Сердцу не прикажешь

      В отличие от Рождества, оставляющего за собой легкий налет светлой печали, длинная ночь не оставила ничего, кроме огромного облегчения. Какой-то неправильный все-таки праздник… Дженни без всякой жалости сняла и убрала в коробку гирлянду, а также все, что висело на Елке. Саму Елку, убедившись в безопасности инопланетного существа, девушка перетащила в свою каюту, потому что Ворчун грозился ее выкинуть, и доводы в стиле «да чем бедняжка перед тобой провинилась?» ни капли его не трогали. Тем не менее, найти в общем доступе и перевести для Джейн руководство по содержанию экзота он согласился. Оказалось, что у биофильтратора было язык сломаешь название: «пхтхах» — Дженни решила, что пусть лучше остается Елкой, — размещать его надо было подальше от нагревательных приборов и прямых солнечных лучей, но притом в тепле; через день требовалось немного увлажнять и примерно раз в месяц сбрызгивать сахарным сиропом для более пышного роста. Память немного побурчал по поводу того, что «теперь еще и для этой скотины на сахар придется тратиться», но смирился и после следующего визита на рынок выдал девушке какой-то раутский рафинад на нужды внезапного питомца.       С астероида они, кстати, снялись сразу же после праздника, хотя Джейн рассчитывала хотя бы на пару суток без осточертевшей болтанки по космосу. Конечно, в целом перемещения корабля были довольно плавными, но осознание того, что под ногами отсутствует твердая почва, нет-нет да и пробивалось среди прочих мыслей противным ростком тревожности. Особенно часто оно возникало, когда яутжа погружался в «работу» и переставал уделять своей земной партнерше достаточное количество внимания. А еще эти вечные перепады в отношениях… Ворчун то сосредотачивался на промысле, одновременно заставляя за себя переживать и доводя своим безразличием почти до истерики, то внезапно на несколько дней становился образцом любящего мужчины, засыпая Дженни подарками (с каждым разом все более подходящими под это определение) и устраивая ей безумную ночь удовольствий. И вот как с ним быть? Попытки поговорить, когда он был занят, не приводили к успеху, а в минуты нежности язык не поворачивался высказывать претензии. Так и жили…       После «нового года» в романтических тонах, хищник незамедлительно приступил к выполнению заказов, оставив Джейн коротать большую часть времени с верной, но скучной и молчаливой Елкой. Двигаясь с расписанием какого-то сумасшедшего поезда, «Черт» месяца за полтора наведался на несколько станций, где проводил от пары часов до пяти суток. Яутжа уходил, возвращался, снисходительно трепал землянку по голове, говорил, что «такой сейчас период, надо потерпеть» и опять как будто забывал о существовании Джейн. Но когда терпение девушки в очередной раз оказалось близко к тому, чтобы лопнуть, хищник резко включил примерного семьянина, затарился продуктами и сообщил, что соскучился и вообще жить без нее не может. Печально, что причиной, скорее всего, являлось не пробудившееся чувство вины, а приближающаяся яутжевская весна.       Ах, весна… Когда-то ее приход возвещали перезвон мелких птичек в кустарнике под окнами, таяние снега и особый запах — няня всегда говорила, что это листья в почках просятся наружу. Теперь Дженни пришлось ориентироваться совсем на другие признаки. Хотя особый запах среди них тоже имелся.       Изменения происходили постепенно — неудивительно, что год назад девушка обратила на них внимание не сразу. Но с тех пор Джейн стала гораздо более наблюдательной. Она начала замечать, что Ворчун сделался очень возбудимым и резким в движениях, сильно потел и часто принимался «проветривать пасть» — так он делал, когда принюхивался. Значит уже совсем скоро следовало ожидать…       А вот чего именно следовало ожидать от хищника — этого девушка пока не знала. Что его вдруг сорвет, и он без предупреждения набросится на земную партнершу? Или начнет с деликатного ухаживания, а уж потом по нарастающей? А, может, вообще окажется, что он утратил за год весь наработанный навык, и придется