Трагедия - это ещё не конец

      Вэй Усянь с восторгом наблюдал, как Цзинь Гуаншань побледнел, ужас, ярость и недоверие быстро сменялись на его лице. На какое-то долгое мгновение мужчина, казалось, потерял дар речи, глядя на Не Минцзюэ, но затем короткое потрясение превратилось в свирепый взгляд.       - Ты… ты смеешь? - Он сплюнул. - Кто ты такой, чтобы судить меня? Что заставляет вас всех думать, что вы имеете право преследовать меня?       - Неприкасаемых не существует, глава Цзинь. Даже будучи главным заклинателем, Вэнь Жохань был привлёчен к ответственности за свои действия, как будете привлечены и Вы, - мягко произнёс Лань Сичэнь, и Цзинь Гуаншань обратил на него свой яростный взгляд.       - Как ты смеешь, Лань Сичэнь? Кто ты, по-твоему, такой? Я был главой Ланьлин Цзинь ещё до твоего рождения! Ты ребёнок, сидящий на слишком большом для него стуле, и пытающийся проложить себе путь к власти, которой он никогда не заслуживал! Ты…       Губы Цзинь Гуаншаня сомкнулись, ярость в его взгляде вспыхнула ещё ярче, и Вэй Усянь оглянулся через плечо. Лань Чжань впился в лицо Цзинь Гуаншаня заледеневшими глазами, его рука крепко сжимала рукоять Биченя. Гнев на лице возлюбленного читался так ясно, что было больно смотреть. Если бы Вэй Усянь никогда раньше не слышал о Цзинь Гуаншане, этого взгляда стало бы достаточно, чтобы ему захотелось пробить дыру в голове этого человека, но насилие - или даже угроза насилия - сейчас не помогут. Без сомнения, часть намерений Цзинь Гуаншаня состояла в том, чтобы спровоцировать эмоциональную реакцию и поставить под сомнение их суждения.       Так что, Вэй Усянь последовал своему внутреннему чутью и расслабился, изобразив разнузданную беспечность, которая, как он знал, будет давить на Цзинь Гуаншаня даже сильнее, чем угроза. Он запрокинул голову и рассмеялся. Усянь не пытался совладать с собой, позволяя звуку громко и отчётливо разноситься по залу, и обвил рукой живот, когда от смеха перехватило дыхание. Когда Вэй Ин почувствовал, что все взгляды в зале устремлены на него, и ощутил слёзы в уголках своих глаз, он покачал головой.       - Ах, глава Цзинь, - усмехнулся он, а затем вздохнул, ухмыляясь. - Цзэу-цзюнь может победить Вас в любом виде боя или в любом соревновании под солнцем. Без сомнения, он мог сделать это и в детстве. Вы смотрите на человека, который мог бы победить Вас в бою даже во время приступа лунатизма. Человека, который освоил области совершенствования, о которых Вы даже не слышали. Человека, который собирается председательствовать на Вашем суде, и Вы думаете, что попытка принизить его - хорошая идея? - Усянь снова рассмеялся. – Глава Цзинь, несмотря на весь Ваш многолетний опыт, можно подумать, что Вы так и не поумнели.       Взгляд Цзинь Гуаншаня был прикован к Вэй Усяню, а позади него Цзинь Цзысюнь вскочил на ноги.       - Как ты смеешь? - закричал он, выхватывая меч (новый, как радостно вспомнил Вэй Усянь, потому что Цзысюань полностью уничтожил меч своего кузена в Могильных курганах), и направил его на Усяня.       Лично Вэй Ин не считал Цзинь Цзысюня большой угрозой, поэтому он не потрудился пошевелиться, но это не имело значения, если он был неправ. Прежде чем он успел моргнуть, Цзян Чэн вскочил на ноги и оказался перед ним, Цзыдянь яростно вспыхнул на его запястье, и Усянь услышал, как Цзиньлин и Цзычжэнь вскочили на ноги позади него. В то же мгновение рядом с ним появился Лань Чжань, и даже Цзысюань поднялся, держа ладонь на рукояти меча.       - Достаточно! - взревел Не Минцзюэ, и Бася угрожающе загрохотала на своей стойке, когда он поднялся. - Цзинь Цзысюнь, сейчас же убери своё оружие в ножны, или мы отберём его у тебя силой! Вести себя настолько несдержанно и агрессивно на конференции, на суде - это позор!       