Мальчик с хвостиками

Как говорят философы: «только мы решаем, каким для нас будет следующий день». Но бытовой опыт говорит нам, что это всё брехня собачья, и верить всем этим чокнутым не стоит. Скорее всего, именно так охарактеризовала себя в это утро Алиса, которая еле-еле волочила свои ноги за собой, забывая обо всех приличиях при собственных гостях. Если что-то сейчас и зависело от неё, так это выбор завтрака или обеда, так как время близилось к двум. Салли с охом уронил бокал с чаем на стол, из-за чего половина скатерти стала одним коричневым пятном. В это же время Ларри со вздохом отвлекся от мытья посуды и с сожалением посмотрел сначала на несчастный стол и спущенного друга, а затем с более громким стоном взглянул на девушку, которая была в одних трусах и майке, а то, что было на её голове нельзя было описать даже примерно. Фишер убрал кружку, и под общее молчание начал сгребать труды своей оплошности, стараясь не смотреть в сторону подруги, лишь тихо пожелал доброго утра и спросил: «Не стоит ли тебе одеться?». Но Алиса словно и не слышала эти две реплики. Запихнув локоны назад, она с жадностью осмотрела помещения, её живот требовал топлива.  — Ты чем всю ночь занималась, красавица? — язвительно спросил Джонсон, вытирая руки об розовое полотенце. Но снова слова были проигнорированы, Родж с упоением обнаружила на плите кастрюлю, как затем оказалось, со спагетти. Выложив почти всё, она в один присест проглотила всё, что было в тарелке, даже толком не жуя. Салли заботливо поставил стакан воды, но смотря при этом на противоположную стену. С такой же скоростью вода исчезла из стакана, и Алиса со всей дури шлёпнулась головой об стол, засыпая почти тут же. В ужасе, Сал поднял девушку за плечи, та только сонно моргала, мало что соображая. Джонсон покачал головой и, на пару со синевлаской, дотащил несчастную в ванну, где на полную включил душ. Как и ожидалось, криков было немерено, а праведного гнева и того больше. Придя, наконец, в адекватное состояние, младшая Родж с визгом вылетела из ванны, но тут же падает вперёд на живот, тем самым показывая прекрасный вид на прозрачные из-за воды розовые труселя. В этот же момент бедный влюбленный с писком закрывает глаза руками, но сквозь пальцы рассматривает интимное место подруги, краснея всё больше. Лар снова стал единственным благоразумным человеком и с усмешкой накинул халат на промокшую, пока та вставала с пола.  — От тебя одни проблемы, — без упрёка сказал Джонсон, — Ты всю ночь не спала?  — А что, если да? — чихнула она, — Психи вы! — бросила девушка, — Знаете как холодно под ледяной водой? А я знаю! Я устала как собака, а вы меня убить решили?  — Фактически, тебя облил душ, а не мы, — уточнил синеволосый, свободно вдыхая воздух, — А ты совсем о себе не думаешь! Ты и так плохо спишь, зачем всё усложнять? Хозяйка дома с обидой шмыгнула носом, выражая недовольство и правильность своего поступка:  — Между прочим, у меня была важная причина! — она присела на стиральную машинку, согреваясь в теплом халате. — Чтобы обдумать всё, конечно же, нужно много времени!  — У тебя столько же мозгов, что и у рыбы, — съязвил друг, — Хотя тогда понятно, что информация к твоим полушариям поступает так долго.  — Как же смешно! — разозлилась Ал, сверля шутника взглядом, — В отличие от тебя, у меня они хотя бы есть!  — О чём это ты так долго думала? — поинтересовался Сал, присаживаясь на бортик ванны и выключая душ. Родж наклонила голову в сторону, будто снова засыпая, но, протерев красные глаза, замычала:  — Что меня может сейчас интересовать? Я долго думала над всей этой фантастикой и никак не могла понять… Она замолчала. Затем нахмурившись, продолжила:  — По какой-то неизвестной мне причине, я стала видеть то, что видеть, в принципе, не должна. Никогда не сталкиваясь с подобным, меня втянуло в этот безумный вихрь. И, скажу без вранья, — Алиса повернулась к слушателям, — Первая моя догадка о том, что могло быть причиной всего безобразия, эта ваша дружная команда. Но затем стало ясно… — пронзительно чихнув, продолжила, — Что всё было запланировано задолго до нашей встречи.  — Ты заболеешь, — произнёс Фишер и нерешительно подошёл к двери, — Нужно надеть тёплые вещи. Родж спрыгнула с нагретого места и с сопливым носом завернула в свою комнату, не умолкая:  — Дядя Саймон, по какой-то причине, загадал именно это желание и именно Нокффел стал выбором. Разве это может быть простым совпадением? — рассуждала девушка, сбрасывая с себя халат и мокрые вещей, пока друзья стояли спиной к ней. — Он надеялся, что я узнаю о маме, о культе. Но зачем? Пусть мама и участвовала во всём этом, разве меня это как-либо касалось? — Ал небрежно накинула кофту и натянула джинсы, — И почему именно сейчас всё всплыло? Пока что, я не очень понимаю эти моменты.  — Зато я понимаю, — Джонсон, рассевшись на полу и заметив помятый листок, протянул его подруге, — Похоже, твоё. Алиса развернула лист, в это же время обращаясь к Ларри:  — Тогда посвяти меня в свои догадки. Думаю, двенадцать часов на раздумья не смогут сделать меньше, чем твои умозаключения за пару минут.  — Тут и так всё ясно, — вмешался Сал, присаживаясь рядом с парнем, — Похоже, все считали, что возможность видеть призраков у тебя присутствует. Потому и отправили туда, где всё ими кишит. На их месте я бы поступил также.  — Я и не думала, что ты такой же бесчеловечный, — хмыкнула Родж, рассматривая цифры на бумажке, — На самом деле, ночью ко мне приходили духи со всего этого дома. Уж не знаю как они обо мне узнали, но всё как один требуют помощи. И уже после длинных дискуссий вопрос о том, как же всё так обернулось, появился сам собой, — она протянула лист ребятам, — Вы не знаете, что это за номер?  — Понятие не имею, — выдохнул Джонсон, — А какая помощь от такой мелочи, как ты? Если только на перекус…  — Многие призраки хотят связаться со своей семьёй, и Алиса может стать их ниточкой, — размышлял Фишер, тоже глянув на номер, — Но ты же не могла прогнать их всех, ведь так?  — Да с ними попробуй поспорить — смерть их уже не пугает и времени более, чем предостаточно. Пришлось установить график и теперь придется за ближайшую неделю обойти соседей. Уж не знаю, как я это сделаю, но раз пообещала, стоит хотя бы попробовать.  — Такое ощущение, что до тебя был другой человек, кто разбирался во всех делах, но теперь его нет, и как только появилась ты, они слетелись как пчелы на мёд. — Ларри лёг на пол, смотря в белый потолок. — А что за номер-то? Любовник?  — Мне это дядя Саймон дал. Даже не представляю, чей он.  — В результате, мы узнали, что подстроили всё ещё давно, для чего — непонятно, но твоя способность может быть полезна культу, как и ваша Библия, хотя во втором случае верится с трудом. В принципе, на этом всё, — заключил Салли, — А сейчас, ложись спать, твои силы не бесконечны. Послышался трель звонка, что немного напугало и удивило, гостей сегодня никто не ждал. Алиса спешно подошла к двери, после чего заглянула в глазок и увидела бледное лицо девушки, в нем было даже тяжело узнать Эш. Распахнув дверь, гостья буквально упала в объятья хозяйки, которая была гораздо ниже. Дотащив еле живую подругу на полуразрушенный диван, Родж отослала друзей за водой и аптечкой, не на шутку перепугавшись. Эшли с жадностью выпила воду, но нюхать всем известный нашатырь и таблетки отказалась, буквально захлебываясь в собственных словах:  — В больнице, Мари, плохо! Ник совсем… А вдруг… Всё отвратительно! Нужно идти… — она задыхалась от переполнявших чувств, при этом пытаясь формулировать фразы более логично, но в итоге получилась околесица. Лишь имя лучшей подруги смогло навести на мысли, и Алиса пулей помчалась к курткам, проклиная всех богов и дьяволов. Лар, словно выражая общее мнение:  — Пи****, вот и отдохнули. *** В обычной палате больной уже не было, после неё остались лишь немного вялые цветы и пакеты подарков, как на память. Там же, на стуле Ник, схватившись за голову. Эш тихо села рядом и обняла его за плечи, убаюкивая. Выглядел он удручающе, ещё вчера он был более румян и свеж, а сейчас таких тёмных мешков