Я буду твоим, если ты будешь моим

«Какой уютный вечер был», — подумала Аредель. Мама приготовила на ужин свои фирменные блюда, и отец, как обычно, разбил их всех в пух и прах в яростном сражении в Тривиал Персьют. Лицо Тургона, кажется, уже начинало походить на его нормальное. Такие вечера, как этот, пробуждали в ней желание приехать домой на летние каникулы. Но теперь, когда она вернулась к себе, чтобы лечь спать, она не могла найти себе места. Лишь познакомившись с Тьелко, ощутив, как он ее привлекает, она приняла решение: далеко это всё не зайдёт. Это разумнее всего. Весело, увлекательно — и поверхностно. Никаких чувств, никаких привязанностей. Поначалу казалось, что именно так всё и будет. Но переписка, постоянные звонки сблизили их. Оказалось, она уже предвкушает, как услышит его голос… это всё стало чем-то важным, стабильным, успокаивающим. Именно то, что это успокаивало, сейчас её и напрягало. Это всё случилось как-то само собой… вся эта очевидная лёгкость общения с Тьелко, нетерпеливое ожидание встреч, их непринуждённое поведение друг с другом… непринуждённое до последней недели, поправилась она. Всё должно было быть не так! Не должно это было стать таким важным! Они не обсуждали, кто они друг другу, не обещали друг другу верности. Так что, вздумай она, могла бы заявить о том, что это для неё ничего не значит, и так всё и оставить. Никаких обязательств. И никаких ограничений. Только то, что она хотела с самого начала. Да вот только она этого больше не хотела… Что бы там ни сигналил тревожно разум, сердце тянулось к Тьелко. Плохо! Просто ужасно! У неё впереди ещё три недели в Тирионе, а затем она вернётся в Эльмот… недели, которые Тьелко захочет провести с ней. Она подтянула к себе колени, обхватила их руками. И будет неправдой сказать, что она не предвкушает того же. Она уронила голову на колени. Может, стоит порвать с ним, пока это всё не зашло слишком далеко. Вот это будет умным решением. Но теперь это куда сложнее. Ведь Финьо встречается с Маэдросом — это лишь добавляет сложности в этот и без того деликатный вопрос. Да и рвать так внезапно будет несправедливо к Тьелко. Он не сделал ничего дурного — лишь был таким милым, привлекательным… слишком привлекательным для собственного блага. Вот же чёрт! Она подняла голову и нахмурилась. Нет, самое лучшее — прямо сказать, что всё это мило, ненадолго, несерьёзно. Для тела, но не для чувств. Весело вместе развлечься, но точно не для привязанностей и верности. Да само расстояние между ними всё расставляет по своим местам. Она прислонилась спиной к изголовью кровати и уставилась в потолок. Ну конечно, для Тьелко это совершенно нормально, уверила она себя. Конечно, никаких признаний о том, что ищет именно такого, он не делал, но наверняка он ещё и сам толком не знает, чего хочет, а у неё твёрдая позиция. Что ж, в следующий раз она ему прямо так и скажет. Никаких чувств, только развлечься. Поток сожаления, охвативший её, когда она утвердилась в намерениях, она оттолкнула. Так лучше, опять напомнила она себе. А он возражать не будет. Какой парень вообще будет возражать против секса без обязательств? Да это же голубая мечта всех парней! …но ведь Тьелко не такой, как все эти парни, разве нет? Эта мысль непрошеной просочилась в её разум, и она, рассердившись, запретила себе её думать. Это, в конце концов, такие же её отношения, как и его! И она сама вправе решать, куда им двигаться. Вообще-то, будет лучше, если именно она будет их направлять. А обязательства — это не то направление, что ей требуется. Она, чёрт побери, повеселится и всё, и именно это она и собирается сделать! И хватит уже Тьелко отстраняться, когда дело доходит до секса. Не ему одному принимать такие решения, уж точно не без её участия! Она готова и хочет этого, и она ясно даст ему понять это — прямым текстом. Если это и его тема тоже — супер. Если нет, то он хотя бы будет весёлой компании до её возвращения домой и приятным