Охота на привидений

Когда я проснулась на второй день, Нару уже ушел. Сказал, что ему нужно провести кое-какие исследования. И поэтому я позволила Лин-сану позаботиться о базе, а сама пошла в комнату Норико-сан. С Лин-саном трудно иметь дело. Когда мы остались одни на базе, я чуть не задохнулась. Воздух там не был заполнен словами, чтобы стать достаточно плотным, чтобы задушить меня или что-то вроде этого, но атмосфера, поддерживаемая монотонными звуками аппаратуры, просто убивала. Пустота сама была ожившими мыслями мужчины, и я понимала, что он хочет мне сказать, но, кажется, не считает нужным. Аями-тян играла в доме одна. — Аями-тян, можно я с тобой поиграю? — спросила я. Аями-тян молча покачала головой. Норико-сан стояла в стороне, скрестив руки на груди. Девочка позволила своей кукле Минни выпить чаю, а потом съесть торт. — Аями-тян очень послушная. После моих слов, лицо Норико-сан залилось добрым румянцем. — Раньше она такой не была… — Неужели? — Да. Раньше она была более экстравертной, многое держала при себе. Она любила дразнить людей. Но с тех пор, как мой старший брат снова женился и переехал сюда, она стала ужасно тихой и больше не улыбается. -…Эм, Норико-сан? — я старалась придать своему тону нужного спокойствия и уверенности. — Кана-сан… хороший человек? — А? — Норико-сан удивленно посмотрела на меня, потом усмехнулась, — У нее с моим братом действительно хорошие отношения. Я тоже с ней лажу. Даже если она может быть строгой, она хороший человек. Но Аями-тян все еще нервничает рядом с ней… — Значит, так оно и есть… Мы болтали до трёх часов, когда Кана-сан пришла, чтобы подать нам закуски. Раздавать закуски было в действительности работой горничной, но сегодня её здесь нет. После вчерашнего инцидента она уволилась. Кана-сан поставила поднос с печеньем на стол и повернулась к Аями-тян. — Аями, ты играешь одна? Такая хорошая девочка. Во что ты играешь? Выражение лица Аями-тян было бесстрастным, как у куклы. Она не смотрела на Кану-сан. — По крайней мере, ответь, — голос Канны-сан зазвенел, как натянутая струна, — В конце концов, это я принесла тебе перекус. Кана-сан грубо положила печенье прямо перед Аями-тян. Малышка выглядела несчастной. — Что случилось? Тебе не хочется? Аями-тян покачала головой. Кана-сан взглянул на девочку и вышла из комнаты. Норико-сан глубоко вздохнула и посмотрела на Аями-тян: — Аями, ты не хочешь перекусить? Она покачала головой. — Тогда я их съем. Вдруг Аями-тян закричала: «Не надо!» — Что? — Они отравлены! Мы не могли не смотреть на маленькую девочку, на лице которой засела глубокая уверенность в сказанном. Аями-тян изо всех сил пыталась объяснить. — Минни мне сказала! Они отравлены! Эта женщина — злая ведьма! …Злая ведьма. Яд… Я наклонился к Аями-тян: «Минни сказала тебе это?» — Да! Этот человек — злая ведьма. Не доверяй ей! Она околдовала папу и сделала его своим рабом. Она думает, что я и моя сестра ей мешаем, поэтому она пытается убить нас! …Что сказала эта малышка? Глаза Аями-тян были серьезны. Ее глаза были серьезны. Не то чтобы таких ситуаций не бывает в принципе в этом мире, но… — Эта ведьма однажды убьет нас! Потому что мы ей мешаем! -…И Минни рассказала тебе все это? Не кто-то другой? Мы с Норико-сан продолжали смотреть на Аями-тян. — Минни мне сказала. Минни не станет лгать. Так что моя сестра и Май-сан должны быть осторожны! Ведьма хочет убить мою сестру, разрезать ее тело на куски, а потом спрятать их. Потом она скажет папе, что моя сестра ушла из дома. Ведьма хочет заставить меня утонуть в пруду, а потом сказать, что это несчастный случай! — Вы ведь не научили её говорить все это, правда? — тихо спросила я у Норико-сан. Маленькая невинная девочка не могла просто взять такую историю с потолка. -…Зачем мне это? …Тогда почему это происходит? Странно. Это не то, во что будет играть и не играть восьмилетний ребенок. Ведьма и магия… Это звучит как сказка. Лицо Аями-тян было белым, как мел, когда она сжимала свою куклу. Мне стало страшно. Это такое воображение Аями-тян? Как ребёнок, она желала воспринимать чуть резкую и строгую с ней женщину, как взрослого с трудным характером, которые ей только предстоит преодолеть для спокойной жизни в семье, как кровожадную ведьму, а любимую куклу, как друга и наставника? Возможно, для всей этой метафоры и имелись основания, но это уже дело юриста, адвоката или семейного психолога. Девочка больше ничего не говорила, только крепко сжимала свою куклу. Бледная и слабая, девочка едва держалась на ногах. Аями-тян всегда думает об этом? Эта одинокая, тощая девочка думала обо всем этом? Поэтому она больше не разговаривает и не улыбается? После этого я вернулась в свою комнату и вздремнула. Бо-сан снова собирался помолиться, чтобы я не упустить чего. И поэтому я воспользовалась этой возможностью, что бы немного отдохнуть. Я, вероятно, не смогу хорошо спать сегодня вечером в любом случае. Я легла в постель, потом заснула. Солнечные лучи проникали внутрь, придавая комнате розовый оттенок. …Должно быть, это сон. В этом пространстве мое тело казалось легким. На самом деле я не дрейфовала в воздухе, а медленно падала в пустое пространство. …Но это слишком сложное ощущение, чтобы описать его словами. Я удивленно открыла глаза. В комнате становилось темно. Здесь есть кто-то еще. …Кто там? Я медленно повернул голову. Мрачная тень, фигура, одетая в черное. Он просто стоял там. Его бледное лицо. Нару? Почему Нару должен быть в моей комнате? Подумав об этом, я повернулась и посмотрела на него. Нару слегка улыбнулся, его глаза потеплели. Уголки его губ изогнулись в улыбке. …Что случилось? Почему ты стоишь здесь? Я как раз собирался спросить его. Внезапно его лицо стало серьезным. Он казался встревоженным. Что он говорит? Я ничего не слышу. …Что? Что ты сказал? Я посмотрела в глаза Нару и попыталась прочесть по его губам. …Аями-тян…? Что с Аями-тян? Я ничего не поняла. Но, похоже, Нару сказал «опасно». …Аями-тян в опасности? …Аями-тян?! Внезапно я проснулась. **** Я встала с кровати и быстро огляделась. В комнате было темно, но Нару здесь не было. Конечно. Его