Неукротимый: из-за любви двух мальчиков

      Когда в небе появились летящие стройным клином заклинатели, воздух взорвался приветственными криками и громкими восторженными аплодисментами. Это был оглушительный шквал по сравнению с тем, что звучал тогда, когда Цзян Чэн прибыл в гостиницу в Илине, и по мере того, как заклинатели приближались к Пристани Лотоса, крики и аплодисменты становились лишь громче. Глава Цзян обвёл глазами огромную толпу встречающих, выстроившуюся от причалов до главных ворот: здесь были не только его ученики и слуги, но и их семьи, а ещё местные торговцы и горожане.       Цзян Чэн направил Саньду вниз, чувствуя, как его глупая ухмылка растягивается шире, прелюдия к тому, как сильно он будет ухмыляться сегодня. По тому, как руки Вэнь Цин крепче обхватили его талию, Цзян Чэн понял, что она оглядывается по сторонам. Он приобрёл для её вуали самый чистый шёлк, какой только смог найти, зная, что ей не понравится ходить вслепую до церемонии поднятия вуали.       - Здесь так много людей, - шепнула Вэнь Цин, потянувшись, чтобы приблизить губы к его уху.       - И все они ждут, чтобы поприветствовать тебя, - ответил он, повернув к ней голову.       Затем ветерок подул вверх, приподняв завесу, и у Цзян Чэна перехватило дыхание при виде улыбающихся красных губ. Он опустил голову, когда Вэнь Цин подняла свою…       - Сначала приземляйся, поцелуй потом! - предупредил Вэй Усянь, летевший рядом с ними.       Цзян Чэн резко вскинулся и с недоумением понял, что они уж почти достигли земли. Он снизил скорость и взглянул на своего брата.       - Спасибо, - пробормотал он, радуясь, что не позволил Вэнь Цин и себе шлёпнуться на деревянные доски причала на глазах у многочисленной аудитории. Это стало бы действительно самым неблагоприятным началом из всех возможных!       - Сянь-гэгэ, почему ты помешал Сердитому дяде поцеловать тётю Цин? – недовольно поинтересовался А-Юань с плеча Ханьгуан-цзюня. - Он ещё не прошёл моё испытание!       Вэй Усянь громко рассмеялся:       - Ай-я, А-Юань, Сердитый дядя должен смотреть, куда он летит. Не волнуйся, мы позаботимся о том, чтобы они поцеловались позже.       - Обещаешь?       - Обещаю. - Вэй Усянь поднёс три выпрямленных пальца ко лбу. - Верно, Лань Чжань?       - Мн. - Стальные нотки в голосе Ханьгуан-цзюня не предвещали ничего хорошего для душевного спокойствия Цзян Чэна. Очевидно, Лань Ванцзи очень серьёзно отнёсся к просьбе своего сына.       Вэй Усянь подмигнул Цзян Чэну и получил в ответ хмурый взгляд.       Как только они ступили на землю, ожидающая толпа хлынула вперёд.       - Глава Ордена Цзян! Госпожа Цзян! Поздравляем! Мы хотим подарить вам отрезок нашего тончайшего розового шёлка!       - Мои наилучшие пожелания вам обоим в ваш знаменательный день! Вот большая пачка свежих семян лотоса!       - Рад приветствовать новую хозяйку Пристани Лотоса! Она прекрасна!       - Мой муж и я желаем вам долгой и счастливой семейной жизни!       - Не забывайте о детях – их должно быть много!       Снова улыбнувшись, Цзян Чэн поблагодарил всех, с первого взгляда узнавая счастливые лица вокруг. Ему были поднесены всевозможные подарки, которые ученики Цзяна принимали с поклонами, и, в свою очередь, передавали их слугам, что поспешили на помощь. Цзян Чэн потерял счет тому, сколько раз он произносил слова благодарности и кланялся. Это продолжалось до тех пор, пока к причалу не подъехала вереница экипажей, запряжённых сытыми, лоснящимися лошадьми.       Внимание толпы незамедлительно переключилось на новых гостей, и Цзян Чэн, вздохнув от облегчения, потёр щеки. Его лицевые мышцы уже начали болеть, а они ещё даже не добрались до поклонов!       - С тобой всё в порядке?       Цзян Чэн кивнул Вэнь Цин и снова улыбнулся.       - Никогда не было лучше, - поклялся он.       * * *       Полуденное солнце было ярким и жарким, и Вэнь Цин мысленно благодарила бабушку Вэнь за красный зонтик, который та держала над их головами. И бабушка Вэнь и Вэнь Цин не были очень высокими, но если Цзян Чэн и осознавал, что спицы зонта постоянно колют его в плечо, то не подавал вида.       