Мы те, кто мы есть

Салли проснулась от громкого стука в дверь. Тусклый утренний свет дал понять, что поспать разрешили совсем недолго. Она понимала, для чего ее подняли так рано. Накануне агент Мастерсон только ввел их с Оптимусом в курс дела, а настоящее обсуждение предстояло провести сегодня. Апартаменты, в которые Салли поселили, были гораздо больше ее квартиры в Атланте и гостиничного номера в Майами. Повсюду бархат, мягкие ковры и панорамные окна. В номере также имелись три дополнительные спальни с вместительными кроватями, телевизор, принадлежности для приготовления кофе и рабочий стол. А в душе — множество кнопок и рычагов, встроенные гидро- и аэромассажные системы и сенсорная панель управления; да еще около сотни различных шампуней, лосьонов и ароматных масел. Салли нажала несколько кнопок, которые регулировали температуру и напор воды. Оказалось, что статическая лейка на потолке имела два режима: дождевой и распыляющий водяные струи. Диспенсер с бесконтактным датчиком отмерил необходимое количество ароматной пены, которая приятно обволокла все тело Салли. Отшкрябав ее от кожи, девушка провела под горячими струями еще некоторое время, затем вышла из душа и встала на коврик. Почти сразу включились автоматические сушилки, обдав Салли потоками теплого воздуха. Обсохнув и испробовав увлажняющий лосьон, она накинула халат и вернулась в спальню. На краю уже застеленной кровати лежала стопка с одеждой: темные узкие штаны, фиолетовая туника без рукавов, теплые носки, черная с ярко-оранжевыми вставками ветровка, шарф и меховые наушники. Никаких изысканных элементов гардероба, никакой вычурности. Простая одежда, в которой можно было бегать по улице и не бояться испортить. После прибытия в Атлантис-Центр федералы забрали у Салли все сумки с вещами для какой-то проверки. Ее одежда, в которой она приехала, осталась в корзине для стирки, и девушка даже не подумала ее забрать — все равно на ней нашлись новые следы машинных излияний. Пришлось довольствоваться предоставленным комплектом. Обувшись в свои ботинки, Салли рассовала по карманам ветровки перчатки и прошла в гостиную, где располагался обеденный стол. На нем уже стоял поднос с завтраком: горячие тосты с ягодным джемом, яйца, жареная картошка, фрукты, булочки, шоколадный соус, стакан холодного апельсинового сока и чашка горячего кофе. Расположившись на одном из двух красных диванов у стеклянной стены, через которую открывался вид на город, Салли жевала тосты и запивала их соком, пока не раздался повторный стук в дверь — двое федералов прибыли сопроводить ее в штаб. Без пяти минут десятого они зашли в большой стеклянный лифт, который спустил их на первый этаж. К этому времени Оптимус, агент Мастерсон и несколько других федералов уже собрались вокруг большого экрана, висящего на стене в холле. Огромный величественный атриум Атлантис-Центра позволял лидеру автоботов без проблем находиться в своей форме многосегментного робота даже внутри здания. — А, Салли, ты как раз вовремя, — поприветствовал девушку агент Мастерсон, рухнув в серое бархатное кресло. — Доброе утро, — ответила она, усевшись на предложенное ей соседнее место, и перевела взгляд на Прайма. — Здравствуй, Оптимус. — Здравствуй, Салли, — прогудел мех. Молодой федерал с позывным Лис, один из сопровождающих девушки, молча предложил ей бутилированную воду. Салли хотела отказаться, но передумала — неизвестно, несколько могло затянуться их собрание. Она сделала глоток кисловатой жидкости и обнаружила в бутылке дольку лимона и пару листиков мяты. Впрочем, на длинном прямоугольном столе — видимо, его перенесли сюда из прилегающего к территории комплекса бизнес-центра, — стояла и простая вода без добавок. Затем Лис вручил Салли картонный ящик, внутри которого лежали ее планшет, телефон, камера и рация особой связи с автоботами. — Спасибо, — шепнула она, чтобы не прерывать начавшееся совещание. — В отеле размещены только сотрудники ФБР? — Мы оставили часть гражданских для прикрытия, — так же тихо ответил Лис. Здоровяк, ростом выше шести футов, с оливковой кожей, короткими темными волосами и серыми глазами, внешне никак не походил на лисицу. Разве что какие-то аспекты за время службы могли стать поводом для подобного прозвища. — В основном обслуживающий персонал. — Не опасно держать здесь всех? — спросила Салли и, обернувшись к Оптимусу, заметила: он ловил каждое их слово. — Набирали только добровольцев, — пожал плечами агент. — Им можно доверять. — Я не про утечку информации говорю, — ответила она. — Ну, бомбардировок тут пока не предвидится, — Лис посмотрел на агента Мастерсона, и тот поднял бровь: чего застрял? — Ладно, мне пора, шеф ждет. Держись, — он похлопал ее по руке и ушел. Пока федералы собирались на ежедневной планерке, получали новые указания и наперебой поздравляли Салли и Оптимуса с успешным стартом агитационных роликов, девушка старалась не потерять нить их разговора и одновременно выполнить еще несколько задач: проверить статус вознаграждения за последние выезды к потерпевшим, прочитать письма на почте от коллег, которые взяли на себя курируемых ей людей, а также подготовить план новых съемок и еще раз пролистать те заметки, которые она составила за время эксперимента по обмену ролями. Предстоящая встреча лицом к лицу с неизвестным трансформером вызывала у нее не волнение, а скорее профессиональный интерес. Сможет ли она оказать ему необходимую поддержку? Какой подход стоит выбрать? Получится ли из этого что-нибудь дельное? В голове сложилась вполне четкая картина действий, однако детали внутри нее оставались расплывчатыми. Салли перебрала множество интересных методов, но все они по какой-то причине не подходили. Казались недостаточно идеальными, недостаточно глубокими, недостаточно эффективными. Салли была готова испробовать любой из них хоть сейчас, но по-прежнему считала их несовершенными. Она взяла сендвич из корзинки с закусками, однако аппетита не было. — Итак, перейдем к делу, — скомандовал Мастерсон, занеся в блокнот какую-то пометку. — Для начала, Салли, давайте определимся, как мне вас ставить. Вы с Праймом будете ездить вместе или дать тебе отдельную машину? Подумайте хорошенько. — Зная то, что нам известно об охотниках, какой вариант будет наиболее подходящим? — спросила Салли. — Никакой, — просто отозвался Мастерсон и потянулся к чашке дымящегося кофе. — При самом паршивом раскладе по отдельности больше шансов, что хотя бы один из вас сможет вернуться целым и невредимым. Но тогда серьезно уязвима будешь именно ты, Салли. Если вы станете наматывать круги вместе, то вопрос уязвимости снимается, поскольку Прайм сможет тебя защитить. Он у нас всегда присматривал за слабенькими, и заметь — весьма удачно они с Йегером решили, что он будет и твоим опекуном тоже. Может, для других опекунство Прайма и выглядело как благородный жест защиты уязвимых, но Салли знала, по крайней мере, о еще одной причине такого проявления заботы — Оптимус просто за ней наблюдал. Думал, навредит она команде или нет. — А если вместе? — спросила девушка. — Скажем, при какой-нибудь мощной атаке прикончит уже не одного, а вас двоих. Как-то так. Салли