Мы те, кто мы есть

Врррууум! Двигатель Прайма загрохотал, и он сорвался с места, окончательно разбудив Салли. Девушка взглянула на время — 12:00. Они находились в дороге уже около девяти часов. И три с половиной из них простояли в глухой пробке, которая все тянулась, тянулась и тянулась... Прайм опустил стекло, и светлые волосы девушки захлестали по ее щекам под порывами теплого ветра. — Взбодрись, Салли. Когда она посмотрела на свое отражение в боковом зеркале, заметила, какой бледной стала ее кожа. В глазах не осталось никакого огня. На его место пришли какие-то болезненные блики. Среди светлых локонов у самой макушки некрасиво проступали темные корни — слишком давно Салли не красила волосы. Просто руки не доходили. Отстригала концы — вот и все. Одним словом, выглядела девушка нездоровой. А еще крайне подавленной. Очень уставшей, чтобы бегать с камерой за автоботами и пускаться в длительное путешествие внутри одного из них по приказу агента Мастерсона. Но вот она уже сидела в кабине красно-синего тягача с шевроном фракции автоботов на плече, а значит, была в строю. «Ты собралась налаживать контакт между людьми и автоботами, Салли. Вспомни и налаживай!» — прозвучали в голове слова Кейда, которые он произнес перед «Сумасшедшими гонками». Девушка вздернула подбородок. Уголки ее губ приподнялись. Салли опустила руку к подрулевым переключателям и включила брызговики в ответ на проявленную Праймом заботу. Мощные струи стеклоомывателя ударили по ветровому стеклу тягача, полностью застилая обзор. Дворники тут же распределили влагу по гладкой черной поверхности. В такую жару, должно быть, это ощущалось приятно. — Так легче? — уточнила Салли. — Да. Спасибо, что удалила загрязнение. Салли сняла рацию с его интеркома и проговорила: — Помни: нам придется провести в дороге гораздо больше времени, чем обычно. Чтобы тебе не пришлось расходовать слишком много энергии, часть твоих функций буду выполнять я. Если вдруг захочешь чего-то, не стесняйся. Она вернула рацию назад. — Спасибо, буду иметь в виду. Голос Прайма прозвучал довольно весело, значит, не все было так плохо. Впрочем, поездка в Денвер не могла пройти совсем уж легко. В первую очередь потому, что в целях уменьшения энергетических затрат некоторые автоматические процессы, поддерживающие красно-синий тягач в рабочем состоянии, действительно легли на плечи Салли. Кроме того, данный рейс не являлся обыкновенной прогулкой, спонтанным выездом на съемки, патрулирование, разведку или же поиск артефактов. Скорее открытым заявлением о готовности к борьбе. Прайм больше не прятал свою яркую пламенную покраску, шеврон и сверкающие на солнце турбины, поэтому многие узнавали его даже с большим серебристым прицепом на хвосте. На нем, как и на присутствии самого лидера автоботов, почему-то настоял Мастерсон. — Хорошо, Оптимус, — проговорила Салли, наблюдая, как дорожная разметка лентами проносилась под колесами, пока они рассекали по бесчисленному множеству съездов и развязок. — Уверена, мы славно проведем время. Но все же не будем забывать о межвидовой разнице. Чтобы нам с тобой не приходилось угадывать, попробуем говорить напрямую о том, что нам нужно и когда нам это нужно. Ближе к трем часам дня тягач внезапно замедлил ход. Нужна была остановка для дозаправки? Но нет: впереди находились пути железной дороги, по которым стремительно мчался экспресс. Салли перевела взгляд на боковое зеркало заднего вида. Прайм «подмигнул» ей хвостовыми огнями, не давая отчаяться и упасть духом. Когда поезд пронесся мимо, они выехали на старое извилистое шоссе, тянущееся вдоль подножия высокого горного хребта. — Стоп! — команда Салли звучно разнеслась по кабине. Тягач, плавно отметив начало тормозного пути, совершил полную остановку только через несколько ярдов. Девушка спрыгнула на землю, развернулась по кругу, чтобы осмотреть местность, и на всякий случай сверилась с бумажными картами. Совсем рядом находилась более удобная современная автострада, которая шла к нужной скоростной межштатной магистрали не многочисленными витками и петлями, а насквозь. Однако агент Мастерсон настоятельно рекомендовал им держаться именно этого старого шоссе. Расположив карту на дверце тягача и придерживая ее вытянутой рукой, Салли проверила отметки и кивнула в сторону ржавого знака «Трасса 95». — Что скажешь? — спросила она. Оптимус громко просигналил ей, и Салли расценила это как команду вернуться обратно в кабину, чтобы следовать заявленному агентом маршруту. Девушка захлопнула дверцу, перетянула тканевый пояс ремня безопасности и пристегнулась. Щелкнули дверные блокираторы. Выпустив из турбин струи синего пламени, тягач с нарастающим гулом устремился вперед по извилистой дороге, окруженной высокими холмами, скалами, пустынями и пастбищами. Местный ландшафт напоминал Долину монументов в Аризоне, через которую проходила знаменитая «Матерь дорог». Салли долго-долго изучала их с Оптимусом расписание — там значился список технических задач, которые предстояло выполнить во время текущего выезда, — пока не пришло время прерваться на ежедневную перекличку с командой звездных пчел. Было решено проводить ее раз в день. Им всем предстояло обсудить последние события, и общий канал связи был самым подходящим местом для таких разговоров. За пару минут они успели выложить свои новости. Кейд, Бамблби и Кроссхейрз выехали на сигнал нового артефакта, однако урожай не оправдал ничьих ожиданий: общий арсенал пополнился только несколькими дезактивированными шариками-убийцами и тремя новыми Перевертышами. Шейн и Дрифт сторожили военный городок. Хаунд патрулировал один из маршрутов в Майами. Салли и Оптимус стояли в пробке, а сейчас проезжали поля с молочными стадами. В целом все шло неплохо, если не считать новых «разбитых искр». После такой новости к другим разговорам уже никто расположен не был. Вероятно, у всех крутился примерно один и тот же вопрос: «Как охотники сумели воссоздать подобную версию кибертронской аномалии?», но никто не стал его озвучивать. Какой смысл? Этап с построением версий они прошли, а достоверных фактов пока что предоставить никто не мог — слишком мало сведений. Нечего занимать и линию связи. Затем Салли озвучила Кейду свои размышления по поводу составленных им «Рекомендаций для ухода за машиной грузового назначения» и «Полезных советов для автомобилистов». Обе памятки содержали советы по обязательным техническим процедурам, и некоторые из них предстояло провести прямо в рейсе. Поскольку в горных районах Колорадо бывали холодные ночи с серьезными заморозками, основной задачей в списке значилась подготовка грузового транспорта к эксплуатации при низких температурах. Второй по значимости процедурой являлась обязательная смазка клемм аккумулятора. Кейд посчитал, что раз уж случился подобный экспромт с выездом и вытекающей из него ускоренной подготовкой к холодам, нельзя было упускать возможность убить сразу двух зайцев. Все равно клеммы давно следовало подмазать. Остановки на дозаправку, проверки технического же состояния, чистка и посильный ремонт оставались теми задачами, которые Салли могла бы взять на себя в качестве временного дублера автоматики многосистемного автобота. Судя по показателям индикатора, Оптимус держался на резервном запасе энергона. Стоило поберечь его силы. Трудно было представить, как допустимо заменить то, что выполнялось активацией протоколов и комбинациями различных внутренних команд. Однако Кейд попросил Салли расслабиться и просто следовать инструкциям. С его слов выходило все так, что подобное «дублирование» всего лишь косвенно воспроизводило те операции, которые осуществляли системы автоботов, и ничем не отличалось от регулярных профилактических мер, которые проделывали со своими машинами земные автовладельцы. На вопрос Салли, действительно ли подобная замена окажет нужный эффект, Кейд ответил: «Ну должна же она хоть как-то сработать», после чего обьявил об окончании переклички. — Прощай, Искра, — ровно