All the Things We’ll Leave Behind (Всё, что мы оставили позади)

      Лань Ванцзи весьма агрессивно стучал по клавишам и с той же злостью кликал по тачпаду ноутбука, лежащего на его коленях. Тот факт, что работа Вэй Усяня целиком и полностью не зависела от бумаги, был довольно разочаровывающим. Агрессивное перекладывание листов в нужную стопку было бы куда менее разрушительным, нежели перетаскивание файлов.       С другой стороны дивана раздалось хмыкание, и Лань Ванцзи бросил взгляд на Вэй Усяня. Тот находил слишком много удовольствия в страданиях младшего альфы и должен был быть непременно наказан за это.       Прошло почти две недели с тех пор, как Лань Ванцзи провёл первую, а после и много других ночей с Вэй Усянем, даже если большинство из них не уложилось в его воспоминаниях, и с тех пор благодаря некоему Доктору Вэнь Вэй Усянь вовсе перестал оставлять на нём запах напрямую и отказался от любого сексуального контакта с ним. И, если однажды у него появится возможность встретиться с ней, он, в свою очередь, сделает так, чтобы её наказание было суровым.       Вполне очевидно, что новое исследование показывало, что чувствительность к запахам можно было вылечить непрямой ароматизацией предпочтительно от человека противоположного вторичного пола. По всей видимости, избыток запаха от того же вторичного пола, как ни странно, мог продлить срок лечения, а любые запахи сексуального рода увеличат их в разы.       Лань Ванцзи нашёл исследование после того, как Вэй Усянь предоставил ему всю информацию, и в то время, как его запах всё больше окрашивался волнением, стоило ему узнать, насколько исследование было хорошо продуманным, а результаты — обоснованными, другой альфа продолжительно смеялся над ним.       — Ну же, А-Чжань, — смеялся Вэй Усянь, — если это сократит время, необходимое на то, чтобы снизить твою чувствительность к запахам, это будет довольно неплохо, верно? Это значит, что я смогу позаботиться о тебе как следует куда раньше, — тогда альфа придвинулся к нему ближе, жарко зашептав на ухо: — К тому же, я буду оставлять запах на твоём свитере, и ты сможешь заниматься всеми своими грязными делами в нём. Это будет прекрасно.       Раздумывая обо всех «грязных делах», которыми он занимался в этом свитере последние пару недель, Лань Ванцзи невольно выпустил свой запах, тотчас окруживший их, и он даже не пытался контролировать его, вместо этого позволив свободно заполнить пространство комнаты. Пальцы Вэй Усяня замерли на клавиатуре, а его пряный запах обернулся вокруг аромата Лань Ванцзи.       — А-Чжань, — мягко произнёс Вэй Усянь, — веди себя хорошо.       Иногда Лань Ванцзи задавался вопросом, не раззадоривает ли его Вэй Усянь нарочно, вместе с запахом показывая и воспоминания того, как старший альфа тянул его за волосы и приказывал ему опуститься на колени перед ним. Фыркнув, Лань Ванцзи решил, что в эту игру могут играть двое.       Поставив ноутбук на кофейный столик и опустившись на колени, он приблизился к Вэй Усяню.       — Но, Сянь-гэгэ, — произнёс он, надув губы в притворной обиде, — твой А-Чжань вёл себя так хорошо эти две недели, он даже помогал тебе с работой. А-Чжань заслуживает награды.       Ресницы его затрепетали, а полный надежды взгляд следил за Вэй Усянем, ожидая, что он сможет увидеть его уголком глаз, оторвав внимание от собственного компьютера.       То, как всего несколько умопомрачительных ласк с использованием одних только рук и две недели разочарования, отсутствия близости и игривого флирта могли заставить человека стать столь бесстыдным и одновременно открытым перед объектом своего неудовлетворения (влечения).       