бы здесь не было. Да? …Может, он мне просто снился? — Наверное, я слишком устала. Да, именно так. Я делаю слишком много работы для своего возраста. Да ещё и его отношение ко мне. …Аями-тян… Я снова начала думать о ней. Хрупкая, маленькая Аями-тян. Минни — её единственная подруга, и она играет одна. И потом, те слова, которые она сказала сегодня. «Злая ведьма», «папа ее раб», «однажды ведьма убьет меня и мою сестру.» Что случилось с этим домом? Что случилось с Аями-тян? …Аями-тян в опасности… Я легла плашмя на кровать. Ах, я так устала. …Почему Нару. Иногда я сама себе не верю. Нару в моих снах добр и тепло улыбается. Это то, чего я хочу? А-А… — Ха! Да конечно, ещё чего! Я попыталась собраться с духом и села. Ничего не случится, если я просто подумаю об этом позже. Сейчас проблема Аями-тян является приоритетной. Я вылезла из постели и снова принялась за работу. *~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~ Когда стемнело, Нару вернулся. База снова стала местом нашей встречи. Когда Нару вошел, Бо-сан помахал ему рукой. — Вы добились какого-нибудь прогресса в своих исследованиях? — Всё в порядке… Были ли здесь какие-то изменения? — рассеянно ответил Нару, повернув голову в сторону Лин-сана. — На данный момент ничего не изменилось. — настойчиво добавил Бо-сан, — сегодня я провел экзорцизм. — Неужели. …Эй, Нару, не мог бы ты говорить помягче? — Я думаю, что он прошел успешно. — Поздравляю. Бо-сан сморщил лицо: -…Ох, почему же ты совсем не милый, когда открываешь рот? — Моя милая сторона слилась с моей способной стороной. Лин, дай мне план комнаты Аями-тян. …Просто сдайся, Бо-сан. Ты не можешь заставить его быть милым. Аяко хихикнула: — Забудь об этом. Вы можете связываться с этим красивым парнем после того, как вам удастся приручить его. — Совершенно верно. Иначе мне будет стыдно, как и Аяко. -…Что ты сказал? — Ничего. …Вы что, правда, не можете помолчать? Нару встал, а его лицо было лишено эмоций. — Май, иди сюда. Мы рассмотрим угол наклона камеры. — Окей. …Эй ты, ты думаешь только о работе? Мы с Нару пошли в комнату Аями-тян, чтобы проверить видеокамеру. На обратном пути я сказала ему: — Если подумать, я должна сказать тебе кое-что важное. — Ты хочешь, чтобы я тебя выслушал? …Почему ты. Я не имела в виду, что хочу использовать тебя как эмоциональную свалку. Ты скорее мусоросжигатель или шредер, совмещённые с пылесосом, в которых пропадают все, без разбора, мои чувства при взгляде на твоё лицо. Даже если на нём висит табличка «Не беспокоить. Приходите в приёмные часы. А лучше вообще никогда не приходите». Ну и ладно! Говори, что хочешь! Я собиралась ответить именно так, но потом сдержалась и спокойно, по-деловому объяснила ему: -…Тебе не кажется, что это немного страшно? По паранормальному? — спросила я. Нару на мгновение задумался, потом ответил: — Сначала я хочу увидеть куклу. Где она? *** — Сюда. — Так это и есть Минни? Норико-сан казалась смущенной. — Да, это так… Нару взял куклу и, прищурившись, посмотрел на нее своими глубокими глазами — До того, как мы переехали в этот дом. Мой брат уехал в Европу… Это подарок… Он сказал, что это из Парижа. — Личность Аями-тян изменилась до или после этого подарка? Норико-сан на мгновение задумалась и ответила: «После… Я думаю.» — Понимаю… Я посмотрел на Нару: «Что-то не так?» -…Я не уверен. — Отдай её обратно! Внезапно возникшую на секунду тишину разбил голос Аями-тян. Я так испугалась, что подпрыгнула. Аями-тян потянула Нару за черную одежду. — Отдай Минни обратно! Не трогай ее! — Аями-тян, ты можешь поговорить с Минни? — спросил он. Нару не получил ответа. Аями-тян настойчиво протянула руку и, наконец, выхватила куклу из рук парня. — Я никому не позволю ее трогать! Аями-тян вцепилась в Минни, потом развернулась и убежала. Нару проводил её взглядом, его лицо было глубоко сосредоточено. Сегодня я тоже плохо спала, потому что следила за снимающимися комнатами на базе. — Что это такое? — спросила я. Я указал на какие-то цифры на экране. — Не показывай пальцем. Он слишком дрожит. …Да ладно тебе. — Это указывает на количество озона в воздухе. В стороне — количество статического электричества. Ниже этого находятся компоненты атмосферы. …Ещё вопросы? …Нет. Я хотела было пожаловаться на его поганый характер, но тут он встал. — Начинается. — Что такое? Это действительно так. Температура в комнате Аями-тян резко упала. Я посмотрела на оборудование. Зажужжали три термографических аппарата. Теперь они записывали интересующую нас информацию. Видеокамера медленно меняла угол наклона, пока не оказалась объективом к кровати. В центре лежала Минни, устроившись на подушке. Мы забрали куклу у Аями-тян, когда она спала. — Бо-сан, они говорят, что температура падает, — заметила Аяко. — Это просто ветер, — ответил монах. Даже при том, что его голос звучал уверенно, действительно ли все пройдет гладко? Сосредоточившийся на экране, Нару, казалось, не слышал комментария монаха. В видеокамере появилось бесстрастное лицо Минни. Стеклянные глаза. Пустота. — Думаю, эта леди выглядит так, словно полностью осознаёт себя частью мирового сообщества кукол, заставляющих меня чувствовать себя неуютно, — сказала я. Стоящий позади меня Бо-сан ответил: — Ну, конечно, — он скрестил руки на груди. — Куклы были сосудами для человеческих душ. Хитогата напоминают людей. В прошлом их использовали, чтобы проклинать. — А?.. Аяко кивнула: — Они может служить проводником для проклятий. Вспомни, запечатывание духов в кукле вуду, в которую вы втыкаете иголки. Если кукла будет повреждена, то и человек, которого она представляет. Это способ навредить людям. О-о— …Нару резко встал. Все взгляды обратились к нему. Нару пристально смотрел на экран. Я тоже встала. Аяко, Бо-сан и Лин-сан подались вперед. …Голова Минни была обращена вниз… Когда это случилось? Я же только что смотрела на экран! Золотистые волосы Минни разметались по подушке. Под нашим пристальным взглядом Минни пошевелилась. Скользя и двигаясь, словно не некто невидимый её перемещал, а она сама решила взять дело в свои руки, кукла распалась на две части у самой