Hurts — Miracle
Когда Луи приходит в себя, его бьёт сильный озноб. Он пытается встать и хрипло кричит, что ему нечем дышать, но сильные руки удерживают его в горизонтальном положении. Парень дёргается из стороны в сторону, пытаясь вдохнуть. Горло горит, невозможно даже глотнуть воздуха, нос забит. Луи кажется, будто он умирает. В глазах стоят слёзы, а звучащие вокруг голоса такие далёкие. Парень пытается открыть глаза, но видит только размытые силуэты и неясное свечение. — Успокойся, Луи! — кажется, это голос Лиама, но Луи ни в чём не уверен. — Чёртовы травы! Где Найл?! Женский голос что-то отвечает ему, и Луи потихоньку вспоминает, где находится. Он узнаёт испуганный голос мадам Поттс и постепенно перестаёт вырываться. — Нечем дышать, — хрипит он, и чувствует чужую руку на взмокшем лбу. — Всё в порядке, Лу, ты можешь, это просто психика. Соберись и сделай вдох. Луи пытается слушать. Он часто моргает, стараясь сморгнуть слезинки. Лиам удерживает его непроизвольно стучащую челюсть, чтобы тот ненароком не прокусил себе губу. Луи собирает мысли в кучу и убеждает себя, что он в порядке. Мозг заставляет тело успокоиться, и Луи удаётся относительно унять дрожь. — Вот так, молодец, — Лиам отпускает его челюсть и смахивает мокрые волосы со лба. Картинка начинает складываться перед глазами, и Луи зажмуривается, когда острая боль ударяет под ребро. Парень сжимает кулаки и едва не скулит от боли. — Нужно полотенце, — бросает Лиам, и чьи-то шаги удаляются. — Дыши, Луи. Парень резко раскрывает глаза, теперь уже в состоянии рассмотреть лицо Лиама прямо перед ним. Он чувствует себя в безопасности. Луи всё ещё не очень понимает, что с ним, но набирается сил и делает очень глубокий вдох. Лёгкие наполняются спасительным кислородом, и Томмо расслабляется. Он лежит так какое-то время, просто смотря в потолок и выравнивая дыхание. Мадам Поттс вытирает ему лоб мокрым полотенцем, и Луи чувствует, что начинает согреваться. Парень окончательно приходит в себя через несколько секунд. Он пытается вспомнить, как оказался здесь и... где он вообще? — Что происходит? — тихо выдавливает он сквозь жуткую боль, раздирающую горло. — Ты проспал несколько часов, — говорит Лиам, всё ещё придерживая руку на груди Томмо. — Найл дал тебе кое-какие травы, чтобы успокоить тебя. Ты, эм, — он прочищает горло, пытаясь подобрать слова. — Ты был не в себе. Хотели успокоить тебя, но ты очень плохо отходишь. Началась лихорадка, но сейчас твоё состояние стабилизировалось. Луи выдыхает. Всё это кажется ужасно странным, и парень напрягает память, стараясь восстановить последние события. Долгое время в воспоминаниях зияет дыра, и Луи закрывает глаза, но тут же распахивает их, подрываясь, как оказалось, на кровати. Лиам вздрагивает от неожиданности, а Луи бешено дышит, когда в голове раздаётся жуткий рёв, будто сошедший со страниц одной из сказок братьев Гримм. Зверские чёрные глаза возникают в голове, и Луи чувствует, как тело бросает в жар. Он вспоминает о том, как поднялся наверх и увидел Гарри. Затем всё как в тумане, Луи шокирован, и теперь сложить мозаику для него подобно последнему глотку воздуха на глубине Тихого океана. Луи задыхается, чувствуя, как грудь сдавливает осознание произошедшего. — Господи, — Томмо смотрит на Лиама, в глазах которых видна лишь неизбежность чего-то важного, и зрачки Луи расширяются, когда он вспоминает о Гарри. — Что это, мать вашу, было?! — Луи, — пытается начать Пейн, протягивая к нему руки в мирном жесте, но Луи отталкивает их и вскакивает на ноги. — Нет! Я хочу знать правду! Что это было? Что, чёрт возьми, это такое?! Голова тут же начинает кружиться, в глазах темнеет, и Луи спешит сесть обратно на кровать. Лиам присаживается рядом, успокаивающе растирая плечи парня. Мадам Поттс исчезает из комнаты, чтобы сменить полотенце. — Я думаю, — тихо говорит лесничий, тяжело вздыхая. — Я не тот, кто должен рассказать тебе то, что ты хочешь услышать.***