произнесла девушка, прицепила затихшую рацию обратно к поясу и закрыла глаза. Салли считала себя достаточно опытным водителем, но как бы они не переоценили ее возможности. — Всегда есть возможность найти альтернативное решение, — пророкотал лидер автоботов. — Не стоит из-за меня тебе испытывать затруднения. Но все равно спасибо, Оптимус. — Мы здесь выполняем специальное поручение, Салли, и мы должны прибыть к месту назначения как можно скорее. Если что-то будет непонятно, я тебе помогу. Вместо того, чтобы рухнуть лицом в руль и поддаться отчаянию, Салли расправила плечи и улыбнулась. Утверждаясь в мысли, что с головой у нее, видимо, было вовсе не так хорошо, как хотелось бы. Наверное, потому, что она смотрела на мир не так, как остальные. Салли уже неоднократно ловила себя на мысли о том, что люди и другие существа являлись для нее лишь инструментами, поведение которых при правильном воздействии предотвращало войну. Достаточно было просто подтолкнуть их в нужную сторону. Теперь уже сама Салли превратилась в инструмент и отправилась вслед за Оптимусом Праймом, чтобы пламя общей надежды никогда не потухло. Окно было низко опущено. Ветер дул в лицо, словно девушка находилась на улице. Быть специалистом по жертвам, а заодно и союзником для инопланетных гостей, означало показывать себя дружелюбной и непредвзятой. Уметь понимать, слушать, помогать вновь налаживать жизнь и протягивать руку помощи после тяжелых ситуаций. Не замечать происходящих кошмаров. И, разумеется, быть свободной от предрассудков, подбирать индивидуальный подход и обладать знанием того, как не навредить неустойчивому состоянию подопечного. Вот каким было оружие Салли в этой войне. Это не Оптимус сопровождал ее в Денвер. Это она следовала за ним, чтобы суметь поймать каждое слово, любое изменение в сегментах фоторецепторов или движениях и донести до людей, что этот автобот, перед которым могла содрогнуться целая планета, с ними на одной стороне. Не обидит. Защитит. Будет сражаться вместе. Салли включила радио и поймала частоту, где в радиоэфире песня певицы Enya сменилась более оживленным музыкальным произведением. Шарик-восьмерка, привязанный к интеркому, болтался в такт энергичной музыке. Смотря на величественный водопад вдалеке, девушка вспоминала свой утренний разговор с Оптимусом. Все, что он сказал, было чистой правдой: и кошмары, и недомолвки, и даже последнее замечание по поводу силы ее «оружия». Специалисты вроде Салли действительно могли добиться словами нужного эффекта в мире, затронув в его материи те особые чувственные нити. Внушить ощущение безопасности или убедить человека избавиться от чувства вины. Впрочем, это не отменяло того факта, что любая ошибка или неправильно истолкованный язык тела могли нанести их подопечным непоправимый вред, запустив необратимый процесс внутреннего уничтожения. Тут приходилось просчитывать каждый шаг. Поэтому-то Оптимус попросил Салли быть осторожной. Что ж, она могла это принять. Как и один из приказов агента Мастерсона, согласно которому она должна была подчиниться Прайму, как солдат своему командиру, если они внезапно попадут под обстрел. Агент объяснил свое решение тем, что ему было некогда искать ей замену. Не стоило лишний раз подставляться. — Помни, Салли, если в бою может произойти что-то плохое, оно непременно происходит, — вновь повторил Оптимус одну из несложных истин военного дела. Он на скорости проехал по луже, и брызги от нее разлетелись в разные стороны. — Быть солдатом означает уметь слушаться приказов. В случае опасности держись рядом со мной. Однако, если я скажу тебе бросить меня и возвращаться обратно в убежище, ты, маленькая союзница, последуешь и такому приказу. — Даже если я смогу оказать содействие? — спокойно уточнила девушка. — В этом случае особенно. О том, что ни Кейд, ни Шейн, ни Салли не могли называться солдатами, все участники отряда союзников прекрасно знали. Дело в том, что умение подчиняться приказам действительно было одним из самых важных критериев при отборе военных. Услышав в разгар боя плач ребенка, обычный человек непременно кинулся бы его спасать, тогда как командир с пеной у рта требовал бы немедленно отступать. Результатом подобной вольности могло стать разное: от подрыва на минах уже на следующем повороте к месту нахождения ребенка до засады с искусственно воссозданным плачем. Ошибкой было именно то, что человек в подобных ситуациях начинал думать. Как поступить? Пойти или не пойти? Что вообще делать? Солдаты не думали. Они слушались командира, даже если он приказал им бросить своего товарища и продвигаться дальше. Потому что в опасной ситуации преследование гуманных целей могло обернуться провалом какого-нибудь серьезного задания и привести к напрасным жертвам — всего боевого отделения, а заодно и подкрепления, о котором командир знал и которое чуть позже могло бы помочь раненому бойцу, если бы не его товарищ, самовольно решивший не оставлять никого позади. — Если есть приказ, ты его выполняешь. Без колебаний. Это ясно, солдат? — спросил Прайм. — Есть выполнять приказ без колебаний, сэр, — согласилась она и отсалютовала ему, коснувшись двумя пальцами лба. — Я очень надеюсь, Салли, что ты именно так и поступишь. Девушка подняла глаза от планшета с записями, который лежал у нее на коленях, и взглянула на мигнувшую внутреннюю подсветку, как бы намекнувшую о том, что дальнейшее направление разговора оставалось за ней. Салли молча подмигнула Прайму и, отложив гаджет к подстаканнику с апельсиновым соком, достала вещмешок. Нужно было проверить, какие у них имелись ресурсы до наступления темноты. Салли откинула клапан и осторожно проверила содержимое: два пакета с альтернативными элементами питания, герметик для шин, силиконовый спрей и многофункциональная жидкость для смазки разных механизмов, узлов и даже дверных уплотнителей, которая выгоняла влагу, препятствовала образованию конденсата и защищала различные поверхности от износа и низких температур. Отлично. Их с Оптимусом поездка могла затянуться. Путь от Майами до Денвера на обычном автомобиле по прямой занимал около тридцати трех часов с небольшим. Особая повышенная передача, которая позволяла трансформерам покрывать внушительное расстояние за невероятно короткое время, в этом рейсе использовалась редко и только на непросматриваемых участках дороги, чтобы сэкономить топливо и при этом не слишком задерживаться на объездах. И Салли пока не представляла, для чего агент Мастерсон призвал их обоих явиться в такую даль. Только предполагала, что придется задержаться в Денвере на какое-то время, раз был затребован прицеп. Поэтому Кейд, сказав: «Собрали вам действительно полный привод», упаковал все необходимые вещи с собой. Часть из них — запасные шины, антифриз, портативный воздушный компрессор для продува с различными насадками и прочие приспособления — находились в прицепе. Автоботы тоже проявили участие в сборах. Это по их инициативе в прицепе лежало несколько баллонов с чистым кислородом. Скорее всего, в хранилище кислород держали еще прошлые владельцы военного городка на случай попадания осколков снарядов в вентиляционные шахты при бомбардировке. Однако вдыхать кислород в чистом виде людям следовало только определенную часть времени, иначе — отравление. Чего нельзя было сказать об автоботах, которые с завидным воодушевлением отыскали залежам баллонов и другое применение. Большие роботы «продувались» ими таким образом, что взрывоопасная смесь, контактируя с их системами зажигания под огромным напором, провоцировала пропорциональные с количеством подаваемого воздуха взрывы. Со слов людей, такой продув вызывал ощущения, схожие с интенсивной щекоткой. Подобная «щекотка» приводила к ускоренному окислению металлов, так что изобретатель, вооруженный неизменной угрозой «Я вас больше чинить не буду!», просил автоботов не продуваться баллонами с чистым кислородом, а использовать для своих развлечений воздушные компрессоры. Салли проверила