***
Проснувшись, Эбигейл с заметным наслаждением потянулась на своей кровати, небрежно отбрасывая тонкое одеяло. Мертвые мышцы не затекали, но ощущение того, что каждое движение уже не вызывает нестерпимой боли, было просто сказочным. Кровь так и не увиденной Вентру Ребекки оказалась солоновато-терпкой с заметным содержанием алкоголя и сильно напомнила Эбигейл коктейль «Кровавую Мэри», которым ее, скромную зубрилу, как-то угостили веселые ребята из школы, путем долгих уговоров затащив Крайтон в ночной клуб. Это была последняя попытка Эбигейл выглядеть «нормальной девчонкой», и больше никакие уговоры одноклассниц не могли ее убедить. В клубе, название которого Эбби даже не запомнила, было слишком шумно, моргающий свет раздражал глаза, а неудобная одежда сковывала движения. Старшеклассница то и дело одергивала слишком короткую по ее ощущениям блестящую юбку и неуверенно покачивалась на высоких каблуках, которые ее убедила надеть Кристина, девушка, которая знала о моде и тусовках все. По мнению Крис, Эбби давно пора было подыскать себе нормального парня и перестать пялиться в учебники. «Учеба нужна только толстым и некрасивым, вроде Уолш, а ты не такая, тебе давно надо приводить себя в порядок!» Кристина почти точно повторяла слова матери, и в тот самый момент Эбигейл всерьез задумалась о том, что, возможно, они правы, и ей действительно суждено быть просто хорошенькой, а не пытаться «лезть во что-то сложнее». Не желая отставать от спутников, девушка залпом выпила предложенный ей коктейль, а потом еще один и даже не сопротивлялась, когда Тони Далтон потащил ее на танцпол. Во время танца он был слишком навязчив, Эбби не нравилось то, как тесно он прижался к ней, и то, куда потом переползли его руки с широкого блестящего пояса так любезно одолженной Кристиной юбки. Но все вокруг делали то же самое, и Эбигейл попробовала мысленно себя успокоить. Однако, когда липкие от пота ладони Тони скользнули под ее маечку и добрались до груди, Эбигейл не выдержала, оттолкнула его от себя и убежала из клуба, забыв попрощаться. Остаток ночи она проревела у себя в комнате, а вернувшаяся под утро мать, к которой Эбби бросилась за поддержкой, поинтересовалась только, кто родители у этого Далтона. И услышав, что его отец известный бизнесмен, Лора Крайтон отвесила дочери пощечину, обозвала конченой дурой и велела немедленно звонить Тони, и извиняться за свое «идиотское поведение». Воспоминания были крайне неприятными, но, несмотря на это, кровь, напомнившая о вкусе коктейля, не вызывала негатива. К тому же она залечивала раны и была, как показалось Вентру, питательнее крови простого смертного. До этого ей никогда не приходилось пробовать крови гуля. Эбигейл поднялась с кровати, щелкнула выключателем, заливая комнату ярким электрическим светом, и собиралась уже распахнуть дверь, как вдруг запоздало вспомнила об оставшемся на день госте. После того, как Вентру залечила раны настолько, чтобы нормально передвигаться, Джил собирался уходить — время близилось к рассвету, и он планировал добраться до своего убежища раньше солнечных лучей. Эбигейл уговорила его остаться: страх после случившегося на парковке не пропал окончательно, девушка боялась оставаться одна и... просто не хотела, чтобы Тореадор уходил. Эбигейл показалось, что диалог в ванной сблизил их куда больше, чем годы совместной деятельности ее и Сира. Это было какое-то незнакомое чувство, пугающее и приятное одновременно. Девушка постелила Джилу в зале на диване, убедив Тореадора в том, что плотные шторы и жалюзи не пропустят ни единого луча. И вот теперь ей было как-то неловко выходить из своей комнаты и встречаться с Джилом лицом к лицу. «Почему я так нервничаю? Мы просто поговорили», — старательно убеждала себя девушка, торопливо меняя ночную сорочку на джинсы и свитер. — «Ничего такого не случилось». Когда Эбигейл все-таки решилась выйти, Тореадор еще спал, живописно раскинувшись по разложенному дивану. Его одежда небрежно валялась на стуле — забрызганные грязью джинсы подметали черно-белый орнамент ламината, рубашка криво висела на спинке с какой-то «студенческой» небрежностью. Вентру так и не поняла, почему ей в голову пришел именно этот эпитет, но воображение тут же нарисовало