Сердцу не прикажешь

      Джейн толком ничего даже сообразить не успела, а громила уже схватил ее поперек тела и, с легкостью удерживая на одной вытянутой руке, проворно вытащил из-за пояса моток сетки. Резким и поспешным движением распустив его, яутжа накинул сеть на девушку и быстро обернул послушную тушку, после чего зажал ношу под мышкой и активировал маскировку. Дженни знала, что у хищников есть подобные технологии, но лишь теперь впервые увидела их в действии и, наверное, немало изумилась бы, не будь слишком напуганной для этого. Ворчун тотчас же превратился в слабовыпуклый водянистый силуэт, с трудом различимый в сумраке подземелья. Что интересно, опустив взгляд и, насколько это было возможно в неудобном положении поклажи, окинув им себя, девушка поняла, что выглядит так же. Одновременно в спину и плечи кольнуло несколько довольно ощутимых статических разрядов, невольно заставивших вскрикнуть.       — Камуфляж, — буркнул яутжа. — Самка терпит. Влажность повышенная — будет иногда бить током. Несильно. Самка молчит. Небольшая поняла?       — Угу, — покорно промычала Джейн, ощущая еще один неприятный щелчок в районе живота. А Ворчун тем временем, не обращая внимание на ее подергивания, точно по команде, сорвался с места и куда-то побежал с умопомрачительной скоростью, глухо прирыкивая и звонко шлепая невидимыми босыми лапищами по лужам.       Некоторое время девушка пыталась сосредоточиться на этих звуках, дабы отвлечься от бешеной тряски и уколов электричества, пока в какой-то момент не осознала, что к общему фону добавились какие-то посторонние шумы, напоминающие… Да, определенно, их кто-то преследовал, планомерно сокращая дистанцию. Хищник, судя по всему, тоже эти звуки уловил, так как взялся за ношу покрепче и ощутимо поднажал.       Внезапно позади раздался громовой рык, а в следующий момент Ворчун заскочил в какое-то обширное пространство, где на полной скорости ушел в разворот и, не глядя, швырнул Джейн вглубь помещения. Больно ударившись об пол, девушка по инерции проехалась на плече и врезалась спиной в стену, чудом не затормозив головой. И тут же оглушительный вой на два голоса заставил ее рывком подняться, опираясь на руки. Однако сеть, стягивающая плечи, помешала занять устойчивое положение, и Дженни беспомощно рухнула на живот, дополнительно ударившись подбородком. Вслед за тем раздался звон и скрежет стали, пробудивший не совсем сейчас уместную ассоциацию с рыцарским поединком. Девушка в ужасе повернула голову и узрела невероятную картину: преследователь — похоже, именно тот, что несколькими часами ранее вторгся в убежище Памяти, — выдвинув длинные парные лезвия на обеих лапищах, яростно бился с невидимым соперником, нападая и контратакуя с поразительной уверенностью. Ворчун же неясной тенью метался перед ним, отражая удары и в ответ на каждый рассыпая голубые искры электрических разрядов.       Видеть дерущихся яутжей Дженни прежде никогда не доводилось, и сейчас она сделала вывод, что с удовольствием и дальше оставалась бы в блаженном неведении, ибо абсолютно ничего красивого и благородного в этой стычке не усматривалось. Поединок происходил с остервенением двух бойцовых псов, и глядеть на то, как хищники бросаются друг на друга, норовя зарубить или проткнуть, было поистине жутко. Издаваемые ими звуки с трудом поддавались словесному описанию: яутжи хрипели и рявкали, задыхаясь в горячке боя, скрежетали с леденящей кровь тональностью, а, расходясь перед следующей атакой, глухо и угрожающе рокотали. При этом противники все сильнее смещались к центру помещения, так что перепуганная девушка с трудом успевала отползать по мере их приближения.       Внезапно все пространство озарил ярко-красный луч, и чужак заорал, а на мокрые плиты плеснула ядовито светящаяся зелень. Правая рука злодея безжизненно повисла, но левая незамедлительно совершила подсекающее движение в попытке выбить оружие соперника. Тем не менее, Память оказался проворнее, так как отразил удар и, подпустив чужака ближе к себе, ответил коварной подножкой, а после попытался пронзить лежачего, но сам получил пинка и отлетел к противоположной стене. На миг сердце Джейн замерло от страха за компаньона, но Ворчун уже был на ногах, только маскировка окончательно отказала. Выстрелив еще дважды, он успешно промазал, после чего вдруг развернулся и… Кинулся прочь. Дженни еще успела подумать: «Неужели он сейчас бросит меня здесь?», как вдруг преследователь кинулся беглецу наперерез, а тот, словно бы ожидая такого развития событий, затормозил и наугад пальнул еще раз, попав куда-то под ноги… Чужак на это лишь коротко вскрикнул и неожиданно исчез! Лишь секундой позже Джейн осознала, что он попросту провалился сквозь пол! Похоже, как раз под ним располагалась крышка люка или дренажная решетка — в нее-то и угодил заряд. Внизу тяжело загрохотало, словно камни посыпались по гигантскому железному желобу, и послышалось обиженное завывание, а затем все резко стихло. В воцарившемся безмолвии было слышно только рваное дыхание Памяти.       — Ворчун, куда мы бежим? — жалобно захныкала у него из-под руки Мелочь.       — Возвращаемся на корабль, — рыкнул самец и, не останавливаясь, свернул в туннель, ведущий к потайному входу в доках. Оставалось уже недалеко…       — А как же твое убежище?       — Туда нельзя возвращаться.       — Но там же осталось все… Ворчун! Там остались припасы, переводчики… И оружие твое осталось!       Одной Левой не ответил, лишь скрипнул жвалами и крепче прижал к себе вертящуюся уманку. Будто бы он без нее не знал, что там осталось… Но Мгла запросто мог припрятать в берлоге прощальный подарок в виде растяжки или еще какой гадости. Память слишком хорошо знал Арбитров, чтобы попадаться на их уловки. Возле раскрытого убежища, кстати, уже могли дежурить другие законники — Мгла наверняка оставил маячок. Так что да, прощайте, жратва, боеприпасы и все личные вещи… Проклятая уманка…       Впрочем, зря он так… Если бы Мелочь не спугнула Арбитра, а затем не попалась навстречу, самец, ни о чем не подозревая, пришел бы прямо в ловушку. Так что волей-неволей приходилось признать: она конкретно спасла его шкуру.       Что ж, пропажу барахла Одной Левой мог пережить. Немного труднее было смириться с тем, что пришлось оставить оружие. Конечно, весь основной боекомплект сейчас висел на нем, в убежище остались пара клинков, второй мощный лазер — вот его было жальче всего, — несколько гранат, зажигательные элементы для плазмомета и остальное так, ерунда… А вот чтобы найти и обустроить другую такую же нору, еще предстояло сильно постараться.       — Ворчун? — самочка, с полным комфортом путешествуя на руках Памяти, тем не менее явно испытывала беспокойство.       — Что еще, Мелочь? — шикнул самец, чуть сбавляя скорость. По правде, он немного выдохся. Поединок с Арбитром был шестым за этот день. В закоулках «Всячины» Одной Левой некстати нарвался на старых знакомых… В результате положил несколько личностей из числа тех, с кем имел давние счеты, да разжился кое-какими ценностями, но на беду подустал. И Мгла едва этим не воспользовался.       — Ты его убил, да? — уманка задрала личико и преданно уставилась на Дурную Кровь своими большущими глазами.       — Убил, — коротко ответил Память.       На самом деле, он не был до конца уверен в своих словах. Но лезть за удачно рухнувшим в люк сточного отсека Арбитром и проверять, точно ли он сдох, не было ни желания, ни сил. Да наверняка помер или помирает — ведь пересчитал все опорные конструкции, пока вниз летел. Все-таки дураки они, эти законники… Мгла что же, реально думал, что Память, следуя традициям, снимет скрытие и станет сражаться при помощи холодного оружия? И ведь даже не стал в ответ отстреливаться! Поглядите-ка, какие мы правильные! Впрочем, тут наверняка было иное объяснение. Арбитры не просто выполняли роль вершителей правопорядка — о, нет, для них это было бы слишком просто. Арбитры тоже были своего рода охотниками, просто охотиться предпочитали не на Жесткачей и прочую нечисть, а на себе подобных. Чем, собственно, больше всего и выбешивали. Дурная Кровь не считалась за членов цивилизованного общества и закономерно приравнивалась к опасному зверью, так что Мгла выслеживал Память отнюдь не по долгу службы, а потому что мечтал украсить его башкой свою трофейную стену. Теперь довыделывался. Больше не станет мечтать…       Оказавшись на борту, Ворчун быстро и не особо бережно скинул свою ношу на пол, рыкнув: «Никуда не лезь, сиди тихо, не мешайся!» Дженни не успела ничего сказать в ответ, а он уже утопал вперед по коридору. Как ни странно, он не только никак не ограничил ее передвижение, но и оставил без присмотра. То ли у него сейчас не было времени с ней возиться, то ли за период совместного проживания доверием проникся…       Дженни осторожно села на полу и принялась выпутываться из сети. Получилось не сразу — ободранное плечо болело, ребра ныли от удара, руки отнимались от пережитого потрясения, так что двигаться было сложно. Когда же девушка наконец сняла с себя «упаковку» и попробовала подняться, то осознала, что не может опереться на правую ногу. Подозревая худшее, Джейн осмотрела и ощупала конечность, но ничего, кроме легкого отека и нескольких неприятных ссадин, не нашла. Тогда, понимая, что сидеть на месте и ждать помощи бессмысленно, она с большим трудом встала, держась за стену, и запрыгала на одной ноге в том же направлении, где скрылся яутжа. Он, конечно, велел никуда не лезть, но это же было глупо — торчать в коридоре, ожидая, когда клыкастый соизволит вспомнить. И потом, собирался он вообще объяснять, что все это значило, или нет?!       