Трагедия - это ещё не конец

      Всё болело. Абсолютно всё. От макушки до кончиков пальцев ног Вэй Усянь не чувствовал ничего, кроме боли, словно демон всё ещё был внутри него, разрушая тело изнутри. Каждая рана, нанесённая духом меча, оказалась точной, жестокой и глубокой и предназначалась для причинения как можно большей боли без полного истощения тела. Страдания от них были острыми и неизбежными, но беспощадность, с какой они были нанесены, ранила глубже, чем физическая боль. Шрамы, которые демон решил открыть, были связаны с самыми тёмными, самыми болезненными моментами жизни Вэй Усяня, и свежая боль вынесла на поверхность воспоминания, настолько сильные, что он едва мог дышать.       Это было слишком больно.       Каждый раз, когда он хныкал или стонал, Лань Чжань прижимал его ближе, но чем дольше они ехали, тем сильнее становилась боль и тем больше он уставал. Веки Усяня отяжелели, и ему больше всего на свете хотелось спать, но он не мог.       Если ему было так больно, когда он засыпал, кто сказал, что он когда-нибудь проснётся?       Поэтому вместо того, чтобы позволить себе уснуть, он прижался ближе к Лань Чжаню, сосредоточившись на подъёме и опускании груди своего мужа под его щекой. Ему хотелось держаться, вцепиться в мантии Лань Чжаня или схватить его за руку, но боль в его пальцах была острой и жгучей, и вспыхивала всякий раз, когда он касался чего-либо.       Иногда боль накатывала с такой силой, что грозила вырубить его, но Усянь не мог этого допустить, не мог уснуть, он…       - Вэй Ин? - спросил Лань Чжань с тревогой в голосе.       Вэй Усянь слишком устал, чтобы шептать что-то, кроме правды, и слишком боялся молчать.       - Больно… Лань Чжань, это… очень больно…       - Я всё исправлю, - тут же поклялся его муж, и Вэй Усянь почувствовал, как лошадь под ними прибавила ходу. - Я это исправлю. С тобой всё будет в порядке. Только держись. Мы почти у цели.       Почти у цели. Лань Чжань всё исправит, Лань Чжань уберёт боль. Конечно, он так и сделает. Лань Чжань был так хорош.       - Мм… - Вэй Усянь кивнул в грудь мужа.       - С тобой всё будет в порядке, - снова как мантру повторил Лань Чжань. - Я исправлю это. Держись.       Призрачный смех сорвался с губ Вэй Усяня, его ребра заныли от этого движения.       - Всегда держусь… - Он, и правда, всегда держался. А Лань Чжань всегда латал его. Всегда.       - Лань Чжань? Не мог бы ты спеть для меня? Пожалуйста?       Тут же Лань Чжань начал напевать, а Вэй Усянь сделал глубокий, судорожный вдох, пытаясь сосредоточиться на песне, а не на боли или страхе. Он плохо с этим справлялся, и к тому времени, когда они, наконец, достигли Нечистого Царства, ему было больно просто дышать. От боли мир вокруг казался туманным и тусклым. Лань Чжань соскользнул с лошади гораздо грациознее, чем когда-либо мог сделать Вэй Усянь.       - Сюда, - сказал Не Минцзюэ, и затем чей-то голос воскликнул:       - Чифэн-цзунь, боюсь, я не смог их остановить, я думал…       - Вэй Усянь, какого хрена ты наделал?       Цзян Чэн… Что Цзян Чэн делал в Цинхэ? Вэй Усянь моргнул, глядя мимо ученика, обращавшегося к Не Минцзюэ. Ему потребовалась целая минута, чтобы подавить очередной приступ боли и сфокусировать взгляд на брате, и за это время тон Цзян Чэна полностью изменился.       - Вэй Ин, что случилось? - воскликнул он, ужас сменил гнев в его голосе. - Что случилось? Ванцзи, что с ним? Что случилось?       - Он был одержим, - ответил Лань Чжань, когда Цзян Чэн подбежал к ним вплотную. - Его пытали. Травмы тяжёлые. Где Вэнь Цин?       Лицо Цзян Чэна стало серым, и он поспешил назад тем же путем, которым пришёл.       - Сюда, сюда. Мы думали… мы думали, может быть, он слишком много занимался демоническим заклинательством, измотался или… Вэй Усянь… - Он протянул руку, но Лань Чжань остановил его:       - Будь осторожен. У него сломаны пальцы.       Ярость и горе смешались на лице Цзян Чэна:       - Он мёртв? Тот, кто сделал это, исчез?       - Он больше не внутри Вэй Ина, - сказал Лань Чжань, и Вэй Усянь задался вопросом, почему, если это так, ему до сих пор так больно. - Мы считаем, что он уничтожен. Ставки были слишком высоки, чтобы проверять это там.       Цзян Чэн мрачно кивнул, а затем они оказались внутри, направляясь к кровати, и Вэй Усянь увидел красное пятно.       - Что случилось? - требовательно спросила Вэнь Цин.       Лань Чжань опустил Вэй Усяня на кровать, и его спину пронзила боль.       - Мама! Пожалуйста, не надо больше, Мама, хватит! - Цзян Чэн умолял, пытаясь встать между Вэй Усянем и госпожой Юй, но Цзиньчжу и Иньчжу оттащили его, и Цзыдянь снова упал ему на спину, разъярённый ненавистью своей хозяйки.       - Вэй Усянь, открой глаза, - твёрдо и ласково произнёс голос Вэнь Цин, и Вэй Усянь ахнул, его глаза распахнулись. Вэнь Цин смотрела на него сверху вниз с иглами в руках, и Вэй Усянь попытался съёжиться.       - Не надо, - выдавил он, страх пронзил разум так быстро, что его чуть не стошнило. Мысль о том, что он не контролирует своё тело, что он не может двигаться… - Я не могу… Не парализуй меня, Вэнь Цин… пожалуйста…       - Не буду, - мягко проговорила она с грустным лицом. - Но Ханьгуан-цзюнь говорит, что они не могли дать тебе ничего, чтобы облегчить боль, так что я собираюсь сделать это сейчас, хорошо? Вот. - Она поднесла к его губам маленькую чашку, и Вэй Усянь жадно выпил её содержимое.       Это было последнее, что он запомнил.       Первое, что он осознал, когда пришёл в себя, это то, что боль значительно уменьшилась. Он по-прежнему чувствовал её, тупую боль повсюду, и она была всё ещё довольно высокой по шкале боли, но терпимой. Приемлемой, по сравнению с тем, что с ним было раньше.       Усянь моргнул, мир перед ним крутанулся, а когда перед глазами прояснилось, сердце демонического заклинателя остановилось.       Он всё ещё был в Зале Жертвоприношения Мечей, всё ещё стоял коленями на груди своего мужа и всё ещё душил его.       Он услышал холодный звук демонического смеха в своей голове.       - Ты думал, что сможешь так легко избавиться от меня? Ха! Просто смотри.       Нет, нет, нет, он не мог вернуться сюда, они выбрались, выбрались…       - Мы выбрались! – издевательски передразнил его демон. - Я показал тебе это, жалкий ты дурак! Лучший способ сломать душу - это дать ей последнюю каплю надежды, прежде чем лишить её всего.       Вэй Усянь почувствовал, как его руки напряглись, и попытался закричать, но не смог издать ни звука. Всё, что он мог слышать, это смех демона и тихие сдавленные звуки боли, которые срывались с губ Лань Чжаня. Если бы он просто схватит Бичень и вонзит его в сердце Вэй Усяня, он бы сбежал, Вэй Усянь знал, что он смог бы сбежать, но Лань Чжань этого не сделал, как бы сильно Вэй Усянь ни молился, чтобы он поступил именно так.       - Вэй Ин, - беззвучно произнёс Лань Чжань, пальцами рисуя круги на тыльной стороне его ладоней, - всё в порядке. Я люблю тебя.       Нет, нет, нет, это всё было не так, не могло быть так… Нет! Нет! Нет!       Демон сжал пальцы крепче, и ужас пронзил Вэй Усяня, когда глаза Лань Чжаня стали наливаться кровью и туманиться, мягкость, которая сияла в них, когда муж смотрел на него снизу вверх, обострилась от боли.       Нет!       Глаза Лань Чжаня искали его, страх и боль в них ясно читались, даже когда они потеряли фокус, когда они начали угасать.       Лань Чжань, Лань Чжань, Лань Чжань!       Демон крепче сжал руки Вэй Усяня. Лань Чжань слабо дёрнулся под ним, и сердце демонического заклинателя завопило.       Нет! Нет! Нет!       - Как ты думаешь, сколько времени это займёт? - пропел демон. - Мы обязаны убедиться, что он действительно мёртв. Для таких могучих совершенствующихся, как он, достаточно пяти минут?       «Стоп! Остановись, остановись, пожалуйста!» - отчаянно подумал Вэй Усянь, и демон рассмеялся.       - Очень хорошо.       Со всей силой ада демон усилил свою хватку, сдавливая горло Лань Чжаня руками Вэй Усяня.       НЕТ! НЕТ, ЛАНЬ ЧЖАНЬ, ЛАНЬ ЧЖАНЬ…       Глаза Лань Чжаня расширились, и он тихонько булькнул от боли, захлёбываясь собственной кровью… А потом его глаза опустели, и он замер.       Слишком неподвижно.       НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ…       Его кожа уже была холодной под пальцами Вэй Усяня, холодной, как будто он был мёртв уже несколько часов, и…       НЕТ, НЕТ, ЛАНЬ ЧЖАНЬ, ЛАНЬ ЧЖАНЬ, ПОЖАЛУЙСТА, НЕТ, ПОЖАЛУЙСТА!       Пульса не было, и он ушёл, он ушёл, он ушёл…       НЕТ! ЛАНЬ ЧЖАНЬ, ЛАНЬ ЧЖАНЬ! ЛАНЬ ЧЖАНЬ!       - Вэй Ин!       ЛАНЬ ЧЖАНЬ, ЛАНЬ ЧЖАНЬ…       - Вэй Ин, проснись! Вэй Ин!       НЕТ, НЕТ, НЕТ!       