Taylor Swift — Gorgeous
Во время полёта Гарри не может заснуть. Он даже просит у бортпроводника пару таблеток от головной боли, и дело не в том, что он много выпил прошлой ночью. Гарри просто нужно с кем-то поговорить, но Шон спит без задних ног на соседнем сиденье, а Джулия смотрит фильм в наушниках где-то в хвосте самолёта, и Гарри остаётся просто сидеть и вариться в своих размышлениях. Он думает о таком количестве вещей, что они поедают его заживо. Переживания о Неделе моды, что начнётся уже всего через пять дней, не дают ему покоя, потому что он не до конца верит в то, что это на самом деле происходит. И Луи, само собой, он думает о Луи, который вылетел в Париж ещё утром вместе с Лиамом, и они даже не успели поговорить. В конце концов, он сворачивается клубком, обнимая себя руками, и закрывает глаза. Он звонит маме, когда они заселяются в отель, и показывает ей свой номер, потому что она настаивает. Джим передаёт ему привет, размахивая в камеру руками, и Энн закатывает глаза, вызывая у Гарри смех. Он правда рад, что они счастливы. Он показывает им Эйфелеву башню, виднеющуюся из его окна. Мама сообщает ему, что, конечно же, она собирается присутствовать на показах и даже планирует сидеть вместе с Джимом в первом ряду на показе Chanel. Это заставляет Гарри нервничать ещё больше, его сердце немного колет, когда он думает о том, что это действительно случится. Он будет прямо на бэкстейдже, помогая остальным, он сможет стоять рядом с Луи и даже, возможно, выскользнуть из-за кулис, чтобы посмотреть на модельера, когда тот выйдет на поклон после показа. Гарри хотел бы увидеть это своими глазами. И всё же французский офис имеет отличия, так что Гарри умудряется заблудиться. Он пытается привыкнуть к своему водителю в Париже, который говорит на английском с ужасным акцентом, так что Гарри любезно переходит на французский. Здесь нет Старбакса поблизости, поэтому Гарри находит небольшую кофейню и пишет Лиаму с вопросом, хочет ли тот кофе. К его удивлению, мужчина отказывает, поясняя, что они с Луи вообще не в офисе. Он не сообщает подробностей, но так или иначе Гарри узнаёт, что Луи проводит съёмку вместе с Жаклин. Ему особенно нечем заняться здесь, так что он принимается отвечать на письма английских представителей с компьютера Лиама, прежде чем Шон заваливается к нему с круассанами. — Voulez-vous une collation? [1] — весело предлагает он, и Гарри в ужасе морщится. Не то чтобы его собственный французский был безупречен, но то, что выдал Шон, звучит просто отвратительно. — Было бы неплохо, — всё же соглашается он, забирая выпечку у друга, когда тот усаживается в кресло перед столом, и Гарри чуть отъезжает на своём кресле, чтобы видеть Шона из-за монитора. — Хейли прилетела? — спрашивает он, откусывая круассан, и Шон кивает. — Она уехала в Лувр, Луи дал ей какое-то поручение, — отвечает он с набитым ртом, и Гарри хмурится. — Знаю, что Форд сейчас на примерках. — А Луи где? — интересуется Гарри, крошки падают на стол, и он утирает губы ладонью. Шон фыркает, протягивая ему салфетку. — Разве не ты должен это знать? — Шон выгибает брови в удивлении, и Гарри отводит глаза. Ему немного обидно, потому что парень прав, но он не хочет признаваться в том, что он больше не следит за каждым шагом модельера. — Если ты не знал, у меня слишком много дел, для того чтобы помнить о нём каждую секунду. — Ну, — Шон пожимает плечами, отряхивая руки, после того как суёт в рот последний кусочек круассана, — они с Пейном уехали рано утром. Я слышал, как Джулия говорила с Жаклин по поводу студии. Люди из парижского Vogue там, думаю, они снимают что-то для статьи. Луи хочет, чтобы она вышла за день до открытия Недели. Суперэксклюзив, — он строит смешное выражение лица, и Гарри усмехается. Он пытается сложить в голове дважды два, вспоминая о том, как Луи упоминал, что ему срочно необходимо переправить в Париж кое-что отдельно от остальной коллекции, которую уже перевезли, и отчаянно пытается не думать о каком-то особенном платье, которое Луи, очевидно, собирается представить миру, прежде чем покажет всю свою коллекцию. О каком-то платье, которое может быть зелёным.***
