Из огня, да ...

Гонка продолжалась уже третий час. Небольшая стая глубинников — пять эсминцев Ро класса и два лёгких крейсера Хе класса, гнали одинокую канмусу в глубь океана. Жертву спасала пока только скорость, но долго это продолжаться не могло. — Глупая, глупая, глупая! Какая же я глупая! — с отчаяньем думала Сакава о себе. Пятнадцатилетняя Нацуме Саяка, она же лёгкий крейсер Сакава, застонала. Ведь это надо было быть такой глупой! Не услышала команды флагмана в бою, опоздала с поворотом, и вот результат — её отрезали от эскадры и гонят в океан. Невозможно ни повернуть, ни, тем более, вернуться — стоит чуть притормозить, как эсминцы вцепятся, лишат подвижности, а там и крейсера подойдут. Сакава всхлипнула. Одиночество и Огонь* — вот самые большие страхи её маленькой, бесполезной жизни… Опять одна, никому не нужная, глупая, слабая… Тогда, может это и к лучшему? Может и правильно? Может лучше остановиться и сдаться? Эсминцы Ро класса разорвут её быстро, вон какие зубищи в огромных пастях. Зачем бороться, ведь конец всё равно один? Даже если бы она смогла оторваться от глубинных, домой уже не вернуться. Она одна в этом огромном океане и никто не спасет её. Да и кому она нужна? Жалкая, слабая и глупая… — Сестрички… Агано, Носиро, Яхаги, простите меня. — Прошептала девочка глотая слезы. — Простите свою глупую и бесполезную сестру. Сакава настолько погрузилась в себя, что почти не замечала, что происходит вокруг. Поэтому, внезапный свист и затем грохот взрывов за спиной стал для неё сюрпризом.  — Пью!!! — Девочка аж подпрыгнула и оглянулась назад. Картинка завораживала. Крейсеров глубинников больше не было! Медленно тонущие кровоточащие ошмётки — вот всё, что осталось от чудовищ, так пугавших Сакаву минуту назад. Полуоглушенные эсминцы, верные своей природе бросились на первое, что увидели — друг на друга. Хаос продолжался недолго. Над головой девушки прогрохотали самолеты и по глубинным ударили пушечные очереди. Канмусу в полном ошеломлении повернула голову. Метрах в восьмистах от неё Сакава увидела две фигуры затянутые в боевой обвес. — Как я могла их не заметить? Ну я и глууупая… — мысль в голове появилась как бы по инерции. Девушка, не веря, смотрела на быстро приближающиеся фигуры. — Меня спасли? Не бросили? Я буду жить? Кто они? Как они так быстро убили крейсеры? — сотни вопросов толкались в её голове, не давая сосредоточится на чём-нибудь одном. Сакава устало вздохнула. Сил удивляться уже не было. Канмусу упала на колени и разрыдалась. С утра мы выдвинулись с этого, порядком надоевшего уже, островка. Погодка шепчет — спокойное море, чистое небо, солнышко светит, сейчас бы на пляж с подружкой. Мечты, мечты. Коля явно думает о том же — вон как глазки закатил, котяра мартовский. — Что, товарищ адмирал, о пляже замечтался? О девочках в бикини? О прохладном баре на лазурном берегу? — подколол я. — И всё-то вы знаете, товарищ адмирал! — шутливо огрызнулся он. — Всё-то у вас, как на ладони. Вот, ещё бы, курс прокладывать научились — вообще цены бы не было. — Хм, да — уел паразит. Оказалась, что с прокладкой курса у меня проблемы великие. Вот Коля молодец — быстро разобрался, что к чему — я же сопел, кряхтел минут пять. Но ведь справился же! Ладно, припомню я ему его издевательство над командиром. — Не Царское это дело, Коля, — курс прокладывать. У меня для этого ты есть. — шутливо отбрыкиваюсь. — Ты бы лучше соколиц своих пустил по округе полетать. А то чешем уже который час, как по проспекту. А тут война, между прочим. Пусть слева-справа поглядят, вдруг мы мимо чего-то интересного проплывем — радар то теперь всего километров на двадцать бьет. Можем и не заметить. — Вот топливо жечь. — бормочет Коля, но поднимает палубу. У него, кстати, самолёты с палубы стартуют, а не как в аниме — там из луков запускали стрелы, а те уже в самолеты превращались. Минут сорок мы продолжали беззлобно издеваться друг над другом. Вдруг Коля резко замолк и