Сердцу не прикажешь

      Очнуться в клетке — это, безусловно, было настоящей гнилой вишенкой на стремном тортике покатившейся ко всем чертям жизни Джейн Тернер. Хотя осозналось непоправимое далеко не сразу. Первоначально все внимание целиком захватило состояние, очень похожее на тяжкое похмелье со всеми сопутствующими «прелестями». В прошлом Дженни — тогда еще не космической беглянки, а богатой пай-девочки, — подобное происходило не так часто, чтобы стать явлением привычным, но ощущения в целом оказались знакомыми: один в один такими, как после выпускного. Долгий тяжелый сон сменился вязким туманом полубодрствования. Страшно хотелось пить и одновременно мутило, а голову как будто бы стягивал незримый металлический обруч. Попытки, наверное, с десятой, девушка смогла открыть глаза. Попытки с сороковой их удалось продержать открытыми достаточно, чтобы что-то рассмотреть — тогда-то землянка наконец и узрела перед собой эти злосчастные прутья.       Снаружи невнятно маячили чьи-то силуэты. Они двигались неупорядоченно, в ту и в другую сторону, толкались, причудливыми тенями перекрывая льющийся откуда-то спереди рассеянный свет. На уши беспрестанно давил нестройный монотонный шум, в котором спустя еще несколько минут начали угадываться звуки базара. Что-то настойчиво мешалось в районе горла.       Дженни приподнялась на локте и прикоснулась к шее, ожидаемо нащупав жесткий ошейник. Затем обреченно перевела взгляд на отяжелевшие запястья — на них тоже красовались металлические браслеты с креплениями, очевидно, предназначенными для цепей. Впрочем, самих цепей не было. Видимо, они предполагались вне клетки… Увы, на попытку «увези зверюшку в естественную среду обитания» это как-то походило меньше всего. Джейн либо засунули в какой-то межпланетный зверинец, либо выставили на продажу. Одним словом, про угрозу угодить в рабство Память все-таки не соврал…       Неужели, это все тот проклятый раут? Кто бы мог подумать, что они на такое способны… Только стоило ли удивляться? Сам же Одной Левой и даже Радуга упоминали, что далеко не всем усатым можно доверять, особенно, если в твоих карманах гуляет ветер. И, похоже, здесь, где человеческие законы не действовали, если ты не имел при себе ничего, представляющего собой какую-либо ценность, то быстро сам становился материальной ценностью, которую много кто хотел бы присвоить.       Как Дженни могла быть такой доверчивой? Ведь один раз подобное уже случалось — просто при других обстоятельствах. Но казалось, что это было так давно… Даже успело забыться. И по наивности своей девушка считала, что ей никогда более не придется вновь пережить этот кошмар. Что-то вроде принципа, по которому снаряды не падают в одну и ту же воронку. Она не учла одного: вероятность резко повышается, если находишься под постоянной бомбежкой. Так что все повторилось, и ничего удивительного в этом не было. Но на этот раз надеяться на спасение не имело смысла. Нет, теоретически, если Одной Левой еще находился на станции, он мог заявится сюда в поисках сбежавшей пленницы и наверняка бы забрал ее. Только исход, скорее всего, все равно стал бы для девушки фатальным. Оставалось готовиться к худшему — в любом случае.       Осторожно, стараясь не совершать резких движений, землянка села и начала оглядываться вокруг. Как ни странно, здесь оказалось довольно чисто. Когда Джейн в первый раз угодила в лапы торговцев живым товаром, клетка, куда ее поместили, была вся в чем-то липком, вроде засохшей мочи, и ужасно пахла, а отполированные прутья этой клетки блестели новехоньким металлом. Дно ровным слоем устилал материал, похожий на тонкий поролон, так что лежать и сидеть было не то чтобы удобно, но по крайней мере не слишком твердо. Кстати, и наручники тоже выглядели вполне… Хм… Слово «прилично» тут мало подходило, но определенная эстетика присутствовала. Дженни когда-то видела подобные кандалы в одном секс-шопе, и стоили они, кстати, немало. Похоже, владельцы этого невольничьего рынка тщательно заботились о товарном виде «продукта» и привлекательности «витрин».       Или, может, это все-таки был не рынок, а тюрьма? И землянка попала сюда, например, потому что шаталась по станции без документов и сопровождения? Хотя, по логике, тюрьму вряд ли стали бы располагать посреди базара, на всеобщем обозрении, да еще вот так искусно подсвечивать прожекторами. А еще раут явно чем-то опоил свою жертву, прежде чем доставить сюда. А чтобы посадить в тюрьму, как правило, не пичкают снотворным, так поступают лишь в том случае, когда хотят похитить. И можно сказать, Джейн еще легко отделалась — головной болью. Раутское снотворное могло вообще насмерть отравить…       Или лучше бы сразу насмерть?       Дженни зажмурилась, помассировала пальцами виски, после чего протерла глаза и вновь их открыла. Зрение стало немного четче. Девушка еще раз окинула клетку взглядом. Судя по ее высоте, здесь можно было встать в полный рост, но с этим, пожалуй, следовало повременить.       