посмотрела на Оптимуса. — Хотя это вполне может ознаменовать конец, — произнес лидер автоботов, — я буду защищать каждого человека, что бы ни лежало на этом пути. — Мы будем ездить вместе, — уверенно проговорила Салли. — Идет, — Мастерсон внес этот пункт в блокнот и сделал глоток кофе. — Теперь нужно понять, как будет происходить основная операция. И вот мое предложение. Мы постараемся обеспечить вашу безопасность, вытащить трансформера и заблокировать охотников в данном секторе. Салли отправится на аукцион под видом покупателя, а Прайм в это же время будет ждать ее снаружи. Неплохой план, если бы не одно «но». В бандах охотников существуют особые меры предосторожности. Единственный шанс стать участником торгов — посетить торжественное мероприятие, предшествующее аукциону. Им надо убедиться, что клиент не только платежеспособен, но и разделяет их стремления. Желает приобрести инопланетные запчасти. — Как долго мне придется присутствовать на мероприятии? — продолжив просматривать заметки в своем планшете, спросила Салли. — Нескольких часов вполне хватит. — Каратель тоже приедет? Закари покачал головой. — Этого я сказать не могу. Он уже недели три не связывался со своими людьми. Но, Салли, проблема заключается не в нем. — Мастерсон поднял руку с блокнотом и указал на нее. — Перед началом аукциона его ребята ожидают увидеть настоящих ценителей охоты на автоботов. Тех, кто знаком с их обычаями, навыками истязаний, их правилами. — Мне нужно притвориться охотником? — догадалась Салли. — Тебе нужно им стать, — его голос стал серьезнее. — И приступить к подготовке незамедлительно. Чтобы не дать настолько опытному человеку, как Каратель, ни малейшего повода для сомнений. — Если это поможет автоботам. — Салли выпрямилась и опустила ногу на ногу. — Я готова. Прайм хмуро взирал на них, взвешивая услышанное, а затем обратился к Мастерсону: — Эта задача, какой бы продуманной она ни была, никогда не станет достаточно безопасной, чтобы не подвергать риску твоих людей. — Если у тебя есть другие идеи, Прайм, я весь внимание, — ответил федерал. — Ты знаешь, человек, как часто что-то идет не по плану. Я рискну своей жизнью. Но не своими союзниками или их свободой. — Салли — союзник автоботов, Прайм, — довольно жестко напомнил Мастерсон. — Быть твоим голосом на Земле — ее работа. И ее выбор. Ты не хочешь, чтобы она участвовала? — Я этого не говорил. Но всякое влияние нужно использовать разумно. Ты всегда был мудр в своих решениях. А сейчас отправляешь эту девушку на убой. — А почему бы ей не пойти? Мы возрождаем программу союзников. Наш пример послужит мощным толчком для тех, кто еще сомневается, — резонно заметил Мастерсон и посмотрел на Салли с прищуром. — Обычный социальный работник жертвует собой ради спасения автоботов. Такая история без внимания не останется. И тут, будто по команде, краем глаза Салли заметила на дне коробки с техникой небольшую карточку. На ней имелось всего одно слово: «Жертва». Была ли какая-то особая причина, по которой Мастерсон так настаивал на ее участии, помимо уже озвученных? Едва заметный кивок Закари и поднятые вверх брови дали вполне ясный ответ: «Любая победа не обходится без жертв. И теперь настала твоя очередь ее принести». — Это все, что в наших силах, Оптимус, — тут же включилась в разговор Салли, спрятав карточку в карман. При этом она так и слышала в голове голос Мастерсона: «Убеди его». — Никто не может быть в полной безопасности. Если я могу помочь, то сделаю это. Пристальный взгляд Оптимуса устремился к Салли. Суровое выражение его синих фоторецепторов сменилось сострадающим. — Ты оказываешь мне честь своей храбростью, Салли. Только не забывай, что между храбростью и безрассудством очень тонкая грань. — Я, кажется, понимаю, — произнес Мастерсон. Он заглянул на дно своей чашки и подозвал к себе официанта, чтобы ему налили еще кофе. — Наш мистер Невозмутимость и Рассудительность как всегда хочет поступить по-джентельменски и просит, чтобы ты приняла клиента уже после облавы, а не на аукционе из соображений безопасности. — Закари обернулся к лидеру автоботов. — Прайм, специалисты по жертвам нередко выезжают на места происшествий. Если уж мы говорим о порядках, то это ее прямая обязанность. И заметь, не в качестве вашего союзника. Поедете вместе. — Я солдат. Ты солдат. Она... — сурово начал Оптимус, но Мастерсон его перебил: — Не спорь. Формально мы ведем расследование о торговле людьми в данном секторе. Нам повезло, что среди охотников есть работорговцы, которых мы можем использовать как предлог для проведения оперативной работы. Мы просто создаем щит и отвлекаем от вас внимание. Пускаем пыль в глаза, чтобы в процессе операции вы вытащили робота и тихонечко укатили с ним в Майами, крепко держась за ручки. Вы и так засветились по дороге сюда. — Охотники могли вычислить наше направление? — спросила Салли. — Если и нет, скоро вычислят, — подтвердил ее опасения Мастерсон и обратился к Оптимусу: — Чтобы ты понимал, Прайм, по-хорошему следовало бы отменить операцию. Я иду на этот риск не из гуманных соображений, а из уважения к нашей старой дружбе, только и всего. — И я ценю это, человек. — Что касается участия Салли... Решено, что больше всего пользы она принесет на аукционе. — Я ее прикрою, — вызвался Оптимус. — Салли прикроют другие, — возразил Мастерсон. — Ты понадобишься для иной задачи. Прости. Вы будете недалеко друг от друга, но не вместе. Увидитесь потом, когда все закончится. Оптимус наклонился ниже, чтобы было удобнее разговаривать с собеседниками. — Право вести твоих людей мне не принадлежит. Только подумай вот о чем, человек. Что если она последует такому приказу, но твои расчеты в последний момент сработают не так, как бы тебе хотелось? — Не забывай, что за мной и моими ребятами все еще следят. И потом, внедренные агенты не всегда бывают достаточно убедительны. Как раз за счет своего профессионализма и выучки, — прибавил федерал. — У Салли есть опыт общения с вами, Прайм. Я думаю, ты понимаешь. Она должна там быть. — И я буду, — на секунду оторвавшись от изучения собственных заметок, сообщила девушка. — Они убьют тебя там, Салли, — продолжил настаивать Оптимус. Не исключено, что для нее такой шаг являлся еще одним путем для восстановления союза между людьми и автоботами. — В таком случае мы извлечем из этого инцидента пользу, — ответила она. — Доверься нам. — Мы твои союзники, Прайм, — сказал Мастерсон. — И твои друзья, — добавила Салли. — Вот и хорошо. Разобрались, — быстро проговорил Мастерсон, когда Оптимус ответил ему: «Поступай, как знаешь. Но если она там погибнет, ты вспомнишь мои слова, человек, ведь я тебя предупреждал». — Салли, через несколько часов сюда прибудут твои новые помощники. Не спорь с ними, даже если их слова или действия покажутся тебе не совсем приемлемыми. — Свобода — это право всех живых существ, — процитировала Салли Оптимуса. — Только не для нас, — заметил Мастерсон. — Прайм, ты не говорил, что обзавелся ассистентом. — Салли не ассистент. Она моя подопечная. — Почему бы нам просто не купить трансформера? — вдруг подал голос второй сопровождающий Салли, кажется, его тут называли