***
— Прости, что не навещал тебя, — произносит Юнги, садясь на корточки возле могилы. Он проводит ладонью по надгробию, прямо по фотографии, на которой его мама такая красивая. И женщина обладала достаточно привлекательной внешностью, но только вот в последний год жизни изменилась до неузнаваемости, болезнь быстро сжирала её изнутри. — Мне было очень трудно принять твой уход. Юнги стыдно, что за год он ни разу не побывал на кладбище, но он правда не мог. Слишком сильно ударила по нему потеря близкого человека. Ведь в первые месяцы Мин вообще не выходил из дома, и если бы не Тэхён и Чимин, которые приносили ему продукты, Юнги вообще бы умер с голода. Чонгук стоит позади, молчит. И Юнги не знает, почему разрешил тому вместе с ним пойти, наверное из-за того, что сейчас Мину нужна поддержка. И тем более, этот шаг покажет, что Юнги полностью доверяет младшему, раз уж даёт ему право разделить вместе с собой всю горечь от утраты. — Сейчас я могу сказать, что чувствую себя намного лучше, и всё благодаря Чонгуку, — Юнги поворачивает голову в сторону младшего. — Если бы не он, я так и не справился бы с этой болью. И Чонгук и вправду внёс в жизнь Юнги смысл, свет. Младший научил Мина заново радоваться жизни и верить в настоящую долгую любовь. Юнги приподнимается на корточках, а затем несколько минут стоит молча. Сейчас не нужно было пустых слов. Тем более, Мин не верит в то, что мама услышит его, а фразы, озвученные раньше, были скорее всего сказаны для того, чтобы получить душевное облегчение. Юнги окончательно смирился с потерей близкого человека.***
Мин начинает упорную подготовку к экзаменам. И Чонгук за него очень переживает, потому что такими темпами старший может и вообще переработать. Чон становится ещё более частым гостем в квартире Юнги, даже некоторые вещи перемещает, потому что за Мином нужно следить. Если не сказать старшему, что уже пора спать, то он так и будет учить конспекты, а утром проклинать весь мир из-за головных болей и того, что на работу идти нужно. — Хён… ну зачем ты себя так изводишь? — спрашивает Чонгук, допивая чай. Юнги не реагирует на заданный вопрос, продолжает что-то усердно повторять. — Хён! Мин вздрагивает, поднимает голову, удивлённо смотрит на Чонгука. — Ты что-то хотел, Гуки? — Уже спать пора, — оповещает младший, бросая взгляд на настенные часы. Стрелка клонилась к двенадцати ночи. — А да, сейчас… вот тут ещё. — Хён, завтра ты встать на работу не сможешь, если ещё засидишься. — Ладно, хорошо, ты прав, — Юнги закрывает учебник, откладывает его в сторону, и Чонгук довольно выдыхает. Мин жмурит глаза, устало потирает веки. Всё-таки переработал уже.***
— Хён, зачем ты так себя мучаешь? — спрашивает Чонгук, прижимаясь к Юнги, будучи лёжа в кровати. — До экзамена ещё месяц. — Я должен выучить всё, чтобы не проебаться ни в одном вопросе. Понимаешь, если я не получу высший балл, то я сам себя перестану уважать, — отвечает Юнги, кладя руку на талию младшего. — Ты всё равно у меня самый умный. — Не настолько умный, чтобы быть полностью уверенным в своей победе. — Понимаешь, даже я, тот ещё раздолбай, часто прослушивающий лекции, умудрился как-то перевестись на бюджет, — говорит Чонгук. После закрытия зимней сессии на отлично, Чонгуку выпала возможность перевестись на бесплатное обучение, и он её не упустил. Теперь его мама могла больше отдыхать. И Чонгук в этом благодарен старшему, потому что если бы не его тотальный контроль, то Чон не добился бы таких успехов. — Ты не раздолбай, ты просто невнимательный. У тебя есть некоторые проблемы с концентрацией внимания. — Если бы не ты, хён, я возможно не закрыл бы вообще сессию, — произносит Чонгук. — Так что… Тебе не нужно сомневаться