(Мама)

По вторникам Джерард не работал, за что был бесконечно благодарен вселенной. В тот же день Донна собралась пойти в продуктовый и предложила Фрэнку составить ей компанию, но он отказался, сославшись на то, что слишком устал. Ну да, конечно, он устал и хотел спать, ведь весь понедельник он лежал на диване, просыпаясь только ради обеда и ужина, а ночь провёл, сидя на кровати Джерарда и играя в Марио на древней приставке. Теперь настало утро вторника, и Фрэнк мечтал только о том, что ляжет, наконец, спать. Донна не решилась бы оставить Фрэнка дома без присмотра, но, узнав, что её старший сын именно в этот день не работает, всё-таки отправилась в магазин одна. Перед её уходом они с Фрэнком вместе сели за стол, чтобы ещё раз полистать кулинарную книгу и выбрать, что приготовить на этой неделе. Джерард, стоя возле раковины на кухне, наблюдал за ними, пил свою первую чашку кофе и ждал, когда сварится вторая. Донна всё гладила и гладила Фрэнка по спине; они так склонились над книгой, что Джерард невольно представил на их месте воспитательницу в детском саду и маленького ребёнка, которого она учит читать. Джерард покачал головой, размышляя про себя о том, сможет ли Фрэнк когда-нибудь повзрослеть и каким человеком он тогда станет, если ответ на первый вопрос — «да». Даже постоянно посещая сеансы психотерапевта, Фрэнк вёл себя как маленький ребёнок, и вероятность того, что это когда-нибудь изменится, была невелика. Он не нуждался в независимости и не хотел быть самостоятельным, в отличие от Джерарда в те же годы. Для многих подростков было естественно протестовать и бунтовать против своих родителей, но Фрэнк был затравлен своей матерью настолько, что хотел только одного: всегда быть послушным. Джерард мечтал заработать достаточно денег для того, чтобы переехать в собственное жильё, но был почти полностью уверен в том, что мечта Фрэнка — остаться в доме Донны вместе с ней до тех пор, пока они оба не постареют. Почти два дня назад он всерьёз намеревался уйти из жизни одним из самых мучительных способов, известных человечеству, но, если судить по тому, как Фрэнк улыбался, глядя сейчас на Донну, он был чуть ли не самым счастливым на Земле. Конечно, в его глазах ещё можно было заметить скрытую грусть, если присмотреться, но он улыбался Донне, и это было абсолютно искренне. — Джерард? Обращение выдернуло парня из раздумий, но он не услышал, кто именно позвал его. — Что? — спросил он, прищурился и попытался внимательно вглядеться в лица Донны и Фрэнка. — Хочешь... выбрать с нами что-нибудь? — предложил Фрэнк, не сводя с него глаз поначалу, но потом немного покраснел и отвернулся. — Уже иду, — ответил Джерард, неспешно направляясь с практически пустой кружкой в руках к столу. Он не мог отрицать, что большая часть тех веганских блюд, что готовила Донна, были на вкус довольно хороши, но он не был уверен, что хочет знать, какие продукты входят в их состав. Тофу вызывал у него рвотный рефлекс своим видом, но его не особенно волновало наличие тофу в пище, если он об этом не знал и не чувствовал его вкус. В общем, Джерард не имел желания знать, где конкретно стоит ожидать эту мерзость, потому что тогда он невольно испортит всем обед или ужин. Он подошёл, встал позади Фрэнка и заглянул в раскрытую книгу. Донна составляла список продуктов, которые нужно купить, и самой первой позицией в нём было тофу. Джерард скривился, но, к счастью, Фрэнк этого не увидел. — А что вы уже выбрали? — полюбопытствовал он, наклоняясь вперёд; Фрэнк принялся листать книгу, немного сбивчиво рассказывая о каждом блюде, на котором они с Донной остановились. — Вот это вполне неплохо выглядит, — заметил Джерард, указывая