Небраской. — Это было бы проще в исполнении. — Ты самый умный? — Мастерсон указал на него краем печенья и толкнул глубокую емкость с лакомством по столу другому агенту. — У нас нет таких денег. Да, цены на аукционах охотников и впрямь были заоблачными. — Раз власти на их стороне, наша операция будет бессмысленной, — пояснил свое предложение Небраска. — Кто знает? — проговорил Мастерсон. — Среди охотников есть работорговцы, которые фигурируют в текущих делах по похищению женщин. Даже если в итоге их выпустят под залог, наш отвлекающий маневр все равно состоится. Небраска выставил вперед раскрытые ладони, признавая правоту руководства. — Важнее понять, почему власти вообще поддержали охотников, — подала голос Салли. Мастерсон, взяв второе печенье из глубокой стеклянной миски, пояснил: — Вообще-то... они были рады сотрудничеству с автоботами. До поры до времени. Я уже говорил вам, что Прайм и его ребята сильные и ценные союзники. Министерства обороны многих стран хотели заключить с ними союз. Однако программы НЕСТа и содержания… инопланетного автопрома по итогу оказались очень дорогостоящими. Потом началась неразбериха, и все запутались, кто кому союзник, а кто враг. Властям пришлось сделать выбор — не в пользу автоботов — и они его сделали. — Дело не в путанице, — добавил Лис. — Скорее уж, автоботы просто кому-то мешали. — Ты мог бы пояснить? — попросила Салли. Ответил ей уже Мастерсон: — Борьба за власть. Автоботы не всегда действовали так, как хотели наверху. А для правительства любое отступление — не вариант. Им направили предписание покинуть Землю, ошибочно полагая, что это спасет планету от налета десептиконов, а они вернулись. И с этим власти могли бы смириться, учитывая, что команда людей и автоботов справилась со своей задачей и спасла Землю. — Что же тогда случилось? — спросила Салли. — Наши механические друзья стали представлять угрозу. Власти опасались, что благодаря своим подвигам автоботы обретут определенное влияние среди населения. И в случае какой-либо чрезвычайной ситуации, чью сторону они примут: поддержат действующее правительство или выступят против? А Прайм никогда особо не скрывал своего отношения в некоторых вопросах, даже если оно шло вразрез с мнением лидеров государств. Хочешь получить себе в помощники сильного трансформера на побегушках? Дрессировать Прайма не получится, можешь мне поверить. Чуть позже Лис включил несколько записей прошлых аукционов, и все прильнули к огромному экрану — посмотреть на то, с чем придется столкнуться вживую. Едва воцарилась тишина, как промелькнула эмблема какой-то телестудии, и передача началась. За все время пребывания трансформеров на Земле было проведено шестьдесят четыре аукциона. Причем первые десять сезонов, ко всеобщему удивлению, пришлись на тот период, когда власти еще поддерживали автоботов, а истребление не стало официальным. Многие детали и запчасти трансформеров Салли узнавала по старым выпускам новостей и по указаниям Прайма или Мастерсона. Некоторых вспомнить удавалось не сразу — настолько сильно изуродовало их вмешательство охотников и тот ядовитый розово-оранжевый дым. Впрочем, Каратель не ограничивался деталями автоботов, поэтому агенты смогли насчитать даже несколько запчастей десептиконов. Аукционы мелькали стремительно. Похожие сюжеты намеренно перематывали, чтобы не тратить время. Салли записывала свои наблюдения на тему поведенческих характеристик публики. Мастерсон и Оптимус молча наблюдали, как останки их давних друзей поднимали на главную сцену. От агентов то и дело раздавались возгласы: «Только не Арси!», «А ведь ее группу тоже расплавили» или «Так вот куда скоммуниздили Айронхайда!» Потом они просмотрели запись совсем недавнего аукциона. Часть лотов выглядела вполне безобидно, будто витрина в магазине компьютерной техники. Затем камера взяла крупным планом диски, шины, двигатели, антенны, зеркала заднего вида, решетки радиаторов и даже двери. В самом конце показали три вырванных руки, чью-то ногу и оплавленную грудину Арси. Видимо, не все продавалось сразу и переходило на следующие торги. При виде всего этого ужаса даже Салли, которая всегда выглядела непоколебимой и сдержанной, громко озвучила замечание «Это переходит все границы», пока отпаивала молодого агента-стажера водой с лимоном и мятой. Бедолага чуть ли не позеленел, когда вышел из лифта и увидел в холле Атлантис-Центра Оптимуса. Ситуация обострилась с предупреждением: «Юноша! Не вертись под моими ногами. Я могу тебя задавить», когда лидер автоботов с грохотом переступил с одного места на другое, чтобы тот прекратил под ним скакать. А после того, как на экране появились механические руки, которые бегали по полу и стенам, разносили напитки, убирали мусор и сканировали товары, его пришлось накачать успокоительным. Положа руку на сердце, Салли не могла винить стажера за реакцию на увиденное. Зрелище было действительно не из приятных: руки как будто состояли из соединенных между собой длинных швейных иголок или очень тонких металлических спиц и передвигались по помещениям с жутким звуком стрекочущих насекомых. При взгляде на них возникало стойкое чувство, будто их задача сводилась вовсе не к прислуживанию. Скорее уж, вспороть кому-нибудь горло. Опасения подтвердились, когда какой-то клиент испортил товар и отказался за него платить: пальцы-иглы, получив приказ от хозяев, многократно пронзили ему шею, проходя через кожу без крови, затем вывернули плоть наизнанку и не очень-то аккуратно соединили порванные клочки кожи обратно какой-то леской. На этом моменте последняя запись прервалась, и экран погас. — Есть еще две, — сказал Лис. — Где ты их раздобыл? — удивленно спросил его Небраска. — Там, где их уже нет, — гордо ответил Лис. — Так что, будем смотреть? — Просмотренных записей было вполне достаточно. Мы уже уяснили себе, что нас ждет, — ровно ответила Салли и обратилась к пришедшему в себя стажеру, который был немного смущен тем, что не оправдал ожиданий своих коллег по части выносливости: — Ты в порядке? Не уходи далеко, я хочу взять у тебя интервью. Сможешь рассказать на камеру о том, что увидел? Стажер, покосившись на Оптимуса, согласно кивнул. — Мне нужно будет отвечать на вопросы? — уточнил он у Салли. — Мы можем использовать вопросно-ответную форму, если ты хочешь, — ответила она, проследив за его взглядом. — Главное — не отвлекайся от темы. И мы не в прямом эфире. Паузы делать можно, но все же постарайся не замолкать. Мастерсон молча ушел на обед в сопровождении нескольких агентов. Небраска озвучил несколько замечаний об убитых автоботах и, не получив ответа, посоветовал Салли и Оптимусу немного отдохнуть, все равно шефу нужно время, чтобы успокоиться и при этом не разнести половину отеля. Салли захотела использовать перерыв с пользой и стала готовиться к съемкам. Девушка усадила стажера в кресло, затем попросила двух рослых федералов подвинуть стол и заняла второе кресло напротив. Получив утвердительный кивок на вопрос о готовности, Салли, тем не менее, прочитала в неловких движениях молодого человека вполне очевидное: «Как мне объяснить ей, что и всей жизни будет мало, чтобы подготовиться?!» Он