времяпровождением на праздники. И она вернётся в Эльмот без капли сожаления. Она собиралась обсудить всё это с Фингоном, но разве ей это надо? Пришла пора принимать собственные решения, делать собственные выводы и перестать полагаться на его советы во всём этом деле. Её телефон тренькнул, она взяла его в руки и увидела, что пришла смс от Тьелко. ТЬЕЛКО. Привет! Завтра домой в Форменос. Хочешь со мной? Маэ и Мэгз работают, так что смогу поучить тебя подлёдной рыбалке. Аредель уставилась на телефон. Форменос… Будет достаточно времени и уединения, чтобы там всё с ним прояснить и во всём разобраться. Особой проблемой это не будет, сказала она себе. Просто расслабятся без всех этих братьев. Это наконец подчеркнёт свободу их отношений, так решила она. Может, вообще ничего не понадобится объяснять — если он настроен так же как и она, без заморочек. Тогда вообще никаких проблем. АРЕДЕЛЬ. Звучит супер. Напишу, как сяду в электричку. ТЬЕЛКО. Могу заехать за тобой, я еду утром. АРЕДЕЛЬ, Да не надо. У меня утром дела. Не жди. Напишу из поезда и встретишь меня на станции. ТЬЕЛКО. Я соскучился! На самом деле, никаких дел на утро у неё не было, но в поезде, одна, она сможет успокоиться и спланировать всё, что хочет сделать — все варианты, которые могут завтра сложиться. Если всё выйдет, как она надеется, вообще не понадобится объяснений. И никаких предысторий, а то только лишнее напряжение. Наконец-то вдвоём, наедине — и посмотрим, куда это их приведёт. Так что электричка — куда комфортнее, чем ехать в одной машине с Тьелко. Со всеми этими мыслями в голове. В Форменосе хотя бы есть на что отвлечься. Даже если самой придётся придумывать, на что. *** Им с Аредель просто жизненно необходимо побыть вдвоём, думал Тьелко, пока в одиночестве ехал в Форменос. Каким облегчением было опять возвращаться в дом на озере! Недели у родителей — более чем достаточно. Ему требовалось сбежать от всего этого хаоса в море братьев и постоянного звенящего напряжения, висевшего в воздухе всю эту праздничную неделю. Маэдрос и Маглор утром уехали первыми — на работу в «Букинист». У Тьелко не было перед командой обязательств до конца новогодних праздников. И он собирался по полной использовать этот подарок — свободное время. Он бросил взгляд на часы на приборной панели. Ещё совсем рано. Братья на работе, от дома далеко — и правда, самый лучший момент, чтобы прояснить всё с Аредель. Она так радостно приняла его приглашение… но неожиданно отказалась ехать с ним вместе. Её решение ехать на электричке вновь вселило в него неуверенность. Тьелко потряс головой. Да блин, он уже ведёт себя, как Маглор! Все эти напряги о том, что вдруг да случится, эти поиски скрытого смысла там, где его нет! Хотя всё равно что-то было не то… Блин! Он саданул ладонью по рулю. Нужно уже заткнуть это грёбаное мозгоёбство! Ничто так не портит отношения, как эта бесконечная пластинка в голове! Хватит уже её крутить. Сегодня его день с Аредель! К тому же, хватит поднимать тему Маэдроса — это только к трениям ведёт. Пора сосредоточиться на самом важном. Аредель. Вот, кто важен. *** — Ты чего с Тьелко не поехала? — спросил Фингон Аредель, пока они шли к станции. — Просто хотела собраться с мыслями. Меня ужасно бесит, как мы с Тьелко общались в последние разы. Я была прямо на грани, и Тьелко дёргался. Обычно у нас не так. Знаю, я вышла из берегов по поводу всех этих дел с Маэдросом, но ведь у меня были причины! Ты бы тоже взбесился, если бы был на моём месте! — она искоса глянула на Фингона. — Ты и взбесился! Фингон вздохнул и взял её под руку. — Знаю, знаю. И я всё понимаю, правда, — он притянул её к себе ближе. — То, что у тебя с Тьелко, как ты говоришь — у нас с Маэдросом тоже так было, пару недель назад всего! Я не мог понять, почему он то так заводится и хочет меня, то отступает. Мы оба недоговаривали. Ну, больше, конечно, он, но я ему тоже не облегчал общения. — И он беспокоился, как мы на всё это