начинать сначала? Это было так же непредсказуемо, как второй раз заниматься сексом с новым любовником. Все мужчины Джейн вели себя по-разному. Кто-то после первого интима сразу же решал, что теперь можно все и сразу, а кто-то подолгу колебался, прежде чем вновь приступить к решительным действиям. Кто-то методично выполнял одну и ту же последовательность, а кто-то каждый раз выдумывал что-то новое. Один любовник, помнится, с пристрастием допрашивал саму Джейн, чего хочет она, иногда напрочь отбивая этими разговорами всякое желание. Короче говоря, вариантов второго раза существовало огромное количество. С хищником контекст был другой, но суть проблемы от этого не менялась.       Некоторое время Джейн боролась с собой. С одной стороны, она устала находится в неведении и уже была готова задать вопрос прямо. Вместе с тем, подобный разговор мог запросто спугнуть инициативу партнера — даром что головорез из головорезов, но определенные комплексы в сексуальном плане у него, увы, присутствовали. Не хотелось вгонять его в сомнения, чтобы постель вновь превратилась в меру вынужденную. К тому же оставалось непонятным, когда именно у клыкастого все заработает как надо. До недавних пор любовные игры межвидовой пары оставались односторонними, как в период их первых экспериментов, и никакого положительного отклика, кроме морального, от Памяти не ощущалось. Потом последовал значительный перерыв из-за того, что Одной Левой на корабле по большей части отсутствовал, а будучи на борту, занимался чем угодно, только не отношениями. Теперь же, в преддверье гона, яутжа хоть и воспылал к своей самке прежними чувствами, но в телесном плане желания пока не демонстрировал. Сидя перед приборной панелью, он брал Джейн на колени, ласково тыкался в шею и грудь, перебирая по коже жвалами, урчал, слегка покусывая за ухо, но при этом ни руки, ни язык не распускал. На ночь он оставался в рубке, ссылаясь на «ответственный перелет», а в душевой не задерживался больше, чем на пять минут — тут даже захочешь спровоцировать, не сможешь…       Дженни не вытерпела первой. Как ни мечталось девушке о том, что партнер в один прекрасный день подхватит ее на руки и нежно рыча: «Малышка, я тебя хочу!», унесет в каюту, где у них сходу, без подготовки, включающей в себя процесс вспоминания что куда анатомически, случится обалденный секс, чуда не произошло. Тем не менее, начало брачного сезона получилось достаточно пикантным.       В то утро Джейн по своему обыкновению, умывшись и позавтракав, отправилась в командный отсек, пребывая в неожиданно игривом настроении. Ворчун явно дремал, предоставив управление автопилоту, но стоило девушке зайти в рубку, тотчас же проснулся и изобразил, что страшно занят проверкой бортовых систем.       — Как дела? — обходя кресло и непринужденно целуя хищника в ротовую перепонку, прощебетала землянка.       — Все спокойно, Мелочь, — добродушно рыкнул Память в ответ.       — Можно к тебе?       — Залезай.       Дженни тут же вскарабкалась на жесткое бедро и угнездилась так, чтобы пластины брони не сильно впивались.       — Подумываю установить для тебя отдельное кресло, — пересаживая ее так, чтобы удобнее было управляться с приборами, сообщил самец.       — Думаешь, я с соседнего кресла не буду тебе мешать? — лукаво поинтересовалась девушка и, улучив момент, пощекотала клыкастого под подбородком. Впрочем, после этого ей пришлось вытирать руку — вляпалась в выделения шейных желез. За последние дни они стали довольно интенсивными и приобрели узнаваемый едкий запах.       — Например? — мурлыкнул Память.       — Например, если ты поставишь их слишком близко…       Хулиганская мысль пришла внезапно и неотвратимо. Избитая голливудская сцена, ставшая причиной гибели множества нерадивых киношных парочек, всплыла откуда-то из небытия и прочно завладела воображением землянки. Джейн никогда точно не могла объяснить, чем ее так цепляет эпизод, в котором по ночному шоссе мчится на полной скорости авто, и героиня на переднем сиденье кокетливо улыбается своему парню за рулем, а затем отстегивает ремень безопасности и ныряет куда-то вбок и вниз… Признаться, Дженни всегда хотелось это повторить, но слишком уж хорошо осознавалась реальная опасность данного трюка. И потом, мало кто из ее кавалеров хорошо водил, обычно совместные поездки происходили либо в такси, либо машине отца, за рулем которой мрачно восседал вечный молчаливый Джон, которого девушка помнила еще с детства. Но то раньше, а сейчас… Сейчас они мчались через вечную космическую полночь со скоростью, которая в миллионы раз превышала скорость любого автомобиля. И пусть за штурвалом был мужчина, больше напоминающий голливудских чудовищ, чем голливудских красавчиков, Джейн поняла, что момент, когда она могла не только пожелать, но и осмелиться, наконец настал. Прямо сейчас. И ждать установки кресла она не намерена.       Проворно высвободившись из-под руки яутжа и соскользнув на пол, девушка опустилась на колени, оказавшись между ногами опешившего хищника. Пока Память соображал, что к чему, она подалась вперед и положила ладони на внутреннюю часть его бедер как можно ближе к паху.       — Тш-ш-ш… — начал было Ворчун, но осекся, поймав неожиданно развратный взгляд своей маленькой подружки.       — Мне кажется, уже пора проверить, как там дела, — заговорщическим тоном сообщила землянка, после чего, не дожидаясь ответа, переместила руки на пряжку пояса.       — Мелочь, еще рано, ничего не получится… — запротестовал самец, но проникшие под набедренную повязку мягкие пальчики заставили сбавить уверенность.       — Мы проверим, — деловито стаскивая с причинного места Памяти ткань, отозвалась Дженни.       — Мелочь, мы летим! — попытался применить последний разумный довод Одной Левой.       — Угу, — нагло кивнула землянка, — и у тебя есть минута, чтобы полностью передать управление автопилоту, если ты еще этого не сделал.       Хищник изумленно хрюкнул, но качать права не стал, а просто дотянулся до приборной панели, ввел несколько команд и с покорным гудением откинулся на спинку кресла.       — Это необычно, — с некоторым сомнением проговорил он, сверху вниз глядя на землянку, которая, в свою очередь, углубилась в изучение его клоакальной щели.       — А когда мы вообще с тобой творили что-то обычное? — не отрываясь, хмыкнула Джейн и решительно засунула пальцы внутрь.       — Р-р-р-р, боги!       Крепкие подлокотники затрещали под когтями яутжа так жалобно, что у Джейн мелькнула мысль, как бы они сейчас не сломались. Память напрягся всем телом и выгнулся, хватая широко раскрытой пастью воздух, когда губы девушки плотнее сомкнулись на зеленом пульсирующем стволе, и горячий ротик глубоко забрал головку, а затем с усилием выдавил ее наружу, заставив пока еще недостаточно затвердевшую плоть пройти между зубами.       — Рано, говоришь? — коварно осведомилась Дженни и, зажав основание пениса одной рукой, прошлась другой сверху вниз, ощущая, как с каждым ударом пульса на органе проступает замысловатый рельеф. Кто бы мог подумать, что по этому можно соскучится…       — Ах ты мелкая… — самец не договорил, задохнувшись от ощущений, и крепко зажмурился.       — Что? Продолжай, не стесняйся, — поддразнила Дженни, вновь погружая диковинный отросток в рот и принимаясь посасывать его, точно гигантский леденец. Вернее, пока что гигантский мармелад. Насчет рано — все-таки было отчасти правдой. Чувствительность уже вернулась к клыкастому, а вот мужская сила еще дремала, приходилось активно помогать руками.       — Ничего… — с трудом выдавил Память. — Это ты… продолжай. Я… потом… скажу…       — Как хочешь, дорогой! — Надо же, а она ведь почти забыла, как это приятно — заставлять стонать и извиваться такого здоровяка. И, пожалуй, сейчас следовало пользоваться ситуацией — Ворчун был настолько застигнут врасплох и дезориентирован, что с ним можно было вытворять что угодно. Но еще несколько дней, и он полностью заберет инициативу в свои лапы, что тоже неплохо, когда в меру. Только вот гон у яутжа и мера — понятия несовместимые.       