Сердцу не прикажешь

No one's gonna take my soul away «Gods and Monsters»

      — Спасите! Кто-нибудь! Пожалуйста!       На бегу Дженни буквально врезалась в Курильщика, который по своему обыкновению терся возле опор звездолета. Урм поспешно отскочил, от неожиданности выронив из пасти свою неизменную трубку, после чего, судя по всему, быстренько сложил одно с другим. Бросив опасливый взгляд в сторону корабля, рептилоид с сомнением поглядел на землянку. При этом кончик его хвоста мелко затрясся, производя характерный треск, выдающий испуг.       — Спрячьте меня, прошу! — не давая урм опомниться, Джейн в отчаянии схватилась за его комбинезон, но Курильщик вырвался и замахал на нее руками.       — Да включите вы этот чертов переводчик! — тщетно пытаясь отдышаться, воскликнула девушка. А в следующий момент со стороны покинутого ею судна раздался громовой рев взбешенного яутжа. Урм инстинктивно пригнулся и тотчас же принял мудрое решение о немедленной эвакуации. Проигнорировав мольбы землянки, он вытянулся в струну и резко метнулся куда-то в сторону.       — Подождите! — Не находя в себе смелости обернуться, чтобы поглядеть назад, Джейн бросилась за хвостатым, нырнув в один из технических закоулков. За спиной уже совсем близко послышался еще один неистовый раскат яутжевского рыка, что заставило Курильщика лишь прибавить скорости. Девушка без колебаний последовала его примеру, правда, тут же убедилась, что гнаться за этой ошалелой ящерицей совершенно бесполезно.       Судя по тесноте и разветвленности коридора, по которому улепетывал механик, это был какой-то крупный воздуховод. Подтверждением служил ощутимый сквозняк, свободно гуляющий в пространстве. Освещение здесь почти отсутствовало, а расстояние между стенами не превышало трех футов. Надо сказать, урм, хоть и не размышлял ни секунды, умудрился выбрать самый удачный вариант: как бы Память ни был зол и быстр, он при всем желании не смог бы протиснуться в эту шахту. Тем не менее Курильщика данный факт, похоже, не слишком обнадеживал, и урм продолжал чесать вперед с прежней скоростью — только пятки сверкали. Стараясь не отставать, Дженни тоже бежала изо всех сил, но то и дело теряла его трусливый хвост из вида, когда рептилоид сворачивал в очередное ответвление коридора.       Наконец воздуховод привел к помещению, напоминающему тепловой узел. Здесь имелось несколько дверей, в одну из которых без промедления юркнул Курильщик. Когда запыхавшаяся землянка достигла спасительной створки, та уже задвигалась. Налетев на преграду, Джейн замолотила кулаками, но ей, разумеется никто не открыл. Тогда девушка обессиленно сползла по двери вниз и замерла, хватая ртом воздух и пытаясь уловить какие-либо звуки, кроме собственного хрипа и бешеного стука сердца. Спустя некоторое время она смогла перевести дух и осознать, что вокруг абсолютно тихо. Ну, если не считать мерного гудения систем жизнеобеспечения станции — этот фон присутствовал всегда и уже стал привычным — и звонкого капанья конденсата.       Похоже, оторвалась… Но надолго ли? Если хищник задастся такой целью, он без труда найдет свою законную жертву. Ведь она плохо знает станцию, а он — как свои пять когтей. Девушка окинула себя тоскливым взглядом. Убежала как была — в легком платье и раутских тапочках, не прихватив ни оружия, ни маскировочной сети, ни переводчика, ни провизии… И какие, спрашивается, у нее в таком положении были шансы? Да никаких! На местных тоже полагаться не приходилось. Кто ж в здравом уме посмеет посягать на добычу космического головореза?       Но в этом еще следовало убедиться, так что землянка рискнула проверить остальные двери. Она обошла их все и постучалась в каждую, закономерно не получив никакого ответа. Впрочем, откуда ей было знать, возможно, за ними никого и не было? Помимо дверей, из помещения в стороны расходились коридоры, ведущие неизвестно куда. В них Дженни тоже по очереди осторожно заглянула, но не застала внутри ни души.       Что ж, теперь, похоже, оставалось надеяться только на чудо. Хотя после всего пережитого девушка прекрасно понимала, что чудеса случаются только в добрых сказках… Но, в любом случае, оставаться здесь, под закрытой дверью, было так себе выходом. Уж с его-то опытом Одной Левой придумает, как выкурить жертву. Иллюзий относительно того, что он отступится и оставит ее в покое, Джейн не питала.       