Сердцу не прикажешь

      Все происходящее воспринималось как в тумане. Уже много позже Джейн не раз пыталась восстановить картину событий, но так и не смогла до конца поверить в то, что ей удалось — на самом деле удалось. Потому что это было немыслимо. Она бы никогда от себя такого не ожидала. По всей логике ей оставалось только сесть на пол и биться в истерике. Но вместо этого она села за штурвал и подняла корабль. Нет, ну не совсем сама подняла… Однако факт имел место.       В первый момент на Дженни действительно напал полный ступор. Она не знала, как подступиться к Ворчуну — то ли бросаться ему помогать, то ли не трогать, чтобы не сделать хуже; то ли скорее закрывать шлюзы, то ли указывать ослепленному яутжа путь к рубке, в сторону которой он, похоже, сейчас пытался пойти самостоятельно. Господи, да как он до корабля-то вообще добрался, каким чудом? Или несчастье случилось уже по дороге? И что вообще произошло?       — Тш-ш-ш, — его зов заставил девушку опомниться. Раздумывать дальше было нельзя. Дженни резко метнулась клыкастому за спину и активировала запирающие механизмы. Ворота шлюза поползли по рельсам, а землянка уже вновь была возле спутника, пока что не успевшего преодолеть и трети короткого коридора, ведущего к первой развилке.       — Ворчун, что делать, как помочь? — от волнения запинаясь, проговорила Джейн. Ее руки потянулись было к хищнику, но дотронуться не решились — казалось, на шкуре воина просто нет ни единого неповрежденного участка. Обожженная чешуя страшно бугрилась и пузырилась, сочась всеми оттенками зелени, из множества мелких ранок выглядывали не то осколки железа, не то острая галька…       — В командный отсек. Идем. Не мешай. Веди, — проскрипел ретранслятор. Звук терялся и пропадал, судя по всему, системы, которыми были оснащены доспехи Памяти, выходили из строя.       Дженни панически дернулась вперед, но сообразила, что хищник ее не видит, и опять подбежала к Ворчуну, попытавшись взять его за локоть, однако получила в ответ разгневанное рычание и рефлекторно отскочила. Наконец до нее дошло, что нужно открыть следующий сектор коридора и просто идти рядом, позволяя спутнику ощущать свое присутствие. Яутжа двигался медленно, с трудом переставляя ноги и ощупывая руками стену, от чего на ней оставался угольно-кровяной след. Всякий раз, когда Джейн пыталась как-то помочь, клыкастый огрызался, продолжая из последних сил тащиться вперед.       Кажется, на этот путь длиной в пару десятков метров они потратили целую вечность… Когда они достигли подсобки, где Одной Левой хранил медикаменты, Дженни на несколько секунд оставила хищника, чтобы захватить аптечку — за это время Ворчун преодолел еще часть коридора и дважды упал, но самостоятельно поднялся и поплелся дальше. Наконец, с небольшой помощью спутницы, яутжа добрался до отсека управления и рухнул в кресло. Девушка, поставив медицинский набор на пол, с тревогой окинула взглядом гористую местность за смотровым стеклом. Вроде бы, пока ничего подозрительного снаружи не наблюдалось… Но это спокойствие могло быть обманчивым.       — Ворчун, нам точно сейчас надо лететь? — увидев, что спутник наклоняется вперед, и его лапы начинают шарить по панели ввода, Джейн была вынуждена схватить его за запястья — в диалоговом окне все еще мигал ожидающий отправки позывной проклятого яутжевского правления. Быстро набрав комбинацию отмены, землянка перевела дух. Еще бы чуть-чуть…       — Переводчики. Неси сюда, — в маске забулькало так жутко, что Дженни пробрала крупная дрожь.       — Сейчас, потерпи, любимый, — вновь срываясь с места, выдохнула девушка.       Когда она вернулась с переносными ретрансляторами, то застала картину, от которой к горлу подкатила тошнота. Ворчун снимал маску — буквально отдирал ее вместе с клочьями кожи, приставшими к внутренней поверхности, как корка подгоревшего пирога к металлической форме. Не сдержавшись, Дженни вскрикнула. Смотреть на то, во что превратилось лицо хищника, было страшно. Лоб, скулы, ротовые складки — все покрывал кровавый кисель, обожженные веки опухли, и сквозь болезненно дрожащие щелки проглядывало нечто, даже близко не похожее на глаза…       Каким-то невероятным усилием преодолевая волнами накатывающий ужас и почти не чувствуя под собой ног, землянка приблизилась к приборной панели и закрепила на ней переводное устройство яутжа, а свое повесила на шею.       — Ворчун, я принесла…       Воин не ответил. Его голова вдруг откинулась назад, а руки бессильно пали на подлокотники, и маска с глухим звуком грохнулась об пол. Истекающая зеленью пасть приоткрылась, и хищник задышал часто и хрипло.       — Ворчун, не отключайся, скажи, что делать дальше! — взмолилась Дженни, вновь кидаясь к аптечке и принимаясь судорожно сдирать защелки.       — Оранжевая большая бутылка. Видела, как использовал. Заливай все, — собравшись с силами, велел хищник.       — И лицо? — дрожащие руки уже выкапывали средь прочих колбочек и пузырьков вышеупомянутый баллон с пенным содержимым, напоминающим человеческое средство от ожогов. Несколько раз Дженни и правда видела, как Ворчун использует это снадобье.       — Все.       Джейн отыскала баллон, отвернула крышку и начала осторожно, но торопливо наносить пену на повреждения. В какой-то момент яутжа потребовал остановиться и отодвинул девушку от себя. Привстав, он расстегнул нагрудник и снял верхнюю часть брони, под пластинами которой тоже обнаружились ожоги. Ниже пояса доспехи остались — как землянка уже успела заметить, основной удар приняли на себя голова, грудь и плечи воина, ноги же практически не пострадали. Больше всего походило на последствия какого-то взрыва, произошедшего сверху и спереди.       Убрав все, что могло помешать наносить целебный состав, Память вновь обмяк в кресле, лишь дыхание в его горле по-прежнему клокотало страшно и прерывисто, а Дженни продолжила распределять пену. Когда поток из баллона иссяк, самые пострадавшие участки уже оказались закрыты и поверх них начала схватываться буро-зеленая корка, замедляющая кровотечение.       — Теперь ищи три одинаковых ампулы. С желтой насечкой. С краю лежали, — жвала хищника уже едва ворочались. Звуки его голоса стали такими слабыми и глухими, что казалось, он вот-вот потеряет сознание.       — Нашла, — быстро отыскав по описанию нужные пузырьки, отозвалась Джейн.       — Заряди.       Как Ворчун ставит ампулу в инъектор, она тоже видела, так что повозившись несколько секунд, смогла установить пузырек в правильное положение. Поршень выскочил со зловещим щелчком, и жидкость перетекла в резервуар аппарата.       — Готово.       — Сюда, — рука яутжа соскользнула на брюхо, и коготь указал на точку ниже левого подреберья.       — Ты что, я не смогу… — прошептала землянка.       — Быстро! — теряя самообладание от боли, рявкнул Память.       Однако все, на что хватило решительности Джейн — это приставить иглу к указанному месту. Она и обычным-то шприцем никогда никому уколы не делала, а тут… Хищник сердито зарокотал и схватился за инъектор поверх ее руки. Девушка почувствовала, как игла с усилием погружается в сопротивляющуюся плоть, и мышцы на животе яутжа конвульсивно сокращаются. Ворчун издал протяжный полустон-полувой, и его рука внезапно ослабла. Дженни медленно вытащила иглу и отложила пустой инъектор.       — Память? — то, как он затих после введения препарата, испугало, но, к счастью, тревога оказалась ложной.       — Дай… Передохнуть, — яутжа надсадно взрыкнул, напрягся и, слегка повернувшись в кресле, опять расслабленно вытянулся. Голова склонилась набок; из пасти на пол закапала смешанная с пеной и кровью слизь.       — Отдыхай, конечно, отдыхай, милый, — стараясь придать голосу спокойствие, пробормотала землянка.       — Тшей. Принеси сейчас свои листки. И чем писать, — неожиданно попросил хищник.       — Блокнот? — удивилась девушка.       — Неси.       Задавать дополнительных вопросов Дженни не стала, просто сбегала в каюту за блокнотом и фломастером. Пока ее не было, Ворчун как будто немного приободрился, его дыхание выровнялось, в движениях появилась уверенность. Когда землянка приблизилась и попыталась отдать письменные принадлежности яутжа, он притянул ее к себе и максимально придвинулся к приборной панели, фактически зажав девушку в ограниченном пространстве. Ей не осталось ничего иного, кроме как присесть на край кресла между бедрами партнера, стараясь не слишком прижиматься к израненной груди.       — Что ты делаешь? — так и не дождавшись объяснений, спросила Джейн.       — Сейчас будем взлетать, — откладывая блокнот на край пульта управления и наощупь отыскивая рычаги запуска, рыкнул Память. — Помогай, Небольшая.       — Как?       — Код смогу набрать, нужно найти устройство ввода. Рельефная клавиатура. Справа, — он потянулся туда, где данное устройство должно было находиться, и Дженни, сообразив, что от нее требуется, положила свою ладонь на его руку, позволяя отыскать нужные кнопки.       Когда пальцы коснулись липкой, изорванной, обожженной кожи, девушка почувствовала в горле тугой ком. Невозможно было представить, как Ворчун мог терпеть такую боль, сохраняя хладнокровие и, что самое главное, способность мыслить.       Двигатели, уже давно работавшие вхолостую, взревели, и корабль ощутимо завибрировал. В этот же миг весь корпус звездолета содрогнулся, а на приборной панели тревожно замигали индикаторы.       — В нас что, стреляют? — ахнула Дженни, вытягивая шею и пытаясь увидеть нападающих, но по-прежнему не различая за стеклом ничего, кроме пустынного пейзажа.       — Да, — поморщился яутжа. — Не страшно. Сейчас поднимемся. Имеют только наземный транспорт.       — Как ты собираешься управлять, ты же ничего не видишь! — в отчаянии воскликнула девушка, в ответ на что хищник зарычал и сжал ее коленями, чтобы не дергалась лишнего, а затем склонился над ее плечом и угрожающе прошипел:       — Будешь помогать!       — Я не могу, я не умею! — запротестовала было Дженни, но ощутимый укус, полученный между лопаток, заставил ее утихнуть и замереть.       — Учил. Вспоминай! Быстро, глупая самка, хочешь умереть?       Его рука тем временем ухватила фломастер и стала возить по бумаге тупым его концом. Джейн, начиная всхлипывать от избытка противоречивых эмоций, вытянула мгновенно ставший скользким от крови фломастер из когтистых пальцев и, сняв колпачок, перевернула, чтобы снова вложить хищнику в руку.       — Смотри на экран. Главный, большой, — без промедления принимаясь что-то вычерчивать, рыкнул яутжа. — Автопилот все сделает, нужно ввести параметры.       — Какие? — безуспешно смаргивая выступившие слезы, засуетилась девушка.       — Для голосового управления. Ищи эти знаки. Нажимай в том же порядке, — на бумаге друг за другом появлялись кривые, но все же узнаваемые символы, которые Дженни уже без лишних вопросов поспешно выбирала на табло. В то же время снаружи по обшивке ударил еще один мощный залп, а затем три послабее. Перед смотровым стеклом как будто бы из ниоткуда появилась какая-то угловатая колымага.       — Ворчун, кажется, они в нас спереди целятся! — взвизгнула землянка.       — Покрытие выдержит, не отвлекайся, — отозвался яутжа, продолжая чертить последовательности.       В следующий миг снаружи ярко полыхнуло, и алые волны побежали по стеклу в стороны от места удара, окрасив все пространство отсека в кровавые — по-человечески кровавые — тона. Джейн закричала, прикрывая лицо локтем.       — Вводи код! — почувствовав, что землянка остановилась, хищник боднул ее в спину лбом и резким движением наугад пододвинул к ней блокнот с законченной надписью. Дженни с опаской открыла глаза, к своему облегчению, не увидев на стекле повреждений, снаружи в данный момент нельзя было различить ничего, кроме черного дыма.       — Я сейчас, немного осталось! — возвращаясь к табло, пообещала она и тут же взвыла с досады: — Ой, я не то нажала! Они все такие похожие! Как стереть?       Вместо ответа Ворчун быстро изобразил схематичную кнопку с округлым символом и ткнул в нее когтем.       — Все, есть! — воскликнула девушка, заканчивая комбинацию. Подтверждением успеха стало механическое рычание, послышавшееся из динамиков. Ретранслятор, настроенный на яутжевский, тут же перевел данные о переходе на голосовое управление. Хищник одобрительно рявкнул и произнес несколько кодовых фраз, после чего крепко обнял маленькую спутницу одной лапищей, а когтями второй впился в штурвал и рванул его на себя.       Корабль уже давно шел полным ходом в открытом космосе. Судя по показаниям приборов, злосчастная планетка осталась далеко позади, погони не было. Автоматическая диагностика не выявила серьезных повреждений, кроме легкой деформации корпуса в хвостовой части. Все системы работали стабильно. Дженни отходила от полученного потрясения, Ворчун притих, экономя силы. Выглядел он скверно — даже не то слово. Особенно жутко было глядеть на его едва различимое под слоем затвердевшей пены лицо и гадать, осталось ли что-то от глаз…       — Ворчун, что мы теперь будем делать? — тихо спросила Джейн. Аккуратно поднявшись с кресла, она выскользнула из объятий хищника, стараясь лишний раз не тревожить его раны.       — Нужна помощь. Лекарь, — судя по голосу, Ворчуну опять становилось хуже. Мобилизовавшись в критический момент, теперь он начал стремительно сдавать.       — Где? Где мы найдем для тебя врача? — сжимая от бессилия виски, прошептала девушка.       — Есть врач, — прохрипел яутжа в ответ. — Нужно отправить сообщение. Справишься?       Нет, ну, а что ей еще оставалось? В конце концов, ничего уже не могло быть хуже взлета на ощупь… Кроме того, Дженни уже немного разобралась с интерфейсом, и принцип оказался в целом похож на принцип работы человеческих компьютеров. Только вот от внезапно свалившейся ответственности лихорадило. Но клыкастого нужно было спасать, и надежда в этом нелегком деле оставалась лишь на себя.       — Говори, что делать, — глубоко вздохнув и внутренне собравшись, девушка согласно тряхнула головой.       — Найди табло, где учил вводить экстренный код, — делая между словами длинные паузы, произнес Память. Похоже, ему становилось все сложнее формулировать свои мысли. Лишь бы он не потерял сознание. Хотя и так непонятно было, как он до сих пор держится.       Следуя дальнейшим указаниям хищника, землянка открыла нечто вроде списка прошлых вызовов и отыскала в нем последовательность, которую Ворчун изобразил в блокноте. Далее яутжа снова смог воспользоваться голосовыми командами. Он продиктовал текст приблизительно такого содержания: «Нужна экстренная операция. Роговица, слизистые, кожный покров: обширный ожог. Без торга. Территория и оборудование исполнителя. Встретить. Срок — сейчас. Квадрат восемь, пять, шестнадцать или триста, двадцать два, девяносто». Сообщение обработалось и отправилось, ответ пришел минут через пятнадцать. Под руководством Ворчуна Дженни запустила озвучку текста, и вот что в нем было: «Заказ принимаю. Направляйся на «Хвост», десятый док. Встречаю. Сообщи время прибытия».       Время прибытия им тоже пришлось рассчитывать совместно, в итоге получилось около девяти часов. И больше всего Джейн теперь волновало, как пережить эти девять часов…       Каким чудом Джейн не разбила корабль, пытаясь пристыковаться, девушка не поняла сама. Видимо, все получилось со страху. Ну и автопилоту большое спасибо, конечно. Он великодушно простил ей ошибки, жмущие не на те кнопки пальцы и трясущиеся руки, позволив запустить нужный процесс хоть и не с первого раза, но попытки с четвертой, что уже могло считаться достижением. Особенно если учитывать, что к моменту стыковки вся помощь, которую смог оказать Ворчун, заключалась в изображении значка, обозначающего десятый док.       Состояние яутжа продолжало ухудшаться. Он уже не мог сидеть в кресле и сполз полежать на пол. Дженни принесла ему подушку и покрывало, но устроить пострадавшего удобно никак не получалось — даже приподнять ему голову, не причиняя боли, было нельзя из-за основательно обгоревшей гривы. От Ворчуна исходил какой-то безумный жар. Чтобы хоть как-то облегчить страдания клыкастого, Джейн принесла из морозильника лед и, как смогла, обложила холодными свертками самые пострадавшие области. Несколько раз Память просил вводить ему какие-то препараты, и девушке приходилось колоть их уже самостоятельно — деваться было некуда, самого Ворчуна руки уже едва слушались. Но заметного эффекта лекарства не давали. Возможно, они лишь позволяли хищнику не терять сознание.       — Ты только потерпи, мы уже почти долетели, — стараясь не реветь, говорила Дженни на протяжение всего перелета. Но бесконечные девять часов тянулись и тянулись. А ей только и оставалось, что сидеть подле яутжа, наблюдая за его дыханием и время от времени упрашивая выпить воды.       Когда «Черт» зашел в док, перед землянкой встала новая, на первый взгляд, непосильная задача: в одиночку покинуть корабль и встретить врача. Самое сложное во всем этом было то, что девушка понятия не имела, кто этот врач, как он выглядит и где его искать. Единственная ориентировка, которую смог дать Память, прежде чем все-таки отключится, звучала как «белый». А вот что именно имелось в виду, хищник уже пояснить не успел. Но вряд ли это был белый халат…       На всякий случай накинув на плечи маскировочное полотно и прицепив к поясу аккумулятор, Дженни зажала в руке свое оружие, отлично понимая, что к практическому использованию ядовитого стилета не готова даже в экстренной ситуации, и приготовилась шагнуть навстречу неизвестности. На раздумья и моральную подготовку времени не оставалось — сейчас дорога была каждая секунда.       Как во сне, Джейн преодолела путь до шлюза и разблокировала выход. Трап приглашающе выдвинулся из-под днища. Девушка переступила порог и огляделась. Док оказался примерно таким же, как и на предыдущих станциях — большущий ангар, разделенный на сектора, оснащенные системами контроля, ремонта и дозаправки. Правда этот, в отличие от прочих, выглядел настолько темным, обшарпанным и обветшалым, что скорее напоминал не современный космопорт, а какой-то древний промышленный утилизатор. Ну и где же здесь было теперь искать медика? Продолжая беспомощно озираться, Дженни медленно спустилась вниз. Ничего похожего на «скорую» не наблюдалось. Как вообще могла выглядеть «скорая» у яутжей?..       Неподалеку суетилось два раута. Они загружали какой-то хлам на антигравитационную платформу, не обращая на землянку никакого внимания. Чуть дальше шешек спорил с чша, и если бы не серьезность ситуации, перебранка подпрыгивающей «живой шишки» с источающим пафос гуманоидом вызвала бы у Джейн улыбку. Может, врач — это тот чша? Девушка уже совсем было решилась направиться в их сторону, когда знакомый яутжевский треск внезапно заставил ее замереть на месте. В следующий миг она уловила боковым зрением, как воздух шевельнулся, после чего в нем проскочило несколько голубых искр, и высокий пугающий силуэт начал обретать плотность, одновременно быстро приближаясь. Наемник Мгла… От страшной догадки Дженни похолодела и, невольно развернувшись лицом к подступающей опасности, приготовилась проститься с жизнью… Но тут маскировка хищника отключилась, и у девушки тотчас же вырвался вздох облегчения. В глаза сразу бросился цвет шкуры пришельца — по счастью, совершенно не такой, как у Мглы. Яутжа был абсолютно белый.       — Вы врач? — с трудом преодолевая замешательство, выдавила землянка и высоко задрала голову, чтобы разглядеть незнакомца. Вместо привычной маски его лицо покрывал прозрачный респиратор с подобием очков. Сквозь линзы на землянку внимательно смотрели темные графитовые глаза.       — Крк? — хищник, в свою очередь, склонился к девушке, вопросительно повернув башку на бок. Грива оттенка топленого молока мягко соскользнула с плеч. — Оуфп иш-шр-раф, ууман?       Разумеется, откуда ему было понимать ее… Оставалось лишь благодарить судьбу, что подобный диалог случился только сейчас, когда Джейн с грехом пополам научилась изъясняться на основном яутжевском диалекте. Чтобы хищник мог лучше ее видеть, землянка тоже сняла скрытие. Невежливо разговаривать со специалистом, если от тебя видно только еле заметные тепловые контуры.       — Куаэк ур-руш-ш Уаштч, крк? — тем временем задал следующий вопрос «медработник», уже вполне конкретно интересуясь местонахождением Памяти.       — Уаштч ахш, — тщательно подбирая слова, ответила девушка и, указав на шлюз звездолета, добавила: — Тчаф эррут. Ауфа фрц, — «Внутри корабля. Большой ущерб».       Брови лекаря приподнялись, а мандибулы изумленно шевельнулись под полумаской. Очевидно он впервые сталкивался с «ууман», говорящим на языке космических охотников. Дженни вздохнула и поторопила:       — Фр! Фр-фр!       Тогда яутжа согласно зарокотал и тоже указал на шлюз, давая землянке понять, что он готов идти к пациенту, пусть ведет.       Войдя в рубку, Дженни сразу кинулась проверять, как Ворчун, но лапа белого яутжа перехватила ее на полпути и решительно отодвинула в сторону. Приблизившись к лежащему собрату, белый опустился на корточки и приступил к довольно бесцеремонному осмотру, в ходе которого Память с тихим болезненным рокотом заворочался. Лекарь фыркнул и извлек из-за спины компактный ящик, внутри которого предсказуемо оказались медикаменты.       Девушка стоя в отдалении, точно завороженная следила за его действиями. Сейчас, при более ярком свете, она наконец-то смогла лучше разглядеть этого, с позволения сказать, специалиста. И первое, что ее удивило, это реальный оттенок его шкуры. Чешуя целителя оказалась не чисто белой, а светло-бежевой с удивительным перламутровым отливом. В зависимости от того, как хищник поворачивался, его шкура приобретала голубоватый или сиреневый оттенок, либо отсвечивала розовым*, только грива оставалась матовой со всех ракурсов. Кольца и украшения на ней почему-то отсутствовали.       Одет он тоже был странно для яутжа — ну, насколько Дженни могла вообще судить. Вроде бы это была броня, а вроде бы и нет. Что-то вроде недокомбинезона из гибких коричневых пластин, прикрывающего грудь, спину, пах и конечности. Брюхо и, как ни странно, шея оставались голыми. Из оружия виднелось лишь какое-то подобие пистолета, закрепленное на бедре.       Пока землянка затаив дыхание разглядывала лекаря, тот зарядил инъектор и нащупал на шее пациента нужный участок, небрежно убрав когтем излишки заживляющего состава, затем ввел какой-то прозрачный раствор и, повернувшись к взволнованной девушке, сказал:       — Требуется транспортировка. Операционная готова. Здесь условий нет. Намерена сопровождать? — переводное устройство, все еще располагающееся на приборной панели, автоматически подхватило новый голос и преобразовало речь хищника в человеческие слова. Джейн поежилась. Лязгающий звук ретранслятора уже прочно ассоциировался с Ворчуном, и слышать его, но понимать, что говорит совсем другой яутжа, было неприятно. С другой стороны, без переводчика девушка бы не справилась — она пока что знала слишком ограниченное количество слов и далеко не все из них могла произнести.       — Хорошо, как скажете, — смиренно согласилась Дженни. — Я буду сопровождать. Я должна оставаться с ним.       Лекарь все еще слегка недоумевающе буркнул под жвала нечто непереводимое, после чего как-то совсем непрофессионально потряс Память за плечо. Удивительно, но после инъекции Одной Левой смог приподняться и встать, опираясь на руку собрата. Белый был несколько ниже и значительно тоньше него, но похоже обладал достаточной силой, так как поволок пациента к выходу без явных затруднений.       — Ууман, возьми маскировочное полотно. Как можно больше, — повернувшись к Джейн, на ходу скомандовал целитель. Девушка тотчас же метнулась в кладовку, но затормозила и вернулась, чтобы забрать ретрансляторы — они должны были понадобиться.       Пока яутжи медленно брели по коридору и выбирались из корабля, землянка сгребла в подсобке целый ворох сетчатой материи и все аккумуляторы, которые нашла. Выйдя наружу, она сразу поняла, для чего нужна маскировка. Рауты уже подогнали платформу, и лекарь усаживал раненого на нее, прямо по соседству с наваленным хламом. Видимо, хлам должен был дополнительно скрывать пассажиров. Дженни заблокировала корабль, а затем быстро забралась на платформу и укрыла сетью себя и Память.       — Сообразительная особь, — одобрительно пророкотал целитель и рыкнул на хвостатых. Те исполнительно зацокали, засуетившись возле блока управления. Транспорт скрипнул, напряженно загудел и приподнялся над полом, после чего медленно развернулся и поплыл прочь из доков.       Для того чтобы описать разруху, сквозь которую им пришлось проезжать, Дженни не смогла бы подобрать подходящих слов. Вокруг была настоящая свалка. Прежде виденные землянкой станции тоже не блистали чистотой и аккуратностью, но «Хвост» представлял собой подлинные космические трущобы. Что самое странное, вокруг имелись явные свидетельства высокой культуры прошлого: между бараками нет-нет да и проглядывали поломанные статуи, а обезображенные прибитыми вкривь и вкось кусками корабельной обшивки здания при ближайшем рассмотрении оказывались магазинами — просто новые владельцы почему-то решили, что витрины им ни к чему и модифицировали облик строений на свой вкус.       Всю дорогу Джейн очень внимательно смотрела по сторонам, стараясь запомнить весь путь. Ворчун сейчас был не в том состоянии, чтобы проявлять бдительность, так что следовало как минимум иметь представление о том, где остался корабль. Миновав несколько кварталов, бывших один уродливей другого, платформа вырулила к сооружению, которое Дженни не сразу, но определила как абсолютно убитый парк развлечений. Над исписанной кривыми (и скорее всего неприличными) надписями входной группой висела на проводах половина какого-то рекламного щита, а ближе к центру плотно застроенной территории вздымалась ввысь пустая и выцветшая водяная горка.       — Доктор, ваша операционная здесь? — девушка просто не поверила, когда платформа остановилась среди этого бардака, и белый соскочил вниз.       — Здесь безопасно. Не станут искать, — лаконично объяснил медик.       — Нормально все, Небольшая, — в подтверждение прохрипел Память. Хотя ему-то откуда было знать? Он же ничего не видел!       С большим трудом стащив вновь обмякшего собрата с транспортного средства, белый велел раутам убираться, а Дженни рыкнул, чтобы шла следом, и поволок едва шевелящего ногами Ворчуна в какой-то грязный подъезд. Запах внутри царил какой угодно, но только не больничный. Больше всего напоминало общественный туалет, в котором разом засорились все канализационные трубы. Миновав несколько коридоров, лекарь ударил локтем по механизму одной из дверей, и та с душераздирающим скрежетом поехала в сторону.       — Ууман, сиди, жди здесь, — скомандовал он и повел пациента дальше.       — Я с вами! — запротестовала было девушка. — Я могу помочь!       — Помощь ууман не нужна, — категорично отозвался белый.       — Небольшая, слушайся, — слабо вторил ему Ворчун. Ничего не оставалось, как послушаться…       Судя по всему, помещение, где оказалась Дженни, когда-то являлось раздевалкой. Это был длинный зал с большим количеством поломанных скамеек и кабинок, освещаемый единственным уцелевшим фонарем. В конце зала располагались душевые — удивительно, что рабочие, хотя и основательно загаженные. Второй выход по-видимому вел к бассейну (или тому, что от него осталось), но был намертво заблокирован.       Как следует осмотревшись и выбрав наименее захламленное местечко, Джейн уселась на скамью и стала ждать. Следующие часы — сколько именно их прошло, девушка не бралась даже прикидывать, — превратились в настоящую пытку. Время опять тянулось издевательски медленно, а в голову лезли тревожные, мрачные мысли. Что вот сейчас этот белый-перламутровый делал с Ворчуном? И могло ли его лечение в таких-то условиях дать какой-либо положительный эффект? А вдруг Памяти станет только хуже? Что Дженни будет делать тогда? Вдруг… Вдруг он не выдержит на этот раз и умрет?..       Девушка поджала ноги и, всхлипнув, зябко обняла себя за плечи. Она поклялась, что не будет больше плакать, но все равно временами накатывало. Дженни вдруг поняла, что никогда всерьез не задумывалась о том, что может потерять Ворчуна. Волновалась, конечно, когда он задерживался или когда получал ранения, но так, как сейчас — ни разу. Наверное, потому что до недавнего времени не имела на его корабле собственной ответственности. А теперь ответственность свалилась на нее со всей возможной тяжестью, и красавице пришлось не просто выглянуть из своего чудесного замка, а покинуть его среди ночи и уйти одной в пугающий дремучий лес…       Давно пора было взглянуть правде в глаза. Ворчун был наемным убийцей, к моменту их встречи уже прожившим около семидесяти человеческих лет. Сколько еще он мог прожить, занимаясь этим рискованным промыслом? Семьдесят лет для яутжа — не старость, но доживал ли хоть кто-то из таких как он до старости? Этого Дженни не знала, а предполагать просто боялась.       Помимо страха за жизнь спутника, еще кое-что не давало девушке покоя. Ворчун был сильный, Ворчун справлялся с любыми испытаниями, а значит мог выкарабкаться и на этот раз, но вдруг… лекарь не сможет спасти его глаза? Какие тогда вообще шансы оставались у слепого киллера? Джейн что, теперь придется…       Она медленно вытащила из-за пояса свое оружие и несколько раз повернула в руках. С какой стороны ни глянь, штука была совершенно неказистая. Даже самый топорно выполненный тесак Памяти смотрелся красивее. Хотя глупо было рассчитывать, что хищник снабдит слабую землянку чем-то из собственного арсенала — все, чем он пользовался, девушка едва могла поднять, не говоря уж о том, чтобы применить для самообороны. А это устройство довольно удобно лежало в ее маленькой руке, даже умещалось в рукав, если потребуется.       Внезапно Дженни вздрогнула. Докатились… Кто бы мог подумать, что она начнет рассматривать оружие не с эстетической точки зрения, как привыкла, а с практической? И она сейчас серьезно полагала, что сможет при помощи вот этой слегка отравленной железяки защитить не только себя, но и здоровенного, враз потерявшего ориентацию в пространстве и ставшего беспомощным яутжа?       С минуту она не двигалась, отрешенно глядя на стилет, и вдруг… Внезапный порыв отчаяния и злости, налетевший неведомо откуда, захлестнул девушку с такой невероятной силой, что она вскочила на ноги и швырнула оружие на пол, как будто этот злосчастный предмет единственный был виноват во всем случившемся. Металлический цилиндрик звонко ударился о щербатые плиты и откатился к куче мусора, а Джейн рухнула на скамейку и обхватила голову руками. Боже, боже… Только бы выжил… И только бы не ослеп.       Дверь возвестила о приходе медика своим ужасающим скрипом. Яутжа пригнулся, чтобы не задеть головой слишком низкий для него проем, и вошел в помещение.       — Как он? — немедленно сорвалась с места Дженни.       — В порядке, — медик усмехнулся одной максиллой. Респиратор в данный момент висел у него на поясе.       — Он поправится? — не веря своему счастью, прошептала девушка.       — Через несколько недель.       — А… Видеть будет? — сердце так и замерло.       — Будет.       От последовавшего облегчения даже подкосились ноги. И снова потянуло плакать. Но Джейн вытерла глаза и попыталась взять себя в руки.       — Вы отведете меня к нему? — спросила она. Сейчас больше всего хотелось убедиться в правдивости слов белого целителя.       — Если хочешь, — яутжа повернулся к выходу. — Но сейчас спит. Проснется нескоро.       Захватив переводчики и на всякий случай вытащив из мусора стилет, землянка поторопилась за хищником. Вдвоем они миновали остаток коридора, который заканчивался более-менее исправной дверью. За ней оказалась небольшая, на удивление довольно-таки чистая комната, которая, очевидно, и раньше исполняла функции медпункта. По крайней мере, обстановка на то указывала. На поверхности, сооруженной из трех столов для массажа, лежал неподвижный Память. Он был полностью раздет, а всю его шкуру покрывали темно-синие «заплатки».       Дженни тихо приблизилась и склонилась над его лицом, увидев, что синей субстанцией замазаны даже ротовые складки. На глаза Одной Левой было наложено что-то вроде компрессов. Сейчас пациент, судя по всему, и правда крепко спал. Его грудь двигалась плавно и размеренно, дыхание оставалось хрипловатым, но уже не заходилось, как прежде.       — До завтра останусь, — медик подошел с другой стороны и проверил какой-то датчик, закрепленный у Ворчуна в районе сердца. — Сами сможете тут быть до выздоровления. Можешь спать в соседнем отсеке. Здесь тепло. Остальная станция плохо теплоснабжается.       В последнем белый был прав. Дожидаясь в раздевалке, девушка, привыкшая к царящей на яутжевском корабле жаре, даже начала зябнуть.       — Спасибо, — искренне поблагодарила Джейн. — Я не знаю, что бы мы без вас делали…       — Еще сутки, и было бы поздно что-то делать, — хмыкнул лекарь, пересекая помещение, открывая дверь в соседний отсек и делая жест, приглашающий землянку войти.       — Простите, я даже не знаю, как вас зовут, как к вам обращаться, — послушно переходя в предоставленное помещение, вдохнула девушка.       — Радуга, сын Тайфуна, — последовал ответ.       — Радуга? — Дженни невольно переспросила и улыбнулась.       — Редкий окрас. Нарушение, — пояснил лекарь.       Оказавшись в отсеке, в котором угадывалось нечто вроде бывшей процедурной, землянка уселась на одну из кушеток и с интересом принялась вертеть головой. Здесь тоже было почти что прибрано. По крайней мере, на полу следов не оставалось и сортиром не воняло.       — Знаете, может быть это и нарушение, но окрас у вас очень красивый, — попыталась поддержать беседу Дженни.       — Нефункционально, — поморщился Радуга, зачем-то усаживаясь напротив и вдруг принимаясь сверлить землянку своими пронзительными темными глазами. От этого Джейн тотчас же стало не по себе. Может быть, зря она с ним сейчас так мило беседовала?..       — Поговорим об оплате, ууман, — выдержав паузу, сказал лекарь.       — Простите, я не знаю, как вам заплатить, — краснея и отводя взгляд, пробормотала девушка.       — Являюсь хорошим специалистом, услуги стоят очень дорого, — как будто ее не слыша, рыкнул Радуга.       — Если бы я могла…       — Одной Левой будет в состоянии платить завтра, — он поднял руку, останавливая Джейн. — Но сомневаюсь, что средств хватит. Однако ууман может помочь.       — Как? — напрягаясь от какого-то нехорошего предчувствия, прошептала землянка.       — Обладаешь информацией, которая интересует. Ответишь на вопросы — возьму плату только за препараты и транспорт. Операция и проживание ничего стоить не будут. Понимание есть?       — Даже не знаю, — нервно заерзав на месте, усомнилась девушка. — А какого рода информация? На самом деле я знаю немного…       Радуга вдруг откинул голову назад и громко расстрекотался. Его смех был более резким и трескучим, чем у Ворчуна.       — Знаешь, — отсмеявшись, проговорил он. — Это — точно знаешь.       Дженни до сих пор не верилось, что она согласилась на этот разговор, но за время общения с Ворчуном она уяснила одно: если хищник мило предлагает тебе свои условия, на них следует соглашаться не раздумывая, потому что в противном случае он перестанет быть милым и больше не будет предлагать, а попросту заставит. Кроме того, Радуга все-таки был врач, а не маньяк. Даже не просто врач, а настоящий ученый. Свое, на первый взгляд, нелогичное предложение он объяснил очень просто: заработанные за счет частной практики средства, он тратил исключительно на те из своих исследований, которые не финансировало государство, считая их бесполезными. Сами по себе деньги для Радуги не представляли особой важности — по-настоящему важным для него было лишь знание. Так что любая уникальная информация без проблем рассматривалась им в качестве достойной альтернативы денежной оплате. А информация, которой располагала Дженни и которая настолько волновала клыкастого исследователя, что заставила его отказаться от части реальной выручки, была и впрямь уникальной. Более того, довольно пикантной. Лекаря интересовало не что иное, как подробности межвидового союза Памяти и Джейн — с физиологической и психологической точки зрения.       Как выяснилось, узнал он о связи человека и яутжа от самого же Ворчуна. Вот смеяться тут было или плакать? Озабоченный вопросом, а не беременна ли и впрямь его подружка, Память не нашел ничего лучше, чем связаться со знакомым врачом и проконсультироваться с ним. Стоит ли говорить, что бедный медик потом ночей не спал — думал, что да как.       В итоге, пришлось сдаться и долго, терпеливо рассказывать любопытному научнику о всех стадиях формирования необычной пары. Заливаясь краской, с трудом выбирая слова и нервно посмеиваясь. Радуга же слушал внимательно, с абсолютно серьезной харей. И задавал уточняющие вопросы. Вплоть до: «А сколько примерно не поместилось — в единицах измерения?».       Когда же землянка рассказала обо всем, что помнила, а у Радуги закончились вопросы, и Дженни опрометчиво посчитала сделку завершенной, клыкастый негодяй возразил, что осталось еще кое-что.       — Раздеться? Вы сейчас шутите? — поспешно хватаясь за вырез платья и запахивая его посильнее, обалдела Джейн.       — Нет, — невозмутимо рыкнул медик. — Необходимо оценить анатомию. В научных целях. Иначе картина неполная.       — Я не согласна, — девушка мотнула головой.       — Тогда сделка отменяется, — добродушно осклабился Радуга.       — Память в соседней комнате. Если он проснется, то может не так понять, — попыталась припугнуть нахала Дженни, вспомнив об обещании Ворчуна разделаться с любым человеком или яутжа, который посмеет на нее претендовать.       — Не проснется, — заверил лекарь.       Джейн заколебалась. Вроде бы, несмотря на настойчивость, Радуга не выглядел угрожающе. В смысле, любой хищ выглядит по-своему угрожающе, но опасности от научника не ощущалось. Дженни даже не была уверена, что в случае ее отказа он станет раздевать ее насильно.       — Так что думаешь? — поторопил ее с решением сын Тайфуна. — Это выгодное предложение.       Боже… Джейн закусила губу и отвернулась, переживая последние сомнения. Ладно… Фиг с тобой!       — Так достаточно? — она встала и, отойдя на несколько шагов, сняла платье. Трусы оставила на месте, а обнаженную грудь прикрыла рукой.       — Нет, — спокойно ответил Радуга. — Сними все. Почему держишься за грудь? Патология?       — Никакой патологии, у нас считается неприличным грудь показывать.       — Даже врачу?       Дженни закрыла ладонями лицо и беззвучно выругалась. А потом одним сердитым движением сдернула с себя трусы и гордо выпрямилась перед взором инопланетянина. Смотри, врач, наслаждайся! Все равно вне брачного сезона ты не мужчина, а так, одно название!       Яутжа застрекотал и потянулся было лапищей.       — Трогать я не разрешала, — набравшись смелости, одернула его Джейн.       — Повернись, — приказал хищник, но руки тем не менее убрал.       — Все? — девушка повернулась вокруг своей оси и выжидающе посмотрела на научника.       — Теперь ляг на спину и раздвинь ноги, — да он издевался…       — Без рук, — еще раз напомнила Дженни и выполнила требование. А дальше ее уже всерьез начало пробивать на нервный хохот, потому что Радуга наклонился и заглянул в ее промежность с таким экспертным выражением на морде, какому позавидовал бы самый дипломированный гинеколог. С минуту хищ гипнотизировал щелку землянки взглядом, а потом изрек:       — И помещается?       — Помещается, — зажмурившись от стыда и смеха, ответила Джейн.       На этом осмотр закончился.       — Никогда не видел самку ууман, — признался Радуга, отходя. — Благодарю, это было познавательно.       — Правда? — поспешно натягивая платье, удивилась Джейн. Хотя случившееся было жутко неловко, вроде бы, ничего страшного не произошло…       — Правда, — подтвердил яутжа. — С ууман обычно имеют дело охотники. Сам недолго был в клане.       — Вы раньше охотились? — и зачем только она продолжала с ним разговаривать…       — Да, года три, — сын Тайфуна пожал плечами. — Дальше здоровье не позволило.       При всей своей беспардонности Радуга непостижимо к себе располагал. Вот правда, бывают они, такие врачи… Так уболтают, что и на следующий прием идти не боишься, и денег не пожалеешь!       Получив от Дженни всю интересующую его информацию, лекарь объявил, что сделка состоялась, и довольный отправился проверять пациента, напоследок посоветовав землянке после всех тревог лечь спать пораньше. Сама же Джейн вдруг осознала, что уже больше суток не только не спала, но и не ела, и даже не выпила ни глотка воды.       — Как он? — выходя из отсека и приближаясь к хлопочущему вокруг Ворчуна Радуге, спросила девушка.       — Стабильно, — мурлыкнул сын Тайфуна. — Процессы восстановления идут нормально.       — Тогда я, наверное, схожу до корабля…       — Для чего?       — Возьму припасы. Я второпях даже еду не захватила…       Радуга повернулся к землянке и пристально на нее посмотрел.       — Была раньше на «Хвосте»? — вдруг спросил он.       — Нет, — созналась Джейн.       — Не потеряешься?       — Не знаю…       Сын Тайфуна в нерешительности пошевелил жвалами, а затем неожиданно предложил:       — Самку проводить?       — А вам не будет сложно? — с надеждой спросила Дженни.       — «Хвост» — опасное место, — уклончиво ответил Радуга. — Маленькой ууман не стоит бродить одной. Хотя бы в первый раз.       А ведь верно… Пока Ворчун не встанет на ноги, ей, вероятно, придется выходить из убежища… Об этом Дженни как-то пока не успела подумать. Но видимо было уже пора.       Еще раз убедившись, что пациент надежно устроен и ни в чем не нуждается, лекарь велел землянке надеть накидку и сам активировал камуфляж, лишь затем повел девушку к выходу.       — Покажу безопасный путь, — сказал он при этом. — И несколько надежных точек снабжения. На «Хвосте» можно жить, но надо знать, как не нарваться.       — А почему название такое странное — «Хвост»? И что вообще случилось с этим местом? — уже на улице, озираясь, поинтересовалась Джейн.       — Смешная история, — стрекотнул Радуга. — Говорят, примерно сорок лет назад станция называлась «Хвост кометы». Здесь был курорт, принадлежавший содружеству иижааш, чша, урм и раутов. Группа молодняка яутжей летела на какое-то задание и сбилась с курса. Попали сюда, решили развлечься. Закончилось все массовой эвакуацией. Бизнес был потерян, потому что рауты разнесли слух, будто яутжи объявили станцию зоной охоты. «Хвост кометы» опустел и начал привлекать криминальных личностей. Со временем превратился просто в «Хвост».       — А почему же яутжи никому не объяснили, что произошло недоразумение? — не поняла землянка.       — А зачем? — искренне удивился Радуга. И тут же насторожившись, шикнул: — Теперь молчи. Проходим опасный участок. Здесь часто появляется плохая кровь.       — Что это? — шепотом проговорила Джейн.       — Не знаешь? Странно… Преступники. Охотники, которых выгнали из клана за тяжкие нарушения. Одним может не быть до ууман дела, другие схватят и утащат для травли. Не угадаешь — лучше сторонись всех, — сказав так, сын Тайфуна ускорил шаг, слегка подтолкнув девушку в спину. Дженни невольно прижалась к сопровождающему.       Миновав владения «плохой крови», они вышли к более спокойным кварталам, и Радуга вновь принялся инструктировать землянку. Как рассказал лекарь, здесь царили рауты и прочая мелочь. Они представляли гораздо меньшую угрозу, чем опальные яутжа, но даже с ними следовало держать ухо востро.       — Видел у самки безделушку иижааш, — вспомнил Радуга. — Здесь можешь применять в любой непонятной ситуации.       Далее, проходя по захламленной улочке, белый медик показал Дженни несколько торговых лавочек, где можно было купить или выменять еду. В остальные он посоветовал без лишней необходимости не соваться.       За раутским поселением находилась свалка. На ней никто не жил постоянно, но пересекать ее также следовало с осторожностью и как можно быстрее. А вот уже после свалки шли доки.       До «Черта» Джейн и ее новый знакомый добрались без приключений. На корабле девушка собрала кое-какую одежду, а также провизию для себя и Ворчуна, кроме того взяла греющую сеть яутжа, его аптечку, наруч с блоком энергосистемы и какой-то из лазеров. Затем Дженни заблокировала корабль, и они с Радугой пустились в обратный путь. Ради справедливости стоило отметить, что в неформальном общении клыкастый показал себя настоящим джентльменом. Он не просто проводил и подождал девушку, сколько требуется, но и забрал у нее тяжелые мешки, позволив идти налегке.       Но даже несмотря на то, что тащить поклажу не пришлось, по возвращении землянка от усталости просто повалилась с ног. Ворчун за время отсутствия ее и лекаря, судя по всему, не просыпался. Радуга сказал, что за него уже можно не тревожиться.       — Лягу в операционной, ночью еще послежу за пациентом, — помогая девушке разгружаться, пообещал он. — Можешь отдыхать и ничего не бояться.       Дженни посмотрела на него с благодарностью и улыбнулась.       