Лань Чжань был мёртв, мёртв под руками Вэй Усяня, Вэй Усянь всё ещё не мог оторвать свои руки от его шеи, и он мог слышать смех демона…       - А-Сянь, проснись!       - Вэй Ин, пожалуйста!       Пожалуйста, пожалуйста, нет, пожалуйста, нет, пожалуйста, нет… ЛАНЬ ЧЖАНЬ!       - Вэй Ин! Открой глаза, посмотри на меня, пожалуйста!       Кто-то надавил на его запястья, чья-то рука коснулась его лица, и Вэй Усянь разомкнул воспалённые веки. Лань Чжань смотрел на него сверху вниз со страхом в глазах, и только тогда Вэй Усянь понял, что кричит.       - Нет, нет, нет, Лань Чжань, Лань Чжань, нет! - Слова лились из него, рвались из горла, и он не мог их остановить и…       - Вэй Ин, я здесь, - настойчиво произнёс Лань Чжань, прижимая руку к щеке Вэй Усяня. - Всё в порядке, всё хорошо. Я здесь.       - Это не он, - прошептал жестокий голос в его голове. - Лань Чжань мёртв, он мёртв, ты убил его, это сон…       - Нет! - Вэй Усянь всхлипнул, качая головой. - Нет, нет, пожалуйста, Лань Чжань, Лань Чжань! Нет, нет…       - Я здесь, - настаивал Ванцзи срывающимся голосом. - Вэй Ин, клянусь, я здесь. Клянусь.       - Это не он. Ты убил его, он мёртв, в темноте, в могиле в Цинхэ, и когда ты проснёшься, ты увидишь это, ты увидишь, что его труп уже пуст…       - Держи его! – Раздался резкий голос Вэнь Цин, и Лань Чжань потрясённо посмотрел на целительницу.       - Его раны…       - Доверься мне. Положи его голову себе на грудь и держи.       Вэнь Цин, Вэнь Цин была здесь, но…       - Конечно, её здесь нет, дурак! Но она тоже будет мертва… Мы отправимся в Пристань Лотоса и перережем их всех…       - Нет! Нет, нет, пожалуйста. - Рыдания Вэй Усяня снова переросли в крики, и он едва уловил команду Вэнь Цин: «Сделай это!» из-за звуков собственного ужаса.       Пара сильных рук скользнула под него, подняла, а затем изящная, прохладная ладонь легла ему на щёку, мягко прижав его лицо к груди того, кто его держал.       - Вэй Усянь, - сказала Вэнь Цин, - Лань Чжань жив. Это его сердцебиение.       Мёртв, он мёртв, он ушёл…       - Нет, нет, пожалуйста…       - Вэй Ин, - пробормотал Лань Чжань хриплым от слёз голосом. – Всё кончено. Я жив, клянусь. Клянусь. Посмотри на меня, пожалуйста.       С болезненным стоном Вэй Усянь подчинился, и тут же его взгляд остановился на шее Лань Чжаня. На коже чернели ужасные синяки от пальцев, такие тёмные и глубокие, что казалось, что на нём железный ошейник. И Вэй Усянь не выдержал, рыдания полились из него быстрее, чем он мог их контролировать, быстрее, чем он мог дышать. И он чувствовал, как слёзы обжигают щёки, и у него болело в груди.       Но он не кричал.       Уже нет.       - Тс-с, - прошептала Вэнь Цин, проводя рукой по его волосам. - Слушай сердцебиение. Это реально. Клянусь.       Задыхаясь от рыданий, Вэй Усянь попытался сделать то, что ему сказали, но он больше почувствовал, чем услышал, как бьётся сердце Лань Чжаня в его груди. Оно казалось совершенно безумным, билось так быстро, что ритм звучал неровно, словно отчаянный страх пронзил его, и Вэй Усянь всхлипнул, снова прижавшись лицом к груди Лань Чжаня.       - Вэй Ин, - пробормотал Ванцзи. – Всё закончилось. Мы победили. Клянусь. Ты в безопасности. И я в безопасности. Обещаю.       Ты больше никогда не будешь в безопасности…       - Лань Чжань, - выдохнул Вэй Усянь, и муж наклонился, чтобы поцеловать его в лоб.       - Я здесь, - шепнул он. - Я здесь.       - Почему ты просто не ударил меня мечом? - Вэй Усянь всхлипнул, и хотя Лань Чжань вздрогнул, в его глазах было понимание. - Я… я молился, чтобы… чтобы ты…       Ванцзи торжественно посмотрел в глаза Вэй Усяню.       - Как я мог надеяться спасти свою жизнь, вонзив меч в собственное сердце?       И демонический заклинатель снова зарыдал, уткнувшись лицом в одежду мужа.       - Вэй Усянь, - ласково проговорила Вэнь Цин, и Вэй Ин заставил себя повернуться, отчаянно пытаясь отдышаться. Целительница положила руку ему на грудь. - Дыши со мной. Сейчас. Понимаешь?       Вэй Усянь неуверенно кивнул, и Вэнь Цин медленно и глубоко вздохнула. Демонический заклинатель тоже вздохнул, подстраивая своё дыхание к дыханию целительницы. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Медленно, очень медленно паника отступала. Страх по-прежнему струился по его венам, но, по крайней мере, слепая, судорожная паника исчезла.       - Вот и всё, - пробормотала Вэнь Цин. - Вэй Усянь, сейчас тебе может быть трудно понять, что реально, а что нет. Ты до сих пор слышишь демона в своей голове и думаешь, что, возможно, ты всё ещё там. - Вэй Усянь почувствовал, как Лань Чжань напрягся. - Я права?       Демонический заклинатель неуверенно кивнул, а Вэнь Цин заправила его волосы за уши, высвобождая пряди, на которые налипли слёзы.       - Обещаю тебе, Вэй Усянь, демон ушел. Вы находитесь в Нечистом Царстве, и вы в безопасности. Лань Ванцзи в безопасности. - Целительница сделала паузу, снова проведя рукой по его волосам. - Это нормально - чувствовать себя так после одержимости, но это не будет длиться вечно. Обещаю. Скажи мне, на что похожа эта боль прямо сейчас?       Вэй Усянь глубоко вздохнул, размышляя. Теперь, когда он подумал об этом, он действительно не мог чувствовать ничего, кроме тупой, отдалённой пульсации там, где, как он знал, были его раны, и пронизывающей до костей усталости во всём теле.       - Не… неплохо, - слабо признал он. - Я не могу… не чувствую большую часть этого…       - Хорошо, - сказала Вэнь Цин. - Так и должно быть. Отвар, который я использовала, очень крепкий. Ханьгуан-цзюнь, теперь ты можешь сесть.       Лань Чжань кивнул и, осторожно присев на кровать, устроил мужа в своих объятьях, голова Вэй Усяня всё ещё покоилась на его груди. Сердце Ванцзи продолжало биться слишком быстро, слишком испуганно, и демонический заклинатель почувствовал, как внутри него скручивается чувство вины. Затем, вздрогнув, он понял, что в комнате есть четвёртый человек, сидящий рядом с кроватью прямо перед лицом Вэй Усяня.       Это был Цзян Чэн, и его лицо было белым, как траурная одежда. Он больше походил на потерянного ребёнка, чем на главу Ордена - беспокойство ясно читалось на его лице, а в глазах горела боль, при виде которой Вэй Усянь содрогнулся.       Что произошло? Была ли это Пристань Лотоса, был ли…       - Цзян Чэн, - выдохнул он, - что… что случилось?       Цзян Чэн закрыл глаза и покачал головой, и страх Вэй Усяня усилился. Его брат даже не прокомментировал то, что Лань Чжань держал его в объятьях, и не поперхнулся от милых слов, сказанных его мужем, и…       - Что случилось, - медленно повторил Цзян Чэн, голос его прозвучал очень хрупко, - так это то, что мой брат только что был одержим демоном.       - О… - Вэй Усянь попытался придумать, что сказать. Что-нибудь такое, что уменьшит тревогу Цзян Чэна, но когда он открыл рот, его брат подался вперёд, встретившись с ним взглядом с новой силой.       - А-Сянь, - предостерегающе вымолвил он, - не беспокойся о «Я в порядке, Цзян Чэн», я знаю, что ты не в порядке. Мне не нужно, чтобы ты защищал меня от этого.       - Тебе не обязательно быть здесь, - тихо сказал Вэй Усянь. Трудно было выговорить столько слов подряд - болело горло. - Если тебе это сложно. Я буду…       - Мне плевать, насколько это сложно, - рыкнул Цзян Чэн, и Вэй Усянь почувствовал, что немного расслабился от этой откровенности. - Это не ситуация «с глаз долой». Я знаю, что я не врач, но я здесь, и я буду здесь, пока тебе не станет лучше, так что тебе лучше смириться с этим.       На мгновение Вэй Усянь просто моргнул, глядя на своего брата. Затем он улыбнулся так сильно, как только мог.       - Спасибо, Цзян Чэн.       Цзян Чэн слегка кивнул.       - Который сейчас час? - спросил Вэй Усянь, и Лань Чжань прижал его крепче.       - Ты был без сознания два дня, - серьёзно сказала Вэнь Цин.       - Вчера вообще не двигался, - пробормотал Цзян Чэн, обеспокоенно глядя на него. - Ты выглядел как труп.       - Цзян Чэн, - предупреждающим тоном проговорила Вэнь Цин, а Лань Чжань вздрогнул и прижался губами к волосам мужа.       - Извини, - пробормотал Вэй Усянь, и Ванцзи покачал головой.       - Ты ни в чем не виноват, - твёрдо сказал он, ещё крепче прижимая к себе Усяня.       - Конечно, ты не виноват, идиот, - тихо буркнул Цзян Чэн. - Никто на тебя не обижается. Никто не хочет, чтобы ты извинялся. - Прос… - машинально начал Вэй Усянь и осёкся при виде раздражённых лиц Вэнь Цин и Цзян Чэна.       - Сейчас, - заговорила Вэнь Цин, вновь привлекая его внимание, - мне удалось излечить повреждения, которые демон нанёс твоим органам. Потребуется некоторое время, чтобы раны полностью зажили, но они заживут. Тебе понадобится несколько дней постельного режима, как минимум ещё два, а может и три. И я рекомендую не путешествовать как минимум неделю.       