***
В двери повернулся ключ, и я застыла на месте. – Ёбаный в рот, что здесь происходит?! – на пороге возник Шеннон, тут же бросаясь на колени рядом с братом. – Я... Я не знаю... Кажется, он упал и ударился головой... – я судорожно нажимала на кнопки телефона, но онемевшие пальцы не желали слушаться, и я никак не могла попасть по нужным цифрам. С раздражением выхватив у меня мобильник, Шенн оглушительно заорал в трубку. – Скорую, срочно! 201 Шоссе, 17 Палм стрит! – Крупная авария на Лонг-Айленд, все машины на выезде! Ближайшая к вам в 30 минутах езды! – отчётливо завибрировал женский голос в трубке. – Чёрт с вами, я сам отвезу его! – подхватив бессознательное тело брата на руки, Шеннон стремительно сбежал вниз по ступенькам, не дожидаясь лифта. Я не была уверена, правильно ли он поступает, ведь я слышала, что обычно пострадавшего нельзя двигать до приезда медиков. Но где-то в глубине души я была благодарна высшим силам, за такое бесцеремонное появление Шеннона. Если бы не он, не знаю, как бы я справилась с этой ситуацией. Я совершенно не владела собой. Набросив первую попавшуюся под руку одежду, я бросилась вдогонку. На ходу запрыгивая в машину Шеннона, я видела, как на заднем сидении Джаред истекает кровью, и бормочет что-то невнятное.***
Час ожидания в приёмном покое казался вечностью, мы с Шенноном не проронили ни слова, молча подпирая стены больничного учреждения. Наконец, к нам вышел молодой доктор, и ободряюще улыбнувшись, похлопал Шенна по плечу. – Всё обошлось, правда пришлось наложить несколько швов! Мы проверили жизненные показатели, похоже у вашего брата подскочило давление, и он потерял сознание. В любом случае, полученная черепно-мозговая травма не смертельна. – Почему подскочило давление? – не унимался Шеннон. – Это ещё предстоит выяснить. Возможно нервы. Или наследственность. У вас в семье есть гипертоники? – врач бегло взглянул на часы, видимо желая закончить разговор. – Можно к нему? – проигнорировал вопрос Шенн, заранее зная ответ. – Только родственники, – произнёс доктор, и окинув меня строгим взглядом, удалился. – Не обижайся, думаю тебе лучше вернуться в квартиру Джея, – Шеннон сухо чмокнул меня в щёку, и развернулся, чтобы уйти. – От чего мой брат мог перенервничать настолько, чтобы потерять сознание... и раскроить себе голову? – снова повернулся он ко мне. – Не знаю, – почему-то соврала я, растерянно теребя рукав фланелевой рубашки в красно-чёрную клетку.***
Только сейчас я заметила, что в спешке надела его рубашку. Она всё ещё хранила его запах, и я со вздохом втянула его в себя. Почему я чувствую себя так, словно виновата в том, что случилось? Я ведь не могла знать, что для Джареда наш первый раз окажется настолько стрессовым событием... Чувство одиночества и ненужности охватило меня, и я не знала, что делать. Вернуться одной в квартиру? А как же Джа? Да, с ним побудет Шеннон, а меня всё равно не пустят... Я пока ещё никто для этой семьи. По крайней мере, официально. Нет... Я не могу оставить его. Я поклялась. Тихо приоткрыв дверь, за которой скрылся Шенн, я тенью просочилась внутрь, и встретилась с его взглядом, преисполненным жалости. Мне кажется, или ему жаль... меня? Не успела я задать этот вопрос, как мой взгляд остановился на лежащем теле Джареда с перебинтованной головой. Сердце сжалось от желания облегчить его боль, и я вопреки запрету врача, приблизилась к койке. – Любимый... Приоткрыв свои, небесного цвета глаза, и медленно проскользив по мне взглядом, Джаред безразлично повернулся к брату. – Кто это, Шеннон?