в своих возможностях. — Но тебя наставлять легче, чем учить самому. — Ммм, а давай я тоже поставлю тебе ультиматум и заодно и себе… — Чонгук приподнимается на локте, смотрит на удивлённого Юнги, немного прикусывая губу. В его голове созрел возможно безотказный план или же самая позорная идея века. — Что ты задумал, Гуки? — Если ты восстанавливаешься на бюджетной основе, а я закрываю летнюю сессию на «отлично», то… у нас будет секс. После их спонтанной недоблизости на день рождения Юнги, их отношения, касающиеся горизонтальной плоскости, так и не сдвинулись. Во-первых, Мин полностью ушёл в подготовку к экзаменам. Во-вторых, Чонгук вдался в учёбу. В-третьих, сам младший подготавливал себя морально к новому шагу в отношениях. Как бы странно не звучало, но в перерывах между подготовкой к парам Чонгук смотрел порно, читал статьи в интернете, в которых прописывалось, что да как нужно сделать, чтобы всё прошло гладко. И Чону было стыдно, что когда-то он так легко хотел отдаться Юнги по-пьяне, совсем не зная всех тонкостей. — Хм… заманчивое предложение, — хмыкает Мин. — Ты против? — настороженно спрашивает Чонгук. Внезапно в его голове закрался вопрос: а хочет ли вообще Юнги близости с ним? Мало ли он никак не возбуждает старшего? А может быть Мин испугался всей его неопытности? — Я нет. Только секс у нас будет в любом случае, — и Чонгук после этих слов нервно сглатывает, чувствует, как его щёки покрываются румянцем. — А если я восстанавливаюсь на бюджетной основе, а ты закрываешь сессию на «отлично», то мы попробуем ещё кое-что приятное. — Что? — Сюрприз, но тебе понравится. Я уверен. И Чонгук понимает, что теперь и ему придётся без вылазки учить конспекты, потому что сюрприз от Юнги хочется получить, и Чон верит старшему, что это будет что-то очень приятное. — А теперь давай спать. Не только мне завтра на работу, но и тебе в университет. Чонгуку кажется, что сегодня он явно не уснёт, потому что старший изрядно расшатал его богатое творческое воображение.***
В последние дни мая Юнги сдаёт на отлично экзамены и чувствует облегчение. Он смог сдать всё на высшие баллы, и теперь перед ним открыты все возможности окончить обучение бесплатно. Пускай Мин и будет учиться только на третьем курсе, в свои двадцать три, но Юнги это не сильно волновало, главное, что он не упустил возможность получить высшие образование. И возможно через два года станет журналистом и перестанет перебиваться на подработках. Юнги впервые не был разочарован в себе. Единственный раз в жизни, когда он не проебался. Хотя, нет, первый раз, когда Мин не проебался, был тогда, когда он наконец решил показать Чонгуку свои чувства. И за несколько месяцев отношений с младшим Юнги ни разу ещё не пожалел об этом.***
Чонгук понимает, что теперь всё зависит только от него. Юнги поступил. И значит, что Чонгуку нужно сдать всё на отлично. И эта ноша давила на Чонгука, заставляла учить конспекты ещё более усиленно. Теперь он превратился в такого же заучку, каким Мин был ещё неделю назад. — Гуки… ну хватит так мучить себя историей права, — произносит Юнги. И раньше Чонгук не поверил бы, что старший может такое сказать. Теперь же Чон читал лекции и день и ночь, и Мина такая чрезмерная активность порядком напрягала. — Я должен всё сдать на отлично, — твёрдо произносит Чонгук, даже не отвлекаясь от конспекта. Ему ещё нужно выучить около десяти билетов. — Ты в любом случае получишь свой сюрприз. — Нет, уж, хён, я сдам и без твоего сюрприза всё на отлично, — Чонгук произносит эту фразу с обидчивой интонацией. Неужели хён думает, что Чонгук готов получить высшую оценку только ради секса, пусть даже с каким-то приятным сюрпризом? Чонгук вошёл в азарт, поставил цель и теперь идёт к ней.***