Чтобы не сидеть на месте, она выбрала одно из направлений и медленно пошла вперед — наугад, постепенно приводя в порядок рассыпавшиеся как горох из мешка отрывочные мысли. Чтобы понять, как вести себя дальше, из них предстояло собрать хоть какую-то более-менее целостную картину, но пока вместо осознания действительности голову заполняла истеричная мешанина из паники, обиды, страха и беспомощности. Тем не менее разобраться в этих дебрях было необходимо. Разобраться и понять, что делать дальше: спасаться всеми возможными способами или вернуться под покровительство убийцы, надеясь, что он пощадит снова.       Снова… Но почему яутжа не убил ее тогда, когда мог? Вернее, когда должен был убить в соответствии с условиями контракта? Он сказал, что пожалел, но… Учитывая количество жертв, которым повезло меньше, мог ли Память вообще испытывать такое чувство, как жалость? Маловероятно. Ничтожно маловероятно.       Ладно, допустим, мотив был иным, но каким тогда? Для чего инопланетному киллеру понадобилась самка другого вида? Как прислуга — сомнительно, проку от нее было довольно мало, особенно поначалу. Ради развлечения? Но непохоже, что Память на тот момент так уж скучал или страдал от одиночества. Или он изначально подыскивал себе «что-то, что сгодится в Сезон», раз с самками своего вида не ладилось? Но тогда почему его выбор пал именно на Джейн, на человека? Почему не чша, почему не урм? Они как минимум были более сопоставимы по размерам…       …А вдруг Дженни не была первой? Эта догадка так потрясла, что заставила девушку остановиться и прислониться к стене. Что если до нее были и другие? Просто не выдержали этот ад… Местные работяги правду говорили: яутжа в гоне — почти стихийное бедствие. Возможно, предыдущие попытки завести межвидовые отношения закончились фатально… В конце концов, сколько раз Джейн приходилось рисковать здоровьем, вступая с этим чудовищем в связь.       Боже… Сейчас уже не верилось, что она делала все это добровольно. Добровольно отдавалась монстру и даже — страшно сказать — получала удовольствие… Такое впечатление, что он просто ее чем-то одурманил. Как иначе объяснить, что она все это время не видела и не понимала очевидных вещей?       Однако тут все же смущала одна деталь: то, как начался Сезон в прошлом году. Из каких-то ведь соображений Память принимал тогда успокоительные? Если бы не инициатива Дженни, он так бы и провалялся без сознания до окончания гона… Или нет? Или это был всего лишь тонкий расчет? Умело разыгранная драма? Профессиональному киллеру раз плюнуть разработать сложную стратегию. Память хорошо притворялся простоватым увальнем, когда нужно, но на самом деле ума-то ему было не занимать… Только насколько была возможна такая сложная схема в Сезон? Или свое «помешательство» он тоже разыгрывал? Может, и транквилизаторы были не настоящие? Но как же тот безумный взгляд, тот укус и последующий ужас в глазах? Тоже все неправда? Какие в таком случае театральные таланты пропадают тут на просторах космоса…       Возможно. Возможно так оно все и было. Но здесь опять появлялась одна неувязка. Если как следует вспомнить первые дни на «Черте», складывалось впечатление, что хозяин звездолета действительно понятия не имел, что делать со внезапно свалившейся на его голову иждивенкой. Это наводило на мысль, что появление Дженни на корабле все-таки не входило в планы хищника. Но тогда совсем какая-то ерунда получалась…       И еще большая ерунда получалась при попытке разобраться в том, что произошло потом. Как, как, скажите на милость, клыкастому удавалось полтора года врать и при этом создавать видимость абсолютной искренности? И где она была, эта грань между искренностью и враньем? Могло ли быть, что сегодня, во время последнего разговора, Память наконец-то выразился с предельной откровенностью?       Был ли он честен, когда сказал, что со временем землянка стала для него чем-то гораздо большим, чем самка дичи? С одной стороны, хотелось верить. С другой… Увы, Дженни знала, что никто не меняется. Ни люди, ни яутжи. Сюжет, в котором любовь способна преображать злодеев и эгоистов в добрых, чутких и самоотверженных героев — удел сказок и женских романов. В реальности все не так. И Память — он не изменился, как бы Джейн не хотелось в этом себя убедить. С ее появлением он не перестал убивать и совершать незаконные сделки, не перестал лгать… В одном только не лгал — что не собирается прекращать свой промысел даже ради счастья избранницы. Про домик на затерянной спокойной планетке — это ведь Джейн вполне серьезно говорила. Он тогда отмахнулся. Сказал, что это не будет безопасно. Хотя причина — девушка тогда уже догадывалась, но гнала эти мысли от себя — была совсем в другом: ничего менять в своей жизни он не желал. Его все устраивало. В том числе и ласковая, искренне любящая самочка под боком — пока не начала слишком настойчиво задавать вопросы.       