***
Когда Чонгук возвращается домой, чтобы забрать свои конспекты, то с порога его сразу же встречает мама. Чон уже готов, что сейчас начнётся очередная промывка мозгов. — Привет, — голос женщины звучит на удивление спокойно и тепло. — Привет… — Где ты был? У Юнги? Чонгук кивает. — Я тут подумала, что, наверное, мне стоит познакомиться с Юнги поближе раз уж он твой парень, — произносит женщина. И Чонгук на это удивлённо изгибает бровь. — Пускай Юнги приходит к нам отмечать Рождество. Чонгук не верит, что это произнесла его мать. Ему кажется, что это всё ему снится. Неужели мама сменила гнев на милость? — Спасибо, — Чонгук подходит к женщине, обнимает её крепко, чувствует всем телом родное тепло. — Я просто не могу потерять тебя, Гуки, — женщина запускает свою ладонь в волосы Чонгука и начинает гладить. — Ты мой единственный родной человечек. — Я уверен, что тебе понравится Юнги. Он очень хороший. А ещё он следит за тем, чтобы я прилежно учился, — и Чонгук понимает, что готов целыми часами говорить о том, какой Юнги идеальный и прекрасный. — Я и не сомневаюсь в том, что Юнги хороший. Ты просто не мог выбрать плохого человека.***
— Хён, — произносит Чонгук, когда Юнги открывает ему дверь квартиры, — мама пригласила тебя праздновать с нами Рождество. Она кажется приняла нас. Юнги чувствует некое смятение от этой новости. С одной стороны он очень рад, ведь теперь Чонгук больше не будет чувствовать себя ущербно, но с другой — он никогда не ходил вот так в гости, он никогда не знакомился с родителями своих избранников. Хотя, у Юнги и не было избранников, так мимолётные увлечения. И это в очередной раз доказывает, что Чонгук — не просто мимолётное увлечение, и когда он познакомится с его матерью, то полностью подтвердит серьёзность своих намерений. Юнги и не против, просто немного чувствует волнение, ведь всё-таки не каждый день знакомишься с родителями своего парня. — Вот и хорошо, — Юнги отходит, давая Чонгуку пройти в квартиру, а затем закрывает дверь. — Всё налаживается, Гуки. — Да, хён, — Юнги чувствует, как младший обнимает его. — Так, до Рождества ещё порядком времени, а тебе ещё нужно сдать экзамен на «отлично», поэтому пошли готовиться.***
— Хён, я уже устал учить эти даты принятия нормативно-правовых актов и их содержания, — тяжело вздыхает Чонгук. Ему кажется, что у него такими темпами голова к назначенному дню экзамена взорвётся. — Вспомни, что если ты выучишь всё, то получишь поцелуй от меня. — Это какое-то насилие ради одного поцелуя. — Хорошо, я поцелую тебя с языком, так что твои ноги подкосятся. На такой уговор согласен? Чонгук замирает, чувствует, как щёки его в очередной раз предательски горят. В голове проносятся отчётливые картинки, как Юнги прижимает его к себе, а может быть к стене, как проходится руками по его талии, идёт вниз, а затем задерживается на подбородке, заставляя смотреть только на себя, и впивается в губы, так чувственно. И когда Чонгук откроет рот, чтобы впустить в него чужой язык то… — Чонгук! — оклик старшего заставляет Чонгука вздрогнуть. — Ты что, блять, рот разинул? Заснул? — Прости, — смущённо отвечает Чон. — И да, я согласен на такой уговор. — Вот и славно. А теперь учи. Чонгук в очередной раз тяжело вздыхает.***
Чонгук сдаёт экзамен на «отлично». И первым, кому он звонит, является Хосок. Он очень давно не общался с ним, потому что у старшего Чона был заключительный год обучения, и он готовился к дипломной работе. — Хён, привет, — радостно произносит Чонгук в трубку, когда уже находится далеко от аудитории, в которой проходил экзамен. — Привет, привет. — Я сдал все экзамены на «отлично», представляешь. — Вау, — воодушевлённо говорит Хосок. — Сдай и мои также, а то у меня ещё два экзамена впереди. — Я бы сдал, но я не разбираюсь особо в экономике, поэтому прости. — Хён всё равно любит своего Чонгукки. Чонгук улыбается, чувствует, как внутри разрастается приятное тепло. Он так сильно скучал по разговорам с Хосоком. — Кстати, Хосоки-хён, я тебе не рассказывал… Но теперь я встречаюсь с тем парнем, о котором я рассказывал тебе. — И как