под глазами можно увидеть только у Ларри в его бессонные марафоны. Салли и Джонсон подниматься не решились: в этой ситуации они были лишними, лишь Родж заглянула в белую комнату, увидев всё это запустение и старого друга, который даже толком поднять голову не мог, не то что шевелить губами. В это время в душе младшей Родж что-то со звоном разбилось и упало вниз, самые страшные предположения всплывали в сознании одни за другими, делая полнейший хаос и панику. Эшли сама еле держала себя в руках, но когда окружающим нужна была помощь, она безропотно делала то, считала нужным. Вот и сейчас Эш заставила Алису сесть на койку, но невольно оборачивалась на парня. Ал схватила подругу за рукав, отказываясь отпускать, и взмолилась:  — Ты молчала всю дорогу, и я правда хотела дождаться, когда мне объяснят добровольно, но не могу! Скажи, что случилось? Где Мария? Где она?!.. — она замолчала, одна мысль никак не давала ей покоя, — Если… Если её нет… Нет на этом свете… Так и скажи! Я переживу, я правда пройду это, только не заставляй меня ждать ответа ещё больше минуты! — Алиса заплакала, смотря прямо в карие глаза напротив, — Ожидание смерти хуже всякой смерти, так что не молчи! Эш присела рядом, хотя злая мед. сестра запретила мять кровать.  — Мари жива. Но её ноги…  — Что ноги? Что не так?!  — Её способность ходить… Под сомнением…  — Не увиливай! Говори прямо!  — Мари сейчас на сложной операции, и если она не удастся, она останется калекой на всю жизнь.  — Калекой… На всю жизнь? — пораженно повторила Родж, —Почему?! Всё же было хорошо, разве…  — Ты ведь сама всё прекрасно понимаешь, — глухо и внезапно произнёс Ник, — именно ты причина… Из-за тебя Мари сейчас может остаться…! Ты хоть осознаешь, что натворила?! Он подскочил на месте и наклонился к лицу Алисы, раскидываясь обвинениями:  — Хватило же тебе смелости вернуться сюда, строить из себя невинную овечку и всем вешать лапшу на уши. Наверное, весело было, да? Признайся, мы же все всё понимаем, — после последней фразы он встал и начал бродить по комнатушке, потирая лоб и улыбаясь, — А я ведь почти поверил… Нет, я хотел верить. Каким же я наивным был?  — Ник, пожалуйста, прекрати этот бред, — спокойно попросила Эшли, взяв того за ладонь свободной руки. Но он рывком освободился и приготовился продолжить, как в свою защиту вступила Алиса:  — Я не виновата! Я ни в чём не виновата! Я не хотела этого, я не просила этого! — её голос охрип, но это не мешало полноценно орать, — Я не понимаю и не знаю, в чем ты меня обвиняешь! Я бы никогда не причинила Мари вред, так что я такого сделала, что ты вешаешь меня всех собак?!  — А кто её подговаривал бросится под машину?! Думаешь, я не знаю? Я всё знаю!  — Что за чушь ты несёшь?! Я только хотела остаться в Нокффеле и ничего более. Разве это дурное желание? Да я даже понятия не имею, с какой такой мысли она ушла посреди ночи из дома!  — Переехать она решила! — восторженно рассмеялся парень, — Бросить ты наш решила, а не переехать! Ах ты ж мразь продажная…  — Ник, не надо! — запротестовала Эш, преграждая ему путь, но тот словно её и не видел.  — Замолчи, замолчи! — закричала Родж, закрыв руками уши, — Ты бредишь, это не правда, просто помешательство.  — Ах ты сука! — крикнул он, бросаясь на врага, но та выскочила наружу, и за её спиной послышался громкий шлепок, но это уже мало имело какое значение. Алиса на всей скорости проскочила через лестницу и оказалась в фойе, посетители лишь сочувственно покачали головами, осознавая, что в подобном месте увидеть таких опустошенных и несчастных людей не редкость. Почти добравшись до выхода, где уж точно можно будет спрятаться и не выходить, пока силы не покинут слабое и хрупкое тело, но беглянку с силой потянули обратно, и лишь развернувшись, она вспомнила, что друзья ещё были здесь, и, похоже, переживали не меньше. Но в данный момент, девушке было откровенно наплевать за кого они переживают, да и что с ними будет тоже. В конце концов, они могли остаться дома, никто их сюда не звал. Никто не имеет право её останавливать, тем