грани постели. У нее отвалилась голова. Искореженная тенями пыльного воздуха и отблесками ночного света, керамическая маска на каркасе её головы вскоре уставилась прямо на нас, вздрогнувших от громкого стука и скрипа половиц под катящейся частью ожившей игрушки. …Жутко… Действительно. Это действительно была не сказка. Теперь я верю, что эта кукла может говорить. После этого температура в комнате Аями-тян поднялась до нормального уровня. Мы бросились к ней в комнату. Все было так же, как мы оставили его. Голова не отвалилась. Минни, казалось, ничуть не изменилась; она сидела в своей прежней позе. Кроме того… камеры работали исправно. Но когда мы перемотали пленку, она оказалась пустой. Не было слышно ни звука. Все было просто пусто. Все записанные данные исчезли. То есть у нас не было никаких доказательств того, что мы видели… Это было почти как ночной кошмар или сюжет фильма ужасов. Мы застряли в зыбучих песках, не зная, что делать, хотя Нару говорил, что такое часто случается. Но теперь мы точно знаем одно. Экзорцизм Бо-сана тоже не удался. *~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~ Утром второго дня (хотя был уже почти полдень) я помчалась на базу, только чтобы обнаружить, что Бо-сан опередил меня. — А где Нару? Единственными людьми в комнате были Лин-сан и монах. — Он сказал, что ему нужно провести дополнительные исследования. — Понятно. И вообще, что он там высматривает? Я вдруг вспомнил вчерашний сон. «Аями-тян в опасности.» Нару сказал мне это во сне. Опасность. — А… Норико-сан? Почему я ее не видно? — Они с Каной-сан ходили по магазинам. Услышав ответ Бо-сан, я вышла из комнаты. — Эй, куда ты собралась? — спросил у меня монах. — В комнату Норико-сан. Я не могу позволить Аями-тян быть с Минни одной. Я просто знала, что это плохая идея. Играть с этой куклой было опасно. Я поспешила в комнату Норико-сан. Что делает Аями-тян? Она играет? Как обычно? Как раз когда я собиралась постучать, услышала скрипучий высокий, явно женский, но не принадлежащий кому-то старше меня, голос, говорящий: «этот дом наполнен ведьмами». Это был голос маленькой девочки, но доходил он до меня словно сквозь толщу воды или будто был записан на повреждённую старую плёнку — и это было не из-за закрытой двери. …Ведьмы? Кто там? Это не голос Аями-тян. Я приложила ухо к двери. — Мне страшно… — Аями-тян захныкала. — Не стоит. Я прогоню их прочь. — А моя сестра уедет? А Май-сан? Прозвучал мрачный смешок, предвещающий нам проблемы: «Конечно…» — Но мне нравится быть с сестрой. — Нет-нет. Я уже говорила тебе. Твоя сестра — подчиненная ведьмы, — ещё один смешок, — но не волнуйся. Я помогу тебе разобраться с ними… Но, в свою очередь, ты должна слушаться меня. — Аями-тян! — воскликнула я, открывая дверь. Аями-тян была единственным человеком в комнате. Перед ней сидела иностранная кукла, Минни. Больше здесь никого не было. Аями-тян подняла голову и посмотрела на меня, ее глаза затуманились, она была в замешательстве. — Аями-тян, с кем ты разговаривала? — С…Минни. — ответила она. Мой взволнованный тон, должно быть, напугал ее. Я тут же изобразила улыбку и села рядом с ней. Мой голос был мягким и легким, когда я говорила. — Минни? — Да, и с некоторыми другими детьми тоже. Что? Какие ещё другие дети?.. — Значит, кроме Минни есть и другие? Где же они? Аями-тян указала пальцем на распахнутую дверь. — Там. Я посмотрел в том направлении, куда она указывала. Там никого не было. Аями-тян ведет себя очень странно. — …А ты можешь представить их мне? — Ну хорошо… О… Уже нет, они ушли, — сказала Аями-тян, переводя взгляд на дверь. Я была в ужасе, но все равно широко улыбнулась. — Понимаю. Наверное, я им не очень нравлюсь. Аями-тян опустила голову. — Где вы познакомились? -Не знаю. — Ты не знаешь? Они твои одноклассники? Аями-тян покачала головой. Не знает? Что случилось? Или она просто не хочет мне говорить? Дети, которых я не вижу… Мой голос слегка дрожал. — Друзья Аями-тян… Когда они начали приходить сюда, чтобы поиграть с тобой? -…Я не помню. Боже, бедный ребёнок. — Это было после того, как вы переехали? — Да… — Вы с ними хорошие друзья? Аями-тян выглядела угрюмой, когда кивнула головой: — Минни привела их сюда… Минни… привела их? Что это значит? Раз сама кукла наверняка проклята или одержима, значит, и эти дети тоже…? Нару вернулся позже, чем вчера. — Ты, наверное, устал, — проворчала Аяко, приветствуя его. — Ты что-нибудь нашел? Мы все еще ждем, когда ты проявишь себя. Её тон был более саркастичным, чем обычно. — За обедом мы поссорились с Каной-сан. И неудивительно. Вчерашние молитвы и заклинания не сработали. Нару проигнорировал Аяко. — Лин, что-нибудь новое происходило? — Нет. Все то же, что и вчера. — Очень… А как же Аями-тян? — спросил меня Нару. — Она в комнате Норико-сан. Сейчас она должна быть с сестрой… — Что-то не так? — Нет. Вроде бы. Что случилось? Хотела бы и я знать ответ на этот вопрос. Нару выглядел задумавшимся. — Что-то случилось? — спросил он. — Нет, — послышался приглушенный ответ. — У Аями-тян были какие-то проблемы? -Не совсем так. …Если бы все было в порядке, вы бы действительно спросили об этом? Что происходит? Как Аями-тян связана с тем, что искал Нару? Не то что бы я боялась показаться Нару ещё одним ребёнком в этом доме, выдумывающим сказки, но разве вы сами в детстве не создавали себе друзей из ничего? Да и голос Аями-тян могла исказить, чтобы вышло правдоподобнее… Я не хочу обвинять её во лжи, ведь на момент той её «игры», никого по близости не было, но… Даже не знаю, что звучит хуже: проблемы с психикой, семьёй или призраками. — Нару, состояние Аями-тян кажется странным, — сказала я. Как только я это сказал, Нару быстро повернулся ко мне. Я описала Нару все странные вещи, которые произошли. Странный звук. И дети, которых я не мог видеть. Бо-сан и Аяко слушали с удивлением. Аяко тут же начала жаловаться на свою нелёгкую жизнь, которая занесла её в этот подозрительный дом: «Это странно. Что случилось с этой семьей?». — Я все время думаю, что это дело и эта маленькая девочка связаны между собой… И кукла тоже, — пробормотал