***
— Ау! — мальчик вскрикивает, и волк отвечает ему рычанием. — Больно же, — ворчит Гарри, но всё же снова кидает Дэрин кость. Весело размахивая хвостом, зверь срывается с места и бежит за ней. — Он ворчливый, — смеётся Шарлотта. Они с Гарри сидят за небольшим столиком в углу тронного зала. Подросший волк вприпрыжку возвращается обратно и, улёгшись среди складок подола платья принцессы, начинает смачно грызть свой трофей. Гарри поглядывает на Шарлотту, которая уже в следующий момент занята тем, что дарит кому-то смущённую улыбку. Сощурив глаза, мальчик прослеживает её взгляд и не оказывается удивлённым: лорд Дэйн улыбается принцессе со своего места рядом с королём. Сегодня Его Величество велел поставить несколько столов, чтобы начать обсуждать дела прямо за завтраком. И теперь Шарлотта, Гарри, Найл и Александрия сидят отдельно, у окна, в том время как лорд Малик, лорд ДеХаан и леди Дерзер обедают вместе с королём. Гарри не удаётся расслышать беседу, но их серьёзные сосредоточенные лица говорят о многом. — Ты отвлекаешь его, — фыркает Гарри, и Шарлотта тут же отворачивается, заливаясь румянцем. — Неправда, — Лотти закатывает глаза, возвращая внимание к трапезе. — И почему ты сегодня так беспокойно ёрзаешь? — озадачено интересуется она, и теперь очередь Гарри стыдливо потупить глаза. — Нипочему. Ему не очень хочется говорить, что в его теле ещё властвует приятная боль, напоминая о сладости прошлой ночи. Однако Шарлотта не задаёт больше вопросов и, бросив ещё один взгляд на Дэйна, обращается к Найлу. — А ты почему такой тихий? — интересуется принцесса, чуть толкая оруженосца в плечо. — Плохое предчувствие, — бубнит парень, пожимая плечами. Гарри замечает, что друг почти не притронулся к еде, а это явно нехороший знак. — Чего ты боишься? — негромко спрашивает он, но внезапно сталкивается со стеной отчуждения в обычно излучающих доброту глазах. — Я не боюсь. Просто чувствую что-то плохое, — Найл раздражённо вздыхает, и Алекса поддерживающее сжимает его плечо. — Я не голоден, простите. Резко поднявшись с места, оруженосец выходит из-за стола, оставляя всех в недоумении. Теперь тревожное чувство закрадывается в душу каждому. Никто не притрагивается к еде, и Александрия встаёт тоже. — Помогу Бриджит, — бросает она и, схватив свою тарелку, торопливо уходит. — Что это с ними? — недоумевает Гарри, и вдруг замечает, что и лицо Шарлотты омрачено тенью грусти. — Что происходит? — теперь взволнованно шепчет Гарри. — Пожалуйста, скажи мне. Тяжело вздохнув, принцесса откидывается на спинку кресла, мучая салфетку в руках. Проходит несколько долгих минут, прежде чем она решается заговорить. — Восемь из семнадцати лордов, живущих на Севере и Востоке, уже вывели свои войска к западной границе, — начинает она, и сердце Гарри падает в пятки. — Говорят, некоторые уже ввязались в войну. Люди, что ворвались на нашу землю, это лишь малая часть. Ходят слухи, что Милена собирает армию, чтобы нанести удар в самое сердце Королевства. — Самое сердце? — Винтерхом, Гарри. Она хочет добраться до замка. — Разве ей не нужны земли? — Гарри удивлённо таращит глаза, и его дыхание сбивается. Шарлотта отводит взгляд, и мальчик слышит, как удары его собственного сердца гулко отдаются в голове, пульсируя в висках. — Нет, — она поднимает отрешённый взгляд и вскидывает подбородок. — Она собирается убить короля. Гарри оседает в кресле, не веря в услышанное. — Но зачем? Зачем ей это? Почему сейчас? — Потому что последние два похода Луи не увенчались успехом. И когда он был вынужден вернуться, чтобы остановить её людей, которые зашли слишком далеко, миновав оборону всех лордов, она поняла – Ледяной король уже не тот, что прежде, — Шарлотта продолжает мять в руках салфетку, и Дэрин заметно напрягается рядом с ней. — Милена коварна, всё, что её интересует – это величие и власть. Она хочет получить все семь соседствующих королевств, и она уже почти получила два из них. Северное Королевство отделяет её от восточных земель, и она не может победить короля на Юге. И теперь, решив, что это хорошая возможность нанести удар по Луи, она собирается сделать это. — Поэтому ничего нельзя решить миром, — с грустью говорит Гарри скорее сам себе, чем принцессе, но та всё равно кивает. — Ей не нужна победа без смерти короля. Гарри молчит некоторое время, переваривая слова Шарлотты. Он бросает взгляд на Луи, занятого беседой с наследниками лордов и главным советником. Всё становится на свои места, и слова, недавно произнесённые Луи, обретают смысл. «Потому что каждый шанс может оказаться последним». — Он выступит с армией, не так ли? — поднимает измученный взгляд Гарри, и Шарлотта кивает. — Ты же знаешь, он не прячется в замке как последний трус, ожидая, когда враг распахнёт врата в его дом. — Какая она? — мальчик с печальным любопытством наклоняет голову, и принцесса задумывается. — Я никогда не видела её, но я слышала, что она поистине красива. У неё огненно-рыжие волосы, которые она убирает назад. Её глаза, как хвойный лес – изумрудные и колкие, а улыбка хитра и обворожительна. Она расчётлива, она умна, и немудрено, что она покорила многие земли, заставив города рушиться под своим натиском. У неё огромная армия и ещё более огромная власть; она рождена быть королевой и хочет доказать это всему миру. Прекрасно понимая, что прийти к мирному соглашению с Миленой не удастся, Гарри снова поворачивается к центральному столу. Он разглядывает задумчивого короля, внимательно выслушивающего леди Дерзер. Молодой лорд ДеХаан выглядит на самом деле заинтересованным, и Гарри думает, что, может, он и мог бы стать хорошей заменой своему отцу, если бы только пожелал этого. — Он действительно изменился, — вдруг говорит Шарлотта, прекрасно зная, на кого обращён взгляд мальчика. Гарри улыбается краем губ, и принцесса вздыхает. — Луи испытывает к тебе сильные чувства. Сердце Гарри пропускает удар, и он поворачивается. — Откуда ты можешь знать? — сварливо спрашивает он, но в душе мечтает, чтобы эти слова были правдой. — Просто знаю, — принцесса улыбается ему. — Пусть нас больше не связывает магия, но он всё ещё мой брат. Гарри не сдерживает застенчивой, но довольной улыбки. Он поворачивается и дарит Луи тёплый взгляд, хоть тот и не видит его. Внезапно раздавшийся оглушительный шум заставляет всех присутствующих вздрогнуть и обратить свои взгляды к дверям: в зал без предупреждения врывается сэр Пейн. Мужчина, облачённый в доспехи, поспешно сбегает со ступеней, и, отвесив быстрый поклон королю, выпаливает: — Милорд, у меня есть вести для Вас. — Говори, — без промедления отвечает король, и военачальник нервно выпрямляется по струнке, сжимая в ладони рукоять меча на поясе. — Армия королевы Милены пересекла границу чуть больше недели назад, Ваше Величество. — Что?! — Луи резко вскакивает с места, и его тарелка летит на пол. Гарри мгновенно напрягается, чувствуя, как резко похолодало в зале. — Почему я узнаю об этом лишь сейчас? — Мне очень жаль, милорд, — тревожно говорит сэр Лиам, по-прежнему не опуская головы. — Земли Рапсберри пали, сам лорд погиб. Он не смог отправить весть вовремя, и враг успел пересечь уже четыре провинции. Два из четырёх городов остались нетронутыми. — Дьявол, — король падает в кресло, роняя голову на руки и со злостью стискивает волосы в кулаках. — Сколько их? — спрашивает он, но сэр Пейн медлит с ответом. — Сколько их?! — Тысячи, милорд, — уже без прежнего запала сообщает военачальник, и Луи вскидывает голову, переполненный яростью. Леди Дерзер и лорд ДеХаан выглядят не менее встревоженными, чем Гарри и Шарлотта, и лишь лорд Малик сохраняет спокойствие, скрывая эмоции глубоко внутри. — Я думаю, без малого сотня тысяч, — выдыхает сэр Пейн, и Луи прикрывает глаза, откидываясь в кресле. Зал погружается в напряжённую звенящую тишину, и Гарри нервно теребит пальцы. Он наклоняется к столу, чтобы прошептать Шарлотте: — Что? Почему у них такие лица? — с ужасом спрашивает мальчик, принцесса поворачивает к нему бледное лицо, в глазах сквозит страх. — В каждой провинции лорды-наместники имеют в распоряжении по несколько тысяч людей, — её шепот нарушает гробовую тишину, и глаза Гарри расширяются. — Осталось лишь семнадцать провинций, многие уже погибли, отбиваясь от атак на Западе, и многие не успеют добраться с Востока, чтобы защитить столицу. Но даже если лордам удастся собраться недалеко от Винтерхома, они не насчитают и семидесяти тысяч, Гарри. — Что-то ещё? — надломлено спрашивает король, не открывая глаз. — Да, — твёрдо отвечает сэр Пейн. — Говорят, королева ведёт их самолично, милорд, — говорит он, и по залу эхом проносится удивлённый вздох леди Дерзер. — Если это так, то это настоящее объявление войны, — заявляет девушка, но король, гордо подняв голову, переводит взгляд за окно. — Нет, леди Дерзер, — он складывает руки на столе, скрещивая пальцы. Когда он поворачивается, в его взгляде читается непреклонная жёсткость. — Война уже давно началась.***