на одну из тех страниц, которые были пропущены. Фрэнк тут же вернулся к ней, а потом взглянул на Донну. — Мы можем приготовить и это тоже? — спросил он. Женщина взглянула на ингредиенты и сам рецепт и задумчиво кивнула. — Тогда будет неплохо, если ты мне поможешь с ним: много чего нужно сделать до самой готовки. Фрэнк обернулся и посмотрел на Джерарда так, будто ждал, что тот его ударит, а потом перевёл внимание обратно на Донну. — Если это слишком... — Это не слишком, Фрэнки, — перебила его Донна. — Тебе просто придётся помочь мне на кухне, если мы хотим успеть всё приготовить до ужина. — Я могу помочь. Я всегда могу помочь... — Тогда ты прекрасно знаешь, что это не «слишком», — подытожила Донна, убрала руку со спины Фрэнка, притянула его поближе, чтобы поцеловать в макушку, а потом сразу отпустила. Фрэнк пару секунд неотрывно смотрел на неё, будто пытаясь понять, что произошло, но потом снова вернулся к кулинарной книге. Выбрав ещё одно блюдо, Донна закончила составлять список и ушла за покупками, пообещав купить Фрэнку какой-нибудь вкусный сюрприз, несмотря на то, что он ничего не просил — так обычно делают родители, чтобы ребёнок слушался няню, пока их нет. За Донной закрылась дверь, но Фрэнк продолжал сидеть за столом, пока Джерард не прокашлялся. Громкий звук вырвал его из раздумий, поэтому он встал, убрал книгу в шкаф и направился к лестнице в подвал, собираясь, видимо, спуститься в их с Джерардом комнату. — Куда ты идёшь? — поинтересовался Джерард. Фрэнк нервно дёрнулся и испуганно взглянул на Джерарда, несмотря на то, что он даже не повысил голос. — Я хотел поспать... — Тебе как раз не надо спать сейчас, иначе ночью ты опять не уснёшь. — Но... У меня скоро приём. Я хотел пойти поспать. — Не я виноват в том, что ты не спал всю ночь и играл в Марио. — Я спал... — Я лёг спать в три часа, и ты всё ещё играл, — заметил Джерард. — Пошли, посмотрим телевизор или придумаем ещё что-нибудь. — Но я устал... Джерард вздохнул, не в состоянии скрыть разочарование. Фрэнк никогда ни с кем не спорит, кроме него. — А кто в этом виноват? — Джерард приподнял бровь и скрестил руки на груди. Он ожидал услышать в ответ что-то вроде «Если бы Донна была здесь, она бы сказала тебе отстать от меня», но Фрэнк лишь нахмурился. — Но у меня скоро приём, — упрямо повторил он. — Фрэнк, я не дам тебе спать весь день. Ты сможешь лечь после приёма. — Но тогда мы будем ужинать... — Значит, пойдёшь спать после ужина, — ответил Джерард. — Но я очень устал, — возразил ему Фрэнк и, кажется, даже немного разозлился. Увидев вспышку раздражения в его глазах, Джерард задумался над тем, сможет ли он раззадорить его ещё больше. Хотя, пожалуй, если он спровоцирует Фрэнка, это вряд ли закончится хорошо: тот опять будет чувствовать себя виноватым и может снова попытаться причинить себе боль. — Не спи, — бросил Джерард, повернувшись к Фрэнку спиной, и ушёл в гостиную. Он услышал какой-то нечленораздельный стон, и пару секунд спустя Фрэнк уже оказался рядом с ним, грузно плюхаясь на диван. — Я не хочу не спать... — Возьми приставку и поиграй. Прошлой ночью она прекрасно не давала тебе заснуть. — Я хотел дойти до третьего мира... — Дошёл? — Нет. — Так и застрял на втором? — Нет. Я плохо играю и постоянно умираю... Это глупо. Дурацкая игра. — Игра не дурацкая, просто ты не знаешь всех уловок. — Но Майки может пройти весь второй мир... — Майки играет в Марио где-то с двух лет, и если бы он до сих пор не знал, как пройти весь второй мир, то я бы сказал, что у него проблемы с головой. — Может, это у меня проблемы с головой, потому что я не могу его пройти... — Я же тебе сказал, — начал Джерард, поднимаясь