- - -
Кирью прогуливался по городу, чувствуя себя разбито. Всё это время, что он проводил в городе, заставляло его чувствовать себя обессиленным снова и снова, и он уже порядком уставал от этого чувства. Холодный декабрьский воздух пробегал холодком по телу. Дате не удалось найти что-то, что могло бы помочь, и ситуация начинала казаться всё более тяжёлой для Кирью. Он бесцельно бродил по городу, практически не замечая тех, кого приходилось убедить физически, чтобы спокойно пройти. Кирью подумал, что ему бы действительно стоило бы вернуться в «Серену», завернув при этом на аллею Тенкайчи. Ему ничего не оставалось, кроме как вмешаться, когда он заметил банду подростков, набросившихся на какую-то леди. После того, как он смял мусорный бак о их головы и распинал их лица, леди в благодарность отдала ему электрошокер. Идя вдоль Тенкайчи, Кирью удивлялся, что мешало людям, которым он помогал, самостоятельно воспользоваться шокерами, которые, казалось, были у них без видимой причины. Он направлялся к круглосуточному магазину — он должен был захватить что-нибудь поесть для Харуки — когда мужчина сунул ему в руки бумажные платочки*. Побыть немного в покое было просто невозможно в этом городе. Зайдя в «Поппо»*, Кирью прихватил две коробки бенто. Он расплачивался за покупку, когда кассир обратился к нему. — Хотелось бы вам это потеплее? — Хм? Он определённо имел в виду бенто, дошло до Кирью. Что ж, один из них определённо не помешало бы погреть, прежде чем он вернётся в «Серену». — Да, конечно. — Правда что ли!? Тогда выметайся на улицу! Кирью только сейчас присмотрелся к кассиру, и... — Маджима-сан? Конечно, Маджима-сан. Кирью не встречался с объектом своих снов со вчерашней последней битвы, которой едва ли было достаточно, чтобы удовлетворить, казалось бы, неутолимую жажду Маджимы до битвы. Он должен был ожидать его появления, так или иначе. Но чего он точно не ожидал, так это того, чтобы тот просто поймал его вот так, в магазине. Что он сделал с настоящим кассиром? — Мне было так скучно и холодно. Но драка с тобой определённо меня согреет, Кирью-чан! — Если вам холодно, может, стоит одеться потеплее хоть раз. Вам не обязательно биться со мной чтобы... согреться, — Кирью не знал, к чему была эта пауза, но она случилась. Как и обычно, выражения Маджимы были странными, и в ответ на «разогреть его» в мысли Кирью ворвались немного другие вещи. Блядь. Кирью чувствовал, как его тело наполнилось жарой в не очень комфортном смысле этого слова. Маджима выпустил звук разочарования. — Но ты сказал, что хотел потеплее! — тон его голоса сменился на низкое мурчание, которое заставило встать дыбом волосы на затылке Кирью. — Так что давай уже предприми что-нибудь погорячее уже.* Кирью чувствовал, как он начал потеть. Всегда ли. Всегда ли Маджима звучал настолько... Странно намекающе на что-то неприличное? Или это просто под влиянием его снов? Это становилось крайне нелепым... — Ладно. Я... согрею вас или что там ещё, — сдался Кирью. Маджима приподнял бровь и хмыкнул. — Что, — произнёс Кирью более утвердительно, нежели вопросительно. — А, ничё, — ответил Маджима, перепрыгнув через стойку и направляясь к выходу. — Вытаскивай уже свою жопу сюда, чтобы ты смог меня приятно согреть, Кирью-чан! Кирью помедлил в магазине, пытаясь не думать о том, что слова Маджимы пробуждали в мыслях. Он помотал головой, забирая бенто и следуя за Маджимой наружу. Кирью только и надеялся, чтобы в этот раз стычка прошла более гладко.- - -
