***
Свет еле проникал сквозь красные занавески дорого украшенной комнаты. Вазы с невероятными узорами стояли на постаментах, с потолка и стен свисали шелковые гобелены, а в самом центре, на роскошном ковре сидели две давние подруги. Багровые перья лежали идеально, слегка блестя и лоснясь. Совсем молодая жена правителя смотрела в глаза вещуньи, когда та улыбнулась. Несмотря на наличие ребенка Сюин всегда выглядела прекрасно, но последние годы улыбку на ее лице видели немногие. Держа подругу за крыло, вещунья легким движением бросила порох к дымящейся чаще, образ ее предсказания начал проявляться. — Не волнуйся — произнесла она с улыбкой. — Все будет хорошо. Отворачиваясь в сторону облака, она задумалась, в то время как леди павлин опустила взгляд ярких глаз. Образ отразился в глазах вещуньи, когда дверь в покои открылась, а появившийся от резкого движения ветерок, разрушил форму облака. В комнату вошел Энлэй и лишь заметив супругу в центре комнаты, он развернулся и вышел. Опуская голову, Сюин заплакала. — И так каждый раз... Почему так? Неужели какая-то Ронг для него была важнее семьи? — Ты знаешь, что это не так. — Нет, все именно, что так... — Что бы ты не считала Сюин, я знаю, что тебе нужно сделать...***
Поднимаясь по лестнице к тронному залу, леди держала голову гордо поднятой. На ее шее сверкало колье из прекрасного ярко-синего камня, а тело украшала прекрасное золотистое ципао. Подходя к последнему этажу она увидела своего сына. Юный лорд быстро спускался по ступеням, его глаза были красными от слез. Сюин была поражена, впервые увидев сына таким при публике. Наверняка его что-то очень сильно задело. Забывая о своем задании, она последовала за сыном. — Шэнь! — она окликнула его и он обернулся. Перед ней стоял ребенок. Ее ребенок, но взгляд его был столь холодным, что она его и не узнавала. — Что? — произнес мальчик раздраженным голосом. Сюин опешила и замолкла. Когда она последний раз полноценно разговаривала с ним? Успокаивала его? Кажется, с того момента прошли года и сейчас она не видела в своем сыне того чувствительного и мягкого мальчика. Неловко подходя ближе, распахивая перед ним крылья, она заметила, как Шэнь отошел в сторону. — Что тебе нужно, мать? — голос столь холодный вызывал у нее порыв к слезам. — Ничего — сорвалось с ее губ и лорд ушел прочь. Глядя в пустоту какое-то время, она уже потеряла желание говорить с супругом. Невероятно подавленная и не понимающая как это все произошло, она все же поднялась в тронный зал, где восседал Энлэй. Но даже там легче не стало. Супруг смотрел на нее с холодом, как и сын. — Сюин? — его голос равнодушно отразился от стен залы, в глазах сверкал холод. Кланяясь правителю, она выглядела подавленно, но собирая силы во едино, она заговорила: — Я видела Шэня. Что ты ему сказал? — Тоже, что и тебе несколько дней назад. Ни ты ни Шэнь не уважаете наших защитников. Перед глазами всего города, ты унизила их героиню, воительницу со столь ярким послужным списком. — Она унижала твоего сына, Энлэй. Как слуга может воспитывать своего господина? Так ещё и на публике! Как она смеет ставить себя выше меня, его матери!? — Когда ты последний раз занималась им, мать? Последние годы ты все время с подругами, пока это самая слуга растит твоего сына. Ты изменилась... Где та прекрасная Сюин, что уважала всех? Что любила своего мужа и сына? — Все еще здесь... — Нет. — Если бы мой муж не забыл, кто его жена... Этого бы сейчас не происходило — быстро разворачиваясь, она ушла. Ронг. Имя которое не давало ей есть, спать, жить нормально. Нахальная волчица, что стала для ее мужа важнее ее самой, что стала приемной матерью ее сыну, при живой матери. Ненависть и ревность вновь вскипели в ней, она не могла больше молчать и ждать. Забыв о любом приличиям она была готова бороться за то, что любит. Придерживая подол своего ципао Сюин торопилась, покидая стены дворца. Этот день был знаменательным для нее, ведь именно сегодня она в полном одиночестве пришла к дому волков. Волчата играли у дома, катаясь по пыльной земле, волки переносили провиант внутрь и у самой двери в своем кресле сидела она— Ронг— новая глава дома волков. Их с Сюин