с дивана, — ты просто не знаешь всех наших уловок. — Ты куда? — спросил Фрэнк, испуганно смотря на Джерарда; кажется, он подумал, что разозлил парня, и теперь тот сбегает подальше от него. — Хочу взять приставку и всё тебе показать. — Можешь не показывать, — тихо произнёс Фрэнк. — Я буду молчать. — Заткнись, — ответил Джерард и ушёл на кухню, чтобы спуститься в подвал. Он надеялся, что его последняя фраза не покажется Фрэнку слишком уж грубой. Он знал, что Фрэнк всё воспринимает близко к сердцу, но хотел, чтобы жизнь, наконец, вернулась в обычную колею. Если все будут ходить вокруг него на цыпочках, то это никак не поможет восстановлению Фрэнка, к тому же ему надо знать, что в большом мире люди часто говорят абсолютно необдуманные и не очень вежливые слова, и это не значит, что каждое такое слово он должен принимать на свой счёт. В общем, Джерард спустился и быстро схватил все провода, саму консоль и диск с игрой, чтобы Фрэнк не успел ничего натворить, оставшись в одиночестве. Когда он вернулся, то обнаружил Фрэнка растянувшимся на диване и пытающимся уснуть; он даже не открыл глаза, когда Джерард начал подключать приставку. Всё было готово через минуту, игра была запущена, поэтому Джерард подошёл к дивану и пристально посмотрел на Фрэнка, который либо преуспел в том, чтобы уснуть, либо очень хорошо изображал спящего. Джерард ещё пару секунд сверлил Фрэнка взглядом, а потом повернулся и сел ему на ноги. Почувствовав вес чужого тела на себе, Фрэнк тотчас же подскочил и начал возиться и ёрзать, издавая раздражённое шипение, прямо как кот. Джерард приподнялся ровно настолько, чтобы Фрэнк смог вытащить из-под него свои ноги, а потом бросил ему джойстик. — Ты — игрок номер два, — сообщил он. — Я не хочу играть, я хочу спать. — Нет, мы играем, — продолжил настаивать Джерард. — Но я проигрываю. — Именно поэтому мы и собираемся играть — чтобы ты не проигрывал. Тебе стоит набраться уверенности в себе, Фрэнки. — Когда же вы перестанете меня так называть? Мне не четыре года, — проворчал Фрэнк, переворачивая в руке джойстик. — Если ты пройдёшь второй мир, я скажу маме, чтобы она не называла тебя Фрэнки. — Окей, — тут же согласился Фрэнк. Первые пару уровней самооценка Фрэнка падала всё ниже и ниже, несмотря на то, что Джерард подсказывал ему, где находятся тайные комнаты и специальные предметы — Фрэнк всё запоминал, но его Луиджи всё равно постоянно погибал, и это сказывалось на его настроении. Джерард играл в эту игру просто несчётное количество раз в возрасте Фрэнка — и даже будучи младше, — и мог пройти все уровни примерно за две минуты, но он понимал, как Фрэнк расстраивается, когда видит, как плохо играет по сравнению с ним, поэтому нарочно начал ошибаться и регулярно падать. Конечно, он не совершал совсем уж глупых ошибок и делал вид, что злится, каждый раз, когда его герой погибал, чтобы Фрэнку и в голову не пришло, что он поддаётся. Не прошло и пятнадцати минут, как они добрались до второго мира. Фрэнк сидел, скрестив ноги, и постоянно придвигался ближе к Джерарду, пока они проходили второй мир, но Джерард старался особенно об этом не задумываться. Он сказал себе, что Фрэнк просто не может усидеть на месте, но когда их колени один раз соприкоснулись, он понял, что Фрэнк делает это специально. Каждый раз, когда Фрэнк проигрывал, он от досады дёргал ногами вверх-вниз и раздражённо ворчал, задевая своим коленом Джерарда, но больше ничего, хоть отдалённо похожего на злость, не проявлял. Джерард вспомнил, что Фрэнку запрещалось показывать такие эмоции. Если он хоть раз в жизни злился на свою мать, то после этого с него наверняка сдирали кожу живьём. В целом, раздражение и даже