Сомнофилия (Пока Ты Спал)

А то, что случилось дальше на том узком диване, в той предрассветной тьме – это куча ничегонеделанья со стороны Джона, и соответствующее количество, ээ, раздвигания со стороны Шерлока. Слушайте, давайте начистоту. От этого становится хорошо. От этого. Того, что он там делал. Попробуйте. Возьмитесь за собственный зад и раскройте то, что обычно не… открыто. Прижмитесь этим практически к чему угодно. К одеялу, пролетающему мимо члену, жесткому бризу. И ваши нежные, так часто скрытые части, что надежно спрятаны посреди всей этой красы? Им понравятся ощущения. И хотя Шерлок любит думать, что он выше простолюдинов, во многих вещах он точно такой же, как все. Чему подтверждением и является его неоднократное жмяканье самого себя. Так что, даже хотя Джон еще и не встал на сторону анального-секса-в-качестве-терапевтического-восстановления-после-дела, Шерлок продолжал, ну, раскрывать себя… и отпускать… раскрывать… отпускать. Это действительно захватывало. И возбуждало, если судить по твердости члена Шерлока, а насколько можно судить по вещам, по которым можно судить, по нему можно было судить. Это также завораживало. С пионерским задором нырнув в зацикленную сексуальную петлю, Шерлок массировал свой зад и, с помощью полупрозрачных занавесок, пропускавших едва достаточное для этого количество света, наблюдал за жемчугом смазки, выступавшей на головке его члена, что заставило его облизать губы, что заставило его открыть рот, что заставило его наклониться-скрутиться-потянуться вниз к его… … звук, который Шерлок издал, когда он упал с дивана на этот раз, на самом деле был достаточно тихим. В полете от края дивана до коврика он напряг все мускулы, что привело к интересному эффекту – он стал легче. Так что приземлился на пол он практически на цыпочках и даже не разбудил миссис Хадсон. Однако он заработал прелестную потертость от ковра на своем истекающем члене, причем он узнал об этом только при свете дня, после того, как Джон укусил его… но мы забегаем вперед. Милостиво освобожденный из своей зацикленной петли самоудовлетворения, Шерлок улегся лицом вниз на удивительно удобный коврик и задумался. Смазка. Она была… Ну, вообще-то у них с этим в последнее время были проблемы. Они были так заняты, бегая с одного конца Лондона на другой, что 1) ни у одного из них не оставалось энергии даже на поцелуи или обнимашки, не говоря уж про секс, когда они приходили домой, что в общем-то и хорошо, потому что 2) ни один из них не мог вспомнить, куда делась последняя бутылка смазки, что в общем-то и хорошо, потому что 3) они больше недели не ходили в магазин за чаем или хлебом, а чем меньше будет сказано о ситуации с туалетной бумагой, тем лучше. Но сейчас, все дела одновременно закончились, и возникла жесткая, жесткая необходимость в чем-то скользком. Чем-то, что снизило бы коэффициент трения практически до нуля, чтобы все-еще-ищущий-задницы член Джона мог бы глубоко и полноценно вступить во взаимодействие с ищущей-члена задницей Шерлока. Шерлок одним глазом заглянул за край дивана. Думай, подумал он, а такая мысль возникала у него крайне редко, потому что он всегда думает, кроме, разве что, очевидно, когда он 1) все еще был вроде как усталым, 2) возбужден, 3) внезапно зачарован происходящим на диване. Потому что, очевидно, Джон только что снова вернулся в свой предыдущий сон, и перешел от тихого и неподвижного к лениво совершающему толчки и потихоньку постанывающе-бормочущему. С глубоким, неровным вздохом и собственным стоном Шерлок стал думать. Потому что лубрикант можно много чем заменить. Масла – растительное или минеральное – работают неплохо и являются логичными заменителями во времена жесткой необходимости. Масло – менее разумный суррогат, и Джон уверен, что его животные свойства делают его негигиеничным, но в те два (пять) раз, когда они его использовали, оба громко озвучили удовольствие от его вкуса, если смешать его с… неважно чем. Кондиционер для волос (волосы Шерлока без него – фестиваль колтунов) – это не совсем разумно, но