный, но он мне очень нравится! — Кли простирает руки к небу. — Я сказала ему, что хочу сделать, и он привез меня сюда на ветру... Мы летели, как хрустальные бабочки! Он может прыгать ооочень высоко, — она указывает на небо, затем размахивает руками. — Правда, он очень тихий и никогда не улыбается, даже когда я шутила, но я знала, что могу ему доверять! Он сказал мне сказать его имя ветру, если я буду в опасности. Я уверена, что он бы пришел без проблем! Ох. Глаза Ху Тао округляются. Осознание обрушивается на нее цунами тепла и неудержимого ликования. Она улыбается в ладонь, счастье и облегчение вырываются наружу взрывом смеха. Лишь картина того, как он гуляет с Кли, присматривает за ней, когда остальные заняты… Ох, Сяо. Ху Тао с нежностью в глазах качает головой, прижимая руку к сердцу. Этот парень однажды станет ее погибелью. Мона качает головой, чувствуя полностью противоположные эмоции. — Меня беспокоит тот факт, что ты доверилась незнакомцу, но… по крайней мере, ты в безопасности, а у меня есть гадальный шар. — Он сказал, что дружит с ней! — девочка указала на Ху Тао, которая все еще не может перестать улыбаться. — Он сказал, что он страж Миллелитов. Он хороший незнакомец, верно? Именно тогда до Моны доходит, что Кли была не с незнакомым человеком. Ее глаза расширяются, и она поворачивается к Ху Тао, которая смеется еще громче. — Да, думаю, мне не понадобятся твои услуги. Похоже, призрак вернулся на кладбище. — Слава Барбатосу, ты в безопасности, но не следует так легко доверять незнакомцам. На этот раз я закрою на это глаза, но никому не говори, что ты сюда приходила, хорошо? — вздохнув, снова поворачивается к Кли Мона. — Не буду! — Хорошо. Когда я накоплю достаточно, чтобы расплатиться с тобой, мы забудем, что сегодня произошло, — она перекидывает волосы через плечо и вытягивает шею. — Поскольку мы на Мысе Веры, могу я предложить вам полюбоваться на звезды? У меня затекла спина. Ничто не поможет лучше, чем чистое звездное небо. — Ты спросила нужного человека! Свои самые лучшие моменты поэт переживает под сиянием звезд и в компании луны. Пожалуйста, возьми меня с собой! — с улыбкой кивает Ху Тао. — Я тоже хочу пойти, пожалуйста! — Кли бежит вперед, указывая на конец обрыва. — Звезды выглядят так красиво! Я хочу посмотреть, выйдет ли мое созвездие сегодня! Пока Мона объясняет, — видимо, уже в десятый раз — что все созвездия выходят каждую ночь, они идут к тихому мирному краю мыса Веры. Склон, усеянный сесилией, и особенно сильный бриз встречают их, как будто ветер приветствует их прохладными, задумчивыми объятиями. Они сидят на краю, Мона болтает с Кли, прежде чем девочка убегает собирать цветы. Ху Тао развлекается, наслаждаясь блеском моря, высотой под ногами, травинками между пальцами, землей под пальцами… — Ты не шутила, когда сказала, что очарована лунным светом. — Ай-яй-яй, иногда меня уносит, как ветер. Прости, если молчу, — легко хихикает Ху Тао, выходя из своего транса. — Я не могу винить тебя. Сегодня был долгий день, — Ху Тао с хмыканьем кивает. — Итак… относительно того вопроса, о котором мы говорили… Полагаю, ответ Кли положил конец твоим неприятностям. — Я просто удивлена, что он был рядом, когда мы были на рынке. Я могу найти труп в самой темной пещере, как я могла пропустить его? — Может, шум и суета толпы отвлекли. — усмехается Мона. — Как ты себя сейчас чувствуешь? Губы Ху Тао изгибаются в довольной, блаженной улыбке. — Умиротворенно. Мое сердце спокойно, пейзаж прекрасен, а море… Посмотри на него, сверкающее, как бриллианты под лунным небом. Идеальный вечер для пикника, бокала вина, возможно, хорошей книги. Мона кивает. Вместе они наблюдают за звездами и далеким покачиванием волн у подножия утесов. На мгновение Ху Тао представляет, как Сяо сидит рядом с ней, возможно, держа ее за руку. Она представляет, что он счастлив быть здесь с ней, даже если бы не было слов, потому что большую часть времени тишина и пойкой — их лучшие спутники. Ху Тао любит разговоры, но иногда достаточно присутствия друга. В такую прекрасную ночь, как эта, мир вокруг настолько поглощающий, что она не может осмелиться на разговоры. Однако когда Мона заговаривает снова, она кажется… смущенной. — Ху Тао? — Да? — Сегодня ночью я очень ясно вижу звезды… — заявляет она, глядя в зеркало воды перед собой. — Я знаю, лучше не давать советы клиентам, но звезды передают мне слишком значимое послание, чтобы я его игнорировала, — Ху Тао наклоняет голову. — Они говорят… остерегайся того, чего боится монстр. Мона кажется очень обеспокоенной, но Ху Тао может только покачать головой. Ах, астрологи, такие туманные и забавные. — Если они говорят о хиличурле, то они могут боятся чего угодно. — Да, но… я чувствую, что они имеют в виду не хиличурла. Увы, я не могу понять смысл прямо сейчас, — говорит Мона, убирая водную иллюзию. — Поэтому я и говорила ранее, что контекст имеет большое значение, когда дело доходит до предсказания. — Ой, хорошо. Если я когда-нибудь обращусь к тебе в поисках судьбы, я сообщу соответствующие подробности, чтобы удовлетворить твое академическое — совсем не романтическое — любопытство. Астролог качает головой, высоко подняв подбородок, и Ху Тао снова поворачивается к пейзажу. Однако через минуту становится очевидно, что Мона еще далека от завершения. — Кроме того… теперь, когда я вижу отражение звезд и знаю о ситуации, есть кое-что, что, как я чувствую, ты должна знать. — Хм? Что же? — Я знаю, что это не то, о чем ты просила, но… Если бы я давала профессиональный совет, как ты уже много раз делала за сегодня, я бы больше верила в свои чувства. Ху Тао поворачивается к Моне с широко раскрытыми глазами. Какая внезапная смена темы. Ее сердце замирает, она тут же думает о Сяо. — Что ты имеешь в виду? — Я не могу уточнить, потому что ты не спрашивала, но хочешь верь, хочешь нет, даже такой человек, как я, понимает горести любви. Но я верю, что в любви каждый найдет счастье. Это может быть как раз твой случай, — Мона нежно улыбается ей, затем небу. — Небо давно предсказало счастье своим детям. Такова будет и твоя судьба, если ты осмелишься ухватиться за нее. Ху Тао смотрит на небо. Она не уверена, имеет ли Мона в виду, что она будет счастлива, что он будет счастлив, что они оба будут счастливы или весь мир будет счастлив, но что она точно знает, так это то, что в звездах она находит покой и надежду. Звезды такие маленькие, но такие большие, они ведут судьбы мира маленькими мерцающими шагами. — Подумать только, что я наткнусь на такой романтический пейзаж, и у меня не будет ни блокнота, ни Адепта, чтобы поделится им с ними… Айя, какая жалость, — вздыхает Ху Тао, положив руку на сердце. Мона усмехается. К ним возвращается Кли с букетом сесилий. Ху Тао начинает плести венок для Кли из них. Без ее ведома, под мысом Веры на скалистых уступах некий Адепт смотрит в то же небо с безмятежной улыбкой на лице и заправленной за ухо невинно сорванной сесилией.