более задавать тупые вопросы. Как назло, именно это и сделал Салли, не подозревая, что может навлечь на себя:  — Что там у тебя произошло?.. Если тебя обидели, то…  — Пошёл ты со своей помощью! — закричала Родж, вырываясь, — Если ты носишь этот дурацкий протез, это не значит, что ты должен влезать в чужие дела со своей помощью! Оставьте, меня, наконец, в покое! — в сердцах крикнула она, — Со своими проблемами разберусь сама, поняли? Отпустите меня! Тут же тяжесть рук с тела ушла и Алиса смогла без проблем выбежать из больницы и завернуть за здание, так как совсем не хотелось, чтобы простые прохожие видели её слабость. Проникнув на задний двор, где стояли машины скорой помощи, бедняжка остановилась, облокотившись на стену — физическая подготовка тела была просто на низшем уровне, хотя, припоминая недавние прятки от голодного духа, у нее были все возможности войти в спортивную команду. Сейчас же отчаяние поглотило её сознание, и ноги еле держали остальное тело. Скатившись по стенке, она прижалась к холодной стенке, горя изнутри. Жгучая обида и несправедливость буквально жгли её сердце, оставляя открытые порезы. В общем, на что она надеялась? На понимание старых друзей? Сколько их знала девушка, они всегда были ужасными собственниками и эгоистами, как и она сама. И ведь с того времени ничего не изменилось, она эгоистично решила оставить всё в этом городе, не поговорив об этом с Ником и Мари, но они же, после всего даже слушать её не хотят. И где же нахваленное доверие?.. Как же всё это было глупым и нелепым. Здраво рассуждая, Алиса ведь и правда ни в чём не виновата, почему же именно на неё всё шишки? «Хотя, это уже и не важно», — небрежно подумала она, проливая слёзы на темный асфальт, — «Ничего уже не изменить». «Убей их… Ничего же не стоит…» — нашёптывал инородный, но уже знакомый голос, — «Девчонке всё равно смерть…». Алиса зажмурилась, слушать сейчас всю эту дилемму было опасно, смерти ей ничего не принесут, кроме ещё большего горя. «Ты будешь счастлива», — словно он понял ход её рассуждений, — «Ты ведь убила её, убей и их. Двумя больше, двумя меньше — кто заметит?».  — Я не хочу тебя слушать! — взорвалась Алиса, испытав за этот день такое количество стрессов, подобного штурма мозга ей не выдержать, — Заткнись и не смей мне приказывать! «Но ведь её ты убила… Каким же плохим ты была ребёнком, что она умерла?», — он умел надавить на самую.больную мозоль, — «Из-за тебя…»  — Ты что здесь делаешь? — вопрос звучал очень неожиданно, и, слава богу, не в черепной коробке, — Сюда нельзя ходить. Голос принадлежал точно не ребёнку, но и не взрослому. Разлепив красные от капающих слёз глаза, девушка увидела перед собой парня, наверно, её возраста, в больничной пижаме и с костылём под левым плечом, хотя гипса на ноге не было. Его озорные зелёные глаза внимательно изучали лицо нарушительницы. Помедлив немного, он присел рядом, отложив костыль в сторону. Теперь его прямые чёрные волосы падали на его лицо, скрывая полуулыбку.  — Из больницы выбежала, так ведь? — спросил тот, хотя на ответ и не рассчитывал, — Кто-то из родных лежит?  — Подруга на операции, — затравленным голосом ответила Алиса, — Если что-то пойдет не так, то останется без возможности ходить. Зная её характер, ей легче сброситься с моста, чем принять подобное.  — Мда, незавидное у неё положение, — посочувствовал незнакомец, — Я-то понимаю, что это такое. А что же ты не у операционной? Здесь смысла сидеть нет, тем более там тоже можно пореветь и поплакать.  — Друг не пустит… — поникла Родж, пряча лицо в ладонях, — Думает, что из-за меня она сейчас… Предсказывая истерику, парень взял женские плечи и встряхнул всё тело, словно удар током.  — От твоих слёз проку столько же, сколько от песчинки. В любом случае, следует взять себя в руки и просто ждать. Тогда и будешь решать: стоит ли разводить сырость или нет.  — Да куда же мне податься? — вскрикнула Ал, — Домой идти бессмысленно, а шататься по улицам одной, по крайней мере, позорно, — конечно было понятно, что с такими глазами и с запутанными волосами выходить на люди является глупостью. — В больнице же столько знакомых лиц, что тошно.  — Почему же? — заулыбался паренёк, — Можешь вместе со мной пройти через черный ход в моё отделение, ко мне часто заходят одноклассники, потому никто не удивиться, что у меня будет посетитель.  — Брось, ты видишь меня в первый раз, даже имени моего не знаешь.  — А что тебе мешает его сказать?  — Может, ты маньяк и убийца, зачем мне говорить своё имя?  — Мартин Фирс, семнадцать лет, учусь в старшей школе, имею пристрастие к видеоиграм и бабочкам, а также гей, — выдал юноша, но затем почесал голову, — Хотя шучу, я полнейший натурал, но не имею больной фантазии.  — Все вы так говорите, — впервые улыбнулась девушка, — А затем привязываете наивных девушек к кровати и воплощаете все свои желания. Марти лишь хмыкнул и с помощью костыля встал, пошатываясь:  — Какое же у тебя дурное мнение о мужчинах.  — Зато верное. Парень медленно развернулся и запрыгал на одной ноге до поворота, подзывая:  — Так ты идёшь, безымянная дева?  — Алиса Родж, — наконец представилась она, шагая за новым знакомым. Пройдя через открытую дверь и несколько лестничных пролётов, она добрались до четвертого этажа и оказались в коридоре. Он не отличался от того, что был ниже, но инвалидных колясок и бедолаг с такими же, как и Мартина, костылями. Похоже, это была травматология. Марию не поместили лишь из-за настойчивой просьбы родителей, которые ни в коем случае не хотели подвергать дочурку излишним стрессам при виде перевязок и гипса — она это не переносила, хотя в собственных книгах частенько добавляла жестокости.  — Здесь все свои, не стесняйся, — Фирс побрёл налево, и тут же поздоровался с парнем, который был вдвое меньше его, с перевязанной рукой наперевес. Затем пожелал доброго утра старенькой медсестре, и та даже улыбнулась — этот Марти явно популярен. На пути встречались и призрачные тела, но поедать девчонку никто не желал, что было огромным счастьем. Прошли в палату, оказалось, что в одной комнатке было две кровати, от чего Алисе стало неловко: может, сосед не будет рад незнакомой посетительнице.  — На кровати с права сплю я, а на левой — мой брат, но он, как бы сказать… — парень почесал затылок и сел на свою пастель, — Понимаешь, он очень чувствительный, и не всегда может отказать…  — Он сбежал к девушке? — по смущённой улыбке было ясно, что всё именно так, — И как после этого не считать вас озабоченными?  — Слушай, таким путем появились и я, и ты, и все люди в целом! Что в этом такого? Родж лишь хмыкнула и посмотрела в окно — оно выходило прямо на задний двор, где только что они с Марти встретились.  — В больнице мало чем можно заняться, — протянул Фирс, и полез в свой ящик, — Но с другой стороны, такие обстоятельства заставляют работать извилины. Умеешь играть в карты? Ал с энтузиазмом села рядом с ним и размяла пальцы, словно приготавливалась к битве.  — Спрашиваешь! В конце концов, переживания сами собой ушли на второй план, или же мозг, чтобы не прибавлять себе проблем, специально уделял больше внимания именно происходящему, и время, проведенное с новым знакомым, прошло незаметно. Проиграв больше двадцати партий в сухую гостье, Мартин решил перезнакомить Алису со всеми знакомыми ребятами, которых набралось предостаточно, почти весь этаж, и уже после пятой Эрики и девятого Керри, она совсем запуталась в именах и людях, но старалась не выдавать своего незнания и мило беседовала с каждым, да так, что собственного языка перестала чувствовать. На этом время посещений закончилось, и, по правилам, она должна была уходить, но и здесь Марти был впереди планеты всей: раз уж брат не вернётся до утра, то его место должен занять кто-то другой, иначе такой переполох случится, что никто костей своих не соберёт. Хотя, если подумать, по рассказам парня, его брат — Финн — был выше его самого в два раза, как она, маленькая девочка, заменить такого дылду? Но с другой стороны, Родж нечего терять, тем более, некоторое сознание о недавних событий пришло, и было