Внезапно кто-то мягко тронул ее за ногу. Джейн взвизгнула, с неожиданной для себя прытью развернулась и отползла назад, упершись в прутья спиной. Раутка, которая находилась в одной клетке с землянкой и которую та сразу не заметила, тоже испуганно отскочила, упав прямиком на сидящую у противоположной решетки урм. Урм негодующе зашипела и клацнула на нее мелкими, но многочисленными зубами, требуя соблюдать личное пространство. Раутка отодвинулась, подобрала под себя лапы и сжалась в маленький взъерошенный комок.       Значит, у Джейн были соседи… Вернее, соседки. То, что пред ней женщины, Дженни поняла по более тонким, чем у мужских особей, мордам и иной одежде. Раутка была одета в кофту и юбку невнятных цветов, тогда как рауты-мужчины носили яркие балахоны. Одеяние урмихи чем-то напоминало индийское сари. На обеих инопланетянках были такие же ошейники и металлические браслеты, как и на Джейн.       Убедившись, что ни одно из существ не собирается на нее нападать, девушка попыталась их приветствовать, но английский они, разумеется не поняли, только вылупились изумленно каждая из своего угла. Тогда землянка на свой страх и риск поздоровалась по-яутжевски, тем самым окончательно обескуражив и испугав бедняжек. Раутка спрятала голову между коленями и закрыла сверху руками, а урм дрожащим голосом забормотала и изобразила перед собой какой-то странный жест — видимо, некую альтернативу крестного знамения.       Решив, что благоразумнее всего будет пока молчать, Дженни вновь повернулась к решетке. И сразу же встретилась взглядом с явно приценивающимся феххом. Оранжевые змеиные глаза с жутким щелевидным зрачком недобро прищурились, и из широкой пасти раздался мерзкий звук, напоминающий отрыжку.       — Ай! Уйди! — от неожиданности вскрикнула девушка и встав на четвереньки, попыталась ретироваться, но чешуйчатая лапа схватила ее за ногу. Фехх оскалил слюнявую пасть, явно не намереваясь отпускать то, что ему приглянулось.       — Р-рм! Р-рат’ч! — не сдалась и повторила землянка уже на диалекте хищников. Эффект порадовал. Слюнявая пасть с громким щелчком захлопнулась, жадные пальцы разжались и озадаченный фехх медленно отошел от клетки.       В следующий миг обзор закрыла высокая фигура, облаченная, как в футляр, в длинное черно-серое одеяние прямого кроя. Перед лицом девушки взметнулась тонкая рука с белесой, почти прозрачной кожей, крепко сжимающая устрашающего вида бич. Обладатель руки сердито гаркнул и ударил кнутовищем по прутьям, заставив их гулко зазвенеть. Джейн отпрянула и, подняв взгляд, узрела рассерженного верблюдолицего. Иижааш стоял, гневно раздувая ноздри и кривя свой маленький рот.       — Все, все, я больше не буду… — прошептала землянка, умиротворяюще выставляя перед собой ладони. Раутка, торопливо лопоча, подобралась сзади и с опаской потянула Дженни за рукав, побуждая переместиться от надсмотрщика на безопасное расстояние. Тот же бросил в адрес пленниц еще несколько отрывистых фраз в очевидно негативном контексте, после чего отправился возвращать насторожившихся покупателей.       Усевшись рядом с все еще трясущейся рауткой, Джейн продолжила осматриваться. Справа и слева виднелись ряды контейнеров и клеток, между которыми прохаживались иижааш, чша и прочие. В некоторых сидели какие-то неизвестные существа, в других томились рауты и урм, а иные были пусты. А еще неподалеку размещался большой резервуар с жидкостью из полупрозрачного материала. Внутри колыхались студенистые шары, похожие на огромную — почти с футбольный мяч — рыбью икру. Дженни обратила внимание на то, что соседка-урм то и дело поглядывает на этот бак, периодически издавая жутковатые звуки: тихие, почти на пределе слышимости, но преисполненные такой дикой тоски, что по телу невольно начинали бегать мурашки.       Стараясь больше не привлекать к себе внимания, Джейн по примеру раутки сгорбилась и втянула голову в плечи, закутавшись в накидку. Так она просидела без движения несколько часов. Все это время снаружи подходили и бесцеремонно таращились твари одна другой страшнее. Казалось, им нет числа. Затем вернулся надсмотрщик и просунул сквозь решетку три брикета сублимированного белка, что тут же внесло немалое оживление. Урмиха и раутка набросились на пищу с такой жадностью, будто бы не ели год. Что до Дженни, то она о еде пока даже думать не могла, так что ее порция стала предметом ожесточенного спора, который выиграла урм.       Насытившись, инопланетянки стали пить, так Джейн узнала, где находится вода. Емкость, подвешенная к прутьям, по какой-то злой иронии напоминала помесь деревенского умывальника и поилки для хомячков. Отхожее место располагалось тут же в клетке и напоминало стандартный биотуалет. Видимо, благодаря подобной конструкции на рынке не так воняло, как того следовало ожидать. Но это, разумеется, было сделано не для комфорта пленников, а чтобы клиенты задерживались подольше. Кстати, никакой загородки или хотя бы шторки вокруг туалета не предусматривалось.       Близилась ночь. Дженни уже почти привыкла к бесконечному потоку зевак и покупателей и старалась не смотреть на заглядывающие в клетку морды. Вскоре на станции приглушили свет, имитируя сумерки. Народ разошелся, торговые ряды опустели, стало тихо, лишь надсмотрщики перекрикивались где-то вдалеке, да кто-нибудь из пленников периодически начинал тихо бормотать, подвывать или плакать, но быстро умолкал. Невольничий рынок готовился ко сну. Чтобы завтра пережить еще один полный боли, унижений и несправедливости день.       