элементы питания из первого пакета. В нем находились похожие на транквилизатор инъекторы-стимуляторы. Они отличались друг от друга только цветом картриджей: у транквилизаторов он был лимонно-желтым, а у стимуляторов — голубым. Каждый инъектор имел пометку с датой и временем производства. — Кейд сказал дать их тебе, если случится непредвиденная утечка основного топлива, — Салли достала стимулятор. — Это активные вещества рефлекторного действия, — пояснил Оптимус. Из другого пакета с элементами питания Салли вытащила третий вариант инъекторов с ярко-зеленым картриджем. Они назывались усилителями. — Альтернативный источник энергии? — Девушка вытерла панель управления и экраны бортовых приборов от пыли, распрыскала специальный раствор из вещмешка по поверхности и принялась натирать ее сухой салфеткой. Данную обработку инструкции предписывали выполнять дважды в сутки. И, разумеется, до наступления того времени, когда больше не придется так сильно переживать за расход энергии. — Усилители, Салли, — это не источник, — возразил Оптимус, посылая волны ряби вслед за ее рукой. Вряд ли специально. Подобная реакция больше походила на рефлекс. — Это энергокомпонент, главная задача которого — усилить слабый сигнал, поступающий от альтернативных питательных элементов. Усилитель многократно увеличивает и преобразовывает энергию, а после подает в наши магистрали и системы вооружения. Очевидно, план версии кормежки красно-синего тягача включал в себя не только заправку его бака дизельным топливом. Однако стимуляторы стоило использовать только при наличии серьезных повреждений и только в период большой активности. К примеру, если Оптимусу придется путешествовать в форме грузового транспортного средства без возможности устранить утечку энергона сразу. Применение стимуляторов сопровождалось повышенным тонусом каких-то глубоких структур и импульсами в цепях, которые причиняли боль, зато помогали дотянуть до починки. На случай, если стимуляторов не окажется рядом, Кейд посоветовал девушке запастись простыми пальчиковыми батарейками. Они обладали меньшей эффективностью, но восполняли энергию, не причиняя боли. С усилителями дело обстояло иначе. Подобные «подкормки» были изготовлены в соответствии с видовыми требованиями и предпочтениями на базе имеющихся на Земле энергетических ресурсов. Системы автоботов синтезировали энергон от земных энергоносителей вроде нефти. Однако добыть ее в чистом виде сразу не всегда представлялось возможным. Здесь и выручали продукты нефтепереработки — бензин или дизельное топливо. В свое время американские власти даже выделяли трансформерам часть этих важных ресурсов в качестве оплаты их труда в совместном деле по предотвращению атак десептиконов. Все были довольны. Пока однажды какому-то автоботу не залили полный бак разбодяженного бензина. Людям долго пришлось улаживать дипломатический конфликт и объяснять инопланетным гостям, что разведенное топливо, которое портило свечи и нарушало работу топливной системы, являлось для Земли вполне обычным явлением, направленным на получение сиюминутной выгоды. Множество факторов влияло на качество продукта: плохая чистка нефти, разбавление перегонки различными веществами и дешевыми присадками при перевозке, чтобы добавить объем, слитый в своих целях при транспортировке, неблагоприятные условия хранения на станциях вроде грязных емкостей и резервуаров, в которых мог находится мусор. Поэтому были созданы усилители. В сочетании с ними неблагоприятная перегонка не оказывала на трансформеров такого пагубного влияния. Правда, заправляться приходилось чаще из-за быстрой сгораемости. — Нужно давать тебе их после каждой заправки? — Салли оперлась рукой на приборную панель, чтобы обработать концентратом пространство у основания ветрового стекла. — Да. — И много у вас существует заменителей основного топлива? — Каждый из известных человечеству источников энергии позволяет нам ее получать. В этом заключалось еще одно отличие трансформеров от роботов-миротворцев. Крылатые машины заряжались только от электрической энергии. — Мы потратили много топлива, пока стояли в пробке, Оптимус, — хмуро проговорила Салли, обращая внимание на показатели топливного индикатора. Заторы на дорогах всегда сопровождались внушительным расходом продуктов нефтепереработки. А они уже путешествовали на резервных запасах энергона. — Стоит ли заехать на заправку сейчас? — Пока такой необходимости нет. В ответ на это Салли вновь нажала на подрулевой переключатель и активировала брызговики. Дворники по новой расчистили стекло от налетевшей пыли. Грузовик в долгу не остался: игриво окатил девушку ледяными капельками, когда она высунула руку в окно, и у Салли от удивления аж перехватило дыхание. Через тридцать минут случилась первая остановка. Лидер автоботов смутно представлял себе, что подразумевало под собой выражение «затекли ноги». А упоминание покалывания в онемевших частях тела и вовсе заставило рябь, которая обычно предшествовала трансформации или являлась реакцией на какое-то воздействие, превратиться в крошечные подергивающиеся металлические иголочки, заходившие ходуном чуть ли не по всему пламенному корпусу. Прайм был убежден, что никаких электрических импульсов в человеческом теле из ниоткуда появиться не могло. Но о том, что удары током приводили органических созданий к смерти, знал наверняка. Поэтому тягач, вскапывая землю колесами, плавно прижался к обочине и выпустил Салли «перекалибровать системы». Непреднамеренная гибель человека в его собственной кабине, очевидно, привела бы лидера автоботов в ужас. — Если это не доставит неудобства, то не мог бы ты дать мне несколько минут? — попросила Салли, разминая ноги и заодно делая несколько кадров для новой серии агитационных роликов. — У тебя есть столько времени, сколько нужно, — обьявил он ей. — Может, ты чего-то хочешь? — спросила Салли и жестом руки попросила его проехать чуть-чуть вперед, чтобы снять его и с другой стороны. — Нет. Хотя... да. Прайм выпустил облако горячего пара. Немало времени ушло на то, чтобы очистить передние фары, габаритные огни и дополнительные ретрорефлекторы красно-синего тягача от пыли и грязи. Сидя на корточках, Салли смачивала тряпку водой из бутылок и протирала осветительные источники и пассивные световозвращающие приспособления. Из-за того, что они периодически проезжали задымленные от лесных пожаров участки, грязные дороги и песчаные вихри, иллюминация успела покрыться густым пыльным слоем. — Оптимус, смотри, что Кейд передал тебе, — завершив первый этап обработки, Салли показала лидеру автоботов банку с силиконовой жидкостью. Затем она нанесла ее на каждую фару. Высохнув, жидкость образовала пленку, которая должна была защищать осветительные источники от влаги и пылинок. — Спасибо, Салли. Это должно помочь. — Всегда пожалуйста, — улыбнулась девушка. Она убрала перчатки и похлопала тягач по крылу, проверив напоследок результаты проделанной работы. Убедившись, что ее одежда нигде сильно не испачкалась, Салли отряхнула коленки и вернулась в кабину. К наступлению сумерек стало очевидно неприятное: часть устройств, время использования которых планировалось сократить в энергосберегательных целях, все же придется активировать намного чаще ввиду осложнений, вызванных видовой разницей. И дело было вовсе не в периодических просьбах Салли притормозить, чтобы быстренько «сбегать в кустики». Лидеру автоботов приходилось регулировать подачу тепла и охлаждения в соответствии с текущими потребностями своей пассажирки, когда условия снаружи не позволяли открывать окна. А еще контролировать рециркуляцию воздуха и предотвращать проникновение неприятного запаха внутрь салона. Салли, конечно, старалась терпеть, однако, когда они проезжали сильно запыленную или задымленную местность, начинала задыхаться и сильно кашлять. Еще одним неприятным открытием стали пульсирующие головные боли, которые возникали у людей при длительном нахождении внутри автоботов