— Ну, как? — спрашивает Юнги, когда Чонгук выходит из здания университета после экзамена. У Мина выдался выходной, поэтому он решил прийти поздравить или же поддержать Чона. Выражение лица Чонгука печальное, и Мин уже начинает подбирать в голове действующие успокаивающие слова. — Я сдал… на отлично, хён, — Чонгук счастливо улыбается. — Ты… Я уже подумал, что ты не сдал! — восклицает Юнги. — Я уже был готов вытирать твои слёзы платочком, а ты… Разыграть меня решил! Вот как. — Ну смешно же, хён, — Чонгук обнажает свои зубы в лучезарной улыбке, и Мин понимает, что совсем не может сердиться на Чона. — Нужно это отметить, пошли в парк.***
Чонгук и Юнги гуляют практически весь день. И это можно было назвать их первой полноценной долгой прогулкой. Ведь до этого они могли довольствоваться только совместной дорогой домой, когда Юнги или Чонгук заходили друг за другом на работу или же в университет. Мин даже покупает мороженное, потому что понимает, что нужно как-то отметить и это лучше сделать совсем не лапшой быстрого приготовления. И Чонгук счастливо уплетает мороженое, только пачкается весь полностью, и Мину приходится вытирать младшего салфетками. — Ты маленькая свинюшка, — произносит Юнги, когда заканчивает с очисткой лица. — Но зато было очень вкусно, — Чонгук довольно улыбается. — Я только что вытер половину мороженого с твоего лица. — Значит, та часть была не вкусная. И Юнги думает, точно ли Чонгуку скоро будет девятнадцать? По своему поведению он максимум смахивает на семь. И Юнги хочет снова продолжить читать мораль, но Чонгук внезапно притягивает его к себе и обнимает, кладя подбородок на плечо. — Ты самый лучший, хён, — шепчет младший. И Юнги никогда не любил публичного проявления своих чувств, но сейчас обнимает Чонгука в ответ.***
К вечеру начинается дождь. Юнги и Чонгук бегут, сломя голову под ливнем. И Мин удивляется, Чон даже весь мокрый, запыхавшийся, улыбается и радостно смеётся. — Хён, я так давно мечтал побегать под дождём! — восклицает Чонгук, перепрыгивая через лужу, он тянет Юнги за собой. — Это мой самый счастливый день в жизни. Мин в ответ только лишь недовольно хмыкает, ощущает, как кеды полностью намокают. Юнги никогда не любил воду, а ливни подавно.***
— Мы все мокрые, — смеётся Чонгук, когда он с Юнги заходит в квартиру старшего. — Хоть выжимай всё. Юнги же ничего не отвечает, стоит, смотрит прямо в глаза и молчит. Он облизывает губы, и Чонгук нервно сглатывает от ощущения на себе такого томного взгляда. — Что-то не так? — Ты очень красивый, — выдыхает старший, и через мгновение Чонгук чувствует на своих губах чужие губы. Юнги целует стремительно, чуть ли не вдавливает Чона во входную дверь. И Чонгук сначала замирает, опешивает от такой инициативности старшего, но затем начинает отвечать, обнимает Юнги за шею, запускает пальцы в мокрые волосы. Чонгук чувствует, как руки старшего скользят по его мокрой футболке, поддевают края и проскальзывают под неё. Кожа ладоней Юнги горячая, контрастирующая с холодом от воды, и Чонгук невольно всхлипывает сквозь поцелуй, прижимается к старшему ещё крепче, ища в нём спасительное тепло. Мин поднимается ладонями выше, касается немного затвердевших сосков Чона. И Чонгуку кажется, что он горит под этими приятными прикосновениями, и ему хочется полностью снять с себя одежду, чтобы чувствовать ладони Юнги на своей кожей ещё более отчётливо. — Ах… — стонет Чон в поцелуй, когда Мин начинает немного пощипывать соски. Юнги несильно кусает младшего за нижнюю губу, зализывает, и Чонгук чувствует, как ноги его начинают предательски дрожать. Чонгук ощущает, как внизу живота стремительно оседает приятное возбуждение, которое усиливается