Соседки Джейн уже улеглись, заняв место у дальней решетки, которая примыкала к стене и давала минимальное ощущение защищенности. Землянке оставалось лечь только посреди клетки или у передней решетки, но она не выбрала ни то, ни другое, а села поближе к раутке, которая казалась более доброжелательной, обняла колени руками и погрузилась в размышления, воспользовавшись первой за сегодняшний день возможностью собраться с мыслями и побыть с ними наедине. Уснуть сегодня не получилось бы при всем желании. Несмотря на физическую и моральную вымотанность, благодаря которым не осталось сил ни бояться, ни сопротивляться обстоятельствам, разум пытался хотя бы частично проанализировать ситуацию. Кроме того, оковы не давали устроиться удобно. Другие пленницы, очевидно, уже привыкли к ним и смирились, с другой стороны, кожа урм была покрыта чешуей, и наверняка меньше натиралась, а раутку защищала шерсть, пусть и довольно редкая. Но по всей видимости эти двое находились тут гораздо дольше Дженни, раз мысли о грядущей участи более не мешали им спать. Или они знали гораздо больше, чем она…       В сущности, землянка понятия не имела, что с ней теперь будет. А перебирать догадки можно было бесконечно. Купит ли ее одно из тех чудищ? И если купит, то как быстро и с какой целью? Заставит выполнять тяжелую работу или применит в какой-то незаконной схеме, например, для перевозки наркоты в желудке? Или скормит каким-то еще более страшным чудищам?       Исход мог быть и другим. Помнится, когда-то раз Память сказал, что таких маленьких и слабых, как Джейн, покупают не для работы, а для секса. И несмотря на весь ужас подобной перспективы, так хотя бы оставалась возможность оставаться живой. В конце концов, до этого Дженни два года спала с яутжа — что уж может хуже? Да, по взаимному согласию, но с применением жестокого обмана, так что это тоже можно было считать за сексуальное рабство. Хищник вынудил ее считать, что она в нем нуждается, что альтернативы у нее нет, а за пределами корабля ждет только смерть. Даже не просто вынудил, а сделал все, чтобы так оно и было. Иными словами, обеспечил такие неприятности, от которых мог сберечь только сам. И как это называется? Любовь? Да черта с два! Стокгольмский синдром в чистом виде… И все-таки Память ее почти не обижал. Почти — потому что если начать перечислять все эпизоды, в которых Дженни едва не рассталась со здоровьем, получился бы огромный список. Он ее швырял, хватал за горло, тянул за волосы и даже однажды укусил — разве, этого было мало? А она-то, дура, оправдывала его, пытаясь объяснить данные инциденты «совпадением», «неуклюжестью», «недопониманием» и «инстинктами». Ну-ну. Да она два года прожила с маньяком, сама того не осознавая! И потому попасть к другому маньяку, хоть и было страшно, но уже не так чтобы… Нет, ну вот честно, чем тот фехх, что на нее заглядывался, мог ее удивить? Он был тяжелее яутжа? Нет. Зубастее? Нет. Слюнявее, разве что, но и то момент спорный. Конечно, оставался риск, что его мужской орган окажется непомерной длины или с шипами… Но даже с этим можно было что-нибудь сделать, если не сдаваться. Джейн, конечно, не то чтобы была согласна стать для кого-либо послушной секс-игрушкой, скорее ее более не пугало подобное отношение. Вот честно, Память в минуты своего беспамятства (прекрасная игра слов!) тоже относился к ней, как к вещи. И не калечил исключительно благодаря тому, что у самой девушки хватало ума вести себя правильно. Хотя еще оставалась возможность угодить в межпланетный бордель, где пришлось бы приспосабливаться к потребностям мужиков самых разных разновидностей… Это уже совсем так себе…       На этой стадии размышлений Дженни уже себя одернула. Она сейчас сидела и с каким-то нездоровым спокойствием рассуждала о таких страшных вещах, как будто решала, на что потратить уикенд: на шоппинг или поездку на озеро. Джейн Тернер, у тебя все ли в порядке с головой? Тут с тобой могут сделать нечто ужасное, а ты готова просто пожать плечами и сказать: «Ну и ладно»???        «Да, наверное, так и есть», — мысленно ответила девушка сама себе. Ведь все, что она перечисляла, были злоключения тела, и они не шли ни в какое сравнение с тем, что уже пришлось перенести ее душе.       Неизвестно, до чего она бы дошла в своих мыслях дальше, но внезапно их ход прервал звук, от которого сердце затрепетало и оборвалось. Отчетливое стрекотание раздалось совсем близко и тут же стихло. Землянка замерла, напряженно вглядываясь в полумрак. Звуки послышались снова, теперь это уже было рычание. Тяжелые шаги…       Память?..       Грозная тень заслонила единственный непогашенный прожектор. Яутжа наклонился и устремил на пленницу пристальный взгляд ярко-желтых глаз.       Этот хищник был совершенно не похож на Память, непонятно, почему Джейн спутала. Вероятно, думала о нем, вот и почудилось…       Если честно, то в первый момент она даже как будто испытала разочарование, но его быстро вытеснило более уместное облегчение. И хорошо. Иначе получилось бы странно. Сначала битый час обвинять наемника во всех своих бедах, а потом быть готовой кинуться ему на шею… Нельзя же быть настолько слабохарактерной!       