Ночь прошла спокойно. Уманка свила себе гнездышко из какого-то тряпья и уснула в нем уже через пять минут, а Радуга перешел в соседнее помещение и устроился прямо на полу. Денек и правда выдался нелегкий, но самец не жалел, что взвалил на себя этот заказ. Да, конечно, с Одной Левой он намучился — не то слово. Дебил не только нашел где спалить шестьдесят процентов шкуры, но и додумался в таком состоянии вколоть себе «Зверюгу». Удивительно, как на месте не сковырнулся… Ну да ладно, и не таких вытаскивали. Зато выдалась возможность лично пообщаться с этой удивительной самочкой умана, которая умудрилась дать самцу яутжа в Сезон. Из самого Памяти Радуга вряд ли смог бы вытянуть хоть какие-то подробности этого союза, а доверчивая уманка рассказала все до мельчайших деталей. Сын Тайфуна пока затруднялся сказать, как он будет применять полученные знания и будет ли применять вообще, но уж кто-кто, а он-то не страдал манией обращать все в прикладное русло. Должно ведь, в конце концов, быть в науке место и для фундаментализма. Слыханное ли дело — постоянная пара уман-яутжа! Написать бы об этом книгу, да кто будет читать…       Рано утром Одной Левой пришел в себя и, благополучно забыв все, что было накануне, потребовал разъяснений. Мало того, он едва не содрал с морды повязку — Радуга едва успел остановить его. Вкратце обрисовав наемнику его текущее положение, лекарь выдал рекомендации по лечению, снял плату — как и обещал, только за препараты и дорогу, — после чего отправился будить уманку. Задерживаться здесь уже не было смысла.       — Вставай, самочка, пора заступать на дежурство, — весело чирикнул Радуга, слегка толкая мелкую в бок.       — А сколько времени? — зевая и протирая глаза, пробормотала самка.       — Смотря на что ориентироваться, — отозвался сын Тайфуна. — Для меня — время лететь к другим пациентам. Для тебя — развлекать своего самца. Иди, он уже проснулся и на все негодует. Запомни, повязку нельзя снимать минимум пятнадцать дней. Следи. Иначе останется без глаз. Искусственная кожа — когда отвалится, тогда отвалится, ковырять не надо.       Не успел он закончить инструктаж, как уманка с восторженным писком подскочила на лежанке и, спотыкаясь, понеслась в операционную, где буквально кинулась Памяти на шею, заставив наемника взреветь от боли. Надо же… Она и правда так любила этого самца? Несмотря на то, что он был другого вида? Это просто поражало, не укладывалось в голове… Хотя ведь сердцу не прикажешь… Например, сам Радуга уже долгие годы сожительствовал с родной сестрой Жемчужиной, вышедшей из одной с ним кладки. В детстве они были неразлучны, затем потеряли связь на пятнадцать лет. А когда Жемчужина каким-то чудом попала на ту же научную станцию, куда определили Радугу после клана, самец понял, что это судьба. Ну вот и у этих, возможно, судьба…       Оставив странную парочку миловаться в свое удовольствие, сын Тайфуна мысленно пожелал им удачи и направился на поиски попутки. Своим транспортом он до сих пор не обзавелся — на станции не приветствовалось, а он и так слишком часто лез на рожон.       Утренний «Хвост» еще дремал, и в переходах было пустынно. Самец быстро добрался до доков, никого не встретив по пути, и двинулся вдоль ряда припаркованных судов, начав с конца. Внимание Радуги сразу же привлек челнок, размещавшийся на месте за номером пятьдесят. Вчера вечером его точно здесь не было, и судя по всему, эта посудина принадлежала кому-то поприличнее Дурной Крови. Редкость для «Хвоста»…       Более основательно поразмыслить на предмет владельца челнока Радуга не успел, так как его внезапно схватили за горло и со всей силы припечатали к стене.       — Мгла, дружище, — морщась от боли в ушибленном хребте, прохрипел сын Тайфуна. — А я как раз недавно о тебе вспоминал.       — И какого Жесткача ты опять здесь ошиваешься? — с преувеличенным дружелюбием поинтересовался Арбитр, сильнее сжимая когти.       — Это ведь вопрос риторический? — безуспешно пытаясь высвободиться, осведомился Радуга.       — Разумеется.       Когти разомкнулись, оставив на коже саднящее ощущение, и лекарь, тяжело дыша, сполз по стене вниз.       — Ну и что скажешь? — спокойно наблюдая за тем, как леуцист поднимается и с болезненным шипением потирает шею, спросил сын Утеса.       — Ничего интересного, — стараясь не глядеть в сторону десятого дока, прострекотал сын Тайфуна.       — Я ищу пару личностей. Может знаешь что-то о них? Наемники: Склеп, Кривой и Одной Левой. Особенно интересует последний. В последнее время слишком активен — убивает мирных жителей в огромных количествах, на днях подорвал шахту, но говорят, сам ушел целым. Ничего о нем не слышал?       — Осведомлен, — начиная неторопливое движение по направлению к челноку Арбитра, проговорил Радуга. — Только я тебя разочарую. Ушел он не целым и теперь не жилец.       — Видел его? — последовав за лекарем и слегка обогнав его, Мгла заглянул собеседнику в глаза.       — Какая разница? Это проверенная информация, — постарался избежать прямого ответа Радуга. — Можешь пока что забыть о нем. Или даже насовсем забыть. Что касается других двоих… Нет, кажется, таких ребят не встречал. Но если обратятся, ты будешь знать. А пока же не спеши отчаиваться, мне точно есть, чем тебя порадовать. Банда Каменного — знакомое название?       — Долгосрочный проект, — фыркнул Арбитр.       — Не хочешь ускорить? — остановившись, медик хитро поглядел на законника.       — Я слушаю, — Мгла поднял одну бровь, полностью обращаясь во внимание.       — Есть все данные, включая координаты.       — Что хочешь за это?       — Подкинь до станции, и мы в расчете. Только лететь надо сейчас. Я опаздываю.       — Ты сегодня подозрительно щедрый, — сын Утеса усмехнулся и дружески хлопнул лекаря по загривку, после чего подтолкнул к своему транспорту, давая понять, что предложение принято.       — Я просто практичный, — пожал плечами Радуга. — Они решили, что можно не платить по счетам, к чему мне такие клиенты?

___________________________________________

*Надо сказать, идею окраса Радуги мне невольно подала Лилия (https://ficbook.net/authors/1212273). Как-то раз мы рассуждали о хищевых окрасах, и она рассказала о том, что один ее персонаж имеет переливающуюся всеми цветами радуги чешую. В ответ я привела пример из реальности: радужный удав. Структура его чешуи такова, что на солнце заметен отчетливый радужный блеск. Не прямо многоцветье, но разглядеть можно. А потом пришел белый лекарь с таким странным именем. И я долго не могла понять, почему он Радуга-то… А потом вспомнила этот разговор и вспомнила, как выглядит белая морфа радужного удава. Так все встало на свои места. Надеюсь, Лилия не сердится, что я в некотором роде позаимствовала ее идею).