Вэй Усянь, резко втянув воздух, повернулся и уставился на Лань Ванцзи тёмным взглядом, в котором остался виден лишь тонкий ореол серебра. Потянувшись к нему, он запустил рукой в волосы мужчины и почесал его, точно кота, по коже головы, за ушами и под подбородком.       Рвано выдохнув, Лань Ванцзи едва слышно проскулил, изо всех сил пытаясь подавить растущее в груди мурчание. Он не был питомцем! Он пытался соблазнить этого мужчину, но никак не собирался становиться питомцем! Совершенно точно и никак иначе!!       — Кто хороший котёнок? — ворковал Вэй Усянь, почесав Лань Ванцзи за другим ухом.       В тот же миг Лань Ванцзи отпрянул, чувствуя, как пылает лицо. Вэй Усянь пролепетал несколько неразборчивых слов, а после с лёгкой ухмылкой на лице вернул всё своё внимание компьютеру.       Разочарованно вздохнув, Лань Ванцзи потёр места, где его касался Вэй Усянь. Похоже, ему придётся повысить ставки этой игры.       — Ты уже закончил с этими файлами? — уточнил Вэй Усянь, оглянувшись на Лань Ванцзи, выглядя донельзя довольным.       — Почти, — ответил Лань Ванцзи, вернувшись на своё место и взяв в руки ноутбук. — Пэй-сяньшэн не очень хорош в структуризации.       Старший альфа задорно рассмеялся.       — Нет, совершенно точно нет, но он лучший в налаживании связей и заключении контрактов. Дополнительная работа по организации его файлов стоит всех его трудов.       — Дополнительная работа, которую Сянь-гэгэ делает в своё свободное время, хотя не должен, — проворчал Лань Ванцзи, открыв файл и взглянув на его содержимое, чтобы после закинуть его в нужную папку.       — Ох, но теперь у меня есть милый помощник! И я такой ужасный, извращённый старикашка, как же я могу отказаться от возможности оставить очаровательного молодого помощника допоздна? — дразнился Вэй Усянь. — Возможно, однажды я поручу моему помощнику другую работу, — произнёс он, подарив Лань Ванцзи коварную ухмылку, — на коленях, ту, которая займёт его рот настолько, что тот не сможет поддразнивать своего бедного начальника или порицать его.       — Бесстыдник! — прошипел Лань Ванцзи смеющемуся мужчине, чувствуя, как его только охладившееся лицо вновь запылало. Не то чтобы он был бы против подобной работы, однако услышать, как Вэй Усянь говорит о подобном так непринуждённо...       — А если серьёзно, — добавил Вэй Усянь, перестав смеяться, — ты не обязан помогать мне с этим делом, и я мог бы нанять настоящего помощника, если благодаря этому у тебя станет меньше переживаний.       Стоило мужчине закончить мысль, и Лань Ванцзи тут же покачал головой.       — Другой очаровательный помощник, которого будешь оставлять допоздна? Или на коленях? — сухо спросил он, а Вэй Усянь вновь рассмеялся на его слова. — Всё в порядке, — уверил он, стоило Вэй Усяню притихнуть и облокотиться на диван в попытке отдышаться, — мой дядя оценит, что я провёл лето не впустую.       Вэй Усянь потянулся к Лань Ванцзи и устроил голову на его плече, взглянув на процесс работы. Тихо фыркнув и поморщившись, он обернулся к младшему альфе.       — А-Чжань, почему ты пахнешь пряностями? — спросил он, сощурившись.       Пальцы Лань Ванцзи застыли над клавиатурой.       — Не Хуайсан прислал коробочку с новыми игрушками, пропитанными запахом, — отрезал он, подавив улыбку, когда почувствовал, как запах Вэй Усяня окрасился кислым раздражением или, быть может, ревностью.       Доктор Вэнь советовала в процессе лечения оставлять запах на игрушках, сделанных на манер тех, которые давали в больнице пациентам, разделённым с семьёй. Подобные вещицы были наиболее подходящими для непрямой ароматизации, поскольку такие игрушки были разработаны таким образом, что они могли сохранять запах длительное время, а ещё не могли впитывать аромат более, чем одного человека. Собственный запах Лань Ванцзи будет пропитывать игрушку не так быстро, как то происходит с одеждой, которая используется как более частый способ косвенной ароматизации.       