________________________________________
*Точно-точно, вы угадали: пиявки — это пресловутые «девочки», просто люди дали им свое имя, очень, кстати, подходящее. **Рауты — они и в Африке рауты — забавный народец, славящийся способностью продать что угодно кому угодно. Реально похожи на гигантских прямоходящих крыс. Как так вышло — понятия не имею. ***Головастыми яутжи называют привычных нам «серых» гуманоидов.Глава 1. Наемник
21 сентября 2018 г. в 00:21
В забегаловке было темно, дымно и шумно. Кто-то пил, кто-то пытался есть местную странную стряпню, а кого-то уже вовсю тошнило выпитым и съеденным. То тут, то там шныряли всякие мутные типы, прячущие лица и ныкающиеся по углам. У многих из них имелись щупальца и хвосты. А некоторые из них и вовсе не являлись живыми объектами, представляя собой роботизированные аватары особо скрытных личностей. Между столиками деловито курсировали пиявки* и предлагали всем подряд свои услуги. Эти пластичные твари, более всего напоминающие растекшиеся на жаре черные кляксы гудрона, являлись универсальными межвидовыми проститутками галактического уровня. Их подвох состоял в двойном наборе половых органов. Впрочем, от этого количество их клиентов не уменьшалось. Механические официанты бесцеремонно ездили по ногам посетителей, то и дело разливая выпивку мимо бокалов и вываливая еду мимо тарелок. Время от времени кого-то из них закорачивало прямо посреди зала. Крысы, на удивление оказавшиеся самой распространенной в галактике формой жизни, периодически показывали свои усатые морды из щелей и перемигивались с торгашами-раутами**, подозрительно напоминая каких-то из дальних родичей последних. Автоматические двери беспорядочно хлопали, не поспевая за постоянным потоком посетителей, одновременно подтверждающим и популярность заведения, и стремление всех пришедших затем как можно скорее его покинуть…
Воистину, не напрасно «Любимая жральня» слыла самым сомнительным местом на всей станции! И дела здесь тоже вершились крайне сомнительные… В частности, в этом притоне можно было договориться о сбыте ворованных ценностей, узнать, где нынче локализуются подпольные бойцовые клубы и рынки рабов, прикупить инопланетной дури, а также нанять неплохого киллера. Лишь бы были деньги. И умение держать рот на замке…
Яутжа ввалился сразу после полуночи по орбитальному времени, опоздав на полтора часа. Он недоброжелательно повертел башкой, как будто бы присматривая себе очередную жертву, и наконец, по-видимому, отыскав глазами то, что ему требовалось, направился к одному из дальних столиков. Двигался он не спеша, тяжелой походкой вразвалку, едва протискиваясь через узкий проход. Неровные мясистые космы, переплетенные костяными самоделками вместо традиционных знаков отличия, покачивались по бокам от его головы, точно какая-то мокрая ветошь, грязные доспехи в лучших традициях «Безумного Макса» придавали и без того широкой фигуре дополнительную грузность, рожу наглухо скрывала помятая маска.
Пробравшись через зал, яутжа молча опустился за стол, капитально сдвинув его своей необъятной тушей и заставив слишком хилый для такого веса стул жалобно заскрипеть. Два пудовых кулака, точно бронебойные орудия, приведенные в мирное положение, ударили о столешницу и многозначительно застыли перед камерами восседающего напротив сдвоенного аватара. Заказчики побоялись являться лично.
— Одной Левой, я полагаю? — осведомился мужчина искаженным металлическим голосом. Камеры с тихим жужжанием сфокусировались на могучей фигуре, сгорбившейся среди смехотворно маленькой для такого здоровяка мебели. Правую руку воина уродовал страшный шрам, из-за чего яутжа, как говорили, почти не действовал ей в бою. Впрочем, на его репутации одного из самых искусных убийц это никоим образом не сказывалось, а, напротив, даже стало своеобразной визитной карточкой, принеся известность в криминальных кругах.