X-Ray Dog – The Vision
Последующие дни проходят во мраке, и даже природа, словно чувствуя страх, поселившийся в стенах замка, сгущает в небе тучи, скрывая солнце. Дни, пасмурные и серые, тянутся угрюмой вереницей, окутывая людей во дворце сумраком печали. Ни в одном углу больше не слышно смеха, лишь горечь и ужас можно увидеть на лицах людей. Теперь все понимают – гибель неизбежна. Неизвестным остаётся лишь число жизней, что придётся отдать. На кухне больше не заметно привычной весёлой суеты, никто не шутит и не сплетничает. Рыцари не выпускают из рук мечей, и все придворные прячутся по комнатам. Складка меж бровей короля больше не исчезает, и он почти не спит. Гарри проводит каждую ночь рядом, иногда беспокойно ворочаясь в кровати. Он послушно приносит полотенца и воду, когда короля лихорадит от терзающих его кошмаров, и ничего не говорит, потому что знает – он не в силах помочь. Дни отъезда неумолимо приближаются, но Луи не говорит об этом с Гарри. Они оба знают мысли друг друга, но никто не решается спросить первым. День ото дня, прижимая к груди медальон, мальчик вспоминает те счастливые дни, когда небо не было затянуто тучами надвигающейся беды. Каждую ночь он видит во сне бегущих лошадей, слышит их топот и, просыпаясь, знает: люди королевы Милены всё ближе, и те, кто пытается дать ей отпор, неизбежно проигрывают. Шарлотта полностью уходит в себя, и лишь однажды Гарри замечает её в цветочном саду, где, сидя на скамейке, она печально вертит в руках бутон белой розы, склонив голову на плечо лорда Дэйна. «… Становится легче, когда рядом есть тот, кому ты дорог» – вспоминает Гарри и грустно улыбается, потому что он счастлив, что у Шарлотты есть поддержка. И в тоже время он чувствует безграничную боль, потому что, едва обретя любовь, девушке суждено потерять её. В тот же день ранним вечером он находит и Найла. Стоя под сводами замка, Гарри наблюдает за единственным оставшимся под холодным проливным дождём пареньком. Оруженосец не перестаёт усердно тренироваться, даже тогда, когда остальные воины сложили оружие и отправились отдыхать. И Гарри знает, что парню страшно как никому. Он будет там, в самой гуще сражения, биться подле своего рыцаря и своего короля, защищая Королевство и дом, в котором он вырос. Рассекая капли дождя, Найл отрабатывает удар за ударом, позволяя мокрым волосам падать на лицо. Горькие слёзы жгут глаза, и Гарри закрывает веки, делая шаг вперёд, чтобы дождь смыл солёные капли. Он подставляет лицо холодному ветру и льющимся с небес слезам ангелов, и думает: смотрят ли его родные на него прямо сейчас? Он вспоминает искрящийся смех Джеммы, вспоминает тёплые любящие глаза матери, вспоминает об отце, которого почти не знал. Он думает о том, счастливы ли они там, где теперь находятся и… как скоро он присоединится к ним? Он знает, что никогда не получит ответ, но судьба не заставляет себя ждать. Скоро он покинет Винтерхом, отправляясь вслед за своим королём, даже если тот не пожелает этого. Смерть дышит в затылок каждого.***
— Где лорд Малик? — осведомляется Луи за завтраком одним из холодных дней и откидывается в кресле, выглядя чуть более расслабленным. Он вопросительно смотрит поочерёдно то на Лиама, то на Гарри, то на Найла, сидящих за столом, но ответом ему служит молчание. — Кто-нибудь знает, где Зейн? — чуть громче вопрошает король, теперь обернувшись на стоящих у стены слуг. Однако те лишь молча переглядываются. Король чувствует, как ненадолго отступившие было напряжение и тревога вновь сжимают его в тиски. Зал погружается в тягостное молчание, пока затянувшуюся паузу не нарушает мужской голос. — Я видел его, Ваше Величество. Все в зале мгновенно оборачиваются, и Гарри смотрит на стражника, только что вышедшего из комнаты прислуги. Он чуть прихрамывает на одну ногу и одет в простую рубаху, вероятно, только проснулся после ночного дежурства. — Так, и где он? — недовольно восклицает король, и стражник медлит секунду. — Главный советник покинул замок глубокой ночью, милорд, — говорит тот, и Гарри видит яркую вспышку удивления на хмуром лице короля. — Покинул? — недоуменно переспрашивает Луи. — Да, я лично приказал открыть ворота для него прошлой ночью. Он сказал, это был Ваш приказ. — Мой приказ?! — Луи оседает в кресле, окончательно теряясь, но стражник лишь кивает. В зале вновь воцаряется недолгое молчание, прежде чем стражник решается тихо спросить: — Хотите, чтобы я выслал погоню? Но Луи молчит. Он просто смотрит в одну точку, и Гарри ясно видит, что король в замешательстве. Прижав кулак к губам, Луи прикусывает один из перстней на пальце, и тихо отвечает: — Нет. Получив ответ, стражник уходит, оставляя за собой шлейф вины. Молчание длится недолго, и даже сэр Пейн выглядит поражённым, но голос Найла вдруг наполняет зал, разносясь эхом. — Он сбежал? Просто бросил нас? Просто взял и уехал, оставив Королевство в такой опасности? Но всё, о чём думает Гарри: он оставил Шарлотту одну. — Довольно! — вскрикивает Луи. Он резко поднимается с места и уходит, оставляя всех в гнетущей тишине непонимания с горьким послевкусием предательства.***
Really Slow Motion – Horizons
— Ещё чуть-чуть, — умоляет Гарри, цепко обхватив запястье короля и не позволяя ему подняться с постели. Луи выпускает тихий смешок ему в волосы, и перекидывает руку, чтобы обнять мальчика. Они лежат ещё какое-то время, пока лучи выглянувшего солнца ласково целуют их в виски. Гарри, укутанный в несколько покрывал, сильнее прижимается к обнажённому королю. Мальчик знает, что это не согреет никого из них, но ему просто нравится это. Каждый вечер на протяжении нескольких дней перед тем, как уснуть, он разглядывает лицо короля, изучает каждый его миллиметр. Больше всего он любит треугольник из родинок на щеке Луи, словно небо подарило ему одно из своих созвездий. — Луи? — тихо зовёт он, и король открывает глаза. — М? — Ты думаешь, Шарлотта влюбилась? — с коварной, но ещё сонной улыбкой спрашивает он, и Луи хмыкает. — Не знаю, — отвечает мужчина, положив голову так, что их лица оказываются напротив. — Ты считаешь? — Разве ты не чувствуешь её? Она же твоя сестра, — Гарри хмурится, слова Луи заставляют его нервничать. Он вспоминает о том, как Шарлотта сказала, что чувствует, будто Луи нравится Гарри, но теперь мальчик сомневается в этом. — Что-то вроде связи крови? Король молчит какое-то время, прежде чем вздохнуть и тихо прошептать: — Я так сильно запутался в собственных чувствах, что мне тяжело думать о ком-то другом. Это заставляет Гарри напрячься. Король грустно смотрит на него, переплетая их пальцы. — Когда мы уезжаем? — решается Гарри, и Луи выгибает брови. — Мы? — усмехается король, но Гарри выглядит совершенно серьёзным. — Ты же не думал, что сможешь оставить меня тут, правда? — с вызовом в голосе говорит мальчик, полностью уверенный в своём решении, и король молчит некоторое время, вероятно, обдумывая его слова. — Я не хочу, чтобы ты ехал, — вздыхает он, но тянется к мальчику и соединяет их лбы. — Но я не могу приказать тебе остаться. И Гарри улыбается с лёгким чувством победы, разливающимся внутри. Он счастливо улыбается, вытягивая руки и сжимая короля в объятиях. — Так когда? — шепчет мальчик, и король отвечает еле слышно. — Послезавтра, — сердце мальчика на мгновение перестаёт биться. — Лорды, уже давшие отпор Милене с западной стороны, потерпели неудачу. Им удалось сократить ряды армии королевы, но их по-прежнему много. Они словно стена. Гарри не отвечает, лишь сильнее прижимаясь к мужчине, и Луи, найдя его заледеневшие губы, успокаивающе целует их. Гарри чувствует себя в безопасности. Впервые за долгое время.***
