та что

У неё ожидаемо появляется парень. Губы зацелованно-припухлые, глупая улыбка, пока взгляд упирается в экран телефона, и розоватое пятно у шеи. Антона злит. До крайности, до зубного скрежета и до раздраженного: — Кристина Михална, мы вам тут не мешаем пялиться в телефон? Майкл вскидывает брови, останавливая вилку на полпути ко рту, Машка усмехается, пряча глаза в тарелку, а Кристина не сразу соображает, что он обращается к ней. Моргает пару раз, — улыбка стирается до нелепого м е д л е н н о, — и хрипло цедит: — А вам, Антон Львович, какое дело? — Свет яркий есть мешает. Он оправдывается жалко, где-то на уровне Кузи, который безразлично точит пельмени. Брови Кристины сходятся в одну точку, будто думала, что он снова шутит. Будто она до сих пор уверена, что он с ней играет. Третий месяц. Третий, сука, месяц, как их заселили в этот клоповник вместо клоповника старого, и Антон видит её симпатичное (равнодушное) лицо каждое гребаное утро. "Пошёл ты" вместо "доброго утра". Кофе с коньяком после каждого "хватит". Он терпеть не может её редкие улыбки, когда ему удается не накосячить, потому что они к чертям стирают все попытки забить на неё. А теперь у неё появился парень. С у к а.

***

— Тох, чем тебе кузин Герман так насолил? Ты его сейчас несуществующих мозгов лишишь. — Ты его видел? Видел? Да он же... дрищ бородатый. — Я так понимаю, ты про кристинкиного Серегу? Старичок, это жизнь, бывает, что девушек уводят у нас прямо из-под носа. Увы и ах. Я знаю верный способ излечить душевные раны. Клуб, двести грамм и какая-нибудь красотка с третьим размером сотрут все твои тревоги. — Да пошли они оба.

***

Она ведь даже почти не меняется. Всё так же язвит при каждом удобном случае, читает книжки на диване в общей комнате и никого не приводит в блок. Антону ничуть не смешно. Ему хочется, чтобы Сережа оказался тупой игрой его воображения, а Кристина продолжала оставаться ничьей. — Что, сегодня без романтического свидания? Быстро у вас бытовуха началась. Развести её на крики и ругань, чтобы мгновенно дала повод покричать, избавиться от накопившейся ревности, что не дает нормально соображать. — Мартынов, чего тебе? Сидит, помешивает ложкой чай с характерным звенящим звуком. Смотрит, подняв синие глаза чуть ли не устало. Ссориться с ней хочется до трясучки. — Ничего, скажи своему хахалю, чтобы не появлялся в моём клубе. Рожу его видеть тошно.

***

Его хватает до следующей недели, потому что в итоге виски лезет не в то горло, а кристинин взгляд на работе (снова приталенный пиджак, темные брюки и слегка завитые волосы) буравит прямо по вискам. — Тебе не надоело пить? — Иди работай, а. Я тебе деньги не за нотации плачу. Поджимает губы и уходит. Гордая. Какая она, мать его, г о р д а я.

***

От неё пахнет кофе и сигаретами, а ещё немного духами с чёрт пойми какими нотками и их общажным кондиционером для белья. Антону необходимо находиться рядом и дышать, дышать, дышать, заполняя лёгкие до краев. — Ты хотел чего-то? — У тебя случилось что? Час уже сидишь в одну точку смотришь. Ему кажется, что она не ответит. Как всегда сделает вид, что его не существует на одной с ней планете. — С парнем рассталась. Антон пытается не улыбаться открыто, напускает сочувстствующий вид (спасибо господи, он хорошо притворяется) и нарочито вздыхает. — Да забей на него, он так себе был. Кристина хмыкает, с иронией глядя на него, пальцами постукивает по керамической кружке. — Спасибо, Антош, за поддержку. А н т о ш. Чтобы добить его одним словом. — Обращайся, всегда рад помочь. Они переглядываются словно бы их общей шутке. Антон решает, что завтра будет новый день. .... и однажды Кристина заметит то, что он знает давным-давно. Им с у ж д е н о.