давно? — Уже как месяца два. — И почему ты молчал? Ты хотел обидеть своего хёна? — голос Хосока недовольный. И Чонгук немного поджимает плечи, чувствует свою вину из-за этого. Он должен был оповестить своего друга о том, что его жизни кардинально изменилась намного раньше. — Нет, что ты, просто ты очень занятой в этом году, а ещё я боялся, что всё разрушится в один миг, но вот мы уже два месяца вместе, — и пусть это выглядит, как оправдание, но Чонгук и вправду в первое время очень боялся, что Юнги передумает, разорвёт их отношения. — Так, когда я сдам все экзамены, ты обязан будешь прийти ко мне домой с твоим парнем. Я должен с ним познакомиться. — Хорошо, хорошо. — А если вы не придёте, то тогда я по-настоящему обижусь. Чонгуку думает, если Юнги будет не в особом восторге о намечающихся гостях, то он обязательно уговорит старшего, применив всё своё природное обаяние.***
Для Юнги дни перед Рождеством стали самой настоящей пыткой, потому что ему пришлось бегать по магазинам, чтобы найти подарок для мамы Чонгука. Сам Чон сказал, что та будет в восторге, если Юнги подарит ей какую-нибудь красивую посуду. Только вот, красивая посуда стоит порядком дофига денег, у Юнги в кармане хватит из красивого только на одну вычурную ложку, и то не факт. Мин думает, что явно проебался с подарком, потому что, кто дарит на Рождество долбанную сковородку? Конечно, Мин Юнги. И он не удивится, если мать Чонгука ударит этой же самой сковородой его по голове и выгонит к чертям из дома, а потом и вовсе запретит вообще приближаться к Чону. Отлично, Мин Юнги, ты кажется уже испортил отношения с мамой своего парня. Прекрасно. Юнги готов похлопать самому себе. Мин думает, что, быть может, красивая упаковка как-то скрасит весь конфуз подарка. Но, блять, мама Чонгука будет любоваться на красную подарочную бумагу всю свою жизнь? Нет. Юнги всё-таки проебался. И самое главное, Чонгук говорит, что прекрасный подарок. Чудесный. И даже бы он обрадовался, но вот только загвоздка в том, что Чонгук не умеет готовить. Значит, все его слова — просто попытка поддержать. Юнги думает хорошо, что хотя бы Чонгуку ничего не нужно дарить. Они оба договорились об этом. У Чонгука не так много карманных денег, чтобы тратиться на Юнги. У Юнги же теперь вообще нет денег, но зато есть сковорода в красивой упаковке. Прекрасно. Замечательно. И нахрен он купил её? Потому что денег только на сковороду и хватало. И единственное, что радовало Юнги в последние дни — это то, что Чонгук сдал все экзамены на «отлично». И Мин готов его зацеловать, чуть ли не до потери пульса. Только сейчас главное решить проблему со знакомством с мамой Чонгука, а дальше будет всё прекрасно. Наверное.***
Юнги волнуется, когда нажимает на кнопку дверного звонка. Он никогда так сильно не волновался перед походом в гости. Юнги настолько сильно подготовился: подстриг волосы, уложил их впервые в своей жизни, надел самую новую из своих рубашек. Да и вообще, выгладил всю свою одежду. Дверь в квартиру в скором времени открывает миловидная женщина. И Мин понимает, в кого Чонгук так такой милый. — Здравствуйте, — неуверенно произносит Юнги. — Здравствуйте, — отвечает женщина, осматривая Мина. И Юнги чувствует себя, словно его сейчас сканируют на пригодность. В конце коридора тут же появляется Чонгук, и тот замирает, наверняка, шокированный тем, что его хён уложил волосы, а не пришёл с естественным беспорядком на голове. — Проходите. Юнги чувствует малое облегчение. Первую стадию проверки он прошёл. Когда дверь в квартиру закрывается, то Мин произносит: — Это вам, — протягивает пакет с подарком. Если он не проколется на этом, то вообще нигде не проколется. — Спасибо, — произносит женщина. — А что внутри? — Сковорода. Выражение лица мамы Чонгука меняется, и Юнги уже готов бежать из этой квартиры, но женщина спокойно произносит: — Хороший подарок, у меня как раз сковорода в негодность пришла. «Отлично, Мин Юнги, ты не проебался единственный раз в своей жизни», — думает Юнги, снимая ботинки.***