Преодолев несколько сложных метров, Джейн уперлась в закрытые двери. Наверное, тут-то Ворчун и запер… Но проверить не мешало. Отыскав сбоку сенсорную панель, девушка попробовала на нее нажать, как делал владелец судна, открывая помещения. Правда, он еще набирал код… К удивлению девушки, никакого кода не потребовалось. Створки послушно разъехалась в стороны, явив взору продолжение коридора, и Дженни, перескочив невысокий порог, уже более уверенно направилась к следующему подобному шлюзу.       Таким образом, поджимая гудящую ногу и опираясь рукой о стену, удалось беспрепятственно миновать еще несколько блоков — путь все это время шел напрямик, без ответвлений. Но вдруг по кораблю пошла знакомая вибрация, и коридор ощутимо качнуло. Джейн едва успела пристроится спиной в угол на границе очередного шлюза, не то обязательно упала бы вновь. Похоже, они только что взлетели…       Подождав немного и убедившись, что качка прошла, девушка поскакала дальше и вскоре достигла последних ворот. Те заметно отличались от остальных более внушительными габаритами и усложненным замком, однако поддались взломщице столь же легко, открывая вид на просторное, широкое помещение. Дженни робко заглянула внутрь и тут же обомлела…       Для того, чтобы опознать отсек пилотирования, хватило одного мельком брошенного взгляда. Переднюю его часть занимало выпуклое смотровое стекло, за которым… А вот то, что Джейн увидела за этим стеклом, заставило девушку на некоторое время лишиться дара речи и забыть не только о боли в плече и ноге, но и вообще о цели своего прихода. За стеклом были звезды. Настоящие, живые, дышащие звезды! Мягко мерцающие на черном полотне вечной ночи, они выглядели, точно богатая россыпь серебряного бисера. Самые большие из них переливались, как драгоценные камни, а скопления более мелких оттеняли их блеск, подобно изысканной оправе. И все это великолепие простиралось насколько хватало глаз…       О, Джейн мечтала увидеть их с самого детства. Не с земли, а вот именно так, вблизи, чтобы казалось, что до них можно дотянуться рукой. Очутиться среди них, почувствовать эту необычайную глубину таинственной бесконечности, поддаться зову и отправиться изучать самые дальние уголки Вселенной… Теперь Джейн видела их — не во сне, не на видеозаписи, не на фото — видела в реальности. И реальность превосходила все ее ожидания…       С превеликим трудом девушка наконец заставила себя оторваться от созерцания космоса и оглядеть рубку. Перед стеклом размещался мигающий сотней индикаторов пульт со встроенными мониторами, которые в данный момент пестрели непонятными символами и диаграммами. Посередине отсека перед панелью управления находилось большое кресло. Когда-то их здесь явно было два, но второе то ли сломалось, то ли Ворчун сам его демонтировал, короче говоря, теперь о нем напоминал лишь сиротливо торчащий из пола «пенек», обмотанный проводами. В оставшемся кресле, осуществляя какие-то торопливые манипуляции, сидел сам владелец судна.       Услышав звук открывающейся двери, хищник обернулся и строго рыкнул на Джейн, но та сперва как будто его не услышала, ибо все ее внимание было приковано к расстилающемуся за пределами судна звездному полотну.       — Уйди отсюда, — попытался спровадить ее яутжа.       — Ворчун, как же тут красиво! — выдохнула девушка, в восхищении озираясь.       — Уйди, сказал!       — …и у тебя есть возможность смотреть на это каждый день!       — Небольшая, не испытывай терпение! Самке тут не место, — очевидно, сейчас он не мог покинуть мостик, вот и рыкал с места.       — Я на твоем корабле не ориентируюсь, — с сожалением сбрасывая оковы пленившего ее очарования, ответила Дженни и запрыгала к недовольно ерзающему на кресле рулевому. — Я не знаю, где моя каюта.       — Странно двигаешься, — заметил Ворчун.       — А ты зачем меня швырнул? Дважды! — укорила девушка, добираясь до кресла и вцепляясь в его спинку. — У меня теперь нога болит. И вообще все болит.       — Встанем на курс — погляжу конечность, — фыркнул хищник. — Пока не могу. Жди, Небольшая.       — Где ждать? — уточнила Джейн.       — Где хочешь. Только не мешай.       — А можно я тут с тобой посижу?       — Отойди к дверям и сиди, — последовал ответ.       Делать нечего, пришлось ковылять куда сказано и устраиваться у дверей…       Пока Ворчун был занят, Дженни решила полностью размотать ногу и осмотреть ее более пристально. Впрочем, самым неприятным из обнаруженного под лентами «брезента» был разве что прилично отросший за последний месяц «ворс». Девушка поежилась. Прежде она предпочла бы умереть на месте, чем показаться с такими волосатыми ногами на глаза мужчине, но средств для депиляции сейчас в ее распоряжении не имелось, а ходить в условиях вечно царящей на корабле парилки с плотно обмотанными икрами было бы очень жарко. Так что впервые в жизни, наверное, следовало на это дело наплевать и снять эти грязные портянки. К тому же, какой из Ворчуна мужчина? Он относился к другому виду и никакого понятия не имел о законах женской красоты. Более того, Джейн, скорее всего, в его понимании была настолько же уродлива, насколько он казался уродливым ей. И бритые ноги с подмышками тут погоды точно не сделали бы.       — Небольшая, идем, — внезапно прервал ее размышления клыкастый, поднимаясь из кресла и пересекая рубку.       Дженни послушно сгребла все свое тряпье и осторожно поднялась. Выйдя за дверь, Память быстро зашагал по коридору, даже не подумав посчитаться с травмой девушки. В результате он уже достиг следующего шлюза, а Дженни, выбиваясь из сил, за это время только-только преодолела половину пути.       — Подожди! — в отчаянии крикнула она, видя, что яутжа готов скрыться в следующем отделении коридора. — Я же не успеваю за тобой! Мне больно идти!       Ворчун на миг застыл от оклика, как будто испытал внезапное озарение. Медленно повернувшись, он начал наблюдать за тем, как человеческая особь неуклюже пытается до него доскакать. Это продолжалось примерно с минуту. Наконец хищнику надоело, он издал сердитый клекот, с которым не смог справиться переводчик маски, и решительно направился к Джейн.       — Ай, ты что делаешь? — запротестовала девушка, когда ее вновь бесцеремонно схватили и зажали под мышкой.       — Самка не может идти — понесу. Есть возражения? — строго рыкнул Ворчун и склонил к Дженни башку, ожидая объяснений.       — Ну ты можешь хоть взять меня как-нибудь по-человечески? — жалобно отозвалась та.       — Взять — как? — озадаченно загудел яутжа.       — Ты меня будто вещь какую-то таскаешь, не первый раз уже, кстати… — рискнула выдвинуть претензии девушка. — То так, то на плече…       — Чем плохо? — Ворчун продолжал безнадежно тупить и, кажется, подумывал перекинуть Джейн на плечо.       — Ну… Мне так больно! — решила неудачно схитрить она. — Ты мне живот передавливаешь.       — Тогда иди сама, Небольшая! — он мотнул головой и попытался поставить девушку на ноги, но та вскрикнула от боли и чуть не упала, в последний момент ухватившись за когтистую лапу.       — Ворчун, просто возьми меня нормально, тебе так трудно, что ли? — взмолилась Джейн.       — Как для самки нормально? — рявкнул в ответ грубиян и, теряя терпение, вцепился ей в волосы.       — Все, все, забыли, неси, как тебе удобно! — пискнула Дженни, осознавая, что ее вот-вот опять потащат «методом пещерного человека».       — Глупая самка, не знает, что хочет! — возмущенно пророкотал Память и, сграбастав бедную девушку в охапку, решительно пошел дальше.       Выждав немного и убедившись, что хищник перестал раздраженно рыкать, Джейн все-таки попыталась занять более удобное положение. Дело в том, что теперь Ворчун тащил ее перед собой, обхватив лапищами, словно большую вазу, и это было еще более неудобно, чем болтаться у него на плече или под мышкой. Очень осторожно, стараясь не злить его, девушка оперлась о колючее плечо и, слегка выкрутившись из захвата, обняла яутжа за шею, перенося свой вес на его левую руку и вынуждая согнуть локоть.       — Нормально — это так? — внезапно показывая чудеса сообразительности и подхватывая Дженни под бедра, поинтересовался он.       — Да, так гораздо удобнее, спасибо, Ворчун! — прижимаясь к закованной в сталь груди, вздохнула девушка.       Он унес Джейн в ее отсек и уже почти бережно усадил на лежанку. Затем сходил за своей феноменальной аптечкой и, распотрошив ее прямо на полу, извлек бутылочку с каким-то прозрачным составом.       — Антисептик, — пояснил клыкастый, протягивая средство подопечной и показывая, как выдавить гель. — Нанеси на повреждения.       Дженни покорно приняла бутылочку и, с опаской понюхав содержимое, аккуратно мазнула ссадину на плече. Чуть защипало, но не сильно, как будто просто вода на ранку попала.       — Ворчун, а кто это был? — пользуясь доброжелательным настроем хищника, девушка все-таки решилась спросить о нападавшем, не прекращая при этом замазывать царапины. Последовала некоторая пауза, после чего яутжа дал ответ:       — Небольшую ищут. Хотят убить.       — Почему, Ворчун? Я ведь никому ничего дурного не сделала! Может, меня с кем-то перепутали? — Джейн вопросительно уставилась на компаньона. Тот на миг замер, будто бы подбирая слова, потом решительно наклонил голову. А ведь верно, он не кивал в знак согласия, а как бы совершал долгий поклон — очень пафосно выходило.       — Перепутали, — подтвердил он и добавил: — Это не изменить. Небольшую считают достойной смерти.       — Да как такое могло произойти? Я могу узнать подробности? — в очередной раз не выдержала Джейн.       — Нет, — в очередной раз возразил Память, а затем быстро перевел тему, опустившись перед девушкой на корточки и потребовав: — Дай конечность.       