удивлённо уставился на меня. — Командир, похоже, твоя чуйка с тобой осталась. Патруль докладывает — справа по курсу глубинники гонят какую-то девчонку. Их семеро — пять мелких и два покрупнее. Наши действия? — Девчонка? Ну, это точно канмусу, кому тут ещё быть-то? Пойдём спасать — как там Брат говорил? Русские на войне своих не бросают. Вот и мы не бросим. План такой: Идём на перехват. Я ударю «Гранитами» по крупным, потом ты авиацией добьешь мелочь. — «Гранитами»? — Угу, испытаю заодно. Выходим на дистанцию атаки. Я решил, что бить буду с полутора километров. Так надежней. С такой дистанции я «Гранитом» не то, что в тварь — в глаз ей попаду. Немного наклоняюсь вперед, открываю пусковые контейнеры (крышки откидываются с негромким щелчком), пуск! Две ракеты с каким-то загробным воем выскакивают из пусковых шахт и несутся к цели. — С рёвом из шахты взлетела махина, хорошей страною была Аргентина! — с нервным смешком комментирует мой друг и вскидывает свою «доску». Сушки, гремя своими движками, срываются в небо, описывают вокруг нас круг и несутся за ракетами. Успеваю рассмотреть врага. Ну и уроды. Те, что помельче, на акул смахивают, но зубищи у них… Даже с чем сравнить не знаю. На ум почему-то гильотина приходит. Глаза светятся каким-то мертвенным бело-голубым сиянием. Те, что покрупнее — ну тут вообще. Пасть, по бокам торчат синюшные руки, на одну из которых напялено что-то типа наруча с пушкой. Только вместо кисти эта рука заканчивается округлой пастью. Да ещё, оказывается, они воют. Мы как поближе подошли — услышали, то ли стоны, то ли вопли. Твари. Ненавижу. Убью. В это время ракеты достигают целей. Ну, что сказать? Переборщил. Твари (потом узнал что это, оказывается, были легкие крейсера Хе класса) лопнули, как надувные шарики. Только какие-то ошмётки полетели в разные стороны. Мелких не слабо приложило ударной волной и, похоже, контузило. Несколько секунд они бесцельно кружились на месте, а потом бросились друг на друга. Ни фига себе! Но знаете — в этот момент я почувствовал… счастье? Радость? Какой-то детский восторг! Теперь я не беспомощен! Теперь я могу их убивать! Молитесь уроды — толстый северный полярный лис идет к вам жить!!! Ладно, успокоиться… Перевожу взгляд на канмусу. В горячке боя было как-то не до разглядываний. Ёлы-палы, девчонка лет пятнадцати на вид. (Самому-то теперь шестнадцать, не забудь!) Невысокая, стройная фигурка подростка с только-только начинающей наливаться грудью (второй размер? Или меньше?), с короткой стрижкой непривычно фиолетового цвета. И глаза… Нет — Глазищи, огромные заплаканные глаза необычного, какого-то фиалкового цвета, с какой-то сумасшедшей смесью страха, непонимания, радости и надежды, смотрели на меня. Резко захотелось воскресить глубинных и с особым цинизмом убить их ещё раз пять. Господи, ну не должны девчонки воевать! И тут это чудо, как подкошенное падает на коленки и начинает реветь. Писец! В надежде оглядываюсь на Кольку, но этот гад, как будто не замечает! Начинает выравнивать свою доску перед приемом самолетов. Вот сволочь! Он её даже после первых вылетов, так долго и тщательно не ровнял! А феечки его встали в круг и тоже не особо торопятся возвращаться. Сговорились. Как пить дать сговорились. Неуклюже подгребаю к канмусу. И что ей сказать? Как успокоить? — Эй, ты в порядке? Не ранена? Ну успокойся… как звать-то тебя? Ревёт… По-моему самое страшное оружие любой женщины — слезы… Чувствую себя беспомощным до отвращения. Вдыхаю и делаю единственное, что пришло в голову — глажу её по голове. *Легкий крейсер Сакава погиб во время испытаний американцами ядерного оружия. 1 июля 1946 года Сакава и Нагато стали первыми кораблями, предназначенными для испытания воздушного взрыва атомной бомбы «Эйбл». В результате взрыва на корабле начался пожар. Судно горело сутки, отсюда и панический страх перед огнем. Добавлю что перед своей гибелью Сакава чуть не утащила с собой на дно американский буксир.