Это был Дождь

За полгода с того дня, как Занзас стал боссом Варии, и до того момента, как мы попытались провернуть тот проклятущий переворот, произошло столько разнообразной херни, что мне порой кажется, что это было не полгода, а три минимум. Но начинать надо сначала. Так что не будем бежать впереди паровоза. Итак, во-первых, я скажу, что Занзас — мудак. Некоторым шкафообразным идиотам свойственно идеализировать нашего босса и видеть в нём только хорошее, хотя, по-моему, это какая-то новая форма извращения — видеть в Занзасе хорошее. Он наглый, грубый, со вспыльчивым характером, привычкой стрелять сразу, как ему что не так, и этим его обращением "мусор" абсолютно ко всем. Чтобы не путаться, он добавлял ещё какой-нибудь эпитет. Так я успела побывать мусором орущим, мусором одноруким, криворуким и надоедливым. В общем, на оскорбления Занзас никогда не скупился, хотя и я в долгу не оставалась. Прозвище "чёртов босс" прикрепилось к нему после того, как этот гений пробил в стене дыру из-за маленькой опечаточки в отчёте. Занзас был хуёвым педантом и даже на малюсенькие ошибки реагировал неадекватно. Он начинал орать, стрелять и уничтожать не угодившие ему бумажки. Ещё он был проклятым алкоголиком, и это в шестнадцать, жутким бабником и просто мудаком. Мне сложно подобрать слово, которое бы наиболее ёмко описало то, что было между мной и Занзасом. "Отношения" звучало как-то поверхностно, "партнёрство" казалось издевательством, но и хозяином и слугой мы не были. Наверное, лучше всего подходило "сосуществование", мы притирались к друг другу, учились сосуществовать и терпеть самые яркие недостатки друг друга. Я — любовь Занзаса к выпивке и проституткам, к которым он шлялся не меньше чем раз в три дня и всегда возвращался оттуда поддатый, воняющий приторно сладкими духами и на удивление благодушным. Он — мой боевой клич "ВРОЙ!", привычку распахивать окна в дождь и громкий смех при просмотре дешёвых комедий. Я училась варить кофе и внимательно проверять отчёты перед тем как отдавать их Занзасу, предугадывать его настроение, вовремя подсовывать миссии, чтобы он мог сбросить пар, и завела записную книжку с номерами и адресами его любимых борделей, чтобы, если что, знать, где его искать. Занзас под мои гневные крики отучался стрелять в своих подчинённых и искал другие способы для выхода своего гнева. Стаканы из дешёвого стекла стали идеальным вариантом. Они разлетались с красивым звоном, но убить ими было сложновато. А ещё мы искали остальных Хранителей. Первым был Туман. Хотя Мармона и искать не нужно было, он работал на Варию ещё при Тире и просто, в отличие от остальных офицеров, решил остаться. — Меня интересуют только деньги, — пропищал этот матёрый киллер, выглядящий как маленький ребёнок. — Пока мне вовремя платят зарплату, не забывают про командировочные и сверхурочные, я с вами. Жадный мусор, как к нему обращался Занзас, был полезен тем, что хорошо разбирался в финансах, правда, допускать его самого к нашей бухгалтерии было нельзя — украдёт, зато за процент от найденных растрат он эту самую бухгалтерию проверял и искал, кто из подчинённых пытается воровать у любимых офицеров. Потом появился Леви-А-Тан. Гроза. Фанатик, помешенный на Занзасе. Зато верный. Но, блять, такой тупой. Вместо мозгов у него была одна мысль: "Занзас — Бог". Других не было. Я не знаю, где чёртов босс его откопал, просто с одной из миссий он вернулся не один, а с бегущим следом Леви, который пытался преданно заглядывать Зану в глаза и вид имел совершенно дебильный. Леви нёс вахту у кабинета босса, нервно реагировал, когда я начинала материть этого мудака и пытался начать варить кофе для Занзаса самостоятельно. После третьей чашки, оказавшейся на его усах, он немного поумерил пыл, но всё равно не оставлял попыток. Леви впадал в тоску, когда босс шёл к своим шлюхам. Не потому что ревновал, ревновать этот шкаф, по-моему, не был способен совершенно (как и думать, впрочем), а потому что хитрожопый Занзас отказывался брать его с собой и оставлял Грозу на моё попечение. Луссурия нашёл нас сам. Вышвырнутый из армии за свои пристрастия, гей умел лечить, а главное, готовить. Мамочка Лусс, как его в шутку называли все офицеры и часть рядовых, или гейский мусор по мнению Занзаса был чрезмерно заботливым, но притом, к всеобщему удивлению, тактичным. За клоунским поведением скрывался жестокий человек, умеющий убивать и не боящийся смерти. Луссурия был очень внимательным и стал первым, кто раскрыл мой маскарад. Это было через месяц после того, как Солнце влился в наш чокнутый коллектив. Мне было очень и очень хреново, потому что ко мне пришла эта зараза — месячные, что сильно портило мне и так не лучшее настроение. Так ещё и эти грёбаные рядовые снова накосячили. — ВРОООЙ! — разносился мой гневный крик по особняку, от него, кажется, дрожали стёкла и даже чёртов босс не рисковал ко мне лезть. — Съешь таблеточку, крошка Ску, — Луссурия подкрался со спины, за что чуть не лишился головы, когда я, резко разворачиваясь, попыталась снести ему голову мечом, прикреплённым к протезу. — Таблеточку, — и протягивает пачку таблеток против спазмов, я прям на пол и села. И