На первый раз довести партнера до кульминации не удалось. Помучив его минут пятнадцать, Дженни отступилась. Во-первых, в семенниках Памяти на данный момент было пусто, и единственное, к чему привела интенсивная стимуляция — это потеря ощущений. В результате и без того плохая эрекция ослабла окончательно. Во-вторых, девушка с непривычки утомилась, и у нее затекла челюсть. Но главное, что начало было положено.       — Самка, иди сюда, — отдышавшись, прохрипел Память и, потянув землянку за руки, поднял ее, чтобы уложить на себя. — Не перестаю удивляться, какая ты изобретательная.       — Тебе понравилось? — оказываясь совсем близко к его лицу и внимательно заглядывая в полуприкрытые желтые глаза, спросила Джейн.       — Да, — проурчал Одной Левой и устало усмехнулся. — Имей в виду, уже совсем скоро ты так легко не отделаешься.       — Ничего, мы будем начинать постепенно. Я же выдержала тебя в прошлом году.       — Не передумаешь? — в его голосе проскользнула еле заметная тревога.       — Нет. Тем более, теперь я уже знаю, чего ожидать. Ворчун, я обещаю, в этом году все будет еще лучше, — она хихикнула и уткнулась носом в липкую шею хищника, но тут же с непривычки чихнула.       — Знаю. Ты способная, — согласился Память.       — Я буду считать, что это комплимент.       Несколько минут они молчали. Затем яутжа вдруг спросил:       — Уманка? А сколько у тебя до меня было уманов?       Теперь уже Дженни едва не хрюкнула от неожиданности.       — Вообще-то это не очень приличный вопрос, — чувствуя, что правда прозвучит некрасиво, как можно аккуратнее ответила девушка.       — Почему? — непринужденно рыкнул самец. — Мне интересно, скольких я превзошел.       — Всех — такой ответ тебя устроит? Ты лучше всех, Ворчун, правда-правда, — она приподнялась на мощной груди и легонько стукнула указательным пальцем по носовой складке хищника.       Одной Левой недовольно мотнул головой и попытался поймать руку землянки жвалами, точно назойливую муху, но Джейн отдернула ее раньше, чем крючья клацнули, схватив воздух.       — Твой последний самец… — не пожелал отступаться Память. — Я некоторое время наблюдал за вами. Вы казались сформированной парой.       — Так ты, извращенец, вон еще когда на меня глаз положил! — вновь попыталась увести его от темы девушка.       — И в мыслях не было. Меня просто удивило, как ты на него набросилась. Скажи, что он сделал?       — Ох, Ворчун, ну какая теперь разница? — вздохнула Джейн. — Он повел себя как скотина, ты так никогда не сделаешь. И довольно об этом.       — Почему тогда ты все еще переживаешь?       Вот ведь какой въедливый…       — А вот и неправда, — надулась Дженни, отворачиваясь.       — Правда, — возразил Память, подтягивая партнершу повыше и заставляя ее волей-неволей опять оказаться с ним лицом к лицу. — Яутжи чувствуют волнение. Ты сейчас заволновалась. И даже не отпирайся.       — Ладно, подловил… — девушка поморщилась. — Просто я тогда тоже повела себя не очень красиво. Я начала подозревать, что он мне изменяет, но доказательств у меня не было. И я вместо того чтобы поговорить честно, залезла в его телефон.       Хищник непонимающе нахмурился. Джейн закатила глаза:       — Ну, то есть взяла без спроса его средство связи и прочла сообщения. И конечно получила подтверждение своих подозрений. Но разозлила его и разозлилась сама. Мне жаль, что тебе пришлось наблюдать нашу ссору.       — Это не худшее, что мне приходилось наблюдать, — усмехнулся самец. — Знаешь, что я думаю? Ты все правильно сделала. Подозрительных типов надо проверять.       — Да ладно? — прищурилась Джейн.       И тут Память понял, какую сказал глупость…       Возможно, возвращаться на «Всячину» было не самой хорошей идеей, но предыдущие станции показались Памяти неспокойными. Да и «Всячина», как ни крути, для пережидания Сезона была лучшим местом. Здесь не имелось проблем со снабжением, а доки были спроектированы очень удобно — на тот случай, если придется резко валить. Конечно, в своем бывшем убежище Одной Левой появляться не планировал, но перекантоваться на стоянке и подновить местами корабль препятствий не виделось. Более того, в этом году Память собирался рискнуть и насколько возможно продлить промысел. Если не на весь брачный период, то хотя бы на его начало.       