Когда вопросы все-таки появились, реакция выдала клыкастого с потрохами… Да, если бы не последние его слова, можно было продолжать тешить себя глупой надеждой на счастливый сказочный финал. Но хищник проговорился. Возможно, не хотел, но вырвалось. Он сказал самое главное: землянка никогда не могла стать ему полноценной парой. «Ууман» продолжали восприниматься его народом как дичь, как разумные, но животные. А потому… Ничто не мешало космическому наемнику завершить дело, начатое полтора года назад, и неважно, почему в тот раз не получилось. Привязанность, воздвигнутая на фундаменте из лжи, еще худо-бедно могла держать межвидовую пару вместе, но когда этот фундамент рухнул, она стала слишком слабым поводом воздержаться от запланированного убийства. А жалость… Поведение хищника говорило о том, что если когда-то в самом начале жалость и остановила его руку, то теперь ее в нем не осталось. Ни капли. Нет, тут даже и думать не следовало о возвращении. Возвращение сулило землянке только смерть.       Дженни шла по слабо освещенному коридору и размышляла, перебирая варианты, кто бы на «Барахолке» мог ей помочь. Возможно, следовало обратиться за помощью к торговцам-раутам? Из всех ранее встреченных землянкой инопланетян эти были наиболее доброжелательными и самыми осведомленными. Хотя сейчас у нее не было при себе денег, чтобы пробудить знаменитое раутское гостеприимство. И даже чековой книжки не было. Подумать только, какая злая ирония… Состояние Дженни Тернер на Земле никуда не делось, и по факту его сейчас хватило бы даже на то, чтобы приобрести всю эту проклятую станцию целиком, вместе с населением, но вот как рауту это докажешь? Тем не менее попробовать стоило. Оставалось только выйти отсюда и отыскать базар.       Джейн еще в самом начале пути обратила внимание на то, что в лицо дуло более-менее свежим воздухом. Значит коридор мог вести куда-то «на свободу». Или нет… Гадать было бесполезно.       Вскоре оказалось, что нет. Девушка довольно долго шагала по прямой, а затем туннель свернул, и перед ней возникло непредвиденное препятствие в виде некоего техногенного сооружения. Похоже, это была воздушная установка, которая как раз и гнала поток насыщенной кислородом газовой смеси. Основная часть, по-видимому, направлялась по уходящим вверх и в стороны огромным трубам, однако в помещение тоже просачивалось достаточно, чтобы здесь дышалось легче по сравнению с другими секторами технической зоны. Тем не менее, дальше дороги не было. Пришлось повернуть назад и попытать счастье с другим коридором.       На этот раз Дженни улыбнулась удача — туннель трижды вильнул и вывел к подобию жилого квартала. Конкретно в этом месте Джейн ни разу не бывала, но Ворчун — тьфу ты, пора было отвыкать его так звать — водил ее в подобные, поэтому немного сориентироваться землянка смогла. Для того чтобы понять, как действовать дальше, требовалось лишь немного успокоиться и внимательно оглядеться.       Хотя какое там успокоиться? Раньше при ней был опасный и сильный покровитель или как минимум маскировочное полотно и какое-никакое оружие. А сейчас девушка стояла посреди инопланетных трущоб совершенно одна, потерянная и беззащитная, приковывая к себе подозрительные взгляды прохожих. Народу здесь, конечно, обнаружилось гораздо меньше, чем на рыночных площадях, но уж лучше бы была толпа, дающая возможность затеряться. Потому что все, абсолютно все, кто находился на этом подобии улицы, хотя бы пару секунд уделили разглядыванию внезапно появившегося человека — кто-то глядел косо и исподтишка, а кто-то пялился в открытую. Тем не менее Дженни постаралась игнорировать интерес местных, осторожно двинувшись вперед и украдкой озираясь по сторонам, но стараясь слишком явно не задерживать взор ни на ком из присутствующих. Впрочем, возникновение землянки из воздуховода вряд ли претендовало на событие дня. Совсем скоро обитатели улицы вернулись к своим делам и перестали обращать на Джейн внимание.       