из-за воздействия их электромагнитных полей. В такие моменты, несмотря на новую серию протестов Салли, воздух внутри кабины дополнительно ионизировался, и ее самочувствие заметно улучшалось. И хотя эту проблему мог быстро устранить зонд, имплантированный в ее тело, он же нередко становился причиной, по которой девушку било током, если какая-либо деталь тягача (язычок ремня безопасности и пр.) напрямую контактировала с ее шеей. Впервые данная проблема обнаружилась, едва Кейд вытащил Салли из «озера» капканов, а уменьшенная версия Прайма дотронулась до ее шрама — именно там и располагался зонд. С того раза подобное повторилось дважды: когда Салли после посещения укрытия Спартанца использовала руки Вили, чтобы проверить теорию относительно данного вопроса, и когда миникон внаглую решил эксперимент с «обнимашками» повторить. По какой-то причине после контакта зонда с автоботами неизменно происходил статический разряд. С тех пор Салли старалась избегать соприкосновений их деталей с этой областью. Все это наводило на мысль, что Оптимусу было бы проще путешествовать без довеска в виде человека в своей кабине. Однако у Салли тоже имелась своя непростая задача. Больше, чем просто задача — ей нужно было позаботиться о трансформере. Уже на следующей остановке Салли смазала клеммы его аккумулятора специальной токопроводящей смазкой. Время от времени она также осуществляла принудительный продув с помощью компрессора, чтобы прогнать через вентсистемы Прайма застоявшийся воздух с частицами пыли, очистить фильтры и избавиться от конденсата. Лидер автоботов не мог даже изменить форму. Такой вариант прикрытия истребовало ФБР. «И последнее. Никаких трансформаций. В рейсе держаться рядом и во всем друг другу помогать! Это не обсуждается. Вы оба знали, на что шли. Поэтому вы — ты и Прайм — будете тихо-мирно катить по старенькому шоссе и перевозить матрасы. Отправляйтесь с рассветом. Буду ждать вас в Денвере у Атлантис-Центр» — примерно так звучал приказ агента Мастерсона. Под матрасами он, конечно, имел в виду старые тканевые чехлы, которыми был набит прицеп для дополнительной маскировки. — Знаешь, Оптимус, могло быть гораздо хуже, — проговорила Салли, сняв с заправочной колонки пистолет, когда они остановились для дозаправки. Поскольку двери тягача девушка закрыла, ей приходилось использовать для связи рацию. Кроме нее, Оптимуса и технического специалиста-заправщика, сидящего в помещении за кассой, поблизости больше никого не было. Молодой человек увлеченно надувал пузыри из жевательной резинки, заваривал кофе и, казалось, ничего вокруг себя не замечал. Воздух стал прохладнее, приближалась ночь. Из сгущающихся на небе туч начинал моросить дождь. Салли открыла крышку бензобака, открутила пробку, засунула пистолет до упора и зафиксировала его в отверстии. Затем сходила к оператору, назвала номер заправочного крана, объем и тип горючего, оплатила заправку и продукты. Слопав рыбный пирог прямо на ходу, девушка вернулась к Прайму и нажала на рычаг пистолета. Пришлось удерживать его до окончания процесса заправки, поскольку специальная фиксирующая скоба была повреждена. — Оптимус? — спросила она через рацию. — Да, Салли? — Могу тебя обрадовать — мы почти закончили, — вернув пробку бензобака на место, Салли повесила пистолет обратно на колонку. — Выдвигаемся, — донеслось из рации. — Усилитель будем подключать? — осведомилась она, открыв дверь и забравшись в кабину. Едва Салли успела пристегнуться и достать нужный инъектор, как тягач тут же дернулся с места. Подключив устройство и прижавшись к взопревшему стеклу, девушка обратила внимание на ландшафт, плывущий снаружи. В темноте едва проглядывались очертания высоких деревьев и горного хребта. Из-за дождя, захлеставшего по крыше и окнам, видимость вскоре совсем ухудшилась. Несмотря на правила, предписывающие грузовому транспорту делать обязательные остановки, никаких продолжительных отстаиваний не планировалось. Поэтому тягач, подсвечиваемый габаритными огнями, продолжал катить вперед по темной автостраде. Он проехал по каменному туннелю, а затем дорога стала постепенно подниматься вверх в гору. Судя по рассчитанному GPS времени, они должны были достичь нужной магистрали только утром. — Отдохни, Оптимус, — предложила девушка, сделав несколько глотков холодного, словно лед, апельсинового сока. — Я не могу, Салли, — ответил он и включил систему обогрева, как только заметил, что девушка зябко поежилась. — Используй спящий режим. Я возьму управление. Если что, разбужу тебя, — предложила Салли и поставила бутылку с соком в подстаканник. Прайм колебался. — Радары не действуют в состоянии низкого энергопотребления и частичной активности. Я могу пожертвовать своей силой, но не могу утратить бдительность. Это подвергнет нас опасности. — Мы едем без остановки, — напомнила Салли мягким, проникновенным голосом, но к рулю не прикоснулась, чтобы у Оптимуса была возможность решить — согласиться на это или нет. — Рано или поздно тебе все равно придется. И лучше сделать это сейчас, когда трасса свободна, и рядом нет десептиконов или охотников. — Хорошо, Салли, — уступил лидер автоботов. — Только пару часов. Потом тебе следует меня разбудить. — Так точно, сэр, — девушка прочувствовала всю тяжесть грузовой машины, когда управление полностью перешло под ее контроль. Оптимус объяснил Салли некоторые основы, однако ее все равно слегка занесло к отбойнику. — Будь острожна. — Само собой, — заверила Салли. Насколько сильно он бы в ней разочаровался, если бы узнал, что она попросилась занять место водителя не только ради его передышки, но и чтобы попрактиковаться в вождении тягача? Ведь транквилизатор времени на метания не даст. — Дрифт сообщил нам, Салли, что ты умело летаешь, — неожиданно проговорил Оптимус. — Посмотрим, насколько ты хороша в свободном заезде на нижних виражах. И погрузился в спящий режим. Всю ночь Салли вела тягач, то переходя на среднюю скорость, то возвращаясь на низкую. Горная дорога с многочисленными поворотами оказалась серьезным испытанием для ее водительских навыков. Приходилось не разгоняться при спуске и выписываться в повороты на дороге, не имеющей большого поворотного радиуса. А после небольшой остановки из-за мокрой поверхности трассы с началом движения у Салли и вовсе случилась пробуксовка колес. Впрочем, ровное шоссе, на которое она вывезла тягач, ничуть не облегчило задачу. Салли никак не могла отрегулировать сиденье и приспособиться начинать тормозной путь не педалями, а при помощи тумблеров моторного тормоза. Не менее трудно было привыкнуть к высокой посадке, отсутствию салонного зеркала заднего вида и «слепым» зонам тягача — Салли вообще не видела, что происходило сзади. Но самой проблематичной задачей при управлении оказался контроль за непроизвольными движениями прицепа. Его то и дело уводило в сторону. Салли избегала резких поворотов руля, надеясь, что это позволит предотвратить вылет прицепа из седла. Густой туман серьезно ухудшал видимость и едва ли позволял разглядеть что-либо дальше нескольких ярдов. Заливая в себя горький черный кофе, Салли чуть ли не ежесекундно проверяла индикаторы габаритных огней. Несмотря на то, что они серьезно разряжали аккумулятор, их следовало держать включенными все время в условиях плохой видимости. Совсем без них ехать запрещалось. Прайм не уходил в глубокое отключение, поэтому некоторые системы продолжали быть активными, зато потребляли гораздо меньше энергии. Ночью температура быстро падала, и у Салли зуб на зуб не попадал от холода. Тем не менее, девушка решила до последнего не включать обогрев. В конце концов, она сдалась и надела куртку из теплоотражающей ткани, которую предусмотрительно взяла с собой. До чего приятно было оказаться в тепле. Впрочем, девушка недолго им наслаждалась, потому что скоро стало не тепло, а нестерпимо жарко, и куртку пришлось снять. Однако все время снимать и надевать ее, управляя здоровенным грузовиком, было неудобно. Когда Салли