Дженни вздохнула и покорно вытянула ногу, позволяя хищнику обхватить колено грубыми ручищами. Цепкие пальцы немедленно сжали ногу и принялись без всякой осторожности ощупывать ее по всей длине.       — Ай, больно! — пискнула Дженни.       — Не сломана, может, связки, — пропустив жалобы мимо ушей, констатировал яутжа, но ногу мять все же перестал. — Сильного жара не вижу. Пройдет.       — То есть, вы правда тепло видеть можете? — поинтересовалась девушка. — Как змеи?       — Кто? — переспросил Ворчун.       — Животные с нашей планеты. Длинные такие и без ножек. Они, кажется, тоже видят только тепло или вроде того… *       — Яутжи видят хорошо, лучше безногих животных и ууман, — с достоинством прервал ее хищник, после чего собрал и уволок аптечку, а вместо нее притащил… Мешок льда! Самого обычного льда.       — А я думала, ты мне какое-нибудь инопланетное лекарство дашь, — устраивая ногу поудобнее и укладывая рядом с коленом охлаждающей компресс, хмыкнула Джейн.       — От лекарств яутжей ууман помрет, — последние слова Ворчуна потонули в стрекоте, напоминающем противный скрипучий смешок.       — А где ж ты взял лед?       — Из морозилки, глупая самка.       Дальше они молчали. Ворчун мог уйти, но почему-то продолжал сидеть возле лежанки и пялиться на Джейн. Судя по движениям головы, он переводил взгляд то на ее лицо, то на ногу. Это длилось несколько минут. Затем он вдруг протянул руку и заинтересованно поворошил жидкие волоски, покрывающие давно позабывшую о косметических процедурах кожу. Несмотря на свои кривые когти, хищник мог почти без проблем трогать предметы именно подушечками пальцев, будто кот, обладающий способностью надежно убирать свое царапучее оружие.       — Ты что? — вздрогнула Джейн.       — Не знал, что ууман к зиме шерстью обрастают, — проскрежетал Ворчун. — Самка раньше голая была.       — Я просто обычно убираю эти волосы, чтобы быть красивой, а сейчас нечем — смущенно пояснила Джейн и сделала неловкую попытку прикрыть обросшие ноги.       — Патология? — клыкастый как будто бы сочувственно склонил голову набок.       — Нет… Ну все люди немножко волосатые, — попыталась объяснить девушка, чувствуя, как щеки начинают все сильнее разгораться. — Кто больше, кто меньше. И самки… Женщины, то есть — вот, гляди, уже нахваталась от тебя словечек! Они бреют некоторые части тела. Это считается красивым.       — Все животные ухаживают за своим мехом, а ууман портят, — фыркнул Ворчун. — Поэтому и мех такой дрянной.       — Какой? — не поняла Дженни.       — Редкий, короткий, не греет, наверное, совсем, — тут он внаглую потянул за волоски, но вовремя убрал лапищу, пока разгневанная женская особь по ней не хлопнула.       — Да он и не должен! — почти вспылила девушка.       — Странно. Мех для тепла у зверей.       — Так то у зверей. У людей для тепла только на голове…       — Тогда на голове зачем портила?       — Что? — еще сильнее обалдела Джейн. Вот инопланетные клыкастые громилы ей еще замечаний на счет имиджа не делали…       — Краска, — пояснил Ворчун, явно намекая на отросшие темные корни. Ох, как же все-таки было плохо без зеркала….       — Слушай, ты не мог бы не акцентировать внимание на моих недостатках? Я сама знаю, что не красавица… — не выдержала землянка, обиженно надувая губы.       — Небольшая всего лишь такая же мерзкая, как другие ууман. Видовые критерии — норма, — с видом знатока заявил яутжа, и тут уже его захотелось просто от души стукнуть по самодовольной башке. Но Джейн, разумеется, воздержалась от подобных действий, дабы не подвергать свою жизнь прямой угрозе.       — Все, хватит. Я устала, спать хочу, — вместо этого капризно прогнусила девушка.       — Спи, — немедленно вставая, распорядился хищник.       — А ты где будешь? — на всякий случай уточнила Дженни.       — Буду теперь всегда неподалеку, глупая самка! На одном корабле летим, — пораженный ее недогадливостью, рыкнул Память.       — Ты снова меня запрешь? — осведомилась подопечная, укладываясь.       — Нет, — после некоторой паузы ответил яутжа. — Если обещаешь не трогать, что нельзя, то можешь ходить по палубе.       — В том-то и дело, что не могу, — вздохнула Джейн, но Ворчун ее намека не понял.       Вновь усевшись за штурвал и посвятив от силы полчаса просмотру сводки, Память неожиданно поймал себя на том, что ему как будто бы чего-то недостает. И, вроде, все было, как обычно: рубка, кресло, мониторы; космос, неспешно обтекающий корабль… Все то же, да не совсем то… Какая-то смутная тревога теснилась в сердце. Только с чего вдруг? «Демон» шел плавно, несмотря на незавершенный ремонт, внешних угроз не фиксировалось, на пути ничего подозрительного не попадалось… Конечно, потеря убежища и оружия не относилась к разряду приятных впечатлений, но Одной Левой уже смирился с необходимой жертвой. При всей его склонности к накопительству, бандитский уклад научил легко расставаться с некоторыми материальными благами, если речь заходила о сохранении жизни и свободы. В конце концов, оружие можно было купить и берлогу новую обустроить, может, даже лучше прежней. Так что переживать было решительно не из-за чего. И все-таки Память буквально не находил себе места.       