Луи не находит себе места весь оставшийся день. Как оказывается, у него на боку огромный синяк, а едва восстановившаяся после травмы нога снова ноет от тупой боли. Он, словно призрак, бродит по своему этажу поместья, боясь даже приближаться к лестнице. Всё становится хуже, когда душераздирающие крики разносятся по всему дому. Они человеческие, и Луи не уверен, рад ли он этому или напуган ими ещё больше, чем воплями зверя. Одно Луи знает точно — кричит Гарри. Он весь дрожит, а пальцы не в состоянии удержать даже кружку некогда горячего чая, что принесла ему мадам Поттс несколько часов назад. Время уже близится к полднику, а Луи бездумно глядит в окно. Лес как никогда спокоен. Ветер неустанно колышет макушки деревьев, а снег равномерно падает крупными хлопьями. Лиам был прав: погода даёт им шанс уйти. Томмо впивается пальцами в волосы и лежит под одеялом ещё пару часов, боясь вылезти наружу. Когда очередной вскрик Стайлса, наполненный болью, вновь доносится до стен Восточного крыла, Луи не выдерживает и вскакивает на ноги, дрожа от охватившего его разум ужаса. Он накидывает халат и решительно покидает свою комнату, хлопая дверями. Тяжело дыша, твёрдой и тяжёлой, но оттого не менее решительной поступью Луи взбегает по лестнице, входя в мрачное Западное крыло. Парень точно знает, куда идёт, сворачивая из прохода в проход по слабо освещенным коридорам, направляясь к хозяйской спальне. Одним уверенным движением он толкает тяжёлую дверь, игнорируя вторую, висящую на одной петле. Луи входит внутрь, чувствуя дрожь в подкашивающихся коленках. Он оглядывается вокруг: одна из чаш, в которой раньше горел огонь, опрокинута, ближайшая к ней штора прожжена; несколько предметов мебели перевёрнуты вверх дном. Набирая в грудь больше воздуха, Луи сжимает кулаки и топает к лестнице. Храбрость покидает его, когда он минует большую часть ступеней; его шаги замедляются, а затем он и вовсе останавливается. Из другой части комнаты доносится тихая возня, и Луи замечает игру света и тени за широкой ширмой. Сжав ладони в кулаки и пытаясь выровнять сердцебиение, Луи осторожно ступает ближе. — Вот так, тише, — Луи приближается к ширме, чувствуя, как снежным комом страх нарастает в груди. – Всё в порядке. Парень задерживает дыхание, слыша успокаивающий голос Найла, и опасливо заглядывает за ширму. Зрелище, представшее перед ним, заставляет парня испустить громкий вздох и застыть. На широкой кровати он видит распластавшегося среди множества подушек Гарри. Лорд больше не сияет своей безупречной красотой — он выглядит измученным, лицо искажено гримасой боли. Найл сидит рядом, осторожно придерживая полотенце на лбу Гарри. Сердце Луи сжимается до невероятно маленьких размеров, когда он видит лорда таким уязвимым и измождённым. Бисеринки пота поблескивают на его лице, слишком бледном для естественного цвета его кожи. Найл поворачивается на звук и замечает Луи, не дышащего и выглядящего подавленным и растерянным. — Ты что тут делаешь? — брови Найла сдвигаются, а его голос невероятно холоден. Луи испуганно переводит на него взгляд, но не может ничего ответить. Вместо этого он осторожно шагает к кровати, ноги кажутся неподъёмными, а тело — дряблым и мягким, как желе. Он несмело садится на другой край кровати и обеспокоенно заглядывает Гарри в лицо. — Что с ним? — тихо спрашивает Томмо, видя испещрённые царапинами лицо и шею. Дворецкий молчит довольно долго, внимательно изучая лицо гостя, а затем, кажется, расслабляется. Он выпускает вздох и тихо отвечает: — Он очень слаб. Его тело плохо восстанавливается, но он будет в порядке через несколько часов, будь уверен. Брови Луи сдвигаются, и он поворачивается к Найлу. — Почему я должен быть уверен? — Просто потому, — парень поднимается и хлопает Томмо по плечу, — что я знаю лучше тебя. А теперь, если позволишь, я хочу перекусить. — Что? — глаза Луи округляются, и он резко оборачивается. — Не волнуйся, — дворецкий слабо улыбается. — Я не отходил от него весь день. Просто посиди с ним немного, я скоро вернусь, — вероятно, от