делал глубокие вздохи и периодически потирал шею. Но Салли не стала подгонять его. — Я могу отложить твое выступление, — предложила она. Он криво усмехнулся и покачал головой. — Нет, я должен это сделать. — Хорошо, — Салли показала пальцем на объектив камеры. — Удачи. Загорелся огонек начала записи. — Сегодня ты увидел, как охотники проводят свои аукционы, — громко проговорила Салли. — Расскажи всем телезрителям, что ты о них думаешь. Молодой человек спокойно отвечал на все вопросы, а затем предложил Салли поспрашивать о его особой связи с охотниками. У всех, кто находился рядом, моментально перехватило дыхание. Ждали, что же такого он собирался поведать. Но стажер только замер и обхватил голову руками. Как будто почувствовал себя виноватым или не мог подобрать слова. Тогда Салли попросила его воспользоваться незамысловатым упражнением «Я тот, кто я есть». — Это позволит зрителям многое прояснить о тебе, — объяснила она. — Мое имя Сет Харт. Мне двадцать четыре года. Я родился и вырос в Айове. Работаю в ФБР. И я... Очередной странный взгляд на Оптимуса. — Многие видят трансформеров по телевидению, — продолжила беседу Салли. — Они нечасто показываются людям. Но ты уже встречался с ними вживую, не так ли? — Да. — Ты охотился на автоботов? — выдвинула следующее предположение Салли. Лис поперхнулся водой. — Да, — стажер кивнул на Оптимуса. — На него. Тогда я думал, что попал в источник питания. Слышал хлопок и видел, как он... упал. Лис поперхнулся водой повторно, только на этот раз плотно закрутил крышечку и отправил бутылку прямиком в мусорное ведро со словами: «Ну знаешь ли! И ты молчал об этом?! А я, между прочим, сплю в соседней комнате!» Проигнорировав возмущения Лиса, Сет рассказал, что его отец активно продвигал отпрыска в их элитную штурмовую бригаду. — Почему в штурмовой отряд выбрали тебя? — спросила Салли. — Для этого требуются особые навыки. — Я из семьи фермеров. Начиная с двенадцати лет все летние каникулы проводил на кукурузнике и обрабатывал поля. Меня долго учить не пришлось. Разве что показали, как стрелять. — Никто прежде не делился с нами, каково быть охотником, — продолжила Салли. — Я не знаю, что они чувствуют. У каждого свои представления. И свои цели. Моей целью было уберечь отца. Я не хотел убивать ни в чем не повинных существ и жалел об этом каждую секунду. Но у меня не было выбора. Если ты отказывался, охотники превращали жизнь твоих близких в кошмар. Их ловушки одна ужасней другой. — Ты поделился, что охотился на лидера фракции автоботов. Это была твоя первая охота? — Да. — Не мог бы ты рассказать о ней? — Каратель объявил об этой охоте через пару дней после падения Могильного Ветра. — Он приказал тебе выстрелить в Искру Оптимуса Прайма? — Нам сказали только задеть источник питания, чтобы ранить и загнать в угол. Он нужен Карателю живым, — Сету было стыдно смотреть в глаза Оптимусу, поэтому он обратился к нему, избегая зрительного контакта: — Извини, Прайм. Мой отец охотник. Он нуждался в деньгах, а Каратель назначил высокую награду за ваши головы. Я не мог пойти наперекор семье. Было видно, что Сет слегка дрожал. Ему не хотелось видеть понимающий и одновременно упрекающий взгляд лидера автоботов. Салли намочила край салфетки водой и вытерла Сету лоб. — Это и впрямь тяжело, — согласилась она. — Многие становятся жертвами деструктивного родительского влияния. Очень хорошо, что ты все осознал. — Неважно, — он согнулся, уперся локтями в колени и зажал ладонями уши. — Я в любом случае виноват. И готов понести наказание. Давно пора было во всем сознаться. Испытывая некоторую зависть от настолько прямого и решительного признания Сета, у которого будто гора с плеч свалилась, Салли попросила его вспомнить, как он преследовал отряд автоботов. И как отбивался от охотников, когда те узнали о его предательстве. И как сестра Сета зашла в ядовитый розово-оранжевый дым, обняв его на прощанье, чтобы брат смог скрыться от преследователей. Он помнил ту последнюю ночь ее жизни. Бедняжку серьезно потрепали те самые механические руки из записей аукционов. Сет рассказал, что она была покрыта кровью с ног до головы и уже не могла идти сама. Девушка пожертвовала собой, чтобы ее брат остался в живых. Салли заставила Сета вытащить в свет ту боль, которую он надеялся запечатать глубоко внутри себя, и положить к ногам искушенных зрелищами телезрителей. Режиссер «Bee-Watch» наверняка придет в восторг. Недавно он говорил о том, как было бы хорошо, если бы звездные пчелы достали захватывающий материал, от которого невозможно оторваться. Салли видела, что Сет пару раз был близок к тому, чтобы наорать на нее, но не позволил себе проявить агрессию. Юноша прекрасно осознавал, что девушка к его беде не имела никакого отношения. Наоборот, Салли старалась ему помочь. Как и Оптимус, агент Мастерсон и все остальные. Поэтому Сет считал, что должен хоть как-то отплатить им. Рассказать правду. — Повтори еще раз фразу: «Мы знаем, кто наш враг, и нас ему не сломить», — попросила Салли. — Мы знаем, кто наш враг, и нас... нас ему... — в этот миг в его темных глазах промелькнуло какое-то озарение, и Сет начал запинаться. — Только эти слова, и сможешь передохнуть, — заверила Салли. — Мы знаем, кто... — парень вдруг согнулся сильнее, как будто испытал приступ острой боли, и уставился в пол невидящим взглядом. — Нет, я так не могу. — Всего одна фраза, — не уступала Салли. — Нет! — он подорвался с кресла, и девушка тут же выключила камеру. — Разве вы не понимаете? Они прикончат его! Они прикончат моего отца! — Оставь его, — Лис придержал Салли, когда Сет окончательно слетел с катушек и его вывели прочь из холла. — Пусть идет. Сейчас от него мало прока. — А жаль, — ответила девушка. — Материал был хороший. — Как бы нам сделать его еще лучше, а, мисс Салли? — Лис взъерошил свои темные волосы и поиграл бровями. Она склонила голову вбок. — Поучаствуешь в съемках вместо Сета? — Я к твоим услугам. Только не нужно задавать мне вопросы. — Хочешь сам рассказать историю? — Салли принялась вновь настраивать камеру. — Хочу. Мне терять нечего. Мои близкие давно мертвы. — Правила те же, — сдержанно озвучила Салли. — Не молчи и продолжай говорить. Не отводя камеру, девушка жестом руки попросила разрешение у Прайма сесть на его ладонь, чтобы поймать наилучший обзор. — Готова? — спросил Оптимус, когда она забралась на его руку. Салли махнула лидеру автоботов, показав, что все замечательно, но можно чуть-чуть подвинуть в сторону. — Мне начинать? — поинтересовался Лис. — Да, — присев на корточки между механическими пальцами и держась за один из них свободной рукой, проговорила Салли. — Начни с момента гибели твоей семьи. Его рассказ продолжался чуть больше пятидесяти минут. Когда они закончили, Лис отправился на обеденный перерыв вслед за коллегами. Девушка долго просматривала сделанную запись, пока Оптимус задумчиво глядел куда-то в сторону. Потом Салли выключила камеру, и он обернулся к ней. — Давай оставим что-нибудь после себя, Оптимус, — неожиданно предложила она. — На всякий случай. После всего, что Салли сегодня увидела и услышала, ее не покидало неприятное понимание, что эта