поняла, что ее пальцы едва ли могли разогнуться от холода, пришлось вновь включать печь. Прайм пробудился, когда в небе уже чувствовались первые признаки рассвета. В это время Салли как раз заезжала на заправку. Она поняла, что лидер автоботов снова с ней, когда синяя подсветка внутри кабины стала интенсивнее, а ее саму крепко-накрепко перетянуло ремнем безопасности. — Моя очередь, Салли. — Передаю управление, — ответила она и убрала руки с руля, как только подала громкий звуковой сигнал машинам сзади, завершила маневр с задней передачей и поставила тягач на ручной тормоз. — Управление принято, солдат. Хорошая работа. — Мы сейчас остановимся на заправке и зальем в бак еще топлива. Потом надо будет продуть тебе воздух. Отстегнувшись и выскочив на улицу, Салли достала пистолет и вставила его в заправочное кольцо. Девушка нажала на рычаг. Вскоре бак тягача наполнился дизельным топливом. Оплатив его, а также упаковку мягких булочек и несколько пачек батареек, Салли запрыгнула обратно в кабину. Они проехали еще несколько миль вперед, прежде чем девушка объявила об очередной остановке. Салли «скормила» Прайму усилитель. Затем вытащила из прицепа большой портативный компрессор. Мучаясь в попытках протащить его по мокрому песку, девушка мысленно благодарила Кейда за то, что он заранее подсоединил к нему все комплектующие вместе с нужной насадкой, и ей не пришлось делать это самой. Не так-то просто было ухаживать за грузовым транспортом. Даром, что шины менять не приходилось — у автоботов они долго не изнашивались. Да и не смогла бы она это провернуть без посторонней помощи. Тем не менее, не взирая на все трудности и заминки, Салли вновь и вновь продолжала надевать маску жизнерадостности, в которой всегда блистала перед отрядом «Звездных пчел». — Принудительный продув служит аналогом удаления загрязненного воздуха и поддержания необходимого давления? — решила вновь удостовериться она. — Так было задумано, — подтвердил Оптимус. — Ладно. Давай сделаем это по-быстрому. Агент Мастерсон просил нас поторопиться. — Он твой командир? — спросил лидер автоботов. — Можно сказать и так, — налаживая оборудование, кивнула Салли. — Возможно, вы знакомы. Он упоминал, что когда-то вы работали вместе в специальном отряде. Это он помог мне найти вас — тебя, Кейда и остальных. К сожалению, моей компетенции недостаточно, чтобы оказать автоботам более весомую поддержку и организовать какую-нибудь спецоперацию по внедрению в ряды охотников. Но это может сделать он. Вернее, сможет, как только мы переманим на нашу сторону еще больше людей. Салли объяснила, что ее запросто могли расстрелять за членство в отряде союзников, если бы не прикрытие Мастерсона. Но не все могли рассчитывать на подобную защиту. Поэтому многие до сих пор испытывали страх от одного только словосочетания «союзник автоботов». — Земля принадлежит человечеству. Не доверять нам — ваше право. Но наши человеческие союзники никогда не нарушали земных порядков, — напряженно заметил Оптимус. — Не в том случае, когда они открыто поддерживают автоботов. Поэтому, по мнению агента Мастерсона, секретность является наиболее важным правилом, которое мы должны соблюдать. Ты готов, Оптимус? — Салли нажала на кнопку, и воздух под напором устремился в системы тягача. — Ваши лидеры заставили людей считать, что мой вид несет угрозу человеческой расе, — напомнил ей Оптимус, когда застоявшийся воздух был принудительно стравлен. — Настолько эффективно, что многие считают автоботов врагами, — громко подтвердила Салли, продолжая продув. — И хотят вас уничтожить. По крайней мере, сейчас это единственное правдоподобное объяснение. — Одна война уничтожила нашу планету. Вторая заберет ее у вас. Тогда миротворцы обязательно «придут на выручку», и уже не останется ничего, что можно будет забирать. — Чтобы изменить ситуацию, мы используем точно такой же метод информационного воздействия, — выключив и убрав компрессор, ответила Салли и положила ладонь на пространство под дверной ручкой. — Хотя продвигаемся не так быстро. Ты же видишь — победить страх труднее всего. К сожалению, именно его мы запоминаем особенно крепко. Но у нас определено есть прогресс по сравнению с тем, что было изначально. Салли забралась в кабину и достала спрей с многофункциональной жидкостью, чтобы заодно еще раз обработать приборную панель. И вновь рябь неотрывно следовала за ее рукой. — Как поживают осветительные устройства прицепа? — спросила она. Прайм помигал задними огоньками. Работали прекрасно и совсем не испачкались, хотя они столько ехали по грязным лужам под дождем. Значит, предыдущая обработка действительно оказалась эффективной. Раздался щелчок блокировки дверей, и тягач сдвинулся с места. — Салли, — обратился к ней Оптимус. — Давай назад. Твое время на отдых уже началось. — Вряд ли я сейчас усну. Слишком много впечатлений после поездки за рулем тягача. Хотя внешне она все еще держалась стойко. — Мы не только различны, но и удивительно схожи. А потому ваш вид, как и наш, нуждается в регулярном восстановлении энергии. Тебе, Салли, нужны силы не меньше, чем мне. — Ты умеешь достигать успеха воздействием весомых аргументов, — усмехнулась она. — Как твой товарищ по команде, рекомендую тебе восполнить энергетический запас. Однако заставить тебя я не могу. — Разбуди, когда наступит моя очередь везти нас. Салли отстегнула ремень безопасности. Раздался сухой треск. Язычок ремня вновь задел участок шеи, где располагался зонд миротворца. Их обоих пронзило статикой. Девушка молча перебралась назад, радуясь отсутствию каких-либо вопросов. Лежа на боку на месте для сна, Салли потерлась носом о мягкое сиденье. Уже на краю сознания она услышала несколько сообщений: «Мы не стали минировать колею, босс» от Дрифта и «Зачем так усложнять, если можно просто всех расстрелять?» от Кроссхейрза. Видимо, речь шла об атаке на группу охотников. Потом Салли отключилась. Она проспала около трех часов, когда тягач неожиданно вспугнул с трассы стайку птиц. Одна из них врезалась в ветровое стекло, из-за чего по нему пошли трещины, а вторая застряла в решетке радиатора. Девушка моментально проснулась. Во сне она ощущала, как что-то крепко удерживало ее на спальнике, позволяя отодвигаться в сторону только на несколько дюймов. Не обнаружив там никаких дополнительных ремней безопасности при пробуждении, она решила, что ей либо показалось, либо это был тот электроток, которым трансформеры примагничивали к себе людей. — Извини, Салли, — проговорил Прайм, и его двигатель зашипел, выключаясь, когда девушка выбралась осматривать результаты небольшой аварии. — Я тебя не виню, Оптимус, — ответила Салли, пытаясь ухватиться за трепыхающуюся кучу перьев. — Хорошо еще, что застряла всего одна. Потерпи, пока я буду вытаскивать ее. Когда птица оказалась освобождена, выяснилось, что она сильно поранила крыло и едва дышала. Салли отнесла пострадавшую подальше от дороги и оставила там. Судя по тому, что пернатая начала бесконтрольно испражняться, ей осталось недолго. Вышедший в это время на перекличку Кейд обозвал Салли и Оптимуса живодерами, по вине которых «бедная птичка больше не сможет гадить на машины с телефонных проводов, жрать букашек и махать своими крылышками». Пока изобретатель говорил что-то про Перевертыши и Искры автоботов, она выковыривала из Прайма перья, стирала кровь, разбрызганную по треснувшему стеклу, и убирала клопов, которые набились в радиатор. Когда же утренний туман окончательно развеялся, и из-за серых туч проступило яркое солнце, обнаружилась проблема посерьезней перьев и жуков: почти весь сверкающий корпус был покрыт добротным слоем грязи. Салли даже не знала, как подступиться. На некоторых частях красно-синего тягача было столько слипшейся земли и сосновых иголок, что она едва различала контуры языков пламени от середины двери и ниже. Неудивительно — после такого дождя по старой дороге буквально струились грязевые ручьи, которые сходили с гор. Салли проверила их