Найла не укрывается неподдельный страх, плещущийся в голубых глазах гостя, поэтому он тихо добавляет: — Всё в порядке, ничего не случится. Он уходит, оставляя Луи, сидящим на кровати и часто глотающим воздух. Он переводит взгляд на Стайлса, всё так же спящего в постели, и чуть расслабляется, не видя угрозы. Луи сидит так какое-то время, просто смотря на неспокойное лицо лорда, а затем осторожно протягивает руку и касается еле тёплой ладони. Перстни на длинных пальцах холодные, что не помогает рукам Гарри согреться, так что Луи оборачивает свою ладонь вокруг его и просто смотрит на подрагивающие веки, нежно поглаживая тыльную сторону большим пальцем. — Что же с тобой? — обращается парень в пустоту, и Гарри чуть дёргается во сне. Луи сидит так ещё немного, прежде чем Гарри переворачивается на бок, и Томмо вынужден отпустить его руку. Он поднимается на ноги, когда солнце уже близится к горизонту, и Луи даже не заботится о том, что должен уезжать. Оставив лорда спящим, Томлинсон отходит от кровати, чтобы немного побродить по комнате в ожидании возвращения Найла. Парень двигается от стены к стене, обходя огромных размеров покои лорда. Луи останавливается, когда набредает на небольшую мрачную дверцу. По углам и на петлях висит паутина, а ручка покрыта слоем пыли. Луи воровато осматривается, проверяя, не вернулся ли Найл, а затем протягивает руку и тянет дверь на себя. Ручка поддаётся, опускаясь с противным скрипом, и Луи кусает губу, чувствуя рванувший из щели холод. Парень открывает дверь до конца, но перед ним предстаёт абсолютная тьма. Луи хмурится и хватает один из канделябров со стены. Парень входит внутрь, не удосуживаясь прикрыть за собой дверь. Комната пугает, она холодная и пустынная. Из мебели нет почти ничего, и лишь потемневшие картины на стене напоминают, что когда-то здесь жили люди. Луи ступает по разорванному в некоторых местах ковру и смотрит на забитые досками окна. Его тёплое дыхание превращается в клубы пара в холодном помещении. Потерев плечо свободной рукой, Луи двигается дальше, освещая участки комнаты по очереди. Он идёт вперёд, пока краем глаза не замечает странное свечение слева. Томмо хмурится и делает шаг в сторону. Там, за одним из больших платяных шкафов, мерцает яркий голубоватый свет. Этот струящийся свет дарит Луи странное ощущение: он будто манит его, и, как заворожённый, парень послушно идёт на безмолвный зов. Обойдя шкаф, Луи останавливается, раскрывая рот в удивлении. Нежное, светло-голубое сияние льётся от небольшого предмета на круглом столике чуть поодаль. Луи медленно опускается на корточки и ставит канделябр на пол, прежде чем подойти к столику. Дыхание застревает где-то в груди, когда он видит купол, сделанный будто из самого чистого хрусталя, украшенный узорами по краям. А внутри… Внутри Луи видит алую розу, парящую в воздухе под куполом. Несколько лепестков лежат внизу, и Луи издаёт странный хрип, когда понимает, что его глаза не обманывают его: под куполом кружатся крошечные белые снежинки. — Что за чертовщина, — всё, что может сказать обескураженный парень. Роза необыкновенной красоты, парит в воздухе под хрустальным куполом, в котором идёт снег. С губ парня срывается приглушённый вздох, и он поднимает руку, приближая её к хрустальному чуду. Луи неотрывно следит за розой, и его рука замирает на полпути, когда вдруг один лепесток срывается с бутона и, медленно кружась, падает к другим алым лепесткам. Томмо выпрямляется и подходит вплотную к столу. Он поднимает обе руки и тянется к куполу, желая оторвать его от поверхности и взглянуть поближе на чудо-цветок. Его пальцы уже касаются холодного хрусталя, когда вдруг резкий окрик останавливает его. — Нет! Луи резко оборачивается, мгновенно отдёргивая руки, и видит перед собой Гарри. Лорд в одну секунду оказывает рядом и отталкивает Луи от стола, закрывая собой купол с розой. Волшебное сияние окружает его, и Томмо шокированно вглядывается в его лицо: кожа, как и прежде, красивого тёплого оттенка, нет