дорога могла быть в один конец. Девушка почти не сомневалась в возможностях своего зонда, но отрицать фатального стечения обстоятельств не торопилась. — Мы можем больше не вернуться в Майами. Я предпочту поблагодарить нашу команду на тот случай, если вдруг не представится возможности увидеться. Не то чтобы я сомневалась в нас, однако, как знать... — Это благородный жест, — кивнул Прайм. — Надо придумать что-то особенное, не просто благодарственные слова или письма. Это же наши звездные пчелы, в конце концов. Салли заглянула в голубые фоторецепторы. Сколько гнусной пропаганды не показывай в эфирах, никогда бы они не стали смертельно опасными. И это его собирались убить. Когда-то Оптимус самоотверженно отдал свою жизнь. Теперь уже ей следовало сделать все, чтобы он выжил. Салли, сидя по-турецки, слегка наклонилась вперед и вытянула обе руки. Оптимус поднес ближе свою руку, и их ладони соединились. Не осталось никаких сомнений: они пройдут через этот кошмар вместе. Как единое целое. Как одна команда. Салли поспешила обвить механические пальцы руками, пока, чего доброго, не свалилась вниз. Но Оптимус этого не позволил и примагнитил ее к себе электротоком. Девушке было настолько хорошо и легко рядом с ним, что она не хотела разжимать их рукопожатие первой. — Постой. — Салли смахнула с него раздавленного прилипшего жука. — Хочешь посмотреть, что мы сняли с Дрифтом? Мы вновь всех удивим. Однако просмотр ролика все же пришлось отложить. Вернулся агент Мастерсон. Пора было возвращаться к обсуждению стратегии операции «Атлантис». — Так, Прайм, — начал с ходу агент, — мои айтишники уже подготовили оборудование. Мы преобразуем твое сообщение и запишем на диск с музыкальной дорожкой. Музыка на аукционах играет почти всегда. Люди будут слышать мелодию, тогда как трансформер получит послание. Ты готов передать ему привет? — Давай сделаем это скорее, человек. — Грандиозно. Тогда на сегодня мы закончили. По крайней мере, до выяснения новых обстоятельств. Возвращаемся к текущему расписанию. — Я составлю тебе компанию, пока нас не забрали? — спросила Салли у Оптимуса, когда все ушли. — Я буду этому рад, — ответил он. Оптимус подсадил Салли на второй этаж. Благодаря этому их головы теперь располагались примерно на одном уровне. Какое-то время они стояли молча, наблюдая за снующими туда-сюда агентами. Стекла были обнесены зеркальной отражающей пленкой, поэтому никто снаружи не смог бы заметить, что происходило внутри отеля. — Наверняка с крыши открывается неплохой вид, — вдруг проговорила Салли, слегка перегибаясь через перила и смотря вверх. Оптимус повернул голову с мерным гулом систем, а затем с таким же звуком посмотрел туда, куда глядела Салли. — Да, наверняка. — Увы, снять тебя я там не смогу, — вернувшись обратно, сказала она. — Но несколько кадров города сделать не помешает. Нужно будет попросить Мастерсона предоставить доступ в пентхаус, если он не разрешит выйти на крышу. Наши телевизионщики попросили снимать все, что мы захотим и как можно больше. Неожиданно шесть человек на первом этаже комплекса при виде Салли вдруг разразились презрительными усмешками. Многие здесь не хотели воспринимать ее всерьез. Они считали, что Салли много о себе думала и лишь преследовала высокомерное желание утолить свой голод по части развлечений. «Для тебя все угрозы — это шутка? И война тоже?» Они видели перед собой девицу, увлеченную странной игрой с жизнью, которая лишь забавлялась с ней и не относилась всерьез. Но Салли не пыталась никого переубедить. Девушка их понимала. Для Кейда Йегера она была еще одним полезным человеком, хоть он и воспринимал ее мирно. Как друга. Закари Мастерсон помогал ей, потому что того требовало их общее дело. Но что она могла сказать про Оптимуса Прайма? Лидер автоботов не был глупым и многое замечал вокруг себя. Пожалуй, ему приходилось задаваться вопросом, зачем Салли что-то сделала или сказала. Тем не менее, он ей доверял. И всегда был рад с ней поговорить. За это Салли испытывала к нему благодарность. — Придется нам уладить конфликт в «творческом» коллективе, как считаешь? — Салли весело подмигнула Оптимусу, когда группа агентов отправилась по своим делам. — Я могу чем-нибудь тебе помочь? — обеспокоено уточнил он. — Не в этот раз. Лучше скажи, что вы будете делать, если мы победим? Останетесь на Земле? Салли не могла допустить, чтобы автоботы улетели. Ведь тогда ей придется придумывать новый план. Союз человечества и трансформеров был предрешен уже очень-очень давно. Если случится так, что Оптимус Прайм прикажет своим автоботам покинуть Землю, ее долголетняя миссия будет провалена. Почему проблемы всегда накладывались одна на другую? Ее статус союзника, предписывающий Салли соблюдать секретность. Ее связь с миротворцами. Северо-восточный сектор. Аукцион. Теперь же Салли осознала, что на кону стоял еще один важный вопрос: после всего, что автоботам пришлось пережить, останется ли Прайм со своей командой на Земле? Под натиском именно таких мыслей девушка приняла решение, что объявит о собрании если не всем миротворцам, то уж точно своим трем главным помощникам. Она проведет его после того, как они с Оптимусом покинут Денвер. — Мы не собирались становиться землянами, но мы ими стали, — тем временем ответил Прайм. — Если люди захотят этого, мы останемся. Мы продолжим защищать Землю. Защищать наш дом. Глаза Салли загорелись. — Если бы ты только знал, как сильно я желаю увидеть время, когда автоботы и люди снова станут союзниками. — Это хорошее желание, Салли. И хотя ничего уже не будет, как прежде, — он скрестил на груди руки, наблюдая за людьми, которые ходили под его ногами, — не за горами то будущее, которое две великие расы встретят вместе. Верь в свою мечту, Салли. Верь в нее всем сердцем и душой. Потому что однажды именно так и произойдет. Салли хотела ответить Оптимусу, но ее внимание привлек новостной выпуск, который крутили на большом экране атриума. Ведущая комментировала отрывки вчерашнего происшествия на мосту. Мастерсон, который в это время как раз выходил из лифта, остановился, чтобы тоже посмотреть. Как только новостной сюжет закончился, он бросил ей и Оптимусу издевательское «Звезды прайм-тайма во плоти!», захохотал и исчез за дверью. — Что такое прайм-тайм? — хмуро спросил Оптимус. — Это наиболее просматриваемый промежуток времени. Ты же знаком с нашими терминами. — Я поддерживаю разговор, — пояснил свою «неосведомленность» Оптимус. — Что тебе известно о тех разумных механических руках в записях аукционов? — Мы называем их прислужниками. Оптимус объяснил Салли, что на Кибертроне эти роботизированные бегающие конечности считались обслуживающим персоналом. Потом девушка предложила ему перебраться на улицу и посмотреть внутренний двор, о котором говорилось в брошюрке для гостей Атлантис-Центра. Лидер автоботов идею поддержал и, приняв форму тягача, разместился на круглой площадке у небольшого фонтана. Снаружи дул сильный ветер. На небе собрались тучи и полностью скрыли солнце. Салли забралась в кабину Прайма и села на пассажирское сиденье вместе с ногами, сняв обувь и слегка прикрыв дверцу. Внутренний двор оказался довольно