взгляды пересеклись, а по лицу правительницы было видно, что компания волков смущает ее, что вызвало у Ронг лишь натянутую ухмылку. Опираясь на трость, она поднялась с кресла, неторопливо подходя к гостье. И чем ближе она подходила, тем сильнее Сюин поднимала голову. Из всех оставшихся волков Ронг была самой высокой. Длинные лапы окрашенные в черный и морда совсем иная, тонкая, не как у местных волков, с первого взгляда повергала в ужас и выдавали в ней чужестранку. Но эта чужестранка, подобно Чанджи, стала своей в этом сообществе. — Чем обязана, леди? — волчица казалась спокойной, равнодушно глядя на гостью. — Вам не хватило моих унижений перед всем городом, теперь вы пришли в мой дом? Держась с гордостью павлин искусно скрывала полученные сегодня эмоции, лишь слегка улыбаясь волчице. — Я думала мы закрыли эту тему. Но будь по твоему. Я защищала честь своего сына, а ты влезла, подрывая авторитет. Получила по заслугам, слишком нагло делать выговоры будущему правителю при подданных. — Правителю или диктатору?— переминаясь с нога на ногу она цикнула. — Парень умен, без сомнений, мне ли не знать! Но его замашки, то что вы покрываете его, дорого вам обойдется. — Ты... угрожаешь мне? — Никак нет, ваше превосходство. — Ты мать, как и я. Пусть твои дети и не родные, потерпела бы ты слушать как их оскорбляют? Подрывают авторитет? — Подрывается авторитет действиями, не словами чужих. Я учу мальца уму разуму, он должен знать что некоторые вещи— неприемлемы. — Не тебе учить моего сына. — А кому? — она прищурилась, опираясь на трость. — Я с ним занималась все это время. В моем доме он постоянно находится, ест мою еду, получает от меня наставления. Скажите мне что он любит, какая еда ему нравится, хотя бы любимое чтиво назовите. Сюин опешила, замолкая и хлопая глазами, понимая, что волчица права и ту ей не переспорить ее. Ронг же не казалась счастливой от своей правоты, скорее наоборот. Тяжело вздыхая и потирая глаза, она опустила голову. Одинокая и потерянная леди стояла совсем одна, потирая перья на крыле. Как бы ни было высоко ее положение, в этом городе она все еще была чужой. Из подруг лишь знатные дамы, муж, увлеченный подругой детства больше, чем ей и сын, который считает матерью ту самую Ронг. Одна, в чужом городе и не знает ничего даже о родном сыне. — Поставьте чайник и подготовьте комнату переговоров — хриплым голосом произнесла Ронг, глядя на Сюин. — Не надо, я... уже ухожу. — Подождите. Я знаю, как это бывает, не первый год на свете живу. У меня нет претензий к вам или Шэню, я лишь хочу что бы он вырос достойным правителем. Пройдемте со мной и я постараюсь дать вам достойный совет. Кивая в сторону дома волков, Ронг направилась внутрь, Сюин последовала за ней. Там, в просторной комнате, за большим столом они заняли свои места. Прекрасный чайный сервиз был единственным, что украшало стол. От напитка шел приятный аромат имбиря и шел пар. Поднимая взгляд на сидящую рядом волчицу, Сюин немного переживала и стыдилась. Женщина, которую она так ненавидела несколько лет, казалась вполне нормальной. Они были наедине, когда Ронг взяла чахай и разлила напиток по чашкам. Кивая в знак благодарности, леди подняла чашечку и блюдце. — А вот теперь, когда все ушли, я слушаю — произнесла Ронг максимально мягко. — Слушаешь? — Я не буду вытягивать из вас каждое слово. У волков принято рассказывать все главе стаи, именно глава решает все вопросы. Я готова выслушать ваши претензии Сюин. — Их нет. — Это не так — сидя скрестив ноги она пожала плечами. — Я знала вас и раньше. Волки говорили о вас как о мягкой и справедливой женщине. Между Энлэем и вами всегда выбирали вас. Сейчас же я вижу вас все чаще, ваш взгляд на меня изменился. Почему? Сюин опустила взгляд, путаясь в мыслях и словах. Она шла сюда, что бы поставить волчицу на колени, но сейчас униженно и глупо чувствует себя лишь она. Облизывая пасть после выпитого чая, Ронг хмыкнула. — Энлэй дурак — ловя на себе удивленный взгляд леди, она рассмеялась. — Его политика меняется от его мнения. Пока он боялся нас, все законы были против волков— перестал бояться и наоборот. Вы не были такой, лишь сейчас ополчились против меня. Это