заржала, совершенно неприлично, запрокидывая голову назад; ободок, который придерживал отросшую чёлку, свалился и светлые пряди лезли в глаза. — Спасибо, — выдавливаю из себя и беру пачку. — Хочешь, я полечу тебя, Ску? Совсем Занзас тебя не ценит, как он может не понимать, что у девочек есть дни, когда им просто необходимо отдыхать, — боксёр качал головой с разноцветным ирокезом и водил руками с зажжённым пламенем над моим животом. — Чёртов босс не в курсе, — снова стало смешно и я хихикала, представляя лицо Занзаса, если он узнает. Потом, правда, тяжело вздохнула, признавая про себя, что если узнает, то скорее всего вышвырнет к чертям собачьим. — И пусть так и остаётся. Луссурия понятливо закивал, а у меня появилось прикрытие на самый крайний случай и страховка, если вдруг меня порежут так, что понадобится помощь врача. Лусс не сдаст, в этом я была уверена. Хотя "крошкой Ску" он всё равно меня продолжал называть, но внимания на это не обращали. Наша всеобщая мамочка всем давала ласковые прозвища. Даже Занзас у него был Занзюзиком или Десяточкой, правда, только в то время, когда босс точно не мог этого слышать. То есть во время наших с ним посиделок за кружкой чая и просмотром слезливых романтических мелодрам, с которых я ржала, а Луссурия тяжело вздыхал и утирал слёзы. В общем, Лусс был, пожалуй, самым полезным из всего того зоопарка, что жил сейчас под одной крышей и назывался офицерским составом Варии. Последним появился Ураган. Бельфегора привёл Лусс. Материнский инстинкт сработал. Восьмилетний мальчик с алыми, как у босса, глазами, перепачканный в чужой крови и с безумной улыбкой. В руках он сжимал корону, которая казалась игрушечной, и смотрел на нас, таких взрослых по сравнению с ним, со страхом и вызовом. — Мелкий мусор, — глядя сверху вниз на мальчишку, произнёс Занзас, который наткнулся на эту парочку как раз в дверях. Этот мудак возвращался из борделя и был в хорошем настроении, на шее у него красовались пара ярких засосов, а перья, вплетённые в волосы, висели неопрятными сосульками, кажется, его шлюхи большие любительницы поиграть с этими раздражающими висюльками. — Что ты умеешь? Мелкий крысеныш зажёг пламя Урагана и швырнул в босса свои ножики. Даже задел ошалевшего от такой наглости Занзаса, наградив его длиной царапиной над бровью. Конечно же босс взбесился. — ВРОООЙ! Чёртов босс, — кинулась наперерез, повисая на руке с зажатым пистолетом. — Ты сам сказал ему показать, что он может. Он показал — и хорошо показал. Хоть в отряд его офицером бери, всё равно место Урагана вакантно. — Орущий мусор, — Занзас стряхнул меня со своей руки, заставляя шлёпнуться на задницу, и придавил к земле бешеным взглядом красных глаз. — Вот ты за ним следить и будешь. И скажи гейскому мусору, пусть выпытает у мелкого, кто он и откуда. — ВРОООЙ! Ты совсем офонарел, ему же лет восемь! — Ты со мной спорить решил? — Занзас наклонился и упёрся руками мне в плечи, давя вниз, ещё чуть-чуть — и я шмякнусь спиной на землю, а этот мудак приземлится сверху. Это на вид он тощий, а на деле весит как добрый слон, уж я-то знаю, приходилось таскать его пьяную тушу из кабинета, где он надирался, до его комнаты. — Чёртов босс, они же его слушать не будут! — Значит, сделаешь так, чтобы слушали, — и наклонился ещё ниже, почти упираясь своим носом в мой. — Тебе всё ясно, однорукий мусор? — ВРОООЙ! Чёртов босс, ясно мне. — И не ори мне на ухо, — Занзас резко распрямился, отталкиваясь от меня. Затылком с землёй я всё-таки встретилась, и вслед довольно хохочущему боссу полетели мои маты. Вот же мудак! Так в нашем дурдоме появился ещё один постоялец. Его Высочество Принц Бельфегор, Самопровозглашённый Гений и прочая, прочая, прочая. До этого светлого денёчка самой младшей была я, хотя заметно этого не было. Зато теперь у нас появился Бельфегорушка, бывший как минимум в два раза младше остальных офицеров. Главный объект заботы мамочки Лусса. Хотя от мамочки Принц бегал только так, риск быть затисканным насмерть был довольно серьёзным, что заставляло мелкого паршивца проявлять всю свойственную ему смекалку и искать место побезопаснее. И ведь нашёл. Спасением Бела от Луссурии стала, как ни странно, я и моя основная работа. Когда этот ребёнок влетел в мой кабинет и, не обращая внимания на меня, нырнул под стол, я охуела. Когда следом прибежал Лусс с какой-то ярко-голубой тряпочкой в руках — взбесилась. — ВРОООЙ! Съебался отсюда немедленно, а то работать вместо себя посажу! — заорала я подскакивая со стула и размахивая правой рукой. — Ну, крошка Ску, — попытался задобрить меня боксёр, но наткнулся на бешеный, не хуже, чем у Занзаса, взгляд и свалил. — А теперь ты, — за шиворот, как нашкодившего щенка, вытащила Бела из под стола. — Если хочешь здесь прятаться, будешь отрабатывать, — держа мальца на весу, сообщила я и ещё раз его встряхнула. Бел надул губы. — Ши-ши-ши, Принц ничего не должен. — Отдам Луссу, — пообещала я и он проникся. Так у меня появился помощник, пусть по малолетству и не особо полезный, но я смотрела в будущее. А о будущем моя чуйка верещала благим матом, заставляя создавать резервные фонды и всячески готовиться к грядущей жопе. И она грянула.