— Да, — из-под маски глухо рыкнуло, и переводчик немедленно трансформировал эти животные звуки в человеческие слова.
— Вы опоздали.
— Плотный график, — бесстрастно сообщил переводчик после серии щелкающих звуков и подвываний.
— Надеюсь, с выполнением заказа подобных задержек не будет?
Вместо ответа яутжа резко встал с места, от чего серьезно рискующий быть разломанным на куски аватар поспешно отпрянул. Однако ломать технику наемник не собирался. Он просто, не говоря ни слова, повернулся и направился к выходу.
— Стойте! — а это уже искореженный женский голос до сих пор молчавшей заказчицы окликнул его. — Мы удваиваем цену!
Яутжа на мгновение замер. Потом медленно и нехотя, будто бы делая огромное одолжение, вернулся назад. К столику подъехал робот-официант. Воин кинул на него краткий взгляд и небрежно ткнул когтем в дисплей с барной картой, проведя затем вдоль сканера наручным устройством.
— Говорите, — его маска вновь обратилась к аватару.
— Одна особь. Срок исполнения — в течение этой недели. Сделать необходимо максимально чисто, — обозначил задачу мужчина.
— По-другому не бывает.
— Тогда передаю данные, — аватар протянул манипулятор к наручному устройству яутжа. Индикатор моргнул, и сообщение пискнуло, отправляясь напрямую. Несколько секунд наемник молчал, очевидно, просматривая на визоре маски полученную информацию. Затем, судя по звуку, заскрежетал жвалами.
— Утроить, — сообщил он, судя по рыку, в достаточно ультимативной форме.
— Это еще почему? — возмутился заказчик.
— Самка, — бросил гигант. — Самка — дороже.
— Что за новости?! — теперь уже оба заказчика хором запротестовали.
— Ищите другого, — и он вновь собрался уходить.
— Нам сказали, только вы… Эм… С женщинами работаете, — испуганно проскрежетала заказчица.
— Работаю, — подтвердил яутжа, наклонив башку, и опять уселся обратно, с упорством повторив: — Но самки — дороже.
Механический официант подъехал снова, выкатив перед угрожающим посетителем бутылку темного пива. Та тут же утонула в огромной лапище. Одной Левой подковырнул пробку когтем и, раскрыв переднюю часть разъемного респиратора, явил взору телекамер аватара свою чудовищную клыкастую пасть. Целиком лица наемник по понятным соображениям не показывал никогда.
— Хорошо, — недовольно проворчал незримый мужчина. — Мы согласны.
— Правильно, — проурчал Одной Левой, мерзко присасываясь к горлышку бутылки внутренними ротовыми складками. Надо сказать, с его стороны это смотрелось как некая бравада — на самом деле лихих космических охотников моментально уносило даже от самых ничтожных доз алкоголя, и одна эта несчастная бутылка, бывшая яутжа всего на пару глотков, могла серьезно подорвать трезвость его мыслей. Разве ведут так себя на столь важной сделке… Впрочем, заказчикам это даже могло быть на руку.
— Половину мы оплатим сейчас, половину — после того, как убедимся, что заказ выполнен, — попытался выставить свои условия мужской голос.
— Нет, — уже довольно спокойно возразил Одной Левой, с грохотом оставляя в сторону пустой сосуд и зловеще-добродушно наклоняясь над столом. — Плата вперед.
— Но…
— Ищите другого.
Покидая «Жральню», Память довольно ухмылялся под маской. Глупые уманы опять выложили ему крупную сумму за сущий пустяк. Право слово, в последнее время ему все больше нравилось иметь с ними дело! Эти ничтожества сами загнали себя в тупик, внедрив варварскую систему Головастых *** (нашли ведь с кем связаться!) и тем самым обеспечив в своем обществе тотальный полицейский контроль. Ну что ж, уровень преступности они снизили, браво. Но профессиональных киллеров и прочих «крупных специалистов» просто извели подчистую, так что теперь вынуждены были за запрещенными веществами идти на поклон к раутам, а за более серьезными услугами, вроде аккуратного устранения лишних особей, обращаться к Дурной Крови, выкладывая баснословные деньги.