К счастью, это оказался не он. И хотя незнакомый хищник тоже мог нести опасность, немного успокаивало то, что его отделяла довольно прочная решетка. Но на всякий случай Дженни решила не начинать разговор первой.       Некоторое время клыкастый разглядывал землянку, затем снова застрекотал и выпрямился, скрестив мощные лапищи на необъятной груди. До сих пор Джейн казалось, что это Одной Левой настоящий гигант, однако данный самец превосходил его если не по росту, но по ширине уж точно. При всем при этом выглядел пришелец как-то нескладно. Дженни далеко не сразу смогла понять, что же с ним не так, но разглядев немного внимательнее, пришла к выводу, что его огромная масса распределена абсолютно нетипично. У всех хищников, что девушке приходилось видеть ранее, сильно выделялись бицепсы, а также мощные мышцы спины и бедер, этот же тип был равномерно широкий везде, за исключением запястий и лодыжек. Плотное брюхо начинало выпирать уже под грудью и пряжка ремня полностью терялась под его складкой. В целом вся фигура клыкастого больше напоминала фигуру борца сумо, чем атлета. Настолько, что лаконичные доспехи яутжей смотрелись на этой туше как-то даже нелепо. Необычной была и кожа хищника: слишком гладкая, без характерных шипов на груди и плечах, с минимумом роговых наростов в области лба, она казалась намного тоньше, чем у сородичей. Светло-бурый окрас шкуры по интенсивности напоминал сонный — яутжи заметно блекли когда спали. А еще от пришельца практически ничем не пахло, что также было непривычно. Довершал нестандартный образ кованый ошейник — точно такой же болтался на шее у Ошибки.       — Слышал, самка говорит на языке яутжей, — рокочущий голос внезапно вернул заинтригованную девушку в реальность.       — Не очень хорошо, но говорю, — учтиво ответила Джейн. Как знать, если удастся расположить к себе этого гиганта, возможно он поможет выбраться? Или хотя бы что-то прояснит относительно ожидающей ее участи.       Яутжа несколько секунд поколебался, затем приблизился к клетке вплотную и присел на корточки, чтобы оказаться примерно на одном уровне с лицом землянки.       — Откуда? — поинтересовался он.       — У меня был… Знакомый, который меня научил.       — Где он?       — Он… — на миг Дженни растерялась. Потом решила на всякий случай солгать и сказала: — Его нет в живых. Погиб на охоте.       Яутжа неопределенно дернул жвалами. Дженни невольно отметила, что они выглядят слишком короткими. Как, кстати, и грива — едва до плеч.       — А ты кто? — осмелилась в свою очередь спросить девушка.       — Не твое дело, самка, — рыкнул гигант и привстал.       Так, где-то это уже было… Что ж, главное не пытаться сейчас качать права.       — Прости, просто все ушли, а ты почему-то здесь. Я рада с тобой поговорить.       Хищник недоверчиво прищурился, поразмыслил немного и изрек:       — Храбрая.       Сначала Джейн подумала, что ей кажется, но теперь окончательно убедилась еще одной странности: яутжа, точно так же, как она, изъяснялся только самыми простыми фразами, как будто тоже знал язык собственного народа не особенно хорошо.       — Почему? — делая вид, что ее ничто не смущает, продолжила задавать вопросы землянка.       На этот раз хищник не ответил, а лишь молча указал жвалами куда-то за ее спину. Дженни обернулась и увидела, как проснувшиеся соседки дрожат всем телом и жмутся друг к дружке, урм даже про пресловутое личное пространство забыла.       — Ты причинишь нам вред? — вновь поворачиваясь к клыкастому, серьезно осведомилась Джейн.       — Нет. Если будете вести себя хорошо.       — Могу я узнать, где нахожусь и как должна себя вести? Это рынок рабов?       — Рабы, бойцовые твари, просто всякие диковинки, — в знак согласия яутжа наклонил голову. — Самка должна слушаться.       — Спасибо.       Гигант фыркнул, встал и пошел прочь.       — Ты не скажешь свое имя? — вдогонку крикнула девушка.       — Нет.       — Я тебя еще увижу?       — Если тебя не купят раньше, — через плечо усмехнулся хищник. Усмешка показалась землянке недоброй.       Весь следующий день инопланетянки посматривали на Дженни со страхом и уважением. В остальном все было без изменений. Только еды больше не дали. Видимо, кормили тут и правда раз в несколько суток.       Вчерашний яутжа несколько раз мелькнул мимо, и Джейн с изумлением обнаружила, что иижааш дают ему какие-то поручения. По их указке он переставил несколько клеток, а затем вывел с территории какого-то скандального клиента, которого не устроило то ли качество товара, то ли его цена. Судя по всему, клыкастый служил тут кем-то вроде охранника или разнорабочего. Вернее, не просто служил… Вряд ли ошейник у него был для красоты. Это люди могут носить ошейники как элемент эпатажного костюма, яутжи — никогда.       Ближе к вечеру все-таки произошло одно заслуживающее внимания событие: в резервуаре начали выклевываться мальки. По реакции урмихи, которая принялась неотрывно следить за процессом, Дженни предположила, что в баке находится ее потомство. Кто бы мог подумать, что урм мечут икру… Но если землянка все поняла верно, то получалось, что несчастную мать не только выставили на продажу, но и держали отдельно от детей… Какие же дикие нравы!       