Шарлотта не спускается к завтраку следующим утром. И Гарри думает, что никто не смеет осуждать её за то, что она пытается спрятаться от проблем хотя бы на эти считанные часы. Она почти не выходит из своей комнаты, и Гарри думает, что чувство брошенности из-за отъезда советника написано у неё на лице. Запечённая перепёлка не лезет в рот, аппетита совсем нет. Гарри косится на угрюмо суетящегося рядом Арчи, и позволяет себе надменно улыбнуться, хоть и знает, что это неправильно. Слуге страшно, как и всем остальным, и это заметно. Сегодня Гарри, Луи и Лиам завтракают вместе в полной тишине. Чуть позже в зале появляется хмурый и непривычно серьёзный Найл, и король приглашает его за стол. Гарри с грустью вспоминает, как ещё несколько месяцев назад Луи чуть было не убил оруженосца, почти выставив его на лютый холод. А теперь он предлагает тому присоединиться к королевской трапезе, словно это обычное дело. Всё меняется; ужас, сплотивший всех, заставляет грани стираться. — Милорд, — в раскрытые стражей двери с гордо вскинутой головой входит лорд ДеХаан и в своей обычной развязной манере подходит к столу. Луи поднимает голову, оставляя перепачканные руки на столе, и вопросительно смотрит на известного своей строптивостью юношу. — Лорд Дэйн, — король почтительно кивает, и молодой лорд останавливается напротив, откинув чёлку. — Я размышлял над Вашим предложением остаться здесь и защищать стены замка, — говорит он, и Найл с Гарри одновременно выгибают брови. — Что ж, я рад, что ты приня… — Я еду с Вами, — отрезает лорд, не сводя с короля серьёзного взгляда, и Луи, на мгновение опешив, окидывает взглядом его лицо. — Я уверен, твой отец гордился бы твоим решением, как и я, но знаешь, — Луи опускает взгляд на секунду, и снова смотрит в глаза лорда. — Моя сестра нуждается в твоей поддержке, как я полагаю. Ты не обязан ехать, чтобы сражаться за Королевство. Ты нужен ей здесь. На секунду лицо Дэйна искажается в ухмылке, но уже через мгновение снова серьёзнеет. Он стоит перед королём: гордый, расслабленный, не скованный страхом, в отличие от других, не скрывая своих недостатков и не пряча своего непокорного характера. — Я буду сражаться не за Королевство и даже не за Вас, — едко бросает он и гордо вздёргивает подбородок. — Я буду биться за мою леди. Луи не успевает найти слов, чтобы ответить ему. Лорд быстро склоняет голову, разворачивается и уходит так же внезапно, как и пришёл. И Гарри видит, как медленно, но верно лицо короля расплывается в горделивой улыбке. Он тоже улыбается, понимая, о чём думает Луи, и когда их взгляды встречаются, мальчик закусывает щёки, ловя на себе тёплый взгляд.хХх
Zack Hemsey – The Way (Instrumental)
Шарлотта не спускается к завтраку, проведя всю ночь без сна, принцесса всё ещё чувствует высохшие дорожки слёз на своих щеках. Несколько дней назад, сидя на балконе посреди ночи, она наблюдала за звёздами, умоляя их подарить мир её землям, когда услышала шорох и цокот копыт. Перегнувшись через перила, она взглянула вниз, чтобы увидеть всадника, что переполошил охрану так поздно. Девушка мгновенно нахмурилась, когда в свете луны её взору предстал вороной конь с почти слившимся с ним воедино смуглым всадником в чёрных одеждах. Она ахнула, заметив, как он сказал что-то страже и после те подняли тяжёлые ворота, выпуская его. Боль сковала её сердце, и обида прожгла дыру в груди, когда она поняла, что единственный, кто помогал ей быть той, кто она есть, только что покинул её. Не имея ни малейшего желания подниматься с кровати, она грустно смотрит на одинокую белую розу, стоящую в золочёной вазе на прикроватном столике. Очередную розу, подаренную лордом Дэйном в знак его светлых чувств. Он сообщил ей, что собирается отправиться с Луи, чтобы сражаться за неё там, на поле боя. Переубедить его было невозможно. Выдохнув, Шарлотта всё же встаёт и, подойдя к зеркалу, берёт в руки гребень. Её пальцы дрожат, когда медленными движениями она расчёсывает белые локоны, не сводя взгляда с отражения. Девушка заплетает аккуратные косы по обе стороны головы и умывает заплаканное лицо. Чувствуя звенящую пустоту в душе, она вынимает из-под подушки ключи и подходит к одиноко стоящему в углу комнаты сундуку. Волк, лежащий на краю кровати, спрыгивает, сонно зевая, и подходит к ней, чувствуя тревогу. Её сердце с глухим стуком бьётся в груди, напоминая о волнении, что не покидает юную душу. Повернув ключ, она откидывает крышку и осторожным движением достаёт небольшой предмет. Она садится на пол, подминая подол платья, и с грустной улыбкой всхлипывает, разглядывая хрупкую вещицу в руке. Дэрин толкается носом в плечо девушки, но та игнорирует его. Она смотрит лишь на предмет, столь дорогой её сердцу. Это небольшая деревянная фигурка розы, теперь покрытая льдом. В голове всплывают воспоминания о том, как мать подарила её ей, собственноручно вырезав из брусочка дерева. Шарлотта, тогда ещё совсем ребёнок, не знала вещи более красивой. Кроме того, это был подарок мамы, что делало его ещё более дорогим. И когда она нашла его в своей комнате годом позже, её сердце было разбито: роза покрылась льдом вместе со всем, что было во дворце, вместе с самим дворцом, вместе с её мамой… Жалобно проскулив, Дэрин с надеждой заглядывает в глаза хозяйки, но та скрючивается на полу, сжимаясь от боли. Она позволяет горьким слезам пролиться из глаз и выпустить наружу всю боль, что она держит внутри все эти годы. День ото дня она пытается быть сильной, пытается быть достойной того, что имеет. И никто не скажет ей, что она заслужила целый мир, но мир не заслужил её. Не в силах сдержать весь накопленный гнев, она начинает кричать. Она кричит изо всех сил, выплёскивая боль и ненависть. Со злостью сжав в руке ледяную фигурку, она с яростью швыряет её в стену, закрыв глаза. Это мгновение кажется вечностью. Крик стихает, когда на смену ему приходит понимание. Медленно, почти не дыша, Шарлотта поднимает голову. В ушах ещё отдаётся звук, и она не верит своему слуху. Не верит глазам, когда те находят то, что искали. Выпустив рваный вздох, она раскрывает рот, не в силах поверить. Фигурка, что она хранила все эти долгие годы, та, что утешала её бессонными ночами и дарила тепло воспоминаний о маминой любви, теперь лежит на полу, разбитая на сотню ледяных осколков. Но девушка не чувствует боли. Поднимаясь на дрожащих ногах, Шарлотта медленно подходит к осколкам, наблюдая, как самые мелкие из них уже тают. — Не может быть, — шепчет она, не понимая, как такое могло произойти. — Это невозможно, — качает головой она, наклоняясь и поднимая один из кристальных осколков. Эмоции, бушующие внутри, вдруг стихают, уступая место чему-то новому. Чему-то, чего она прежде не знала. Сжав осколок в ладони, принцесса медленно поднимает голову, чтобы взглянуть на уставившегося на неё волка. — Я уничтожила его, Дэрин, — шепчет Шарлотта, всё ещё не веря в собственные слова. — Я уничтожила его лёд. Она стоит посреди комнаты несчётное количество времени, наблюдая, как последний кусочек льда испаряется; мысли в голове путаются в безумном вихре. Шарлотта прикрывает глаза, а затем резко распахивает их и, с бешено колотящимся сердцем, бросается к сундуку и начинает методично выбрасывать из него содержимое, пока не добирается до спрятанного на самом дне меча. Затаив дыхание, она оглядывает сапфир в рукоятке и высеченные на клинке витиеватые розы. Ещё секунда – и принцесса выбегает из собственных покоев в коридор, волк ни на шаг не отстаёт от своей покровительницы. Единственная мысль бьётся пойманной птицей в голове: она должна сделать это. Она собирается уничтожить то, что так долго разрывает её душу, то, что причиняет боль её брату, с каждым днём превращая его сердце в лёд. Когда она стучит в тяжёлую дверь в одном из дальних коридоров, ей открывают не сразу. Старик высовывается через несколько долгих минут, удивлённо уставившись на незваную гостью. — В-ваше Высочество? — неверяще говорит он, и Шарлотта с болью в сердце направляет на него остриё меча. — Дай мне ключ, — твёрдо говорит она, но рука её дрожит. — Сейчас же! Громкий голос хозяйки заставляет волка утробно зарычать, пугая старика. — Я не могу, Ваше Высочество. Вы же знаете, не могу. Король велел мне… — Дай мне ключ! — кричит она, упирая лезвие прямо в дряхлую грудь, и старик отшатывается. Он возвращается спустя мгновение и, с огромной неохотой, всё же передаёт ей требуемое. Шарлотта отпирает скрипучий замок и решительно входит внутрь. Меч непосильной ношей оттягивает руку, но она упорно тащит его за собой к цели. Слёзы нещадно жгут глаза, когда она видит заледеневшую статую матери перед собой. — Я не могу замораживать так, как он, — всхлипывая, глядит она в неживые глаза. — Но я могу уничтожить то, что он сделал, — она поднимает меч, крепко сжимая его в обеих руках, очередной всхлип срывается с её губ, и горькие слёзы рекой текут по бледным щекам. Она знает, что должна сделать это, потому что Луи никогда не сможет. Шарлотта лишь хочет прекратить эти страдания, избавить их обоих от боли. Она хочет освободить Луи от чувства вины, что грызёт его долгие годы. — Прости меня, — шепчет она и, вложив всю силу, она замахивается. — Не смей! Дэрин, оскалившись, издаёт угрожающий рык; принцесса же, застигнутая врасплох, замирает, сглатывает удушающий ком в горле и медленно