отреагируем, — вздохнула Аредель. — знаю, я тут тоже жизни вам не облегчила. Фингон пихнул её в плечо. — Да не дёргайся ты! Я бы тоже так себя повёл. — Так ты и повёл себя так, когда со мной всё это было, дубина! Ты был настоящим маньяком, пока папа тебе не сказал, что у него всё под контролем. Я думала, ты сам отправишься к его дому и до смерти его изобьёшь! — А я хотел! — Вот это точно лучше бы никому не сделало, да ты и сам это знаешь! — они как раз входили на станцию, и Аредель продолжила: — Думаю, мне надо поговорить с Тьелко. Просто, чтобы выяснить, хотим ли мы одного и того же. — Согласен. Знаю, страшно даже думать о том, что надо выяснять отношения. Но, думаю, ему нужно знать, если для тебя всё иначе, чем для него. Это нормально, если вы не замалчиваете такое, — Фингон попытался поймать взгляд Аредель. — Именно это в конце концов Маэдрос и сделал. Чтобы я смог понять его и не придумывать ничего. Она смотрела в сторону. — Нет, Финьо, не сравнивай… всё совсем не так, как у вас с Маэдросом… не думаю, что я готова к такому. — Так скажи ему это, Аредель! И скажи, почему — это не должно быть громом среди ясного неба для него! Он подумает, что это он всё испортил, или что-то такое! Я уверен! Она толкнула его в плечо. — Да знаю я! Я и хочу сказать ему, что мне нужно от отношений! — она нетерпеливо махнула рукой. — Если ему нужно другое, наверно, потребуется ещё что-то сказать, чтобы он понял, что не виноват! Просто мне сейчас другое не нужно! Ничего такого драматичного или травматичного, как у Маэдроса, у меня не было — но, так или иначе, то, что было, влияет на то, что я хочу сейчас. — Не преуменьшала бы ты, Аредель… Пусть физического насилия и не было, но, чёрт возьми, эмоциональное-то было точно! — Он наклонился и поцеловал её в лоб. — Ладно, попытайся хоть немного развлечься с Тьелко сегодня. Не надо быть такой серьёзной. Просто сосредоточься на тем, что тебе приятно с ним, что нравится больше всего. А остальное само получится. — Фингон положил ладони ей на плечи. — И, думаю, он бы хотел знать всё это. Я говорил тебе: для него это не просто развлечение. Это я понял за то короткое время, что жил в Форменосе. Пусть Тьелко первое впечатление и производит именно такое, в нём куда больше глубины. Он может казаться легкомысленным или чрезмерно весёлым даже, и открытым — но в глубине души он такой чувствительный… людям он этого совсем не показывает. — Знаю… — прошептала она, — меня это как раз и пугает… Фингон обнял её, наклонился и прошептал: — Я говорил тебе, он совсем не похож на того! Аредель, я верю в это всем сердцем, — он отодвинулся, посмотрел на неё и нахмурился. — И это не пустые слова! Я бы никогда не наврал тебе насчет парня, никогда, особенно после того, что с тобой было! — он наклонился ниже и прижался лбом к её лбу. — Тьелко и правда очень прямолинейный парень. Может, он и глубже, чем кажется на первый взгляд, но свои мысли и чувства держать при себе он не будет. Знаю, я с ним знаком всего пару месяцев, но ничего плохого я в нём не увидел. И я доверяю Маэдросу. Маэдрос — не из тех, кто бросается словами, братьев он, конечно, обожает, но недостатки их хорошо знает. Он бы не скрыл, если бы в Тьелко было что-то, чего надо опасаться. Уверяю тебя! — он отодвинулся, задержав ладони у Аредель на плечах. — Это тоже меня тревожит! Твои слова, конечно, обнадёживают. Но меня беспокоит то, что я сама захочу, чтобы всё это стало правдой! Какая-то часть меня и правда хочет, чтобы у нас с ним было всё серьёзно, и это меня ужасно пугает — то, как сильно я этого хочу. Не думаю, что я к этому готова. — Ты говоришь прямо как Маэдрос, — нежно проговорил Фингон. — Никто ведь тебя не торопит, и меньше всего — сам Тьелко. У тебя ещё есть время до отъезда в колледж. В Эльмоте ты получишь паузу и расстояние, и сможешь обо всём подумать. И разберешься. Тебе вовсе не нужно никаких заявлений и признаний делать именно сегодня, — он вновь стиснул её плечи. — Но, думаю, вам