уютным и тихим местом. Единственными растениями здесь были аккуратно подстриженные круглые кусты и деревья в кадках. По ступенькам каменных лестниц тонкими ручейками прямо к фонтану стекала вода. Отсутствие шезлонгов и стульев означало, что данная зона использовалась не для отдыха, а для любования или перехода между корпусами отеля. Кроме нее и Оптимуса снаружи больше никого не было. Видимо, все важные события происходили только внутри огромных серых высоток. А вот улицы за пределами Атлантис-Центра, напротив, кишели людьми. Гудели машины, что-то постоянно гремело, то и дело слышались различные голоса. Жизнь шла своим чередом. И только этот тихий внутренний двор никак не мог вписаться в ее бушующий поток. Салли почему-то подумала, что они с Оптимусом были в этом мире такими же лишними. Лидер автоботов с другой планеты и миротворец, которого здесь вряд ли примут, если правда все-таки вскроется. Земли, которую Салли знала и на которой проходила ее жизнь, уже давно не было. Осталась лишь ее планетарная оболочка. — Здравствуй, Искра, — Салли активировала рацию, но ответа так и не дождалась. — Наверное, все очень заняты. С тобой не связывались? — Несколько часов назад мои автоботы выходили на связь, — подтвердил Оптимус. — Потом сообщение прервалось. — Ты не очень хорошо переносишь разлуку с ними? — Да, не очень хорошо, — повторил он. — Но мы еще не сделали всего того, что должны были сделать здесь. И хотя уже много времени за эти дни потеряно, мы не можем бросить одно важное дело на половине пути. Он, конечно, говорил про аукцион. — Такое постоянство смертей удручает, — Салли откинулась на спинку сиденья. — Подобных случаев действительно хватает. Их разговор шел вполне естественно, однако Салли никак не могла отделаться от ощущения некой натянутости... Они скорее обменивались тривиальностями, нежели вели наполненную конкретной информацией беседу. — Не имею ни малейшего представления о том, кого охотники собираются выставить на торги. А ты? — спросила Салли. — Я тоже. — Ты злишься? — озвучила следующий вопрос девушка. — Злость, Салли? Всякая злость происходит от бессилия. Да, нечто подобное я действительно испытываю. Но тебе и твоим маленьким друзьям не нужно бояться. Моя злость никак не навредит людям. — Не волнуйся. Каратель намеренно добивается такой реакции. Каждый из нас воспринимает ее через что-то свое. У тебя это смерть тех, кого ты знал и с кем сражался, а у меня — увеличившееся число отметок за выезды к потерпевшим, новые жертвы. — Да, Салли, ты очень точно сформулировала эту мысль. — Точность мне пригодится. В работе с твоим сородичем, — бросила она как бы между прочим. — Чтобы исключить человеческие ошибки. — Не все дается так легко, — заметил Оптимус. — Ты учишься, Салли. Это непрерывный процесс, которому подвержены живые существа на протяжении всего жизненного цикла. — Относится ли он и к тебе? — уточнила девушка с полуулыбкой. — Пожалуй, так, Салли, ведь я все же не мертвый, — произнес голос из интеркома, и девушка хмыкнула. Кажется, кое-кто все же умел веселиться. — До сих пор мне случалось находить о людях новые интересные факты. — Пауза. — И к некоторым из них я присматриваюсь более внимательно. На сиденье под ее головой пробежала рябь. Салли поняла, на что намекал Оптимус. — У меня есть особое задание. — Это несложно заметить. — Я рассказала все, что могла, Оптимус. Суди сам, кто мы теперь: друзья или враги. — У тебя есть причина говорить так, как ты сказала, — неторопливо повторил Оптимус. — Поэтому так же, как ты веришь в меня, Салли, я верю в тебя. Девушка сменила тему: — Между прочим, у нас вышла неплохая поездка. Если бы не столь печальная ситуация. — Ты мой друг, Салли, если ты хочешь провести со мной время, — проговорил Оптимус, — не сомневаюсь, что... Тут послышались шаги. Пришел агент Мастерсон, который сообщил, что пора приступать к работе и все ждут только их. — До встречи, Оптимус. — До встречи, Салли. Девушка вернулась в здание и направилась к лифтам. Она уже заходила в свой номер, как вдруг агент Мастерсон перехватил ее у двери и отвел в сторонку. — Салли, есть разговор. — Я слушаю, — кивнула она. — Ты должна еще кое-что знать. Насчет твоей роли в операции. Я не пошел на поводу у Прайма и по этой причине. В случае чего, мы бросим все силы на то, чтобы тебя вытащить, но я не могу позволить ему рисковать. Если придется выбирать между вами двумя... — Вы выберете его, — совершенно будничным тоном бросила Салли, однако по ее спине пробежался холодок. — Я поняла что к чему по записке. — А ведь Прайм заявил мне, что я буду у него в должниках, если позволю союзникам пострадать, — неохотно признался Мастерсон и вытер нос. — Он нужен нам живой, Салли. На автоботов сейчас смотрит весь мир. Если Прайм падет, боюсь, в скором времени повстанцы потеряют веру и перестанут вести сопротивление. Знаешь, он ведь всегда спасал нас. — Значит, теперь наш черед спасать его, — отозвалась Салли, заметив через стеклянную перегородку балкона промелькнувший красно-синий тягач: он спускался на подземную парковку. Мужчина невесело ей улыбнулся, а затем крепко обнял и прошептал уже на ухо: — Он не обрадуется, что мы за глаза тут сговариваемся, да еще у него под носом. Лучше, чтобы Прайм не узнал об этом разговоре. — Разумеется, — сказала Салли и рассмеялась, будто бы услышала от него нечто крайне веселое, а то из перешептывания выглядели более чем подозрительно. Закари ободряюще улыбнулся и погладил ее по щеке. — Ты прорвешься, Салли. — Да, прорвусь. — Ладно, иди наводить красоту, — мужчина положил руку ей на спину и повел обратно к номеру. — Тебя уже ждут. — А как скоро мне вернут мои вещи? — уточнила Салли уже в дверях. — Сегодня вечером, я полагаю. И тебе передавали привет телевизионщики. Они подготовили какой-то новый материал. — Наверное, это то, что мы записали с Дрифтом. — Нет, — ответил Мастерсон. — Или да. Я не знаю. Увидите сегодня в эфире, его прокрутят в атриуме и во всех номерах. Новые помощники Салли набросились не нее сразу, едва она переступила порог апартаментов. Ими оказались две женщины, похожие друг на друга как две капли воды, из чего Салли сделала вывод, что особы являлись близнецами. У каждой розовое каре с рваной челкой (будто парики), неестественно яркие синие глаза, густо подведенные голубым, черным и белым цветами, и пухлые губы под слоем розовой помады. Стройные, но крепкого сложения, обе женщины были одеты в строгие деловые платья с узкими юбками и туфли на высоких каблуках. По какой-то причине их лица показались Салли знакомыми. Оставалось только вспомнить, где она их видела. Впрочем, обстоятельства из памяти всплывать не спешили. — Привет, Салли. Меня зовут Фейт, — вежливо представилась первая, протянув руку. — А я — Аталэйнт. Мы официально завербованные ФБР участники операции «Атлантис». — И твои косметологи, — добавила Фейт. — Привет, — поздоровалась Салли. — Сними, пожалуйста, одежду и присядь сюда, — Фейт натянула на руки одноразовые косметические перчатки и выдвинула перед девушкой стул. — Можешь накинуть халат. Близняшки окружили Салли разом и принялись определять фронт работ. При этом они продолжали