Дурная Кровь… Память — Одной Левой презрительно фыркнул. Почти сорок лет он носил это клеймо… Останься он в клане — был бы уже Высшим, а может, и Великим… Но судьба распорядилась иначе. Первые лет пятнадцать было тяжело: сначала одинокие скитания и бесконечные драки за жизнь, потом бои без правил, потом банда Черного Клинка со своими жестокими порядками… Память прошел все это, выстоял, не сломавшись духом, но окрепнув телом. Потом бросил банду и зажил самостоятельно, окончательно примирившись с судьбой наемника и даже начав получать от подобной жизни удовольствие. От Арбитров, конечно, периодически приходилось бегать, но они не так чтобы очень уж сильно его доставали. Арбитры гонялись, главным образом, за предателями, специализирующимися на истреблении своего вида, Память же предпочитал брать заказы со стороны. Убивать сородичей ему еще в бойцовом подвале наскучило… Конечно, парочку типов, ответственных за его изгнание из клана, самец бы все-таки с удовольствием прикончил, а с Вожаком вообще поквитался бы как-нибудь особо изощренно… Но подобраться ни к кому из них не предоставлялось случая, а посвятить все свое время выслеживанию этих гадов и мщению оным Память не планировал — гораздо больше ему нравилось зарабатывать деньги.
Кстати, в жизни разбойника имелось довольно много преимуществ, недоступных воинам клана. Во-первых, никаких Охот с заглавной буквы — Одной Левой охотился в свое удовольствие, когда считал нужным, где считал нужным и как считал нужным. Обрабатывать трофеи он никогда не любил, так что отсутствие необходимости в уходе за трофейной стеной и ее пополнении тоже дополнительно радовали. Никаких военных заданий — еще один плюс. У Памяти были только заказы, и он сам решал, какие из них брать, а от каких воздерживаться. А еще… Никакого долбаного Кодекса. Никакой морали. Никаких условностей, что связывают охотников по рукам и ногам. Только эта сладкая и манящая вседозволенность!..
Убить безоружного? Не проблема, пусть только заплатят. Самку? Вообще ерунда! Вот как раз сегодня он взял очень выгодный заказ на какую-то проштрафившуюся перед сородичами умановскую бабенку. Большинство наемников, будучи стандартными подкаблучниками, стремались убивать женских особей, но Одной Левой не видел в этом ничего такого. Он не питал позорной слабости к самкам, не превозносил их, не боготворил. Эти твари могли постоять за себя не хуже самцов, спрашивается, к чему их было жалеть? Или они имели большее право на жизнь, чем самцы? Ведь бред! Одним словом, никаких предрассудков по поводу баб Память не испытывал. И, благодаря этому, время от времени неплохо на них зарабатывал, задирая цену исключительно за «эксклюзивность услуги».
Учитывая все вышеперечисленное, можно было сказать, что в свои семьдесят два Одной Левой уже вел привольную жизнь сродни Свободным Охотникам, статус которых редко кто получал раньше ста лет. Он заполучил весомую репутацию (бандитскую, ну и пусть), мог позволить себе хорошее оружие и имел личный корабль — небольшой и потрепанный, но зато собственный. «Демон» достался самцу еще когда тот ходил в банде — при очередной дележке добычи молодой боец умудрился отбить угнанное судно у самого главаря, на том, в общем-то, они и поссорились с концами, благо Памяти уже было на чем улететь…
В общем, он давно уже понял, что грех на такую жизнь жаловаться, ведь клановым собратьям приходилось гораздо сложнее, а выгоды они получали в разы меньше. Память даже почти жалел их. Эти идиоты оставались в полном неведении, что теряли, когтями и жвалами цепляясь за свою глупую «правильную» жизнь по Кодексу…
Вот то ли дело он! Да, Одной Левой был Дурной Кровью, наемным убийцей — притом одним из лучших наемных убийц. И он был сам себе хозяин.