разворачивается. — Опусти его. Сейчас же, — грозно говорит невесть откуда взявшийся Луи. Волк мгновенно становится меж королём и его сестрой, шерсть на холке дыбится, передние лапы напрягаются, готовые вот-вот оттолкнуться от пола. — Ты всё равно не сможешь сделать этого. В голосе Луи звучит боль, смешанная с ненавистью к самому себе и со всё ещё проблескивающей во тьме печали надеждой. — Ошибаешься, — отвечает Шарлотта, стиснув зубы, и поднимает перед собой ладонь с осколком льда. Не говоря ни слова, она изо всех сил сжимает его кулаке. Лёд режет нежную кожу, и алая кровь струйкой стекает по кисти. Луи подаётся было вперёд, но тут же замирает, когда осколок с громким хлопком взрывается, превращаясь в сноп искр. Заворожённо наблюдая за этим зрелищем, король приоткрывает рот, не веря собственным глазам. Он переводит взгляд на заплаканное лицо Шарлотты, и теперь в его глазах читается настороженность. — Пожалуйста, — теперь более мягко произносит он, умоляюще выставляя перед собой руки. — Не делай этого, я прошу тебя. — Ты всю жизнь решал за меня! — не сдержавшись, вскрикивает она, и во взгляде Луи отражается их общая боль. — Ты столько лет держал её в чёртовом ледяном плену, не позволяя уйти! — она качает головой, едва слышно шепча последние слова. — Пришло время отпустить её, Луи. — Нет, это не тебе решать! Я сотворил это, и я найду способ это исправить! — повышает голос король, взмахивая руками, но Шарлотта крепче сжимает в окровавленных ладонях меч. — Ты ничего не исправишь, неужели ты до сих пор не понял? — рыдания разрывают её грудь. — Мы оба знаем, что ты никогда не вернешь её, ты должен сдаться, Луи. Должен сдаться, потому что у тебя есть я. — Нет, прошу, не делай этого! — он кидается вперёд, и Дэрин срывается с места. Волк впивается в ногу короля, и крик боли наполняет зал. — Прости, — Шарлотта разворачивается и изо всех сил замахивается мечом. Время на мгновение останавливается, и, отшвырнув от себя волка, Луи, не дыша, поднимает глаза: лезвие меча Шарлотты застыло прямо над ледяной головой Джоанны, в каких-то жалких миллиметрах от того, чтобы разрушить её навсегда. Дэрин прекращает попытки наброситься на короля снова, с удивлением смотря на замершую принцессу. Тишина длится ещё миг, прежде чем тихий плач наполняет зал. Тяжело выдохнув, Луи медленно подходит к сестре, то сжимая ладони в кулаки, то вновь разжимая. Он неслышно становится за её спиной и осторожно забирает из её рук меч. — Я не могу, — горько шепчет принцесса, поворачиваясь к нему. — Не могу. Эти слова разрывают королю сердце, и, отбросив в сторону меч, Луи раскрывает объятия. Принцесса прижимается к нему с немым отчаянием, пытаясь спрятаться от всего мира, и Луи, опустив подбородок на её макушку, чуть покачивается, убаюкивая её боль. — Я есть у тебя тоже, дорогая. И даже если я не рядом, я всегда в твоём сердце, помни это, — тихо говорит он, отстраняясь и поднимая её лицо. — Если я не вернусь, ты сделаешь это. — Нет, — она мотает головой, чувствуя нарастающую панику. — Нет-нет, не говори так! — Шарлотта, — он ласково сжимает её лицо в ладонях, слабо улыбаясь. — Это не просьба. Она молчит какое-то время, но затем кивает, понимая, что выбора нет. Опустив глаза, она утирает слёзы, и Луи оставляет поцелуй на её лбу. — Он укусил тебя? — она опускает взгляд на ногу Луи. — Прогрыз сапог, но всё в порядке. Всего лишь царапины, — он поднимает с пола меч и берёт её за руку. — Идём. Они уходят, и когда Луи затворяет двери, он бросает последний взгляд на Джоанну, не зная, сможет ли увидеть её снова.хХх
— Мне страшно, — шепчет Гарри, лёжа на груди короля и выводя узоры пальцем на коже. Луи приоткрывает глаза и сдвигает брови. Его ладонь поглаживает спину мальчика, слушая завывания ветра за окном. — Каждый раз, когда я думаю об этом, перед глазами тот день, когда мы встретились. Я помню их, раненых и убитых, лежащих на поле. — Ты не обязан ехать, моё солнце, — ласково шепчет король, накручивая волосы мальчика на палец и лениво улыбаясь. — Ты сделал бы меня счастливей, если бы остался здесь. Я хочу знать, что ты будешь в безопасности. — Но я буду далеко от тебя, — также тихо отвечает Гарри, продолжая водить пальцем по груди Луи, там, где бьётся его сердце. — А я не хочу. Я буду драться рядом с тобой. Но король лишь мягко смеётся на это заявление и тянется за нежным поцелуем. Гарри дуется из-за того, что Луи по-прежнему не воспринимает его всерьёз. — Мы оба помним, что ты еле держишь меч в руках. — Неправда, — противится Гарри. — Я тренируюсь с Найлом. И сэр Лиам научил меня нескольким приёмам. Клянусь, я стал намного лучше. — Хорошо-хорошо, — Луи добродушно закатывает глаза, продолжая перебирать волосы Гарри. — Я верю тебе. Я хочу, чтобы ты побыл с Найлом завтра утром, хорошо? — говорит он немного грустно, и Гарри кивает. — Хочу попрощаться с Шарлоттой, — сквозь ком в горле объясняет король, и мальчик понимающе кивает. — Увидимся во дворе? — с безжизненной улыбкой спрашивает мальчик, не в силах поверить, что уже завтра король выведет войска навстречу остальным лордам. — Увидимся, — без тени сомнения подтверждает Луи, и Гарри оставляет лёгкий поцелуй на его подбородке. — Доброй ночи, Луи, — сонно бормочет мальчик, опуская голову на грудь короля, и тот заботливо натягивает на него покрывало. — Доброй ночи, Гарри. Он засыпает под мерный стук сердца Луи.***
Really Slow Motion – End of Reing
Молчание становится их незримым спутником, пока Гарри и Найл в тишине собираются в дорогу. Оруженосец уже снарядил сэра Пейна и теперь сосредоточенно подбирает меч для Гарри. Выбор падает на не самый новый, но не слишком тяжёлый и удобно лежащий в руке – мальчику нравится. Найл помогает Гарри облачиться в кольчужную рубаху, и они отправляются выбирать коня. Всё утро сердце Гарри то бешено бьётся, то замирает, когда особенно жуткие мысли проскальзывают в голове. Он думает о том, что им потребуется всего несколько дней, чтобы встретить лордов в назначенном месте, а потом столкнуться в бою с Миленой и её армией, уже потрёпанной войсками Севера. — Вот сюда, — вдруг голос Найла отвлекает его от мыслей, и Гарри замечает явное беспокойство на лице друга, когда тот набивает его походный мешок провизией. — Хэй, Найл, — негромко зовёт Гарри, присаживаясь рядом на скамью, и оруженосец поднимает голову. — Ты ведь уже бывал в битвах, но тебе всё ещё страшно? — Хах, — усмехается парень, качая головой, и отводит взгляд, продолжая наполнять мешок. — Это совсем другое, дружище. Не столь значительные битвы, просто завоевания, когда ты заранее знаешь, что враг будет повержен, — он усмехается, но в глазах его нет ничего кроме страха. — И я никогда не бился плечом к плечу с остальными. Я всего лишь оруженосец, моё дело – снарядить сэра Лиама и ждать. А теперь мне придётся драться, потому что это будет делать каждый, кто способен держать меч. Потому что это не покорение чужих замков ради собственной забавы, это бой насмерть, дабы защитить свой дом. Слова пробираются под кожу, отравляя душу, и Гарри нервно сглатывает. Это не делает его сильнее и не помогает успокоиться. Но это то, что есть. — Почему все считают честью умереть за короля? — Возможно, ты поймёшь это со временем. Весёлый голос друга эхом отдаётся в голове, и Гарри поджимает трясущиеся губы. — Найл? — шепчет мальчик, вертя в руках, снятый с шеи медальон, и оруженосец вопросительно мычит. — Помнишь, как я спросил тебя, почему все принимают за честь умереть за короля? — Угу, — кивает парень. Он поднимает голову и наконец тусклая, но искренняя улыбка озаряет его лицо. — Помнишь, я сказал, что никогда бы не отдал за него свою жизнь? — дрожащим голосом спрашивает Гарри, в последний раз бросая взгляд на медальон и поднимая глаза на парня, тот молча кивает. У Гарри нет сил улыбнуться в ответ, он лишь тихо шепчет. — Я солгал.***
Harry Gregson-Williams – The Battle