ужасно стыдно сейчас увидеть Салли. Как же она, всегда переживающая за каждое слово в его сторону, а тем более к его протезу — могла сказать подобное? Какой черт её укусил в тот момент? Пусть это и было в порыве гнева, она не имела даже малейшего права говорить такие жестокие вещи. Ей лучше переждать, и в удачный момент как следует извиниться за свой длинный язык. Но на Ника же злость не ушла, даже наоборот, хотелось свернуть ему шею и зажарить на медленном огне его бестолковую голову. Если бы не он, она бы ждала результатов операции как все нормальные люди, а не в чужой палате и чужой кровати. «Всё пройдёт хорошо», — как клятву говорила Родж, боясь даже думать о том, что всё обернётся наихудшим образом.  — Алис, не ёрзай ты так, — поучительно заметил Марти, — Выживет твоя подруга.  — Почему ты лежишь здесь? — проигнорировала его слова девушка.  — Не нравится кровать? Можем поменяться.  — Ты же понял о чём я.  — Я думал, уже не спросишь… — парень вздохнул, — Попал с братом в аварию. У Фина серьезное сотрясение, а мою ногу передавила дверь, да так сильно, что пришлось заменить кость на имплант.  — И сколь тебе ещё здесь быть?  — Довольно долго… Во время операции врач неправильно поставил имплант, потому моя левая нога теперь короче второй. В общем, я не очень понимаю в этих делах, но, похоже, таким и останусь. Наступило молчание. А он не из робкого десятка — не впал в отчаяние, говорит об этом довольно спокойно, что удивительно.  — Не страшно?.. — только спросила Алиса.  — Ну, раньше было… А теперь у меня есть шанс всё исправить. На этом разговор закончился, и оба заснули крепким сном. ***  — Алисочка, солнце моё! — плакала миссис Кроус, стоя около палаты дочери, здесь же был её муж, Ник и Эш. — Спасибо, что смогла приехать, моей дочери очень нужна твоя поддержка… Ох, если бы не командировка, я бы смогла предотвратить всё это! — и снова зарыдала, кругленький мужчина выше её ростом притянул её к своему плечу и поглаживал по спине. Алиса вовремя спустилась вниз: родители Мари, наконец, сумели приехать к самому завершению операции, и сейчас, с минуты на минуту, будет ясен исход. Ник стоял подальше, понурив голову и обнимал Эшли, которая так же плакала, не вынося такого напряжения. Лишь младшая Родж пыталась держать себя в руках и проливать как можно меньше бесполезных слёз.  — Всё будет хорошо, — приговаривала Алиса, пытаясь подбодрить женщину, — Мария сильная, она сможет, только нужно верить, что господь бог её защитит. Мама Мари была безумно религиозна, потому тут же приободрилась и подняла взгляд в потолок.  — Да, да! Он не оставит мою девочку… Мистер вздохнул и благодарно кивнул Родж — он всегда был немногословен, но любовь к его девочкам была сильной и всеобъемлющей. Из дверей операционной вывезли каталку, на ней же лежала Мари, и у всех перехватило дыхание. Она всё ещё спала, и как либо разбудить было тяжело, но присутствующие затаили дыхание. Шагая за медсестрами, которые катили девочку, и врачом, родители начали осыпать их вопросами, но доктора лишь махнул рукой:  — Всё узнаем на протяжении этих двух часов. Ответ никого не утешил, но заставил замолчать и запастись терпением: после таких долгих операций узнать что-то наверняка никак не получится. Вся их маленькая группа завалилась в маленькую палату, и взволнованные родите кинулись к Мари, целуя её бледные щёки. Друзьям лишь пришлось стоять в сторонке, от чего напряжение между ними только возрастало, затаенная обида на друга только съедало душу изнутри, потому Алиса решила выйти на улицу и подышать свежим воздухом, тем самым пытаясь привести мысли в порядок и успокоится на ближайшие часы. Её ухода, в принципе, никто не заметил.  — Ну и начало дня… — протянула Родж, потирая вески: слишком много переживаний и информации за такой короткий промежуток времени. Позади послышались шаги. Это был Марти.  — О, ты здесь. Зачем вышел?.. Но её фраза застряла где-то в горле, боль от удара по голове разлилась по всему телу. В глазах потемнело, а голова затрещала. Второй удар пришелся в живот.