Прежде он бы не осмелился так наглеть, но теперь у него была Тшей, способная обеспечивать регулярную разрядку. Что равнялось относительно трезвому разуму на большую часть Сезона. Никаких транквилизаторов, никакого помутнения, но повышенная мобилизация и на трое помноженная агрессия — тут уж не поздоровится ни старым недругам, если попадутся, ни потенциальным жертвам. Да и заказчики не станут выкобениваться: во-первых, с яутжа в гоне особенно шутки плохи, а во-вторых, адекватного яутжа-наемника во время гона еще попробуй найди. То есть конкуренции никакой, да еще и большинство Арбитров по гаремам сидят — красота! Можно практически в открытую сделки поворачивать, да еще и поразвлечься на славу.       Одно смущало: как долго его вылазки будет терпеть самка? Она-то уже явно строила планы на совместное времяпрепровождение и вряд ли бы обрадовалась, узнав, что Память собирается и в Сезон работать. С другой стороны, а ради кого он, спрашивается, старался? Вкусно питаться и получать подарки-то ей нравилось. И она, конечно, была глупенькая, но не дура, чтобы не связать одно с другим. Так что никуда не денется, поворчит для вида и смирится.       Строго говоря, Тшей вряд ли пришлось бы терпеть слишком долго. У Одной Левой не имелось твердой уверенности, что на пике гона он сможет пересилить свое желание быть с ней. Как инстинкты разыграются, он не только задвинет все дела, но и уманку из койки выпускать перестанет. Еще сама попросит его куда-нибудь уйти и дать ей отдохнуть…       Станция называлась не то «Барахолка», не то «Изобилие», а скорее даже что-то среднее между тем и тем — Дженни пока не была сильна в тонкостях яутжеского диалекта. Да и бог с ним, с названием, гораздо важнее было то, что на этой станции они уже бывали, и ничем хорошим в тот раз ее посещение не закончилось. Ворчун, вновь собираясь свалить по своим странным делам, без всякой задней мысли сообщил, что сейчас они вернулись туда, где некоторое время жили в самом начале своего знакомства. Ладно еще ему хватило ума не сказать: «Помнишь, на тебя тогда впервые Мгла напал». Но Джейн и без этого все прекрасно сопоставила.       — Уйду надолго, — предупредил яутжа напоследок, выставляя на бортовом таймере трое суток с хвостиком и направляясь к выходу.       — А если Мгла опять появится? — заволновалась девушка, попытавшись его задержать.       — Глупая самка, в это время года ему уже не до того, — ухмыльнулся клыкастый, освободился от настойчиво обнимающих его рук и нагло утопал, оставив подругу трястись от страха в одиночестве.       Не было Памяти два дня и ночь. К счастью, это время прошло спокойно. Только иногда землянку заставляли вздрагивать отголоски каких-то ударов по корпусу корабля, но хищник ранее обмолвился, что крылья и опоры «Черта» будут править местные жестянщики, так что вскоре Джейн почти привыкла к посторонним звукам.       Когда настало следующее, третье по счету утро, пышущий радостным возбуждением Одной Левой явился на корабль. Дженни не успела ни спросонья глаза протереть, ни рта раскрыть, чтобы поздороваться, а он уже ее сграбастал и потащил в душевую, на ходу срывая с себя элементы брони.       Однако вдохновение продлилось недолго. В душевой выяснилось, что клыкастый начисто забыл, как заниматься любовью с женщиной. Его организм уже чего-то требовал, но как будто сам не знал, чего, а мужское хозяйство капризничало, словно отрицая, что является частью этого организма. Джейн предприняла попытку сотворить известное дело руками, но максимум, чего она добилась, — три полуэрекции и порция непонятной слизи. Опасаясь, что партнер упадет духом из-за второй любовной неудачи, девушка поспешила отвлечь бедолагу массажем, а после уложила спать.       