из-за моего общения с ним? — Да — впервые за все время, она сказала прямо. — Да! Из-за этого! — эмоции играли в ней как никогда. — Раньше все было хорошо, каждый праздник мы все вместе, всей семьей. Сейчас он с вами, Шэнь с вашими подопечными а я... одна! Я просто хочу... просто... — по ее щекам покатились слезы, она замолкла. — Он общался со мной потому что ему стыдно — добавила Ронг внезапно, пожимая плечами. — Стыдно, что пришлось потратить мои лучшие годы в услужении, что из-за его отказов в браке, я так и не нашла любовь, лишь карьеру. У вас же любящий муж есть, я не думала, что мои дружеские беседы с ним как-то повлияют. Но теперь ему стыдно, а вы меня ненавидите. — Ему... за меня стыдно? — За себя. Его отец выбрал вас, женились вы рано, он даже не знает как показывать свои чувства. А сейчас, стоило ему уделить мне внимание, как ваши отношения увяли, хоть он и любит вас. Мне это надоело и потому я ушла. Не льстите себе, вашим словам не задеть мою броню — она засмеялась. — Ты ушла и теперь он срывается на сына. На меня. Он думает, что я выгнала тебя. Лицо Ронг переполнилось удивлением. Опустив брови, она поставила чай на стол, поднимаясь с места. — Я сейчас поговорю с ним. — Что?! Все расскажешь? Не надо! — Надо. Мне надоели ваши высоконравственные терки. Хорошо хоть Шэнь не такой. Идемте, надо уже хоть что-то сделать.***
Стоило Ронг подняться к правителю, как на его лице засияла улыбка, сильнее смущая его и так расстроенную супругу. Поднимаясь с трона, павлин быстро подошел к старой подруге. — Ронг, ты снова здесь! И Сюин тоже тут, нашли общий язык? Затрещина от воительницы не заставила себя долго ждать. Стражи взволнованно приподняли брови и переглянулись. Словно старшая сестра, Ронг прижала уши к голове, скрещивая потирая лапу. — Что ты здесь устроил?! —щурясь, прорычала Ронг. — Что..? — потирая ушибленный затылок, правитель широко раскрыл глаза. — О чем ты вообще? — Ты женился на девушке, привез ее в чужой край и бросил без внимания! — возмущенно восклицала волчица. — Так ты об этом? — приподнимая брови в раздражении, он взглянул на пораженную Сюин. — Это правда? Перекрывая путь меж супругами, высокая волчица оперлась на трость, наклоняя голову к павлину. — За это, ты отвечаешь передо мной. — она приподняла брови, зеленые лаза сверкнули. — На ее месте была и я. Одна в чужом краю. — Я виноват перед тобой, Ронг. — Твои приказы превратили мою жизнь в нескончаемый военный поход. Хотя бы жизнь жены и сына не загуби. Это последнее, что я скажу. — выпрямляясь, Ронг развернулась к выходу, когда услышала сорвавшиеся с уст правителя слова; ее взгляд устремился в пустоту, уши прижались к голове. — Нет, — ответила она с выдержкой. — Много лет ты жил, не зная меня. Дальше ты тоже справишься, моя работа во дворце окончена. Я ухожу в отставку. С натянутой улыбкой кивая Сюин, она одновременно с этим покосилась от боли, переставляя лапы с трудом. Совсем скоро она оставила двух павлинов наедине в тронном зале. Энлэй был растерян, зол на супругу и подавлен. Его единственная подруга детства ушла прочь, его ближайшее доверенное лицо. Осталась лишь напыщенная жена, что их рассорила. Он бросил на нее взгляд, полный ненависти, но внезапно обомлел. Его брови приподнялись, а глаза широко раскрылись, когда он заметил на глазах Сюин слезы. Мысленно он перенесся в день их помолвки, когда впервые увидел ее. Она стояла в нарядном ципао перед ним, молодая, прекрасная, но такая несчастная. Ее взгляд был направлен вниз, а по щекам текли хрустальные капельки слез. Он узнавал в ней себя, неуверенного в жизни, в будущем браке или хотя бы в том, какие отношения у них будут. Тогда, он невольно улыбнулся и что-то подтолкнуло его произнести:—"Ты прекрасна". Было не ясно, вспомнил ли он это или произнес вслух, но она подняла взгляд, словно ища в глазах павлина поддержки. Одинокая, в чужой стране, что тогда, что сейчас, она не изменилась ни капельки. В блеске ее глаз все еще виднелась чувственная и нежная душа— то, за что правитель и влюбился в нее потом. Но было еще кое что, связывавшее их. Стены тронного зала, словно волнами окатило прекрасное пение. Закрывая глаза, Сюин пела