Девять часов до завтра

Прохладный ночной воздух бодрит, но так приятно ощущать себя на руках Юнги, прижиматься к его груди. Сейчас омега только делает вид, что спит. Шуга аккуратно укладывает его на заднее сиденье и несется домой по ночному городу. Паркует машину в гараж, в это мгновение ощущая теплые губы на своей шее. Они исследуют кожу, едва покусывая, дойдя до плеча, впиваются неожиданно глубоким, сильным, долгим поцелуем. Юнги вытаскивает смеющегося омегу из машины. Нежно обнимает. –Значит, так ты спишь? Тот лишь молча улыбается. У Шуги еще хватает терпения дождаться лифта – всего-то подняться на второй этаж. Но уже в кабине он резко срывает с плеч парня тонкую курточку, осыпая короткими поцелуями шею. Лифт открывается, и Чимин выскальзывает из него, лукаво улыбаясь Шуге. В два шага тот нагоняет омегу, открывает двери квартиры и подхватывает ускользающего мальчишку под ягодицы. Чимин тотчас заводит ноги за спину хену, крепко прижимаясь к его уже очень возбужденному паху своим, тоже налитым желанием. Не сняв обувь, не меняя позу, они падают на кровать в полутемной спальне, слабо освещенной только маленьким ночником. Взгляды, полные желания, пересекаются, губы встречаются в затяжном поцелуе. Шуга резко поднимает вверх руки Чимина, нетерпеливо сдергивает футболку. Тот, вцепившись в непослушные мелкие пуговицы черной рубашки, с трудом расстегивает одну за другой. Сколько продлится эта пытка!? Хен с нетерпением скидывает рубашку через голову – пуговицы веером разлетаются в разные стороны спальни. Кладет на огромную кровать такое желанное тело, рывками снимая с омеги обувь и одежду. Небольшой член уже прилично возбужден. Руки Чимина требовательно теребят ремень на джинсах Шуги: – Я сниму, – прерывисто дыша и источая по комнате аромат, говорит омега. – Нет, малыш! Альфа одной рукой перехватывает тонкие запястья с хрупкими косточками, отводит руки назад. Губы нежно втягивают и слегка покусывают то один, то второй сосок. Рука ложится на пах, ласкает, подбирается к члену. Лишь слегка касается его, играет. Чимин выгибает спину, подается навстречу. – Пожалуйста, пожалуйста, не останавливайся, – шепчут губы. Шуга ласкает головку, горячую и влажную, опускается вниз по стволу, скользит вверх. Щекочет, дразнит. Чимин мечется по кровати, стонет, по лбу и груди катятся капельки пота. Тело выгибается так, что, кажется, сейчас сломается. Омега кончает в руку искусителю. Пару минут приходит в себя. – Позволь теперь мне, – смотрит на Шугу. Тот молча кивает, встает, ноги едва держат его. Омега снимает с альфы джинсы и боксеры. Становится на колени, губами обхватывает головку, нежно втягивает ее в рот, стараясь захватить член целиком. В тишине, кажется, слышно, как бешено стучит сердце Юнги. Он подается вперед, Чимин отстраняется только затем, чтобы потом еще нежнее обхватить плоть губами, пройти языком. Это недолгая игра. И так с перебором возбужденного Шугу слишком быстро накрывает оргазм. Но запах истинного очень скоро вновь заводит Мина. Он кладет хубэ на живот, пробегает языком по позвоночнику. Чимин выгибает спину – ягодицы раскрываются. Из крохотной, слишком узкой ложбинки сочится смазка. И Шуга вдруг понимает, что эта попка, как и его член, не знала еще никого. Его охватывает особый азарт – охотника, победителя, который получит добычу первым. И будет владеть ею безраздельно! Он дрожит, он сходит с ума от нетерпения, но аккуратно, медленно вводит в желанную попку палец. Там все такое тугое, тесное! Добавляет второй. Чимин зарывается головой в подушку, выше отставляя ягодицы, постанывает, насаживаясь на пальцы. Третий. Плавно, аккуратно подвигается вглубь, ищет, находит и нежно стимулирует островок страсти. – Возьми меня, хен, быстрее, – высокий голос при этом срывается на чувственный низкий хрип. Юнги справляется с презервативом. Резко прижимает к себе шею хубэ, оставляя на ней глубокую, злую метку зубами – «мой!» И, больше не контролируя себя, врывается в эту узкую, горячую пещерку всем членом. Два тела сливаются в одном желании. И, спустя время, падают на подушки. – Шуга-хен, дальше я сам, – прошло всего несколько минут, но истекающий соком и желанием омега снова готов. Кажется, его аромат сейчас бьет все рекорды яркости. – Чимини, ты что творишь?! Нет! Ох, голодный мальчишка! Отдохни! – омега уже ласкает вновь возбуждающийся член хена, а потом садится на него, закусив губы, закатив глаза. Шуга понимает, что максимума удовольствия может достичь, только лишь глядя на это залитое страстью лицо, влажные чувственные полуоткрытые губы. Он изо всех сил сдерживается: омеге еще надо время. Но и этот пик быстро пройден обоими. Они засыпают перед рассветом. Душ оставлен на завтра, нет сил. Чимин по обыкновению сворачивается клубком – такой прямо пай-мальчик, а Шуга прижимается к нему. Сейчас он едва слышит тонкий запах любимого и отлично – исходящий от Чимина свой. «Теперь ты по-настоящему мой». Целует, проваливаясь в предутренний сладкий сон.