Несмотря на раздражение, которое вызывал у него хороший врач, она была достаточно любезной и прислала несколько таких игрушек, на одной из которых остался запах её брата омеги и близкого друга Вэй Усяня, Вэнь Нина, напоминающий аромат свежей выпечки и свежескошенной травы. Старший альфа так давно не виделся со своим другом, что вдыхал этот запах куда чаще самого Лань Ванцзи, для кого игрушка и предназначалась.       Цзян Яньли оставила свой запах на другой игрушке, и теперь нежный аромат лотосов отпечатался на милой свинке, с которой Лань Ванцзи стал часто засыпать.       Третья была отправлена брату после их неловкого разговора, в котором он утаил то, как осознал, что был чувствителен к запахам. Лань Сичэнь купил ему кролика, куда более дорогого и качественного, и отправил, оставив на игрушке слабый запах цветов, название которых он не знал, перемешанный с запахом раскалённой стали его пары.       Настоящего же плюшевого кролика от доктора Вэнь Лань Сичэнь отдал своему сыну, после чего вернул Лань Ванцзи игрушку, на которой остался молочный запах, так свойственный детям. В качестве способа лечения это нисколько не помогало Лань Ванцзи, однако пару раз за день он так или иначе подносил игрушку к носу и вдыхал запах племянника, которого видел всего несколько раз.       И пусть результаты показывали, что трёх ароматов было достаточно, исследование также предлагало использовать больше чужих ароматов, так что Лань Ванцзи снова связался с Не Хуайсаном, и — удивительно — омега тут же ответил на звонок. На курорте, где они с Мо Сюаньюем отдыхали, нашлись подобные игрушки, которые были предназначены для омег, вроде них: отправившихся в этом место и оторванных от своих родных, по которым могли скучать. Спустя пару дней ему привезли игрушечных птиц. Экзотическая синяя птица пахла Не Хуайсаном — нагретой солнцем землёй, медленно остывавшей под холодными каплями дождя, в то время как на чёрной вороне был запах, которого Лань Ванцзи не знал, хотя он предположил, что тот принадлежал Мо Сюаньюю.       И, ох, как же Вэй Усянь возненавидел ворону. Лань Ванцзи заметил, что старший альфа уловил в этом запахе аромат, очень напоминающий его собственный, пряный и яркий, и, в то время как сам запах самого Вэй Усяня был более выдержанным и тёплым, запах, исходящий от вороны, был более молодым и прохладным, как необычный коктейль в жаркий день.       Вне зависимости от этого, запах был неизвестным и принадлежал незнакомому омеге, и Вэй Усянь сразу заметил эту игрушку и забрал её у Лань Ванцзи до того, как он смог бы даже использовать её. К несчастью для Лань Ванцзи, потому что этот запах очень напоминал аромат человека, который он жадно хотел ощутить.       Так что, когда утром ему пришла новая коробочка с игрушками — всё той же экзотической птицей и вороной — Лань Ванцзи не смог удержаться и вдохнул запах последнего. Отчасти он сделал это ради шанса узнать этот похожий запах, отчасти — увидеть, сломит ли это Вэй Усяня.       Дрожь прошла по телу Лань Ванцзи, когда его начал окружать всё более обжигающий запах Вэй Усяня, и он не был более уверен в своих намерениях. Обернувшись и заметив леденящий взгляд другого альфы, он не сдержал трепещущего аромата страха и возбуждения.       Вэй Усянь моргнул, а затем его губы растянулись в коварной улыбке.       — Если А-Чжань хочет вызвать у меня ревность, он должен быть готов, что этот старик вызовет у него ревность в ответ, — произнёс он, вернувшись на свою часть дивана.       Пару минут Лань Ванцзи наблюдал за ним, а после вернулся к работе, чувствуя охвативший его трепет.       