Шарлотта держит голову высоко, стоя на парадной лестнице, и Гарри бросает ей прощальный взгляд, но глаза принцессы устремлены в одну точку. Её верный волк смиренно сидит подле её ног, изредка поглядывая на хозяйку. Мальчик крепко держится за поводья своего коня, восседая на жеребце и легко почесывая от волнения его шоколадную гриву. Найл оставил своё место подле военачальника, чтобы сейчас быть рядом с Гарри, и они оглядывают многотысячную армию, что выстроилась далеко за пределами замка, ожидая своего часа. Воины кажутся Гарри непроглядной стеной, все как один, ждущие приказа. Он поворачивается, ища глазами Луи: тот даёт последние наставления советникам, а затем подходит к принцессе и что-то шепчет на ухо. И Гарри видит, как много сил уходит у Шарлотты, чтобы сдержаться, не кинуться к брату и не заключить его в объятия. Лица некоторых слуг совершенно опустошены, и Гарри слабо улыбается на прощальный кивок Давида. Он видит, как рыдает Александрия и как Бриджит похлопывает её по плечу, прижимая к себе и успокаивая. Гарри морщит нос, боясь заплакать тоже. Ему страшно, и он всё ещё не до конца осознаёт, что, возможно, навсегда покидает место, ставшее ему домом. Он не знает, что ждёт его впереди, он не знает, что такое война. Он знает лишь одно – он будет там, где будет Луи. Король в последний раз наклоняется к сестре, чтобы оставить поцелуй на её лбу, а затем, кротко улыбнувшись, решительно сбегает по лестнице. Мантия лазурной волной полощется за спиной, меч тяжело хлопает по бедру, и вот уже Луи запрыгивает на коня, и слуга пристёгивает щит короля к броне доспехов Винтера. Кринет плотно установлен на шее Винтера, защищая его от стрел, под седлом красуется попона со знаменем Королевства. Ледяной король и его верный конь готовы вступить в величайший за всё время правления Луи бой, служа во имя общей цели. Не говоря ни слова, король берёт под руку шлем и, натянув поводья, направляет Винтера за ворота. Гарри, Найл и несколько рыцарей из личного отряда короля двигаются следом, покидая стены родного замка. Они скачут в полной тишине на встречу с ожидающей их армией, и топот копыт отдаётся глухим набатом в голове Гарри. Приближаясь к многотысячной армии воинов, прибывших из самых дальних уголков Винтерхома, король замедляет ход, выглядя преисполненным решимости. Гарри вместе с остальными новоприбывшими останавливает коня в конце второго ряда воинов, присоединяясь к строю. Луи же, пришпорив Винтера, срывается с места и стремглав мчит мимо стоящих на поле рыцарей. И каждый восторженно смотрит на своего короля, величественно восседающего в седле. Доскакав до другого конца войска, Винтер разворачивается и мелкой рысцой семенит вперёд, в центр. Остановившись на небольшой возвышенности так, чтобы видеть армию в полном составе, король начинает свою речь: — Воины! — звучный голос гулко разносится над полем среди притихших рыцарей, внимающих каждому его слову, а Гарри, затаив дыхание, пытается разглядеть лицо короля вдали. — Я вижу в ваших глазах тот же страх, который сжимает моё сердце. И может, настанет день, когда мы предадим нашу веру, наших друзей, оставим честь, разорвём узы, что связывают нас, — уверенно говорит он, и даже со своего места Гарри видит, как вздулись вены на шее короля. — Может, придёт час, когда настанет закат эпохи великих королей, — Луи оглядывает рыцарей, и затем уголок его рта приподнимается в хитрой ухмылке, и он вскидывает кулак вверх. — Но пока моё сердце бьётся в груди, я не позволю этому случиться! Тысячи людей разражаются одобрительным криком, и Гарри улыбается. Луи сжимает кулак сильнее, держа его высоко над головой. — Пусть враг увидит отвагу ваших сердец! Пусть услышит звон наших мечей! Пусть узнает, на что мы способны! Ответный гул, разнёсшийся над полем, ещё никогда не значил так много, как в эту минуту. Сердце Гарри переполняется гордостью и восхищением, хотя и без всех этих громогласных речей мальчик знает, что отдаст жизнь за свою любовь.***
Harry Gregson Williams – Rise a Knight
Четыре долгих дня в пути, и когда Гарри, измотанный и жаждущий полноценного сна, замечает впереди холм, сердце его переворачивается в груди. Он нагоняет Луи, едущего рядом с военачальником, и чувствует щемящую, неизбывную тоску по обществу короля – они почти не говорят в эти дни. Гарри не хочет, чтобы кто-то знал о них, поэтому он украдкой посетил королевский шатёр лишь одной ночью и покинул его ещё до восхода солнца. — Ваше Величество? — зовёт он, и язык, отвыкший от официального обращения, неуклюже спотыкается на этих словах. Услышав знакомый голос, король мгновенно оборачивается. — Гарри, — кивает он, и сэр Лиам тактично переключается на беседу со своим оруженосцем. Улучив момент, Гарри подъезжает ближе к Луи, стеснительно улыбаясь. — Привет, — шепчет он так, чтобы никто не мог услышать, и Луи улыбается. — Здравствуй. — Мы почти на месте, да? — он указывает на холм, за которым должны были разбить лагерь собравшиеся лорды, и Луи кивает. Меж его бровей появляется складка, и король напрягается. — Полагаю, мы вовремя, и армия Милены уже на подходе. Мы встретим их здесь и не пропустим дальше. Здесь всё и решится. — А что же с лордами, что уже дали ей отпор ранее? — с опаской спрашивает мальчик, и король опускает взгляд. — Могу предположить, что некоторые из них, что ещё способны к битве, зайдут с тыла. — Луи? — тихо зовёт мальчик, грустно вздыхая, и король поворачивает голову. — Ты уже привёл их всех сюда, ты не обязан вести их в бой. Гарри умоляюще смотрит на мужчину, заведомо зная, что тот не согласится остаться в тени. Но где-то в самой глубине его души ещё теплится надежда на то, что король может передумать. — Ты знаешь ответ, мой юный Гарри, — говорит король, и Гарри обречённо прикрывает глаза. — Ты и так герой для своих людей, — грустно шепчет мальчик. — Герой для меня. — Может быть, — с печальной улыбкой отвечает король, пожимая плечами. Он поворачивает голову, и сапфиры в его короне поблескивают в тусклых лучах солнца. — У каждого героя есть свой путь. А у каждого пути есть конец. — Не говори так, — с надрывом просит мальчик, чувствуя зияющую дыру в груди. — Это то, что есть, — король протягивает руку, чтобы заправить прядь волос Гарри за ухо, а затем, подарив ему прощальный взгляд, двигается вперёд.***
X-Ray Dog – Here Comes The King
Лагерь, разбитый остальными лордами, действительно оказывается за холмом. И когда люди Луи, поднимаются на вершину, сердца каждого из них замирают при виде открывшейся им картины. Тысячи и тысячи воинов стоят, сидят, лежат, чистят доспехи, кормят коней или просто бродят по склону в ожидании своего короля. Гарри, стоящий где-то между вторым и третьим рядом, изумлённо раскрывает рот, впервые осознавая всю мощь королевской армии. Уезжая в походы, Луи брал с собой только войско Винтерхома, а теперь перед ним предстали все рыцари, когда-то присягнувшие на верность королю. Гарри бросает взгляд на Луи, властно возвышающегося на Винтере, и замечает шокированные профили леди Дерзер и лорда Дэйна; лишь сэр Лиам сохраняет самообладание. Въехать в лагерь оказывается сложной задачей, и Луи велит некоторым частям своей армии расположиться по краям. Гарри и Найл едут позади небольшого отряда, состоящего из короля, военачальника и двух наследников наместных лордов. Дыхание сбивается, когда с каждым шагом своего коня, Гарри ловит всё больше взглядов, обращённых к ним. Рыцари, что по большей степени заняты делом, с интересом поворачиваются к ним, и лица их вытягиваются от изумления. Многие из тех, что были посвящены непосредственно лордами и никогда не видели короля вживую. Гарри думает, что их сердца, вероятно, сейчас стучат не менее (а может, даже более) трепетно, чем его собственное. Впервые видеть армию Королевства так близко, являться её частью невероятно воодушевляет. Королевский отряд продвигается вглубь лагеря, и возгласы то там, то тут, оповещают остальных о прибытии Его Величества. Король сохраняет ледяную невозмутимость, словно одна из его застывших статуй, и Гарри слышит восхищённое бормотание Найла. — Это король! — кричит кто-то особенно громко, и несколько кузнецов отрываются от дел, чтобы взглянуть на проезжающих мимо людей. Гарри не перестаёт оглядываться вокруг, отмечая, что лёгкая зелёная поросль травы уже изрядно истоптана, но яркое полуденное солнце наполняет её живыми красками. Он видит разноцветие шатров, и незнакомые ему доспехи на рыцарях, и всё это кажется ему чужим. Дыхание приходится задержать, когда Винтер впереди останавливается, и конь Гарри едва успевает притормозить. Эмоции переполняют мальчика, не зная, о чём думать в первую очередь, он высматривает впереди силуэт короля, но затем его внимание привлекает кое-что более интересное: большой шатёр, раскинутый в самом центре многотысячного лагеря, окружённый десятком вооружённых стражников. Король спрыгивает со своего коня, и несколько человек выходят из шатра. Отдав поводья Винтера одному из рыцарей, Луи приветственно кивает; остальные также спешиваются, что решает сделать и Гарри. — Это они, — вдруг шепчет Найл, толкая мальчика в плечо, когда они приближаются к шатру. — Лорды. Щурясь от яркого солнца, Гарри пялится на встречающих, но не приближается к ним, увлекаемый Найлом в сторону. И пока они возятся, привязывая лошадей, Гарри с интересом прислушивается к долетающим до слуха обрывкам фраз. — Ваше