На другом конце длинной дорожки, по которой они медленно продвигались, красовалась Пристань Лотоса. Алые и золотые ленты и флаги развевались на ветру, резко контрастируя с изогнутыми деревянными крышами и ярко-голубым небом. Флаги перемежались с пурпурными знамёнами с гербом Юньмэн Цзяна - девятилепестковым лотосом. Ворота были распахнуты настежь, а главный двор - заставлен столами и лавками, над которыми нависали разноцветные зонтики, что должны были защитить гостей от яркого солнечного света.       Цзян Мэй и Цзян Сю стояли перед воротами вместе с другими слугами, улыбались и махали им руками. Лань Ву пристроился в паре футов от девушек, по-видимому, ожидая момента, когда он сможет поприветствовать учителя Ланя и его племянников. Когда Цзян Сю в волнении потянулась и вцепилась в его запястье, Лань Ву в шоке уставился на её руку, а затем на её лицо, как будто не мог поверить в её смелость.       Ухмыляясь под вуалью, Вэнь Цин оглянулась через плечо на счастливые лица своей семьи и увидела, что Вэнь Нин прикрывает двоюродного дедушку Чэня своим зонтиком и что-то восторженно вещает ему. Целительница тихонько перевела дух, чувствуя себя невероятно счастливой. В озерах вокруг них розовели многочисленные цветы лотоса, солнечный свет искрился и блестел, отражаясь от голубой и зеленоватой ряби на тёмной поверхности. Огромное количество воды и ароматный воздух Юньмэна были далеки от скалистых гор Дафаня, но Вэнь Цин уже начинала проникаться чарующим духом этого места.       Она обвела глазами изящные линии домов с их изогнутыми крышами, аккуратные деревянные дорожки меж ними, и перевела взгляд на людей, что встречали её. Вэнь Цин, словно губка, впитывала их тепло и любовь, а, самое главное, она ощущала неизменную преданностью мужчины рядом с ней.       Улыбка Вэнь Цин расплылась шире: Пристань Лотоса уже начала казаться ей домом.       * * *       Не Хуайсан умолял своего старшего брата приземлиться ближе к воротам. Как только его ноги коснулись земли, он пробормотал обещание скоро вернуться и поспешил внутрь, проскользнув мимо взволнованных молодых учеников, вытягивающих шеи, чтобы хоть мельком увидеть возвращающегося главу Ордена и его невесту. Пот Хуайсана высох за время пути в Пристань Лотоса, но он всё ещё чувствовал себя взъерошенным после пережитого ранее напряжения. Проклятый цыплёнок, из-за которого он ползал на четвереньках по гостинице! Лучше бы ему оказаться частью сегодняшнего пира! И Цзян Чэну лучше быть благодарным за его помощь, иначе он заберёт свой свадебный подарок в виде полудюжины певчих птиц!       Обходя столы и стулья, расставленные во внутреннем дворе, Хуайсан прошептал благодарственную молитву за то, что позже он будет сидеть в обеденном зале, а не под зонтиком. Возможно, он вырос в Цинхэ, месте, где знойное лето могло соперничать с юньмэнским, но на сегодня с него было достаточно пота.       - Второй молодой господин Не?       - А, дева Цзян Мэй. - Хуайсан вынужден был остановиться, когда перед ним появилась молодая главная служанка. Он, время от времени, наведывался в Пристань Лотоса и был в хороших отношениях с ней и её сестрой.       - К чему такая спешка?       - Ну, я... - Хуайсан указал на себя и драматично вздохнул.       - Хочешь освежиться? - закончила Цзян Мэй, выуживая чёрно-белое перо из-за ворота его мантии. - Подожди. У тебя была стычка с... с курицей?       Застонав от смущения, Хуайсан захлопнул веер и принялся отряхиваться обеими руками, вытащив ещё пару перьев из рукавов.       - Я хочу, чтобы ты знала, что во всём виноват глава твоего Ордена!       Хихикая, Цзян Мэй помахала проходящему мимо слуге:       - Пожалуйста, немедленно принесите ароматизированную воду и полотенца в комнату главы Ордена Не и второго молодого господина Не.       - Ароматизированную воду? - Хуайсан в смятении уставился на девушку. - Я что, пахну как цыпленок?       - Ты почувствуешь себя лучше после мытья, - дипломатично сказала ему Цзян Мэй. - А теперь поторопись, пока не пришли остальные.       - Правильно. Спасибо тебе! - Хуайсан развернулся и поспешил к павильону, в котором располагались гостевые покои. Он подсчитал, что новобрачным потребуется не менее двадцати минут, чтобы пробиться сквозь возбуждённую толпу, ожидающую их приветствия. К тому времени, когда они отправятся в Зал предков, чтобы совершить свои три поклона, он будет готов присоединиться к ним, и снова будет выглядеть презентабельно и приятно пахнуть.       Слава богу, его слуги всегда упаковывали дополнительные одежды для старшего брата и для него самого!       * * *       Пятнадцать минут спустя Хуайсан покинул свои покои, чувствуя себя намного лучше после быстрого омовения и облачения в свежие мантии. Он также переделал прическу, так как несколько косичек выбились из-под заколки во время бега за цыплёнком.       Лениво обмахиваясь веером, Хуайсан направился в сторону Зала предков.       Три минуты спустя он ступил на другую пустую дорожку и нахмурился, оглядываясь по сторонам. Должно быть, он где-то свернул не туда, потому что место, где он оказался, было тихим и пустынным.       Почему в Пристани Лотоса все дорожки выглядят одинаково?       И почему все они были построены над водой?       Раздражённо фыркнув, Хуайсан обернулся и увидел мальчика лет десяти, выходящего из коридора. Это был симпатичныё ребёнок, одетый в мантии Ордена Цзинь. Солнечный свет отражался от золотых украшений в его волосах.       - Привет, - сказал Хуайсан. Он был уверен, что никогда раньше не видел этого мальчика - у него была хорошая память на лица, если не на места, - но он всё равно почувствовал странный лёгкий толчок узнавания. Он медленно приблизился к мальчику, чувствуя, что эти большие глаза наблюдают за ним, а затем присел на корточки и улыбнулся, опустив веер.       - Меня зовут Не Хуайсан. Я здесь гость и боюсь, что заблудился. Как тебя зовут?       - Мо Сюаньюй. Я тоже заблудился.       - Ну, что ж, по крайней мере, мы нашли друг друга! - усмехнулся Хуайсан.       - Но мы всё равно заблудились.       - ...да, это правда, но...       - А-Ю, вот ты где! Тетя Сю сказала, что ты убежал, когда она отвернулась.       Хуайсан и Сюаньюй обернулись и увидели Цзян Яньли, одетую в изысканные золотые и пурпурные одежды. Со времени свадьбы учителя Ланя она немного пополнела, но её улыбка оставалась такой же доброй, как и всегда.       - Сестрица Яньли! - Мо Сюаньюй подбежал к молодой женщине и схватил её за руку, а потом оглянулся на Хуайсана.       - Молодая госпожа Цзинь, как приятно снова видеть Вас. - Хуайсан поднялся на ноги и поклонился.       - Не нужно быть таким формальным, молодой господин Не, - упрекнула она.       - Я буду звать тебя сестра Яньли, если ты будешь звать меня Хуайсан, - предложил он с усмешкой. - Я всегда хотел иметь старшую сестру.       - Идёт! - проговорила Яньли со смехом. - У меня уже есть несколько младших братьев, теперь будет ещё один. - Она посмотрела вниз на Мо Сюаньюя: - На самом деле, А-Ю тоже мой младший брат, я права?       - Да, сестрица Яньли, - ответил мальчик.       - Он сводный брат Цзысюаня, приехал из деревни Мо, - объяснила Цзян Яньли. – В последнее время Цзысюань разыскивает всех своих сводных братьев и сестер.       - Это очень мило с его стороны. - Хуайсан более внимательно присмотрелся к Мо Сюаньюю, но не обнаружил в нём ни единой более-менее яркой черты Цзинь Гуаншаня. - Ты, должно быть, пошёл в свою мать.       - А-Ю это знает, его мама прекрасна. А теперь давайте не будем заставлять жениха и невесту ждать!       * * *       Все трое вздохнули с облегчением, когда добрались до Зала предков. Вдоль дорожки перед залом в два ряда стояли ученики и слуги. Цзян Мэй неодобрительно покачала головой, увидев Не Хуайсана, в то время как Цзян Сю бросила на Мо Сюаньюй укоризненный взгляд.       Хуайсан поклонился и извинился за опоздание перед главным учеником Цзян Луном, который, по-видимому, руководил церемонией. Он объяснил, что свернул не туда до того, как Цзян Яньли и Мо Сюаньюй нашли его. Не Минцзюэ, стоящий перед Залом вместе с другими высокопоставленными гостями, только одарил его долгим страдальческим взглядом и покачал головой.       Хуайсан нахмурился. Старший брат всегда был вспыльчивым, но за последний месяц он ни разу не вышел из себя, даже из-за опоздавших учеников и неуместных бумаг. Даже их целители сообщили, что его ци стала на удивление стабильной.       - Ну, что ж! Теперь, когда все в сборе, давайте начнём. - Цзян Лун улыбнулся всем присутствующим, выглядя таким гордым, как будто он был отцом Цзян Ваньиня. Затем он кивнул своей жене и вошёл в Зал предков.       Цзян Яньли и Вэй Усянь последовали за ним и встали в стороне с взволнованными улыбками на лицах. Они поманили Чэнь-иши и Вэнь Нина следовать за ними внутрь. И, наконец, Цзян Ваньинь и Вэнь Цин тоже вошли в Зал и опустились на колени на две красные подушки, положенные перед медленно вращающейся витриной с блестящими табличками. Вэй Усянь зажёг шесть ароматических палочек и вручил по три из них жениху и невесте, чтобы те установили палочки на подставку.       - Первый поклон - это поклон Небесам и Земле, чтобы выразить почтение богам и предкам, - нараспев произнес Цзян Лун.       Когда пара сделала свой первый поклон, Хуайсан обнаружил, что оглядывается по сторонам. Он чувствовал себя странно отстранённым от происходящего, что было ему не свойственно. Он любил свадьбы и всегда проливал на них слёзы, независимо от того, знал он молодоженов или нет. Он плакал навзрыд, когда Вэй Усянь и Гуанъяо кланялись своим возлюбленным, и когда Цзян Яньли выходила замуж за Цзинь Цзысюаня (хотя это могло быть связано с переизбытком красного декора), и позже, когда женились учитель Лань и госпожа Сиси.       Но сейчас Хуайсан обнаружил, что его внимание привлекают два сына Цзян Луна, которые подталкивали друг друга локтями до тех пор, пока их мать не утихомирила их. Он так же поглядывал на А-Юаня, стоявшего рядом с Ханьгуан-цзюнем и посмеивающегося над выходками сыновей главного ученика Цзян, и на Мо Сюаньюя, стоявшего рядом с Цзинь Цзысюанем и вглядевшегося очень серьёзным. Когда Сюаньюй увидел, что Хуайсан смотрит на него, он быстро отвернулся и, шагнул чуть в сторону, почти целиком скрывшись за спиной старшего брата.       - Второй поклон - родителям, чтобы поблагодарить их за заботу, - объявил Цзян Лун.       Когда пара поклонилась во второй раз, Вэй Усянь быстро заморгал, а Цзян Яньли и Чэнь-иши промокнули глаза. Вэнь Нин же выглядел так, словно готов был заплакать, если бы мог. Ханьгуан-цзюнь уставился на своего мужа, а Цзинь Цзысюань с обожанием улыбнулся своей жене. Госпожа Сиси что-то прошептала учителю Ланю, что заставило его погладить её по руке и смутиться. Хуайсан не мог видеть Гуанъяо, но слышал, как тот шмыгает носом по другую сторону от старшего брата.       Единственными взрослыми с сухими глазами, казалось, были Лань Ву и сам Хуайсан. - Третий поклон - это поклон друг другу, чтобы проявить взаимное уважение.       Когда новобрачные повернулись лицом друг к другу для последнего поклона, брови Хуайсана поползли вверх: даже колючий жених оказался не застрахован от слёз.       Завершив поклон, Цзян Ваньинь помог Вэнь Цин подняться и поднес её руку к своим губам.       - Целуй, целуй, целуй! - пропел А-Юань. К его очевидному разочарованию, жених не подчинился, но вокруг раздалось несколько смешков. Вэй Усянь даже подмигнул сыну, как будто это была его идея с самого начала.       - Колокольчик ясности Цзян носят все адепты Ордена Юньмэн Цзян, - объявил Цзян Лун. - Цзян Ваньинь, пожалуйста, возьми этот колокольчик, наполненный твоей духовной энергией, и прикрепи его к поясу своей жены.       Дрожащими пальцами Цзян Ваньинь принял колокольчик из рук слезливо улыбающейся Цзян Яньли и повернулся к Вэнь Цин. Его пальцы неуклюже справлялись с этой простой задачей, пока, наконец, Вэнь Цин не взяла у него колокольчик и не прикрепила его сама. Цзян Ваньинь был настолько очарован её мастерством, что быстро поцеловал её в макушку, что несколько успокоило А-Юаня.       Этот поцелуй послужил сигналом для Цзян Яньли обнять молодоженов, её примеру последовали Вэй Усянь, Вэнь Нин и Чэнь-иши.       Пока Хуайсан ждал своей очереди, чтобы поздравить пару, он поймал себя на том, что снова смотрит на Мо Сюаньюя, который в свою очередь пристально смотрит на него. На этот раз мальчик ответил на его улыбку застенчивым кивком головы.       И снова Хуайсан почувствовал странный укол в сердце.