с Тьелко стоит немного поговорить, чтобы избежать недопониманий и недоразумений. Ему нужно понимать, что происходит, Аредель. Ему нужно знать, что это всё для тебя, а ещё ему нужно знать, что иногда какие-то ситуации или разговоры, которые для него совершенно нормальны, тебе могут показаться опасными. Хорошо? — Хорошо… я попытаюсь, ладно? Больше ничего обещать не могу, — Аредель наконец подняла на него глаза. — Мне этого хватит, — Фингон поправил на ней шарф. — А этот цвет тебе идёт! Ярко-синие шарф с шапкой подчёркивали цвет её глаз. Она улыбнулась, щёки слегка зарумянились. — Это Тьелко на Рождество подарил. — У него хороший вкус и уж точно он не забывает цвет твоих глаз. Ну, а теперь иди, повеселись! — А ты вечером приедешь? — Нет, я останусь дома. Я маловато провёл времени с мамой. Вернусь туда завтра вечером. К тому же, надо остановить папу в этой его торговле с автосалонами, пусть уже даст мне машину купить! — Ты же знаешь, как папа любит торговаться! — засмеялась Аредель. — О да. В этом смысл его жизни! — Фингон слегка пихнул её. — А теперь иди уже, а то опоздаешь на поезд! *** День в Форменосе точно был отличной идеей. — Эй! — Тьелко никак не ожидал, что ему прямо в затылок прилетит снежок от Аредель. Он развернулся — и получил ещё один прямо в лицо, потряс головой, во все стороны с его волос посыпался снег,. И бросился прямо к ней. — Нечестно! — воскликнул он, схватил её, и вот уже оба оказались в свежем сугробе, она улыбалась, глаза её сверкали, и она хохотала. Ладонь его лежала у неё на затылке — да, он схватил её, но падение контролировал, инстинктивно защищая её. Пальцы его запутались у неё в волосах. — Только посмей бросать в меня снег! — пригрозил он, заметив движение её руки в сторону. — И как же ты мне помешаешь? Губы Тьелко накрыли её, холодные, сухие, шершавые… но вот они приоткрылись навстречу её губам, и между ними было так тепло… Миг спустя он отодвинулся, улыбаясь. Ладонь Аредель, которой она до этого пыталась собрать снег, машинально легла ему на плечо. Не могла она испортить этот момент. Лицо Тьелко было таким открытым и нежным, и сердце Аредель застучало быстрее. Это то, что им нужно. В таких вещах им вместе было так легко. — Весь день могу так на тебя любоваться, — сказал он. — Но только ты замёрзнешь, если будешь лежать в снегу. — Он хотел было отстраниться, но она задержала его, крепко вцепившись в его куртку. — Да всё отлично, — она уверенно притянула его обратно к себе. Они столкнулись ледяными носами, стукнулись зубами, но быстро подстроились друг под друга, и была забыта прогулка и снег, а холод отодвинулся далеко. Хотя вскоре снова подкрался, подумалось Тьелко. Одной рукой он утопал в снегу, коленями зажимал Аредель… Но опять отстранился, на этот раз решительнее, и потянул её за собой на ноги, взвихрив вокруг них снежинки. День был прекрасным, солнце наконец вышло из-за туч, снег вокруг был таким обильным и глубоким… но какая-то крохотная частичка внутри него всё же задавалась вопросом, а не лучше ли было просто валяться у камина. Эта мысль развеялась, когда Аредель повернулась и посмотрела на него. — Тьелко, о чём думаешь? И у него само слетело с языка. Он вообще-то не собирался говорить, но сказал. — Да подумал, что у Маэ с Фингоном была идея получше в прошлый раз: они просто просидели у камина весь день. — О, Тьелко! Ну, тогда нас слишком много было, если бы мы все там торчали, не думаешь? — она придвинулась ближе и встала на цыпочки. — Никакой личной жизни. — Но куда теплее… — Неужели ты бы лучше весь день с нашими братьями провёл? — Ну, когда ты так говоришь… нет, конечно, но сейчас-то мы тут одни. Их ещё пока дома не будет. А будет тепло и только мы вдвоём… ну, какое-то время. — А разве не ты говорил, что поучишь меня подлёдной рыбалке? Эта кабинка выглядит очень уединённо… Лицо его расплылось в улыбке. — Тогда пошли. Если у нас не может быть и тепла, и уединения в одном флаконе, будет