Не прошла. В пользу Кирью, драка с Маджимой казалась даже сложнее, чем в последний раз. И сейчас действительно было неподходящее время для замечания тех деталей, которые Кирью замечал, как только его разум спешил выцеплять их. С каждым движением Маджимы его пиджак двигался с ним — раскрывая немного больше его оголённый торс, что позволяло Кирью украдкой разглядывать переднюю часть его татуировки. Когда он повалил Маджиму на асфальт, обрушив на него ближайший байк, он отметил, как его стоны были кошмарно похожи на те же, что он издавал во снах Кирью. Кирью получил несколько больше, чем он ожидал, пинков по лицу от серебристых носков его туфлей. Маджима был крайне искусный, когда его ноги находились в воздухе, на что было достаточно сложно не отвлекаться. Их битвы, в большинстве случае, были похожи на танцы. Не размеренные, но романтичные; они сталкивались друг с другом снова и снова, и Маджима, определённо, сбивал их ритм в нечто непредсказуемое, что выбивало последнее дыхание из обоих. И всё ещё это напоминало Кирью танец. ... Пока он не был вынужден резко остановиться, когда Кирью, удачно прижав Маджиму к стене, с размаху приложил правый кулак прямо к центру его лица с громким хрясь. Это... Не могло быть хорошо. — Оу, дерьмо...! Маджима слишком выдохся, чтобы сопротивляться хватке Кирью — как и сам Кирью слишком выдохся, чтобы держать его, если он снова попытается напасть — но он поднял свою руку в перчатке к кровавому месиву, которое было его носом. Кирью чувствовал необходимость извиниться, когда Маджима смотрел на кровь, размазанную по чёрной перчатке со странной озадаченностью. — Ты сломал мне нос. — Я... — Это значит, я тебе нравлюсь, Кирью-чан? Внезапная перемена в тоне Маджимы выбила Кирью из колеи. Его одинокий глаз блестел всем и сразу, и только несколько из них Кирью узнавал — наслаждение, азарт и что-то опасное, что заставляло его кожу покрыться мурашками. Кирью отрывисто дышал. Его сердце всё ещё бешено билось после из битвы и, возможно, чего-то ещё, и одежда чувствовалась некомфортно тесной. За один короткий момент каждая рациональная мысль пропала где-то глубоко внутри. Казалось, будто не он контролировал своё тело; будто кто-то ещё сжал волосы Маджимы и сокрушил их губы вместе настолько яростно, что тот ударился затылком о стену позади. Это закончилось настолько же внезапно, насколько и началось. Кирью чувствовал, насколько горячей была его кожа, и чувствовал вкус крови на его губах. Маджима затяжно просвистел. — Ну только глянь на это. Не знал, что ты на такое способен. Маджима усмехался — не своей ухмылкой, обнажающей его зубы и превращавшей выражение во что-то более маниакальное, чем улыбка. В его взгляде было что-то нечитаемое. Кирью пришлось отвести взгляд; вся его рациональность, казалось, вернулась в одно мгновение, и он моментально осознал, что он не должен был этого делать. Он отступил назад, отпуская Маджиму из своей хватки. Он пытался игнорировать то, как обострились его чувства и то, как, он знал, Маджима смотрел на него. — Это... стало теплее, Маджима-сан? — Кирью пытался контролировать уровень голоса. — Ха? — Маджима всё ещё прислонялся к стене, брови моментально сошлись вместе в смятении. — А, верно. — выдохнул он, вспоминая, к какому причудливому способу ему пришлось прибегнуть, чтобы принудить к бою своего любимого Дракона Доджимы. Маджима сделал шаг навстречу Кирью, и тот ощутил себя в капкане узкой аллеи. — Хер знает, — пробормотал он с ухмылкой; кровь всё ещё хлестала из его сломанного носа. — Думаю, мне бы понадобилось чё-нибудь более основательное, чтобы действительно стало. — Нет, — резко ответил Кирью, нервно сглатывая. — Я уже поучаствовал в вашей битве. — Жадина, — выдохнул Маджима, заметно расстроенный. Кирью задумался, придётся ли ему биться снова — было невозможно знать наверняка, каким станет его следующий шаг. — Но, ты прав! Маджима сказал это настолько внезапно, что Кирью почти вздрогнул. Он не сопротивлялся, когда Маджима наклонился настолько близко, что его губы слегка задевали ухо Кирью. — Так что стоит тебе быть готовым ко мне в следующий раз. Дыхание Кирью замерло где-то в горле. — Увидимся, Кирью-чан! Кирью наблюдал, как Маджима уходил прочь, даже веселее, чем обычно. Вдруг, его сны перестали казаться чем-то настолько отдалённым от реальности. Он направился в сторону «Серены», только сейчас обнаружив, что он совсем забыл о бенто, которые привели его к изначальному месту стычки.- - -