арсенал. В доступе имелись только пустые пластиковые бутылки из-под воды, тряпки и широкий ручей неподалеку. Пришлось катиться поближе к воде и отмываться. Салли очищала бампер, пороги, левое и правое крыло — один небольшой участок за другим. Ушло немало времени, прежде чем ей удалось обнаружить под слоем грязи огонь. Из-за того, что она вылила на Оптимуса много воды, красно-синий тягач обсыхал посреди огромной грязной лужи. Лидер автоботов стоял молча, не двигаясь, пока Салли счищала остатки грязи и листьев с тех мест, которые пропустила. Хотя ей так и не удалось отмыть его всего, до некоторых мест она попросту не дотягивалась. Пока Прайм работал на холостом ходу, Салли залила ему антифриз, полностью слив старую жидкость. Затем собрала в мешок все использованные тряпки и выбросила в ближайший мусорный бак вместе с прочими мусором, который накопился за все время поездки. — Возьми-ка это, — приказала девушка Прайму, и он послушно принял от нее второй за это утро усилитель. — Спасибо, Салли, за твою помощь. Но сейчас топлива достаточно. — Я не предлагаю, — сказала она. — Я говорю, что мы используем его — для поддержания твоих сил. Кто знает, может быть, больше не представится возможности остановиться на дозаправку. Ехать еще долго. И мы будем двигаться по оживленной магистрали. Если придется уходить от погони, лучше быть готовыми заранее. Пока усилитель преобразовывал дизельное топливо в энергон, Салли занялась собой. Сняв обувь и положив в нее носки, она подвернула штаны и вошла в воду, чтобы отмыть руки и по возможности очистить одежду. Увы, от майки пришлось избавиться — по всей видимости, на ткань протек какой-то технический концентрат или масло, и пятно никак не отстирывалось. Салли потеряла уже немало одежды после вступления в ряды союзников. К сожалению, о таких нюансах, как перестрелки антифризом или протечки машинного масла и прочих жидкостей, никто ей заранее не говорил. — Не отъезжай от меня, — попросила девушка, достав из своей сумки сменную одежду. Они находились не слишком далеко от дороги, на довольно открытой местности. Салли, хоть и не раздевалась догола, все равно не хотела, чтобы ее увидели. — Я буду рядом, — прогудел Оптимус. Сменив испорченную одежду на другую и плеснув холодной воды на лицо, Салли вернулась к нему, когда воздух вокруг наполнил аромат свежеиспеченного печенья. Девушка перекусила мягкими булочками с заправки, пока очищала свои белые утепленные ботинки с удобной подошвой от черных полосок, оставшихся после нередких соприкосновений с колесами тягача. Салли уже собиралась уточнить у Прайма, не заметил ли он у себя протечек масла, как вдруг услышала приближающийся рев мотора, свист шин и приторное: — Эй, солнышко, классный грузовик! Закрыв ладонью шеврон фракции автоботов на тягаче, Салли застыла, чуть облокотившись о капот. Носок ее тяжелого ботинка подпирал почву под ногами. — У меня хороший вкус, — ответила она размеренным голосом, а лихачи, засвистев пуще прежнего, погнали дальше вдоль ручья. Салли вновь повернулась к Оптимусу и чуть не ослепла от солнечных лучей, отразившихся на его пламенной поверхности. Если свет попадал и на нее, должно быть, со стороны казалось, что она полыхала так же. — Я сменю тебя у руля, — вызвалась девушка и села на водительское место. Спустя час Салли, наконец, удалось довезти тягач до нужной магистрали. Здесь Оптимус снова взял управление на себя. Она не возражала. Уже через несколько миль скоростное движение сменилось очередной пробкой. Впереди дорога обрывалась котлованом, который приходилось пересекать по узкому мосту. С учетом наличия двустороннего движения на двух противоположных концах был установлен маленький светофор. Когда загорался зеленый, машины с одной стороны проезжали по мосту, пока следующие с другой ждали своей очереди. Вблизи дороги на огромном пустыре расположился лагерь микроавтобусов, поэтому в воздухе витали ароматы барбекю и вареной кукурузы вперемешку с запахами горячего металла, асфальта и выхлопов. Отдыхающие пели какую-то короткую музыкальную фразу, которая носила значение то ли приветствия, то ли мира, и выходили прямо на магистраль, чтобы раздать пакеты с едой, сластями и яблочным соком тем, кто застрял в пробке. Салли и Оптимус стояли в своей линии, когда внезапно послышался грохот и произошел обвал пролета моста. В это время по нему проезжала машина с привязанным к крыше матрасом. Прайму все-таки пришлось трансформироваться. Салли успела надеть на голову шлем, туго застегнуть застежку под подбородком и натянуть очки, пока лидер автоботов опускал ее вниз. Видно не было ничего, зато никто не распознал бы ее лица. На глазах у изумленной публики Оптимус вытащил из карьера автомобиль и вернул обратно на магистраль. Салли, стоя в шлеме с навороченными очками и антеннами, снимала происходящее на камеру. Мгновение тишины. Затем толпа ахнула и начала восторженно реветь: «Трансформер! Этот грузовик — трансформер!» Все взгляды моментально обратились в сторону Оптимуса, об аварии и пробке забыли. Люди сходили с ума от восторга, а Салли переполняло радостное возбуждение. Стоило поблагодарить «Bee-Watch», их ролики позволили показать автоботов такими, какими они были на самом деле: сильными, благородными и справедливыми. Все видели Оптимуса Прайма, полыхающего огнем и искрами и спасающего Землю! Когда толпа окружила Салли, завидев на ней красно-синий шлем, Оптимус со словами: «Этот человек едет со мной», подхватил ее с земли и трансформировался. Многие выбирались из своих машин, чтобы посмотреть на красно-синий грузовик, перевозивший в своей кабине пассажира, и возбужденно тыкали в их сторону. Еще бы — встреча с лидером автоботов и живым союзником являлась довольно редким явлением. Салли была рада шлему и затемненным стеклам, поскольку надеялась не оказаться замеченной порожденными всеобъемлющим воодушевлением взглядами. В какой-то момент стало очевидно, что люди предвкушали зрелище повторной трансформации. «Это было невероятно!», «С ума сойти!», «Настоящий трансформер!», «Это правда он? Это Оптимус Прайм?», — кричали они. — «Разрешите ли вы сделать фотографии?» В знак благодарности люди помогли Прайму закрепить прицеп в сцепном устройстве. Затем все машины с чьим-то криком: «Эй, народ, расступаемся!» съехали в сторону, образовав свободный проезд, и тем самым пропустили их вперед себя. Под гиканье и улюлюканье людей красно-синий тягач устремился в освободившуюся полосу. Но Салли не могла просто так отпустить Оптимуса. Придерживая руль, она несколько раз просигналила толпе и помигала аварийками, пока они проезжали мимо. — Позволь им на тебя посмотреть, — решительно добавила девушка. В конце концов, это была ее работа — налаживать межвидовой диалог, пускай и таким незатейливым образом. Весь оставшийся день прошел в дороге. Они снова периодически менялись управлением. Единственные остановки, которые Салли шутливо нарекла пит-стопами, совершались для «постоять/размяться», «сходить в туалет», «очистить стекла и радиатор от налипших жучков и птичьего помета», «продуться» или же «заправиться». Спать приходилось прямо в дороге. Салли дремала несколько часов на заднем сиденье, затем сменяла Оптимуса, чтобы уже он смог отойти от перевозки в спящем режиме. Они почти добрались до Денвера, когда послышался шум лопастей и в небе появились вертолеты с прожекторами. Видимо, выискивали автоботов. Сопроводив собственную трансформацию предупреждением: «Я встаю!», Оптимус поднялся на ноги и незамедлительно сошел с магистрали уже в режиме многосистемного робота. Хорошо, что Салли была пристегнута! Она скатилась в разъемы между сегментами корпуса и повисла на ремне лицом вниз, прежде чем лидер автоботов примагнитил ее к себе. Прайм скрывался среди деревьев, ловко уворачиваясь от ослепительно ярких лучей всякий раз, когда прожекторы практически его задевали. «Прошу прощения» или «Виноват» вырывались из его голосовых резонаторов с постоянным чередованием, если лидер автоботов