обсуждать, какие именно развлечения припасла для них операция «Атлантис». Потом они переместились в ванную комнату, чтобы осуществить некоторые процедуры там. — Тебе сделали фотоэпиляцию, —довольно произнесла Фейт. — Очень хорошо. Мы ведь совсем не жалуем волосатые ноги. — Но твое лицо, — приуныла Аталэйнт, взяв Салли за подбородок. — Ты ведь уже не молодая девочка, сама понимаешь, — дополнила Фейт. — Ей, должно быть, около тридцати, — прибавила Аталэйнт, обращаясь к сестре. «Почти так, но не совсем», — втайне подумала Салли, но не стала отвечать им. В конце концов, данные в ее документах содержали информацию, что не так давно ей исполнилось двадцать восемь. К слову, именно столько Салли было, когда она впервые встала на крыло. Что касалось вопроса о состоянии кожи, девушка не могла с близняшками спорить. Не то чтобы она не следила за собой. Да и зонд не давал морщинкам надолго задерживаться на лице. Просто последние дни выдались довольно насыщенными на всякие интересные события. И иногда приходилось ограничиваться умыванием обычным мылом и чисткой зубов. — Но мы это исправим, — воодушевленно проговорила Фейт. — Будешь выглядеть моложе, — обрадовала Салли Аталэйнт. Сверкающие глаза, идеально ровная осанка и слегка приоткрытые губы добавляли образу близняшек высокомерия и надменности. А редкие улыбки и вовсе выглядели зловещими. — Сделаем глубокую чистку? — спросила у сестры Аталэйнт. — И покрасим волосы. — А еще ногти! Пока Салли обсыхала в халате после какой-то специальной ванны, Фейт занялась ее волосами: стригла, осветляла, красила, выдавливала на них шампунь и втирала в пряди разные гели. В это же время Аталэйнт взяла на себя работу с ногтями. Женщина придавала им нужную форму и слой за слоем наносила прозрачный лак, пока Салли пыталась вспомнить, где же она все-таки видела близняшек. В конце концов, девушка не выдержала и задала прямой вопрос. — Мы возглавляли отдел экспериментального химического оружия в фармацевтической компании, — ответила ей Фейт. — И занимались разработками лекарственных средств и косметических продуктов, — добавила Аталэйнт. — Пока наши методы не сочли слишком... — Жестокими, — закончила за нее Фейт. — Хотя мы всего лишь испытывали вещества на тех милых маленьких зверюшках. Разве это плохо? Они так забавно визжали. Теперь-то, когда прозвучала история, Салли их вспомнила. Пару лет назад действительно произошел довольно серьезный скандал. Открылась информация, что некая фармацевтическая компания занималась не только производством лекарств, но и негласной разработкой биологического оружия. Фейт и Аталэйнт руководили одним из опасных отделов разработок и были известными учеными-генетиками; дело быстро замяли, однако экоактивисты зацепились за новость, что «натуральная» косметика близняшек вызывала побочные эффекты в виде мигреней, различных внешних уродств и даже генетических отклонений. — Экоактивисты были довольно убедительны, — Фейт поморщилась. — Пресса их поддержала. — Они сказали, что вы нанесли большой ущерб, — вспомнила Салли. — И они правы, — ровно отозвалась Аталэйнт. — Но только лишь в том, что наши опыты не всегда оказывались успешными. Неужели это так трудно понять? — Они вырезали обвинения из контекста, — пояснила Фейт, перебирая пряди светлых волос Салли. — И использовали сведения о ранних экспериментах. Тогда мы только начали разработку косметических продуктов. Разумеется, не все шло гладко. — Но оно того стоило! Наша косметика была лучшей среди лучших, и позволить себе ее могли единицы, — раскрыв большой пластиковый чемодан с кучей маленьких отделений и отсеков, проговорила Аталэйнт и выудила оттуда несколько банок с различными кремами. — Нас никто не стал слушать, — вновь пояснила Фейт. — Мы ведь возглавляли отдел экспериментального оружия. Кто бы рискнул использовать нашу косметику после такой новости? — Тот оранжевый дым... — Салли не могла не спросить. — Моя последняя разработка, — весело подтвердила Аталэйнт и достала из своего чемодана маленькую копию шарика-убийцы. Он был полностью прозрачным, так что Салли смогла разглядеть в его сердцевине жуткие розово-оранжевые завихрения. — Блестящий эффект. Легкие сгорают, как бумага. Пуф! — Пуф-Пуф! — поддержала ее сестра. — Пуф, — повторила Салли. — Он вредит не только людям. — Я его создала. Уверяю, мне его свойства известны, — проговорила Аталэйнт, как бы намекая, что подобное пояснение было излишним. — Вы больше не изготавливаете косметику? — спросила Салли, ничуть не испугавшись таким новостям. Если агент Мастерсон им верил, то кто она такая, чтобы в них сомневаться? — Нам выдали запрет на подобную деятельность, — Аталэйнт сдавила баночку с кремом с такой силой, что по ней едва не пошли трещины. — Но мы совершенно точно не поддерживаем охотников! — добавила Фейт. — Вы создали оружие, которое они используют, — возразила Салли. — В то время нас интересовала только научная сторона вопроса, — проговорила Фейт. — Охотники приходили к нам. Они все еще преследуют тех существ... трансформеров, кажется? Что ж, я им так и сказала: если вы не способны разглядеть огромных роботов среди маленьких людей, то вы просто жалкое никчемное подобие настоящих охотников. Я сказала, что трансформеры — благородные сильные создания, и для них, должно быть, оскорбительно, что их преследуют столь неумелые ублюдки. Тогда один из них приставил дуло пистолета мне в спину. Будто я какая-то преступница! Что ж, я пообещала, что если встречу хоть одного трансформера, то ни один из охотников даже пальцем к нему не прикоснется, иначе я организую какой-нибудь экологический митинг. В конце концов, они ушли, и я их понимаю. Связываться с экоактивистами — то еще удовольствие. Вскоре сестры закончили с волосами, ногтями и лицом и принялись за примерку платьев. Предстояло выбрать подходящий наряд и подогнать его под фигуру Салли. Близняшек крайне возмутило известие, что одежду девушки забрали на досмотр. По их мнению, это было крайне неприлично. Однако они подготовились к непредвиденным обстоятельствам и принесли с собой несколько образцов вечерних платьев. Ужин для всех троих подали прямо в номер. Горячее мясо с колечками, уложенное на кольца из лука, зелень, горошек, апельсины, сладкий кремовый торт, вино и воду. Они так и не прервались на обед. И пока что не торопились останавливать примерку. Пока близняшки хвалили себя за предусмотрительность, благодаря которой теперь им было с чем работать, Салли пыталась услышать сквозь помехи в рации, что хотел объяснить ей Кейд. В итоге разобрать удалось только «Мы уже возвращались», «Тут опять» и «Кто же знал?», после чего сигнал снова пропал. Салли выключила рацию и полностью погрузилась в процесс подгонки платья, когда Фейт и Аталэйнт единогласно остановились на подходящем варианте. Впрочем, с этой частью подготовки они разобрались довольно скоро, и все трое не отказали себе в удовольствии наброситься на аппетитный ужин и попробовать каждое принесенное блюдо. Правда, на спиртное налегать никто не отважился: выпили по одному бокалу и перешли на воду. Стоило приняться за десерт, как в дверь постучали. Агент Мастерсон обьявил срочный сбор. Пришлось