хотя бы уединение, — Тьелко потянул её к сарайчику у берега озера. Там он взял с полки ремни с шипами и помог Аредель натянуть их на подошвы ботинок ремни с шипами, а затем сам надел такие. И затем они вышли на лёд и дошли до кабинки. Прежде чем включить маленький обогреватель, Тьелко открыл вентиляционные заглушки. — А мы так не замёрзнем? — Да нет. Но нам нужен ток свежего воздуха, обогреватель газовый. Или станем очень тёплыми, но мёртвыми, — он поправил заглушки и наткнулся на её встревоженный взгляд. — Эй! Я с детства это делаю! Мы потому так и оделись — чтобы сохранять тепло. Газовый обогреватель, конечно, поможет, но я могу и выключить, если ты волнуешься, — он положил ладонь ей на плечо. — Да не, я тебе верю, — лицо её разгладилось. — И что теперь? Понадобилось некоторое время, но он пробил лёд и сделал рыболовную лунку, установил спиннинги, насадил наживку и поставил у лунки стулья. Потом сел и поманил её на соседний стул. — А теперь ждём. — И всё? — Ну, в основном. По сути, самая обычная рыбалка, разве что жутко холодно, — усмехнулся он. — А лёд толстый? — Вполне. Удерживается же на нём кабинка, наше оборудование, а ещё двое-трое моих братьев. Великолепно. Ну, теперь дело за ней, решила Аредель. Хватит разговоров, есть более интересные занятия. Она уселась к нему на колени; непромокаемые её штаны, скользнув по его штанам, издали визгливый звук. — А если вес одного человека на другом, то что?.. — она вопросительно склонила голову. Он сглотнул. Да что такого в этой девчонке, что он каждый раз лишается языка! — То ничего, — прохрипел он, неожиданно осипнув. — Ну и хорошо, — её губы уже были на его губах, руки в перчатках зарылись в его волосы. А своими ладонями он уже гладил её спину, с трудом нащупывая контуры тела под слишком толстой одеждой. Слишком жарко… Обогреватель, да ещё и Аредель сверху… Стул угрожающе хрустнул под их весом, но он не слышал ничего кроме стука собственного сердца, отдававшегося в ушах всё громче и громче, и тихих стонов Аредель — его язык встретился с её языком. По спине Тьелко тёк пот, в паху разливался приятный жар. Аредель поёрзала и он тут же застонал — трение чуть не довело его до края, даже сквозь слои одежды… так много одежды… так жарко… так много… Так что, пожалуй, и неплохо было то, что стул выбрал именно этот момент, чтобы рухнуть оземь, уронив их обоих, а они по дороге зацепили ногами и удочки. Неловко они поднялись на ноги. Удочки Тьелко успел спасти, прежде чем те ушли под воду, а Аредель отпихнула останки стула прочь, расчищая пространство. — Всё пошло не совсем так, как я ожидала, — сказала она, на щеках разливался румянец. — Хочешь просто всё бросить и вернуться в дом? — Прежде чем я всё тут разрушу, имеешь в виду? — Аредель сдалась в попытках поправить искорёженный стул. — Да не, я не об этом, — Тьелко всё ещё стоял на льду на коленях и смотрел на неё, взгляд его был тёплым и ласковым… и в животе у Аредель всё перевернулось. — Я про то, что мы не обязаны ничего делать. Мне хватает того что ты рядом, и никаких развлечений не нужно. С первой же их встречи, в первый же вечер она ощутила к Тьелко это влечение и потакала своим чувствам, позволяя им руководить собой. Но отношения — это сложно. Стоило знать. Думать об этом как о флирте было легче, когда центром внимание было телесное притяжение. Но оставаться поверхностной становилось всё трудней. Пусть и было безопасней. Неожиданно на ум пришли слова Маэдроса — те, что тот говорил о сердце Тьелко… которое тот отдаёт так легко. Но не предполагалось, что это всё заденет сердца! Ведь это просто, чтобы поразвлечься… так? Она глядела на Тьелко и понимала, что сама себя обманывает. Можно, конечно, притвориться, убедить себя, что это просто ради секса… но это же нечестно по отношению к нему, играть с ним так. Ведь, похоже, его чувства глубже. И её чувства тоже менялись, как бы они ни боролась с ними. Но может ли всё и правда быть таким иным? Так трудно