The Wanting Weeks

      Маджима заснул, и Кирью отправился на тренировку, пока собирал воедино головоломку с Кавано Джуниором, теперь прямолинейно в пределах досягаемости по мановению судьбы. Он не говорил ни слова своим людям со дня их встречи, и он подозревал, что именно Джуниор был виновен, что он тщательно пытался скрывать в первую очередь, и теперь ему нужно было уговорить его бросить его (возможно заблуждавшие) стремления и вернуться обратно к поставкам медикаментов своей матери?       Более того, он был представлен как «Майдра Гон», практически самым наифальшивейшим именем, которое он когда-либо слышал, и даже хуже, чем многообещающий «Дракон Доджимы», пытающийся залечь на дно.       Кирью не в новинку были соревнования, но он предпочитал, по крайней мере, иметь возможность подходить к этому с достоинством. С вмешательством Маджимы вероятность этого падала до отрицательного процентного показателя.       Он не хотел об этом думать. Так что он отжимался на высокой балке в парке, пока рядом группа пожилых людей двигалась в медленных, целенаправленных движениях упражнений таичи. Они наклонялись в унисон, поднимали руки вверх и вниз, будто отступающий прилив. Кирью смотрел и думал, мог ли он перенять эти движения в более стремительные и смертоносные. Он был единственным для себя учителем достаточно долгое время на данный момент и был одержим выучить что-то новое.       Кирью закончил свою рутину и присоединился к ним, приветствуемый добрыми незнакомцами, разминавшимися и советующими, куда перенести вес. Движения были умиротворяющими и лёгкими для тела, призванные восстановить баланс.       Он ушёл с парой листовок от тренера и амулетом с символом инь-янь от одной из женщин. Она сказала, это поможет восстановить мир и баланс между мужским и женским началом, и не станет лишним в играх в маджонг. Кирью подумал, что не так с его лицом, что люди давали ему подобные вещи.       По пути домой он снова остановился в раменной, загружая в себя пиалу со свининой и перелистывая буклеты, которые ему дали. Двое мужчин сидели сзади в увлечённой дискуссии.       — Ты выбирался куда-нибудь полюбоваться осенними листьями? Сезон скоро закончится.       — Ах-х, нет ещё. Да и я, как бы, хотел пойти с кем-нибудь...       — Звучит очень романтично.       Кирью шумно всосал лапшу, пар влажным конденсатом обволакивал его щёки, пока он склонялся над пиалой. В одной из брошюр было упоминание именно того, о чём говорили мужчины — туры и дневные путешествия с остановками по самым знаменитым местам сезона. Длинное путешествие казалось чем-то излишним, но, может, что-то покороче...       — Когда я ездил, попался очень раздражающий сотрудник на горной базе. Он сказал, что хотел убирать улицы, но его команда выглядела, как шайка бандитов.       — Имею в виду, не так уж сложно перебраться из преступности в политику. Просто она становится официальной.       — Чёрт, чувак.       — В любом случае, это отстойно, портить этим пейзажи. Так что думаю, свожу её куда-то ещё.       Кирью отвлёкся, закончил лапшу и направился обратно домой.