и намёка ни на смертельную бледность, ни на царапины. Идеально. Луи не может в это поверить. — Гарри, — выдыхает он, смотря на напряжённые плечи Стайлса, который всем своим телом закрывает чудо-розу. — Почему ты здесь? — злобно цедит хозяин комнаты, сдвинув брови, и хмурое выражение портит его прекрасное лицо. — Я… Найл попросил присмотреть за тобой, и я просто решил взглянуть, что тут за дверью, и... — мысли Луи путаются, сбиваясь в кучу, но Гарри резко обрывает его. — Что ты делаешь в поместье, Луи? — его имя, произнесённое голосом лорда, звучит так, словно пропитано ядом, и неприятная боль поселяется в груди. Луи не понимает. — Что ты имеешь в виду? — сдавленным полушёпотом спрашивает он, выглядя разбитым. — Почему Лиам до сих пор не отвёз тебя в город? — грубо вопрошает Стайлс, и Луи теряется. Он бы и рад ответить, но не знает, что сказать. Парень поднимает грустные глаза на лорда, но тот продолжает сверлить его гневным взглядом. — Гарри, я, — Луи вздыхает, прикрывая веки, но тот обрывает его всего одним резким словом и отворачивается. — Уходи. Луи стискивает ткань халата в кулаках, пытаясь не разнервничаться ещё больше, чем есть сейчас. Он часто дышит, чувствуя, как боль сдавливает сердце в тисках. — Я только… — Уходи, — повторяет Гарри и поднимает глаза, полные обиды, и Луи не понимает, в чём его вина. — Уходи! Сейчас же! Сломленный голос эхом разносится по заброшенной комнате, и Луи чувствует, как душа переполняется гневом. Он не заслужил такого тона после всего, что произошло. Парень резко разворачивается на пятках, пулей вылетает из таинственной комнатки, пересекает спальню, а после оставляет за спиной и Западное крыло. Луи бежит в свою комнату, ни разу не обернувшись, а затем хлопает дверью и закрывается в ванной. Он яростно умывается холодной водой, смотря на своё отражение. Он выглядит ужасно. Парень набирает в ладонь воды и с криком брызжет её на зеркало. Луи оседает на пол и обнимает колени руками, позволяя жутким мыслям охватить весь его разум.***
— Луи? Луи, дружище, просыпайся. — Мфгх, — бормочет Томмо сквозь сон, а затем резко распахивает глаза. Он даже не помнит, как добрался до кровати, но просыпается именно на ней. Лиам сидит на краю, пытаясь привести в чувство сонного парня. — А? — Луи растеряно смотрит на него из-под взъерошенной чёлки, и тот усмехается. — Пора вставать, приятель. Нужно собираться, мы ещё успеем добраться до города. Мерибель. У Луи пересыхает во рту от одного лишь воспоминания о том, как он на самом деле оказался здесь. Эти дни, кажется, тянулись целую вечность, и Луи, ну, он привык. Привык просыпаться в этой комнате, привык к завтракам в кругу уже ставших знакомыми лиц, привык к незамысловатым, но вкусным блюдам мадам Поттс, к заливистому смеху малыша Чипа и даже к тому, что в доме имеется дворецкий. Тихое «ох» срывается с губ, и он поднимает пустые глаза на Лиама. Тот хлопает его по плечу, даря сожалеющую улыбку, а затем встаёт. — Позавтракаешь с нами напоследок и поедем? Луи кивает, всё ещё не в силах поверить, что этот день настал. Он чувствует себя живым мертвецом, когда идёт в ванную и тщательно сбривает двухдневную щетину. Под его глазами синяки, а в подреберье по-прежнему отдаётся болью при слишком резких движениях, напоминая о событиях прошедшей ночи, вдруг так изменивших всё. Луи думает о странной розе и снежинках под куполом — это кажется слишком нереальным, чтобы быть правдой. В конце концов, он спускается в столовую всё в тех же хлопковых штанах и свитере, на котором видны следы крови. Найл и Лиам уже сидят за столом, пока мадам Поттс с улыбкой расставляет приборы для Луи. Сердце неприятно щемит, когда Луи видит, что во главе стола пусто и заранее приготовленной посуды нет, потому что сегодня все знают — лорд не спустится к ним. Луи сглатывает ком в горле, мешающий дышать, и осторожно садится рядом с Чипом, который тоже выглядит очень грустным. — Почему ты уезжаешь? — вдруг говорит мальчик в середине завтрака, нарушая неловкую