комнату в общежитии, до потолка завешанную плакатами рок-групп. Небольшой черный телефон Тореадора выпал из кармана и теперь, гудя, ползал по скользкому полу, отчаянно мигая подсветкой. Некто звонивший был крайне упорен — мобильный не замолкал достаточно долго прежде чем все-таки успокоился, показав восемнадцать пропущенных. Номер отобразился на дисплее только цифрами, никак не прояснив личность звонившего. — С добрым вечером, — прозвучавший совсем рядом голос Джила заставил Эбигейл резко дернуться, отпрянуть и смутиться. Мало когда в жизни она чувствовала себя настолько неловко и так сильно корила себя за случайное глупое любопытство. — Э.. с добрым, — с трудом выдавила из себя Вентру, старательно отводя глаза в сторону. — Извини, я просто... просто тебе кто-то звонил, и я... Все сказанные слова казались Эбигейл глупыми и вымученными, но она никак не могла заставить себя просто замолчать. Пусть Тореадор и не выглядел расстроенным или рассерженным, а скорее просто слегка удивленным, девушке почему-то казалось, что он ее осуждает. — Да? — Джил подхватил с пола телефон, посмотрел на экран и, положив его рядом, потянулся за джинсами, совершенно не смущаясь стоящей рядом Вентру. — Ничего, перезвоню. Как ты? — Что? — Как ты себя чувствуешь? Тебя ведь не каждый день бьют, правда? — совершенно буднично продолжил Тореадор, уже застегивая пояс. — Как ты, Эбби? — Н-ничего, уже нормально, — ее не-мертвое тело и впрямь уже успело восстановиться. Правда Эбигейл была все еще голодна, но в ее нынешнем состоянии эта проблема решалась гораздо проще, чем в конце прошлой ночи. Последующие сборы Джила прошли в неловком молчании — Тореадор ничего не ответил на ее последнюю фразу, а Эбигейл не решилась сказать что-то еще. Он нарушил молчание только в коридоре. Накинув куртку на голое тело (испачканная рубашка так и осталась валяться в корзине для белья), Тореадор посмотрел на Вентру и улыбнулся своей привычной широкой улыбкой: — До встречи, — в шаг сократив расстояние, Джил наклонился и легко коснулся губами щеки Эбигейл. Тореадор сделал это настолько непринужденно, что казалось, будто он проделывал подобное тысячу раз. Поцелуй длился не больше секунды, после чего Джил развернулся и покинул квартиру, оставляя хозяйку удивленно стоять на пороге.***
Даррен устало барабанил пальцами по рулю, недовольно поглядывая на замершие со всех сторон от него автомобили. Тот, за кем он следил, находился на три машины впереди, Носферату отчетливо видел ярко-красный бампер его Nissan Qashqai. Даррен колесил за ним вот уже последние четыре часа, надеясь, что тот выведет его к цели, однако Джек Бэнкс, один из гулей примогена Тореадор мистера Уокмана, пока не оправдывал ожиданий Носферату. Более-менее придя в себя, Макс сумел поподробнее рассказать об увиденном и даже описать одного из тех, кто похитил Робина. Получив портрет, Даррен был просто вне себя от счастья — ему приходилось работать и с куда более мелкими зацепками, а лицо похитителя было прямо-таки подарком судьбы. Мистер Бэнкс не скрывался, не менял личины и не заметал следы — вся его жизнь развернулась перед Носферату множеством окон различных данных. Выследить его самого тоже оказалось довольно просто. Даррен колесил за ним по городу, старательно пытаясь остаться незаметным, и ему это, скорее всего, удалось — Джон выглядел абсолютно спокойным и даже радостным. Носферату сопроводил его к автозаправке, потом час прождал у автомойки, затем Бэнксу приспичило зайти в магазин мужской одежды, а после гуль отправился перекусить в кафе. Создавалось впечатление, что сегодня у Джона выходной, которым тот наслаждается по полной программе. Пробка лениво ползла вперед, Даррен откровенно скучал, то и дело поглядывая то на красный бампер, то на мигающую точку на экране GPS-навигатора. Попеременно нажимая то газ, то тормоз, Даррен с каждой минутой терял уверенность в том, что вся его слежка имела хоть какой-то смысл. К тому же из-за этого ему пришлось отменить свидание с Ребеккой, а это огорчало Носферату куда больше всего остального. Несмотря на его пламенное заявление Джилу, Даррен так и не смог ограничиться единственным свиданием с рыжей гулихой. Ребекка привлекала его красотой, простотой характера и тем, что ей не