из-за мысли, что сегодня, вероятнее всего, он наконец узнает что за сюрприз ему приготовил старший, потому что все действия Мина кричат о том, что они точно не просто лягут спать. Юнги внезапно толкается бёдрами вперёд, трётся своим пахом о пах Чонгука, и Чон не выдерживает, надрывно стонет, немного оттягивает волосы Юнги. Чёрт. Чонгук просто-напросто сейчас позорно кончит в штаны, если Мин продолжит так тереться об него. А Юнги продолжает, снова делает движение бёдрами, и Чонгук чуть ли слюной не захлебывается. Блядство. Чонгук не привык материться, но именно это слово у него крутится в голове. Юнги решил его сладостно попытать. — Мой слишком чувствительный Гуки, — тянет Юнги, касаясь языком мочки уха, проходясь мокрой дорожкой по хрящику. — Нам нужно принять душ, а то заболеем, — Мин отстраняется, смотрит на Чонгука с совсем невинной улыбкой на губах, словно и не было ничего несколько секунд назад, а у Чонгука член встал самостоятельно. — Позови, когда закончишь с самым главным, и я присоединюсь к тебе. У Чонгука аж дыхание перехватывает от мысли, что у него не только сегодня случится первая близость с Юнги, но и от того, что они будут принимать душ вместе. Вместе. Тело к телу. Чонгук определённо захлебнётся стонами и сгорит от смущения. Может быть, совместное принятие душа и есть сюрприз старшего. И Чонгук не против.***
Когда Чонгук заканчивает с подготовкой, он зовёт Юнги. Старший тут же приходит в ванную, и Чон покрывается румянцем, пытается всё время прикрыться, вызывая этим у Мина только лишь тихий смех. И Чонгук хочет выразить всё своё недовольство. Но замолкает, потому что… Юнги быстро стягивает с себя одежду, складывает её на корзину с бельём, оставаясь перед Чонгуком абсолютно голым. И Чон невольно залипает на то, какой его хён немного хрупкий и какая красивая у того кожа, бледная, словно фарфоровая, усыпанная сеткой голубых вен. И Чонгук ловит себя на мысли, что не прочь нарисовать Юнги абсолютно голым. Следов от недовольных речей не остаётся в голове, лишь только похабные. Хотя, многие художники писали картины с обнажённых натур. И если Чонгук тоже так сделает, то в этом не будет ничего извращённого. Это будет искусство. Юнги — самое настоящее искусство. Когда Юнги залезает в ванную, становится рядом с Чонгуком, младшему кажется, что давление усиливается. Юнги же, как ни в чём не бывало, совершенно не испытывая никакого смущения от всей ситуации, берет гель для душа растирает его между ладонями и наносит его на тело. И Чон невольно отводит взгляд, потому что, блять, если он продолжит смотреть на то, как Мин медленно скользит ладонями по своему телу, намыливая, Чонгук снова возбудится. Чёрт. Он уже чувствует, как внизу живота в очередной раз оседает тяжелый тёплый ком, а они совершенно ничего не делали. И младший проклинает своё слишком чувствительное тело и яркое воображение. Чонгук вскрикивает, когда внезапно, оказывается под тёплыми струями воды, придавленный к холодной плитке телом старшего. Юнги впивается в губу, целует порывисто, и Чонгук еле-еле успевает отвечать. Руки старшего собственнически скользят по талии, перемещаются на поясницу, а затем и к ягодицам, несильно сжимая их. — Хён… — хнычет Чонгук, когда Мин толкается бёдрами, проезжается своим членом по члену младшего. И Чон чувствует, как снова начинает твердеть. — Мой прекрасный Гуки, — шепчет Юнги в самые губы, и снова делает толчок, не переставая оглаживать красивые изгибы тела. Чонгук идеальный, в этом Мин убеждается сразу. В младшем нет уже подростковой угловатости, все его формы довольно плавные. — Ты получишь ещё свой сюрприз сегодня. Чон откидывает голову к плитке, надеясь, что её холод поможет вытерпеть действия