Трепет и волнение.       На протяжении долгого времени они сидели вместе, и тишину прерывали лишь звук клавиш и тихое потрескивание музыки — пост-рок, как её называл Вэй Ин, — доносящейся из старого магнитофона в углу комнаты, и Лань Ванцзи задумывался, принадлежал ли этот треск изношенным динамикам или самой песне. Может, и тому, и другому.       Растянувшись так, что его спина захрустела, Вэй Усянь бессовестно издал ряд непристойных звуков и имел наглость смотреть на Лань Ванцзи боковым зрением, точно делал это нарочно, когда раздался резкий стук. Они синхронно обернулись в сторону двери в тот момент, когда Мадам Юй уже перетупила порог дома, а позади неё плёлся Цзян Фэнмянь, на чьём лице была нежная, умиротворяющая улыбка, которая, похоже, была его извечным спутником жизни, однако взгляд его казался более напряжённым, чем обычно.       — Вэй Усянь, — холодно поприветствовала его женщина, бросив взгляд на ноутбуки на их коленях, — всё ещё пользуешься нашим гостем, как вижу.       — Не пользуется, — спокойно отвечает Лань Ванцзи, часто заморгав, чтобы не испепелять взглядом Мадам Юй. — Я вызвался добровольно и благодарен, что Вэй Усянь согласился. Это хороший опыт работы под руководством успешного человека, и я многому научился.       Лань Ванцзи предпочёл умолчать, что той причиной, по которой он вызвался на это, стала сама Мадам Юй. Острое желание женщины разрушить лето всем и каждому, принуждая их добровольному труду ради скорого торжества, в последние недели лишь выросло, и, когда до торжества остался всего день, она стала лишь злее и раздражённее. Задачи, возложенные на него Мадам Юй, выжали Вэй Усяня до нитки ещё до того, как он стал подначивать Цзян Яньли и Лань Ванцзи, которых по обыкновению сопровождал ноющий обо всём на свете и ворчливый Цзян Чэн, брать больше перерывов и выходных. И, если Лань Ванцзи не решился бы помочь Вэй Усяню с работой, вполне возможно, что они никогда бы не смогли увидеть друг друга. Под кожей также зудело беспокойство, что Вэй Усянь может навредить своему здоровью излишней нагрузкой или что тот вовсе не успеет сделать необходимое, чтобы выкрасть время после, которое было обещано ради возвращения тем же летом в Пристань Лотоса.       И, словно вишенка на торте, на следующий день после того, как они провели целую ночь вместе, Мадам Юй потребовала у Вэй Усяня объяснения, почему Лань Ванцзи провёл ночи в его доме, её вечно присутствующие, невидимые слуги видели куда больше, чем хотелось бы обоим мужчинам.       К счастью, Юй Цзыюань решила, что Вэй Усянь в обычном порядке совращал Лань Ванцзи: алкоголь, поздние посиделки, непристойные видео с омегами. Несмотря на нежелание женщины видеть в Пристани Лотоса Лань Ванцзи, она не могла позволить, чтобы гостя под её присмотром испортили. Посреди её пронзительно громкой лекции Вэй Усянь прервал её и рассказал о том, как Лань Ванцзи совершенно случайно сделал глоток его напитка и отрубился. Весьма очевидно, что Вэй Усянь не мог отправить его назад в таком состоянии, и именно по этой причине молодой альфа провёл ночь в его доме!       Подозрительно то, как легко она поверила в эту историю, бросив короткое «Я буду следить», прежде чем ушла, чтобы накричать на кого-то другого. Работа на Вэй Усяня — идея, предложенная Цзян Яньли, против которой Юй Цзыюань не стала бы возражать, а они вдвоём могли довольствоваться временем наедине столько, сколько хотели, и вместе с тем он оказывал посильную помощь Вэй Усяню, у которого было чрезмерно много работы, с которой он не успевал.       Мадам Юй бросила пронзительный взгляд в сторону Лань Ванцзи.       — В самом деле, — усмехнулась она, — это ведь такая честь — работать на...       — Цзыюань, — тихо прервал её Цзян Фэнмянь, — слуги во внутренних залах, скорее всего, уже ожидают нашего возвращения.       Бросив в сторону супруга даже более холодный взгляд, она продолжила, вернувшись к главной теме.       — Как вы знаете, завтра состоится торжество, посвящённое Цзян Яньли. Я надеюсь, что вы оба будете вести себя наилучшим образом, — строго произнесла она, перемещая тёмный взгляд с одного мужчины на другого.       Вполне возможно, она стала испытывать к Лань Ванцзи большую неприязнь и недоверие ввиду его недавних прогулов во время подготовки, хотя иногда ему казалось, что она знает о предпочтении альф Вэй Усяня, а если конкретнее, знает о его нынешнем предпочтении в лице Лань Ванцзи. Младший альфа не понимает, как это знание может породить ещё большую ненависть к нему, однако он предполагает, что это возможно.       — Конечно, Юй Цзыюань, — задорно ответил Вэй Усянь, подпрыгивая на месте. — Мне ни за что не пришла бы в голову мысль испортить «брачный рынок», в котором участвует моя дорогая племянница, — добавил он, невинно улыбнувшись.       Лань Ванцзи подавил смешок, когда лицо Юй Цзыюань ещё больше потемнело. Именно она так это назвала, так что не могла жаловаться, но она, очевидно, понимала, что Вэй Усянь над ней подтрунивал.       — Действительно, — произнесла она спустя то долгое время, что они сражались одним лишь взглядом. Подступив ближе, она бросила папку на диване между ними. — Список приемлемых для моей дочери альф, приглашённых на торжество, — она развернулась к дверям, делая намеренно медленные шаги, и каждое её движение равнялось громкому стуку её каблуков. — Кроме этих, разумеется, будут и другие альфы, но всякому другому, кто не в этом списке, будет отказано, даже если они решат предложить ей ухаживание, — Мадам Юй остановилась возле дверей, развернувшись к Лань Ванцзи и Вэй Усяню. — Запомните альф из этого списка. Заметите кого-то другого, кто пытается украсть время Яньли, — она обвела их многозначительным взглядом, — избавьтесь от них. Как угодно. У них нет права красть её время. Я выразилась достаточно ясно? — Лань Ванцзи и Вэй Усянь молча кивнули. — Отлично, — произнесла она, натянуто улыбнувшись им, а после женщина развернулась и скрылась за дверью.       Цзян Фэнмянь шёпотом попрощался с Вэй Усянем и исчез вслед за ней. По крайней мере, он, похоже, оставил свои попытки навязать свою дочь в пару к Лань Ванцзи, однако тот холодный взгляд, который мужчина бросил в его сторону, был неожиданным и странным.       Лань Ванцзи предполагал, что Цзян Фэнмянь может догадываться об их с Вэй Усянем взаимоотношениях, хотя ранее он был почти уверен, что Цзян Фэнмянь — единственная причина, по которой Юй Цзыюань позволяла Лань Ванцзи оставаться в Пристани Лотоса, и та причина, которая смогла убедить грозную женщину разрешить его визит ради их дочери. Раз присутствие Лань Ванцзи доставляло ему неудобства или вовсе вызывало приступ ревности, то почему он не поспособствовал возвращению Лань Ванцзи домой?       В конце концов, Лань Ванцзи пришёл к выводу, что едва ли он сможет в ближайшее время понять действия и мотивы этой пары.       Каждый из супругов Цзян вёл себя донельзя странно. Быть может, волнение подготовки к торжеству настигло их обоих?       Дверь комнаты Вэй Усяня почти закрылась за Цзян Фэнмянем, когда в проёме вновь возникла Юй Цзыюань, испугавшая их обоих.       — Сожгите это, когда закончите, — прорычала она, после захлопнув за собой дверь.       Лань Ванцзи оглянулся на Вэй Усяня, чьи руки сжались на коленях до побелевших костяшек, а на лице залегла тень болезненной улыбки.       — Сянь-гэгэ? — тихо спросил он, коснувшись рук альфы. — Всё в порядке?       