Ах, если бы кто-то сжалился над ними, выкупил и освободил… Или еще лучше — появился бы герой, который разнес бы этот проклятый рынок к чертям! Но, увы, такое могло произойти лишь в старом кино. Даже Джейн, до сих пор не расставшаяся с остатками своего наивного мировосприятия, понимала, что этот многовековой преступный бизнес, который, вероятно, ранее процветал на планетах, а потом переместился в космос, не уничтожить так просто. А, скорее всего, не уничтожить в принципе.       Оставалось лишь вздыхать о своей судьбе и судьбах обреченного на страдания семейства урм. Тем временем беззаботные мальки, не ведающие тягот и лишений реального мира, торопились жить. За сутки все икринки просветлели, и в них проступили контуры скрючившихся хвостатых существ, которые подергивались от нетерпения. Затем некоторые из них разорвали оболочку и выставили наружу острые мордочки с огромными глазами. Похоже, они, как рыбы, дышали жабрами, разевая рты и заглатывая воду. Уже на пороге ночи первый из новорожденных урмят решился покинуть икринку полностью. Он совершенно не был похож на взрослую особь — скорее на тритона. От затылка по спине детеныша шел кожистый гребень, переходящий в широкую плавательную оторочку на хвосте. Каждая из коротких конечностей также была снабжена кожной складкой, помогающей загребать воду и маневрировать в ее толще.       С момента выклева урмиха более не отходила от решетки, любуясь на свое бодро плавающее чадо. Она даже не ложилась спать. Джейн дремала урывками. Каждый раз, просыпаясь, она видела неподвижно сидящую урм, просунувшую нос между прутьями. Яутжа больше не подходил, но несколько раз между клетками мелькнула его косматая тень.       Бедную раутку тащили из клетки за хвост, а она упиралась и верещала. Ее купили, и теперь новый хозяин пытался ее забрать. Дженни понимала, что ничего не сможет сделать, но тем не менее, ни секунды не раздумывая, схватила ее за руки, стремясь помочь. Один из надсмотрщиков залез в клетку и грубо оторвал девушку от подруги, отбросив подальше и для острастки замахнувшись кнутом. Но ударить не ударил, видимо, опасался попортить «товар». Землянка замерла ни жива ни мертва от страха, а когда она осмелилась подняться, лязг закрывающейся двери сообщил о том, что в клетке теперь остались лишь двое.       Девушка кинулась к решетке и увидела, что на раутку надели цепи и куда-то повели. Она в последний раз обернулась, и Джейн увидела в заплаканных глазах-бусинках такую безысходность, что сама начала тихонько плакать. Но подошедшая урм внезапно встряхнула ее за плечо и что-то произнесла громким и сердитым шепотом. Вероятно, она предостерегала от необдуманных действий. Здесь нельзя было делать глупостей. Дженни вытерла лицо руками и кивнула. Убедившись, что бунта не будет, инопланетянка вернулась к наблюдению за отпрыском. Девушка немного помедлила, затем подошла и тихо присела рядом.       — Это твой малыш? — спросила она. Урм не поняла слов, но уловила их смысл. Она указала на бак и что-то ответила на своем языке. Видимо, подтвердила.       — Он симпатичный, — через силу улыбнулась Джейн и тут же поправила себя: — Ну, все они. Не знаю, все ли они твои. Я раньше видела урм только с одним или двумя детенышами. Интересно, скоро ли они выйдут на сушу? Я подумала, может быть, тебе их отдадут, когда пройдет метаморфоз? Это же так называется?       В следующий миг перед клеткой как будто из-под земли вырос яутжа.       — Самки должны молчать, — нахмурившись, рыкнул он и врезал по решетке когтистой пятерней.       — Мы просто говорили про детенышей, — примирительно сказала Дженни, переходя на яутжевский диалект.       Хищник фыркнул, бросил взгляд на резервуар, а затем неожиданно громко застрекотал с насмешливой интонацией.       — Что смешного? — не поняла Джейн.       — Скоро будет интересно. Тебе понравится, — не конкретизируя, пообещал клыкастый и, проходя мимо бака, хулигански его пнул, заставив малька внутри заметаться от страха, ударяясь о стенки. Мать отреагировала немедленно. Позабыв о том, кто перед ней, она с яростным шипением бросилась на решетку. Клыкастый остановился и медленно, угрожающе повернул башку. А затем быстрым шагом вернулся к клетке и через прутья схватил урм за шею.       — Ты что делаешь! — завопила Джен, осознав, что это не просто способ припугнуть: хватка яутжа сейчас напоминала орлиную, плоть под ней деформировалась, из-под когтей потекла кровь, а сама жертва принялась отчаянно задыхаться. — Эй! Помогите! Помогите, кто-нибудь!       Это сработало. На крик прибежал главный надсмотрщик в черно-сером. Он издал резкий возглас, похожий на какую-то собачью команду, распустил кнут и несколько раз стегнул клыкастого по спине, что заставило хищника нехотя выпустить урм. С недовольным ворчанием он отошел, а хвостатая бессильно упала на колени, держась за порванное горло и хватая пастью воздух.       — Ты как? Дыши, дыши, милая, — Дженни подбежала к ней и обняла костлявые дрожащие плечи.       