Утрата

      Темнота и сырость катакомб пронизывает до костей — не верится, что наверху погожий осенний день, пришедший на смену грозе.       Уилл пробирается в бесконечных лабиринтах, куда спустился, следуя за Ганнибалом, как всегда опускался вниз, в глубину, ведомый им.       Грэм, словно ищейка, идет на запах — сквозь затхлость он чувствует аромат Ганнибала, его сдержанный парфюм, еле заметный оттенок его собственной кожи… Он знает, что Лектер здесь, но не может найти его. Происходящее напоминает дурной сон. Их всегда разделяет всего одна стена — так, как раньше. Одна стена — физически и духовно.       Доктор не идет ему навстречу — ловко ускользает, оставляя агенту только следы в пыли. Уилл касается ее и растирает кончиками пальцев, некстати вспоминая про пепел кремации. Так сгорела вся его жизнь. Остался лишь прах. И повинен в этом Ганнибал — но только ему под силу все исправить, собрать чашку Грэма из осколков. Он понял это, когда спускался в катакомбы — понял, за чем пришел. За помощью, за надеждой. Не за прощением, не за местью. За помощью. Пусть выполнит свою чертову клятву Гиппократа и поможет своему пациенту начать жить дальше!       Неожиданно Уилл с тоской понимает, что Ганнибала ему не найти. Он будет лишь водить его по этим подвалам, маня запахом, звуками на грани галлюцинаций, следами… — Ганнибал! — кричит Грэм, его голос многократно повторяет эхо. Ему уже безразлично, услышит его Лектер или нет. Он должен сказать.       — Ганнибал, я прощаю тебя!       Нет, это не то, что следует сказать. Это не правда — он никогда не простит, некоторые раны не срастаются. Нужно другое. Настоящее.       — Ганнибал, я люблю тебя! — голос срывается, выходит совсем не громко, но эхо заботливо подхватывает признание, оно отражается от стен, и Уилл словно видит искры от этих ударов. Дыхание перехватывает от собственного сумасбродства, от боязни обнажить свою душу перед другим, пусть и настолько близким.       Но дело сделано. Услышал он или нет — уже не важно. Пусть прекрасная нимфа Эхо носит эти слова по лабиринту, пусть они останутся ей, так и не узнавшей ответной любви.       Агент покидает катакомбы, так и не увидев, как доктор Лектер всего в одном повороте от него медленно прислоняется к холодной стене, на мгновение потеряв самообладание.