Сердцу не прикажешь

      На вид мальчонке было около двух лет от роду. Круглолицый, со светло-русыми волосами, он походил бы на ангелочка с рождественкой открытки, если бы не распухший от рева нос и не грязные подтеки на щеках. Он был одет в замаранный джинсовый комбинезончик и футболку с изображением мишки — не в лохмотья, это наводило на мысль, что ребенок украден совсем недавно.       Некоторое время он просто сидел на полу и рыдал, не обращая внимание на Джейн. А Джейн стояла над ним, в полнейшей прострации созерцая эту душераздирающую картину. Происходящее настолько застало ее врасплох, что она не знала, с какой стороны подступиться к ребенку. Если честно, она и с детьми-то обращаться толком не умела. Она их любила, умилялась, как большинство девушек, но обычно издали. Иметь младшего брата или сестру ей не посчастливилось, среди ближайшей родни и знакомых как-то тоже все были без детей…       Тем не менее что-то все же следовало предпринять. Этот перепуганный малыш находился с ней рядом здесь и сейчас, он плакал, он нуждался в помощи, и никто, кроме Джейн, не мог ему помочь.        «Ну не стой ты столбом, как дура! Сделай что-нибудь!»       — Малютка, тихо, тихо, иди-ка сюда, — она медленно наклонилась и протянула к мальчонке руки. И…? Что дальше?       Заметив Дженни, ребенок на секунду утих, но затем, разразился еще более громким плачем. Девушка застыла в нерешительности. Отлично… Он ведь ее не знает. С какой стати он должен к ней пойти? С другой стороны, она тут была единственным человеком, а остальные, должно быть, казались мальчику страшными чудовищами… Если только он не родился на какой-нибудь станции. Тогда он, в принципе, мог видеть раутов, урм и чша. Может, еще кого…       Джейн беспомощно оглянулась по сторонам, словно бы рядом мог оказаться кто-то, кто бы поспособствовал в решении неожиданной проблемы, но вокруг были только инопланетные морды, поглядывающие либо с равнодушием, либо с любопытством — ого, к человеческой особи подсадили детеныша, что она будет делать?       Вот да, что ей теперь было делать?       Девушка вздохнула, уселась рядом с ребенком и, стараясь улыбаться как можно приветливее, заглянула в заплаканное личико.       — Эй, а кто это у нас тут такой маленький плакса?       Большие серо-голубые глаза уставились на нее с крайней степенью непонимания. А ведь родители мальчика могли быть даже не англоговорящими, подумалось Дженни. Тем не менее, малыш, похоже, реагировал на речь вполне осмысленно. Как минимум, он наконец-то удостоил девушку своим вниманием.       — Я — Дженни, а тебя как зовут? Ты ушибся? Пойдем на ручки, покажи, где бо-бо, — стараясь применить все свои познания о том, как следует общаться с детьми, продолжала ворковать землянка. И, кажется, начало действовать. Ребенок, хоть и не кинулся к ней на шею, но всхлипнул в последний раз, вытер нос, и протянул к доброй тете мокрую ручку.       — Ой, ты весь же в сопельках, давай-ка вытрем, а потом будем думать, что нам дальше с тобой делать, — решила Дженни. Взяв край своей накидки, она тщательно вытерла ладошки мальчика, а затем стерла слезы и пригладила взлохмаченные волосы. Еще после нескольких минут уговоров ребенок пошел на руки. Сразу же выяснилось, что его требуется переодеть. Пришлось снять и простирнуть на весу комбинезон, а насквозь сырые трусики для приучения к горшку отправились в биотуалет. Оторвав от накидки лоскут, Джейн смастерила малышу что-то вроде подгузника, а из оставшейся части устроила постель. Плохо, что мальчика сейчас совершенно нечем было накормить…       Поразмыслив, девушка подошла к решетке, сняла шлепанец и начала стучать по прутьям. Надсмотрщики отреагировали довольно быстро, но требований землянки не поняли и просто отогнали, как надоедливую собачонку, которая всех достала своим лаем. Оставалось надеяться, что еда будет хотя бы завтра. Впрочем, малыш не стал капризничать. Он попил воды и, утомленный переживаниями, тотчас же уснул на руках Джейн.       Следующие несколько часов девушка сидела, не шевелясь, чтобы не потревожить своим движением этого маленького героя, который за свою недолгую пока жизнь уже испытал и вынес столько, сколько потянет далеко не каждый взрослый. Временами ребенок начинал подергиваться и хныкать во сне, очевидно, заново переживая страшные моменты своего похищения. Тогда Дженни обнимала его, плотнее укутывала и начинала тихонько укачивать, пока он не успокаивался.       