Юнги, как можно дольше. Чонгук прикусывает губу, ему стыдно так ярко реагировать на обычные потирания. Хотя нет, это не обычные потирания, это потирания с Юнги. А с Юнги всё становится слишком фееричным, прекрасным. Даже чёртовая дешёвая лапша становится вкусной. Чёрт. Чонгук пытается отвлечься, чтобы не стонать так громко, но ничего не получается. Мысли снова и снова возвращаются к убеждению, что действия Юнги слишком запретно прекрасные. Мин припадает к шее Чонгука, целует, всасывает в некоторых местах, зализывает. Кожа в этих местах тут же краснеет, и Юнги надеется, что мама Чона его не убьёт за то, что он так совратил её сына. Мин продолжает бёдрами толкаться навстречу тела младшего, снова и снова проезжаясь своим членом по вставшей плоти Чона. И Юнги сам еле сдерживается, чтобы не начать стонать. Он слишком долго не получал разрядки из-за полной концентрации на учёбе. Они оба возбуждены до предела, и Юнги понимает, что для того, чтобы продолжить в спальне и исполнись весь замысел, ему катастрофически необходимо кончить, и Чонгуку это тоже не помешает. И он толкается бёдрами навстречу чужим бедрам быстрее и быстрее. И Юнги стонет, когда чувствует, как рука Чонгука обхватывает оба члена и начинает скользить по ним сначала в медленном темпе. Мин знает, что Чон сейчас борется со всем своим смущением, но затем движения становятся более уверенными, быстрыми. — Так хорошо, — шепчет Юнги, чтобы дать понять младшему, что тот делает всё правильно. Юнги целует Чонгука и без стыда стонет прямо в губы младшего, получая ответные всхлипы. И чёрт, Юнги кажется нашёл свой новый фетиш в этих тихих, просящих звуках. Чонгук чувствует сейчас полное моральное удовлетворение от осознания, что именно его действия заставляют Мина так хрипло стонать. Именно его действия заставляют старшего уткнуться носом в область его ключиц. Чонгук внезапно чувствует незамедлительно подкатывающий оргазм, и он протяжно стонет, а вместе с ним стонет и Юнги. Старший начинает быстро толкаться в руку Чона, желая получить как можно быстрее разрядку. Они кончают практически вместе, и Чонгук обнимает Юнги, точнее пытается держаться за него, потому что ноги начинают дрожать ещё сильнее. — Ты хорошо справился, — выдыхает Юнги, и у Чонгука всё внутри приятно ухает. Сейчас ему слишком сильно нравится похвала от старшего.***
Когда Чонгук и Юнги оказываются в спальне, Чон немного мешкается из-за волнения. Да, он смотрел порядком дофига роликов гейского порно, да он прочитал множество статей с разных сайтов, но это лишь теория, а сейчас вот настанет момент практики, и Чонгуку всё равно боязно. Нет, Чон не боится, что Юнги сделает ему больно, потому что Мин не может ему навредить. Старший всегда его оберегает, поэтому всё должно пройти гладко. Но страх, скорее всего, заложен где-то на психологическом уровне. — Всё будет хорошо, — шепчет Юнги, касаясь ладонью талии Чонгука, и младший разворачивается, смотрит на Мина глазами, полными страха. И внутри старшего что-то дёргается, быть может, не стоит пока, что переходить на новый уровень и привыкнуть друг к другу посредством взаимной дрочки? — Если ты не готов, мы можем не делать этого. И Чонгук в очередной раз понимает, что его хён слишком чуткий с ним, слишком сильно заботиться о нём и это так приятно осознавать. — Я хочу этого… Можем только помедленнее, чтобы я привык. — Я и хотел медленно. Или ты подумал, что я всегда так быстро и порывисто? Гуки, твой первый раз для меня тоже значимый и я не хочу, чтобы это событие отпечаталось в твоей голове, как самое ужасное, что случилось в твоей жизни. — Хён, я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, Гуки. Юнги сокращает расстояние, поддаётся