Времени на размышления сейчас имелось хоть отбавляй, так что самец разместился поудобнее и принялся анализировать свое состояние. Вообще-то, не очень он это дело любил — ему всегда было проще бахнуть в минуту сомнений пару бутылок и затем послать все лесом, да только запасы умановского пойла, к сожалению, пришлось бросить на «Всячине». Вот, кстати, тоже была дополнительная причина для расстройства… Дополнительная, но никак не основная. В итоге, друг за другом перебрав все возможные причины растущего дискомфорта, самец так же друг за другом их отмел, после чего внезапно сделал один весьма странный вывод… Похоже, таким неожиданным образом на него воздействовало не что иное, как одиночество, от которого Память за последние дни совершенно отвык…       Тринадцать суток он просыпался со щебетанием неугомонной Мелочи, проводил день, видя ее деловитое копошение, и засыпал под странное пожелание «ночь быть покой пожалуйста». Иногда самец ненадолго просыпался после «отбоя» и слышал тихое сопение соседки — слишком безмятежное для существа, попавшего в плен к жестокому яутжа. Она вообще как-то очень легкомысленно стала к нему относиться: все время заговаривала первой, невзирая на то, что никто ее не просил разевать пасть. Да что там! Мелочь наглела. Просто не по дням, а по часам. Она требовала то пищи, то комфорта, то внимания. Она пыталась исподволь навязывать свои правила… Она какого-то Жесткача изрисовала стены! И самец какого-то Жесткача даже не возразил… Вот, поди, старина Мгла удивился, когда залез в берлогу наемника и обнаружил там декор в цветочек… Да пофиг. Гораздо хуже то, что он обнаружил там уманку. Оставалось лишь надеяться, что об увиденном он уже никому ничего не расскажет…       Кстати, а здорово это Память придумал на Арбитра свою роль перевалить! Типа, это он хотел Мелочь прибить, а Одной Левой ее спас — вот умора! Зато теперь, хотелось верить, уманка будет реально слушаться каждого его слова, а не просто включать «покладистого малька», стоит на нее прикрикнуть.       Вот уж что-что, а образ невинности козявка умела создавать профессионально. Когда она делала круглые глазищи и начинала извиняющимся голоском лопотать какую-то чушь, желание орать на нее сразу отпадало, а подсознание самопроизвольно начинало искать объяснения уманкиному поведению. И, что хуже всего, всегда рано или поздно их находило. А затем незамедлительно приступало к поиску оправдания собственных действий и мыслей самца. Самец даже не мог припомнить, думал ли он когда-либо еще так же много и бесполезно.       Прежде все его размышления носили сугубо практический характер: на чем заработать, как не сдохнуть, что пожрать… И это было абсолютно обоснованно в контексте образа жизни наемника. Но теперь насущные проблемы все больше уходили на второй план, уступая место самокопанию, которое, в свою очередь, закономерно приводило к потере уверенности. Так и до переоценки ценностей, неровен час, можно было докатиться! Нет уж, спасибо! Была уже одна…       Будучи изгнанным из клана, тогда еще совсем юный самец, помнится, тоже некоторое время задавался вопросами на тему «Кто я есть и зачем?» Но нижние уровни быстро вправили ему мозги. Не случись этого, другие обитатели неблагополучных ярусов определенно сожрали бы его с потрохами. К счастью, инстинкт самосохранения и логика возобладали. Только вот сейчас-то они какого фига молчали?..       Одной Левой промучился так несколько часов. Он даже мысленно просил демонов ниспослать ему поломку, погоню или еще какую неприятность — только бы отвлечься, но обстановка продолжала оставаться издевательски спокойной. А проклятая пустота давила все больше и больше, наступая со всех сторон. Но не идти же было, право слово, искать уманкиного общества! Еще чего не хватало!       Проснулась Джейн от боли — видимо, как-то неловко повернулась. Усевшись на лежанке, девушка осмотрела ногу. Колено теперь уже реально припухло, и двигать конечностью практически не представлялось возможным. Наверное, все-таки нужно было перевязать… Или нет? Увы, в оказании первой помощи она сильна не была…       Размышления прервал звук открывающейся двери. Ворчун засунул в отсек башку, после чего, очевидно, убедившись, что подопечная не спит, влез целиком.       — Ты зашел меня проведать? — растроганно спросила Дженни.       — Проверить, не натворила ли самка чего, — поправил клыкастый.       — Я думала, ты хоть немного мне доверяешь… — вздохнула девушка и потупилась.       — Никому не доверять — полезное правило, — буркнул яутжа, приближаясь. — Небольшой тоже хорошо бы ему следовать.       — А я все равно тебе теперь доверяю. Ты меня не бросил…       — Бросил. Самка забыла, почему конечность повреждена? — тут он склонился и цапнул Джейн за больное колено, заставив вскрикнуть.       — Эй, осторожно! — возмутилась девушка, пытаясь убрать его лапу. — И я не это имела в виду. Не бросил — значит, не оставил. Это же меня ищут, не тебя… А у тебя наоборот из-за меня проблемы…       — Еще болит? — игнорируя ее слова, спросил хищник, наконец отнимая от ноги свои когти.       — Да… И раз уж ты спросил… А ты не мог бы перенести меня в санузел? Я хочу немного привести себя в порядок и попить…       Может, это было и нагло, но что делать? Впрочем, Ворчун недовольства не выказал. По своему обыкновению фыркнув, он небрежно сгреб Джейн с лежанки и, подхватив одной рукой, понес куда попросила. Чтобы не упасть, девушка вновь обхватила его за шею, отчего ее лицо оказалось совсем близко к помятой уродливой маске. Дженни невольно заглянула в ее левую линзу, но яутжа даже не повернул головы.       По просьбе девушки Ворчун из душевой вышел почти без канители — за время совместного проживания он уже привык, что на человеческую самку нельзя смотреть, когда она моется или писает, и попросту махнул на странности землянки рукой. А Джейн наконец-то насладилась «благами цивилизации». Да уж, по сравнению с «удобствами» берлоги тут все было по высшему разряду! Когда с водными процедурами было закончено, девушка опять позвала своего клыкастого товарища, и тот отнес ее обратно. Кстати, с каждым разом у него получалось все лучше.       — Ворчун, а есть что-нибудь покушать? — устраиваясь на койке, заискивающе спросила Дженни.       — Пища ууман осталась в убежище. Будешь есть концентрат, — безапелляционно заявил Ворчун. С этими словами он вышел из каюты, чтобы через пять минут вернуться с парой ненавистных тюбиков. Швырнув их на столик, яутжа неразборчиво рыкнул и приготовился снова уйти.       — Ну подожди! — неожиданно для себя самой попыталась остановить его Джейн.       — Что? — гавкнул переводчик.       — Я отвыкла… Одна есть. И вообще отвыкла одна, — призналась девушка, после чего робко добавила: — Может, посидишь со мной?       — Нужно в рубку.       — Тогда меня с собой возьми!       — Нет.       — А если я съем то, что ты принес? — кажется, это предложение немало обескуражило хищника, так как он не ответил ничего вразумительного, только заворчал опять. Но затем переступил с ноги на ногу (Джейн уже знала, что это означает некоторые сомнения с его стороны) и наконец изрек:       — Приступай.       Пришлось следовать условиям этой своеобразной сделки — странно, что яутжа вообще на нее согласился… Тем не менее, обрадованная Джейн дотянулась до ближайшей тубы и, вскрыв ее, принялась выковыривать отвратительную массу, преодолевая отвращение и стараясь глотать эту гадость так, чтобы та как можно меньше контактировала с ротовой полостью. Ворчун же опустился на корточки и пристально наблюдал, как подопечная давится предоставленными «деликатесами». Интересно, что же в этот момент выражала его рожа…       — Все, больше не могу, — с трудом осилив половину упаковки, наконец призналась Дженни.       — Нарушила условия, — тут же отозвался хищник, вставая и демонстративно поворачиваясь к выходу.       — Ну ладно тебе! Я просто наелась, — запротестовала девушка. — Ну возьми-и меня с собой! Ну пожа-алуйста!       Видимо, решив, что созерцать, как «глупая самка» ломает эту комедию, выше его сил, Ворчун вернулся с порога, забрал у подопечной остатки консервов, разомкнул на себе респиратор и, одним движением пальцев сжав тубу, выдавил содержимое себе в пасть, после чего, подхватил Джейн левой рукой, в правой зажал пустую жестянку и вышел в коридор.       — Мы же не в рубку, — спустя некоторое время заметила Джейн, когда клыкастый куда-то свернул.       — К утилизатору — мусор выбросить, — пояснил яутжа. — Запоминай дорогу.       А вот это уже было интересно… Похоже, дело шло к экскурсии по кораблю… Заинтригованная девушка крепче вцепилась в шейный доспех громилы и стала глядеть во все глаза. Пожалуй, это было самое захватывающее путешествие к мусорке за всю ее жизнь.       — Сюда выбрасывать все отходы, — останавливаясь перед широким люком в стене, хозяин корабля показательно открыл его и отправил пустую тубу в распахнувшийся зловещий темный зев.       — В берлоге ты что-то не такой аккуратный был, — не смогла удержаться от укоризненного замечания Дженни.       — Небольшая много лишнего рассуждает, — оскорбленно оборвал ее клыкастый. — Любишь копаться в мусоре, так хоть будешь знать, куда девать. Только вещи не трогай. И руки в утилизатор не суй, поняла?       