Невдалеке топталась группа раутов, занятых то ли постройкой, то ли ремонтом какого-то сооружения. Чуть дальше яростно спорили два шешека, щетинясь шишечной чешуей. Урм спешили куда-то по своим делам, помахивая гибкими хвостами; некоторые из них тащили с собой противно булькающих детенышей, другие волокли на спине плотно набитые неизвестным содержимым тюки. Вроде бы, ничего и никого опасного… Но все равно страшновато. Только поддаваться было нельзя.       «Сделай непринужденный вид и веди себя, как будто так и надо», — строго скомандовала себе землянка, сжала зубы и решительно ускорила шаг. Рука автоматически сжалась у пояса, чтобы проверить наличие стилета. Стилета, конечно, не было. Ничего. В конце концов, эта штука и раньше служила чем-то вроде талисмана для большей уверенности.       Продолжая внимательно высматривать потенциальные источники угрозы, а заодно отыскивая взглядом какое-либо приличное на вид заведение, Дженни незаметно преодолела квартал, после чего осмелела окончательно. Знаков бойцовых подвалов на пути не встретилось, так же, как и рыщущих в поисках живого товара иижааш; сородичей Памяти не наблюдалось и даже не чувствовалось их характерного запаха. Правда, пахло все равно неприятно. Увы, но кругом царил отменный бомжатник. Жуткие лачуги, собранные чуть ли не из кусков упаковочного материала упорно не вязались с обликом современной космической станции. Если бы Джейн постоянно не держала в голове, что находится на подобном объекте, то подсознание давно бы уже заставило воспринимать «Барахолку» как типичное гетто. Ладно, нетипичное. С опустившимися инопланетянами вместо опустившихся слоев человеческого общества. Какое-то существо, сидящее в большой пластиковой коробке, сердито тявкнуло на проходящую мимо землянку, невольно оторвав ее от мыслей, и спряталось в свое убежище. Девушке таких еще видеть не приходилось, возможно, это был не разумный житель станции, а просто какое-то животное. Хотя Дженни могла и ошибаться.       Временами Джен останавливалась, оглядывалась, прислушивалась и даже принюхивалась, чтобы удостовериться, что ее не подкарауливает Одной Левой. К счастью, никаких признаков наемника, по-прежнему не наблюдалось. Но от Памяти следовало ожидать, что он все-таки покинет доки в поисках «сбежавшей невесты», просто, скорее всего, двинется в обход. Поэтому ухо приходилось держать востро — появление хищника могло быть лишь делом времени.       Миновав еще пару десятков кособоких строений смутного назначения, девушка наконец заприметила более-менее аккуратное сооружение, оказавшееся чем-то вроде закусочной. Внутри оно, как ни странно, поразительно напоминало классическое придорожное кафе, только за стойкой стоял не толстяк в фартуке, а голый выше пояса урм в компании пары роботов; в полупустом зале еще несколько хвостатых жадно поглощали концентрат. Дженни попыталась обратиться к администратору заведения, но тот почему-то, лишь ее завидев, вытянул шею и так грозно зашипел, что пришлось бегом выбежать наружу. Вероятно, это было заведение исключительно для урм…       Немного придя в себя после первой неудачи, землянка решила все-таки попробовать отыскать приличную раутскую лавку. С психологией раутов она была немного знакома и потому шансов о чем-то договориться видела больше, чем при общении с другими народами. Еще через полчаса ее поиски действительно увенчались успехом, но обнаружением торговой точки весь успех и ограничился. Владелец первоначально встретил «красивую самку хомо» с распростертыми объятиями, мигом отыскав и настроив на нужную волну голосовой преобразователь, однако узнав, что землянке нужна связь с сородичами, а предоплату она физически осуществить не может, категорично отказал. Не шипел и не ругался, конечно, но со всей деликатностью, на которую был способен, попросил поскорее удалиться и больше не приходить, пока не появится «денежка или обмен». Прискорбно, но Дженни даже на обмен предложить было нечего. Пожалуй, в этот момент она впервые пожалела о том, что не завела привычку точно арабская жена постоянно носить на себе все украшения, которые дарил ей Память… Только кто бы мог подумать, что их отношения закончатся вот так? Да никто!       …Этот день был для Гриз особенным. Чтобы все успеть, она встала еще затемно (если искусственный световой день на станции вообще давал право использовать такое понятие). Оставалось немного — кое-что прибрать, оставить несколько писем для постоянных клиентов и немногочисленных друзей, одним словом, закончить приводить дела в порядок. Родни у древней на этом свете уже не осталось, и передать салон было некому. Тем не менее, уходя, Гриз твердо решила оставить все в наилучшем виде.       