ярость не были Фрэнку незнакомы — уж если он был способен обругать свою мать так, как он сделал это по телефону, то внутри него точно кипел целый котёл тщательно скрытой злости. Джерард хотел, чтобы это всё вышло наружу, пока Фрэнк не оказался настоящей бомбой замедленного действия. А есть ли лучший путь кого-нибудь разозлить, чем проигрыш в дурацкой видеоигре? — Хочешь, я пройду этот уровень за тебя? — спросил он, когда Фрэнк во второй раз провалился на третьем уровне второго мира. — Нет, — проворчал Фрэнк. — Уверен? — Да... — Точно? Потому что я могу. — Иди к чёрту, — прошипел Фрэнк. Джерард негромко засмеялся и откинулся на спинку дивана. Фрэнк выругался, и у него тут же встал ком в горле; он занервничал, уставился в экран и совсем замолчал, явно боясь того, что может случиться дальше после такого. Но всё-таки волнение помогло ему, потому что в третий раз он успешно прошёл уровень. — Вот видишь, я говорил тебе, ты пройдёшь. — Это было долго, — тихо ответил ему Фрэнк. — И тут ещё... пять уровней с дурацкими замками, — казалось, что он сейчас заплачет; Джерард бы засмеялся, если бы он не выглядел так жалко. — Можно использовать флейту и пропустить этот мир, если хочешь, — предложил Джерард. — Но я хочу его пройти... — У тебя есть флейта. — Потому что ты сказал мне, где взять её. — И что? Это спрятанный предмет, ты никак не найдёшь его, если никто не скажет, где он. — Но если я пропущу этот мир, то никогда не пройду его... — Но зачем тебе флейта, если ты не собираешься ей пользоваться? Самые сложные миры — это второй и восьмой. Если ты дойдёшь до... вроде бы шестого, то сможешь найти там костюм енота. — Ладно, — пробормотал Фрэнк, сдался и использовал флейту, чтобы перейти в другой мир. — Не выбирай третий, я ненавижу этот грёбаный третий мир. — Почему? — Потому что он — дерьмо, — проворчал Джерард. Фрэнк поднял голову, внимательно всмотрелся в лицо Джерарда и выбрал четвёртый мир. — Я всё равно хочу спать, — снова заныл он, приступая к прохождению четвёртого мира. — Угомонись. Ты не будешь спать. Фрэнк устало вздохнул, но продолжал играть и с первой же попытки прошёл уровень. Это его приятно удивило, и он улыбнулся. *~*~*~*~* Как только Фрэнк вернулся после сеанса у психотерапевта, Джерард сразу понял: что-то пошло не так. Фрэнк ворвался в их комнату, где Джерард мирно сидел за столом и рисовал, и бросился на кровать. Он сохранял спокойствие — если это можно было так назвать — примерно десять секунд, а потом не выдержал и разрыдался. — Эй, что случилось? — спросил Джерард, отложив карандаш, и подошёл к кровати Фрэнка. Он положил ладонь ему на спину и начал гладить, пытаясь хоть как-то утешить, но Фрэнк не мог перестать плакать. — Ты в порядке? Тупой вопрос. Разумеется, он не был в порядке. Всё его тело дрожало, и Джерарду тут же чётко вспомнился тот день, когда он нашёл Фрэнка в Spend 'N' Save, потому что его нынешнее состояние, как и тогда, пугало до смерти. — Что случилось? — Ничего, — сквозь слёзы прошептал Фрэнк. — Ничего? — повторил Джерард, стараясь не показаться слишком циничным. — Я просто хочу побыть один. — Ну, я не могу оставить тебя одного, — ответил Джерард. Да никогда в жизни он не уйдёт оттуда — а если уйдёт, то лишь в том случае, если Фрэнк будет связан по рукам и ногам, а в комнате будут мягкие стены, — словом, только когда Фрэнк не сможет себе никак навредить. — О чём вы говорили с доктором? Этот вопрос лишь усилил рыдания Фрэнка; Джерард поморщился и сел на кровать. У него никогда не получалось кого-то утешать, но сейчас утешить кого-то (то есть Фрэнка) — проследить, что он в порядке и ничего не станет делать, — было задачей первостепенной