тишину. — Чип, — шикает на него отец, но мальчик игнорирует попытки Лиама заставить его замолчать и смотрит на Луи полными слёз глазами. — Ну почему? — обиженно надувшись, восклицает он. — Мне нравились наши танцы, и было так весело. Почему ты уходишь? — Потому что у Луи тоже есть дом, милый, — отвечает вместо Луи мадам Поттс, зная, что Луи сейчас не в состоянии дать ответ на этот вопрос. — Он соскучился по своей семье. Кажется, такой ответ удовлетворяет мальчика, и тот, притихший и грустный, опускает взгляд в тарелку. Он сидит так ещё немного, а затем вскакивает и убегает. Это делает Луи ещё больнее.***
Really Slow Motion — Ruins
Луи начинает собираться в дорогу сразу после завтрака. Он снуёт по комнате, нервный и до безумия подавленный, уже облачившись в свои лыжные штаны с дырой, напоминающей о полученной травме. Луи горько усмехается, вспоминая день, когда он надел их впервые. Мог ли он знать, что всё случится именно так? Дверь приоткрывается, заставляя Луи испуганно вздёрнуть голову. Найл, не менее потрёпанный, чем обитатель комнаты, входит без стука и притворяет за собой дверь. Он обходит вопросительно смотрящего на него Луи и останавливается у окна, скрестив руки за спиной. — Итак, — начинает он, глядя на падающий снег. — Ты ничего не спросил. Луи усмехается, удивляя такой реакцией сам себя, но это всё стало до абсурда смешным. — Найл, — вздыхает Томмо, качая головой и горько улыбаясь. — Гарри превратился в непонятного жуткого зверя на моих глазах, а в его комнате хранится роза, парящая в воздухе. Ты думаешь, что я действительно должен что-то знать? — Да, — вдруг твёрдо говорит дворецкий и оборачивается, смотря Томмо прямо в глаза. Это немного пугает. — Прежде чем ты уйдешь, я хочу, чтобы ты кое-что узнал. Двери всегда открыты, но есть что-то, что ты должен знать. Страх скручивает внутренности Луи, когда эти слова слетают с губ дворецкого — он вовсе не уверен, что хочет это услышать. Найл указывает ему на кровать, и парень послушно садится, нервно соединяя пальцы в замок. — Прежде всего, — произносит Найл дрогнувшим голосом, со вздохом оборачивается и становится прямо напротив Луи. — Сейчас конец января. Луи удивлённо выгибает брови, не понимая, какое это имеет значение. — День Рождения Гарри наступит первого февраля, — Луи хмурится и раскрывает было рот, но Найл взмахом руки в воздухе просит его помолчать и продолжает. — Просто, чтобы ты знал. Ты поймёшь, когда я закончу рассказ. — Луи кивает, и дворецкий начинает мерить шагами комнату, мельтеша перед глазами. — До смерти своих родителей Гарри был ужасным человеком. Его моральный статус был ниже нуля, а правила этикета он забросил в самый дальний угол своего воспитания, что дали ему родители. Когда ему стукнуло восемнадцать, он пустился во все тяжкие, совершенно лишённый родительской заботы и любви. Между ним и окончательным падением стояло лишь одно препятствие, — Найл поворачивается к Луи. — Его сестра, Джемма. Луи чувствует, как сердцебиение в груди набирает обороты. Его пальцы подрагивают, а ноги внезапно тяжелеют и прирастают к полу. Он боится лишний раз шевельнуться, пока тихий голос Найла продолжает заполнять комнату. — Когда его родители умерли, даже Джемма отказалась ему помогать. Ты знаешь, мы с Гарри дружили с самого детства, но он закрылся и от меня. Его друзьями стали бутылки рома из подвала их поместья в Англии, и уже никто не мог помочь ему. Так было, пока мы не переехали сюда. Это было пожелание Джеммы. Она хотела изменить всё, что их окружало в эти тяжёлые годы. Мы с ней сблизились, потому что я был единственным, в ком она могла найти утешение из-за спивающегося брата и смерти родителей. Я был хорошим другом, всегда готовым помочь ей. Немудрено, что мы влюбились друг в друга. Гарри лишь изредка покидал свою комнату и никак не реагировал на это. Ему стало чуть лучше, когда мы переехали сюда, купили старинное поместье и начали его обустраивать. Спустя время к нашей маленькой семье присоединилась мадам