Боже, это было так странно… То, что она сейчас чувствовала, не поддавалось описанию. Вот только что она была одна и думала о том, кто бы ее спас, вытащил отсюда… И вдруг все разом изменилось. И теперь Дженни совершенно не думала о себе, не замечала, что ей прохладно без накидки, не чувствовала голода и страха. Она думала только о том, как спасти и вернуть домой это маленькое беззащитное существо, на котором в один миг как будто бы замкнулась вся вселенная. Был ли это стресс или пресловутый материнский инстинкт — какая разница? Джейн Тернер чувствовала, что обрела в этом ребенке какой-то новый для себя смысл, и теперь знала точно: она будет бороться до конца. Сама.       Следующее утро вновь началось с азартных криков. Проснувшись, Джейн поняла, что сосредоточившись на земном ребенке, совсем забыла об урмятах. А с ними все по-прежнему было печально… Перед резервуаром опять собралась толпа, и руки — разные: волосатые, зеленые, склизкие, чешуйчатые, трехпалые, — но одинаково алчные снова тянулись делать ставки. Крупный малек безжалостно гонял мелкого, который пытался обороняться, но без особого успеха. Судя по всему, силы его давно уже были на исходе…       Шум разбудил и малыша. Испугавшись, он снова заплакал, повторяя «Мама! Мама!». Все, что могла сделать Дженни, это отвернуться от страшного зрелища и закрыть ребенка собой, нашептывая ему ласковые слова.       На этот раз гомон мерзкого тотализатора стих довольно быстро. С опаской обернувшись, девушка увидела, что зеваки разошлись, а в баке остался всего один малек. Он плавал медленно, подолгу зависая у поверхности. Похоже, ему мешали порванные плавники и в три раза увеличившееся брюшко.       Прежде Джейн ужаснулась бы и, возможно, даже разревелась, но теперь поглотившие ее заботы и новые тревоги заставили взглянуть на эту гладиаторскую арену в миниатюре почти безразлично. Слабый малек проиграл, и его уже было не вернуть. Сильного, вероятно, продадут, когда еще больше окрепнет. Возможно, ему повезет и он попадет в относительно заботливые руки… Нет, ну правда, ему теперь грех было не выжить. А вот у Дженни со вчерашнего дня имелась другая проблема: накормить, искупать и не дать в обиду ребенка, который действительно от нее всецело зависел. Это занимало все мысли и отнимало все силы.       Единственное, чего девушка сейчас очень боялась, — что малыша захотят купить отдельно от нее. Этому она не смогла бы воспрепятствовать при всем желании. А без нее ребенок вряд ли бы выжил. Ведь что инопланетяне знают об уходе за человеческими детьми? Да ничегошеньки! Даже она сама, будучи человеком, далеко не все знала…       К счастью, пока желающих не было. Как и лишнего времени на душевные терзания. Сначала последовало очередное переодевание и изготовление нового подгузника. Что ж, теперь их хотя бы было два на смену. Но отстирывать «детские неожиданности» под тонкой струйкой воды оказалось делом ох каким нелегким. Правда, чуть позже выяснилось, что мальчик все-таки умеет проситься в туалет, просто от страха позабыл, как это делается. Частично вопрос был решен, но, конечно, лишь частично.       Днем иижааш выдали пленникам полтора кормовых брикета. Памятуя о том, чем чревато злоупотребление данным «кушаньем», Джейн съела половину, а малышу раскрошила четвертинку и понемногу скормила, приговаривая, чтобы жевал как следует.       Ближе к ночи наконец-то удалось узнать имя мальчика. Он долго думал и наконец полушепотом сообщил:       — Дик.       — Стало быть, ты Ричард? — улыбнулась Дженни. — Я должна была догадаться. Ты очень храбрый. Знаешь про короля Ричарда Львиное Сердце?       Мальчонка в недоумении заморгал и отрицательно покачал головой.       — Я тебе сейчас расскажу, а ты слушай и закрывай глазки, — таинственно понижая голос и располагая маленького слушателя у себя на коленях, проговорила Джейн. Если честно, она сама плохо помнила, чем именно этот король прославился — школьная учительница, увы, не смогла ее в свое время заинтересовать английскими коронованными особами. Гораздо больше ученице нравились их сказочные образы, не имеющие ничего общего с реальной историей. Но маленькому Дику вряд ли была принципиальна историческая точность, поэтому Дженни начала на ходу сочинять сказку про храброго рыцаря, который победил дракона и освободил принцессу и юного принца из темницы, а потом они все вместе жили долго и счастливо. А дракон стал хорошим и поселился у них на заднем дворе.       