Пока Не Минцзюэ говорил, Вэй Ин оглянулся через плечо, чтобы улыбнуться юношам позади себя.       - Всё в порядке, - тихо промурлыкал он. - Цзинь Цзысюнь не представляет угрозы, и Чифэн-цзунь, в любом случае, справился с этим. Вы можете сесть, всё в порядке.       Цзычжэнь на мгновение встретился с ним взглядом, а затем коротко кивнул и, поклонившись Не Минцзюэ, опустился на свою подушку, потянув за собой слабо сопротивляющегося Цзиньлина. Чистая ядовитость во взгляде, который Цзиньлин посылал Цзысюню, была воистину поразительна и делала его невероятно похожим на Цзян Чэна. Вэй Усянь улыбнулся.       Но потом его взгляд переместился на Вэнь Цин и Вэнь Нина, и улыбка стала напряжённой. Если Вэнь Нин вмешается, пытаясь защитить его, дело может начать рассыпаться, потому что, даже со всеми данными ими показаниями, некоторые лидеры Орденов и кланов продолжали видеть в нём не более чем оружие. Вэнь Цин явно думала в том же направлении - её рука крепко сжимала запястье брата, призывая его оставаться на месте, и, хотя Вэнь Нин смотрел широко раскрытыми глазами и выглядел встревоженным, он не сделал попытки пошевелиться.       Вэй Ин ободряюще улыбнулся обоим Вэням, и целительница резко кивнула, но затем её глаза устремили многозначительный взгляд обратно к всё ещё стоящему Цзинь Гуаншаню, и Усянь подумал, что ему, вероятно, тоже следует обратить внимание на подсудимого.       - А теперь садись, - приказал Цзысюню Не Минцзюэ, почти рыча, - или я прикажу, чтобы тебя заставили. - Затем он сделал паузу, повернувшись к Лань Чжаню, Цзян Чэну и Павлину. – Глава Цзян, Ванцзи, господин Цзинь, пожалуйста, вернитесь на свои места.       Цзян Чэн и Цзысюань сели, но Лань Чжань замер рядом с Вэй Усянем, не сводя глаз с Цзинь Цзысюня. В какой-то момент кузен Павлина убрал свой меч в ножны, но взгляда от Усяня не отвёл. С легкой улыбкой Вэй Ин потянулся и коснулся тыльной стороны ладони Лань Чжаня. Он бы обнял возлюбленного, но за пределами семьи их помолвка технически ещё не была публично объявлена, поэтому он не знал, как Лань Чжань к этому отнесётся. Ванцзи нечитаемым взглядом посмотрел на него сверху вниз, а затем неохотно отступил назад и грациозно опустился на подушку.       Губы Цзинь Гуаншаня раскрылись, кровь брызнула с его губ и потекла по подбородку, когда он разрушил заклинание молчания.       - У тебя нет надо мной власти, - выплюнул он. - Это означает войну - ты понимаешь это, Не Минцзюэ? Ты не свергнешь меня так легко! Даже если ты убьёшь меня здесь и сейчас, Ланьлин Цзинь восстанет и отомстит! Моих людей больше, чем всех ваших, вместе взятых, и мы…       - Завоюете весь мир? - усмехнулся Вэй Ин. Он позволил бы мужчине ещё немного поболтать, но краем глаза увидел, как губы Лань Чжаня побелели от ярости, а при упоминании слова «война» он услышал, как у сидящего за его спиной Цзычжэня перехватило дыхание. Вэй Ин не собирался позволять Цзинь Гуаншаню снова расстраивать тех, кого он любил. - Насколько хорошо это сработало для Вэнь Жоханя? Он тоже считал себя непобедимым, потому что его войска превосходили нас численностью. Он тоже недооценивал нас. Конечно, ты можешь этого и не помнить, глава Цзинь, поскольку ты не явился ни на одно сражение.       - Глава Цзинь, пожалуйста, - проговорил Цзинь Цзысюань с тяжёлой усталостью в голосе, из-за которой Вэй Усяню стало немного жаль его. - Это уже какой-то спектакль. Ради достоинства Ланьлин Цзинь, пожалуйста, садитесь.       - Ради достоинства Ланьлин Цзинь? - повторил Цзинь Гуаншань дрожащим от ярости голосом. - Какое право ты имеешь говорить о достоинстве Ланьлин Цзинь? Ты сидишь с Цзянами! - Взгляд главы Цзинь упал на Цзян Чэна, и его глаза сузились. Он горько рассмеялся. - Если бы Цзян Фэнмянь мог видеть, как далеко продвинулся его Орден…       - Хватит! - Не Минцзюэ зарычал, поднимая руку. Два ученика Не подошли к Цзинь Гуаншаню, двигаясь так, как будто они приближались к дикому зверю. - Если ты не сядешь и не замолчишь, Цзинь Гуаншань, мы тебя заставим!       Дрожа от бешенства, глава Цзинь сделал шаг назад и медленно сел за свой стол. Позади него также уселся Цзинь Цзысюнь с ярко-красным, разъярённым лицом.       И начался суд.       * * *       Строго говоря, суд закончился быстро, но Лань Ванцзи показалось, что три дня, которые он длился, растянулись на целую жизнь. Хотя доказательства были уже представлены и проверены, обвиняемых было десять человек, каждый с разной степенью серьёзности выдвигаемых им обвинений, и чтобы изучить каждого из них, потребовалось время, и по большей части Ванцзи находил их попытки оправдаться или принизить собственные действия - жалкими и досадными.       Возможно, было бы терпимее, если бы он лучше спал, но впервые за месяц он спал один, и он ненавидел это. Конечно, он и Вэй Ин были только помолвлены, а не женаты, и со стороны Не Минцзюэ было бы неуместно предоставлять им общую спальню, но теперь, когда его будили кошмары, Вэй Ина не было рядом с ним, чтобы убаюкать Ванцзи простым дыханием. Вэй Ина не было рядом, чтобы растянуться на его груди, переплести свои ноги с ногами Ванцзи или благоговейно бормотать его имя во сне.       Кроме того, он не мог попросить Вэй Ина присоединиться к нему, потому что ещё до того, как они прибыли в Цинхэ, тот признался, что боялся, что кто-то попытается напасть на Вэнь Цин или Вэнь Нина как на представителей клана Вэнь. Поэтому Усянь предпочёл делить комнату с Вэнь Нином, которая, в свою очередь, соединялась с комнатой Вэнь Цин. Просить возлюбленного бросить их только потому, что Лань Ванцзи чувствовал себя одиноким, было нельзя.       Прошло всего три дня, но казалось, минула вечность, прежде чем они, наконец, вынесли окончательный приговор обвиняемым. Почти половина из подсудимых были членами ордена Ланьлин Цзинь - Цзинь Гуаншань, Цзинь Гуанъяо и Цзинь Цзысюнь были среди обвиняемых, как и человек, о котором Ванцзи никогда не слышал - надзиратель лагеря на тропе Цюнци Цзинь Гуанли. Очевидно, он был двоюродным братом Цзинь Гуаншаня и одним из немногих охранников, чей личный злой умысел можно было доказать.       Если бы это зависело от Ванцзи, каждый охранник в лагере предстал бы перед судом, но сюнчжан указал, что будет почти невозможно доказать, какие охранники действовали жестоко и злонамеренно, а какие просто выполняли приказы лидера своего Ордена. Единственный способ доказать их вину – устроить очную ставку с выжившими Вэнями, - несомненно был бы для них невероятно травмирующим и жестоким. Кроме того, по прошествии стольких лет весьма вероятно, что Вэни не смогут правильно идентифицировать своих обидчиков. Даже Вэнь Цин сказала, что лучшее, что они могут сделать, это привлечь к ответственности зачинщиков, а те, кого они знают, несомненно, виновны. Итак, Ванцзи принял это.       Помимо Цзиней, находившихся под судом, было также шесть лидеров мелких кланов, которые покупали рабочую силу в лагерях. К большому неудовольствию Ванцзи, трое были почти помилованы, потому что люди, которых они купили, были ещё живы. Мужчины по-прежнему находились в рабстве и использовались для бесплатной работы, но, по-видимому, следствие сочло обращение с ними «приемлемым». Что, казалось, означало, что их не избивали и не пытали ежедневно. Этим трём кланам было приказано отпустить заключенных на попечение Ордена Юньмэн Цзян и предоставить каждому из них определённую сумму компенсации.       