Вэй Усянь взглянул на него широко открытыми глазами.       — Ах, да, — слабо ответил он, расслабившись в хватке рук Лань Ванцзи. — Просто не люблю огонь, — неловко рассмеялся мужчина.       Некоторое время Лань Ванцзи коротко разминал руки Вэй Усяня, то касаясь кожи ладоней, то едва сжимая его пальцы. В сравнении с руками Лань Ванцзи, руки старшего мужчины были настолько маленькими, что он мог запросто обхватить их обе одной своей ладонью.       — М-м, — тихо выдохнул он. — А-Ли рассказывала о том, что ты сделал и как спас их, пока...       — Пока пламя полыхало, — закончил за него Вэй Усянь. — Да. Это было давно, но... Ты никогда не сможешь забыть, как чуть не сгорел до смерти.       Смех Вэй Усяня звучал надломлено, а дрожь пробирала всё его тело, и Лань Ванцзи тут же притянул его к себе, оставил нежный поцелуй на его лбу и обхватил руками, обняв.       Приятная тишина, прерываемая только пост-роком, всё ещё играющего позади них, укутали их собой на несколько недолгих минут. Потрескивающие звуки музыки классических инструментов, смешанных с современными, нравились Лань Ванцзи. Губы растянулись в намёке на улыбку, стоило только подумать о том, как бы это не понравилось его дяде, тот не смел бы спорить против интереса молодого поколения к классической музыке. А после возненавидел бы, потому что не мог по-настоящему возражать против её существования. Лань Ванцзи стоит попросить Вэй Усяня прислать ему пару дисков после его возвращения в Гусу.       В конце концов Вэй Усянь тянется к папке, которую Лань Ванцзи переложил на стол, и пролистывает страницы со списком и информацией о каждом альфе. На каждом листе была фотография и целый набор необходимых знаний о конкретном альфе, начиная от их родителей и места обучения и заканчивая перечнем медицинских болезней, имевшимся в их семье.       — О! Этот паренёк ходил в тот же университет, что ты и А-Ли, — воскликнул Вэй Усянь, взглянув на страницу. — Он немного... скучный на первый взгляд, — проговорил он.       — М-м, — согласился Лань Ванцзи, добавив: — Невыносим. А-Ли не согласится стать его парой.       Вэй Усянь изумлённо хмыкнул.       — Значит, ты знаешь его? Этого Су Миньшаня?       — М-м, — хмыкнул Лань Ванцзи, быть может, каплю более сурово, чем хотел бы. — Мы были на одном потоке.       Уставившись на младшего альфу, Вэй Усянь стал молча ожидать продолжения истории. В свою очередь, Лань Ванцзи поджал губы и не мог сказать что-то кроме того, что уже сказал.       — Да ладно тебе! — проныл Вэй Усянь, тыкнув Лань Ванцзи пальцем в щеку. — Ты должен рассказать мне остальную часть истории! А что, если на торжестве он будет вести себя подобающе?! Мне действительно нужно вычеркнуть его из списка просто потому что А-Чжань назвал его «невыносимым»? Мне нужна вся история!       Лань Ванцзи фыркает.       — Изначально мы были в разных группах, — сказал он Вэй Усяню, — хотя мы пересекались в общих аудиториях на первом курсе. Он был... — Лань Ванцзи прервался в попытке подобрать правильные слова, — назойливым, полагаю. Пытался пробиться на наш поток, в группу наших друзей.       — Оу, он пытался подружиться с тобой? — дразняще спросил Вэй Усянь.       — Возможно, однако он никому не нравится, — ответил Лань Ванцзи. — Он перешёл на наш курс в следующем году, и всё стало хуже. Множество раз случилось, что ему выдавали выговоры за то, что он прерывал одногруппников, и он часто перефразировал слова омег из нашей группы. Все его слова были не более чем чужими идеями, которые он считал лучшей версией того, что сказал наш одногруппник.       — Агх, один из тех типов болтливых альфы-мудаков. Мне довелось повстречать таких парней, а нескольких я вовсе уволил.       — М-м, Сянь-гэгэ хороший начальник, — пробормотал Лань Ванцзи, оставив ещё один поцелуй на лбу мужчины.       — Не думаю, что увольнение засранцев делает меня хорошим начальником, А-Чжань. Просто слишком низкая планка, — пожаловался Вэй Усянь. — Слишком многие не заботятся об условиях труда их работников-омег.       — М-м, Сянь-гэгэ всё ещё остаётся хорошим начальником, — повторил Лань Ванцзи.       — Да-да. Там есть продолжение?       — М-м, — кивнул Лань Ванцзи, продолжив, — А-Ли была единственной в течение первого курса, кто заметил, что Су Миньшань начал... Одеваться и действовать, как я.       Уши Лань Ванцзи неминуемое запылали. Утверждать, словно кто-то копирует твой стиль и подражает самой личности, — эгоистично.       Старший альфы окинул его бесстрастным взглядом, а после зашёлся смехом, и уши Лань Ванцзи под густыми волосами запылали ярче,       — О, А-Чжань, — выдавил Вэй Усянь сквозь смех, — у тебя был персональный жуткий сталкер альфа?       Вслед за этим Вэй Усянь зашёлся в новом приступе смеха, и Лань Ванцзи попытался подняться с намерением уйти.       — Нет, нет! — прокричал Вэй Усянь, перегнувшись через колени Лань Ванцзи и не позволив ему даже встать. — Прости, не злись.       Сместившись, Вэй Усянь с удобством устроился на коленях Лань Ванцзи и обхватил его руками за щёки.       — Значит, жуткий сталкер хотел скопировать прекрасного Лань Ванцзи?       Около минуты Лань Ванцзи наблюдал за альфой, сощурив глаза, пока не решил продолжить.       — М-м, он перенял многие мои привычки, покупал похожую одежду, стал изучать мои интересы и после хвастался, что знает об этом больше, чем я. Последней каплей стало его участие в поездке прошлым летом, хотя ему стоило поехать с другой группой, учитывая различия бизнеса наших семей. Та поездка прошла не очень.       — Да, я могу представить, — произнёс Вэй Усянь. — Что случилось после?       Губы Лань Ванцзи растянулись в улыбке.       — Та ситуация рассердила А-Ли, и после лета она нашла нескольких омег с потока по дизайну. Они... взялись за Су Миньшаня с энтузиазмом.       Подавив улыбку, так и норовящую появиться на его лице, Вэй Усянь слушал его, широко раскрыв глаза и очевидно восхищённо. Смеясь и подпрыгивая на коленях Лань Ванцзи, он вёл себя точно ребёнок, который ожидает узнать, как герои победили зло из той книги, которую читали им родители.       Лань Ванцзи старался держать нижнюю часть своего тела под контролем, пока продолжал рассказывать.       — Они сделали много различной одежды для меня, и всякий раз, когда кто-то спрашивал, мы должны были упоминать случайный магазин, и Су Миншань неизбежно бы отправился искать наряд туда, где их вовсе не существует, — Лань Ванцзи фыркнул, почти смеясь, глядя в забавляющиеся серебристые глаза Вэй Усяня. — Почти весь год он носил «прошлогоднего Лань Ванцзи», на что все с удовольствием указывали. И ему это не нравилось.       Вэй Усянь вдумчиво хмыкнул.       — Почему он просто, не знаю, не надел что-то, что не повторяло бы твой стиль?       — Он пытался, но люди указывали и на это. Ему же это нравилось ещё меньше.       — Не нравилось, что указывают на его дерьмовое поведение? Да, он определённо не подходит для моей милой А-Ли, — фыркнул Вэй Усянь.       — Это... Возможно, мне не стоило так делать. Пару раз я просил его перестать, однако на тот момент он нравился слишком немногим, поэтому никто не заступился за него.       — Удивительно, — саркастично хмыкнул Вэй Усянь.       — Мн-м, — согласился Лань Ванцзи. — Он даже пытался обставить всё так, словно я копирую его.       Вэй Усянь прижал руку к груди и притворно вздохнул, раскрыв рот, точно был поражён до глубины души.       — Как будто моему А-Чжаню может понадобиться копировать чей-то стиль! Подобное — непростительно! Этот Су Миньшань официально в моём списке гадких людей! — спустя момент он добавил. — Не забивай себе этим голову. Люди, которые ведут себя, как мудаки, пытаются манипулировать и травят людей? Приписывают себе чужие идеи и стиль? Такие люди не заслуживают твоей доброты. Не расстраивайся из-за того, что отомстил ему, просто смирись, что он неисправимый мудак.       Вэй Усянь наклонился, намереваясь поцеловать Лань Ванцзи в макушку, однако тут же отпрянул, поморщившись.       — Агх, ты воняешь! Не могу, нет, — произнёс он, вскочив с коленей Лань Ванцзи. — В душ! — приказал мужчина, уперев руки в бока. — И избавься от этой ужасной игрушки! Не смотри на меня так! — сурово сказал Вэй Усянь, бесстрастно наблюдая за тем, как Лань Ванцзи дует губы. — Сам виноват.       Тяжело вздохнув, Лань Ванцзи поднялся с дивана. Даже когда он повернулся в направлении ванной, он продолжал дуться, однако он довольно быстро обернулся, не сделав толком и шага, и внезапно стянул с себя футболку, отбросив её на пол. Окинув старшего альфу тяжёлым, всё ещё обиженным взглядом, он потянулся к поясу штанов.       — Лань Ванцзи, — прошипел Вэй Усянь, нетерпеливо топнув ногой, — не смей. Мы справляемся с этим две недели. Неужели ты действительно хочешь прервать лечение, когда я уезжаю уже завтра?       — Пройдут недели, прежде чем Сянь-гэгэ вернётся, — упрямо ответил Лань Ванцзи, ослабив пояс и бросив его к смятой на полу футболке. — Это может быть наш последний шанс сделать что-либо до твоего возвращения.       Пуговицы щёлкнули, а вслед за ними зашуршала и молния брюк.       — Да! — почти воскликнул Вэй Усянь. — И если ты будешь придерживаться плана лечения, то по моему возвращению мы можем... Можем...       С ужасом, застывшим в его взгляде, Вэй Усянь наблюдал за тем, как Лань Ванцзи отбрасывает брюки на пол, оставляя одежду валяться там бесформенной кучей.       — Мы сможем сделать что, Сянь-гэгэ? — тихо спросил Лань Ванцзи, просунув руки под резинку своего нижнего белья.       Между тем мужчина радовался, что послушал совета Цзян Яньли и надел сандалии, иначе ему пришлось бы неловко стоять посреди комнаты в одних боксерах и носках.       — Ты... Ты знаешь, — с придыханием произнёс Вэй Усянь, бросив взгляд на боксеры и выпирающие очертания его твёрдой плоти. — Лань Ванцзи. А-Чжань. Пожалуйста. Я всего лишь мужчина. Старик. У меня нет ни терпения, ни самоконтроля.       — Рядом с его А-Чжанем Сянь-гэгэ не нужен самоконтроль, — ответил Лань Ванцзи настолько сладостно, насколько мог.       Скрытые волосами уши пылали, и он чувствовал, как смущение медленно перебиралось на щёки. Рвано выдохнув, он медленно стянул боксеры вниз и позволил им свободно упасть, а твёрдый член, едва освободившись от ткани, ударился о живот.       Лань Ванзци наблюдал за тем, как расширяются глаза Вэй Усяня, прислушивался к его дыханию и тихому шипению, сорвавшемуся с его уст, и принюхивался к запаху, тут же укрывшем помещение, точно плотный туман.       Вэй Усянь сделал в направлении Лань Ванцзи сначала один шаг, затем другой и...       — Сянь-шушу! А-Чжань! Где вы? Я принесла вам еды, — послышался ласковый и одновременно леденящий душу голос Цзян Яньли, а после дверь в комнату Вэй Усяня открылась. — Ох!       Взгляд метнулся сначала на нагого друга, а после — на его ужасающе твёрдый член.       В тот же момент Лань Ванцзи торопливо скрылся в ванной, когда до него донёсся слишком серьёзный голос Цзян Яньли:       — Рада увидеться вновь, маленький А-Чжань. Ты так вырос за пару лет. Поздравляю.       Последнее, что Лань Ванцзи услышал, прежде чем успел захлопнуть дверь ванной, — громкий смех Вэй Усяня.