※ ※ ※

      — Да лааадно, — провыл Маджима, борясь против Кирью, который не сдвигался с места.       Кирью держал термометр: 37,3.       — Ну по-быстрому, всего пара пинков для несчастных. Ты ж уже размяся, я это чувствую.       — Я только поел. У меня до сих пор синяки с последнего боя.       Маджима уже впрыгнул в свои выстиранные кожаные штаны и с усилием пытался их натянуть. Среди разочарованных выдохов и кряхтения он спросил:       — Ты их стирал в горячей воде или что?       — Ты думаешь, я знаю, как надо стирать кожу?       — В следующий раз я сам — я тебя научу! — прохрипел Маджима с пола, натягивая пояс штанов на бёдра на грани неприличного. Когда он поднялся, они проскрипели. Громко.       — Ну знаешь? Я выгляжу классно. Чё думаешь?       Кирью подумал о ловушке, но правда была в том, что её не было. Когда он повернулся посмотреть, Маджима был готов пнуть его в промежность, что он едва ли мог поймать. Маджима с трудом мог поднять ногу.       — Надеюсь, ты целился выше, — насторожился Кирью, отталкивая его ногу. Каждое движение откликалось скрипящим протестом.       — Очевидно. Я деньги волжил в это сокровище, — он снова попытался пнуть Кирью, который, вероятно, доставал не выше его пояса. Он выдохнул недовольное «тч». — Какого хрена? Сначала я проёбываю танто в поезде, потому что ты не отпускал меня, чтобы я мог его схватить...       — ... Я извинился, и ты собирался меня им пырнуть...       — ... И теперь ты заруинил мои штаны, и я даже не могу пнуть тебя прям в твою потрёпанную морду...       — ... Ты можешь надеть мои.       Они остановились.       Маджима шумно натянул серые брюки, не удосужившись даже снять свои кожаные. Пояс штанов сполз вниз на середину бёдер, затем Маджима двинулся, и они свалились окончательно. Он пусто посмотрел на Кирью. Тот нахмурился.       — Я ремень ношу, знаешь ли.       — Серый всё равно не мой цвет, мне хватило, пока был молод и глуп, — Маджима попытался присесть и потянуться, но его хватило только на немного ниже, чем позиция стоя, — Кирью-чан, — серьёзно сказал он, — Сядь на меня.       Уже раздражённое выражение лица Кирью приобрело более явный оттенок.       В конце концов, Маджима смог пнуть Кирью в грудь, и Кирью с опозданием осознал, что был втянут в драку, где-то между борьбой с удушающим приёмом Маджимы и пробой своих новых модифицированных таичи-движений с экспериментальной неуверенностью.       — Сделай это снова, — сказал Маджима, вставая рядом с ним. Кирью посмотрел на него с любопытством, но Маджима только сделал нетерпеливое движение, так что он встал в позицию и поднял руку. Маджима зеркально повторял его движения, прижатые спина к спине, оба представ перед одним и тем же невидимым врагом. Кирью выкинул руку для высокого удара, Маджима двинулся вперёд с низким пинком, затем поднялся, когда Кирью опустился. Прикрывая открытые места, делая их опасными.       Кирью улыбнулся в ответ на их синхронные движения; он знал, что у них был потенциал к этому, но никогда не представлялось шанса в этом убедиться до этих событий. Они всегда были слишком заняты применением собственных сил против друг друга. Хотя, как Кирью мог отметить, это тоже иногда было весело. Даже если Маджима никогда не отвечал его чувствам, между ними всегда была запечатана эта энергия, яркая, как сияющие неоновые вывески Камурочо.       Они выстроили основу из комбинаций движений с постоянной критикой двух про — пока Кирью не оступился и Маджима не наступил на него, от чего они воинствующе свалились в драке.       В какой-то момент Кирью сел рядом с дремлющим Маджимой, воодушевлённый простотой между ними.       — Эй, — он ткнул Маджиму, лежащего лицом вниз среди футонов и одеял, разбросанных по полу комнаты, как гнездо. Маджима прохрипел в ответ. — Когда тебе станет лучше, давай сходим в храм или куда-то ещё. Посмотреть на деревья.       