Величество, — начинает один из лордов, полноватый мужчина с щетиной на лице. — Мы рады, что Вы прибыли так скоро. — Где остальные? — с удивлением и негодованием вопрошает король, окидывая взглядом окруживших его лордов. Гарри замечает – да, их вовсе не семнадцать, а намного, намного меньше. Помимо добродушного лорда-толстяка, Гарри видит рыжего мужчину с коротенькой жёсткой бородкой, двух довольно молодых женщин и ещё двоих угрюмых на вид мужчин. И только сейчас он замечает, что леди Дерзер стоит рядом с королём, перекидываясь приветствиями с остальными лордами, в отличие от лорда Дэйна, понуро переминающегося с ноги на ногу в стороне. — Как Вы знаете, пять лордов с Запада приняли на себя удар в попытках задержать армию Милены. Лорд Эйдан и лорд Вэйн покинули свои южные провинции около недели назад, чтобы встретить людей королевы, если они пройдут дальше, — отвечает рыжий наместник, и король слушает его, хмуря брови. — Лорд Эдвардс вывел своих людей слишком поздно, и, боюсь, они будут здесь лишь через пару дней. Судьба людей Коуэна мне неизвестна, мы полагаем, милорд, трус не изъявил желания принять бой, а вот лорд Ричардсон скончался три дня назад в пути. Его люди прибыли сюда, и, думаю, кто-то из нас возьмёт командование ими на себя. Луи молчит несколько мгновений, задумчиво оглядывая стоящих перед собой лордов, и осведомляется: — Где лорд Майер? — его бровь вопросительно взлетает вверх, и полный мужчина прочищает горло. — Прискорбно сообщать Вам, милорд, — с виноватым видом отвечает он, и остальные лорды опускают взгляды, — лорд Майер погиб во вчерашней схватке в нескольких милях отсюда. Часть войска Милены ушла далеко вперёд, но могу с гордостью сообщить, сир, мы убили всех до последнего. — С гордостью? — презрительно фыркает Луи, прикрывая глаза. — Но, Ваше Величество… — Довольно, — Луи отмахивается и обходит его. Он останавливается возле двух девушек, заставляя тем самым их обратить на себя взоры. — Леди Рапсберри, леди Майер, примите мои глубочайшие соболезнования по поводу утраты Ваших отцов. Они были замечательными людьми, и я принимаю за честь то, что вы сейчас здесь представляете их. Уверен, они гордятся вами. — Ваше Величество, — произносит одна из них, когда Луи уже хочет уйти. — Да? — он оборачивается, сдвигая брови. — Я бы хотела сама повести своих людей, — говорит первая, бросая взгляд на вторую. — Как и леди Майер, думаю. Луи окидывает их пристальным взглядом, только сейчас отмечая, что девушки облачены в доспехи, и кивает. — Буду горд биться с Вами плечом к плечу, если на то Ваша воля. Не говоря больше ни слова, он скрывается в шатре лордов, пока готовят королевский шатёр. От внимания Гарри не ускользает, как старший лорд ДеХаан вальяжно проходит мимо своего сына, задевая того плечом. В глазах лорда Дэйна сквозят унижение и неприязнь, но Гарри знает, что ничем не может помочь. Отвернувшись с тяжёлым сердцем, он спешит найти Найла, боясь быть поглощённым толпой.***
Вечером, когда они с Найлом сидят у костра, слушая байки рыцарей, уже побывавших в сражении с людьми Милены, Гарри узнаёт чуть больше о лордах. Теперь он знает, что улыбчивый толстяк, приветствовавший короля – лорд Корден, они знакомы с королём ещё с тех пор, как юный Луи только начинал свою завоевательскую деятельность. Рыжеволосый лорд Эдвард Ширан – один из самых знаменитых лордов, прославленный не только своими победами, что он одержал для короля, но и самыми лучшими балами в своей провинции. Лорд Шайран – один из двух угрюмых лордов, и даже его прозвище – Кровавый Лорд – говорит о том, что мужчина суров и довольно жесток. Гарри он не нравится, но, судя по рассказам, он так же предан королю, как и все. Лорд ДеХаан-старший, по-прежнему отказывающийся даже стоять рядом с сыном, тоже вызывает у Гарри неприязнь. А вот леди Дерзер теперь находится в компании таких же воительниц, что и она сама; Гарри думает, что эти хрупкие осиротевшие девушки имеют, вероятно, большее мужество, чем большинство рыцарей в лагере. — Эм, Гарри? — вдруг знакомый голос окликает его, и, обернувшись на зов, мальчик видит Дэйна с тарелкой в руке. — Король просил найти тебя. Думаю, тебе стоит зайти к нему. Сердце Гарри будто пронзают тысячи маленьких иголочек, и он подрывается с места, благодарно кивая лорду. Уходя, он замечает, что Дэйн занимает его место рядом с Найлом, и тот дружелюбно улыбается ему. Гарри чувствует жуткую нервозность. Он не говорил с Луи, кажется, целую вечность, и порой ему так хочется оказаться на королевском ложе, на груди Луи, чтобы говорить с ним о разной ерунде или просто молчать, слушая дыхание друг друга. Он останавливается у шатра, вопросительно поднимая глаза на стражника, который делает вид, что даже не видит его. Гарри притворно прокашливается, и рыцарь выгибает бровь. — Чего тебе? — спрашивает он, и Гарри сжимает кулаки. — Его Величество хочет видеть меня, — ворчит он себе под нос, смотря на стражника из-под насупленных бровей. — О, правда? — он хмыкает, переминаясь с одной ноги на другую. – Я не получал приказа впустить кого-либо. — Так зайди и скажи ему, что я здесь, — недовольно говорит Гарри, взмахивая рукой, и внезапно получает толчок в грудь. Он шокировано вскидывает голову, едва удержавшись на ногах, и стражник усмехается. — Пошёл прочь! Прислуге тут не место. Слова ранят настолько же сильно, насколько и злят, потому что… если бы только кто-то мог знать, что Гарри никакая не прислуга! Скрестив руки на груди, он упорно делает шаг вперёд. У него появляется желание крикнуть, позвать Луи по имени, но он не хочет так унижаться. — Дай войти, — огрызается Гарри, и вдруг стражник хватает его за ворот куртки, практически поднимая над землёй одной рукой. Мальчик в панике хватается за руки стражника, боясь быть удушенным, и огромными от испуга глазами смотрит ему в лицо. — Я сказал убирайся! Если королю и понадобится кто-то вроде тебя, он сообщит мне об этом. С силой отшвырнув мальчишку, он как ни в чём не бывало принимает прежнюю скучающую позу. Трава немного смягчает падение Гарри, и он тут же вскакивает, потирая ушибленное место. Бросив испепеляющий взгляд на обидчика, он уже поворачивается, намереваясь уйти и придумать план получше, когда слышит непонятный шорох. Мгновенно обернувшись, мальчик с удивлением обнаруживает, что стражника у шатра уже нет. Гарри делает робкий шаг вперёд и, услышав приглушённый вскрик, моментально врывается внутрь. — Простите, Ваше Величество! — молит стражник, и Гарри в ужасе распахивает глаза, видя разгневанного Луи, прижимающего стражника к деревянному столбу-балке, держа его за ворот торчащей рубахи, точно так же, как тот только что хватал мальчика. — И это всё, что ты можешь мне сказать, пёс? — король шипит, словно змея, и глаза Гарри округляются от ужаса, когда он видит, как ладонь короля покрывается изморозью. — Не надо! — выкрикивает Гарри, но Луи даже не оборачивается, он сильнее прижимает стражника к дереву, теперь сжимая его горло. — Если он сказал тебе, что я жду его – значит, я жду его, — цедит Луи, оскалившись, резко отпускает рыцаря, и тот валится на пол. — Ещё раз поднимешь на него руку, и ты больше не поднимешь её вообще. Ясно? — стражник лишь кивает, хрипя и хватаясь за горло, и Луи отступает назад. — Пошёл вон! Напуганный мужчина буквально выползает наружу, и Гарри тотчас заключает короля в объятия, подойдя к нему со спины. Луи на мгновение вздрагивает, но расслабляется в руках мальчика, выпуская вздох. — Спасибо, — шепчет Гарри, зная, что король запросто мог убить провинившегося стражника, но не сделал этого, потому что Гарри был здесь. — Идём, — Луи бережно берёт ладонь Гарри в свою и тянет его вглубь шатра, чтобы улечься на разбросанные на полу тёплые шкуры и подушки. — Я скучал по тебе, — признаётся Гарри, пряча нос в ямочке у основания шеи короля, и вдруг наваливается сверху, накрывая собой почти всего Луи, и тот устало улыбается. Гарри наклоняется, чтобы оставить поцелуй на краешке губ мужчины, и внезапно робость возвращается к нему, спеленав по рукам и ногам тесным коконом. Каждый раз, когда он остаётся наедине с Луи, он снова и снова чувствует стеснение и тревогу, будто вот-вот сделает что-то не так. — Я… — Луи осекается, поднимая глаза на мальчика, и его пальцы легко касаются непослушных кудрявых локонов. — Я тоже… Тоже скучал по тебе. И Гарри понимает, что Луи, вероятно, тысячу лет не испытывал чувств, подобных тоске по кому-то или прилива нежности от чужих прикосновений. Он не винит Луи за то, что в его словах не много искренности, но он благодарен тому, что король пытается дать Гарри в ответ хоть малую часть того, что даёт ему мальчик. Комфортная