Лавку провидица закрыла еще вчера, распродав снадобья и благовония за бесценок. Конечно, там, куда она направлялась, деньги были уже не нужны, но таковым оставалось правило. Плата должна быть — хоть в виде давно вышедшей из оборота монеты, хоть в виде пуговицы. Когда придет время, вся касса достанется нуждающимся. Все будет так, как должно быть.       К полудню Гриз завершила приготовления и села поджидать последнего клиента. Точнее, клиентку. Временами она поглядывала на старые механические часы. Жаль, когда ее не станет, их будет некому заводить. Но у всякой твари и всякой вещи своя судьба. Их судьба была оказаться в утилизаторе вместе с другими предметами, сопровождавшими провидицу в последние годы ее жизни.       По ощущениям ждать предстояло около часа. За этот час можно было сделать еще что-то, но древняя слишком утомилась, потому предпочла немного вздремнуть, откинувшись в своем любимом кресле. Часы — ладно, бог с ними, с часами. И со всем остальным. А вот кресло там, куда она готовилась уйти, пожалуй, стоило попытаться воссоздать.       Гриз прикрыла глаза и тяжело вздохнула — не от тоски, просто на сердце опять давило. Проклятые болячки, проклятая старость… О, не будь за ее плечами возраста в пару столетий, она бы еще много славных дел сотворила в этом мире! Но время неумолимо шло, тело дряхлело, и ее неуемному, почти безграничному разуму с каждым днем становилось все более тесно в этой отжившей свое оболочке. Ну, ничего… Ничего… Уже совсем скоро он будет свободен. Осталось лишь одно дело…       Джейн сама не поняла, почему зашла в эту дверь — ноги как будто бы понесли ее сами. Стоило девушке перешагнуть порог, как ее тотчас же окутал удивительно знакомый смолисто-приторный запах. Такой Дженни не раз встречала на Земле, в старых магазинчиках редкостей и магических предметов, куда иногда заходила с подругами. И, подумать только, оказывается у инопланетян все было точно так же! Та же теснота и тусклое освещение — то ли для большей загадочности, то ли в целях большей экономии; те же полки с удивительными артефактами и свешивающиеся с потолка связки трав и кореньев (и куда только смотрела пожарная инспекция?), те же истертые циновки на полу, правда, не деревянном, а металлическом, и в глубине комнаты…       — Проходи, дитя, не стой на пороге — ни к чему привлекать внимание духов, они следят за всеми, кто стоит на границе, — голос, раздавшийся из недр салона по всей классике жанра должен был принадлежать пожилой афроамериканке с цветастым платком на голове и в накинутой на плечи шали. Самое странное, что это голос мало того, что звучал совершенно как человеческий, так еще и обратился к Дженни на безукоризненном английском! Только откуда тут было взяться еще одной землянке?       Джейн, неосознанно послушалась, сделав несколько шагов вперед и продолжая с изумлением вглядываться в сгорбленную фигуру, разместившуюся за небольшим столиком в резном кресле из материала, похожего на темное дерево. Облик таинственной незнакомки скрывала темно-фиолетовая накидка с глубоким капюшоном. Так все-таки — человек или нет?..       — Здравствуйте… — растерянно пролепетала девушка и опять остановилась, как будто ожидая дозволения приблизиться.       — Не бойся, подойди ко мне, — угадав ее мысли, позвала лавочница, а затем медленно подняла голову. Под капюшоном матово заблестела крупная, бледно-салатовая чешуя. А в следующий миг на Дженни уставилась морда, очень похожая на игуанью. Только глаза у существа были крупнее и смотрели вперед, а не в стороны. И рот был меньше.       — Кто вы? И откуда так хорошо знаете английский? — непроизвольно вырвалось у пораженной Джейн. Быть может, эти вопросы были не совсем тактичны, но девушку настолько изумил облик собеседницы, что на некоторое время стало не до вежливости. Таких созданий ей не доводилось видеть ни по телевизору, ни за все время путешествий с Ворчуном (тьфу, зараза, Памятью).       Послушалось тихое поскрипывание. Каким-то образом Джейн догадалась, что незнакомка смеется. И еще она вдруг поняла, что это существо очень старое. А вот опасности от ящерихи не чувствовалось. Наоборот как-то вдруг спокойно стало… Необъяснимое, но такое манящее чувство защиты. Как будто врываешься домой, оставляя за дверью бушующую грозу…       — Сразу столько вопросов, — фигура наклонилась вперед, и худые руки с отвисшей кожей легли на стол. — Ответы будут, прояви терпение. Подойди уже, ну что ж ты?       