Бо-сан. Услышав его, Нару опустил взгляд на ковер, его темные зрачки напряглись. Аяко все еще не отказывалась от теории земного духа. — Давайте предположим, что может быть причиной всего этого? Земной дух. Да. Вы можете узнать, есть ли какие-либо слухи об этом доме от соседей. Нару остановил Аяко, прежде чем она успела сказать что-нибудь еще. — Я уже расследовал это дело. — А? — Об этом доме не ходит никаких слухов, касающихся приведений. -…Да ла-адно тебе… — Аяко вздохнула и откинулась на спинку стула. — Главное, что Минни может быть одержима, — заявил Бо-сан. -…Дети, которых видит только Аями-тян. Дети, которых привела Минни. Тебе не кажется это странным? Аяко склонила голову набок. — Призраки детей… Минни привела их сюда…? — Разве это не странно? — Повторил Бо-сан. — Вроде… Скорее всего. — Кукла опасна, — вздохнул Бо-сан. — Неужели? Боже, прекратите. Не повторяйте уже известные противные факты, наводя ещё больше ужаса на бедных нас, неспособных разобраться в ситуации, паранормальщиной, которую вы даже не заметили раньше, и не стройте из себя крутого детектива. Но, кажется, мой голос звучал недостаточно саркастично. Как ни в чём не бывало, монах продолжил размышления. — Совершенно верно. Куклы — это люди без души. Другими словами, бездушное тело. Ими очень легко завладеть. Вот почему духов запечатывают в куклах для проклятия. — Я просто никогда не любила кукол. Они всегда казались мне страшными. Я всегда думала, что куклы пустые и что они могут вызывать духов. Они тоже похожи на людей. …Пожалуйста, не говори об этом больше… Аяко обернулась: — Я все еще думаю, что это земной дух. Главный корень проблемы, кажется, в том, что кукла одержима. Хорошо, тогда я изгоню его. Видя, что Аяко вся напряглась, Бо-сан прервал ее: «Ну, изгнание духов — это моя работа.» — Тебе не нужно притворяться. Ты должен найти этого своего джибакурея. [Примечание: Джибакурей — это дух того, кто совершил самоубийство] -…Действительно. Я знаю! — Бо-сан вдруг захлопал в ладоши. — Джибакурей, привязанный к Минни! Сказав это, он повернулся к Нару: «Тебе не кажется, что это оно?» -Да, скорее всего. Бо-сан кивнул себе, преисполненный гордости: — Хорошо, это хорошо. Тогда все, что мне нужно сделать, это изгнать дух, который связан с этой куклой. — Подождите минутку, — окликнула Аяко монаха, — Мы не можем знать наверняка, сработает ли заклинание. Почему бы нам не позвонить Масако?» В комнате воцарилась тишина. Масако. …Хара Масако? Медиум примерно моего возраста. В нашем последнем случае Нару был очень вежлив с ней. — Если бы Масако была здесь, мы бы точно узнали, одержима ли эта кукла, — заявила жрица. …Это может быть хорошим методом. Но Нару это, похоже, не понравилось. — В этом нет необходимости. Бо-сан, как насчет того, чтобы провести экзорцизм? Хм. Я, которой не особо-то нравилась эта девочка, что было, впрочем, обоюдно, признала, что её способности тут пригодились бы, а Нару, обходившийся с той гораздо мягче, чем даже с теми, кто нанял его, решил пресечь ещё одну встречу. Забавно, похоже, мой начальник, который никогда не стеснялся выражать свои мысли прямо, оказался менее честен, чем я, прячущая эмоции ото всех… даже, кажется, себя. Это какая-то история? Тайна? Аяко казалась недовольной. — Но разве этот путь не опаснее? Если кукла одержима, то во время экзорцизма разве дух не сможет переселиться в Аями-тян вместо этого? — Вполне возможно… Мацузаки-сан, ты сможешь защитить Аями-тян? — Ах, да. Таким образом, если что-то плохое случится, это можно решить быстро. -…Да? — на лице Мико-сан мелькнуло удивление. — Я никогда не думала, что ты можешь быть таким внимательным. Я не ожидала, что ты позволишь мне это сделать. — Я просто подумал, что ты захочешь получить шанс искупить свою вину. — Ну спасибо тебе. После того, как это дело будет раскрыто, ты пойдешь со мной на свидание? …О чем только думает эта сумасшедшая жрица?! Да никто бы не заложил свою гордость, пусть даже её, принадлежащую пропащей жрице, оценили бы сверх настоящей стоимости, для подобных обращений к этому куску льда. — Извините, но я отказываюсь, — холодно ответил Нару, прежде чем повернуться к Бо-сану, — Вы можете провести экзорцизм? — Просто предоставь это мне. Было почти 12 часов. После того, как мы забрали куклу у спящей девочки, Бо-сан начал экзорцизм. Аяко сидела рядом с Аями-тян. С одной стороны была фигурка из палочек, а спереди — два ножа. В левой руке Аяко держала ожерелье из бус, а в другой — колокольчик. На груди Аями-тян лежала бумага с заклинаниями. -Я готова. Я пошла в комнату Аями-тян, чтобы рассказать Бо-сану то, что только что сказала Аяко. -Она готова. Я бегала вокруг, доставляя сообщения. Нару был на базе, осматривал оборудование на случай, если что-то случится. Бо-сан кивнул, давая понять, что он готов. Я побежала обратно на базу. Добравшись, я услышала голос Бо-сан из микрофона: — На У Ма Ку Сан Ман Да Ба За Ра Дан Бо-сан снова начал петь нечто, что я не понимала. Это должна быть буддийская мантра. — Сен Да Ма Ка Ро Ша Да Со Ку Та Я Ун Та Ра Та Кан Ман Минни не выглядела по-другому. После того, как температура упала на пять градусов, она стала стабильной. Он не упала резко. Из микрофона тоже не доносилось никаких жутких звуков. — Должен быть ответ… Нару склонил голову набок, глубоко задумавшись. Вдруг раздался стонущий звук. Звук доносился из комнаты Аями-тян. Когда мы добрались туда, это выглядело так, словно небольшой ураган только что прошел через комнату. Все было в беспорядке; мебель была сдвинута и наклонена к стенам, вещи разбросаны. Аяко держала жутко бледную Аями-тян. Норико-сан вжалась в кровать. — Норико-сан, ты в порядке? — я пошла утешить ее. — Норико-сан?! Ее бледное лицо исказилось от страха, а глаза наполнились слезами. — Что случилось? Вас кто-то тронул? -…Моя нога… — Что у вас с ногой? Бо-сан подбежал к нам, чтобы осмотреть ее. — Она вывихнула лодыжку. Правая нога Норико-сан была длиннее левой, потому что у нее была вывихнута лодыжка. — Нужно срочно вызвать скорую помощь. Нару выскочил за дверь. Норико-сан схватила меня за руку. Я чувствовала, как