Во все времена самые разные народы очеловечивают смерть. Все пытаются разгадать, как она выглядит. То старуха с косой, то мужчина в черном плаще, то сам черт хромой... А смерть лишь смеётся над ними. Смотрит своими глазками маленькими, да костяным пальчиком водит за самой вашей спиной.
*** Крыса в самодельном тряпичном плащике поудобнее устроилась, опираясь спиной на бычий скелет. — То ли ещё будет. — невесело хмыкнул зверёк. Нечто темное рядом с ним весело стукнуло костяной ножкой по обломкам старого бычьего черепа. — То ли ещё будет! — повторил посвистывающий голос, то ли воя, то ли смеясь. — А нам, как всегда, роль разносчиков? — А вам, как всегда, роль любимцев моих! — костяные пальчики ласково проводят по шерстке. — Ты чего девчонку-то так напугал? — Не пугал никого. Только правду сказал. — Эх, ты, ловкач! Мог бы и не ходить к той бабе и не нашептывать. Видно, как и я, любишь ты повеселиться. — Да веселье по барабану мне. Только больно вкусный у нее сыр! — Ха-ха! Сыр ему подавай! А мяса не хочешь? Есть у меня неподалеку... — Не-а, у тебя не возьму. — Ха-ха-ха! — острые коготки игриво перебирают шерстку на вытянутой мордочке. Чешут за ухом. — Хитрый ты, мой крысеныш! *** — Ешь, Зверюга, ешь... — мечтательно бормочет Спичка, развалившись на старой кровати. Мишка, устроившись на полу, в своей вечной манере загнанного в угол зверька, воровато жевала какой-то кусок хлеба. Вроде и мелочь, а руки и все лицо уже в крошках. — Хорошо, что та добрая девушка дала нам свежей еды... — мальчишка закрывает глаза с видом полнейшего блаженства. В памяти все ещё явно стоит сцена. ... Они двое, чумазые беспризорники на пороге Дома Живых. Он сурово сдвигает брови, стараясь взгляд сделать взрослым не по годам. Рукой уверенно сжимает Мишкино запястье. Говорит: — Мы от Бураха. За едой. Так она и дала им еды на всех троих. — Что ж это, за Темкой нашим детишки табуном ходят? — смеётся. — Мы особенные. — мальчишка важно поднимает вверх палец. — Мы — егонашные. — Егонашные? — Ага. В Берлоге живём теперь. — Так он, что, значит, отец вам? — Не родной. Но любим его как родного. — сурово озирается на свою спутницу, со всем вниманием изучающую выложенные на столе съестные припасы. — Верно я говорю, Зверюга? Она лишь воет да жмется стесненно куда-то за его спину. — Уууу... — Какие же вы милашки! — замечает девушка с доброй улыбкой. — Приходите ко мне в любое время. Отец ваш — давний мой друг. Мишка задумчиво прижимает руку к груди, вполголоса тянет: — Друг... — Ага! — хозяйка дома ласково ерошит ей волосы. — Верно, маленькая. Друг. Да ещё какой! ... Столь чудесные воспоминания были внезапно прерваны, когда прямо рядом с ним приземляется ещё одно тело. Мелкое и чумазое. Наглое. Чья-то нога нахально тычет в бок, пытается спихнуть. "Не поддамся!" — Спичка все свои силы прикладывает, чтобы удержаться и дать отпор. Хватается за матрас, будто бы вжимаясь в него всем телом. Испытав неудачную попытку сбросить с лежака своего соперника, незваная мелочь все же протискивается рядышком, прижимаясь к нему плечом. Мальчик, нехотя, отрывается окончательно от обрывков своего сна. Моргает. "Ну кто ж это ещё может быть? Зверюга." Она, родимая. Лежит, своими огромными глазами хлопает, да смотрит на него в упор. Спичка хмурится, но, все же, закусив губу, подвигается. — Вот бы лекарь поскорее пришел. — вздыхает он, рассматривая блики света на потолке. — Друг! — бормочет Мишка внезапно врезавшееся ей в память словечко. — Друг... — Да, Зверюга, друг... — мальчик грустнеет. — Поскорее бы он возвращался, а не то я сам его порцию съем! — Уууу! — его недовольно толкают в бок, словно напоминая о своем существовании. — Ладно, и с тобой поделюсь! Теперь "Ууу!" становится радостнее и превращается в одобрительный возглас. *** "Вот, значит, как..." — думал Артемий, возвращаясь после более чем содержательного разговора с другом детских лет. Голова раскалывалась. Кажется, даже его здравый рассудок не в силах был выдержать весь напор информации. Отца убил человек, видящий линии. Человек... Но ведь твари степные сами линии видят... Молчащий силуэт отца, который даже после смерти отказался назвать имя. Человек? Все-таки человек? Наверняка, кто-то хорошо знакомый отцу... А что за совместные дела с Каиными? Словно специально вместе с Симоном заразились и умерли в один день... Что за чертовщина здесь происходит?! Внезапно... Что-то твердое и тяжёлое опускается ему на голову. Резкая боль. В глазах туман. Ноги подкашиваются. — Аааааа.... Мир словно размывается перед глазами, а сознание медленно покидает своего хозяина. *** Бакалавр протирает глаза, медленно приходя в себя. Сон? Или все же реальность... — Умаялся, мой друг? — смеётся Марк у него за плечом. — Уж и рассвет не за горами! Иди лучше приляг. На новый день тебе понадобятся силы. Да, смотри, бандитам не попались! Он все хохочет, все крутится вокруг, добавляя что-то ещё, и ещё, и еще... А у Данковского в голове бьётся одна и та же мысль: "Что это, черт возьми, было?!". Но уже нет поблизости ни сияющих огней, ни потусторонних актеров, ни изящно сложенной сцены, словно точь-в-точь отразившей их маленький городок... Один этот человек все машет руками... — А? А, нет, показалось. Этот хохочущий тоже куда-то пропал. Даниил понимает вдруг, что сидит в заброшенном здании абсолютно один. Да, именно заброшенном. Какая изящная сцена? Тут одни обломанные доски торчат, да куски интерьера. Все какие-то полусломанные, нерабочие... А за окном уже начинает брезжить рассвет. Первые солнечные лучи мягко коснулись запотевшего окна, будто спрашивая: "Все ещё спишь, Даниил?" — Как будто было у меня время спать... — страдальчески отзывается парень, про себя зарекаясь никогда больше не пить местного варева. А особенно в странных ночных заведениях. И уж точно, если на двери этих заведений болтается полусгнившая табличка: "ТЕАТР".Глава 38. Костяные пальчики.
15 октября 2023 г. в 17:04