вперёд и касается губ Чонгука медленно, аккуратно, настолько нежно и невесомо, что у младшего внутри всё замирает. Юнги даже в первый их раз не целовал так. Чонгук делает ответное движение губами, а руками обвивают шею Юнги. Сам же старший кладёт свои ладони на спину и аккуратно скользит вверх-вниз, совсем невинно. И Чонгука эти прикосновения расслабляют, он начинает отвечать на поцелуй Юнги куда более уверенно. — Ты самое дорогое, что у меня есть, — выдыхает Юнги, нежно целуя в подбородок. И у Чонгука что-то внутри ухает, наверное сердце, от этого признания, которое намного весомее слов любви. Юнги аккуратно заставляет лечь Чонгука на кровать, а сам нависает сверху. Мин покрывает лёгкими поцелуями-бабочками всё лицо младшего, и Чонгук не выдерживает, начинает тихо смеяться, потому что щекотно. — Тебе уже лучше? — Да, хён… — Чонгук произносит это с улыбкой, и Юнги кажется этот момент слишком прекрасным. Старший снова целует в губы, также неторопливо, нежно, а Чонгук отвечает. И Юнги понимает, что с Чонгуком и нужно так неспеша и аккуратно, чтобы не спугнуть. Юнги отстраняется, спускается поцелуями к шее, изредка несильно прикусывая кожу, надеясь не вызвать этими действиями отторжение от Чонгука. Но младший блаженно всхлипывает, прогибается от каждого касания. Юнги рад, что теперь он может полностью насладиться красотой тела Чонгука, обцеловать его грудь, ребра, талию, потому что младший слишком прекрасный. И Мину даже жаль, что Чон прячет настолько идеально тело под балахонами. Хотя, быть может, оно и лучше. Только Юнги сможет любоваться всеми изгибами. Мин касается языком кончика соска и на пробу лижет, ждёт реакцию Чонгука, тот же тихо протяжно стонет: — Хён… Юнги вбирает в рот возбужденную горошину, а пальцами трёт другую. И Чонгук начинает мелко дрожать, тихо стонет, и это прекрасно. Настолько прекрасно, что Юнги чувствует, как сам начинает возбуждаться. Стоны Чонгука самая настоящая музыка, даже лучше звучания пианино. Чонгук просто теряется в касаниях Юнги, которые слишком прекрасны. И Чон никогда не думал, что ему будут настолько приятны игры с его сосками, но он очень рад, что Юнги удалось найти эту эрогенную зону. Вообще, Чонгук не особо сильно исследовал своё тело. У него конечно был интерес к познанию половой жизни, но не особо сильный, поэтому Чонгук ограничивался лишь быстрой мастурбацией. С Юнги же хочется попробовать многое, дать хёну исследовать своё тело полностью. Когда Мин наконец отстраняется от сосков, он спускается поцелуями до паха. У Чонгука уже стоит. И Юнги думает, какой же ему лучше преподнести сюрприз Чонгуку, и он останавливается на своей первоначальной затее. — Пожалуйста, перевернись и выгнись немного в спине, — выдыхает Юнги, Чонгук же удивлённо смотрит на Мина. — Время сюрприза. И Чонгук переворачивается, выгибается так, как сказал старший, и нервно прикусывает губу в томительном ожидании. Юнги же начинает покрывать лёгкими поцелуями ягодицы, и это слишком смущает. Чонгук вздрагивает, когда чувствует, как Юнги разводит половинки. И Чон пытается расслабиться, потому что понимает, что сейчас Мин начнёт растягивать его. Но вместо пальцев Чонгук ощущает мокрое прикосновение чего-то тёплого, а затем слышит звук причмокивания. — Хён…? — вопросительно выдыхает Чонгук, утыкаясь головой в подушку. — Что ты делаешь? — Ммм… А ты догадайся. И Чонгук шумно выдыхает, когда ощущает возле своего входа мокрую приятную теплоту. И до Чона доходит. Юнги вылизывает его. Чёрт. Чонгуку не верится в это. Он нередко это видел в порно, и всегда удивлялся, почему парни стонут, когда им делали римминг. Но теперь Чонгук понимал, это и вправду возбуждало и одновременно расслабляло. Чонгук впивается