случайно сносил макушки деревьев или вырывал стволы с корнями. Только они засели в углублении между выступами скал, где можно было уместиться только сидя, как Салли осознала, насколько крепко все это время сжимала Прайма. Когда сила, буквально приклеившая ее к роботу, отпустила девушку, она постаралась слезть вниз. Салли собиралась усадить себя на один из сегментов большой механической ноги. В итоге, отпустив поддерживающую ее ладонь, она упала назад и вскрикнула. Затем, устроившись удобнее между деталями брони, она послала Прайму сдержанную улыбку: — Попала. Едва девушка приземлилась на выбранное место, как пришло время прокрутки новых агитационных роликов. Салли достала телефон. Сегодня, как она только что узнала, «Bee-Watch» запустили в эфир материал сразу из двух серий. Одни продолжали проливать свет на разрушенные города, а вот другие — новые отрывки про погибших людей и автоботов — были направлены на определенное эмоциональное воздействие, чтобы напомнить человечеству о понесенных жертвах. Среди охотников наверняка могли быть хорошие люди. Возможно, когда-нибудь и они сложат свое оружие... Несколько минут после просмотра роликов Салли ничего не говорила. Девушке казалось, что она видела уже достаточно разрушений, чтобы они не смогли пошатнуть ее непоколебимости. Она знала о них не понаслышке, видела с воздуха из кабины Спартанца и даже ходила по пеплу былой цивилизации. Так по какой же причине те кадры в роликах все еще причиняли боль? Может, раньше она не в полной мере осознавала свою прошлую утрату? Или дело было в выражении на лицевой пластине Прайма, когда он вглядывался в руины и черный дым на экране? Могло ли оно заставить ее прочувствовать весь этот ужас по-новой? «У босса своя боль. Скольких друзей он потерял, сражаясь за наши миры?» Благодаря Дрифту Салли поняла, что Оптимус Прайм относился к тем существам, которым могло становиться очень больно от того, что они делали или должны были сделать. Под его командованием погибло много автоботов. Девушка вдруг развернулась, и из ее рта вырвался пар, когда она заговорила: — Твой друг Рэтчет был военным врачом. — Прицеп вместе с теплыми вещами остался в другой стороне, а на улице неплохо подморозило. Салли придвинулась ближе и опустила обе ладони на брюшную секцию Прайма так, чтобы согреть руки. Металл ощущался очень теплым. — Как бы называлась моя специализация на вашей планете? Оптимус внимательно следил за каждым движением своей человеческой спутницы. После недолгой паузы он ответил: — Инструктор. — Не как врач, но как тренер мотивации? — Скорее всего, да. Следующим, что они увидели на экране, был новостной выпуск с их участием. Лидер автоботов и Салли выглядели весьма эффектно: девушка в своем шлеме сияла отблесками, отражавшимися от огня на двери красно-синего тягача, а уже от него исходил шлейф искр. Видимо, телевизионщики со стороны властей постарались улучшить качество любительской съемки очевидцев и тоже добавили спецэффектов. Когда ведущая прокомментировала спасение микроавтобуса как «специально спланированную акцию автоботов и их союзников с целью ввести человечество в заблуждение», Салли усмехнулась и выключила телефон. Яркие красивые картинки ничего не меняли. Власти очень подло использовали их красоту. Какое-то время девушка молча отдыхала между сегментами брони большого теплого автобота, прислонившись спиной к его брюшной секции и вытянув правую ногу. Ей не хотелось слушать, как журналисты обсуждали и переиначивали все факты. — Салли, что-то не так? — спросил Оптимус, смотря на девушку сверху вниз. Его голос отозвался в ее теле вибрацией. — Нет, все в порядке, — нужно было сохранять спокойствие и не поднимать тревогу раньше времени. — Мои сенсоры улавливают участившиеся сокращения твоего сердца. Я спрашивал об этом людей. И получал ответы. У нас неприятности? — Ничего подобного, — ровно произнесла Салли, смотря на его лицевую пластину в пятнах лунного света. — Неприятности у нас начнутся позже, когда агент Мастерсон посмотрит новости. Он ведь попросил их обойтись без трансформации и не привлекать к себе внимания. Потом девушке все же пришлось объяснить Оптимусу, что из-за обвинений, озвученных репортерами и ведущей, на экране они оба скорее напоминали двух роботов-убийц. Особенно выделялся этот специальный шлем с рогами-антеннами. Его вообще несколько раз взяли крупным планом. В такой ситуации огонь и искры пробуждали только страх. Немного подумав над услышанным, Прайм вдруг ответил: — Ты красивая любого цвета, Салли. Видимо, он говорил, что на робота-убийцу в шлеме девушка все же не походила. Оптимус бы не смог выразить типичное человеческое утешение как-то иначе. — Так говорят люди, — согласилась она. — Информация получена из человеческих источников, — подтвердил Оптимус. — Как бы сказал ты сам? — Огонь тебе к лицу. Оптимус казался таким искренним, что Салли невольно почувствовала к нему теплоту. Потом она попросила лидера автоботов приглушить свечение и опустила козырек с очками, чтобы проверить все режимы видения в темноте. Как и ожидалось, Салли действительно смогла разглядеть даже самую маленькую пылинку в воздухе. Спустя какое-то время, когда все стихло, она снова подняла козырек и сказала: — Отлично, Оптимус. Поедем дальше. Когда Прайм трансформировался, Салли вспомнила, что не обработала силиконом уплотнители дверей, чтобы не примерзали на морозе. Выполнив необходимые манипуляции, они вместе вернулись за прицепом и другими вещами, спрятанными среди деревьев. На освещенную автостраду из переливчатого серого тумана выкатился уже полностью укомплектованный красно-синий тягач, светясь огнями, словно небольшое поле светляков. К середине ночи они въехали в горный туннель. От него до Денвера оставалось совсем немного. Внутри кабины тягача было светло, горела подсветка, а вот за окнами царила беспросветная тьма. Салли молча сидела на водительском сиденье, пока Прайм мчался сквозь туннель, у которого, казалось, совсем не имелось конца. Когда они добрались до места назначения, Мастерсон наградил «звезд новостных программ» суровыми замечаниями за вопиющую неосмотрительность на мосту. В одной из нескольких высоток отеля Атлантис-Центр и по совместительству новой штаб-квартиры ФБР размещали агентов и занимались их подготовкой. Мастерсон провел Салли и Оптимуса внутрь через заезд подземной парковки. Директор чикагского бюро расследований поприветствовал лидера автоботов дружеским «Давно не виделись, Прайм», на что Оптимус ответил простым «Я тебя помню». Мастерсон кратко упомянул об их общем распущенном военном подразделении и сообщил, что Атлантис-Центр станет тем местом, где Салли и Оптимусу предстоит жить, пока они не покинут Денвер. Им обоим отвели по отдельному этажу. У Оптимуса это был первый с доступным выездом на подземную парковку, а у Салли — второй. Потеряться или запутаться казалось невозможным. Сейчас они переместились на минусовой ярус, чтобы лидер автоботов беспрепятственно смог трансформироваться. Им предстояло обсудить некоторые детали будущего задания, и делать это в форме тягача было довольно затруднительно. Когда все заняли свои места, агент Мастерсон хлопнул рукой по столу, привлекая внимание. Немолодой мужчина ростом около шести футов с крепким телосложением, светлыми косматыми волосами, доходящими только до середины шеи, щетиной, ясными серыми глазами и добрым лицом вел себя сдержанно, но иногда отпускал довольно едкие замечания. Салли слышала, что подростком он являлся настоящей горячей головой: проезжал на мотоцикле по школьным коридорам с работающей бензопилой в руке прямо во время уроков или засыпал полицейские участки запрещенной травой. Годы военной службы и управляющая должность в ФБР серьезно его изменили. — Что ж, Салли, вы проделали прекрасную работу, — начал федерал. — Благодаря агитационным роликам мне удалось завербовать новых агентов в программу союзников. Многие из них находятся в Вашингтоне и докладывают мне новости прямиком из