она дрожит. — Человек… кто дернул меня за ногу… был сильный. Но, судя по всему, невидимый. -…Кто? — Не знаю… Бо-сан указал на ее ногу. Возле ее лодыжки виднелся четкий отпечаток руки. …Отпечаток руки ребенка. *~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~ -Что именно здесь произошло?!» Кана-сан вызвала такси, чтобы отвезти Норико-сан в больницу. Аяко наклонилась ближе к Бо-сану, когда он объяснил: — Я тот, кто хочет знать, что случилось! Это было похоже на небольшое землетрясение, но потом все это произошло!» -Разве ты здесь не для того, чтобы предотвратить это?! -Я тоже ничего не могу поделать! Это произошло так быстро, что я ничего не мог сделать! Нару положил конец их спору. -…Ситуация уже такова. Даже если вы будете спорить, ничего не изменится. Вместо этого… Нару посмотрел на Аями-тян, которая в ответ отшатнулась. — Аями-тян, что именно произошло? Аями-тян покачала головой. — Это сделала Минни? Аями-тян не ответила. Потом она выглядела так, будто только что что-то вспомнила. -А где Минни?! -Я позабочусь о Минни для тебя прямо сейчас. Не могли бы вы рассказать мне кое-что о ней? — Верни мне Минни! — Когда Минни начала говорить? — Отдай Минни обратно! Она моя подруга! — Аями-тян! — внушительный голос Нару заставил маленькую девочку отпрянуть еще больше. — Послушай, твоя сестра ранена. Это сделала Минни, да? Это всё, конечно, верно, но нельзя повышать голос на потрясённого ещё сильнее взрослых ребёнка. Я нахмурилась. Глаза Аями-тян наполнились слезами. Она была похожа на раненое животное. — Это хлопотно для всех нас. Минни думает, что это нормально? Аями-тян покачала головой, не зная, что сказать. — Аями-тян! — как только Нару опять повысил голос, ребёнок расплакался. Она соскочила с кровати и подбежала ко мне. — Май! — воскликнула она. — Не волнуйся. Не бойся, — успокоила я ее. А как иначе я могла поступить с маленькой девочкой, что была вся в слезах и буквально прыгнула мне в руки? Но голос Нару был по-прежнему холоден и суров. — Аями-тян, Минни, это она… Я холодно посмотрела на Нару. — Ты бесчувственный придурок! Она уже плачет, но ты все равно не остановишься! — Сейчас не время для этого, Май! — Сейчас самое время! Ты бессердечный ублюдок, что ты хочешь сделать, доводя ребёнка до срыва? Аями-тян вскрикнула, и я погладил ее по волосам. — Не волнуйся, не волнуйся… -…сти… — Что? Не беспокойся. Это не твоя вина. — Я… про… сти… — Аями-тян… Она держала меня за руку. — Минни сказала мне, что я больше ни с кем не могу разговаривать! Если я это сделаю, она накажет всех! -…Минни так сказала? Всхлипывая, Аями-тян кивнула. — Минни сказала, что я не могу разговаривать с другими людьми. Если я это сделаю, она навредит всем остальным. Но я очень хочу поиграть с сестрой и Май-сан…! Минни угрожает ей. Что же чувствовал ребёнок, чья кукла, которая раньше была лучше подругой, стала той приказывать, угрожая навредить родным?.. — Когда Минни начала говорить? На этот раз Нару говорил более мягким тоном. -…После того, как мы переехали сюда. — А что она сказала сначала? -Она сказала, что моя мачеха — ведьма, а папа — ее раб. Она сказала, что они хотят убить меня… — Что-то ещё? — Минни сказала, что моя сестра тоже на стороне ведьмы. Минни сказала, что защитит меня, но тогда я не смогу разговаривать с другими людьми… …Бедная девочка… Наверное, ей было так одиноко. Одна, без родных, без друзей, без… на чужой территории?.. — Иногда я забываю, что она говорит, и играю с сестрой. Но потом Минни портит мою комнату и прячет мои игрушки. — Ты никому об этом не рассказывала? Аями-тян покачала головой. Так вот почему. Теперь я понимаю. Вся деятельность полтергейста, которая произошла здесь: опрокинутая мебель, наклоненная мебель… Теперь все имеет смысл. И все потому, что она угрожала Минни. В тот день Аями-тян улыбнулась мне и представила Минни. Вот почему кукла разозлилась. — Она сказала, что это мое наказание. Так… — продолжала девушка. — А потом Минни привела всех этих детей? — Да… И детей было много. Мальчики и девочки примерно моего возраста. Все они -подчиненные Минни. — Мы должны на время изолировать Минни. *** Сегодня было свежее и прохладное утро. Норико-сан все еще не вернулась из больницы. Кана-сан сейчас с ней. Прошлой ночью, Аями-тян спала в моей комнате. Когда мы отправились на базу, Бо-сан высказал свое мнение: — Минни должна быть причиной всего этого. — Она причина всего этого? — Да. Например, если бы бывший обитатель этого дома умер, это могла быть вина Минни. У меня есть друг, который специализируется на уничтожении проклятых кукол. Я могу попросить его… Нару тут же отказался: — Это бесполезно. Проблема не в Минни. — Что ты сказал?! Разве ты не ошибаешься? Что значит, кукла не виновата? — Почему? — так же возмутилась Аяко. — Интуиция. Аяко холодно парировала: — Твоя интуиция? Почему мы должны следовать ей? Нару проигнорировал ее. — Проблема в том, что Минни используют как сосуд… Кукла, однако, всего лишь игрушка. Призрак, что обитал в этом доме, вселился в Минни… — Нару поднял глаза. — Минни опасна. Но мы должны найти настоящего виновника. Она опасна? -…Ты шутишь? — Было бы хорошо, если бы это было так… Как раз когда я собиралась попросить Нару разъяснить сказанное им ранее, вышла Норико-сан. — Май. — Норико-сан! Вы уже вернулись? Как ваша нога? — Сейчас не время говорить об этом, — быстро ответила она. — Что случилось? — Пожалуйста, пойдем со мной. Сибуя-сан, ты тоже. Случилось что-то странное. — Что? Норико-сан вытащила нас в коридор. Лицо Каны-сан было белым как мел, когда она смотрела на стену. — Идите скорее! Смотри! Норико-сан указала на стену позади нас. После того, как мы все обернулись, вздох, полный страха и предвкушения какой-то подлянки распространился по холлу. Кто это сделал… Это просто ужасно. Слова покрывали стену. Это же красная краска, да?.. — «Этот плохой ребенок должен быть наказан». — Плохой ребенок, то есть Аями-тян…? — спросил я. Нару кивнул в ответ. — Аями-тян нарушила свое обещание, данное Минни, не говорить с другими людьми. Минни думает, что Аями-тян предала её… Май. — Что? — Оставайся с