Яутжа-охранник пытался скрыть свое любопытство, но было видно, что и он не устоял пред соблазном поглазеть на «счастливое семейство ууман». Делая вид, что совершает ночной обход, он несколько раз прошел мимо клетки. В конце концов землянка решилась его окликнуть. Не очень хотелось говорить с ним, но сейчас этот чудак был единственным источником информации, причем источником довольно неплохим. Вдруг он знал, откуда привезли Дика и где его родители?       — Нет, — рыкнул гигант, выслушав вопрос и выразительно мотнув башкой. — Просто притащили. Взрослых особей нет. Ууман на рынке редкость. Всем интересно смотреть.       Заслышав рычание, ребенок завозился, пришлось попросить клыкастого вести себя потише.       — Он проснется и испугается тебя. Тогда он заплачет, и мне сложно будет его успокоить. Прибегут хозяева, нам ведь этого не надо? — вкрадчиво проговорила девушка. — Так что, если тебе интересно, смотри, но тихо.       Яутжа сердито зашипел, но принял ее условия.       — Они хотят его продать? — пользуясь покладистостью клыкастого, продолжила задавать вопросы Джейн.       — Да. Но хозяева решили, что продавать будут вместе, — сообщил он. — Им кто-то сказал, что детеныш сдохнет без самки ууман. Терять малька они не хотят — он может вырасти сильным и дорогим. Это удача, что ты оказалась тут. Но цена за двоих больше. Вас теперь долго могут не купить. Но смотреть будут ходить. Интересно. Тоже хорошо — много покупателей.       А ведь это была отличная новость! Но Джейн, опасаясь вызвать какие-либо подозрения, не стала радоваться слишком открыто, вместо этого она сказала:       — Спасибо, я поняла. Ты очень хорошо понимаешь язык иижааш…       — Конечно, — согласился яутжа вроде как даже с гордостью. — Я тут с восьми лет.       — А сколько тебе сейчас? — удивилась Дженни. — Или это тоже секрет?       — Шестьдесят, — добродушно отозвался хищник.       — Ого…       Надо же, ему было почти столько же, сколько Памяти, и бедолага вот так всю жизнь тут промыкался? Подчиняясь верблюдорожим и получая за любую провинность удары кнута?       — Что, самка? — яутжа нахмурился, не понимая, почему землянка вдруг замолчала.       — Так долго… — ворвалось у Джейн. — Ты тут уже так долго. Но ты ведь тут… Не по своей воле? Прости, если опять спрашиваю не о том.       — Хозяева добры, главное соблюдать правила, — уклончиво ответил клыкастый.       — Понятно, — дальше девушка решила на всякий случай не расспрашивать и сменила тему: — Меня, кстати, Джейн зовут, я с самого начала не представилась. А это Ричард, — она погладила спящего ребенка по голове. — Может быть, ты все-таки скажешь, как нам тебя называть? Не хочется обращаться к тебе «эй, ты», все-таки мы уже давно общаемся. Мне нравится говорить с тобой.       Хищник поглядел на нее озадаченно. Похоже, раньше ему никто никогда не говорил таких приятных слов. Немного подумав, он изрек:       — Ладно, все равно не отвяжешься, ууман. Ты не можешь меня звать именем, которое дали хозяева. Но можешь использовать старое имя. Раньше звали След.       Новый день прошел без приключений и потрясений. Инопланетяне почти не доставали, Дик особых хлопот не причинял. Жизнь казалась, конечно, не прекрасной, но довольно сносной.       А еще через сутки произошло сразу два невероятных события. Началось все с «обновления ассортимента». Несколько соседних клеток уже давно пустовали, и вот подоспела «поставка». Так по соседству появились непонятные рогатые твари и группа молодых раутов явно под веществами. Вот этого Джейн никак не могла взять в толк: каким образом на одном и том же базаре торговали рауты и продавались рауты?.. Хотя и люди когда-то продавали людей, что уж там…       В последнюю незанятую клетку жильца водворяли с участием Следа. И это было само по себе необычно, потому что раньше, вроде бы, всегда обходились без него. Да и транспортный контейнер, в котором привезли загадочного пленника, впечатлял: на вид он был очень тяжелый, целиком выполненный из толстого металла, и походил на кованный сундук, в каком могли хранить сокровища какие-нибудь пираты. Что за тварь везли с такими предосторожностями? Дженни понимала, что пялиться нехорошо, и все узники здесь в одинаковом положении, но не смогла побороть любопытства и стала украдкой наблюдать.       