пальцами в подушку, когда чувствует, как Мин толкается языком в него, аккуратно оглаживает стенки. — Хён… — тянет Чонгук. — Тебе хорошо, Гуки? — Да… — Надеюсь тебе нравится мой сюрприз, — с этими словами Мин припадает к дырочке и начинает посасывать. — Блять, — Чонгук не может сдержаться, потому что ему слишком хорошо, настолько хорошо, что даже нормальные цензурные слова вылетели напрочь из головы. — Без выражений, — Юнги в наказание слишком сильно сжимает чонгукову ягодицу. — Юнги… — блаженно выстанывает Чонгук. И Мин чувствует, как его член болезненно дёргается от того, насколько красиво стонет Чонгук его имя. И Юнги понимает, что у него появился очередной пункт на то, чтобы во время интимной близости Чонгук стонал только его имя, без всяких хёнов. Мин снова начинает толкаться языком в нутро Чонгука, выбивая из младшего тихие стоны. Юнги и не сомневался, что слишком чувствительному Чону понравится такой его сюрприз. Чонгук чувствует, как ноги начинают дрожать, а сам давится своими всхлипами. А Мин продолжает его трахать, ускоряя темп. И Чон чувствует, что скоро кончит, он тянется рукой к своему члену, обхватывает его ладонью, ему всего лишь достаточно обвести головку большим пальцем, как его тело начинает содрогаться в оргазменной эйфории. У Чонгука перед глазами плывёт, и он просто падает на кровать, зарывается лицом в подушку. Мин отстраняется, начинает покрывать поцелуями ягодицы, бёдра, оставляет несколько засосов. — Мой хороший Гуки, — шепчет Юнги. — Хён, мне стыдно… я кончил уже два раза. — Ты просто слишком чувствительный, и мне это нравится. — Спасибо, хён, твой язык… он прекрасен, — запинается Чонгук, ощущая, как щёки его начинают краснеть. — Как ты хочешь, чтобы я растягивал тебя? — спрашивает Юнги. — Ты хочешь видеть это или нет? И Чонгук нервно сглатывает, покрывается ещё большим румянцем. Конечно, он хочет видеть Юнги, пускай это будет довольно неловко. Мин тянется к прикроватной тумбочке, достаёт оттуда смазку, Чонгук же в это время переворачивается на спину и разводит свои бёдра. — Значит всё-таки видеть… Мне нравится, — с ухмылкой произносит Юнги. И сейчас Мин не может налюбоваться видом такого затраханного, тяжело дышащего Чонгука, и это всего лишь из-за языка. Юнги определённо повезло, когда Судьба послала ему настолько чувствительного Чона. Юнги выдавливает на пальцы смазку, растирает, греет, потому что Чонгуку должно быть по-настоящему комфортно. — Только расслабься, — просит Мин. И Чонгук чувствует, как Юнги надавливает на колечко мышц подушечкой одного пальца. Проникновение получается беспроблемным и Чонгук не чувствует особого дискомфорта. — Вот хорошо. Юнги начинает аккуратно двигать внутри Чонгука пальцем, медленно разрабатывать эластичные стенки. А Чон пытается безотрывно смотреть на старшего, держа зрительный контакт. И Юнги это нравится. Нравится смотреть, как Чонгук нервно прикусывает губу и всё время пытается опустить взгляд от смущения. Когда Чонгук привыкает Мин добавляет второй и толкается уже более уверенно, и Чон протяжно стонет, когда старший попадает по простате. Юнги целует коленки Чонгука, внутреннюю сторону бедра, шепча: — Мой хороший Чонгукки. И Чонгук кажется рушится от этих слов, протяжно стонет. Он хочет слышать эту фразу постоянно, хочет быть для Юнги самым хорошим, хочет получать всегда такие нежные поцелуи. Мин добавляет третий палец, всё время попадает по простате, и Чонгук захлебывается в своих стонах, потому что пальцы Юнги слишком идеальные. Не такие, как у Чона. Чонгук пытался из интереса растянуть себя и получить от этого удовольствие, но только вот ничего из этого не вышло. Младший испытал в тот вечер только лишь дискомфорт. Пальцы Юнги