На другое утро его уже не было на борту. Не удосужившись даже разбудить землянку, хищник выставил на таймере сутки и ушел. На приборной панели он оставил массивную, золотую на вид цепь — видимо, в качестве сюрприза. В этот раз он с выбором украшения промазал: оно явно было мужским. Во всяком случае, уж точно не во вкусе Джейн. Девушка повертела цепь в руках, ради смеха надела на шею, сняла и положила обратно — пусть придет и сам объяснит свой выбор. А она пока прикинется, будто не поняла, что это для нее.       Покинув рубку, Дженни полдня слонялась по кораблю без дела. Вскоре со скуки в ней зашевелилась жажда открытий. Нельзя сказать, что землянка осмелела настолько, чтобы покинуть корабль, но мысль хотя бы выглянуть наружу стала казаться довольно заманчивой. В конце концов, Ворчун ведь сказал, что наемников теперь можно не бояться. Кроме того, девушка уже бывала здесь и даже умудрилась совершить незапланированную прогулку по базару. В тот раз она, конечно, до полусмерти перепугалась, но теперь-то понимала, что ничего страшного не случилось.       Некоторое время Джейн мучилась в нерешительности, но любопытство в конце концов одержало верх над благоразумием, и девушка, пообещав себе, что «только одним глазком и сразу назад», начала снаряжаться. Она тщательно замоталась в маскировочную сеть, вооружилась своим ядовитым шипом, повесила на шею переводчик и зашагала к шлюзу. Возле него она еще с минуту поколебалась, но затем разблокировала запирающий механизм и с опаской перешагнула порог шлюзовой камеры.       Ангар оказался просторным и очень темным. Непонятно, то ли на освещении экономили, то ли большая часть фонарей просто поломалась. Или же их украли… В полумраке под брюхом «Черта» наблюдалось какое-то шевеление. Дженни напрягла глаза и разглядела снующих туда-сюда ремонтных роботов. Затем послышались трескучие голоса, и возле одной из опор корабля появились двое урм в рабочих комбинезонах. Землянка было насторожилась, но потом увидела, что ящеры располагаются на отдых. Один из них достал предмет, похожий на трубку и закурил. Другой продолжал что-то увлеченно рассказывать товарищу, гоняя валяющийся на земле мусор кончиком хвоста. Вроде бы, эти ребята не выглядели угрожающе, так что Джейн принялась с интересом за ними наблюдать.       Некоторое время занятые своей беседой, урм не замечали, что шлюз звездолета открыт. Но вот курильщик поднял свою острую морду и озадаченно уставился прямо туда, где стояла девушка. От неожиданности та отскочила назад и поспешила скрыться в недрах корабля. Пожалуй, не стоило говорить Ворчуну…       Память припозднился — пришел буквально за минуту до срабатывания таймера. Он выглядел слегка помятым, но довольным. Джейн заметила на его шкуре несколько кровоподтеков и попыталась настоять на том, чтобы обработать раны, но клыкастый и слушать не стал, заявив, что ему теперь «уже точно надо». Только он вновь переоценил свои возможности. После полутора часов какой-то нелепой возни, пришлось отступиться. Тогда Память залатал шкуру, составил Дженни компанию за обедом и ушел тренироваться, даже не заметив загадочного вида своей земной партнерши. Вечером он уже без малейших эротических поползновений лег спать с Джейн в обнимку. Чтобы потом разбудить среди ночи почти невыносимой для человеческого слуха вожделеющей трелью.       На этот раз все прошло лучше. Минут пять даже наблюдалась устойчивая эрекция. Но судя по более-менее плоскому брюху яутжа и работе его органа вхолостую, семя еще не дозрело. Очевидно, заигрывания землянки раньше времени всколыхнули гормоны клыкастого, так что хотеть-то он хотел, а вот мочь — не мог. К счастью, сам Ворчун воспринимал свои «промахи» совершенно спокойно — не то обычные мужчины, привыкшие делать из подобных казусов трагедию.       — Надо еще немного подождать, — заверил он и лег досыпать, ревностно прижав к себе партнершу.       На следующую вылазку хищник отвел аж пять суток. Дженни возражать не стала, так как подумала, пусть лучше отвлечется сейчас, чем продолжит упорствовать в делах любовных и чего доброго все-таки загонит себя в комплексы. Кроме того, его отсутствие давало девушке прекрасную возможность получше изучить станцию и ее обитателей.       