важности, поэтому Джерарду стало ещё хуже от осознания того, что нужных навыков у него нет. — Фрэнк, всё нормально, всё будет нормально. Почему ты плачешь? — Я не хочу об этом говорить! — бросил Фрэнк. — Доктор что-то сказала тебе? — продолжил Джерард, давя на Фрэнка лишь потому, что ему надо открыться, а не обращать все плохие эмоции внутрь и потом отыгрываться на себе, когда никого не будет рядом. Фрэнк болезненно застонал и, наконец, оторвал лицо от подушки. Он посмотрел Джерарду в глаза невидящим взглядом, а потом, видимо, заставил себя прекратить рыдания и натянул маску спокойствия. — Мы говорили о Мамочке и... и о том утре, — ответил он, быстро моргая, чтобы сдержать слёзы, но это не помогло — их стало только больше. — И доктор Коул спросила, почему я просто не перевернулся на бок или не попытался ей помешать. — Но ты ведь так и делал, — сказал Джерард мягко, чтобы Фрэнк открылся и продолжил говорить. — Она подумала, что ты вообще не сопротивлялся? — Но я не сопротивлялся... — проскулил Фрэнк. — Когда она... когда она сняла с меня штаны, я сдался. Она всё равно бы избила меня, поэтому я даже не пытался. — Ты не мог просто так лежать, Фрэнк. Я не верю. Невозможно лежать и просто терпеть такое, это нереально даже физически. — Я пытался свести ноги, но она продолжала меня бить, а я хотел, чтобы она перестала. Я подумал, что если не буду сопротивляться, она перестанет. — И доктор сказала, что ты поступил неправильно или... Или что она вообще сказала? — продолжил Джерард. Он понимал, что одних воспоминаний было наверняка достаточно, чтобы Фрэнк разрыдался, но психотерапевт должна была успокоить его до конца сеанса. — Она спросила, почему я не попытался встать с кровати... А я не знаю, почему. Я даже не подумал об этом. Я такой тупой, что не подумал об этом... — Ты не тупой. Ты просто испугался. — Если бы я встал, когда она зашла в комнату, то мог бы уйти, и этого не случилось бы, — снова зарыдал Фрэнк, зажмурившись и уткнувшись лицом обратно в подушку. Джерард не знал, что ответить. Ему было ясно, что в тот момент Фрэнк просто запаниковал; когда первый удар попал по чувствительному месту, он уже не мог встать и убежать. Сначала его парализовал страх, а потом — боль. У него не было ни единого шанса. — Она просто пыталась понять, о чём ты думаешь, — произнёс Джерард, поглаживая Фрэнка по спине. — Она не считает, что ты глупый. Фрэнк ничего не сказал и лишь напряжённо сфокусировал взгляд на столе Джерарда. Ему не был нужен психотерапевт — Фрэнк сам считал себя глупым, и мнение Джерарда тут вряд ли что-то изменило бы. — Фрэнк, она просто пыталась понять, о чём ты думаешь. Она не хотела, чтобы ты плохо себя почувствовал. — Я такой жалкий... Ненавижу это. Я даже не пытался встать. Я сам виноват... во всём. — Виновата твоя мама. Она причинила тебе боль. Фрэнк, ты ничего тогда не решал. — Я даже не пытался встать... — Скажи мне, как ты должен встать, когда над тобой стоит человек и бьёт тебя? — не выдержал Джерард. Он хотел, чтобы Фрэнку стало лучше, и не собирался позволить ему просто лежать и втаптывать самого себя в грязь. Не пройдёт и пары дней, как у него опять будет нервный срыв, и он снова начнёт глотать отбеливатель. — Она бы ничего не сделала, если бы я... не делал плохую вещь, — добавил Фрэнк шёпотом и густо покраснел от стыда. Он настолько испугался своих слов, что даже перестал плакать. — Ты этого не заслужил, — тихо ответил Джерард. — Я уже говорил тебе это. Фрэнк покачал головой и шмыгнул носом. Но только он открыл рот, чтобы продолжить, раздалась трель дверного звонка. Звонящий почти сразу вошёл в дом, и Фрэнк услышал знакомый голос соцработницы, беседующей с Донной.