— Блядь... сильней, Кирью-чан — трахай меня, чтобы я поверил... Маджима страстно дышал под Кирью, и он чувствовал, как его ноги сжимали его спину. Кирью ощущал, насколько тесно было внутри; капельки пота стекали по его спине с жаром, норовящим обжечь его тело. Как Маджима и говорил ему, он ускорил движения до неистового темпа; громкие стоны, вырывающиеся из губ Маджимы, раздавались в ушах Кирью с оглушительной силой. Он был громким — конечно, был; конечно, Маджима был бы таким громким, таким необузданным, таким дико выгибающимся под его телом в наслаждении. Ногти Маджимы раздирали спину Кирью, на что он ответил болезненным хрипом. Это не было неприятным; скорее, прямо противоположно. Резкая боль на спине только способствовала растущему удовольствию Кирью. Кирью нравилось смотреть на лицо Маджимы, пока он трахал его. Маджима был раздет полностью, буквально до дикого животного, каким он был и всегда был бы. Более того, он выглядел нуждающимся в Кирью — нуждающимся, чтобы он трахал его сильнее, нуждающимся, чтобы он касался его, нуждающимся, чтобы он смотрел на него. И Кирью делал всё это. Глаз Маджимы был закрыт от наслаждения; Маджима ругнулся сквозь сжатые зубы, прежде чем громко вдохнуть, когда крупный член Кирью скользил в нём наиболее приятным способом. Взгляд Кирью блуждал по его телу, остановившись на татуировке. Линии были расплывчатыми, будто двигаясь по коже. Он наблюдал, как две змеи скользили на груди, открывая и смыкая пасти, и красные лепестки вздрагивали под ними. Кирью стоило задуматься о том, как странно двигались очертания татуировки. Но он не стал — не мог, всё ощущалось таким, каким должно было быть. Ему было, на чём сосредоточиться. — Ох ёбаный, блядь... Маджима издал сдавленный вздох, когда Кирью двигал руку туда, где они соединялись. Он охватил напряжённый член Маджимы, прижатый к его животу и скользкий от выступившей смазки. Такой горячий в его руке, пульсирующий в тандеме с сокращениями вокруг эрекции Кирью. Он стонал, входя глубже и глубже с каждым движением. Медленно двигая рукой, ощущая, как его эрекция вздрагивала в руке. — Быстрее... Ох, блядь, именно так, не останавливайся, даже не думай останавливаться... Его бёдра шумно соприкасались с Кирью в беспорядочном ритме, стоны становились громче. И тогда — Маджиме перехватило дыхание, тело выгнулось под ним, разом высвобождая всё накопившееся наслаждение беловатыми полосами, покрывшими его торс. Кирью с восхищением наблюдал. Маджима изгибался под ним, требуя продолжать двигаться. — Не сказал тебе останавливаться, — произнёс он, выбившись из дыхания. Кирью продолжал двигаться, трахая его медленно и настойчиво, и от удовольствия темнело в глазах. Губы Маджимы касались его уха знакомыми ощущениями. — Хочу видеть, как ты кончишь в меня, Кирью-чан. Шёпот Маджимы заставил Кирью тяжело простонать. Он погрузился как можно глубже, кончив внутри. Маджима шумно выдохнул через сжатые зубы от ощущений. — Маджима-сан, — голос Кирью понизился. Он прижался губами к губам Маджимы. Они были мягкими, слишком мягкими. — Вечно ты с этой романтической хернёй, а? Кирью усмехнулся в ответ. Не собираясь отрицать этого.