Поттс, Джемма полюбила её всем сердцем. Мы хотели пожениться, знаешь, — он усмехается, грустно качая головой. — Время шло, появлялись новые планы, Джемма много училась. Мы были довольно известны в деревне, наследство семьи Стайлс приносило неплохой доход. Деревушка Мерибель процветала. И вот Гарри исполнилось двадцать. К этому времени ему стало уже лучше, он начал чаще общаться с нами, но… — Найл прочищает горло, подыскивая верные слова, а Луи чувствует, как его пальцы леденеют. — Конечно, он всё ещё оставался грубым, часто хамил мадам Поттс, язвил Джемме. Но она терпела, ведь она была его сестрой. Это случилось в одну из таких вот снежных ночей, следующей зимой, — голос дворецкого становится ниже, и холод пробегает по спине Луи. — Была жуткая метель. Нас с Джеммой не было в поместье — мы остались ночевать у друзей в деревне. Мадам Поттс уехала к семье, и Гарри был один в особняке. Луи горбится под весом слов, которые всё больше погружают парня в атмосферу былого, унося его дальше по реке времени и рождая перед глазами картинки прошлого. — ...Жутко недовольный, в ярости из-за прерванного сна, Гарри всё-таки открыл дверь. Это была старуха, жалкая, оборванная и замёрзшая. Она попросила Гарри впустить её, довольно вежливо, но устало. Стайлс лишь окинул её презрительным взглядом и фыркнул в ответ. Он посчитал это нелепым. Женщина, что пришла в его дом незваной и посмела нарушить его сон, разозлила лорда. Гарри злобно приказал ей убираться туда, откуда она пришла. Томмо раскрывает рот, поражённый и сбитый с толку: Гарри, которого он знает, никогда бы не сказал такого! Найл тем временем вздыхает и продолжает своё повествование. — Та сказала, что его ответ груб, а решение скоропалительно. Она сказала, что даёт ему ещё один шанс. Это окончательно вывело лорда из себя, и он принялся кричать на неё, что ему не нужен её второй шанс. Она ответила, что он пожалеет об этом, но тот уже захлопнул дверь перед её носом. — Найл делает паузу, а Луи уже знает, что вот это точно было зря. — На следующий день, когда Гарри был в более хорошем расположении духа, в дверь снова постучали. Открыв её, Стайлс увидел на пороге женщину, до боли в груди напомнившую ему погибшую мать. Она попросила у него стакан воды, и Гарри, поражённый сходством, удовлетворил её скромную просьбу. Женщина поблагодарила его, а затем предложила дать что-нибудь взамен. Гарри отмахнулся, ответив, что у него всё есть и ничего от неё не нужно. Тогда она вынула из своей корзинки цветок и протянула ему. Гарри был удивлён до глубины души, когда увидел перед собой сказочно красивую розу, непонятно откуда взявшуюся посреди зимы. Он принял дар, а женщина загадочно улыбнулась ему. «Ты имеешь далеко не всё, мой юный друг, — сказала она. — Скоро ты поймёшь, что есть кое-что, в чём ты нуждаешься больше всего», — Найл закрыл глаза, будто проигрывая эту сцену в голове. — Гарри непонимающе нахмурился и с любопытством взглянул на странную даму. Она же наклонилась и почти прошептала ему в ухо: «Каждому нужен ещё один шанс». Луи слышит, как эти слова звучат в его голове чужим женским голосом, и он вздрагивает. — Гарри отпрянул от неё в недоумении и вздрогнул, почувствовав, как один из шипов уколол его руку. Капля алой крови, такой же, как и лепестки розы, упала, окрашивая снег. Когда Гарри поднял глаза, женщины уже не было. Надо сказать, это довольно сильно напугало его. Он поместил розу в потайную комнату в своей спальне. Я и мадам Поттс вернулись в поместье к обеду, Джемма же, не заезжая домой, уехала в город. Гарри рассказал мне о странной посетительнице и её подарке. И в ту же ночь, едва часы пробили полночь, Гарри в ужасе вскочил с кровати от дикой боли во всём теле. Он вопил, как сумасшедший, чувствуя, как ломаются его кости. Меня разбудила мадам Поттс, и когда мы ворвались в его комнату, перед нами предстало жуткое существо... Чувствуя, как всё его тело, от макушки до пят, покрывается мурашками, Луи рвано выдыхает. — Это длилось несколько часов. А затем он просто упал в одной из комнат дома, превращаясь обратно в человека. Мы не могли понять, что это было, и только тогда Гарри рассказал о случившемся. Когда он пришёл в себя, он тут же бросился на поиски той женщины. Он обошёл всю деревню, опросил каждого жителя, но никто и понятия не имел о незнакомке. Гарри уже возвращался обратно, когда на его пути вдруг появилась та старуха. Стайлс был в ужасе. Он накинулся на неё с криками, требуя объяснить, что всё это значит. Разгадка была проста, вот только принять её было трудно.~ ~ ~