функционально, и когда однажды в душе они пустили его в ход, хоть он и сработал на ура, но зуд впоследствии (Джон почти уверен, что это связано с мятными добавками) в конце концов того не стоил. Все это в общем-то не имело значения, потому что вместе с нехваткой смазки, их неспособность обеспечивать хозяйственные нужды привела к тому, что в 221Б также отсутствовали масло, растительное масло, кондиционер для волос, равно как и бобы, кофе, хлеб и… НЕТ! Как только Джон стал поворачиваться на живот, Шерлок был уже там, прямо там, вжимаясь, вдыхая, рот полон жаждущего, входящего, твердого, твердого члена…и одеяла. От внезапного приятного давления все еще спящий Джон счастливо вздохнул и продолжал подмахивать… и (слава богу) остался на боку. У Шерлока родилось две крайне важные мысли, пока Джон трахал его лицо: 1) одеяло на вкус было отвратительным, 2) если он не уберет его изо рта, то задохнется, а это будет прискорбно. Осторожно, словно переливая ведро соляной кислоты в 25-миллиметровую пробирку, сидя верхом на яростными толчками входящем в него супруге, Шерлок заменил свой большой, большой рот на большую, широкую ладонь. Джон Уотсон продолжал спать. Что ж, оставался только один, на самом деле разумный, выбор лубриканта в данном случае, и его у Шерлока было достаточно прямо при нем. Аккуратно, словно поджигая грамм термореактивного химического вещества вместо целого килограмма – что на самом деле было куда сложнее, чем Джон мог бы подумать, если бы только он подумал об этом – неважно, неважно, они закончат этот спор потом. А пока что Шерлок аккуратно произвел сложный маневр обеспечения ищущего-задницу члена Джона стимуляцией, одновременно ныряя головой под приносящее одни неприятности, невкусное покрывало, прицеливаясь в темноте… … член в глаз - на самом деле это не столько больно, сколько неожиданно, но это полезная неожиданность, потому что она помогает сдвинуться ниже, поерзать, нежно, но твердо ухватиться, потом открыть рот и присосаться, так глубоко захватывая своего мужа, что головка его члена упирается прямо в небо этого великолепного рта. А потом тело берет верх и делает то, что оно всегда делает, если его стимулируют таким образом. Оно производит целую тонну слюны. Шерлок тихо застонал. Ощущение от слюны, наводнявшей его рот было, во всех отношениях, предварительными ласками. Это его тело создавало гигантское количество одного из лучших бесплатных природных лубрикантов. Его тело и вселенная были заговорщиками в том, что должно было случиться дальше, это было… Шерлок прекратил тереться о край дивана. Кончать на диванные подушки не стоило. Это вообще-то было маловероятно, но поразительно, чего разум может помочь телу достичь, а ведь, как любой, у кого бывали ночные семяизвержения, вам скажет, разум способен многого достичь даже без помощи рук, задницы или… Шерлок опять прекратил тереться о край дивана и сосредоточился. А сосредоточился он на том, что член Джона твердел очень сильно и очень быстро. Вот дерьмо. Если бы Джон кончил прямо сейчас, Шерлок был почти уверен, что он бы расплакался. Может на самом деле и нет, но метафорически, или эвфемистически, или как бы там, черт побери, ни было, он понятия не имел, как проводить аналогии или сравнения, все, что он знал, - это что дать Джону Уотсону кончить сейчас – так не пойдет. Несомненно, когда добрый доктор в сознании во время секса – что чаще всего и случается – он всегда прилагает все усилия, чтобы быть самым лучшим любовником, и 1) поскольку он и так таков, то это не сложно, и 2) поскольку у Шерлока никогда не было другого любовника, это еще легче. Но у спящего Джона нет контроля над своим телом. Спящий Джон, стимулируемый должным образом, будет тереться, засаживать и толкать куда угодно, в любое место или в никуда, кончая с легким и громким удовольствием. И тогда, в ответ на бедра, что двигались все более резко, и член, что становился таким твердым, какими бывают члены как раз перед тем, как выстрелить, Шерлок сделал самое естественное на свете. Он укусил Джона за член.