приходилось врать про свою природу, что уже выгодно отличало ее от большинства случайных клубных девушек. К тому же то, что произошло на их первом свидании, то, как она отреагировала на истинную личину Дугласа, произвело на Носферату неизгладимое впечатление. Хоть он и не собирался показываться Бекке без Маски, сам факт того, что существуют те, что могут смотреть на таких, как он, без отвращения и страха, приятно грел душу. — Ну давай, выведи меня уже куда-нибудь, — буркнул Даррен, медленно, но верно выбираясь из пробки следом за машиной Бэнкса. Вырвавшись из плена, алый Nissan Qashqai тут же набрал скорость, и Носферату пришлось повторить его маневр, чтобы не потерять из виду. Больше автомобиль не делал никаких остановок, только петлял по улицам пока, наконец, не выехал на запад Нижнего Манхэттена и не остановился возле одной из высоток Гринвич-Виллидж.***
Большой и светлый аэропорт имени Джона Кеннеди несмотря на поздний час был полон людей. Громкий голос из динамиков оповестил о прибытии очередного самолета — сидящий в кресле Райан Уокман на мгновение отвлекся от газеты, а потом, досадливо хмыкнув, снова вернулся к печатным строчкам. Рейс, который он ждал, задерживали на целых полчаса, и мистер Уокман уже успел пожалеть о своем внезапном решении приехать в аэропорт лично, а не отправить сюда пару слуг. Впрочем, подобная учтивость могла впоследствии сыграть ему на руку. На кресло возле него опустилась очередная пассажирка — пожилая полная дама, слишком громко разговаривающая по телефону. Возле нее сел измученного вида молодой человек, по виду внук, кое-как устроив возле себя большой битком набитый чемодан. От женщины одуряющее пахло «тяжелыми» духами, сигаретами и странным сладковато-неприятным запахом, который бывает у тяжелобольных. Мистер Уокман достал из кармана платок и аккуратно приложил его к носу, с трудом подавив рвотный рефлекс. Остальные места были уже заняты, а стоять или же слоняться по помещению Райану совершенно не хотелось. Неизвестно, насколько еще могут задержать самолет. — Фрэнсис, принеси мне кофе! — пожилая женщина на мгновение оторвалась от разговора, властным жестом отослав бессловесного спутника с сторону ряда кофеен и закусочных. — Да, Мэнди, да... Этот город просто ужасен! Я так счастлива, что улетаю... Вскоре к смеси запахов прибавился еще и кофе, обильно разбавленный молоком и явно такой же сладкий, как и духи. Райан нервно сглотнул, явственно ощутив, как его недовольство выдвинуло клыки буквально на треть дюйма. «Рейс AY 5513 Лондон — Нью-Йорк прибывает...» Услышав нужные слова, мистер Уокман тут же поднялся с кресла и, одернув свой пиджак, успевший немного помяться от долгого сидения, направился вглубь аэропорта. Ему пришлось еще немного подождать, прежде чем он заметил их: молодой красивый мужчина с растрепанными светлыми кудрями нес в руке небольшую дорожную сумку, другую же его ладонь сжимала невысокая аккуратно одетая девочка лет десяти. Заметив внимательный взгляд Райана, молодой человек широко улыбнулся и что-то шепнул девочке. Та согласно кивнула. Мистер Уокман, ответно растянув губы, отправился на встречу прибывшим. — Рад видеть вас, — Райан аккуратно пожал предложенную молодым человеком руку, запоздало заметив прикрепленный к сумке зонт-трость. — Как прошел полет? — Благодарю, Райан, все хорошо. Тебе не стоило ждать нас здесь, ты мог просто... — О нет, не стоит, — мистер Уокман торопливо вскинул руки. — Ничего страшного. Мне приятно было лично встретить вас. Ты не устала, Лидия? — Все прошло просто прекрасно, — улыбнулась девочка. — Рада снова видеть вас... — она выдержала недолгую паузу. — ...дядя. Кажется, в прошлый раз вы были не против, чтобы я называла вас так? — Нет, что ты, Лидия... Мы с Шарлем дети одного Сира и мы так давно играем в людей, что почему бы нам не перенять и эту небольшую формальность. — Райан продолжал приветливо улыбаться, но, в отличие от улыбки Шарля, его улыбка показалась бы искренней только тем, кто ничего не смыслит в этикете. — Ты хотел о чем-то поговорить, Райан... — начал было молодой человек, но мистер Уокман тут же его перебил: — Верно, но, думаю, аэропорт не самое подходящее место для откровений. Идемте, мой водитель доставит вас в гостиницу.