Вэй Усянь ненавидел постельный режим, но он слишком устал, чтобы спорить. Однако…       - Мы сказали А-Юаню, что вернёмся раньше, - взволнованно напомнил он. - Он будет волноваться.       - Мы уже сообщили в Пристань Лотоса. Они знают, что мы немного задержимся, но также и то, что с тобой всё будет в порядке. Потому что так и будет, - категорично заявил Цзян Чэн почти угрожающим тоном.       - Хорошо, - сдался Вэй Усянь. Он чувствовал, как его веки тяжелеют, но отказывался спать. Он не был уверен, что когда-нибудь захочет снова спать. – Не-сюн в порядке?       Цзян Чэн фыркнул:       - Он в порядке. Его рука уже почти зажила, но удивительно, что он не разбудил тебя нытьем по этому поводу.       - Он заходил сюда все эти дни, - тихо сказал Лань Чжань. - Он беспокоится о тебе.       Вэй Усянь посмотрел на своего мужа.       - Это сработало? Талисман, неужели… Дух сабли ушёл?       - Мы думаем, что да, - ответил Лань Чжань. - Не Минцзюэ больше не может ощущать и направлять свою энергию через Бася. Вероятно, дух был полностью разрушен. Через неделю он намеревается вернуться в Зал Жертвоприношения Мечей, чтобы убедиться, что там нет никаких признаков того, что дух уцелел, но в остальном, всё кончено. - Он сделал паузу. - Цинхэ Не намерен искать лучший долгосрочный метод умиротворения других клинков, но без духа меча, который управляет ими, их способность причинять вред значительно снижается. Совершенствование с саблей всегда будет сопряжено с риском, но теперь любому мастеру, что практикует, используя свой темперамент, не нужно будет бояться отклонения ци. Не Минцзюэ свободен.       Облегчение охватило тело Вэй Усяня.       - Хорошо… - Его веки чуть опустились, и он вздрогнул, ища глазами целительницу. - Вэнь Цин… можешь дать мне что-нибудь… чтобы не заснуть?       - Я думаю, тебе было бы полезно ещё немного поспать, - возразила та, и Вэй Усяня снова охватила паника.       - Нет, - тут же запротестовал он, осознавая, что его голос был напряжённым и испуганным, но не в состоянии заботиться об этом. - Нет, сестрица Цин, пожалуйста, я не могу… я не могу… я… - Он с отчаяньем посмотрел на Лань Чжаня, на живого, дышащего Лань Чжаня, и почувствовал, как глаза горят слезами. - Пожалуйста, пожалуйста, не дай мне заснуть.       - Вэй Усянь, - проговорила Вэнь Цин более твёрдо, - ты не выздоровеешь, если не отдохнешь.       - Я не могу! - закричал он, машинально пытаясь схватить Лань Чжаня за одежду, и зашипел, когда острая боль пронзила пальцы. - Я не могу, не могу, пожалуйста…       - Что не так? – взволнованно поинтересовался Цзян Чэн, переводя взгляд с Вэй Усяня на Вэнь Цин. - Это кошмары? Можешь дать ему что-нибудь, чтобы отогнать кошмары?       - Я могу попробовать, - ответила Вэнь Цин, но голос её звучал неубедительно, и Вэй Усянь почувствовал, как у него перехватывает дыхание.       Как будто кто-то душил его.       - Я не могу, - выдавил он, и Лань Чжань изменил свою хватку, чтобы провести рукой по волосам Вэй Усяня, и поцеловал его в макушку.       - Дыши, Вэй Ин, - попросил он, и Вэй Усянь с трудом, но подчинился.       - Не заставляй меня спать, - умолял он, с надеждой глядя на Лань Чжаня. - Я думал… я думал, что… Лань Чжань, я думал, что убил тебя, я не могу, не могу…       Ванцзи наклонился и поцеловал его в лоб. Затем он на мгновение прижался лбом ко лбу Вэй Усяня, и тот почувствовал, как холодный металл эмблемы на его ленте становится теплее между ними.       - Я буду держать тебя, пока ты спишь, - пообещал он. - Я буду здесь, когда ты проснёшься.       - Нет, - запротестовал Вэй Усянь, но его веки с каждой секундой становились всё тяжелее. Он уловил знакомый запах в воздухе, попытался посмотреть на Вэнь Цин, и сердце сжалось от предательства. Это был ладан, похожий на тот, которым они пользовались раньше, чтобы усыпить Яньли.       - Лань Чжань, - прошептал он, и мир снова погрузился во тьму.       * * *       Цзян Чэн тяжело сглотнул, когда его брат обмяк на руках Ванцзи, возвращаясь в такое же неподвижное состояние, в каком он был ещё полчаса назад.       Когда он начал кричать.       - Тебе обязательно было его усыплять? - спросил он Вэнь Цин немного хриплым голосом.       - Да, - с тяжёлым вздохом ответила она. - Он слишком слаб, чтобы не спать дольше, и чересчур волновался.       Цзян Чэн почувствовал, как собственная беспомощность скребёт острыми коготками по позвоночнику, и, как всегда, она слетела с его губ в виде гнева.       - Конечно, он был взволнован! Разве ты не слышала его? Он думал, что этому проклятому демону удалось убить Ванцзи! Сколько раз, по-твоему, ему может присниться это, прежде чем он сойдёт с ума?       Вэнь Цин бросила на главу Цзян острый взгляд, но в её глазах читалось понимание. В конце концов, она тоже выражала беспокойство через гнев. Ванцзи тем временем только вздрогнул, закрыл глаза и прижал голову Вэй Усяня к своей груди, склонившись над ним и что-то неслышно бормоча. Честно говоря, он выглядел не намного лучше Вэй Усяня. Бледный, пугающе бледный, под глазами - тёмные круги, хотя и не такие тёмные, как кольцо синяков на его шее. Это заставляло желудок Цзян Чэна сжиматься каждый раз, когда он смотрел на своего зятя. Цзян Чэн уже давно отказался от попыток прочесть микромимику Лань Ванцзи, но теперь ему не нужен был       Вэй Усянь, чтобы распознать выражение отчаяния на его лице.       Цзян Чэн сглотнул, снова взглянув на Вэнь Цин.       - Он будет в порядке, не так ли?       К чести целительницы, она вела себя так, как будто это был не тридцать седьмой раз, когда кто-то спрашивал её об этом за последние два дня.       - Да, - терпеливо повторила она. - Потребуется некоторое время, чтобы его разум успокоился. Вскрытие этих ран… это пробудило старые травмы. Но он вылечится. Мы позаботимся об этом.       Совершенно неожиданно память Цзян Чэна вернулась к позавчерашнему дню, когда он впервые увидел степень травм Вэй Усяня. Его спина была достаточно плохой - глубокие порезы, раздиравшие его плоть, подчеркивали шрамы от Цзыдяня, но затем Вэнь Цин и Ванцзи перевернули его. И Цзян Чэн увидел, что шрам на том месте, куда он ударил мечом своего брата, был рассечён глубокой и жестокой раной. Если бы он знал в то время, что у Вэй Усяня нет золотого ядра, он бы никогда не ударил его мечом. Если бы он знал, что однажды демон повторит его действие и вонзит меч глубже…       А ещё была рана, из-за которой у Вэнь Цин сжались челюсти. Та, для полного восстановления которой потребовалось два часа операции. Та, что на толщину волоса ниже шрама, который остался после того, как Вэй Усянь отдал своё золотое ядро Цзян Чэну. Рана, которая заставила Цзян Чэна закричать.       К счастью, Вэнь Цин сказала, что повреждение нового золотого ядра Усяня было минимальным. Первоначально демоническая энергия вызвала несколько сбоев, поэтому целитель Не, по-видимому, сказал Ванцзи прекратить передавать ему энергию, но Вэнь Цин почти сразу стабилизировала его ядро. С тех пор Ванцзи дважды был пойман на передаче духовной энергии Вэй Усяню после того, как Вэнь Цин сказала ему, что у него недостаточно энергии, чтобы её отдавать.       Не то чтобы Цзян Чэн мог его осуждать. Его тоже однажды поймали, и единственная причина, по которой ему это сошло с рук в первый раз, заключалась в том, что он потерял сознание во время передачи, а Вэнь Цин решила, что он просто спит. Либо так, либо она сделала вид, что этого не заметила.       Он хотел бы дать больше, но его собственное золотое ядро уже было истощено: когда Вэнь Цин рассказала ему о сообщении от Ванцзи, он доставил их в Цинхэ так быстро, что мог бы установить новый рекорд…       В дверь тихонько постучали.       Цзян Чэн был не в настроении для компании, и в его голосе прозвучало предостережение.       - Кто там?       После небольшой паузы знакомый голос произнёс:       - Это Лань Сичэнь. Если я не вовремя, я могу вернуться позже.       Но Ванцзи вскинул голову при звуке голоса брата, в его глазах мелькнула надежда, и Цзян Чэн моргнул, вставая.       - Э-э, входи?       Дверь скользнула в сторону, и Цзэу-цзюнь вошёл в комнату, лёгкий, как ветерок. Его брови были озабоченно нахмурены, а рука крепко сжимала флейту.       - Сюнчжан, - выдохнул Ванцзи, выражая в одном слове массу чистых эмоций, облегчение было самой сильной из всех.       - Ванцзи, - произнёс Лань Сичэнь, озабоченность на его лице становилась всё глубже, когда он смотрел на своего брата, а после и вовсе сменилась болью, когда он увидел синяки на шее Ванцзи.       