Выгрузка заняла больше времени, чем обычно. Сначала прутья клетки обработали каким-то тягучим составом, который затвердел через несколько минут и превратился в подобие стекла — клетка как будто бы покрылась толстой наледью. Затем контейнер подкатили вплотную к двери со сдвижной решеткой, зафиксировали в нескольких местах большими скобами и лишь после этого яутжа залез на верх ящика и поднял глухую заслонку. А в следующий момент Дженни чуть не вскрикнула от неожиданности. Неуклюже вывалившееся из контейнера существо оказалось животным, которое Память называл «твердым мясом» и «проклятием вселенной». И, что самое удивительное, это был не просто представитель того же грозного вида, а именно то самое животное, которое наемник использовал в одной из своих преступных схем и затем отпустил. Кривой розовый бант из неаккуратно покрашенной металлической полосы так и остался нелепо торчать на шее смертоносной твари — по нему Джейн, собственно, и узнала существо. Сейчас-то она прекрасно понимала, для чего был нужен этот цирк. Что-то вроде подарка на День рождения с бомбой внутри или пистолета в коробке с цветами… Жуть. И еще: все-таки Одной Левой был стопроцентный эгоист. Он вообще, похоже, о других не думал, только о своей выгоде. Когда девушка узнала, что Память выпустил зверя на волю, она обрадовалась, но она даже представить не могла, что яутжа поленится снять с него это «украшение». А ведь животное могло зацепиться и застрять где-то… Да и в целом, когда у тебя постоянно что-то давит на горло… Не очень приятно. Девушка невольно почесала под своим ошейником. Кажется, там уже начала развиваться какая-то экзема.       Сейчас «проклятие вселенной» выглядело нездорово. Гораздо более нездорово, чем в тот вечер, когда Дженни впервые увидела его связанным в кладовке. Едва переставляя лапы, оно сделало несколько шагов по клетке, метнулось к прутьям, уварившись в них головой, и упало плашмя, так больше и не поднявшись. Некогда блестящие, как под лаком, покровы выглядели опаленными, изящная плеть хвоста оказалась сломана в нескольких местах, а концевой шип — Память говорил, что это самое грозное оружие твари — напрочь отсутствовал. Удлиненная голова множеством вмятин и трещин теперь напоминала капот дорогого автомобиля после ДТП, а на месте зубастой пасти виднелся какой-то бесформенный комок. Сначала Джейн показалось, что пасти попросту нет, но потом она поняла, что ее тщательно залепили чем-то вроде смолы или клея. И как теперь бедному зверю было есть? Да, Ворчун упоминал, что они могут не питаться месяцами, ну а дальше-то как?       Ворчун… Сколько раз Джейн приказывала себе забыть это прозвище, а все-таки вылезло… В таком вот неожиданном контексте. Впрочем, какая уже разница… Какая разница, как называть того, кого больше никогда в жизни не встретишь?       Вечером, когда След уже по своему обыкновению пришел навестить свою знакомую «ууман», Дженни спросила у него о животном, сделав вид, будто не в курсе, что это за существо.       — Ты знаешь язык яутжей и порядки, но не слышала о священной дичи? — искренне изумился хищник. — Это самая опасная тварь в мире.       — Сейчас она кажется вполне безобидной, — бросая взгляд на все еще лежащее без движения животное, проговорила девушка.       — Две воительницы поймали его и обезвредили, — объяснил След. — Привезли как диковинку. Тварь нападала на жителей. Они попросили помощи у яутжей. Самки хотели убить, но увидели это — на шее, — тут он прикоснулся к своему горлу, явно имея в виду бант. — Смеялись долго. Продали сюда. Не знаю, кто купит, но есть ненормальные. Не купят, так посмотрят.       — А он не умрет из-за того, как над ним поиздевались? — встревожилась землянка.       — Впервые вижу кого-то, кто жалеет эту гадость, — расхохотался яутжа. — Нет, чтобы его убить, надо постараться. Но и бояться не надо. Там все крепко. Сам проверил.       