Без искажений (In Clear View)

На часах было уже за полдень, когда они перешли дорогу и направились к кафе неподалёку от Гайд-парка. С облегчением обнаружив свободный столик в углу и заняв места, Шерлок принялся ненавязчиво рассматривать Гэбриела. Сгорбившись в кресле, тот выглядел нехарактерно неряшливо: неуложенные волосы, тёмные круги под глазами и непривычная небритость. Розовое поло от Lacoste оттеняло чрезмерный румянец на лице, делая его ещё более выраженным. Левая скула расцвела оттенками синего и красного, местами и жёлтого. Или, скорее, зелёного? Шерлок пытался определить, какой участок кулака Джона отвечал за каждую часть узора. Самый выраженный участок гематомы сразу под глазом – отпечаток сустава у основания среднего пальца, а вот ниже, который меньше… непосредственно фаланга или межфаланговый сустав? С самого момента пробуждения Шерлок пытался справиться с противоречивыми эмоциями, вызванные событиями прошлого вечера и, в частности, Джоном, так что концентрация давалась с трудом. Растрачивать ресурсы разума на работу с эмоциями само по себе было малоприятным занятием; пытаться разобраться с противоречивыми эмоциями - ещё хуже. Воспоминания о времени, проведённом с Джоном у бара, пробуждали в нём позабытое чувство счастья, и они уже заняли своё место в чертогах разума. Но видеть непосредственный результат вечера на лице Гэбриела не вызывало ничего, кроме злости. Определённо, Джон не имел никакого права вымещать своё недовольство Шерлоком на его партнёре. И вообще, с какой стати Джон в принципе пытаться контролировать его? Гэбриел был прав, что многие в его окружении воспринимали Шерлока как неспособного в должной мере о себе позаботиться, а это только стимулировало выбирать пути и действия, которые, как он прекрасно понимал, провоцировали ещё больше. Он снова посмотрел на след джоновой заботы. Да, итоговый вид гематомы, когда она окончательно сформируется, будет просто ужасен. Гэб как раз возмущался, каким образом ему объяснить это клиенту завтра в Гонконге. – Скажи, что оказался втянут в драку на почве разборок с наркотиками, вполне может сыграть преимуществом в переговорах, – предложил Шерлок, получив в ответ только приглушённое «очень смешно». На столе стояли два почти пустых стакана апельсинового сока и две большие чашки чая, пустая у Гэбриела и нетронутая – Шерлока. Чай уже давно остыл, но он всё равно собирался его выпить. В обычный день Гэб заказал бы ему новый, но не в этот раз, а Шерлоку было совсем не до того. Его разум всё так же был занят обработкой прошедшей ночи в попытках собрать всё воедино, но процесс давался разочаровывающе трудно. Мозг работал в рамках, далёких от полной мощности, и это было ценой за таблетки от бессонницы, которые детектив принял по возвращению из ресторана. Взвешивая варианты и учитывая потенциальный приступ паники из-за кипящей смеси событий, эмоций и наркотиков – оно стоило того. – Мы уже слишком стары для такого, Шерлз, – Гэбриел вздохнул, когда они вышли на улицу навстречу яркому солнечному свету, от чего зарождающаяся головная боль только усилилась. Он надел солнцезащитные очки и продолжил: – Нам уже не по двадцать четыре, чувствую себя дерьмовее некуда! Боже, лучше бы я вообще не встречал Уокера, о чём я только думал. – На тот момент казалось не такой уж плохой идеей, – пробормотал Шерлок. Сегодняшнее состояние после такой ночи было сродни прогулке по парку в сравнении с его более давним опытом, но он решил оставить это при себе. Шерлок не особо следил за монологом Гэбриела, который шёл рядом. Что-то снова об Эдди Уокере, который потерял работу в банке и отбыл срок в тюрьме за присвоение прибыли. Вместо этого детектив попытался ещё раз сосредоточиться на пошаговом восстановлении всего, что произошло у бара. Он заметил, как Джон направился к нему, и постарался сохранить максимально доступное ему нейтральное выражение лица; почувствовал толчок, когда тот протискивался между людьми рядом, и их руки соприкоснулись. Тогда