— Выглядит роскошно! — Джейми, обвешанный лентами, заставляет Хейли крутиться перед зеркалом, то и дело поправляя наряд. На ней невероятной красоты романтичное лавандовое платье от Ralph & Russo. Джейми собирает её волосы, показывая, что её причёска будет высокой, и объясняет, каким будет макияж, и Гарри внимательно вслушивается, стараясь представить её образ. Джулия делает какие-то заметки в своём телефоне, так что он не отвлекает её. Хейли благодарит стилиста и уходит вместе с Джулией, но Гарри Джейми просит задержаться. Схватив его за руку, он ведёт его в соседнюю комнату, бормоча о том, как чертовски ему здесь непривычно и как он хочет поскорее вернуться в Лондон. Гарри частично согласен с ним. Несколько французских стилистов шныряют тут и там, и Гарри старается не обращать на них внимания. Он видит костюм мистера Форда, висящий на манекене: безупречный смокинг от Десмонда Мэрриона, слепящая белизной сорочка и тёмный галстук. Гарри представляет, как горячо в этом будет выглядеть Том с его богемной небрежностью, которая добавляет ему ещё больше шика. Он также видит костюмы Лиама и Луи, которые модельер одобрил лично, но Джейми ведёт его дальше, не позволяя получше рассмотреть их. Они входят в следующую комнату, и довольный Джейми ставит Гарри перед ещё несколько манекенами. — Что это? — Гарри хмурится, подходя ближе. Он видит белый ярлычок с подписью «Джулия», а на соседнем манекене висит костюм с ярлыком «Шон», и у Гарри потеют ладони. — Для показов, — объясняет Джейми. — Вы же собираетесь посетить несколько других показов на будущей неделе? Вы должны выглядеть безупречно, представляя Модный Дом. Стилист указывает Гарри на манекен, стоящий чуть поодаль. — А этот для тебя, — радостно говорит он, и Гарри смотрит в довольное лицо Джейми. Тот кажется таким взволнованным. — Не могу дождаться, чтобы увидеть тебя в нём! — Для меня? — голос Гарри немного дрожит. Он снова смотрит на платье Джулии от Prada и костюм Шона, вероятно, для показа Gucci. Гарри возвращается к предназначенному для него костюму, и из него словно выбивают весь воздух. Он точно может сказать, что этот костюм не принадлежит ни одному Модному Дому, и уверен, что он не был сшит для какой-то из прошлых коллекций. — Для тебя, — кивает Джейми, подтверждая. Осторожно протянув руку, Гарри нежно проводит по глубокого синего цвета ткани пиджака, чувствуя её мягкость под кончиками пальцев. В кармане прячется белый шёлковый платок, а брюки определённо чуть укорочены, из-за чего щиколотки Гарри будут видны. Этот стиль — он знает его и не спутает ни с каким другим. Осторожно коснувшись одной полы пиджака, Гарри отгибает её, чтобы взглянуть на внутреннюю сторону, где под карманом виднеется этикетка, подтверждающая, что пиджак принадлежит The Tomlinson. — Но что если он не подойдёт по размеру? — испуганно спрашивает он, и Джейми закатывает глаза. — Он сшит по твоим меркам. Сшит для тебя, Гарри, — он делает акцент на каждом своём слове, заставляя голову Гарри кружиться. — По моим меркам? Откуда мои мерки? — он не может перестать задавать идиотские вопросы, потому что все его мысли лишь о том, что Луи сделал эскиз. Эскиз костюма в единственном экземпляре, который сшили по меркам Гарри только для него. — От меня, конечно же! Я же подобрал тебе уйму одежды, глупец! Джейми закатывает глаза, выталкивая парня из комнаты и бормоча о том, что он испортил ему настроение, так что примерить костюм Гарри вернётся завтра.***
Он собирается встретиться с Луи вечером и тайком пробирается в его кабинет после ухода Лиама. Сердце гулко колотится в груди, он понятия не имеет, что сказать, но так сильно хочет увидеть его. — Привет, — шепчет он едва слышно, входя без стука, и Луи поворачивается. Он стоит возле окна, помещение очень напоминает его кабинет в Лондоне. Вероятно, Луи хочет чувствовать себя как дома, когда он здесь. Модельер выглядит расслабленным, и Гарри слабо улыбается, надеясь этой улыбкой расположить Луи к себе. Кажется, это срабатывает, потому что тот разворачивается и прячет руки в карманах своих брюк. Луи всё ещё носит свитера с высоким горлом, на этот раз он выбрал белый, и Гарри соврёт сам себе, если скажет, что ему это не нравится. Он хочет думать, что это из-за него, потому что, видимо, яркая отметина по-прежнему присутствует на коже мужчины. — Что-то случилось? — Луи хмурится, и Гарри хочет прикоснуться к нему, снять очки и разгладить морщинки на лбу. — Нет, — Гарри качает головой и обнимает себя руками. Он покачивается на пятках, всё ещё стоя у двери. Не зная, что сказать, он решает начать с благодарности. — Джейми показал мне костюм, который приготовлен