Тем не менее, его манеры не подвели, и он быстро поклонился Вэнь Цин и Цзян Чэну, прежде чем пройти через комнату к своему брату. Ванцзи смотрел на него снизу вверх, как будто ожидая, что его брат знает ответы на все вопросы в мире.       - Я пришёл, как только смог, - сказал Лань Сичэнь. - Старший брат написал мне и рассказал о том, что случилось… Как он?       Ванцзи отвёл взгляд от брата и снова посмотрел на Вэй Усяня. Лань Сичэнь положил руку ему на плечо.       Видя, что Лань Ванцзи продолжает молчать, заговорила Вэнь Цин.       - Его физические травмы заживают с постоянной скоростью. Уровень его духовной энергии хороший. Он очнулся на несколько минут, совсем недавно. - Здесь голос Вэнь Цин дрогнул. - Он был очень расстроен.       - Понятно, - пробормотал Лань Сичэнь. - Ванцзи, как твоя рука?       Лань Ванцзи не смотрел на брата. Вместо этого он не сводил глаз с Вэй Усяня.       - Отлично.       Лань Сичэнь повернулся к Вэнь Цин.       - Дева Вэнь, не могли бы вы уточнить?       Целительница наклонила голову, немного настороженно глядя на Ханьгуан-цзюня, как будто ожидая, что тот начнёт протестовать. Но он даже не пошевелился.       - Рана заживает, но не так быстро, как я ожидала бы от заклинателя. Он влил всю духовную энергию, какую только мог, в Вэй Усяня, и ничего не оставил себе. Уровень энергии Вэй Усяня стабилен. Я сказала Ханьгуан-цзюню, что больше не нужно… но…       Лань Сичэнь на мгновение прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Затем он заговорил тоном, одновременно нежным и упрекающим, тоном, настолько похожим на тон сестры, что это было почти странно.       - Ванцзи…       Лань Ванцзи ничего не сказал. Он просто смотрел на спящее лицо Вэй Усяня, как будто никого из них рядом не было.       - Ванцзи, - снова позвал Сичэнь, более твёрдо, и Ванцзи, наконец, посмотрел на него.       Цзян Чэн подумал, что он выглядит почти вызывающе, а глава Лань вопросительно поднял брови. Челюсти Ванцзи сжались, и Сичэнь слегка склонил голову, а у Цзян Чэна внезапно сложилось впечатление, что они ведут полноценный бессловесный разговор перед ним.       Его собственные глаза метнулись к брату. Тот выглядел очень маленьким, свернувшись калачиком на груди Ванцзи, и очень молодым - на его лице была уязвимость, которую ненавидел Цзян Чэн, и хрупкость в его медленном, мягком дыхании.       Внезапно Лань Ванцзи заговорил.       - Я не подведу его. Он не хотел спать. Я не отпущу его.       - Я не прошу тебя об этом, - возразил Лань Сичэнь, и это прозвучало настолько мягко, насколько резко звучал Ванцзи.       - Он не хотел спать, - повторил Лань Чжань, его голос ослаб на последнем слове.       - Хорошо, Ванцзи. - Лань Сичэнь кивнул. - Я понимаю. Если ты позволишь мне вылечить твою руку, я сыграю для него «Мир». Если хочешь.       Цзян Чэн вздрогнул.       - Он не умер, - проговорил он, вероятно, слишком резко, хотя ему было на это наплевать. - Вам не нужно успокаивать его дух, он не обижен.       - Я знаю, глава Цзян, - мягко сказал Лань Сичэнь. - Вы думаете о «Покое». «Мир» - это другая песня, она может быть очень эффективной для углубления сна и изгнания кошмаров. Её часто используют после травмирующих событий, чтобы помочь выздоровлению.       Цзян Чэн почувствовал, как горят его щёки:       - Ой, извини.       - Пожалуйста, не извиняйся, - искренне запротестовал Лань Сичэнь. - Я понимаю, что ты просто боишься за своего брата. Ванцзи…?       - Сначала Вэй Ин, - твёрдо сказал тот, и Лань Сичэнь покачал головой.       - Нет. Твоё исцеление не займёт много времени, я всего лишь приложу немного энергии к твоей ране. Но если Вэй Усяню начнут сниться кошмары, я немедленно начну играть «Мир».       Лань Ванцзи кивнул, и Лань Сичэнь, сев на край кровати, тут же накрыл ладонью повязку на его руке. Тёплое голубое свечение распространилось по комнате, пока Лань Сичэнь передавал энергию своему брату.       Через несколько минут Ванцзи слегка вздрогнул, напряжение в его плечах немного спало, но в этот момент Вэй Усянь застонал, его рука дёрнулась, а затем из его горла вырвались тихие, сдавленные крики.       Ванцзи отчаянно посмотрел вверх:       - Сюнчжан!       