он позволил себе расслабиться, поддержать беседу и говорить с Джоном о вещах, которых они раньше даже близко не касались. Смеялся вместе с ним, точно как раньше. Видел восхищение и привязанность в его взгляде. Это было… хорошо. Слишком хорошо. Он сбросил всю защиту и позволил себе окунуться в тёплый, поглощающий со всех сторон свет, которым был для него Джон. И как бы ни было прекрасно снова это почувствовать, это означало, что месяцы упорной работы пошли насмарку. Идиот. Все предпринятые усилия, чтобы отдалиться, свести коммуникацию к минимуму; все превентивные меры, чтобы избежать лавины эмоций, которые только Джон способен в нём вызывать. Всё это было необходимо, если он хотел выделить место для чего-то нового. Чего-то, что не будет таким жалким, мучительным и односторонним. Что не нужно было бы скрывать или стыдиться. Позволить себе ухватиться за шанс почувствовать любовь к кому-то ещё, но в этот раз получить то же самое взамен. Даже такой простой и будничный факт общей постели; просыпаться рядом с кем-то. А секс… Это, как считал Шерлок, доказанный антидот против скуки. Он так долго обходился без него, но не мог не признать, что заполучить его обратно в свою жизнь стало облегчением. Как и опьяняющее чувство от осознания, что кто-то хочет именно его. Кто-то, кто хотел принадлежать ему полностью, без оговорок. Без нужды бороться с постоянной болью и опасениями, что всё может закончиться в любой момент, стоит второму встретить кого-то более подходящего для отношений. Все те вещи, о которых он мог только мечтать с Джоном, но которые так никогда с ним и не получил, а теперь – и не получит. Вся работа над собой разрушена за один вечер. А потом Джон сказал то самое и вёл себя так, будто действительно собирался его поцеловать. Этот факт было сложно даже пытаться осмыслить. И потом, Шерлоку всё равно никогда не удавалось сформулировать полноценное понимание того, как Джон к нему относится. Эмоции Джона, его мысли о Шерлоке и мотивы – всё ускользало из поля зрения и тем самым сводило с ума. – Джон – точно психопат, и как только ты с ним жил? Какой нормальный человек станет вот так просто махать кулаками? Я так и не понял, что вообще на него нашло, – сказал Гэб и откусил круассан, который они взяли с собой из кафе. – Он считает, что заботится обо мне. – Избивая твоего партнёра? Да уж, совершенно нормальное поведение, как я и сказал, – он скривился и замолчал. Шерлок мог прочитать по его лицу, что тот пытается подобрать слова. Наконец, Гэб продолжил: – Мне порой кажется, что я знаю тебя всю свою жизнь, но потом вспоминаю, что мы не виделись двенадцать лет. Не пойми неправильно, но я всё же задаюсь вопросом… – снова пауза, снова попытка подобрать слова. – Джон сказал, что вытащил тебя из наркопритона? Конечно, я не верю в это, но что он имел в виду на самом деле? Это же просто абсурд. – Не будь идиотом, это было для дела. У меня был план действий, но, конечно, по самому неудачному из всех возможных сценариев, Джон обнаружил меня там и всё не так понял, только и всего, – Шерлок пожал плечами. – Понял, хорошо. Гэбриел молчал, но было очевидно, что эта тема всё равно его не отпускала. – Но он же привык, что ты часто работаешь под прикрытием, разве нет? Почему тогда он подумал, что в этот раз всё было не так? – Понятия не имею. – Он даже назвал тебя наркоманом. Как так? – Он доктор, Гэб. У них довольно прямолинейное и узкое понимание подобных вещей. Во сколько у тебя самолёт? – До половины восьмого я абсолютно свободен. Шерлок надеялся сменить тему на какую угодно другую, но безуспешно. – Шерлок, эм… – Гэбриел запнулся, сомневаясь, стоит ли продолжать. – Ты только не психуй, но… – Что ещё? – детектив страдальчески вздохнул и закатил глаза. – Хочу кое-что знать. Мы уже говорили об этом раньше, но я спрошу снова. Вчера я даже не подумал об этом, но сегодня, на трезвую голову – да. То, как Джон вёл себя со мной с самого начала, ещё до кокаина. Будто я ему враг, даже