Девушка, не став перечить, поспешно угукнула в ответ.       — И сбежать здесь тоже не пытайся — убьет, — предупредил напоследок Ворчун.       — А зачем мне от тебя сбегать? — поежившись, спросила Джейн.       — Глупой самке всякое в голову приходит, — рыкнул хищник. Какой-то он все-таки был шовинист…       Тем временем яутжа проследовал в другой коридор. Открыв одну из дверей, он продемонстрировал подопечной ряды стеллажей, заваленных знакомыми продолговатыми упаковками.       — Пища здесь. Приходи, ешь, — пояснил Ворчун и ткнул когтем в дверь напротив: — Рядом морозильник. Но там сейчас еды нет.       — А вот там что? — осмелилась спросить девушка уже по пути назад, вытягивая шею и с интересом рассматривая массивные ворота. В отличие от прочих дверей они были сплошь покрыты рельефными яутжевскими иероглифами и какими-то узорами, резко выделяясь на фоне остальной достаточно строгой обстановки корабля.       — Зал для тренировок. Самке не заходить, — отрезал клыкастый и ускорил шаг.       — Почему? — удивилась Джейн.       — Нельзя, — лаконично ответил Ворчун.       — А где твоя каюта? — тут же перескочила разговорившаяся девушка на другую тему. — Ну, где ты спишь?       — Небольшой не нужна эта информация.       — Как это не нужна? — возмутилась Дженни и настойчиво заглянула в маску. — А вдруг что-то случится, а ты спишь? Я бы тебя предупредила!       Тут из-под респиратора донесся саркастический хрюк и стрекот. Похоже, предложение рассмешило хищника.       — Если что-то случится, узнаю первым — сплю на мостике, — все-таки сделал одолжение Ворчун. Они, кстати, как раз подходили к рубке.       — А сейчас корабль на автопилоте? — не унималась Джейн.       — Да, — он открыл створки и вошел в пустой командный отсек, сразу же сделав попытку сгрузить подопечную у входа, но та вцепилась в него и запротестовала:       — Ну можно я не на полу сидеть буду? Там жестко, а у меня нога болит.       — Где тогда? — выпрямляясь обратно, уставился на нее яутжа. — Место одно. Мое.       Девушка лишь пожала плечами и скорчила невинную мордашку. Вообще-то, она хотела намекнуть, что неплохо бы опять соорудить ей какую-нибудь лежанку или сидушку из подручного хлама, но клыкастый вдруг принял совершенно неожиданное решение: проследовав к креслу, он попросту уселся на него вместе с Дженни, неловко разместив ее у себя на коленях. Вот это был, конечно, номер… Но землянка попыталась не выдавать своего удивления. Единственное, пришлось пересесть удобнее, чтобы в задницу не упирался край бедренной брони инопланетного вояки, в ответ на что Память строго рыкнул:       — Не елозь! Взял так, потому что делать для самки место нет времени. Будешь мешать — пойдешь на пол.       И Джейн послушно затихла, перенаправив свое внимание на расстилающееся за стеклом звездное величие, пока Ворчун углубился в изучение каких-то показателей на мониторах. Вот наконец и попала в космический круиз, подумалось ей при этом. Все как в самой настоящей сказке: похитил таинственный незнакомец, увез в неведомые края… Называет Малышкой, защищает от злодеев, делает массаж ног и носит на руках — просто предел мечтаний. Правда, качество массажа малость подкачало… Как, в общем-то, и сам незнакомец — со жвалами получился и вонючий до крайности. Но, как няня часто говорила, от добра добра не ищут. Другой какой мог бы запросто и сожрать. ____________________________________________________ *Джейн конечно не зоолог, но я считаю своим долгом пояснить, что змеи тепла не видят, а ощущают его терморецепторами — специальными чувствительными областями на морде. А хищи именно видят. И еще повторюсь — я где-то уже делала подобное примечание, но не факт, что все читали тот рассказ, где оно было сделано. Я немного «подправила канон» в плане хищевского зрения. Дело в том, что оно крайне неправдоподобно. Да, оно могло появиться, к примеру, у организмов, живущих в условиях вечной ночи, но мне сложно такие естественные условия представить. Кроме того, хищи не шугаются от света, стало быть, это не так. А у организмов на начальных этапах эволюции зрение появляется как способность отличать тень от света. Потом она трансформируется в черно-белое зрение, потом в цветное. Так что наличие черно-белого зрения у высокоразвитых организмов я считаю принципиальным. Кроме того, не различай хищи контуры предметов, у них не появилась бы даже банально письменность… Короче, вряд ли создали бы они какую-то цивилизацию с такими глазами. Таким образом, в этой вселенной хищи видят контуры, видят ИК-излучение, ну и, по логике, видят еще какую-то часть коротковолнового спектра — то есть, красные и желтые тона. А вот синий, зеленый, фиолетовый для них кажутся градациями серого. Так что оценить всю прелесть собственной салатно-зеленой крови они, увы, не могут — скорее всего, видят ее серо-желтой.