Аями-тян и защищай ее. Не спускай с неё глаз. -…Эй, Нару, с Аями-тян ничего не случится, верно? — Ничего может и не случиться. — Да? Нару моргнул, затем поднял голову: — Я не могу отступить сейчас. Я вызову профессионала. — Профессионала? — Да, Минни одержима духом, поэтому я должен вызвать кое-кого. — Есть люди, которые могут позаботиться об этом? — Конечно. Экзорцисты. …А! Это Джон-сан?.. *~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~ Днем мы с Норико-сан сидели на заднем дворе и играли с Аями-тян. Тем временем Нару и остальные чистили послание на стене. Они не хотели, чтобы Аями-тян видела это. (Точнее, это поручили Аяко, ха-ха…) Именно Нару предложил это. Может быть, он все-таки бывает внимателен к чувствам других?.. Хм. …Да нет, быть этого не может. Наверно, кто-то тайно предложил это Нару. Минни больше не была с Аями-тян. Бо-сан запечатал куклу в коробку с защитным талисманом. Сейчас он пытается сжечь её. Хотя Нару и сказал, что это не принесет никакой пользы. После надписи на стене Кана-сан исчезла. На столе в гостиной лежала записка. «Я больше не могу оставаться в этом жутком доме» Это было единственное предложение на бумаге. Норико-сан была немного удивлена. Служанка уволилась, и теперь Кана-сан ушла. Остались только она и Аями-тян. — Май, — Аями-тян протянула мне бумажный стаканчик. — Выпейте чаю. — Спасибо тебе. Я поклонилась, и Аями-тян рассмеялась. Я так давно не видела ее улыбки. Раньше ей угрожала Минни, чтобы она ничего не говорила. Наверное, ей было так одиноко. Очень тяжело жить с дамокловым мечом над головой — чтобы ты ни делала, будет только хуже, кто-то да пострадает. — Они-чан, выпей чаю. [Они-чан означает «старшая сестра"] — Конечно, принцесса. — Они-чан, у тебя нога болит? — вдруг спросила Аями-тян. Норико-сан покачала головой. — Теперь все в порядке. Пока Аями-тян заботится обо мне, все будет хорошо. Ангельская улыбка осветила лицо Аями-тян. Слава Богу. Теперь я могу расслабиться. — Они-тян, ты хочешь цветы? — Да. Потом Аями-тян встала и пошла за цветами. — Тогда я сорву тебе несколько. — Я пойду с тобой, — предложила Норико-сан. — Нет, тебе больно, поэтому ты не можешь двигаться. Я лучше сама.» — Это всего лишь небольшая травма. Я могу идти. — Нет! Май-сан, пошли. — Хорошо. — я позволила Аями-тян затащить меня в красивый фиолетовый цветник. — Просто выбери несколько, Аями-тян, — крикнула нам Норико-сан. Аями-тян кивнула, протягивая руку к ближайшему цветку. Но… Внезапно Аями-тян закричала. — Аями-тян?! Аями-тян повернулась и вывернулась, пытаясь вернуть свою руку. Она застряла? Я схватила ее и потянула, но они не поддавались. Что происходит?!.. — Аями-тян! Норико-сан захромала к нам. Я раздвинул цветы, пытаясь разглядеть, что держало ее за руку. Руку Аями-тян тут же отпустили. Плача, она убежала. Глядя на пурпурную лаванду, я поняла, что там ничего нет. Ни-че-го. — Аями-тян! Стой! — Норико-сан окликнула девочку. Я обернулась и увидела, что Аями-тян бежит вглубь сада. — Май! Хватай ее! Там есть пруд!!! …Пруд? Пруд?! «Ох, вы знаете, есть много страшилок про…» Я вспомнила. К югу от дома был большой, глубокий пруд. Лепестки лотоса растущего рядом возле часто падали в воду. — Минни! Прости меня! — Аями-тян закричала, как будто от кого-то убегала. Потом она побежала вокруг растущего лотоса. — Аями-тян! Она обежала вокруг лотосового дерева у пруда, поскользнувшись при этом. — Аями-тян! — закричала Норико-сан. Аями-тян протянула руку, но не схватила ничего, кроме воздуха. Даже не успев закричать, она упала в мутную воду. — Аями-тян! — Аями! Мы с Норико-сан побежали к пруду. Вода плескалась, а Аями-тян тонула. Но её нигде не было видно. Будто что-то топило её намеренно. Мы дошли до края пруда. — Аями-тян! Пруд был не глубоким. Если бы я упала туда, ударилась бы головой, вероятно. Для Аями-тян же, это было слишком глубоко. — Аями! Где ты? — Закричала Норико-сан. Тут я наконец увидела её. Аями-тян. — Аями-тян! Маленькая девочка протянула ко мне руку, крича что-то невнятное. Я прыгнула в воду и схватила её за руку. — Все в порядке! Все в порядке! Я говорила это, повторяя, словно непонятную буддийскую мантру, не только для неё. Только… вот бы в этот раз она сработала… Из рубашки Аями-тян потекла вода. Много воды. Норико-сан подплыла к ней. — Аями! — Они-чан! Они-чан! Аями-тян наконец заговорила. — Все хорошо, все хорошо…! Не бойся. Норико-сан обняла Аями-тян. Вскоре пришел Нару и вытащил Норико-сан и плачущую, но счастливую Аями-тян. После того как Аями-тян приняла ванну и надела новую одежду, мы с Норико-сан почувствовали облегчение. Норико постоянно теребила волосы, бормоча: «слава богу… она в порядке». — Они-чан, ты тоже промокла… Ты можешь простудиться, — сказала Аями-тян. — О, Спасибо, Аями, но я в порядке. А ты? Ты хорошо себя чувствуешь?» — Да. Май-сан тоже… мокрая. — Все в порядке. Я в порядке. — я улыбнулся, чтобы успокоить ее. Но нет. Я не была в порядке. Потому что эта девочка ещё не в порядке, на самом деле. Вылезая из пруда, я оглянулась и увидела ту проклятую куклу, видением держащуюся на поверхности воды. Это месть Минни? Это та месть, которую Аями-тян заслужила за свое предательство? «Этот плохой ребенок должен быть наказан»… Или это ещё не всё наказание?.. *~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~ Норико-сан позволила Аями-тян немного отдохнуть. Тяжело дыша, я бросилась к базе. Минни, кукла, которая должна была сгореть дотла… сидела на полке. Я не могла удержаться от того, чтобы не крикнуть. — Что случилось? Эй! Девочка почти умерла! Почему эта вещь всё ещё не в состоянии горстки пепла?! Бо-сан сердито покачал головой. — Она не сгорела. А? — Коробка сгорела, а Минни нет. Ужас охватил мое тело. Как это вообще возможно. — Несмотря на то, что Нару сказал, что это бесполезно, я все равно думал, что это сработает с куклой. Мне доводилось сталкиваться с такой ситуации прежде. Любящая куклу девочка умерла и вселилась в неё. Каждую ночь кукла двигалась и разливала воду повсюду. Нару все еще держался за свои убеждения. — Кукла безвредна. Проблема кроется в том духе, который