Тем временем надсмотрщик подозвал еще двух иижааш, они открыли клетку и, оттолкнув девушку, вытащили уже не особенно сопротивляющуюся урм наружу. Двое зафиксировали ее в удобном положении, а третий залил рану на шее каким-то пенящимся составом, очевидно, антисептиком. На этом лечение закончилось. Пленницу вернули на место.       Остаток дня Дженни просидела в обнимку с по сути совершенно незнакомой ящероподобной инопланетянкой, как с самым близким существом на свете. Урмиха несколько часов отходила от шока, но в итоге справилась. Яутжа, к счастью, больше не возвращался. Возможно, он теперь затаил злобу уже на землянку…       Одно радовало: похоже, малек был в порядке. Непонятно, что подразумевал хищник под словом «интересно», но ничего особого не происходило. Малыш плавал кругами, как рыбка в аквариуме, и периодически зависал у поверхности, чтобы подышать, — похоже, он постепенно приспосабливался к атмосферному воздуху. Когда кто-то проходил мимо, он пугливо заныривал, поднимая тучу пузырей, а затем снова всплывал. К вечеру Дженни отметила, что малек выглядит более худым, чем был утром, но решила, что ей показалось. Возможно, он просто подрос? Другие мальки все еще боязливо выглядывали из своих икринок, не решаясь покинуть оболочку. Некоторые еще и вовсе не проклюнулись.       Близилась ночь. На этот раз землянка и урм улеглись рядом. Дневное происшествие их сильно сблизило. Урм, которая раньше вела себя недоверчиво и даже агрессивно, теперь испытывала благодарность за спасение и всячески старалась демонстрировать свое расположение. Получалось у нее довольно неуклюже. Видимо, к ней давным-давно никто не был добр, и она отвыкла быть доброй в ответ… Но, по крайней мере, она назвала свое имя — ее звали Циа. Джейн тоже назвала свое. Они по-прежнему не понимали речь друг друга, но приспособились объясняться жестами.       Засыпая, землянка почему-то опять думала о яутжах. Что же в ее жизни пошло не так, что они вообще на ее пути встретились? Ведь она была самой обычной девушкой, не искала никаких приключений, смотрела мультики и мечтала о личном счастье… С какого ж момента все перекосило?       Раньше казалось, что отправной точкой стал тот вечер, когда хищник подкараулил ее и выкрал из собственного дома, воспользовавшись временным отключением охранных систем. Но постепенно недостающие фрагменты, о которых умолчал или просто не успел сказать Память, начали складываться в голове Дженни, как хитрый пазл. И центральным из них неожиданно стало фото самой Джейн Тернер.       В базе жертв наемника большая часть фотографий была сделана специально — исподтишка, чтобы дать наиболее полное представление о том, кого следует устранить. И лишь землянка выбивалась из общей массы тем, что была запечатлена на десятках постановочных снимков. Да, в тот вечер она надела платье, которое ей очень нравилось, и потому позировала фотографу особенно тщательно… И тот, кто ее заказал, тоже имел доступ к этим фото, потому у него и не возникло необходимости прибегать к помощи тайных папарацци. Это могло означать одно: настоящий убийца, который стоял за Одной Левой и пытался устранить Дженни его руками, был связан с корпорацией. Причем связан достаточно близко, так как в общий доступ выкладывались только групповые снимки, а полный альбом имелся только у руководства и приближенных к нему лиц. Значит это был кто-то из хорошо знакомых дочери Роя Тернера людей…       От последней мысли стало так мерзко, что девушка опять чуть не расплакалась. Она-то думала, что лишь в последние два года ее жизнь состоит из подобий, аналогий и подделок, когда вместо любимого мужчины — существо даже не человеческой природы, вместо нормального дома — трущобы в забытой всеми богами глубине космоса, а вместо типичных будней — череда дурацких эпизодов, какие обычными людям снятся, разве что, в пьяном бреду… Но, по-видимому, это началось гораздо раньше. Подделкой могло оказаться все, что окружало Джейн с момента совершеннолетия, когда она получила право распоряжаться своим состоянием и право наследования. И по иронии судьбы правду о том, кто ей друг, а кто враг, знал сейчас только межпланетный киллер по имени Память.       Следующим утром Дженни проснулась от криков. Она не сразу поняла, что творится, но затем увидела какой-то непонятный ажиотаж возле резервуара с потомством урм. Циа давно заняла свой наблюдательный пункт и также выглядела весьма взволнованной.       Подобравшись поближе, землянка увидела, что в баке плавают уже три малька, причем тот, что вылупился первым, серьезно превосходит остальных по размеру, но при этом выглядит на их фоне довольно тощим.       — Смотри, они играют в догонялки, — усаживаясь рядом с урм, проговорила Дженни, но мать даже не обратила на нее внимания.       Тем временем появились надсмотрщики и стали зычными голосами что-то выкрикивать. Судя по всему, они дополнительно зазывали народ. Отовсюду к ним потянулись алчные руки с платежными чипами. Один, второй, третий, и вот уже вся толпа дружно трясла деньгами, а иижааш только и успевали подставлять сканер. Ничего не понимая, Джейн нахмурилась. Мальков выставили на аукцион?       