На этот раз разговор закончился быстро — Следа засек и отогнал Главнюк, который по непонятной причине решил наведаться к пленникам в столь поздний час. Впрочем, причина его визита стала быстро ясна: в его руке Джейн увидела рычащий и отчаянно брыкающийся мешок. Поймав недоумевающий взгляд землянки, иижааш ухмыльнулся и что-то сказал. В интонации ощущалась не то издевка, не то насмешка. Не к добру…       Игнорируя реакцию Джейн, надсмотрщик открыл дверцу и зашвырнул мешок в клетку, не позаботившись даже его развязать, после чего запер замок и удалился, не дожидаясь, чем все закончится. Неизвестное существо в мешке замерло от удара, но, выждав полминуты, зафырчало и задергалось с новой силой. Дик со страхом уставился на неведомый предмет, Джейн обняла мальчика и ободряюще погладила по спине.       — Не бойся. Это всего лишь какое-то животное… Наверное… — прошептала она.       Строго говоря, животное было не таким уж маленьким — размером как раз с Ричарда. И еще неизвестно, насколько оно было агрессивное. Зачем его, спрашивается, сюда принесли? В соседней клетке уже обосновалось самое страшное, по словам яутжей, существо во всей вселенной. С иижааш станется и сюда что-то жуткое забросить… Вдруг они подумали, что дожидаться продажи девушки и ребенка нерентабельно и решили устроить очередное кровавое шоу? С другой стороны, тогда бы дождались утра. Тогда, может быть, животное принесли в качестве корма? Но ведь они должны были понимать, что ни Джейн, ни тем более Дик, не будут его убивать. Да и «живое мясо» было на станциях редкостью и большой ценностью — это-то Джейн хорошо знала.       На всякий случай Дженни решила пока не развязывать мешок, а подождать, когда вернется След, чтобы посоветоваться с ним, но тот как назло куда-то запропастился. После хозяйского нагоняя он мог вообще несколько суток не появляться. Не держать же бедолагу, кем бы он ни был, в мешке все это время!       Тем временем существо перестало рычать и начал жалобно скулить. Похоже, ему было страшно и не хватало воздуха. Разумеется, Джейн не смогла долго это выдерживать. Она отвела ребенка на другой конец клетки и велела пока не подходить.       — Дик, постой здесь, будь умницей, — сказала она. — Ничего не бойся. Вот, держись за решетку крепко и не отпускай, договорись?       Мальчик вцепился одной рукой в прут, а другую протянул к Дженни. Его глаза начали наполняться слезами, а подбородок задрожал.       — Малыш, я никуда не ухожу, я здесь, — попыталась успокоить его девушка. — Просто давай поиграем. Ты должен стоять здесь и держаться. А я отойду к двери. Ты будешь меня видеть. Хорошо?       Дик шмыгнул носом и нерешительно кивнул, после чего взялся за решетку уже обеими руками. Он поверил в то, что это такая игра, но смысла, очевидно, не уловил.       Джейн убедилась, что ребенок не побежит за ней, сделала глубокий вдох и решительно направилась к притихшему мешку. Присев возле него на корточки, она отыскала горловину и осторожно размотала веревку, которой та была затянута. Развязав последний узел, девушка быстро отдернула руки и встала, чтобы не позволить неведомой твари выскочить и вцепиться ей в лицо. Запоздало шевельнулись мысль, что там могло оказаться и что-то ядовитое… Но передумывать было поздно.       Несколько секунд горловина лежала спокойно, затем внутри мешка возобновилось шевеление, и изнутри показались… Жвала! А в следующий миг Джейн ахнула от изумления. Из мешка высунулась голова детеныша яутжа! Никаких сомнений тут быть не могло: у существа имелись характерные челюсти и широкий лоб бежевого цвета с темным подпалом, обрамленный несколькими рядами черных отростков — коротких и торчащих так же смешно, как щупальца плюшевой осьминожки. Из глубоких, как у взрослого яутжа, впадин настороженно глядели просто огромные по меркам хищников желто-зеленые глазищи. Ротовые крючья были маленькими, но уже острыми, перепонки между ними выглядели нежными и мясистыми. Задай вопрос — и ответ тебя сам найдет, так часто говорила нянюшка. И вот он нашел. Совсем недавно Дженни вскользь подумала о яутжевских детях, а теперь могла лицезреть живой пример, который, вопреки предположению землянки, имел все основные признаки классического младенца, непостижимо сочетающиеся с обликом космического головореза.       Пока девушка в изумлении разглядывала хищонка, вслед за головой из мешка показались когтистые ручки, затем вылезло и все тело. Чешуя малыша выглядела гораздо более мелкой и мягкой, чем у взрослых яутжей, животик оказался весьма упитанным, а ножки кривоватыми, но крепкими. Что странно, детеныш был абсолютно голым — даже без набедренной повязки, тем не менее определить его пол визуально не представлялось возможным.       