В этот раз она не стала прятаться, а в открытую спустилась по трапу, чем тут же привлекла внимание одного из хвостатых рабочих. Судя по крупному крапу на голове, это был вчерашний курильщик.       На всякий случай сжав под накидкой рукоять стилета, девушка улыбнулась и другой рукой включила переводное устройство. Наверняка у него имелась программа распознавания речи урм. Но ретранслятор не пригодился: к удивлению Джейн ящер заговорил на яутжевском.       — Ууман путешествует с яутжа? — осведомился Курильщик, тараща крупные блестящие глаза. В полутьме он походил на геккона-переростка.       — Да. Так получилось, — ответила землянка, удивив урм познаниями диалекта космических охотников не меньше, чем он ее.       — Ууман знает язык яутжа? — уточнил очевидное рабочий.       — Ты тоже его знаешь, — заметила Дженни.       — Такие, как он, обычно убивают таких, как ты, — проигнорировав ее слова, указал на следующий явный парадокс Курильщик.       — А таких, как ты? — парировала девушка.       — Пока мы полезны, они нас не трогают. Но чем полезна ууман?       — Это только наше с ним дело.       — Странно, что ты не боишься. У них сейчас начинается гон, они себя не контролируют. Или ууман не в курсе?       — В курсе. Я просто знаю правильный подход, — деликатно ушла от прямого ответа Джейн.       Они поговорили еще немного — как-то ни о чем и обо всем сразу. Урм, конечно, попытался выведать, что за такой подход есть у девушки к клыкастому, что он ее не убивает и даже не покушается, но вскоре понял, что та не собирается делиться своим секретом, и потеряв интерес, вернулся к работе. А Дженни вернулась на борт.       В следующий раз с сексом опять последовал полный провал. Если прошлый Сезон по признанию самого Памяти не желал терять своих позиций гораздо дольше обычного, то Сезон нынешний абсолютно не торопился вступать в свои права. Сутки клыкастый потратил на безуспешные попытки ухаживаний, после чего снова махнул рукой и удалился в неизвестном направлении.       В этот день Курильщик был напуган. Когда девушка подошла к нему, он что-то шепотом обсуждал с тощим низеньким раутом — очевидно, тоже из местных работяг или посыльных. Оба разом обернулись к землянке, и раут о чем-то спросил собеседника, а тот, вроде как, утвердительно цокнул, слегка кивнув. Вслед за тем урм обратился к Дженни.       — Самка жива? — вместо приветствия проговорил он то ли удивленно, то ли слегка разочарованно — Джейн еще не сильно разбиралась в интонации подобных существ.       — А не должна быть? — насторожилась девушка, на всякий случай слегка отступив назад.       — Яутжа очень злой сегодня, — вступил в разговор раут. При этом он использовал замысловатый ретранслятор, похожий на помесь гарнитуры и уздечки — видимо такая конструкция помогала ему лучше держаться на вытянутой физиономии крысоподобного создания. Забавно, что общение и дальше продолжалось на языке хищников — судя по всему, раут решил, что для человека он родной.       — Он бывает злой — это же яутжа, — уклончиво ответила Дженни.       — Раньше он так себя не вел, — Тощий всплеснул лапами, воспроизводя, пожалуй, самый характерный для своей народности жест. — Постоянный клиент. Прибывал в начале брачного периода, оставлял транспортное средство на профилактику и на много дней исчезал. Теперь иначе. Уходит и возвращается, работу проверяет, придирается, все ему не нравится, сегодня с утра двоих наших покалечил, устройства сервиса помял. И со станции народ жалуется — всех запугал. Учинил на рынке беспорядки, когда кто-то попытался с ним торговаться. Бойцовый подвал, говорят, разнес начисто — что-то тоже не понравилось ему.       — Мы теперь боимся, нам бы работать спокойно, у нас сроки свои и график, — встрял Курильщик.       — Мне так жаль… — теряясь, промямлила землянка.       — Мы и скидку уже сделали такую, что себе в убыток работаем — раньше на него хорошо действовало. Теперь бесполезно. И отказаться никак — головы оторвет!       