Гарри поспешно спрыгивает с коня, заметив сгорбленный силуэт уже знакомой старухи. Её рваное одеяние выделяется на фоне белого снега. — Что ты сделала со мной?! — в ярости вскрикивает юный лорд, подходя ближе. — Лишь то, что поможет тебе понять, Гарри Стайлс, что ты прожил никчемную жизнь. Гарри застывает на месте, не в состоянии понять, откуда старуха знает его имя. — Что ты несёшь? — Твоя душа прогнила, — выплёвывает она, показывая изъеденные временем тёмные зубы. — Ты не знаешь, что такое сострадание, любовь и забота. Ты живёшь во лжи и в своё удовольствие, пока твои близкие страдают. У тебя было много времени, чтобы измениться, но ты предпочёл не делать этого, — она вдруг выпрямляется, увеличиваясь в росте, и Гарри пятится назад, боясь дышать. — Жизнь не даёт ещё одного шанса, мой дорогой лорд. — Кто ты? — теперь уже тихо выдыхает Гарри, чувствуя, как его сердце стучит всё быстрее. — Я та, кто даст тебе вечность, Гарри, — она злобно ухмыляется и поправляет балахон. — Ты не принял второго шанса, а теперь будешь молить о нём. Та роза, что ты получил — новый отсчёт, — её голос становится громче, а ветер усиливается, превращая волосы Гарри в хаос. Его колени подкашиваются, и парень чувствует, как тело слабеет. Скрипучий голос эхом отдается в голове, когда он падает на колени. — Каждый лепесток той розы — год твоей никчемной жизни. Твоё сердце будет биться, пока последний лепесток не опадёт с бутона. Голос становится громким и зловещим, и Гарри чувствует себя жалким, падая на колени перед старухой. Он хватается за грудь, дышать становится больно, а затем он вдруг видит, как с его руки падает капля крови. — Ты будешь жить и не сможешь умереть. Ты будешь использовать свой шанс, пытаясь найти того, кто полюбит тебя за твою душу, — она наклоняется над лордом, а затем поднимает его лицо за подбородок. — Каждую ночь с двенадцатым ударом часов ты будешь становиться чудовищем, не способным на чувства. Становиться тем, кем ты являешься в душе, — она отпускает его, и Гарри падает на спину, пытаясь смотреть на старуху, сквозь всю боль, что сковала его тело. — Но ты будешь не один. Все те, кто так отчаянно верит в то, что ты способен измениться, будут рядом. Ты будешь смотреть, как из-за твоей глупости они страдают, и ничего не сможешь сделать. Она смотрит в его глаза, в которых темнеет с каждым произнесённым словом, и вот уже Гарри видит лишь смутные очертания её силуэта, размытого метелью. — Я даю тебе век, Гарри. И лишь когда ты услышишь всего три заветных слова, произнесённых искренне и без малейшего намёка на лесть, лишь когда кто-то полюбит тебя за твою душу, Гарри, ты получишь второй шанс на счастье. Глаза парня закрываются, и ещё какое-то время он слышит завывание ветра. А затем пустота. Наступает тьма. — С Днём Рождения, Гарри…~ ~ ~
— Так значит, — Луи вскакивает с кровати, нервозно впутывая пальцы в волосы. Его сердце колотится в груди, а Найл измученно выдыхает. — Вы все прокляты? — Найл кивает, и Луи оседает обратно на кровать, не в состоянии нормально дышать. — А Лиам? Чип? — Лиам живёт с нами всего пару лет. Он остался добровольно, зная, что тут творится. — Но как же Джемма? — Луи хмурится. — Ведь она тоже не могла умереть. — Джемма не была проклята. Её не было в поместье, когда старуха наложила своё заклятье, — он сглатывает, борясь с собственными эмоциями. — Гарри велел ничего не говорить ей. Но, естественно, она узнала. Гарри обратился, и она