столицы. Однако тот риск, на который вы пошли при съемке... Нам придется обсудить рациональность участия людей-союзников в горячих точках. — Я понимаю, — проговорила Салли. — Но сейчас мы не располагаем достаточным количеством совершенно спокойных и безопасных областей. К тому же все должно быть естественно и идти от души. Мы бы не добились и половины того, что имеем сейчас, если бы работали с постановкой. — Реалистичность и убедительность, — задумчиво озвучил Мастерсон, постукивая пальцами по гладкой поверхности стола. — Я хватила через край? Мастерсон отрицательно покачал головой и, закатав рукава на своем зеленом свитере, нахмурился. — Рано или поздно тебе и самой придется выступить открыто. Мы просто оттягиваем это время, чтобы получить больше сторонников и перевесить силы. — Если союзники будут появляться на экране с автоботами, возможно, это позволит развить чувство сопричастности. У команды «Bee-Watch» есть несколько старых кадров совместных операций трансформеров и людей. Видя, как внушительные роботы тесно взаимодействуют с человеческими напарниками, остальные люди не станут считать себя бесполезными или не нужными для более продвинутой цивилизации. — Ты тоже так считаешь, Прайм? — вполне серьезно спросил Мастерсон. — Порой именно то, что мы отказываемся брать в расчет, способно привести нас к победе, — выразил свое согласие лидер автоботов. — Но чтобы остановить эту войну, боюсь, потребуется куда больше усилий. — Хорошо. Однако я призываю вас всех подходить к подобным делам с огромной осторожностью. — Мы соблюдаем меры безопасности, — сказала Салли. — Видимо, не до такой степени, чтобы вас, мои звезды прайм-тайма, прекратили крутить в эфирах телеканалов, — ехидно добавил Мастерсон и щелкнул пальцами двум агентам, которые тут же включили телевизор. На экране, конечно же, прокручивалась запись с того самого обвалившегося моста. — Прайм становится машиной-убийцей, а ты в это же время его снимаешь. Не знаю, что на самом деле там произошло, но власти выставили это именно в таком свете. Теперь только повторы запускать. Скажи спасибо своему шлему с ушами. Благодаря ему твое лицо нигде не засветилось. — Мы не видели другого варианта, — упорно настаивала девушка. — В таких случаях важна каждая секунда. Оптимус спас чьи-то жизни на том мосту. И теперь у нас тоже есть запись для нового ролика. — Что сделано, то сделано. Нам остается только смириться и продолжать крутить ваши ролики, — нахмурился федерал и приступил к обсуждению следующей темы: — Здесь последние данные, — Мастерсон показал Салли сводки: те, что были до запуска роликов, и те, которые получили уже после. Результаты впечатляли. Техас, Луизиана, Аризона и Вайоминг полностью перешли на сторону повстанцев. Флорида и несколько других уцелевших штатов держали нейтралитет. Юта, Мичиган и Невада не выходили на связь. Согласно полученным сведениям, для полной капитуляции Вашингтона им необходимо было заполучить Айову, Колорадо, Монтану и Иллинойс. — Ты слышала новости о лесных пожарах? Салли кивнула, и тут Мастерсон просто обескуражил ее своей следующей новостью. Оказалось, что это были никакие не пожары. По приказу властей столицы практически все малонаселенные города и пригороды с их инфраструктурой были уничтожены по всей стране, чтобы автоботам было негде прятаться. Уцелевшие под завязку заминировали ловушками. Большую часть жителей превратили в беженцев и переселили в ближайшие мегаполисы, агломерации и административные центры округов. — Все крупные города целы? — поинтересовалась Салли. — Нет. Лос-Анджелес полностью разбомбили. И я не могу связаться со своими агентами в округах Юты и Невады. Если не выйдут на связь в ближайшие дни, скорее всего, они уже мертвы. — Можно ли их оттуда вытащить? — Это слишком рискованно. Другие агенты могут себя раскрыть. Погибнут люди. В последние месяцы там ежедневно проходили интенсивные бомбардировки. Если от тех районов и осталось что-то живое, то лучше бы людям туда какое-то время не соваться. Мы не знаем, использовались ли при атаке ядерные ракеты, и если да, то насколько серьезно был превышен радиационный фон. — Он перебросил Салли распечатанные снимки со спутников. — Некоторых штатов больше не существует. — Разве власти не заинтересованы в тех землях? — рассматривая ужасающие снимки пустошей, спросила девушка. — Наверняка там остались военные базы и вооружение, которое они хотели бы заполучить. Не говоря уже о природных ресурсах. — Разведка это подтвердит или опровергнет, — ответил Мастерсон и добавил: — Возможно, обстреливали простыми ракетами. Но только тебя, Салли, это уже не касается. Будь добра, сконцентрируйся на собственной задаче. Затем обратился к Оптимусу: — Вы уже показали, что являетесь прекрасными бойцами, Прайм, — Мастерсон посмотрел на лидера автоботов. — Не думайте, что трансформеров здесь так уж ненавидят. Просто боятся. Вы сильны и на деле являетесь желанными союзниками для многих. Осталось только дать понять, что вы готовы работать с людьми. Оптимус не выглядел испуганным, скорее озадаченным развернувшимся поворотом событий. Несколько минут он обдумывал слова агента. Когда лидер автоботов, наконец, заговорил, то обратился к Мастерсону ровным голосом: — Разве мы сделали недостаточно для человеческой расы, чтобы укрепить наш союз? Вы говорили о мире, а сами ответили нам войной. — Это никогда не было настоящим миром, Прайм, — возразил лидеру автоботов Мастерсон. — Скорее вынужденным вооруженным перемирием. Тогда мы просто сражались с десептиконами — вот и все. — Желание спасти свою расу перед лицом опасности, с которой ранее человечество еще не сталкивалось, непредосудительно, — прогрохотал Оптимус. — Мы выполнили все ваши требования. Вы же обрекли себя на вымирание. — Что от нас требуется? — дождавшись, пока Оптимус договорит, спросила Салли у агента Мастерсона, и мужчина тут же повернулся к ней. — Через четыре дня в городе состоится подпольный аукцион. Основной товар — запчасти автоботов и десептиконов. ФБР проведет облаву под кодовым названием «Атлантис». Салли, — агент принялся помешивать ложечкой кофе,— я бы никогда в здравом уме не попросил об этом специалиста по жертвам. Но именно потому, что ты им являешься, я и собираюсь использовать твое... влияние. — Этот аукцион какой-то особенный, — догадалась девушка и переглянулась с Оптимусом. — У нас есть основания полагать, что главным лотом будет кое-кто... живой. — Он внимательно посмотрел на Прайма, и Салли поняла, что лотом мог оказаться настоящий автобот. Оптимус зашелся в серии щелчков и издал ряд неистовых механических звуков, перемежающихся с ревом «Как они могли?», но ей удалось его успокоить. — Ты говорила, что начала лучше их понимать, — кивок на огромного красно-синего меха. — Это так? Салли вновь обменялась взглядом с Оптимусом. А затем предельно честно ответила: — Мы делаем успехи в этом направлении. Все-таки прошло не так много времени. Им еще многому предстояло друг у друга поучиться. — Трансформер может быть нестабилен, а я не эмоциональный хирург, — продолжил Мастерсон. — Никто из агентов. Ты сумела бы применить свои навыки? — Трудно сказать, — задумчиво проговорила Салли. — Если его пытали, любого человека он воспримет не иначе как угрозу. — Для этого я и позвал вас обоих, — Мастерсон щелкнул пальцами, как будто придумал самый гениальный план по спасению мира, и обратился к лидеру автоботов: — Видишь ли, Прайм, мы подумали, что трансформер спокойно отреагирует только на того, кого он знает. Будет замечательно, если этим кем-то окажется другой автобот. Но гораздо лучшим вариантом станет лидер, возглавляющий их фракцию. Нам нужно будет записать твое послание, — агент сверился с часами и встал из-за стола. — Завтра в десять вас проводят на собрание. Теперь катитесь отсюда оба. Стратегию обсудим утром. Поднимаясь на второй этаж в свои апартаменты, Салли думала только о том, что теперь она поняла, для чего понадобился прицеп. Вернее сказать, для кого.