для них обоих тишина окутывает их маревом тепла и уюта. Гарри умиротворённо слушает равномерное биение сердца короля, лёжа на его груди. Луи накручивает его кудри на палец, иногда чуть оттягивая их и наблюдая, как прядки раз за разом отпружинивают назад. Гарри молчит какое-то время, но мысли, не дающие ему покоя уже долгое время, так и норовят сорваться с языка. Пересилив себя, он приподнимается, тяжело вздохнув, и укладывается так, чтобы видеть лицо короля. Тот приоткрывает глаза, и Гарри видит в них отблеск беспокойства. Прикусив губу, он несмело начинает: — Почему… — он сглатывает мешающий в горле ком страха, и ему кажется, что сердце бьётся где-то в глотке, мешая сделать вдох. — Почему ты уверен, что ты лжец? — почти шёпотом спрашивает Гарри, и Луи отводит взгляд. Король молча смотрит в сторону, продолжая крутить кудрявые волосы, пока Гарри ждёт, с напором глядя в ледяные глаза. В конце концов, Луи вздыхает, понимая, что уйти от ответа не получится, и так же тихо отвечает, не желая нарушать атмосферу вокруг: — Потому что я лгал всю свою жизнь? — скорее вопросительно, чем утвердительно говорит Луи с иронией в голосе, но Гарри хмурится, и король сдаётся. — Я думаю, что дело даже не в том, что я солгал тебе или кому-то ещё. Я думаю, что дело во мне, — грустно говорит он, поднимая усталые глаза. — Потому что я живу, благодаря ложным надеждам, которыми сам себя кормлю. Из года в год, из месяца в месяц, из недели в неделю. И так каждый день. Я лгу сам себе, потому что даже зная, что всё чертовски плохо, я продолжаю говорить себе, что я справлюсь. — Но это не ложь, — Гарри качает головой, уверенный, что король заблуждается. — Это всего лишь самовнушение, помогающее тебе двигаться дальше. Луи молчит. Он возводит взгляд к куполу шатра над головой, обдумывая слова Гарри, и прежде чем что-то сказать, горько усмехается. — Нет, Гарри, — он качает головой, и мальчик приподнимается, выглядя всё более разбитым. — Знаешь, когда я отправился на Север, я сказал Шарлотте, что это только ради мамы. Но это было не так. Я собрал армию, чтобы показать миру, кто я такой и что они сделали со мной. Я ненавидел их всех, Гарри. Я лишь хотел выплеснуть боль, что мне причинили. После того, как я встретил ту чёртову ведьму в деревне, я пытался убедить себя, что я уничтожаю города не ради власти, а потому что они стоят у меня на пути. Это была ложь, — он закрывает глаза, откидывая голову, и Гарри смотрит на подрагивающие ресницы короля. — Я любил власть, упивался ей. И как бы самодовольно это ни звучало, я считал себя королём всего мира. Это можно свалить на то, что я был юным, но годы шли, а ничего не менялось. Что-то словно сломалось во мне после того, как лёд завладел моей кровью. И все эти долгие годы я убеждал себя, что я смогу вернуть маму к жизни. Подарить ей те годы, что украл. — Так и будет, Луи, — ободряюще шепчет Гарри, поглаживая волосы короля. — Нет, — говорит он и, открыв глаза, отвечает на взволнованный взгляд Гарри. — Я уничтожу статую, как только вернусь, — надломлено обещает он, и Гарри удивлённо ахает. — Но так нельзя! — Не надо, Гарри, — король отмахивается, поднимаясь, и Гарри сползает с его груди, усаживаясь на шкурах. — Я уже принял решение. Мальчик раскрывает рот, чтобы возразить, но странное чувство внутри твердит ему не делать этого. Луи и без того подавлен, войска Милены вот-вот появятся на горизонте, и Гарри не хочет быть тем, кто ещё больше расстроит Луи. Он здесь не для этого. Осторожно поднявшись вслед за королём, Гарри обвивает руки вокруг его талии и утыкается лицом в спину мужчины. Он выдыхает в тонкую ткань сорочки и думает, что луна, наверное, уже давно хозяйничает на небе. — Но ведь она сказала, что ты должен найти их, и найти лжеца тоже, — напоминает мальчик, и Луи молчит какое-то время, прежде чем ответить. — Я думаю, не все слова так буквальны. Вероятно, я просто должен был обрести себя? Потому что моя душа была потеряна, истерзанная страданиями, но теперь я словно иду на свет, пытаясь найти выход. Гарри молчит, размышляя над этим, но приходит к выводу, что уже слишком поздно, чтобы что-то понимать. — Тебе нужно поспать, — тихо говорит он, и Луи кивает, соглашаясь. Гарри нехотя выпускает короля из объятий, и тот принимается расправлять шкуры и покрывало, но замирает на полпути. Неуверенно обернувшись, он ловит взгляд Гарри и тихо спрашивает: — Может, эм… может, хочешь остаться? — он кусает щёку, не зная, как выразить собственные мысли. — Остаться со мной? Широкая улыбка освещает лицо мальчика, и он радостно кивает. Первым забравшись в постель, Гарри раскладывает для них подушки, и Луи накрывает его тёплым покрывалом. Когда король ложится рядом, позволяя мальчику прильнуть к его холодному телу, Гарри слышит, как сильно стучит сердце Луи. Однако он не говорит ни слова, и, несмотря на стук чужого сердца, отдающийся в голове, и тусклый свет факелов, ему удаётся погрузиться в беспокойный сон.***
Really Slow Motion – Iron Poetry (feat. Kate St. Pierre)
— Ваше Величество! — чужой голос бесцеремонно выдёргивает из сна, и когда Гарри распахивает глаза, он видит сэра Лиама, только что ворвавшегося в шатёр. — Ваше Величество, — задыхаясь, говорит военачальник, сжимая в руке шлем. — Они всего в паре миль от нас, милорд, их слишком много! — тараторит военачальник, и полусонный Гарри переводит взгляд на едва проснувшегося короля. До Гарри не сразу доходит, что он всё ещё находится в импровизированной постели Его Величества, но сэр Пейн никак не комментирует это, хотя, Гарри уверен, рыцарь заметил его. Луи, едва отошедший от сна, смотрит на него огромными глазами, и уже в следующую секунду его лицо приобретает все оттенки суровости. Король накидывает кожаный жилет и быстро вскакивает, сохраняя самообладание: — Готовь людей, — приказывает он, и сердце Гарри заходится в бешеном ритме. Всё не так, только не так. Он представлял всё иначе, этого не может случиться. — Я выйду через пару минут. Лиам отвешивает быстрый поклон и исчезает из шатра так же стремительно, как и явился. — Луи? — испуганно зовёт мальчик, вылезая из-под покрывал и поднимая на короля встревоженный взгляд. Король молчит, кажется, оцепенев от неожиданных новостей. Но когда Гарри снова подаёт голос, Луи всё же оборачивается. Он выглядит потерянным, взгляд блуждает в прострации, словно он забыл, где находится. Выдохнув, он опускается на колени и берёт лицо мальчика в ладони, заглядывая в его испуганные глаза. — Всё будет хорошо, моё солнце, — шепчет он, выдавливая улыбку. — Я обещаю, — он оставляет поцелуй на лбу мальчика и мгновенно поднимается, чтобы покинуть шатёр. Когда Гарри – задыхающийся от волнения и едва понимающий, что происходит – выскакивает на улицу, хаос поглощает его. Сотни людей носятся вокруг в огромной спешке. Армия Милены застала их врасплох, ведь никто не ждал, что её люди будут здесь так скоро. Гарри выглядит потерянным ребенком, кружась вокруг себя в отчаянных попытках найти хоть одно знакомое лицо или понять, что ему делать. Наконец, одна здравая мысль приходит в голову, и Гарри срывается с места, чтобы отыскать Найла. Он врывается в палатку оруженосца с громким воплем, но друга не оказывается там. Сердце Гарри стучит всё быстрее, будто стремясь выпрыгнуть из груди, и он торопливо выскакивает наружу, сталкиваясь с кем-то лоб в лоб. Не удержавшись на ногах, мальчик валится наземь и так ударяется головой, что перед глазами темнеет. — Гарри? — удивляется Хоран, и мальчик тут же вскакивает, хватая друга за плечи. — Найл! Найл, что происходит, что мне делать? — паника с новой силой захлёстывает юное сознание, и Гарри не помнит, когда в последний раз испытывал такой страх. — Спокойно, — рассудительно говорит оруженосец, и Гарри надеется, что Найл, бывавший в подобных ситуациях, знает, что делать. Друг крепко хватает его за локоть и тащит за собой. — Идём скорее, найдём твои доспехи. Они проносятся мимо рыцарей, снаряжающих своих коней, и мимо кузнецов, что до последних минут доводят мечи до совершенства. Пробегая мимо стойла с лошадьми, Гарри краем глаза удаётся увидеть, как взволнованы кони, их испуганное ржание не заглушают даже громкие крики рыцарей. — Сюда, — Найл тянет Гарри за рукав, но взгляд мальчика вдруг выдёргивает одну чёткую картинку из общей мельтешащей толпы. Он видит короля, стоящего под навесом в окружении своих верных лордов, что внимательно слушают приказы мужчины. Гарри удаётся увидеть, как лорд Ширан показывает королю что-то на карте, прежде чем Найл окончательно утаскивает его. Они заходят в огромный шатёр, один из многих, где собрано снаряжение для воинов. Внутри