— А чем Вы занимаетесь, Юнги-ши? — спрашивает мама Чонгука, когда они садятся за стол и начинают есть. — Юнги-хён, умеет играть на пианино, — встревает в разговор Чон. — Чонгук-а, это некрасиво встревать в разговор, — Юнги переводит свой взгляд на Чонгука, но затем осекается, вдруг мама Чона воспримет это замечание отрицательно. — Чонгукки, немного невежливый, — виновато произносит мама Чонгука. И Юнги совершенно не ожидал, что та поддержит его. — Я работаю в книжном магазине недалеко отсюда. И да, как сказал Чонгукки, я и вправду умею играть на пианино, так как закончил музыкальную школу с отличием, — Юнги надеется, что на мнение мамы Чонгука о нём никак не повлияет его маленький заработок. — Ого, Вы молодец. А на кого Вы учились после школы, Юнги-ши? — На журналиста, только вот не доучился, — Юнги прослеживает реакцию на лице женщине, та становится немного недовольной. — Когда моя мама заболела, то мне пришлось бросить всё, чтобы сидеть с ней постоянно. — А как сейчас чувствует Ваша мама? — Она умерла. — Ой, простите, — виновато произносит женщина. — Мне очень жаль. — Всё в порядке. Ужин проходит на удивление в спокойной, тёплой обстановке. И Юнги понимает, что зря он так сильно волновался. Мама Чонгука далеко не монстр, наоборот, очень миловидная, добрая женщина. И Юнги даже кажется, что он ей понравился. Но пока утверждать это он не спешит. Всё-таки не нужно забывать, что женщина является гомофобкой, и вся эта доброта возможно всего лишь притворство перед Чонгуком. — До свидания, Юнги-ши, — произносит мама Чонгука, когда настаёт время уходить. — Мы будем ждать Вас у нас в гостях. — До свидания. Женщина уходит, наверняка, понимая, что Чонгуку и Юнги нужно время, чтобы попрощаться и побыть одним, ведь за весь вечер они практически и не говорили друг с другом. Ужин был посвящён именно знакомству мамы Чонгука с Юнги. — Хён, ты определённо понравился моей маме! — восторженно произносит Чонгук. — Надеюсь на это очень сильно. — И кстати, твоя новая причёска мне очень нравится. — Чонгукки, ты бы знал сколько мне пришлось потратить времени, чтобы уложить свои волосы, — произносит Юнги. Это и вправду было для Мина самой настоящей пыткой. Он привык хаотично расчёсывать волосы, а то пришлось укладывать, чтобы пряди лежали ровно. Чонгук улыбается. — Кстати, я чуть не забыл о своём подарке. Ты же у меня молодец, Чонгукки. Чонгук в мгновение покрывается румянцем, а Юнги тянет его на себя, крепко обнимает за талию и припадает к его губам, проходится языком по нижней, надавливая, заставляя приоткрыть рот. И Чонгук тихо охает, явно сдерживаясь, и впивается пальцами в края рубашки Юнги. Язык Мина ловко скользит в чужой рот, сталкивается с языком Чонгука. И Юнги чувствует, как Чон дрожит в его руках, да и самого Мина прошибает от этого действия нехило. Теперь Юнги понимает, почему он старался избегать особых поцелуев с Чонгуком, потому что те в первую же секунду дурманят разум. Чонгук пытается не бездействовать и отвечать на поцелуй. Он легонько прихватывает губами язык Юнги, посасывает. И чёрт. На этот раз чуть ли не стонет Юнги. Если они так продолжат, то потом придётся объяснять маме Чонгука, почему её сын абсолютно голый разложен на комоде в прихожей. Юнги несильно кусает Чонгука за язык, приводя того в себя, а затем целует в последний раз в губы, но на этот раз уже целомудренно, невинно. — Хён, — неудовлетворённо хнычет Чонгук, когда старший отстраняется от него, — вот ты так всегда. — Мне не хочется, чтобы твоя мама подумала, что я какой-то извращенец. Надеюсь, она не услышала твои сладостные всхлипы, - произносит Юнги, а сам думает только о том, что был бы не против послушать звуки, издаваемые Чонгуком ещё хотя бы немного, но только уже не в этой квартире. И Юнги одергивает себя от этих похотливых мыслей, твердит про себя, что хватит думать головкой члена, и пора бы голову включить. Чонгук снова вспыхивает румянцем. — Ты тоже стонал, хён. — Я не отрицаю, — произносит Юнги. — До завтра, Чонгук-а. — До завтра. Юнги думает, что он был бы не против, если Чонгук заглянул бы к нему ещё сегодня для продолжения, но эти свои желания лучше оставить на будущее.