заканчивать ужин и спускаться вниз. Мастерсон, Оптимус, Лис и Небраска уже находились в холле. Директор чикагского бюро расследований отметил, как прекрасно выглядела Салли, и призвал всех присутствующих поаплодировать команде Фейт и Аталэйнт за проделанную работу. После этого они сосредоточились на экране, где в данный момент крутили ролик с моста. Правда, теперь что-то в нем переменилось. Акцент сместился с истории спасения на Салли и Оптимуса. Вернее, не на них самих, а на их весьма тесное взаимодействие. Вот на экранах появился тот самый мост. Вот упал автомобиль, и Оптимус трансформировался. Затем камера переключилась на Салли, которая принялась активно жестикулировать лидеру автоботов и снимать его на камеру. Вот он начал искать ее среди толпы. Вот поднял с земли. Приблизил к себе. Затем они проехали по образовавшемуся коридору из машин. Здесь операторы вставили отрывок с огненными спецэффектами, так что выглядели Салли и Оптимус не просто красиво. Впечатляюще! Вот только напоминали они вовсе не союзников... Видеоряд показывали одновременно с акцией защитников природы. Аталэйнт выпалила недовольное «Помяни черта!», как вдруг один из забастовщиков выдал убийственную новость: «Оптимус Прайм нашел себе подружку». Стоит ли говорить, что к экрану в отеле приклеились буквально все? — Значит, любовная история, — задумчиво изрек агент Мастерсон. — Увидели вас вместе и подошли к некоему комплексу фактов. Кто додумался сделать такой ролик? — Экоактивисты, — сквозь зубы процедила Фейт. — «Удивительное чудо на магистрали. Несокрушимая мощь под капотом и прелестная незнакомка», — не без иронии прочитал заголовок новостного сюжета Мастерсон. — Должно быть, решили, что хватит с вас простой союзнической пропаганды. — Об этом не могли подумать, — уверенно заявила Салли, надевая поверх безрукавки ветровку. — Что мы в отношениях. — Как сказать, — заявила Аталэйнт, и на ее щеках вспыхнул румянец. — Все дело в шлеме. В нем ты похожа на них. И ты так решительно ему помогала, — кивок на Оптимуса. — А как бережно он поднял тебя и прижал к себе, — дополнила Фейт. — Чушь какая, — вскинулся Небраска. — Нужно просто опровергнуть эту новость. Всем ясно, что такого просто не может... — Для активистов пусть все остается как есть, — задумчиво произнесла Фейт. — Только представьте, скольких усилий стоит противостоять их митингам и забастовкам. И они всегда знают, куда нужно прийти! Нет-нет, никому здесь не нужно изображать влюбленную парочку. Просто отдайте им эту легенду, раз она им так приглянулась. Они могут уже завтра ее забыть, а могут разнести эту новость по всему миру. У грозного трансформера есть маленькая возлюбленная, которую он защищает. Что может быть прекрасней? — Аж за душу берет, — ехидно прокомментировал Мастерсон. Видимо, ему такая затея пришлась не по душе. — Правильно, — Фейт, казалось бы, даже не обратила внимание на его реакцию. — Активисты поддерживают идею о прекращении войны, не занимая ничьей стороны, верно? Но могут закрыть глаза на действия повстанцев, которые вредят окружающей среде не меньше охотников. Они разнесут в клочья любого, кто посмеет тронуть столь удивительную пару. В конце концов, любовь — это самая вдохновляющая штука на свете! Ох, если вы только вспомните «Титаник»... — Вот только не надо, — перебил ее агент Мастерсон. — Не хватало нам всем дружно ко дну пойти. — Значит, я буду изображать любовницу Оптимуса? — уточнила Салли. — Возлюбленную, — мягко поправила Фейт. — Мы ведь не хотим отпугнуть людей. — И никого изображать не потребуется, — дополнила Аталэйнт. — Так как есть вполне подходит. Вы выглядите естественно и непринужденно. Просто не давайте никаких опровержений. — Не лучшая из твоих идей, Салли, — вздохнул Мастерсон. Несколько минут девушка простояла неподвижно, взвешивая все за и против, а потом ответила: — Мы все равно ничего не теряем. — Допустим, — подытожил федерал. — Но поскольку дело затрагивает, по крайней мере, двоих из нашей команды, как действовать дальше — решать вам. — Он поднял руку вверх, показывая на Оптимуса. — Да, да, я о тебе говорю, Прайм! После недолгого молчания лидер автоботов обронил: — Мы союзники. — Да перестань, речь не о простых… — Оптимус хотел сказать, что для него, как для представителя другой расы, представления о партнерстве разнятся с нашими, — проговорила Салли, сдавив веки. — Мы обсудим это отдельно и разъясним некоторые моменты, в частности, про то, что данное… представление останется в рамках взаимодействия с экоактивистами. Скоро пришла пора расходиться. Агенты рассредоточились по этажам. Кто-то остался дежурить в коридорах, кто-то отправился спать. Фейт и Аталэйнт пожелали Салли спокойной ночи и, прихватит два своих чемоданчика, скрылись в номерах. Оптимус остался в холле. Он долго слушал Салли, не перебивая, пока она объясняла, что было не так с тем роликом. А едва девушка закончила, в глубине огромного механического тела прокатился рокот. — Прости, — сказала Салли. — Мы не собирались выставлять все таким образом. У меня и в мыслях не было, что люди могут подумать о чем-то подобном. Оптимус посмотрел ей прямо в глаза. — Никто не мог этого предвидеть, Салли. — Наверное, тебе кажется такое маловероятным и удивительным. Лидер автоботов секунду помедлил, после чего сказал: — Я редко позволяю себе удивляться. Нам случалось сталкиваться с необычным поведением наших человеческих друзей во время пребывания на Земле. Мы устраивали их с большой заботой и старались не пренебрегать их потребностями. Для этого на базе были созданы специальные условия, подходящие не только нашему виду, но и вашему. — В мире случается много странных вещей. — Любая деталь достойна внимания, — сказал Оптимус. — Как бы то ни было, последнее слово остается за тобой. Никто не знает, что произойдет, если мы оставим все как есть. — Есть только один способ это выяснить. Между ними проскочила искра понимания. — Значит, ты согласен? — Да, Салли, я думаю, это относится к тому, что мы еще должны сделать в нашем путешествии, — ответил Оптимус. Салли не могла сказать, что прошедший день вполне ее удовлетворил. Впрочем, проблем хватало и у всех остальных. Буквально через несколько минут после разговора с Оптимусом на связь вышел Кейд (благо теперь сигнал был более четким) и рассказал, что Кроссхейрз активировал один из Перевертышей. Кислотно-зеленый автобот отказался воспринимать предупреждения относительно возможного уменьшения всерьез. И теперь столкнулся с последствиями собственного неверия на пару с Бамблби. К счастью, они находились недалеко от военного городка, когда произошла активация, и Дрифт пришел всем троим на выручку. На новость про любовную историю изобретатель сперва отреагировал неверием, а после задал вполне логичный вопрос: «Как же вы, ребята, умудрились?» — и пообещал, что свяжется с ними позже. Взглянув на лидера автоботов, Салли задумалась. Оптимус Прайм, большой, величественный, но несколько холодный, был симпатичен ей не больше, чем близкий друг. Однако крутой поворот событий обозначил для них новые инструкции. Что ж, пусть будет так. Хоть и не для всего мира, но с этого дня она и Оптимус являлись парой.