Маджима некоторое время равномерно дышал, и затем спросил:       — Типа свиданки? — сдавленным голосом, будто намеревался произнести это с издёвкой, но Кирью мог слышать нотки понимания в его голосе. У Кирью не было привычки ходить на свидания, воздерживаясь начиная от старшей школы и практически вплоть до становления взрослым. Женщины, которых он встречал, были так или иначе замешаны либо с якудза, либо с ночной жизнью Камурочо, так что среди них не было места тому идеалу, который мог бы задержаться рядом надолго, или, если более точно, он не был тем идеалом. Учитывая, что Маджима не был женщиной, то Кирю думал, что ему будет проще представлять что это не то, что это на самом деле, но другое дело, если бы он был честен.       — Ага, — он погладил ладонью его шею. Он не знал, что делал. Он говорил себе, что не станет настаивать. но вот оно здесь. Маджима мог увернуться снова. И тогда он не смог бы угнаться за опасением, что однажды они вернутся в Камурочо и всё вернётся к нормальности — будто они одолжили время.       Маджима развернулся, внимательно на него уставившись.       — Вот чем ты хочешь заниматься, — его тон странно дрогнул в завершении. — Романтическую весеннюю чепуху молодости, как в романах.       Кирью внезапно отказался смущаться по этому поводу. Удивительно, что упёртость делала с ним, особенно против Маджимы.       — Ага.       — Со мной, — Маджима сказал это тем же странным тоном. Кирью осознал, что это было что-то, похожее на неуверенность. Он прокашлялся, решив отступить.       — Это нормально, если ты не хочешь.       — Надену своё новое платье.       Он поднял вгляд, встречая выражение Маджимы: дразнящее, но достаточно открытое, чтобы Кирью мог уловить в нём нотку неуверенности. Он попытался скрыть осознание уставшим вздохом, но безуспешно.       — Не особо уместная одежда в такую погоду.       — Ну тут ты верно подметил, у меня нет ничего, что зашло бы. Обувь, аксессуары... Хуйня. — Маджима натянул одеяла на голову. Кирью скорее был склонен к «пальто». После вдумчивого затишья, Маджима хихикнул под одеялом, подавляя волнение: — Хе-хе, свиданка с Кирью-чан.       Кирью листал брошюру в ознакомлении, но его сердце забилось немного чаще. Они действительно двигались в обратном порядке.       Это был мирный день, но что-то должно было его перебить. Например, телефонный звонок, от звука которого Кирью практически подпрыгнул, практически забыв, что у него он вообще есть. Он рванул к тёмному углу в фойе в желании заткнуть его поскорее.       — Это Кирью.       — Хах. Так вот куда ты свалил, — протянул грузный голос по телефону. Нервы Кирью напряглись до предела.       — Патриах Шимано.       — Единственный и неповторимый. Скажи-ка, ты там, случаем не пытаешься там подмазаться в мою небольшую операцию?       — Нет, сэр...       Это было всё, что успел сказать Кирью, прежде чем рука выхватила у него трубку. Маджима бросил на него охваченный паникой взгляд, затем отпрянул настолько далеко, насколько мог, всё ещё завёрнутый в одеяло, натягивая провод телефона. Кирью обеспечил ему уединение.       Некоторое время спустя Маджима вернулся, плюхнувшись на футон в порядке: колени, предплечья и затем лицо. Он простонал.       — Это отродье Кавано всё ещё не сдержало слово.       — Может, у нас получится попросить Хироко-сан повлиять на ситуацию? — Кирью оторвал взгляд от чашки с едой.       — Бабуля забилась в угол с количеством людей, которые у неё остались. Их будет недостаточно, пока мы не соберём всю банду в кучу. Иэгх, — Маджима оживился, заметив еду Кирью. — Эй, можно мне тоже?       Кирью был удивлён, что он не просто потребовал, как обычно. Он задумался о том, что вчерашний день... что-то изменил. Он посмотрел на тарелку, которую сделал для Маджимы, сидящего за столом, но она была в его слепой зоне.       — Твоя прямо здесь.       Он повернулся и посмотрел на неё со смертоносно серьёзным выражением.       — Кто тебя сделал, Кирью-чан?       — Я не знаю.       — Всё это валяние дурака, пока ты готовишь и убираешь, чувствую себя бесполезным кривохуем сейчас.       — Кем?       — Я отплачу тебе за всё, что ты делал, по самые уши, ты только дождись.       — По самые уши что?       — Ты правда ёбаный единорог, вот ты кто, единорог с... с сердечками там, где должны быть кулаки, — Маджима напихивал еду в рот, набирая обороты в настроении, которого Кирью не видел долгое время. Определённо это было обострением лихорадки, отчего Кирью абсолютно не понимал его. То, что он говорил с набитым ртом, не улучшало ситуации. — Золотой гусь! И все хотят этого этого вкуснейшего мясца. Поебать на них, этот пёс первым ухватил.       — Эй, расслабься, я не понимаю ни единого слова, что ты говоришь. Если Джуниор не справится с доставкой, что мы будем делать? Маджима шумно сглотнул, практически мыча; его колено начало стучать по столу.       — Не «мы», только я. Придётся раскрошить пару черепов.       Кирью фыркнул, затем выдержал паузу, когда Маджима не вбросил шутку.       — Сам? В твоём состоянии?       — Шимано думает, что ты способ Казамы снова засунуть пальцы в его пирог, — Маджима наморщил нос. — Не имел в виду, что так оно вышло.       — Но это не так. Ты знаешь, что не так.       — Я знаю, что ты думаешь, что не так. Но это не значит, что это не так.       Кирью сжал зубы не в силах отрицать это, готовый спорить...       — Но я не парюсь об этом дерьме! Он хочет, чтобы ты оставался на месте, а потому со мной ты в большей безопасности. Запрягайся, Кирью-чан, у нас сверхурочные.       Он осел немного, всё ешё ожидая потасовки, определённо не привыкший к тому, что Маджима просто... уступал ему в том, чего он хотел. И к факту того, что он шёл против Шимано. Маджима, довольный, подскочил схватить пиджак.       — Куда мы направляемся? — Кирью стоял в поезде в пригород в куче толкающихся людей, будто скала. Маджима рядом с ним нахмурил брови.       — Не знаю, но люди Джуниора были в проигрыше, когда на прошлой неделе я сортировал мусор, — его голос приглушался шарфом, который Кирью силой заставил его надеть. Вкупе со знакомым кричащим пиджаком и ещё более вызывающими штанами; кто-то, смотрящий на него, определённо удивился бы, какой спор он проиграл, чтобы выйти на улицу в таком виде. — Даже в этом состоянии, в этих штанах, без ножа, я смогу их уложить.       Они вышли из поезда и шли, пока не дошли до промышленных зданий. Они помогли друг другу забраться на забор, обтянутый цепями, и добрались до невзрачного склада, потягиваясь перед дверьми, будто пара атлетов, готовящихся к соревнованиям.       — Следуй за мной, — Маджима хрустнул шеей. — Я буду впереди, а ты подкрадывайся сзади на лестнице справа. Там засядешь и выпрыгнешь сзади, чтобы мы могли выбить из них всё дерьмо, — Маджима взмахнул битой и стукнул ей по земле, как боевым барабаном. — Ты должно будешь следовать моим распоряжениям, или хочешь, чтобы я снова упрашивал?       Кирью допустил улыбку и, сражаясь с воздухом, моральнго был готов испачкать руки. И присутствующая компания облегчала это желание.       — Я выиграл последние наши две битвы, я не настолько волнуюсь.       Маджима оскалился, затем змахнул битой и прижал её к подбородку Кирью с силой, достаточной заставить его поднять взгляд. Они замерли на момент, пока Маджима смотрел на него, как суровый завоеватель на подиуме. До этого Кирью был готов просто к битве. Но сейчас он видел другие оттенки его настроения.       — Увидимся на той стороне, красавчик!       И он ускользнул в двери, как ртуть в щель. Кирью рванул к другой стороне здания и вверх по ступеням с раскрасневшимися ушами, задумываясь о том, что был растроган Маджимой.       Он с пинка открыл дверь в офис и обнаружил троих бездельно сидящих мужчин, закинувших ноги на стол и с сигаретами между пальцев. У одного из них был выразительный шрам на губе, у второго золотой зуб, и третий выглядел, как обычный парень.       — О, это вы, ребята, — сказал Кирью, прежде чем пнул ближайший стол, первернув его прямо им в руки.       — Чё, блядь... — Шрамогубый вскрикнул и успел увернуться, подставив стояещего сзади Златозубку под удар. Он побежал к противоположной двери, но Кирью поднял стол и кинул его аккурат перегораживая выход. Грамогубый бросил на него взгляд; пот тёк по его шее.       — Стой, стой, стой! — Обычный Парень побежал к нему, раскинув руки, но Кирью схватил его и перенаправил прямо на выход, закрыв дверь за ним с характерным щелчком. Шрамогубый отступил и Кирью увернулся на крутящемся стуле и развернул его прямо к его ноге, проскальзывая за его спину, блокируя удары оппонента прежде, чем мощный удар отправил Шрамогуба в дисбаланс со стулом, и Кирью выпнул их обоих тяжёлым ударом. Златозуб упал на колени в то время, чтобы словить проезд, и оба мужчины были сокрушены на пол в стонах боли.       Кирью ухмыльнулся и двинулся дальше по складу. Через окна офиса он мог видеть бесконечные башни коробок, высокие металлические конструкции, наполненные готовыми к отправке грузами, и разбросанную тяжёлую технику.       Обычный Парень наконец понял, как вернуться, разбивая окно и отпирая дверь изнутри.       — Если это месть, мы извиняемся!       — Месть за что? Кто ты? — Кирью остановился со столом в руках.       — Ну ты помнишь... В подвале? — Обычный Парень наблюдал потери, пока лицо Кирью оставалось безучастным. — Я накачал тебя наркотой, ты ударил меня стулом...       — Ох. Не узнал тебя без полосатой рубашки. Прости.       — О, не, всё хорошо. Вообще, я хотел сказать... — Кирью придавил его столом и Обычный Парень/бывшый Полосатый упал без сознания. Может, ему стоило выслушать, что он пытался сказать. Но он немного спешил.       Кирью выбрался на мостик над складом. Он наконец заметил Маджиму внизу, прильнувшего к какой-то технике, не успев достаточно быстро увернуться от взмаха врага. Он с усилием попытался вскинуть ногу достаточно высоко, чтобы обогнуть парня, но понял, что не выйдет, и уронил его на землю, на секунду отвлекаясь, чтобы вытереть пот со лба. Кирью почувствовал вину за большинство этих промахов на себе. Может быть, всех, если бессонные ночи приглядывания за ним переросли в лихорадку.       Их было слишком много и Маджима не мог справляться — кто-то охватил его за шею. Кирью знал, что он сможет вырваться, и даже если будет в выигрыше, его ударов будет недостаточно, чтобы остановить всех говнюков, которые наступали. Кирью расценил прыжок с мостика слишком высоким, чтобы выжить после него, поэтому рванул к лестнице.       Выстрел эхом раздался по складу, и сердце Кирью остановилось на мгновение. Люди отскочили от Маджимы, будто от огня; он споткнулся, но, к счастью, был не задет. Его бита с грохотом катилась по полу, простреленая. Он поднял руки вверх, несколько людей, укрывшихся в его слепой зоне за кучей коробок, выплыли с нацеленными на него пушками.       Адреналин с холодом ворвался в вены Кирью, пока он аккуратно спускался с лестницы.       — На землю, — сказал главный; Кирью не мог разобрать его лица, но узнал голос Джуниора.       — Вы облажались, просто мои штаны слишком тесные для этого, — сказал Маджима выдохнувшимся и насмешливым тоном.       — Ох? Рад видеть меня?       — Подойди поближе и узнай, — ухмылка Маджимы была ближе к оскалу, но Джуниор казался ещё менее способным читать Маджиму, нежели Кирью, может, абсолютно был лишён чувства самосохранения. Джуниор купился на это и ступил достаточно близко, чтобы прижать дуло к подбородку Маджимы. Достаточно близко для удара Маджимы, когда вероятность располагала к этому сама, и Кирью был определённой этой вероятностью.       Внутренности Кирью сжались, его руки ныли от сжимания в кулаки. Он не мог оторвать взгляда от сцены, но ему нужно было что-то сделать.       — Я сказала, что это не личное, но это стало личным. Ты, непочтительная дворняга...       Маджима рассмеялся, неожиданно и эффектно, будто его нож у горла.       — Что ж, ты уже заключил сделку с Оми, не так ли?       — Моя мать сказала тебе об этом? — усмехнулся Джуниор.       — Да вы ж, мешок хуёв, настолько очевидны для кого угодна даже с единственным глазом. Я окружён Оми!       