Рассматривая толкающихся перед баком инопланетян всех возможных разновидностей, девушка совершенно растерялась. Неужели на детенышей урм был такой дикий спрос? И что покупатели собирались с ними делать? Она даже не сразу заметила, что мальки начинают плавать все быстрее. Лишь когда самый крупный, поднажав, догнал одного из младшеньких и сильно куснул его за хвост, разорвав плавательную перепонку, Дженни заподозрила неладное. Но и тогда она еще не поняла, что именно происходит.       — Эй, ты видела? — оборачиваясь к Циа, изумленно проговорила она. — Ребята начинают друг друга обижать. Надеюсь, кто-то вмешается?       Однако урм лишь сделала успокаивающий жест рукой и вернулась к созерцанию жестоких забав своих мальков.       — Ну ладно, ты мать, тебе лучше знать… — пробормотала девушка и тоже повернулась к баку, чтобы немедленно вскрикнуть от ужаса. Старший урменыш, оставив погоню за младшими, переключил свое внимание на тех мальков, что еще находились в икринках. Он подплыл к одному из них и вцепился в голову беспомощного сородича. Облачко темной крови появилось в месте укуса и стало стремительно расти. Детеныш в икринке попробовал сопротивляться, но оказался слишком слаб. Старший просто раздавил его мягкий череп окрепшими за двое суток челюстями.       — Что он делает?! — взвизгнула Джейн. — Кто-нибудь, остановите это!       Но никто не обратил на ее крики внимания. Все равнодушно созерцали страшную расправу. Все, включая саму Циа! Джейн была не в силах на это смотреть. Она ушла в противоположный угол клетки и села там, закрыв глаза и зажав руками уши, чтобы не слышать азартных криков. Это было чудовищно. Эти твари делали на малышей ставки…       Страшная забава продлилась несколько часов, после чего возгласы стихли, и Дженни решилась поглядеть в сторону резервуара. Вода в нем стала мутной. Целыми осталось всего несколько икринок. Два малька плавали уже в спокойном темпе, возле дна колебались обескровленные и изорванные куски плоти. Двое иижааш в рабочих робах подошли, чтобы поменять воду, и один из мальков, испугавшись, резко метнулся в ограниченном пространстве. От его движения все, что было на дне, всколыхнулось, и в облаке взвеси кверху поднялась маленькая оторванная лапка с крохотными пальчиками… Джейн почувствовала, как к горлу подкатывает тошнота, и была вынуждена отвернуться, чтобы не видеть ужасной картины.       — Да что ты за мать? — прошептала девушка, глядя на невозмутимо сидящую на прежнем месте урм. Если раньше на ее лице читалось хоть какое-то волнение, то теперь она вела себя так, как будто вообще ничего не произошло!       Остаток дня Джейн сторонилась Циа, а та как будто не понимала, почему, и как прежде норовила сесть рядом. Если честно, землянка едва сдерживалась, чтобы ее не ударить. Спать они легли в разных концах клетки.       Дженни уже засыпала, когда послышалась знакомая тяжелая поступь. Девушка приподнялась и, набравшись храбрости, тихо окликнула яутжа.       — Что, самка? — недоброжелательно рыкнул он, останавливаясь в отдалении.       — Ты можешь подойти? — спросила Джейн.       — Нет. Мне нельзя.       — Это из-за того, что было утром?       — Много вопросов, — оскалился он.       — Прости! Я… Я не думаю, что ты виноват.       — Не тебе решать.       — Конечно. Конечно… И все же. Могу я тебя спросить?       — Один вопрос, самка, — соблаговолил он. И тут же поспешно добавил: — Имя не скажу.       — Нет, не хочешь — не говори, конечно, — согласилась землянка. — Я о другом спросить хотела. Эти мальки… Это ведь детеныши урм, да?       — Ее, вон, — самец мотнул башкой в сторону спящей Циа. — Наметала, когда сюда привезли.       — Но почему они нападали друг на друга?       — Глупая ууман, — стрекотнул гигант, растянув ротовые перепонки в ухмылке. — Это норма. Первая еда урм — собственные братья и сестры. Еще нерожденные или новорожденные.       — То есть, это всегда так происходит? — Дженни округлила от изумления глаза. — Ты хочешь сказать, даже если бы мать была с ними, она бы это не остановила?       — Конечно. Выживает один. Реже — два или три. Самые сильные. Ты где видела урм и много детей?       — Их там двое осталось…       — Ненадолго, — фыркнул яутжа и пошел прочь.       Джейн легла снова и долго глядела в одну точку, почти не моргая. Услышанное требовалось осознать. Но не получалось.       За ночь количество икры стало еще меньше, но два детеныша плавали довольно мирно. «Малыши, не надо больше так, ешьте оставшуюся икру, она, может, даже и не проклюнется. А друг друга не трогайте», — мысленно уговаривала Дженни урмят. Кажется, уговоры действовали. На Циа землянка больше сердиться не могла — что она могла сделать, если такова была сама природа этих существ? Но все равно с трудом верилось… Они же были разумны, цивилизованны… И Джейн не раз доводилось наблюдать, как женские особи трогательно заботятся о потомстве. В голове не укладывалось, что перед этим они с чистой совестью разрешали детям поедать друг друга. Ведь можно же было в конце концов, разработать какое-то детское питание… Хотя, в чане было штук пятнадцать икринок, поднимать каждый раз по такому выводку было бы, наверное, очень затруднительно… Но почему просто сразу не оставлять одно-два яйца? А другие — того… Но как-нибудь гуманно! Одним словом, принять такие варварские обычаи Дженни так и не смогла. Но понимала, что не имеет права осуждать.       