Ванцзи это показалось не более чем пощёчиной. Эти лидеры кланов были в лагерях, чтобы купить себе рабочую силу, они видели условия, в которых проживают заключённые. Их заверили, что люди, которых они купили, не были солдатами, что солдаты Вэнь были казнены, так что они должны были понимать ситуацию лучше остальных. Они понимали, что происходит, кого они покупают… И это сошло им с рук.       Но это было не его решение, и если Вэй Ин не протестовал, Ванцзи тоже мог оставить их в покое.       Затем был глава Чжао из клана Чжоушань Чжао, который жестоко обращался с пленными, которых он взял. В живых осталось меньше половины, а выслушав их показания и ознакомившись с доказательствами, представленными следствием, мужчина был лишен звания и приговорён к двум десяткам лет каторжных работ. Приговор всё ещё казался Ванцзи мягким.       С главой Яо и главой Оуян дела обстояли немного сложнее - оба казнили купленных пленников, как только их работа была завершена. Они также, к отвращению Ванцзи, были непреклонны в том, что не сделали ничего плохого. Что клан Вэнь заслужил то, что получил, что они просто пожали то, что посеяли.       - Насколько нам известно, это были преступники, которые помогали военным действиям! - заявил глава Яо, и глава Оуян кивнул, соглашаясь с ним. - Поэтому мы имели полное право казнить их за то, что они сделали с нашими кланами, с нашим народом!       К отвращению Ванцзи, они не совсем ошибались в букве закона. Если бы Вэни были военными преступниками, они были бы полностью в своём праве, и существовал исторический прецедент, когда гражданские лица, поддерживавшие военные действия, наказывались вместе с солдатами.       Более того, в отличие от Цзиней, они совершенно не скрывали свои действия от других Орденов и кланов и не нарушали никаких обещаний. Они не практиковали демоническое совершенствование на невинных людях. Для многих других кланов это было худшим из преступлений. Жизни, которые они забрали, пытки, которые они наблюдали, - очевидно, это значило меньше, чем сказанная ложь.       Они утверждали, что не сделали ничего плохого.       Это заставило кровь Ванцзи закипеть.       - Прежде чем мы обсудим наказание, я хотел бы спросить, выступит ли кто-нибудь в поддержку главы Оуян или главы Яо? - спросил Не Минцзюэ в конце обсуждения, и Ванцзи увидел, как Вэй Ин и Цзян Ваньинь пристально смотрят на главу Оуян. Позади них Цзычжэнь сидел, опустив голову, его руки крепко сжимали Суйбянь, а ладонь Цзиньлина лежала на его запястье.       Лань Ванцзи почувствовал, как в нём поднимается холодное удовлетворение, когда глава Оуян стиснул челюсти. Если бы тот поступил иначе с Цзычжэнем, у него сейчас было бы здесь гораздо больше союзников.       В конце концов, было решено, что оба клана выплатят компенсацию остаткам Веней, деньги, которые пойдут на строительство новой деревни за пределами Пристани Лотоса. Суммы оказались выше, чем ожидал Ванцзи, учитывая количество лидеров кланов, которые, казалось, согласились с тем, что глава Яо и глава Оуян вообще не должны быть наказаны, но это всё равно казалось такой маленькой ценой.       Затем Цзян Чэн заговорил:       - Юньмэн Цзян уважает решение конференции. Однако с этого момента у нас больше не будет торговых отношений с Пинъян Яo или Балинг Оуян. Если я увижу, что глава Яо или глава Оуян прилагают совместные усилия, чтобы искупить свои действия, я могу передумать, но до тех пор я не могу с чистой совестью торговать ни с одним из этих кланов. И, если уж на то пошло, с Чжоушань Чжао тоже.       - То же самое можно сказать и о Гусу Лань, - твёрдо заявил сюнчжан, и Ванцзи почувствовал, что выдохнул.       - И Цинхэ Не, - добавил Не Минцзюэ, холодным взглядом наблюдая, как глава Яо бледнеет, а руки главы Оуян начинают дрожать.       Если бы они были осторожны и удачливы, их позиция не причинила бы вред Балинг Оуян и Пинъян Яо, и сейчас они не находились бы так близко к краху. Если бы им повезло чуть меньше, их кланы пали бы.       По мнению Лань Ванцзи, это было гораздо ближе к справедливости.       Затем, наконец, они подошли к Цзиням.       Как и ожидал Ванцзи, Цзинь Гуанъяо получил изрядное снисхождение за то, что он тайно вывозил детей из лагерей, и за его попытки искупить свои действия с тех пор. В обозримом будущем он будет заключён в тюрьму по месту жительства, и на этом всё закончится.       Но Цзинь Цзысюнь и Цзинь Гуанли, надзиратель лагеря, совершили развратные действия своими собственными руками. Они оба нападали на женщин в лагерях, оба убивали невинных людей - невинных детей - без малейшего сожаления или угрызений совести. Было доказано, что они оба делали это.       - Принимая во внимание всё случившееся, - произнёс Не Минцзюэ, глядя прямо на Цзинь Гуаншаня, - в случае с Цзинь Цзысюнем и Цзинь Гуанли Цинхэ Не требует для виновных смертного приговора.       Губа Цзинь Гуанли скривилась от отвращения, но у него хватило ума отвести взгляд от Чифэн-цзуня. Цзинь Цзысюнь, с другой стороны, завопил, как раненая птица, и краска отлила от его лица:       - Дядя!       Но Цзинь Гуаншань ничего не сказал. Его челюсти и кулаки были сжаты, а глаза прикованы к полу.       - Кто-нибудь возражает? - поинтересовался Не Минцзюэ, и Цзинь Цзысюнь лихорадочно оглядел зал.       Пара человек отвернулась. Большинство встретило его взгляд.       Никто не сказал ни слова.       - Цзысюань! - истерично воскликнул Цзысюнь, и Лань Ванцзи краем глаза взглянул на Цзинь Цзысюаня. Наследник Цзинь был неподвижен и немного бледен, и в глазах его отражалась печаль, но на лице не было ничего, кроме решимости. - Кузен, помоги мне! Пожалуйста!       - Я не могу, - тихо проговорил Цзинь Цзысюань.       Цзинь Цзысюнь ахнул и замотал головой, как сумасшедший, и впервые за время суда Лань Ванцзи ощутил прилив мрачного удовлетворения.       За долю секунды Цзинь Цзысюнь вскочил на ноги, шатаясь, шагнул к своему двоюродному брату с поднятым мечом и сдавленным криком в горле, но дюжина человек встала на его пути. Но, несмотря на все свои недостатки, Цзинь Цзысюнь не был медленным, и вот время, казалось, почти остановилось, когда Цзысюань вскинул Суйхуа, чтобы блокировать удар. Цзиньлин закричал, Ванцзи вскочил на ноги…       Бум!       Цзинь Цзысюнь застыл в двух шагах от своего кузена, всё ещё держа меч над головой и широко выпучив глаза. Его рот открылся, и кровь потекла по подбородку. Он с хрипом втянул воздух и медленно посмотрел вниз. В центре его груди торчала рукоять меча, лезвие которого пронзило Цзысюня насквозь. Задыхаясь, Цзинь Цзысюнь медленно поднял глаза, скользя взглядом по линии меча.       В вытянутой руке Вэй Ина.       Ярость исказила черты Цзинь Цзысюня, и он рванулся к Вэй Ину, но прежде чем Ванцзи успел пошевелиться, Цзыдянь обернулся вокруг шеи Цзинь Цзысюня, и тот вскрикнул, выронил меч и схватился за хлыст. Запах горелой плоти ударил Ванцзи в нос. Цзян Ваньинь отдёрнул руку, и Цзинь Цзысюнь рухнул на пол, его полные ненависти глаза смотрели на Вэй Ина, пока не потеряли фокус и не потускнели.       Пока он не перестал дышать.       - Павлин, ты в порядке? - спросил Вэй Ин дрожащим от гнева голосом, и Цзинь Цзысюань коротко кивнул.       - Ну, я полагаю, это спасает нас от обсуждения способа его казни, - пробормотал Не Минцзюэ, и Цзян Ваньинь фыркнул, свернул Цзыдянь, а затем протянув руку к мечу, торчащему из груди Цзысюня.       