было разрешить себе думать так… что вдруг может выйти что-то больше просто развлечения и секса. Может ли она на самом деле позволить себе поверить в это? Как же её пугало, когда в голове каждый раз возникали эти непрошеные мысли! Это вовсе не тот курс, который она выбрала для себя вчера вечером, сегодня утром, когда собиралась сюда! Тут она обнаружила, что Тьелко так и смотрит на неё, ожидая ответа. Казалось, теперь ему неуютно, будто он сказал больше, чем стоило бы. Ей нужно было что-то ответить! Принять им сказанное. Но было так трудно подпустить к себе кого-то, с… ладно, с тех самых пор, как всё закончилось с тем, с тех самых пор стало куда легче встречаться с парнями недолго и не всерьёз. — Аредель?.. — на лице Тьелко была тревога. — Всё хорошо? Она потрясла головой. — Прости! Отвлеклась, думая о том, что ты сказал. — Она улыбнулась ему самой сияющей из арсенала своих улыбок, отбросив подкравшееся беспокойство. — Я на всё готова! — продолжила она, пытаясь сохранять бодрый тон голоса. — Всё, что пожелаешь! — «Переигрываешь!» — укорила она себя. Тьелко встал и подошёл ближе, нежно отводя назад со лба её волосы. — Просто хочу побыть с тобой, — в глазах его было столько нежности. Как её тревожило то, с какой готовностью она поддавалась этому обещанию тепла и ласки. Знает же, чем кончится… Тьелко продолжал что-то говорить, таким нежным голосом, таким интимным… в нём слышалась нерешительность. — Я хочу проводить время, узнавая тебя. Ужинать вместе, просто сидеть рядом на диване, говорить, смотреть кино, гулять… не всегда что-то крутое, не событие, и даже можно и без планов, — Тьелко умолк, на лице его отразилась робость. Он глубоко вздохнул, затем решительно положил руки ей на плечи. — Не знаю, как такое говорят. Я не хочу всё испортить. — Тогда лучше и вообще ничего не говори. — Нет! — он упрямо встретил её взгляд. — Нет! Я уже не первый день хочу сказать это, Аредель! Я хотел поговорить об этом! — Ты о чём, Тьелко? — она ощутила, как в ней заклубилась тревога. Это стремление «поговорить» в её опыте никогда ничего хорошего не приносило. Как и такое внимание к тому, чтобы быть с ней. — Не умею говорить красиво, понимаешь? Так что потерпи, пожалуйста, — Тьелко стиснул её плечи, лицо его внезапно стало очень серьёзным. — Ты мне нравишься, очень, очень нравишься. Так люблю быть с тобой. Нормально, это нормально, подумала она. — Я тоже, — она сделала шаг к нему, и он обхватил её за плечи, прижимаясь лбом к её лбу. — И чаще всего не могу удержать свои руки подальше от тебя… но не потому хочу быть рядом. — В смысле? — Блин, я знал, что всё испорчу. Я ж тебе говорил, какой я в этом дебил, — Тьелко прикрыл глаза, сделал глубокий вдох и вновь открыл их. — Ладно. Я… я хочу сорвать с тебя этот лыжный костюм. Чувствовать тебя… твою кожу, волосы… целовать тебя, пока ты не станешь задыхаться… пока я сам не задохнусь… Глаза её распахнулись. — Но, понимаешь, это не всё, чего я хочу, — взгляд его стал очень нежным. — Я хочу сначала узнать тебя поближе… узнать о тебе всё. Сердце её пустилось вскачь. «Нет! Не говори мне такого!» — подумала она. Но Тьелко совершенно точно ещё не закончил. — Узнать, что ты любишь. Кто ты… какое у тебя любимое мороженое, как так вышло, что ты стала играть в хоккей на траве… я хочу знать, какая ты, когда спишь, когда смеёшься, от каких фильмов ты плачешь, как выглядишь, когда проснулась, — он притянул её к себе. — И этого я хочу больше, чем с тобой спать. И если честно, я сам не верю, что это говорю, но всё это правда. Теперь он был к ней так близко, и сердце её билось ещё быстрее, а он обнимал её за талию, и всё это было для неё слишком. — Я не могу перестать думать о тебе, Аредель. Я всё время о тебе думаю. — Он опять прикрыл глаза и продолжил, не видя тревожного блеска в её глазах. — Я хочу проводить с тобой каждую свободную минуту. У нас всего пара недель, я знаю, дальше будет труднее, ты вернёшься в Эльмот, но я постараюсь… я