страшно испугалась, когда увидела его, — парень вздыхает и потирает виски, закрыв глаза. — Она никуда не уезжала. Не было никакого сопровождения, никакой повозки. Она выбежала из дома, когда Гарри кинулся на неё, а когда я попытался защитить её, то получил это, — он указывает на свой шрам на лице. — Я отключился, а Гарри убежал к себе. Он крушил свою комнату, пока Джемма бежала всё дальше в чащу, напуганная произошедшим. В конце концов, она заблудилась, и волки загрызли её. Это принесло страдания всем, — Найл с горечью качает головой, и Луи не в силах представить, каково им было найти её истерзанное тело в лесу. Но следующая фраза выбивает из него весь воздух. — Гарри пытался покончить с собой, но ничего не выходило. Он отчаялся. Ты знаешь, он даже не пытался полюбить кого-то. Он был человеком днём, а ночью превращался в жуткое существо, неспособное полностью контролировать себя. Никто бы не смог влюбиться в него такого. И лишь мы знаем, какой он на самом деле, ведь истинная… — Ведь истинная красота скрыта в глубине сердца и невидима, — тихо подхватывает Луи, цитируя слова, сказанные ему Гарри в библиотеке, и Найл вздыхает. — Но второй шанс — всего лишь миф. Ибо кто мог полюбить чудовище? Луи закрывает глаза и, раскинув руки, падает на кровать. — Найл, — спустя минуты молчания тихо зовёт Луи, и тот поворачивается. — Почему ты решил рассказать мне? Дворецкий поднимает голову и несколько секунд просто изучает лицо Луи взглядом. — Потому что он… Он пошёл за тобой. — Что? — Луи садится и непонимающе сдвигает брови. — В лес, конечно же, — дворецкий слабо улыбается, разводя руками. — Он почти не осознаёт, что делает, когда превращается, но тогда он просто… — Найл отчаянно жестикулирует, пытаясь собрать мысли в кучу. — Он побежал за тобой в лес. Мне было действительно страшно. История будто повторилась на моих глазах, когда я встал в тот день между тобой и им. Мне казалось, что за моей спиной Джемма и я… — голос Найла вздрагивает, и Луи поджимает губы, чувствуя его боль. — Я не верил своим глазам, когда он принёс тебя обратно и оставил посреди холла. Он тащил тебя в зубах прямо из леса. То есть он, он будто понял, что наделал. Будто исправил свою ошибку, — голос срывается на последнем слове, и парень закрывает глаза, отворачиваясь. — Я подумал: а что если ты мог бы стать тем, кто спасёт его? Спасёт всех нас? — Я?! — Луи вскакивает с кровати, давясь воздухом. — Почему нет? — Он ненавидит меня, — Луи качает головой. — Он хочет, чтобы я ушёл, и я просто... — Томмо обессиленно разводит руками, нервно сжимая и разжимая пальцы. — Я не думаю, что смогу, Найл. — Через два дня, — вдруг говорит дворецкий, и Луи совсем теряется. — Что? — День Рождения Гарри через два дня. — И? — Луи рвано выдыхает, готовый закричать, потому что всё услышанное просто не укладывается в его голове. Найл вздыхает, его плечи устало опускаются, и он качает головой, утирая лоб тыльной стороной ладони, а затем поднимает глаза на Луи. — В тот день старуха поздравила его с Днем Рождения, помнишь? — Луи кивает, вспоминая рассказ Найла. — Ему, кхм, ему исполнилось двадцать один, — Томлинсон продолжает смотреть на него, по-прежнему не видя связи, а затем Найл выдыхает. — Послезавтра ему исполнится сто двадцать один, Луи. Та роза, что ты видел — это ложь. Иллюзия, что показывает хрусталь. Купол появился после второго обращения Гарри. Он показывает полную розу, и Гарри боится открывать его. Он давно потерял счёт времени, и в прошлом году я сказал ему, что лепестков ещё восемь, — Найл с невыразимой болью смотрит на своего собеседника. — Я солгал ему, Луи. На розе остался последний лепесток. Минуло уже сто лет… Срок, отпущенный ему колдуньей, истёк. — И что б... — Луи осекается, будучи не в силах ни дышать, ни говорить, ни думать. В голове стоит непрекращающийся противный звон, ноги подкашиваются. — И что будет потом? Что будет, когда упадёт последний лепесток? И когда Найл отвечает ему, из Луи будто уходит сама жизнь. — Он умрёт.