Не зная, что ответить, Джейн поджала губы и отвела взгляд. За Ворчуна стало неудобно. Тем более что в какой-то мере здесь была и ее вина. Раньше он с начала Сезона накачивал себя успокоительными, и местным это было на руку. А теперь к нему вернулось естественное поведение яутжа в гоне со всеми вытекающими. Дженни уже была в курсе, что разозлить хищника в это время может любой пустяк. Это примерно как ПМС, только во много, много раз хуже.       — Ты, ууман, говорила, что имеешь к нему подход, — напомнил ящер. — Сделай хорошее дело, усмири.       Эта просьба стала такой неожиданной, что девушка даже не нашлась, что ответить. А проклятый тощий раут, воспользовавшись паузой, смутил ее еще больше:       — Послушай, самочка… А вы правда с ним… Ну… Спариваетесь?       — А ты знаешь, что самкам такие вопросы не задают? — вытаращилась Джейн.       — Заезжие торговцы рассказывали про пару, очень похожую на вас, — тут же поспешил объясниться Тощий. — Очень совпало. Обычно яутжи ни с кем и никогда, кроме своих, иначе мы бы уже давно нашли кого-то, кто бы его успокоил. Но ууман исключение. И мы подумали, что ты могла бы занять его на ближайшее время. Если надо, мы тебе даже доплатим!       Тут у Джейн и вовсе челюсть отвисла. Ее, что, пытались сейчас купить как проститутку для ее же самца??? Сначала возникло желание влепить рауту пощечину, но слишком уж было сложно сориентироваться, где у него щека. Затем девушку пробило на нервный хохот. Нет, ну надо же было до такого додуматься… И каким же надо быть трусливыми… Трусливыми и глупыми.       — Не надо никаких денег, — наконец взяв себя в руки, проговорила землянка, разворачиваясь и направляясь к кораблю, пока от этих двоих не поступило еще более гениальных предложений. — Я постараюсь задержать его на борту, когда он вернется, но ничего не обещаю. А вам очень советую работать на совесть и не тратить время на сбор слухов.       Пожалуй, это был самый серьезный скандал за все время их совместного проживания. А началось с такого пустяка…       — Я бы хотела, чтобы мы больше времени проводили вместе, — сказала она.       Он терпеливо объяснил, почему именно сейчас это невозможно и пообещал, что совсем скоро они как положено вступят в Сезон.       — Я хочу быть с тобой сейчас, — уперлась она.       Он попытался свести все в шутку.       — Пойми, ты ведь сейчас опасен для всех вокруг и можешь навлечь неприятности, — сказала она тогда.       Он не понял. И ей пришлось объяснить.       — …Ты ходила… куда? — не поверив собственным ушам, Одной Левой, только что ласково уговаривавший партнершу немного потерпеть, захлебнулся в рыке и навис над наглой малявкой, едва сдерживаясь, чтобы не схватить ее и не вытрясти всю душу.       — Мне же надо было посмотреть, кто и как чинит наш корабль, — стоически выдержав этот цирк, нашлась Дженни. — И мне, между прочим, рассказали, что ты тут никому житья не даешь. Как они, скажи на милость, будут работать, если у них от страха инструменты из рук валятся? Ты ведь сам говорил, что мастера здесь хорошие, и ты не в первый раз доверяешь им судно. Ну так и дай им своим делом заниматься.       — Ты меня, самка, не учи, как с хвостатыми дела вести! — окончательно теряя самообладание, рявкнул яутжа. — И не увиливай! Тебе кто разрешил выходить? Ты меня когда слушаться будешь?       — А ты и не говорил, что мне выходить нельзя, — не сдалась землянка.       — Это по умолчанию! — взвыл самец и все-таки замахнулся на нее, но внезапно посерьезневшее лицо уманки заставило его руку замереть в воздухе. Самочка не отшатнулась, не попыталась закрыться, а наоборот выпрямилась и устремила на Память такой суровый взгляд, что… Да, самцу сделалось откровенно не по себе.       С минуту они просто стояли и смотрели друг на друга. А затем…       — Мне кажется, тебе следует подумать о том, чтобы вернуться к транквилизаторам, — в тишине голосок Мелочи, прежде ассоциировавшийся лишь со щебетанием пернатых, вдруг прозвучал жестко и резко, как удар плети из давно забытого прошлого.       Память вздрогнул и растерянно попятился.       Джейн сжала зубы и быстро вышла из отсека.