идеальной длины и так точно попадают по комку нервов, принося чистое блаженство. Юнги вынимает пальцы, слышит неудовлетворённый вздох Чонгука. Мин берет в руку смазку и выдавливает, размазывает по члену, томно охая. Возбужденная плоть слишком ярко отзывалась. Мин разводит ноги младшего, направляет головку и плавно толкается внутрь с протяжным стоном. Внутри Чонгука слишком узко и так приятно, что старшему хочется забыться, начать быстро вколачивается в податливое тело, но он не может сделать больно своему милому Чонгукки, потому что обещал, что никогда не заставит младшего страдать. Чонгук тихо шипит, впивается ногтями в бедра Юнги, весь сжимается. И Мин тоже чувствует весь дискомфорт, потому что младший сжимается слишком сильно, болезненно сдавливает член внутри себя. — Расслабься, — успокаивающе шепчет Мин, гладит Чонгука по животу. — Ты самый лучший. Такой хороший. И эти слова действуют на Чонгука так сильно, что он и вправду начинает расслабляться. — Поцелуй меня, — просит Чонгук, облизывая губы, и Юнги не может отказать. Старший наклоняется, припадает к искусанным губам и целует, размеренно толкаясь внутрь до конца. Чонгук стонет, больно впивается ногтями в плечи. И Юнги замирает, даёт Чонгуку привыкнуть. — Я люблю тебя, — говорит Юнги, проводя ладонью по волосам. Чонгук сейчас и вправду слишком красивый. Запыханный, с такими расширенными зрачками и искусанными губами. Совершенство. — Я тоже люблю тебя, — Чонгук нежно гладит Юнги по щеке. — Пожалуйста, двигайся. И Юнги начинает медленно толкаться, выбивая с каждым движением тихие стоны. Чонгук ощущает, как по щекам начинают течь слёзы, и он даже не знает от чего. Ему не больно, он просто чувствует слишком сильное счастье от того, что может чувствовать Юнги буквально везде. — Мы можем остановиться, — произносит Мин, заметив слёзы младшего. — Если тебе больно. — Нет, не нужно. Я просто слишком счастлив. И Юнги вспоминает, как Чонгук также заплакал, сидя на коленях старшего, когда тот мастурбировал ему, доводя до края. И Мин понимает, что наверное это своеобразная особенность тела Чона. Чонгук внезапно стонет, когда головка члена Юнги проезжается по простате, и Мин повторяет снова и снова. И голос младшего срывается, стоны становятся хриплыми, но всё равно слишком красивыми. — Ты самый лучший, Гуки. И ты только мой, — выдыхает Мин, снова припадает к губам, нежно целуя. И Чонгука слишком сильно прошибает от этих слов, от аккуратных прикосновений Юнги к его губам. Это всё слишком запредельно прекрасно. И Чонгук даже не знает, за что он заслужил эту эйфорию. Чонгук кончает первый, забрызгивает весь живот, ловя очередной крышесносный оргазм за этот вечер. Мин делает пару толчков, выходит из тела Чонгука и изливается на бедра того. Юнги тут же ложится рядом с Чонгуком. — Хён, я так устал… — шепчет Чонгук, прижимаясь к старшему, обнимая его за талию. — Нужно принять душ. — Хён… мне так лень. Я кончил три раза, и кажется, что я потратил все свои силы, — хнычет Чон, потираясь носом о плечо Юнги. В теле младшего и вправду уже не осталось ни капли энергии, хочется лишь только спать, вот так прижимаясь к Мину. — Но принять душу нужно, ты же не хочет утром отдирать мочалкой засохшую сперму? — Ладно, хён, убедил.***
После душа, когда Мин успел даже поменять постельное бельё, Чонгук, будучи лёжа в кровати и обнимая Юнги, внезапно произносит: — Хён, если я устроюсь на подработку летом, давай съездим на море. Хотя бы на один денёчек. Я всю жизнь мечтал его увидеть. — Хорошо, Гуки, а сейчас давай спать. Юнги не может отказать Чонгуку. Он будет усердно работать, откладывать деньги на поездку, но исполнит мечту младшего. Чонгук и вправду самое дорогое, что есть у Юнги.