Конечно, Ванцзи понял, что это был Саньду. Вэнь Цин ещё не допустила Вэй Ина к совершенствованию должным образом, и он не хотел привлекать внимание, внезапно снова взявшись за меч, поэтому Цзычжэнь был тем, кто в настоящее время держал Суйбянь.       Машинально Лань Ванцзи оглянулся через плечо на Цзычжэня и Цзиньлина. Младший юноша дрожал, его лицо было совершенно бледным, а глаза - устремлены на затылок отца. Цзычжэнь крепко сжимал запястье друга и что-то шептал ему на ухо.       Не Минцзюэ махнул рукой, и пара учеников Не рванулась вперёд, утаскивая тело Цзинь Цзысюня.       - Возможно, нам стоит сделать перерыв, - предложил сюнчжан, его взгляд метнулся к Цзинь Цзысюаню и Цзиньлину, но Цзинь Гуаншань усмехнулся.       - Не вижу в этом смысла, - зло ухмыльнулся он, и Ванцзи стиснул зубы, - если только ты не слишком боишься вынести мне приговор, Цзэу-цзюнь?       - Дело не в страхе, глава Цзинь, - возразил Сичэнь, и Цзинь Гуаншань презрительно фыркнул и обратил своё внимание на сына.       - Так что же это будет, Цзысюань? – насмешливо поинтересовался он. - Думаешь, если ты убьешь меня, Ланьлин Цзинь слепо последует за тобой вместо меня? Как ты думаешь, сможешь ли ты когда-нибудь добиться их лояльности после убийства собственного отца? После всего, что я для тебя сделал, всего, что я тебе дал, ты стоишь здесь против меня и призываешь к моей смерти?!       - Я не призываю к твоей смерти, глава Цзинь, - тихо проговорил Цзинь Цзысюань. - Несмотря на все твои преступления, ты мой отец. Я не буду настаивать на твоей смерти, я не буду говорить в её пользу. Но я также не буду говорить в твою защиту. Я не могу.       Цзинь Гуаншань холодно рассмеялся:       - Ты жалок… - Он перевёл взгляд на Не Минцзюэ. - Итак, по каким сфабрикованным обвинениям ты собираешься казнить меня, глава Не? Кого я убил? С кем это я так жестоко обошёлся?       - Вы санкционировали каждое преступление, которое обсуждалось на этом суде, - ответил Не Минцзюэ. - Вы наполнили свои карманы кровью невинных людей - кровью детей - в попытке увеличить свою власть и влияние. Вы сделали это, несмотря на то, что заверили другие Ордены и кланы в том, что гражданские лица Вэнь будут находиться под наблюдением и не будут убиты. Вы пытались создать оружие с помощью демонического совершенствования. Вы говорите, что оно было необходимо, чтобы противостоять Вэй Усяню, но я подозреваю, что таким образом Вы пытались усилить свою собственную силу. Но, в любом случае, Вы стремились создать это оружие, экспериментируя с демоническим совершенствованием на детях. Вы наняли Сюэ Яна, чтобы он работал над этим для Вас. Сюэ Яна, который, как известно, уничтожил клан Юэян Чан, и который, как известно, работал на Вэнь Жоханя. Когда даже Сюэ Ян не смог создать оружие, о котором Вы так мечтали, Вы бесчестно устроил засаду на человека, которого пригласили в Ланьлин, чтобы иметь основания украсть его собственное духовное оружие.       Ванцзи почувствовал, как дрожат его руки.       - Есть ли здесь кто-нибудь, кто не считает, что казнь - слишком высокая цена за эти преступления?       Тишина.       Цзинь Гуаншань посмотрел на собравшихся лидеров кланов, но лишь немногие встретились с ним взглядом. Глава Оуян и Глава Яо, в достаточной степени подавленные собственными приговорами, полностью отвернули свои лица. Цинь Цанье встретил взгляд Цзинь Гуаншаня с выражением сожаления и горя на лице, но ничего не сказал.       «Конечно, он же не знает, что Цзинь Гуаншань сделал с его женой», - мрачно подумал Лань Ванцзи.       - Очень хорошо, - подытожил Не Минцзюэ, и в его глазах мелькнуло удовлетворение, когда он посмотрел на главу Цзинь. - Эта конференция настоящим приговаривает Цзинь Гуаншаня к смертной казни.