нежно, ярко и незабываемо, выражая все свои эмоции в процессе. Услышав это пение, правитель подошел ближе, почти вплотную и взял ее за крыло. Какой бы сильной ни была его вина или обида, он не мог больше поддаваться этому. Сюин замолкла, открывая глаза и глядя на стоящего рядом супруга, когда уже он продолжил ее песнь. Два голоса сплелись воедино, стоило Сюин продолжить. Соприкоснувшись крыльями, они начали танец почти синхронно порхая по зале. Волки-стражи в зале поражались танцу прекрасных ярких существ. Впервые за несколько лет лорд полноценно осознал насколько сильно ее любит, его глаза засверкали и наполнились теплом. Внезапно он улыбнулся, останавливаясь в самом центре залы и поцеловал ее. Сюин замерла, закрывая, наполненные блеском глаза. Иногда любовь требует проверки, не все ее проходят. Но те, что справляются с невзгодами, остаются вместе навсегда.***
Используя всю свою силу, Лианг наносил сильнейшие удары по тренировочному маникену. Глядя на это, пришедшая со стороны дворца Чанджи, прижала уши к голове. Не желая отвлекать и откладывая важный разговор на потом, она вернулась во дворец. Неторопливо поднимаясь по лестнице, она внезапно замерла, ухо уловила приглушённый звук. Ее глаза широко раскрылись, когда она поспешила вверх, к комнате лорда. Подходя совсем вплотную, девочка толкнула дверь лапой, протискивая пушистую голову в открывшейся проем. Заметив то, чего она никогда прежде не видела, она вздрогнула, зракчи красных глаз сузились. На полу, в окружении свитков сидел лорд. Слезы текли по его щекам, падая на дрогоценный пергамент, но ему было все равно. Громкий крик издался вновь, как тот, что она услышала на лестнице. Дрожащие крылья прижимали к груди подушку, клюв слегка двигался, лорд шептал что-то. Никогда прежде она не видела юного лорда таким подавленным. Готовясь закрыть дверь и также бесшумно уйти, она внезапно замерла, нащупывая на шее колье. Вспоминая свои собственные слезы, боль и... Лорда рядом, она не могла просто так уйти. Тот момент, когда он вернул последний подарок матери соединил их навсегда. Она не стала думать о протоколе, который нарушила бы зайдя, она сделала это, прошла в комнату и падая на колени, обняла Шэня. Вздрагивая, он замолчал, нащупывая мягкие лапки, обнимающие его. — Чанджи...? — произнес он удивлённо. — Вы... Ты всегда был рядом, что бы ни случилось. Я знаю у меня есть тот, кому я могу рассказать все, на кого могу положиться... Мой хозяин, мой друг.... Пусть и я буду другом тебе, Шэнь. — Я... Действительно не заслуживаю тебя...— он опустил взгляд стыдливо. — Что? Это не так! — Она отстранилась, взволнованно поднимая брови. — Я хотел сделать тебя... Свободной. — Что..?— ее глаза широко раскрылись. — Я просил отца. Получил отказ. — Но Шэнь, я и так свободна! — Думаешь? Она активно кивнула, с улыбкой поднимаясь на лапы, помогая подняться лорду. Ее хвост слегла завилял, когда она засмеялась. — Ты дал мне все! Еду, тепло, красивую одежду, даже мое ожерелье и лук... А мое предназначение, быть рядом с тобой в ответ. — Всегда? — Да, всегда. Со смехом, она обняла лорда, виляя хвостом. Охватывая крыльями спину в шелковом одеянии, лорд опустил длинную шею на ее плечо, улыбаясь, закрывая глаза. Последняя слезинка, что скатилась вниз по его клюву, была признаком счастья. Дверь в покои лорда вновь отворилась, на пороге стояла вещунья, что с доброй улыбкой взглянула в глаза юноши. — Я вам не мешаю? — Вовсе нет, проходи — Шэнь улыбнулся. — Я перешла передать просьбу правителя Энлэя навестить его в тронном зале. — Что? — фыркнул лорд. — Вот ещё... — — он опустил взгляд. — Это может быть что-то важное. Стоит проверить — она улыбнулась. — А вы, леди, идете на танцы? — Да-да! — Почти лая ответила радостная Чанджи, подходя к вещунье. С улыбкой подмигивая, женщина развернулась, забирая с собой девочку. Немного более спокойный, но всё ещё разочарованный лорд поднялся к отцу, замечая его на золотом троне вместе со своей матерью. Приподнимая бровь в удивлении он слегка поклонился. — Отец? Переглянувшись с женой они оба улыбнулись, кивая друг другу. Павлин начал говорить, в то время как лицо Шэня все больше перекашивалось в непонимании.