для показа, — он делает паузу, ожидая какой-то реакции, но Луи просто смотрит на него. — Я видел этикетку. Ты его создал, не так ли? — Я нарисовал эскиз, — говорит Луи, опровергая тем самым свою причастность к процессу создания, но Гарри всё равно думает, что сейчас лопнет от счастья. Мужчина отворачивается, неспешно двигаясь к своему столу, и Гарри делает пару шагов за ним. — Что ж, в любом случае я хотел поблагодарить тебя за это. Он прекрасный, правда прекрасный. Его слова звучат так мягко, и Гарри не знает, был ли он когда-либо в своей жизни более искренним, чем в эту секунду. Но Луи ничего не говорит. Модельер поднимает свой бокал со стола и отпивает немного газировки. Гарри вздыхает, не зная, что сказать. — На чей показ я должен его надеть? — тихо спрашивает он, чуть наклонив голову. Луи по-прежнему стоит к нему спиной, опуская бокал обратно на стол. — Я ещё не решил. Разговор не клеится, и Гарри вздыхает. Неловкость вновь вернулась, и он больше не чувствует себя расслабленно рядом с Луи, как в те дни, когда они вместе проводили время в студии. Гарри молчит, размышляя над тем, что должен сказать, когда Луи вдруг поднимает голову, устало выдыхая. — Я собирался поговорить с девочками, так что, — он делает паузу, и Гарри издаёт тихое: «Оу», кивая. — До завтра, хорошо? Это дарит Гарри некоторое облегчение, так что он кивает и слабо улыбается. — Передашь девочкам привет от меня? Луи молча кивает в знак согласия, прежде чем отворачивается и возвращается за свой стол. Гарри бросает взгляд за окно — на улице уже темно. Он думает, что мог бы подождать Луи и затем предложить ему немного прогуляться. Они бы выпили кофе, поболтали бы о Неделе, а затем Луи вернулся бы в свои апартаменты... И, может, Гарри вернулся бы с ним. В конце концов, выбросив все эти мысли из головы, Гарри едет в отель. Завтра будет новый день, и Луи собирался съездить посмотреть, как подготовлен подиум и прочее, так что Гарри надеется, что он будет сопровождать модельера.***
— Нет-нет, только в четверг. Нет, он занят, к сожалению. Когда Гарри входит в кабинет Лиама, тот расхаживает взад и вперёд, то и дело поправляя свой галстук. Замечая парня, Пейн останавливается на секунду. Его взгляд, довольно странный, задерживается на Гарри какое-то время, а после он отворачивается и продолжает говорить. Гарри стоит в углу комнаты, не понимая, что ему делать. Здесь не предусмотрено рабочее место для него, остаётся только ждать, пока Лиам закончит разговор. — Всё в порядке? — недоверчиво спрашивает он, и Лиам поднимает на него серьёзный взгляд. Он ничего не отвечает. — Где Луи? — Уехал. Его тон резкий и сухой, Лиам явно зол. — Один? — немного удивлённо переспрашивает парень, но Лиам даже не смотрит на него, когда отвечает. — Он не хочет никого видеть. После этих слов всё идёт наперекосяк. Гарри ничего не успевает целый день, потому что Лиам нагружает его делами. Шон жалуется, что Хейли тоже завалила его заданиями, так что Гарри даже не может ни с кем поговорить. Когда он встречает Луи вечером, он хочет поздороваться и улыбнуться, но тот просто проходит мимо. Гарри немного шокирован, потому что Луи мрачнее тучи, и он определённо заметил его, но проигнорировал. Это вызывает в Гарри смешанные чувства обиды и злости, поэтому он даже не пытается больше привлечь внимание мужчины. Следующим утром Луи тоже не разговаривает с ним. Гарри по-прежнему не понимает, что происходит. Он обращается к Луи, когда они находятся в одном помещении, но после затянувшейся паузы Лиам отвечает ему вместо модельера. В Гарри закипает злость. Когда лифт останавливается между этажами, Гарри поднимает голову. Он действительно спешит, потому что у него полно дел. Гарри сталкивается взглядом сначала с Лиамом, а затем с Луи, стоящими внутри. У Лиама подмышкой папка, а рука в кармане, Луи же стоит чуть дальше, опершись о стену спиной и скрестив руки на груди. — Ты вверх? — спрашивает Лиам. — Нет, — Гарри делает шаг назад, глядя прямо Луи в глаза. Тот смотрит на него так, словно на Гарри надето что-то отвратительное или он сказал какую-то глупость. — Боюсь, мы не поместимся. Вы, я, мистер Томлинсон и его раздутое эго. Он успевает заметить, как одна из бровей Луи скептически взлетает вверх, но двери лифта уже закрываются. Развернувшись, Гарри разъярённо топает к лестнице. В четыре часа дня начинается последнее совещание, и Гарри просто сидит в