Приглушённый шлепок оружия по челюсти Маджимы эхом раздался по складу. Маджима слабо отшатнулся и Кирью почувствовал неподдельный гнев. Маджима вернулся в позицию, готовый атаковать.       — Что ж, определённо ты упустил что-то достаточно большое, иначе бы ты уже быдл изрешёчен. Так что, думаю, не настолько уж ты и умный.       Кирью измерял дистанцию между ним и остальными. Его шансы были не очень, учитывая количество оружия вокруг; ему нужно было что-то придумать. Открытые коробки по его плечо были заполнены массивными сумками с белым порошком, и он с интересом поднял одну.       — Что ж я упустил, мамкин пиздюк?       — Будешь моим билетом в большой бизнес, — кивнул Джуниор, и человек, наполовину одетый в полицейскую форму, вышел вперёд со штативом, камерой и парой наручников. — Было бы у меня больше времени подготовиться, мы б действительно замутили бы из этого что-то масштабное. Но я могу лишь пользоваться тем малым временем, что мне отвелось.       Маджима выглядел парализовано от количества комментариев, не отличавшихся интеллектом и пристойностью, но его ярость взяла верх. Так что он просто прохрипел:       — Чё за хуйня?       — Публичное разоблачение. Всё, что тебе нужно, чтобы заполучить нужных людей на своей стороне.       Джуниор ударил его снова, и в этот раз Маджима пошатнулся от силы удара, кровь потекла с его виска, и Кирью рефлекторно дёрнулся вперёд, будто блокировал удар. Движения было достаточно, чтобы один из мужчин повернулся в его сторону — обнаруженный из укрытия, он кинул сумку порошка в ближайшего человека с оружием и она приземлилась на его голову будто белое облако, отбросив его к его товарищу.       — Что за... — прокомментировал Джуниор, резко оборачиваясь, но Маджима подскочил и вывернул его руку настолько гладко, будто в вальсе, перехватывая его с груди и разворачивая оружие напротив его головы. Кирью ворвался в момент колебания и схватил обсыпанного белым мужчину, пока воздух бешено разрывали выстрелы.       Безумный смех Маджимы вплывал над хаосом криков и выстрелов, и вскоре остался единственным звуком, резонирующим среди всего склада. Кирью в напряжении боевой готовности пробегал мимо людей на земле, отпинывая их оружие.       Маджима и Джуниор явились из облака белой пыли. Дым оседал из пистолета, зажатого в руке Маджимы. Он поднёс горячее дуло к виску Джуниора. который отпрянул, но не далеко из-за руки Маджимы, крепко охватившей его шею. Кирью неуверенно, медленно подошёл.       — Что ж. Вышло так, что это Я рад тебя видеть, — он вытер его кровь с виска дулом и заботливо размазал по щеке Джуниора. Оскалил зубы. — БЭНГ!       Джуниор отпрянул и сжался.       — Пожалуйста, пожалуйста, не надо, о господи, — разнылся он, наконец абсолютно меняя свой мотив. Кирю не мог винить его. Он практически забыл о том, что Маджима был на это каким-то образом способен — поразительно, насколько другим был тот человек, с которым он жил наедине это время.       Маджима осыпал мужчину резким, подлым смехом.       — Кучка дырявых нанятых бандюков не стоит и половины полноценного партнёра, Джуниор. Ещё тут советик от меня, в одиннадцатом-то часу. Даже не смотря на то, какой ты неблагодарный сукин сын. — Его голос охрип, пока он говорил, скача по контрастным диапазонам, что Кирью не очень любил.       — Маджима, — позвал Кирью, но его голос был приглушён мольбами Джуниора.       — Я... Я-... Я сделаю, что ты хочешь, я об...       Маджима прервал его холодным «шшш», и морщины на его лице проступили сильнее от давления оружием. Его рот был у самого уха Джуниора.       — У тебя было столько шансов, когда я говорил о бизнесе. Я пытался поговорить с тобой, как мужчина с мужчиной. Но ты же не слушал, чего ты ещё ждёшь? Знаешь, если бы я кокнул твою милую старую мамочку, тебя бы тоже не уважило.       Кирью в какой-то момент понял, к чему он клонит, и должен был понять это раньше. Но, даже если бы они были ещё бóльшими врагами, Кирью не подумал бы, что в Маджима был способен убить такого человека. Но, стоило посмотреть на Маджиму сейчас: выражение его глаза несфокусированное и полное злобы; его переполняла энергия, что буквально сочилась, будто ил, из его пор, и он выглядел готовым сделать это...       — Нии-сан! — крикнул Кирью, и Маджима отпрянул, наконец взглянув на Кирью, будто только заметив, что тот был здесь. — Не надо.       — Но он не слушает.       Кирью отступил назад, вытаскиывая терпение из какого-то источника спокойствия, которое охватило его в самый критический момент.       — Неважно. Мы можем заставить его слушать другими способами.       — Я и для тебя это делаю тоже. Ты хочешь сидеть и обсудить это за чаем? — Маджима нахмурился сильнее. — Такие парни, как он, отвернутся от тебя через секунду, стоит убрать пушку. Ты ж с опытом набрался такого дерьма. Глупости из твоих сказочек не работают в реальном мире.       — В сравнении с чем?       — С этим местом, конечно.       — Здесь тоже реальный мир, — сказал Кирью, резко чувствуя себя выдохшимся. — Это не сказки. Или глупость. Ты знаешь, что нет.       — Это реальный мир, — Маджима переключился на Джуниора снова, который всхлипнул. — Я, ты, какой-то идиотский торгаш наркотой, который не может расстаться с товаром, и приказы свыше вынести его. Когда мы вернёмся в Камурочо, это жизнь, к которой мы вернёмся, не будет места для остального, — он бросил слова, будто яд. Но выглядел так, будто и сам им был задет.       Мышцы лица Кирью дёрнулись, желая обратить его губы в насмешку. Остальное его тело начало сокращаться, будто от сильной раны, но он сопротивлялся. Маджима не был уверен настолько же, насколько был он. Это должно было что-то значить. Это было нейтральной территорией, где они должны были пойти друг другу навстречу.       — Это и не должно быть. Отпусти Джуниора, я поговорю с ним. Затем разберёмся с этим дома.       Маджима посмотрел на него; пот выступал на его лбу, напряжённом в злом выражении.       — Ты уверен, Кирью-чан?       Глаза Джуниора метнулись на него. Кирью решительно кивнул.       Убедившись, что Маджима моментально был удовлетворён, Кирью обратился к Джуниору.       — Если он тебя отпустит, ты выслушаешь? Твоя мать желает поговорить с тобой, чтобы прийти к солглашению. Давай мы все обусдим, что мы можем сделать, чтобы прийти к общему соглашению, чтобы каждый получил то, чего хочет.       Джуниор кивнул.       Кирью указал Маджиме, который выглядел так, будто хотел бросить в Кирью тонны слов. Но его лицо переменилось в толерантном вздохе и он отступил, подняв руки и поджав рот.       — Отлично. Но если это касается меня...       Джуниор выкрутился и схватил оружие, и Маджима не был достаточно быстр, чтобы среагировать. Кирью прыгнул в их сторону в момент, когда Джуниор прицелился в паническом выстреле в Маджиму и выстрелил... это произошло так быстро...       Кирью сбил Маджиму на землю, слыша шаги Джуниора, покидающего здание. Его сердцебиение отдавало в его вены, ощущение влажности стремилось по его нервам. Он видел, как кровь стекает по груди Маджимы, и прижал руку, пытаясь сдержать внезапную панику, охватывающую немотой дальнейшие его действия.       — Кирью-чан, — Маджима широко раскрыл глаз. Он оттолкнул его руку и добрался до груди Кирью; Кирью следил за действиями. Он увидел темнеющее пятно в рубашке, разливающееся, будто вино. — Будь со мной.       Он хотел бы использовать этот момент осознания для чего-то другого, нежели просто пялиться в лицо Маджимы, удивляясь, видел ли в он нём хоть когда-либо настолько сильный страх. Он должен был сказать хоть что-то. Хотя бы имя. Пока мог.       Боль наступала как вспышка тока, паралитически раздающаяся по всем нервам.       Маджима держал руки на ране в груди Кирью, чтобы остановить кровотечение, пока Кирью упал на локоть; затем на спину, сморщиваясь от агонии, которая пронзала его тело болью. Его дыхание становилось коротким, кровь начинала бурлить в горле при каждом вздохе.       Маджима возился с шарфом, прижимая его к ранению трясущимися руками.       — Кирью, — всхрипнул он, когда зрение Кирью поплыло, — Нет.       Кирью пытался не.