удивляюсь, что он не врезал мне куда раньше… Если бы я не знал, то решил бы, что он ревнует. – Ревнует? – Шерлок нахмурился. – Мягко говоря. Гэбриел остановился и посмотрел Шерлоку прямо в глаза, в то время как тому наоборот хотелось поскорее пойти дальше и избежать всего этого разговора. – Скажи мне, без увиливаний, а как есть. Я большой мальчик, просто хочу знать. Вы двое раньше трахались? Да или нет, пожалуйста. – Нет! Нет, конечно. Я же говорил тебе, что Джон – стопроцентный натурал, – запротестовал Шерлок, а про себя подумал: по крайней мере, я так всегда считал. – Но в противном случае так бы и было, да? – от этой мысли Гэб словно вздрогнул. – Как грубо! – Ладно-ладно, извини. Хорошо. Всё равно я рад, что спросил. Тогда почему он так себя ведёт? Шерлок наблюдал, как Гэбриел касался пальцами скулы, будто снова оценивая ущерб. Что-то в этом всём не клеилось. – Я не знаю, Гэб, и мне всё равно. Вот только ему не было всё равно, а как раз наоборот. Казалось, не стоит даже пытаться перестать думать об этом. Джон и ревность? Быть может, вне себя не из-за непосредственно «тайны про бойфренда», но из-за ревности? Тогда – ревность глазами друга, или же кого-то большего? Очевидно, Гэбриел склонялся ко второму варианту. Шерлок добавил этот теоретический кусочек пазла к общей картине. Ревность глазами просто друга – да, вероятно. Шерлок с самого начала понимал, что Джону будет трудно адаптироваться к скучной и рутинной семейной жизни в пригороде. В то же время тот знал, что Гэбриел не помогает детективу с расследованиями, так что вряд ли считал, что ему нашли замену. Вдобавок, трудно было интерпретировать те самые слова – действительно всё бы изменилось, вот только совсем не в том контексте, как ты думаешь, – как-то кроме сексуального подтекста. Но именно в таком ключе обрабатывать эти данные было ещё сложнее, ведь как это вообще возможно? С другой стороны, опять же, в таком контексте тот практически-поцелуй поддавался большему пониманию. Но что насчёт всех тех бесконечных ситуаций, когда Джон так отчаянно защищал свою гетеросексуальность, снова и снова? Ни разу не давая Шерлоку даже малейшего намёка. Что могло измениться? Он вспомнил их последнюю встречу до прошлой ночи, каждую деталь их коммуникации, но ни к чему не пришёл. С каждой минутой ситуация начинала напоминать запутанное расследование, которое отчаянно хотелось разгадать. Возможно, стоит принять следующее предложение Джона о встрече, собрать больше информации. В конце концов, основной ущерб уже нанесён – Джон снова занимает собой львиную долю мыслительного процесса. Ещё одна встреча хуже не сделает, а Шерлок был уверен, что тот выйдет на связь в ближайшее время, скорее всего не пройдёт и суток. ********** Стоило лишь вернуться в квартиру, и они буквально упали обратно в постель, полностью одетые. Прохладное льняное постельное бельё и тёмные дорогие шторы, поглощающие практически весь уличный свет, ощущались как дар свыше. Шерлок проснулся сорок минут спустя, чувствуя себя закованным в одежду и вспотевшим. Он быстро разделся, залпом выпил стакан воды, предварительно проглотив таблетку парацетамола, и нырнул обратно под одеяло. Через два часа прекрасного умиротворённого сна он снова проснулся, чувствуя, как Гэбриел прижимается к нему со спины. Шерлок приподнял ногу, давая твёрдому члену сзади проскользнуть меж бёдер, снова сжал их и был вознаграждён кулаком вокруг собственной эрекции. За секунды до оргазма Гэб нашёптывал уже привычные признания в любви, а Шерлок – так же привычно – ничего не говорил в ответ. Когда всё закончилось, его снова одолела сонливость, хотя общее состояние было определённо лучше, чем в начале дня. Детектив так и лежал на боку, а Гэбриел всё так же прижимался сзади, обнимая рукой поперёк груди. – Буду скучать по тебе во время этих дурацких переговоров в Гонконге, – пробормотал тот, упираясь лбом ему в затылок. – Тоже буду скучать по тебе, – ответил Шерлок, удивляясь про себя, что это было правдой.