могу приезжать туда, на машине, на самолёте, когда понадобится. Чтобы у нас всё получилось. Разве он не чувствует, как сердце в её груди колотится, разве не слышит, как часто она дышит?.. Но наверно он не догадывается, почему… Откуда ему знать, что такие признания в чувствах оказывают на неё какой угодно эффект, но не романтический… Пространство будто стало меньше, сжимаясь вокруг неё, а он, зажмурившись, продолжал говорить, сосредотачиваясь на речи. — Но если для тебя это просто развлечение, просто выпустить пар, для разнообразия или… мне надо знать. Знать прямо сейчас. Я ни с кем не встречаюсь, пока ты тут. Я не хочу быть ещё одним парнем, с кем ты тусишь, пока дома на каникулах. И он открыл глаза, и ей показалось, что он в таком же стрессе, как и она сама. — Не знаю, может ли выйти что-то большее, но знаю, что я хочу этого. Я с ума по тебе схожу. Мне так много хочется с тобой, Аредель… если ты только позволишь. Но больше всего я просто хочу быть с тобой. Так, как ты сама захочешь. Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, и он повторил движение за ней. — Если всё, что мне можно, — это то, что есть у нас сейчас… если всё, что хочешь, — это чтобы не было обязательств… мне надо знать. Может, это не то, чего я хочу, но если ты можешь предложить только это… я согласен. Я на всё согласен, только бы быть с тобой. Маэдрос не ошибся. Тьелко не просто хотел приятно провести время. Он открыл ей своё сердце. Она должна была что-то ответить, но чувствовала лишь, как поймана, заперта в клетке. «Он не знал, — сказала она себе. — Не знал». Не знал он, как эти слова и эти чувства звучали для неё. В какой ловушке она себя ощущала. Какую тошноту и слабость они пробуждали в её животе. Он не мог знать. Ведь она ему не сказала. Он мог говорить всё это из любви, из самых лучших побуждений. Но всё это не имело значения — потому что эти слова вернули её обратно… туда, где она не хотела быть. — Мне нужен воздух, — пробормотала она, отступая назад, грудь её словно сдавило. Глаза его распахнулись в страхе, и она не могла поднять голову, чтобы увидеть в глазах его такую боль. Прочь. Ей нужно прочь отсюда. Прямо сейчас. Она толкнула его в грудь и выбежала за дверь. Смятенный крик Тьелко: «Аредель!» звенел в её ушах, пока она неслась по льду. Ей нужно было освежиться, проветрить голову. Собрать себя воедино — и убраться отсюда. Она добежала до берега и рванула через заснеженный дворик к дому, позабыв о шипах, которые цеплялись за коврик в раздевалке. Минута — и трясущимися руками она сорвала шипы с ботинок и отбросила прочь. Вновь глубоко вздохнув, она ощутила, как сердце колотится ещё неистовее — её накрыло осознание. Она в Форменосе! Ей никак не попасть на вокзал, ведь сюда её привёз Тьелко! Она бросила взгляд в окно. Уже почти стемнело. Вот же чёрт! Она схватила сумку и бросилась к входной двери, захлопывая её за собой. Слышно было, как её зовёт Тьелко. Запуская на телефоне приложение для вызова такси, она на бегу диктовала адрес. Она понимала, что ведёт себя глупо. Знала, что была ужасно груба. И знала, что Тьелко не понимает, почему она его бросила, что он открыл ей своё сердце… и эта мысль почти заставила её вернуться. Почти. Она услышала, как за ней хлопнула дверь, и голос Тьелко вновь позвал её, в нём теперь звучало отчаяние. И она убыстрила бег, и уже почти была у ворот. Впереди замаячили фары. Удивительно, что такси так быстро приехало, но как не быть благодарной за это маленькое чудо. Машина остановилась перед ней, и она поспешила к задней двери, подняв глаза, только чтоб увидеть отчаянные глаза Тьелко, который бежал к ней. Сердце её болезненно сжалось от страдания на его лице. Не заслужил он этого. Всё прошло совсем не так, как она ожидала. Всё просто пошло ко всем чертям. Она скользнула на пассажирское сиденье и с силой захлопнула дверцу. — Вокзал Форменоса, — сказала она, поворачиваясь к водителю. Это был не таксист. Это был Маэдрос.