Малыш издал забавное чириканье и окончательно вылез из мешка. Дик за спиной у Дженни вскрикнул от страха.       — Ричард, все в порядке, это просто маленький яутжа, он для нас не опасен, — поспешно повернулась к мальчику Джейн. — Ты же знаешь Следа? Это маленький След. Смотри, он тоже напуган.       К Следу за последние дни ребенок действительно уже почти привык, хотя и явно побаивался приближения здоровенной клыкастой морды. Клыкастая мордочка из мешка была намного меньше, но она, в отличие от взрослого яутжа, находилась не снаружи клетки, а внутри нее, что вызывало определенные опасения, в том числе у самой Дженни. И все же выдавать признаки беспокойства не следовало, так что девушка пересилила страх и протянула к детенышу руки.       — Ты испугался, маленький? — обратилась она к яутжонку, но тот, очевидно, не оценил ласковой интонации и предупредительно зашипел, растопырив свои микрожвалки. Дик немедленно принялся реветь.       — Ну хорошо, хорошо, успокойся, не буду тебя трогать, — примирительно сказала Джейн и отошла. Взяв гундосящего Дика на руки, она уселась с ним в отдалении и стала наблюдать за новым подопечным. Теперь уже не оставалось сомнений: иижааш решили, что у землянки очень хорошо получается быть матерью, и подкинули ей еще одного сироту. Тем более что она болтала по-яутжевски и без опаски общалась со Следом — да тут, как говорится, сам бог велел. Так-то оно так, но самой-то Дженни теперь что было с этим счастьем делать?       Тем временем детеныш замер, неотрывно глядя на людей, лишь складки в его пасти сокращались, совсем как у принюхивающегося взрослого. Через некоторое время он все-таки решил, что опасности нет и, потеряв интерес к соседям, закосолапил к решетке. Несколько раз ткнувшись в нее лбом и попробовав разгрызть прутья, малыш удостоверился, что выбраться нельзя, и начал обследовать доступное пространство, словно щенок обнюхивая углы. Ходил он как-то не очень твердо и часто падал на четвереньки, но тут же, ворча, поднимался, и продолжал свое ответственное занятие.       Джейн несколько раз попробовала обратиться к нему по-яутжевски. Детеныш явно реагировал на звук, но в ответ лишь нечленораздельно ворковал, говорить он то ли не умел, то ли не желал. Вскоре Дик окончательно успокоился, и его потянуло в сон. Аккуратно, стараясь не пугать малыша-яутжа, Дженни унесла ребенка умыться и на горшок, а после уложила, оставшись на страже до утра.       Спать мелкий хищник отказался наотрез, так что девушке пришлось его караулить — все-таки за человеческого ребенка, который мог оказаться совершенно беззащитным перед яутжевским, было волнительно. Несколько раз за ночь клыкастик подходил к землянке совсем близко, но при попытке взять его на руки, упорно отступал, щелкая челюстями. А самым неприятным оказалось то, он не имел никакого представления о том, что такое туалет. Пришлось сделать из мешка, в котором его принесли, тряпку, чтобы подтирать то и дело появляющиеся лужицы.       Перед открытием рынка к клетке пришел Главнюк и, глядя на сбившуюся с ног девушку, одобрительно поцокал. Джейн поглядела на него с ненавистью.       Днем детеныш яутжа стал дичиться меньше, Ричард тоже осмелел и теперь порывался пойти познакомиться, так что оттаскивать приходилось уже его. Пока было непонятно, что у хищонка на уме.       Вскоре Дженни обратила внимание, что детеныш часто дышит и постоянно облизывается. Когда она в очередной раз подняла Дика к «поилке», он внезапно тоже подошел и поднял ручки вверх, позволив жажде сломать барьер общения.       — Не будешь кусаться? — ставя Дика на пол и вновь наклоняясь к клыкастику, строго сказала Джейн. Он заворчал было, но затем обнюхал ладони Джейн, умолк и позволил взять себя за подмышки. Попив, малыш тут же выкрутился из рук девушки — она в последний момент успела опустить его вниз, иначе бы он просто грохнулся с высоты ее роста, — и отбежал подальше. Тогда землянка достала припрятанный пищевой брикет и попыталась соблазнить маленького буку едой, однако тот не поддался. Внезапно вспомнилось: «А как же ваши женщины кормят детенышей?» «Отрыжкой!» Дженни передернуло.       — Имей в виду, я тебе ничего отрыгивать не собираюсь, у тебя уже зубы есть! — недовольно проговорила она, разламывая концентрат и скармливая его Дику. Мальчик на удивление с аппетитом хрустел этой дрянью, как будто она была печеньем.       