нескольких юнцов, трясясь от страха, пытаются натянуть на себя доспехи. Нетрудно догадаться, что этим перепуганным оруженосцам было велено снаряжаться в бой. — Вот, — остановившись возле лавки, Найл указывает на два комплекта доспехов – незатейливых, да и не самых новых, – которые выделили для них. — Я взял один для тебя. — Спасибо, — давится воздухом Гарри, всё ещё не полностью осознавая, что происходит. Ноги подкашиваются, он усаживается прямо на землю, пытаясь разобраться, что есть что, и поднимает на друга обречённый взгляд. — Найл? — шепчет он. — Тебе страшно? Хоран молчит довольно долго, просто пялясь на мальчишку в ответ, вероятно, обдумывая вопрос. Он невесело улыбается, на мгновение оставляя сборы, и усаживается рядом с Гарри, положа руку на его плечо. — Всё хорошо, приятель, — он приобнимает мальчика, пытаясь успокоить. — Мой отец однажды сказал, когда я вернулся из очередного королевского похода: «Ну, это не может продлиться долго, слишком это глупо». И действительно, война – это и впрямь слишком глупо, — он вздыхает, и грусть затемняет его лицо. — Что, впрочем, не мешает ей длиться долго. Так что единственное, о чём мы можем просить небеса – чтобы всё закончилось быстро. — Разве не о том, чтобы остаться живыми? — Ага, — Найл усмехается и, похлопав Гарри по плечу, поднимается на ноги. — Но это зависит только от тебя, дружище. От того, насколько сильно ты хочешь жить. Гарри сглатывает, не найдя, что ответить и, следуя примеру друга, начинает облачаться в доспехи. Найл помогает Гарри полностью снарядиться, и меч кажется таким неимоверно тяжёлым, что тянет мальчика к земле. Когда они с Найлом выходят из шатра, Гарри изо всех сил пытается сохранять спокойствие, игнорируя суматоху вокруг. Людей становится всё больше, и многие из них уже выводят лошадей и плотными рядами выстраиваются на поле. Лорды уже готовы и собираются отправиться к своим людям. Лорд Ширан забирается на коня, и его бирюзовая мантия развевается на ветру. Оруженосец вручает меч лорду Кордену, а Дэйн стоит рядом со своим отцом, пытаясь поймать хоть один одобрительный взгляд. Он видит трёх леди, гордо возвышающихся на конях, и их мантии – три разных оттенка синевы, – трепещут за их спинами. Он видит знамёна Королевства, что держат некоторые рыцари, уже сидя верхом. — Смотри, — Найл толкает мальчика в плечо, и когда Гарри поворачивается, он испускает тяжёлый выдох, не веря глазам. Тысячи воинов верхом на конях ожидают своих покровителей. Все три леди, теперь представляющие провинции своих павших отцов, первыми срываются с мест, покидая лагерь, чтобы возглавить своих людей. Кивнув лорду Шайрану, лорд Корден следует за дамами, и, перекинувшись несколькими фразами с одним из рыцарей, лорд Ширан тоже пришпоривает коня. «Луи», — проскальзывает мысль в голове Гарри и, повернувшись к Найлу, он виновато смотрит на него. — Я всего на минуту! — заверяет он, пятясь назад, чтобы рвануть к королевскому шатру. — Гарри, стой! Но мальчик уже несётся со всех ног, проталкиваясь между снующими туда-сюда рыцарями и слугами. Он сбивает кого-то с ног, но даже не оборачивается. Все мысли в его голове заняты лишь королём – Гарри не позволит себе отправиться на битву, так и не увидев любимого лица. — Луи! — Гарри врывается в шатёр как раз в тот момент, когда Лиам помогает Луи застегнуть на плече кожаную накладку с изображением оленя. Гарри прерывисто дышит, переводя взгляд с короля на военачальника и обратно. Он не знает, что сказать, и сэр Лиам не выглядит столь удивлённым такому вольному обращению со стороны мальчика, как ожидалось. — Подожди снаружи, — холодно бросает Луи, и, кивнув, Лиам до конца закрепляет накладку и покидает шатёр. — Я просто, — еле переводя дух, говорит мальчик, подходя ближе к королю. Его сердце замирает в груди от вида Его Величества, облачённого в доспехи. — Просто хотел увидеть тебя перед… всем, — шепчет он, не в силах говорить громче. — Всё в порядке, — снова, будто заклинание, повторяет Луи и уже привычным движением кладёт ладони на раскрасневшиеся щёки мальчика. Тот накрывает их своими, не сводя взгляда с холодной синевы глаз. — Ты будешь в порядке, я обещаю. — Ты не можешь обещать, — мотает головой мальчик, утопая в новом приступе паники, едва сдерживая подступающие слёзы. — Пожалуйста, не давай обещаний, которые не сможешь сдержать. Луи смотрит на него, отчего-то ласково улыбаясь, и Гарри пугается ещё больше. — Как же далеко ты готов зайти? — Я буду идти за тобой до скончания времён, — твёрдо говорит мальчик, решительно сдвинув брови, и тёплая улыбка украшает лицо короля. — Я вернусь, — тихо произносит он, и сердце Гарри пропускает удар. Он мотает головой, смутно чувствуя неладное, но мужчина лишь наклоняется ниже, чтобы поцеловать его в холодные губы. Гарри привычно слабеет в его руках, пропуская язык короля внутрь, и Луи целует его – глубоко, нежно, настойчиво, словно смешивая извинения и обещания. Он отрывается, прислоняясь лбом ко лбу мальчика, и выдыхает: — Вернусь, если ты будешь ждать. — Что? — недоуменно переспрашивает мальчик, но король отпускает его, быстро отступая к выходу. — Что?! — повторяет Гарри громче, ничего не понимая. Он выбегает вслед за королём, пытаясь поймать того за руку. Винтер уже стоит у шатра, нетерпеливо переступая ногами, и Лиам придерживает его за поводья. Луи вскакивает в седло, мантия волной взвивается за его спиной, и сапфир в рукояти меча, хищно сверкнув в лучах восходящего солнца, ослепляет Гарри. — Нет, стой! — он срывается на крик, чувствуя обжигающие слезы, пеленой застилающие глаза. Он смутно видит очертания силуэта Луи, когда тот быстро бросает стоящей у входа в шатёр страже: — Взять его, — и сердце Гарри обрывается, падая куда-то в пропасть. Он не сразу понимает, что происходит, когда две крепкие руки подхватывают его, не позволяя двинуться дальше. — Нет! — кричит Гарри, срывая голос. Слёзы чертят мокрые дорожки на щеках. — Не делай этого, нет! Вокруг полно народу, но Гарри плевать, плевать на всех. — Неужели ты думал, что я правда пущу тебя в бой? — говорит Луи, чуть наклонив голову, и Гарри перестаёт дышать, глядя на него сквозь туман в глазах. — Отговаривать тебя от поездки было бесполезно, но ты же не думал, что я позволю тебе сражаться? Солнце должно просыпаться каждое утро, помнишь? — Нет! — не желая слушать, вопит Гарри, горло нещадно дерёт, и он неистово бьётся в чужой хватке, пытаясь выбраться. Стража скручивает ему руки, и, споткнувшись, мальчик падает на колени, вдыхая пыль. — Пустите! Отпустите меня! — Если он покинет шатёр – вы ответите за это головой, — приказывает король, его лицо непроницаемо и холодно. Сверху вниз он смотрит на мальчика, отчаянно пытающегося вырваться из рук стражи. Его губы на мгновение вздрагивают, но король берёт себя в руки и дарит Гарри прощальный взгляд; тот почти не видит его из-за слёз. — Прости меня, — едва слышно говорит Луи и, натянув поводья, заставляет Винтера сорваться с места. — Нет! Не оставляй меня! — Гарри чувствует, как его горло словно объято пламенем, голос почти сел. Но он продолжает хрипеть из последних сил вслед удаляющемуся королю, и не замолкает до тех пор, пока силуэт мужчины не превращается в серебристо-синее размытое пятно. — Давай поднимайся! — ворчит кто-то из стражи, но Гарри даже не прикладывает усилий. Он чувствует адскую боль во всём теле, колени саднит из-за падения, а локти сбиты. Его лицо раскрасневшеся и мокрое от слез, а сердце разбито. — Не оставляй меня, — шепчет он себе под нос, всё ещё надеясь, что Луи вернётся. Как он может остаться здесь, зная, что все, кем он дорожит, теперь могут не вернуться? Слёзы уже подсыхают на его щеках, когда стражник грубо бросает его на шкуры. Не в силах больше издать ни звука, Гарри скручивается клубком, чувствуя лишь пустоту в груди. Он думает о том, что даже не попрощался с Найлом, и о том, как глуп был, когда поверил, что Луи и впрямь так легко поддался. Он закрывает глаза, позволяя последней капле слёз сорваться с ресниц, и стискивает кулаки. Ком в саднящем горле давит, не позволяя дышать. Он чувствует боль внутри. Нестерпимую боль, которую почти невозможно совместить с жизнью. Собрав последние силы, он хватается за собственные волосы, готовый выдрать их из головы, и кричит. Его душераздирающий крик, вероятно, слышен за мили отсюда, но Гарри всё равно. Он кричит громко, отчаянно, позволяя всем узнать, что он чувствует внутри себя расплавленное стекло и раздирающие сердце крючья, потому что Луи, оставивший его, может не вернуться. И король может так и не узнать, что мальчик, потерявший всё, но вернувший жизнь в ледяное сердце, полюбил его.