Ближе к вечеру в клетку снова закинули кормовые брикеты. Джейн, у которой уже все нутро сводило от голода, на этот раз съела свою порцию целиком, после чего несколько часов мучилась от вздутия живота. Она была вынуждена прилечь, и это ее, очевидно, спасло. Несколько инопланетян рассматривали ее и подзывали продавцов, судя по всему, задавая вопросы относительно ее здоровья. Те стучали по решетке, пытаясь добиться того, чтобы землянка встала, но Дженни лишь отодвигалась дальше к стене. В итоге никто так и не решился ее купить.       А вот на соседку покупатель нашелся пред самым закрытием базара. Два толстых фехха уволокли закованную в цепи урм, игнорируя ее вопли. Несчастная мать тянула руки к своим отпрыскам, звала Джейн, но ее сопротивление жестко подавили несколькими ударами бича. Тогда она покорно поднялась с грязного, истоптанного рыночного пола и побрела вслед за новыми хозяевами.       Джейн осталась в одиночестве.       Спала она снова очень плохо. Мешал миллион мыслей. О том, что будет завтра с ней и с двумя оставшимися мальками, которые теперь никогда не увидят мать… Когда же сон все-таки сморил измученную землянку, начались кошмары, в которых за ней гнались инопланетяне и заковывали цепями, а потом феххи куда-то ее тащили, лапая и слюнявя по дороге. Несколько раз девушка просыпалась в холодном поту, продолжая ощущать на себе прикосновения мерзких лап. В самом начале ей казалось, что ей все равно, что станут делать с ее телом, но теперь пришло понимание, что это был самообман, попытка защитить себя от больно ранящей истины.       Нет, Одной Левой не являлся самым страшным испытанием в ее жизни. Иногда он был несносен, эгоистичен и непонятлив, а также груб и бесцеремонен; он постоянно лгал и оборачивал ситуацию в свою пользу, но при этом он, похоже, оставался единственным, кто не желал ей зла. Заказ не в счет. Это была его работа. И уже другой вопрос, почему он ее не выполнил. А потом… Быть может, он и не считал землянку равной себе, быть может и использовал для удовлетворения своих низменных нужд, но ведь заботился, как мог, оберегал и даже старался сделать так, чтобы она меньше тосковала по дому. И Джейн платила своей привязанностью. Она ждала его с промысла, каждый раз волнуясь, просила его беречь себя, перевязывала его раны и дарила чудовищу ласку — совершенно осознанно и добровольно. И истина… Истина заключалась в том, что даже если землянка фактически и являлась рабыней яутжа, она не чувствовала себя таковой. А вот будет ли о ней заботиться гипотетический фехх? Не факт… Совсем не факт. И не привяжется она к фехху никогда. Потому что будет знать правду.       На утро Память по-прежнему не шел у Джейн из головы. В последний раз девушка видела его около недели назад — в салоне гадалки. С тех пор от Одной Левой не было ни слуху ни духу. Неужели он перестал ее искать? Неужели смирился с потерей и просто отправился по своим делам? Но это было так на него непохоже…       А если что-то случилось? Если что-то помешало ему? Мгла? Конкуренты? Ранение?.. Внезапно Дженни вспомнился взрыв, предшествовавший встрече с Ошибкой. Очевидно аварию успели вовремя локализовать, так как станция продолжала жить прежней жизнью, — вряд ли все демонстрировали бы подобное спокойствие, начнись тут разгерметизация. Тем не менее, где-то все-таки отменно рвануло. В тот момент Дженни двигалась в сторону доков и, несмотря на суматоху, успела заметить, что многие из эвакуирующихся урм облачены в форму ремонтников. Это давало основания предполагать, что взрыв произошел именно на космической «стоянке». Там, где размещался «Черт». Там, где с большой вероятностью мог находиться и Память…       Внезапно сердце панически екнуло. «Его нет в живых», — прозвучали в голове девушки ее же собственные слова. Она сказала так местному яутжа, чтобы не задавал лишних вопросов. Сказала, даже не думая, насколько это может соответствовать действительности. А вдруг…       А вдруг…       — Хомо! — из тягостных раздумий Джейн вывел повелительный голос главного надсмотрщика. Про себя она уже окрестила его Главнюком — он отличался от остальных светлой кожей и носил одежды черного и серого цветов, благодаря чему его всегда можно было узнать.       Сейчас Главнюк указывал своим острым пальцем землянку, и девушка на миг похолодела, решив, что он демонстрирует ее покупателю. Однако, поглядев по сторонам, она не увидела никого, кроме знакомых харь иижааш, так что слова, очевидно, были обращены к младшим надсмотрщикам. Что бы все это могло значить, Дженни подумать уже не успела. Один из верблюдолицых быстро шагнул к клетке и открыл дверь. Послышалось тихое хныканые, и нечто небольшое, но отчаянно сопротивляющееся, влетело в проем, прокатившись по полу. Замок щелкнул, закрываясь. А остолбеневшая Джейн уже во все глаза смотрела, как прямо у ее ног переворачивается и с трудом занимает сидячее положение зареванный маленький мальчик.       Ребенок.       Человек.       Здесь…       Девушка просто не могла поверить в происходящее. В голове бился лишь один вопрос: как?       КАК???