овладел Минни. Это все. Аяко посмотрела на Нару и Бо-сан и вздохнула. — Ах… Если бы у нас был психометрист, то все было бы хорошо. Пси… Что? Заметив непонимающий взгляд на моем лице, Бо-сан и Аяко покачали головами. …Да ладно тебе. Нару, похоже, был сыт мною по горло, но все равно ответил: — Тот, кто умеет пользоваться психометрией. Какое плохое объяснение. Знаешь, а я за завтраком сегодня ела манную кашу. Эту ту, которая состоит из манки. Сам понял, что сказал? — Что это такое? Психометрия. — Психометрия. Одна из разновидностей экстрасенсорики. Термин был придуман американским ученым Бьюкененом. Другими словами, это чтение воспоминаний некого материального объекта через прикосновение. Информация о происхождении, прошлых владельцах и настоящем владельце, всё это может быть известно после одного прикосновения. Жерар Круазе из Нидерландов и Питер Филис из США хорошо известны своими способностями в этой области. О… Это должно быть очень удобно, да? Узнавание не содержимого книги, а дату её печати, или, быть может, жизнь деревьев, которые для неё срубили, владельцев, как на библиотечном билете, как нам сейчас и нужно, дабы узнать, в чём загвоздка… — Сегодня утром, если бы здесь был психометрист, мы могли бы узнать о производстве Минни и ее предыдущем владельце, верно? — Да. — Поразите… удивительно. Это должно быть очень удобно. Мне бы такое, но, боюсь, трогала бы я тогда только одни школьные тесты, да и так ничего не получая, кроме неудов… Я вздохнула, но потом заметила, что все смеются. — Ну, это определенно удобно, — саркастически усмехнулся Бо-сан. — Но психометристы обычно специализируются на поиске трупов. — Чт… трупы? — Совершенно верно. Если они коснутся вещей пропавшего человека, то можно точно определить его местонахождение. Это… действительно ужасно, хотя и полезно для полиции… — Будь то Круазе или Питер, или другие известные психометристы, такие как англичанин Оливер Дэвис и американец Алекс Танус, все они помогают полиции находить пропавших людей. — О, так полиция просит их помочь? Я думала, там никто не верит в экстрасенсов… Какие продвинутые? Или правильнее сказать, чтящие традиции? Ведь все эти ритуалы и мантры исходят из далёких времён… Это всё Нару с его техникой запутал… Хотя людям с крутыми компьютерами и камерами ведь охотнее верят, да? — Что-то вроде того. — Ну, психометриста нам не найти, — вздохнула Аяко. — По крайней мере, позвони Харе Масако. Возможно, она сможет помочь. Как думаешь? — Я сказал, что в этом нет необходимости, — отказался Нару, его голос был тверд как камень. Потом он встал. — Я собираюсь продать Аями-тян. …Может быть, Нару просто не нравится работать с Масако? Или он беспокоится, как бы она не попала в больницу, как в прошлый раз? Аями-тян крепко спала в комнате. Глядя на ее спящее лицо, Норико-сан сказала: — Я хочу позвонить брату насчет переезда из этого дома. …Потрясающие новости! Аяко и Бо-сан больше не будут нести эту ношу на своей спине. Тон Нару остановил её. — Некоторые полтергейсты могут преследовать тех, кто переезжает. — Но что же тогда нам делать?.. Тут остались только я и Аями! Нару не ответил. — Норико-сан… вы знаете об истории этого дома? -…Истории? — Я навел кое-какие справки о прошлых владельцах этого дома. Норико-сан с беспокойством посмотрела на него. В глазах Нару, казалось, появился опасный блеск. — Десять лет назад здесь жила семья Моришита. Владельцем до него была семья Ватанабэ, которая жила здесь в течение трех лет, прежде чем продать дом из-за работы. — Значит, он не продал дом, потому что здесь творились странные вещи? — спросила я. Нару кивнул. — Так и есть. Соседи также сказали, что не слышали никаких слухов о привидениях. Семья до этого была семьей Ноги. Здесь умерла их девятилетняя дочь. Девятилетний ребенок… — На год старше Аями-тян. Говорят, это из-за болезни. Семья до них была семьей Онума. Через полгода, все трое их детей умерли. — Все трое? — Да. Десятилетний мальчик, восьмилетний мальчик и семилетняя девочка. Все они погибли либо из-за несчастных случаев, либо из-за болезни. И вот семья Онума продала дом. «......» Меня тошнило. Мир перед глазами словно поплыл. Была ли это картина мира, с которой слезали верхние пугающие, но относительно нормальные слои?.. Нет, это не был мир. Напротив, даже пусть крупица, но этот дом, он мог быть только чем-то, что принадлежало иному, полному бедных мертвых детей. Мне было страшно и грустно. Столько детей… — До них была семья Муракими. В этой семье никто не умер. У них была 15-летняя дочь, но с ней ничего не случилось. Семья до них, семья Танигучи, имела трех детей в возрасте 14, 15 и 18 лет. С ними ничего не случилось. Однако ребенок их родственников пришел сюда поиграть, и он умер. Ему было около десяти лет. Семья перед ними была Икедас. С ними ничего не случилось, пока они жили здесь, но после того, как они уехали, их семилетняя дочь умерла. Дети, которым около пятнадцати лет, остались в порядке. У семьи до них, Тачибана, была восьмилетняя дочь, которая умерла здесь. — Эй…- спросила я, чувствуя, как в животе ворочается дурное предчувствие. — То, что ты хочешь сказать… Дети около восьми лет находятся в опасности здесь…? — Кажется, что это действительно так. …Аями-тян…! -…Тогда что же мне делать! — воскликнула Норико-сан. Была семья с дочерью, которая умерла после того, как они переехали… Это действительно заставляет меня чувствовать себя одиноко и безнадежно. Словно ты в страшилке, где ты не можешь ничего, но, чтобы ни пыталась делать из последних сил и призрачной надежды… всё оборачивается трагедией. — Если вы хотите уйти, я не стану вас останавливать. Но, пожалуйста, подождите немного. С этого момента, вы будете в опасности, даже если вы переедите. Я уже позвонил профессионалу, так что, если твёрдо решили съехать, дождитесь его прихода, по крайней мере.» Норико-сан кивнула в знак согласия. *~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~ Экзорцист прибыл к закату. Одетый в рясу священника, он приехал на такси. Джон Браун — католический священник. Он посмотрел на нас своими голубыми глазами. Хотя ему