Когда пришло время готовиться ко сну, Джейн уложила Дика и сама легла рядом, продолжая зорко следить за детенышем яутжа. Перспектива второй бессонной ночи не радовала, но, похоже, деваться было некуда.       Надсмотрщики разошлись, и явился След — узнать, как дела. Девушка тотчас же пристала к нему с расспросами о тонкостях ухода за хищ-детьми, но толку оказалось мало. Все, что смог сказать самец, это то, что мальку всего несколько месяцев от роду, пол его неясен, говорить он действительно не умеет, гадить в одно место не приучится ни при каких обстоятельствах и есть биосинтетику, скорее всего, — тоже, так что послеживать за ним, когда человеческий ребенок спит, и правда имеет смысл.       — Что же мне с ним делать? — растерялась Дженни.       — Не знаю. Можешь шею свернуть, — фыркнул клыкастый.       — Это же твой сородич, как ты можешь! — придя в ужас от такого заявления, воскликнула землянка.       — Да. И если он выживет, будет таким, как я. Плохая судьба, — хмуро отозвался След и пошел прочь.       В эту ночь Дженни все-таки сморил сон. Она проспала не больше пары часов, после чего в панике вскочила, ожидая, самого страшного… Но тут же успокоилась, увидев, что Дик целый и невредимый мирно дремлет у нее под боком. Детеныш яутжа тоже спал. Он подобрался поближе и устроился у девушки в ногах, положив голову на сползший с ее ступни шлепанец.       Приручать яутжонка и правда оказалось сущим наказанием. Через день он худо-бедно начал даваться в руки, но при этом стал реально покушаться на Дика. Сначала мальчик визжал и прятался за Джейн, но потом осмелел и принялся давать сдачи. И вот уже нянька замаялась их разнимать.       А еще детеныш яутжа пробовал на зуб все, кроме настоящей еды: решетку, половое покрытие, биотуалет и обувь. Так он непроизвольно заслужил свое имя. Дженни назвала его Бобом в честь щенка, которого когда-то ей не разрешили оставить из-за того что тот сгрыз полдома. Ну а что? Хищный Боб. Хищник Роберт. Даже вроде как звучало…       Попытка сделать Бобу одежду также встретила решительный протест. Джейн оторвала очередной кусок от накидки, изловила мелкого вредину и насильно его спеленала, но через минуту набедренная повязка уже валялась на полу. В итоге девушка махнула на это дело рукой. На самом деле, толку-то, если он и дальше продолжит, как птичка, справлять нужду где придется?       В середине того же дня внимание землянки привлек противный скрип и плеск воды, доносящиеся со стороны резервуара, в котором обитал урменыш. К своему изумлению Дженни обнаружила, что тот почти лишился перепонок и теперь прилип к стенке, периодически перебирая по ней ручками и пытаясь оттолкнуться хвостом с остатком плавника — этот «флажок», кстати, оставался и у взрослых урм, но Джейн никогда бы не подумала, что это наследие личиночной стадии. Контурами тела малек теперь все больше походил на наземную форму.       Изменения заметили и надсмотрщики. И то, что они сделали… Нет, в целом, уже можно было предугадать… Но Дженни все равно не была к этому готова. Да, именно! Они вытащили детеныша и, не долго думая, отправили в клетку к «многодетной мамаше»! Невольно вспомнилась история о собаке, что жила при зоопарке и вместе со своими щенками кормила львят, тигрят и даже поросят, от которых отказались родные матери. Ту собаку показывали по телевидению, и люди специально ходили в зоопарк на нее посмотреть. Похоже, подобная судьба ожидала и Джейн…       — Ты ж бедный маленький каннибал… — с жалостью глядя на растерянно перебирающего конечностями в незнакомой среде урменыша, только и вздохнула девушка.       Но проблемы только начинались. Новый сосед сразу же привлек внимание Бобби, который оставил в покое Дика и начал выслеживать маленького урм. На суше тот оказался слишком слаб, ноги его совершенно не держали, а по размеру он едва превосходил кошку, поэтому по разумению юного охотника представлял собой идеальную добычу. Дженни пришлось постоянно носить его на руках — к огромному недовольству двух других детей. Дик явно начал ревновать, а Боб просто хотел добраться до потенциальной жертвы и бесился, что ему мешают это сделать, в отместку подкарауливая няньку и подло кусая ее за икры.       