Но Лань Сичэнь уже схватил флейту и начал играть ещё до того, как Ванцзи закончил говорить. Мелодия была медленной и лёгкой, почти сказочной, и через несколько тактов крики Вэй Усяня ослабли до всхлипов, а затем и вовсе стихли. Лань Сичэнь продолжал играть, и постепенно лицо демонического заклинателя разгладилось, его хмурый взгляд исчез. Даже несмотря на то, что музыка не была направлена прямо на него, Цзян Чэн почувствовал, что расслабляется, его поза становится свободнее и легче, а на сердце - менее тяжело.       Он увидел, как веки Ванцзи начали опускаться, он начал клевать носом, и его волосы щекотали лицо Вэй Усяня, когда он вскидывал голову вверх, пытаясь не заснуть.       - Сюнчжан, - пробормотал он, но Лань Сичэнь не остановил свою игру, внимательно наблюдая за братом. Ещё через несколько минут глаза Ванцзи полностью закрылись, голова наклонилась вперёд, и Лань Сичэнь поднял брови, глядя на Цзян Чэна, прежде чем многозначительно взглянуть на двух спящих мужей. Лань Ванцзи покачнулся, и Цзян Чэн поняв, что от него требуется, вскочил и подхватил зятя под руку, не позволяя упасть. Он осторожно опустил его на кровать, Вэй Усянь всё ещё покоился на руках мужа. Цзян Чэн повернул лицо брата, чтобы убедиться, что его ухо по-прежнему прижато к груди Ванцзи, и провел рукой по его волосам. Вэй Усянь издал тихий, довольный вздох, потёрся носом о белоснежную мантию, и Ванцзи тоже вздохнул во сне.       Через несколько минут песня подошла к концу, и Лань Сичэнь со вздохом отложил флейту.       - Действие заклинания должно продлиться как минимум несколько часов. До тех пор их сон не будет нарушен. - Он сделал паузу, его лицо было спокойным, но грустным, когда он протянул руку и слегка поправил мантию Ванцзи, чтобы тому было удобнее. - Я не сомневаюсь, что им обоим нужен отдых…       Вэнь Цин кивнула:       - Ханьгуан-цзюнь отказывался спать с тех пор, как они вернулись.       - Я знаю, - грустно пробормотал Лань Сичэнь, слегка качая головой. Он вздохнул, взглянув на Цзян Чэна. - Я уверен, что если бы их позиции поменялись местами, и Вы были бы на моём месте, Вы бы тоже знали. - Он сменил позу на кровати, а затем протянул руку, и распростёр её над горлом Ванцзи. И снова мягкий голубой свет исходил из его ладони, когда он передавал духовную энергию своему брату. Постепенно синяки на шее Ванцзи немного уменьшились и стали зелёными и жёлтыми прямо на глазах Цзян Чэна, когда Лань Сичэнь ускорил процесс заживления.       В конце концов, Ванцзи вздохнул, пошевелившись во сне, и Лань Сичэнь убрал свою руку. Синяки всё ещё оставались на месте, но теперь в более светлых тонах, и казалось, что они исчезнут полностью через день или два. Отпечатки отдельных пальцев Вэй Усяня больше не были видны, и Цзян Чэн вздохнул с облегчением.       Лань Сичэнь моргнул, тёмные глаза слегка расширились, как будто он только сейчас что-то понял, а затем глава устало улыбнулся Цзян Чэну.       - Если тебе нужно немного отдохнуть, глава Цзян, отдохни. Я посижу с ними.       - Я ценю Ваше предложение, Цзэу-цзюнь, но я никуда не уйду, - покачал головой Цзян Чэн.       - Я и не ожидал иного, - улыбнулся Лань Сичэнь. - Я имел в виду только то, что если Вы - любой из вас, если на то пошло, - добавил он, глядя на Вэнь Цин, - хотите медитировать или спать, тогда вы можете это сделать. Я буду на страже и разбужу вас, если что-то изменится.       - О, - немного тупо сказал Цзян Чэн. Честно говоря, ему не помешал бы отдых - единственный сон, который он получил за последние сорок восемь часов, был, когда он отключился, передавая энергию Вэй Усяню. - Я был бы признателен за это. Спасибо.       - Конечно, - произнёс Лань Сичэнь, склонив голову.       Цзян Чэн схватил подушку, растянулся на полу рядом с кроватью и огляделся, чтобы убедиться, что брат в поле его зрения. Пока он может видеть своего брата, всё будет в порядке. Если Лань Сичэнь может играть «Мир» и держать кошмары Вэй Усяня в узде, Вэнь Цин может хорошо заживлять его физические раны, а Ванцзи может остаться здесь и в нужный момент доказывать, что он определённо жив, тогда Цзян Чэн знал, что всё будет в порядке. Он не был точно уверен, какой будет его собственная роль, но какой бы она ни была, он сыграет её от всего сердца. Он сделает всё, что потребуется.       Имея за спиной такую мощную группу поддержки, Вэй Усянь выздоровеет. Он обязательно выздоровеет. Он должен был выздороветь. В противном случае Цзян Чэну пришлось бы сломать ему ноги.