девятнадцать, он выглядит так, что и шестнадцати не дашь. Он австралиец. — Давно не виделись, господа. Он изучал японский язык в районе Кансай, поэтому его речь звучит довольно забавно, да? Он подбежал к нам. — Сибуя-сан, где кукла и ребенок? Так начался наш бой. — Аями-тян спит на втором этаже. Монах охраняет куклу. — Сначала я хочу увидеть Аями-тян. Может кто-нибудь из вас отвезти меня к ней? …Джон такой же. Он все еще странно разговаривает. Мы пошли в комнату Норико-сан и увидели спящую Аями-тян. После того как Джона представили Норико-сан, он осмотрел спящее лицо Аями-тян. — Я не уверен, что смогу помочь, но постараюсь сделать все, что в моих силах. Он прочитал отрывок из Библии, а затем святой водой начертил крест на стене и двери. Когда он нарисовал крест на лбу Аями-тян, она слегка пошевелилась. Джон достал серебряный крест и возложил его на тело Аями-тян. — Я не уверен, что это поможет, но лучше так, чем ничего. — Огромное спасибо вам, — Норико-сан поклонилась ему. Улыбаясь, Джон обернулся и спросил Нару: — Сибуя-сан, где кукла? Нас ожидало нечто удивительное. — Лин! Где Минни?! — заметно нервничающий Нару спросил у того, кто следил за мониторами. Лин-сан посмотрел на Нару с явным удивлением на лице. — Если ты хочешь увидеть Минни, она справа… Его рука напряглась, когда он указал в никуда. Минни там нет. Она должна была быть на полке. — Неужели она убежала? Огорченный, Лин-сан склонил голову. Нару прикусил губу, затем вернулся к своей стоической маске того, кто держит ситуацию под контролем. — Она вернется…определенно. Было 2 часа ночи. Внезапно дом начало прямо-таки трясти. Началась активность полтергейста. Это было почти так, как если бы он искал что-то в своем буйстве, готовый перевернуть дом вверх дном. Вся мебель зашевелилась, послышался стук и топот ног. — Это так… сильно, — беспокойно пробормотал Джон. — Его сила настолько высока. Бо-сан уставился на оборудование. — Похоже, молитва Джона работает. …Похоже на то. Минни практически на ощупь искала Аями-тян. — Иначе говоря… Эта граница является эффективной. — Граница? — Проще говоря, это означает место, куда дух не может войти. — Бо-сан почти рассмеялся. …О. Это означает, что в той комнате девочка в безопасности? Но ведь призраки орудовали и снаружи здания — разве те не заметили её? Или, если те — часть дома, как могли недосчитаться какой-то комнаты, которая вдруг оказалась запертой для них, бесплотных? Или молитва и крест сделали девочку для них прозрачной? Но как же тогда те шарились везде — Аями-тян не больно? Она не видит кошмаров или не чувствует противное прикосновение к себе?.. Не совсем понимая, я кивнула, а затем посмотрела на оборудование. В середине был один экран телевизора, сияющий ярко-красным. Микрофон передавал звуки. — Нару! Микрофон №6 получает звук! — Переключись на него. — Хорошо. Из динамиков полился звук. Ужасный звук. — Это детский голос. Раздался стук по кровати и стенам. И хотя неясно, среди всего этого определенно был детский голос, кричащий. Боже, как он кричал! — Вот именно… Невидимый друг Аями-тян… — прошептала я. Нару кивнул. — Скорее всего. Здесь так шумно. Сколько же там детей? Призрачные звуки стихли раньше обычного, и вскоре над нами нависла мрачная тишина. Ничего не изменилось. — Он исчез… Почему? — Я не уверен, но… — Нару резко остановился. Потому что вскоре он все понял. И мы все тоже. Аяко, которая должна была наблюдать за Аями-тян, подбежала к нам. — Нару! — Что случилось? — Минни вернулась! Что ты сказала? Где.? Аяко протянула ему что, завернутое в простыни. Это… Это слишком страшно. Я догадалась, да? Где она нашла это. Джон подошел и развернул сверток, закрыв мраморные глаза куклы. — Когда она появилась? — Только что. Норико-сан заметила выпуклость под одеялом Аями, а так… оказалась эта кукла. — Аями-тян в порядке? -…Она в порядке… Какой уж там «в порядке» — к девочке в постель монстр пробрался! И тут призрачные звуки прекратились. Хотя на этот раз звуки были такими громкими и решительными, но почему они прекратились? — Потому что Минни нашла Аями-тян. Ох, кажется, я думала вслух. Сейчас 4 часа дня. Джон закончил готовить алтарь. Минни поместили внутрь, под серебряный крест Христа. Джон достал стеклянный бокал и начал молиться. — В начале было Слово, и слово было Божье… Минни была одета в синюю юбку, ее кожа была совершенно белой. Ее мраморные глаза были закрыты, а зубы цвета слоновой кости. Это было похоже на ночной кошмар. Минни — это пустой сосуд, в который вселился дух. И еще, она хочет навредить Аями-тян. Почему? Аями-тян же… просто невинный добрый ребёнок. — Пожалуйста, присмотри за нами и защити нас. Джон говорил тихо. Маленький серебряный крестик лежал на лбу Минни. И в этот момент. Трещина. Звук треснувшего Креста. Глаза Минни распахнулись. За моей спиной Аяко глубоко вздохнула. Они не могут открывать глаза. Куклы неодушевленные предметы. Джон слегка пошевелился, затем продолжил молитву. Минни больше не шевелилась. Её руки были жесткими, а мраморные глаза неподвижными. — Все было создано через него, и без него ничего не было сделано. Джон открыл свою толстую Библию и поднял стеклянную бутылку. — В начале… Джон прочитал отрывок и передвинул стеклянную бутылку. Он окропил Минни святой водой. Тело Минни заурчало. Словно вода оказалась для неё кислотой. — В нем была жизнь, и жизнь была светом людей. Он читал и одновременно окроплял святой водой одержимую куклу. Наконец со лба Минни поднялась струйка дыма, за которой последовал треск. Юбка куклы порвалась и тихонько колыхалась на сквозняке. — Свет сияет во тьме, и тьма не постигла его. Мраморные глаза Минни закатились, и крест на ее лбу соскользнул вниз. На лбу у неё был ожег, будто метал оплавился под святой водой и над этой ужасной вещью. Правильно. Так и надо. — Изгнание прошло успешно. — объявил Джон, прервав молитву. Он обернулся и посмотрел на нас, — Однако призрак не исчез. На всякий случай, я думаю, мы должны сжечь это. Нару кивнул и передал куклу Бо-сану. Тот сжег Минни на заднем дворе. На этот раз куклу легко настиг огонь, поэтому она легко сгорела дотла.