Пытаясь успокоить этих двоих, Дженни далеко не сразу поняла, почему хвостатый младенец на ее руках уже час орет как резаный — голос появился у урменыша вместе со способностью дышать атмосферным воздухом, и звуки оказались пренеприятными, к тому же, очень громкими. Землянка уж и укачивала его, и уговаривала, даже пробовала спеть — ничего не помогало. Наконец она заметила, что кожа малька высохла и натянулась до такого предела, что буквально стала трескаться. Тут-то девушка все и поняла. Эти идиоты вытащили беднягу раньше времени. Возможно, на этой стадии маленький урм должен был находиться уже не в воде, но во влажном месте или на мелководье, чтобы постепенно привыкать к наземному образу жизни. Но как Джейн могла заранее об этом знать? Оторвав от накидки капюшон, она смочила его водой и поместила страдальца внутрь, тем самым немного облегчив его состояние. Оставалось надеяться, что меры не были приняты слишком поздно…       Накормить в этот день не удалось никого из троих. Остатки брикета уже больше напоминали труху, от которой отказался даже Дик. Не исключено, что он не стал есть и из принципа, обидевшись на то, что ему перестали уделять внимание.       Ночью Дженни опять не спала, прислушиваясь к слабому дыханию малыша урм. «Ничего, и тебя, кроха, вытянем», — мысленно успокаивала себя она, с жалостью глядя на бедолагу. Что до Боба и Дика, то они, по-видимому, окончательно зарыли топор войны и без задних ног дрыхли рядом чуть ли не в обнимку.       На другой день принесли долгожданную еду. Дик поел без капризов, уговорить Боба опять не получилось. Джейн изловила упрямца, зажала его локтем и попыталась засунуть в пасть мелко раскрошенный брикет, но детеныш так страшно закашлялся, что девушка поспешила его выпустить. Она понятия не имела, как у хищников устроено дыхательное горло, и что делать, если малыш поперхнется. Урменыш есть тоже не смог — от слабости. В отчаянии землянка, преодолевая брезгливость, пережевала немного концентрата и заложила ему в пасть, но малек не стал глотать пищу, пришлось пальцем выковыривать массу у него изо рта, чтобы не задохнулся.       Примерно около полудня Дженни так вымоталась, что ее одолела дремота — ни яркий свет, ни шум не помешали. Но уже очень скоро ее разбудили крики, причем сразу на три голоса. Хищный Боб напал на детеныша урм, вытащил его из пеленки и грыз. Тот пронзительно вопил от боли, яутжонок громко трещал от охотничьего азарта и голода, а человеческий ребенок орал от страха.       Придя в ужас, землянка отобрала малька и в сердцах шлепнула Боба по заднице. Тот от обиды залез в угол и принялся там хныкать, Дик стал реветь за компанию, а Джейн тем временем тщетно пытались остановить у урменыша кровотечение. Иижааш, увидев, что происходит в клетке, решительно направились к ней, и девушка похолодела от мысли, что они сейчас заберут всех детей, подумав, что она не справляется. Но младший надсмотрщик продемонстрировал максимальную доброжелательность и знаками попросил отдать ему только детеныша урм. Возможно, он хотел отнести его в более безопасное место? Немного поколебавшись, Дженни передала ему малыша, но вскоре выяснилось, что никто не собирался обеспечивать ему подходящие условия. Бедняжке просто обработали антисептиком раны, после чего вернули человеческой няньке.       К вечеру ситуация несколько улучшилась. Дика и Боба удалось утихомирить, и теперь они почти мирно мутузили друг друга — без когтей, зубов и кулаков, а, так сказать, в тренировочных целях. Маленький урм как будто бы тоже начал проявлять к жизни интерес, хотя выглядел все еще не очень. Очередная кормежка закончилась если не победой Джейн, то твердой «ничьей». Ричард сжевал свою порцию самостоятельно, хоть и «с ложки» (вернее, из ладошки). Роберт кусался и плевался, но девушка размочила концентрат водой и умудрилась запихать ему в пасть объем примерно с горсть. Урм с большим количеством воды проглотил буквально несколько крошек, однако для него и это уже было огромное достижение.       К сожалению, радость оказалась недолгой. Следующим утром Дженни проснулась от того, что кто-то пытался забрать урменыша из ее рук. Это был Боб. Он целеустремленно дергал малыша за хвост от которого, к ужасу землянки, осталось едва ли не меньше трети… Только оказалось, что мальку уже все равно. Скрюченное тельце было твердым и холодным. Судя по всему, детеныш умер ночью.       При утреннем обходе иижааш забрали трупик и куда-то унесли. Джейн думала, что будет плакать, но, кажется, ее запас слез полностью иссяк. Только на душе как будто лежал тяжелый камень.