Молча подчинившись жесту инопланетянки, Дженни присела на небольшую низкую скамью, расположенную по другую сторону стола, и во все глаза уставилась на собеседницу.       — Я знаю много языков. Почти все, которые существуют в мире. А название моего народа тебе ничего не скажет, — тут ротовая щель игуаноподобной женщины добродушно (как показалось Джейн) искривилась, а выцветшие карие глаза прищурились, собирая в уголках неожиданно милые старческие морщинки. — Нас осталось слишком мало, ты вряд ли еще когда-либо встретишь такую, как я. А если встретишь — не верь. Они выживают как могут.       — Почему вы так говорите?       — Потому что это правда.       — Но мне хочется вам верить…       — Мне — можно.       — И все же, вы не представляете, какое облегчение услышать родную речь! — решив перенаправить тему разговора в нужное русло, с чувством произнесла землянка. По правде говоря, ей до сих пор не верилось, что подобное возможно. Слишком уж все опять складывалось… по-сказочному. Но факт был неоспорим. Она слышала то, что слышала, и видела то, что видела.       — Представляю, — снова улыбнулась старуха. Странно, но когда она говорила, ее рот почти не двигался... Но, возможно, она говорила и не ртом?.. Инопланетяне всегда полны сюрпризов.       — Скажите, вы можете мне помочь? — с надеждой затаив дыхание, проговорила Джейн.       — Всем, чем смогу, — инопланетянка приподняла чешуйчатые брови.       — Мне очень нужно связаться с Землей. Вы знаете? Так называется моя родная планета. Она далеко отсюда, но ведь есть, наверное, способы?       — Боюсь, средств связи у меня нет, — вздохнула ящериха.       — Тогда, может быть, вы знаете, где я их могу найти?       Инопланетянка лишь молча покачала головой.       — Значит все пропало… — горестно пряча лицо в ладонях, прошептала Дженни.       — Не все, — загадочно прошелестела собеседница в ответ. — Расскажи мне о своей беде, девочка. Быть может, мы вместе что-то придумаем.       — Даже не знаю… Это так не расскажешь в двух словах, — всхлипнула Джейн. Почему-то резко потянуло пореветь. Даже — уму непостижимо — обнять это чешуйчатое существо и пореветь у него на груди. Но это просто нервы сдавали. Нужно было держаться. И хвататься за любую возможность. — Понимаете, меня похитили. Забрали из дома и привезли сюда. Это произошло больше года назад, но я смогла убежать лишь сейчас. И теперь мой… похититель за мной гонится, я уверена. А у меня ничего нет — ни денег, ни связи, ни знакомых тут. Я даже толком не знаю, где нахожусь. И если мне никто не поможет, он меня найдет и… Понимаете, я просто не знаю, что он со мной сделает.       — А что самое худшее он может с тобой сделать? — последовал довольно неожиданный вопрос.       — Я не знаю, что хуже. Он может меня убить. А может простить и опять забрать к себе. Только я уже не смогу жить с ним, как прежде. Я пыталась найти ему оправдание, но не могу. Вам, наверное, не очень понятно… Наверное, надо пояснить. Он — яутжа. А я у него была кем-то вроде домашней зверюшки. Ну… даже как компаньонка, не как животное. Но я этого не осознавала. Думала, он друг. А теперь он показал свое истинное лицо.       — Это всегда рано или поздно происходит, — степенно кивнула ящериха.       — Я ведь правда думала, что я его люблю, — чуть слышно прошептала землянка и беспомощно поглядела на собеседницу. — Скажите, может ли вообще такое быть? Человек полюбил яутжа? Это ли не бред?       На время воцарилось молчание. Дженни вдруг подумала: а с какой стати она вообще сидит тут и рассказывает обо всех своих проблемах совершенно незнакомому существу? Вот кто она, эта игуаноподобная женщина? И почему так внимательно слушает? И не делает ли Джейн сейчас большую ошибку, что…       — Я многое в жизни повидала, меня сложно удивить, — прерывая ее мысли, изрекла лавочница. И от ее проникновенного голоса вновь все сомнения как будто бы смыло мягко накатившей волной спокойствия. Может, это все благовония? Кто знает, что за травы она здесь жгла…       — Он врал мне, что спас. И я верила. Все это время, — внезапно Дженни как будто прорвало. Слова, чувства, эмоции, хлынули через край, и по щекам опять побежали слезы. — А сегодня я узнала, что он собирался меня убить. Он сказал, что пожалел меня и потом тоже полюбил. Но я не поверила и ушла. А теперь все думаю: вдруг я поторопилась? Не разобралась? Вдруг, это судьба? Ведь он все это время меня защищал, кормил, был со мной ласков. А я ему раны обрабатывала, когда он попадал в очередную передрягу. Скажите, ну как это? Не могло ведь это все быть неправдой? Это какая-то ошибка…       — Тогда почему ты пришла сюда, а не вернулась и не выяснила это? — внимательно поглядев на Джейн, спросила старуха.       — Наверное, потому что боюсь, — призналась девушка. — Боюсь, что все так и окажется. И как мне тогда с этим жить? Я не смогу сделать вид, что всего этого не было. Я не смогу как раньше. Даже если он сможет. А домой он меня все равно не вернет. Просто до сегодняшнего дня я даже не думала о возвращении домой. И вот все так резко изменилось… Прошу, скажите, что мне делать?       — А что ты хочешь услышать? Ложь, которая тебе понравится, или правду, которая будет правдой, независимо от того, нравится она тебе или нет?       — Правду, — Дженни решительно тряхнула головой. — Красивой лжи с меня уже хватит. Вы же мудрая, вы же видите, где правда…       Ящериха снова почему-то вздохнула и поглядела на землянку с сомнением. А затем ее лицо приобрело почти суровое выражение.       — Беги. Беги, дорогое дитя, вот все, что я могу тебе посоветовать, — проговорила она, не отводя от переживающей глубокое смятение девушки проницательного взора. — Беги как можно дальше от него.       Джейн вздрогнула и в отчаянии приоткрыла рот, но не нашла, что сказать. А в следующее мгновение слова потеряли смысл. Снаружи раздался жуткий рев, от которого кровь мгновенно застыла в жилах. Землянка подскочила, узнав знакомый тембр, и широко раскрытыми от ужаса глазами уставилась на собеседницу. Та же осталась на удивление невозмутимой.       — Тебе нужно бежать, — повторила она. — Но не сейчас. Сейчас тебе нужно прятаться.       — Где она? — самец пересек помещение и, наклонившись к старухе, угрюмо на нее уставился. Самка по имени Гриз принадлежала к древнему народу арраихт. Других таких тварей Память всего-то пару раз и видел. Они всегда держались особняком, проживая вдалеке от основных космических путей в своем утопическом мирке. Их планета никогда не представляла для охотников ценности — ни с точки зрения добычи, ни с точки зрения колонизации. Конечно, там были кое-какие ресурсы, но при современных технологиях в них тоже не имелось особой надобности. Чего ради туда было переться через полвселенной?       Арраихт не строили своих кораблей и перемещались по космосу «на перекладных», причем крайне редко. В основном, сидели у себя и не высовывались. Очень специфический был народ… Гораздо более странный, чем те же рауты. Что до самой Гриз, то она кажется была тут всегда. Промышляла мелким шарлатанством. Иногда у нее были интересные вещества. Иногда — информация. Но чаще — бесполезный ворох предсказаний, о которых никто ее не просил. Одним словом…       — О ком ты, воин? — ее слова прозвучали прямо в голове, и Память едва сдержался, чтобы не поморщиться. И как эти твари подобное делали…. Он встряхнул гривой и недовольно рыкнул.       — Не бреши мне тут, старая, я чую ее запах. Уманка. Отдай ее.       — Она была тут и ушла, — спокойно отозвалась Гриз, поудобнее устраиваясь в своем кресле. При появлении самца она даже не подумала встать.       — Куда? — оскалился Одной Левой.       — Я не стану тебе этого говорить, — продолжая держать мину абсолютного равнодушия, отрезала старуха. Ох, лучше бы она сейчас не злила… Память и так был максимально на взводе. Сезонная возбудимость еще не схлынула окончательно, а произошедший утром инцидент дополнительно вывел из себя. Самец был одновременно сердит на все: на себя, что так опрометчиво оставил базу раскрытой, а затем не смог придумать, как удачно соврать Тшей; на Тшей, которая не пожелала слушать его оправданий и совершила очередную глупость, подвергнув опасности и себя, и его; на сам факт, что ему пришлось оправдываться перед самкой дичи и еще на миллион вещей, которые так некстати собрались в единой точке пространства-времени и привели к столь плачевным последствиям. И вот это упрямство древней сейчас было ну очень некстати…       — Жить хочешь — станешь, — склонившись к Гриз еще ниже, яутжа зарычал ей в лицо. Однако старуху не впечатлило от слова совсем. Даже хуже. На морщинистой физиономии заиграл легкий оскал превосходства. — Мне долго ждать?       — Смотря сколько времени ты хочешь зря потратить на ожидание, — она пожала острыми плечами. Это стало последней каплей.       — Ты щас у меня допрыгаешься, гадина! — взвыл Одной Левой и, схватив старуху за ворот накидки, резко выдернул ее из кресла, подняв на высоту своего роста и для острастки несколько раз встряхнув.       — Ты ничего не добьешься, — она лишь уцепилась за его руку своими слабыми пальцами и попыталась подтянуться, чтобы получить возможность дышать.       — Говори! — окончательно зверея, зарокотал самец.       — А что ты хочешь услышать? Ложь, которая тебе понравится, или правду, которая будет правдой, независимо от того, нравится она тебе или нет? — прошипела старуха.       — Правду говори!       — Тогда я дам тебе совет, Одной Левой. Правдивый совет. Уходи. Немедленно. Беги со станции без оглядки. И не вздумай искать свою потерю. Потому что не найдешь. А каждый вшивый торгаш, каждый подзаборный пьяница — все здесь уже знают, что ты любитель беззащитных уманок. Проверь, если не веришь. Но лучше бы тебе не привлекать к себе лишнего внимания. Целее будешь. И не благодари.       От такой наглости самец просто остолбенел. Когда же он вновь обрел дар речи и контроль над телом, выбивать из старухи информацию стало поздно. Гриз вдруг сильнее сжала его руку и страшно захрипела, после чего ее глаза вытаращились и голова откинулась назад. Память помедлил, убеждаясь в очевидном, затем разочарованно заворчал и выпустил из когтей обмякшее тело.       Она велела залезть под прилавок и сидеть тихо — что бы ни случилось.       — Не волнуйся за меня, со мной все будет в порядке, — ободряюще улыбнувшись, ящериха подтолкнула Джейн к убежищу и совсем по-человечьи прижала костлявый палец ко рту.       Дальнейшие события девушка могла наблюдать только через узкую щель над полом. Зашелестела открывающаяся дверь, затем послышались тяжелые шаги, сопровождающиеся металлическим скрежетом брони, и шумное дыхание с сердитым прирыкиванием. Такие до боли знакомые, родные звуки… Только сейчас они пугали до дрожи во всем теле.       Землянка замерла, стараясь ничем не выдавать свое присутствие, и только смотрела во все глаза. Вот в поле зрения показались закованные в металл ноги Памяти. Он двигался размеренно и как будто бы неторопливо, но вместе с тем его походка выдавала напряжение. Как лев на охоте… Впечатление нарушали, пожалуй, лишь громыхающие железки. Но Джейн знала: когда нужно Память может передвигаться бесшумно. Просто сейчас он не стремился скрываться, кроме того, по всей вероятности, снаряжался второпях и плохо подогнал доспехи.       Приблизившись к хозяйке салона, хищник снова зарычал. Потом заклокотал уже тише и как будто что-то сказал — от страха Дженни не смогла разобрать его слов. Но его тон ничего хорошего явно не сулил… Ответом стало абсолютное молчание. Последовала некоторая заминка. Потом Одной Левой, вроде бы, спросил, где его «ууман» — и опять вместо ответа безмолвие…       Яутжа нервно переступил с ноги на ногу и, кажется, склонился над столом… Вновь раздалось рычание. Девушке показалось, что она расслышала угрозы… Сердце, все это время и так уже заходящееся от бешеного стука, сбилось с ритма и замолотило с такой силой, словно собиралось вырваться наружу. Горло как будто сдавила чья-то невидимая рука.       Память тем временем зафыркал и стал сосредоточенно принюхиваться, заставив землянку окончательно похолодеть. Он же мог найти ее просто по запаху, даже ничего не спрашивая… Но хищник почему-то продолжил свой безрезультатный допрос. Безрезультатный — потому что ящериха так и не издала ни звука.       Наконец у Одной Левой лопнуло терпение. Он яростно взвыл и сделал выпад вперед, одновременно с чем ноги сидящей в кресле хозяйки салона резко взлетели вверх. Похоже он схватил ее, намереваясь заставить говорить силой, но старуха лишь хрипло задышала, упорно продолжая хранить молчание…       Вдруг яутжа дернулся и как будто поперхнулся своим рыком. Раздался протяжный стон, а затем наступила полная тишина. В следующую секунду Дженни пришлось обеими руками зажать себе рот, чтобы не закричать от ужаса: безжизненное тело с глухим стуком упало на пол лицом к прилавку и остекленевший взгляд отважной защитницы бессмысленно устремился на перепуганную землянку.       Вслед за тем Память недовольно загудел, нервно прошелся туда-сюда, свернул со злости какую-то полку и быстро вышел, пинком вынеся дверь.