небольшом зале, развалившись на диване. Шон уехал по делам, а Гарри не успел увязаться с ним и вот теперь вынужден сидеть в душном офисе. Пролистывая новости в телефоне, он смотрит в экран пустым взглядом, не вникая в информацию. Он снова и снова возвращается к мыслям о Луи, ища причину того, почему мужчина в очередной раз ведёт себя как последний придурок. Его взгляд останавливается на заметке о Vogue, и Гарри с любопытством вспоминает, что у парижского издания сегодня вышла статья. Настроение его незначительно, но всё же поднимается, когда он думает о зелёном платье и о том секрете, которым Луи хотел поделиться с журналом. Открыв официальный сайт Vogue Paris, Гарри действительно находит новенькую статью, вышедшую несколько часов назад. С замиранием сердца он переходит по ссылке, но когда видит фото, то перестаёт дышать.X-Ray Dog — The Vision
Он не верит своим глазам. Это какая-то ошибка, это просто невозможно. Гарри снова и снова смотрит на картинку перед собой, не понимая, как это может быть правдой. Но перед ним на самом деле открытая статья от Vogue Paris, вышедшая на их официальном сайте этим утром. Chanel представляет изюминку своей коллекции. Луи Томлинсон создаёт шедевр и делится секретами вдохновения Гарри не верит, читая снова и снова, это кажется ему абсурдом. Полным бредом, потому что здесь явно какая-то ошибка. Но Гарри не идиот, он чётко и ясно видит статью и фотографии в ней. Луи Томлинсон показал миру первое платье, являющееся изюминкой новой коллекции, которую модельер представит на Неделе моды в Париже! Роскошное небесно-голубое платье, совмещающее в себе романтичность и строгость — то, чего не ожидал увидеть никто. Кутюрье продолжает удивлять, в очередной раз оказываясь на вершине модного мира. Строчки расплываются, читать становится сложно. Гарри пробегает глазами по странице, где содержатся выдержки из интервью самого модельера, в котором он рассказывает о том, что лично создавал это платье по собственному эскизу. У Гарри выбивает из лёгких весь воздух сразу, глаза слезятся от шока и нахлынувшей обиды, жадно сжирающей его сердце изнутри. Он не может в это поверить. Сжав планшет в руках, он ослабляет свой галстук, быстро направляясь в зал совещаний. Он знает, что все модельеры сейчас там, проводят последнюю планёрку перед завтрашним днём. Но мода — последнее, о чём может думать Гарри сейчас. Его глаза застилает пелена слёз, которым он не позволяет сорваться. Его дыхание сбито, сердце колотится в груди. Всё его тело бросает в жар, но руки ледяные, когда он обхватывает пальцами ручку двери и врывается внутрь. — Да, но мы должны... — Форд прерывает свою речь, и все присутствующие поворачивают головы, удивлённо глядя на Гарри. Он не смотрит ни на кого из них, вместо этого Гарри находит лицо Луи и впивается в него горящими яростью глазами, желая сжечь дотла. — Гарри, у нас... Но он не даёт Лиаму продолжить, выставляя руку перед собой и тыча пальцем в сторону Луи. Его голос дрожит, но он позволяет злобе и обиде, что бурлят внутри него, хлынуть наружу. — Ты ублюдок! — кричит он, и Хейли вздрагивает, испуганно поднимаясь с места. — Ты просто лживый ублюдок! Гарри шагает вперёд, прямо к столу. Он видит, как Лиам в шоке смотрит на Луи, но тот молча делает единственный жест рукой, и ассистент, понятливо кивнув, поднимается. — Продолжим позже, коллеги, — говорит Лиам, направляясь к двери и показывая своим видом, что всем лучше покинуть помещение. Он даже не смотрит на Гарри, когда проходит мимо. Все остальные в непонимании поднимаются и выходят следом за Пейном. — Лживый, высокомерный, эгоистичный ублюдок! Гарри думает, что мог бы сойти за сумасшедшего, стоя здесь и крича на модельера, но ему плевать. Луи лишь ведёт бровью и поднимает ручку со стола, крутя её меж пальцев. — Как много комплиментов, — равнодушно произносит он, и это выводит Гарри из себя окончательно. Подойдя ближе, он разворачивает планшет и швыряет его на стол. Гаджет с грохотом приземляется прямо перед лицом Луи, и тот лениво опускает взгляд на открытую статью от Vogue. — Ты соврал им! — выкрикивает Гарри, и его голос неконтролируемо пропадает, когда он выдавливает из себя жалкое: — Ты украл его, ты украл мой эскиз! Это похоже на смесь вопля и хрипа, и Луи молчит всего несколько секунд, прежде чем снова поднять глаза и взглянуть на Гарри самым безмятежным из своих взглядов. — Рисунок валялся на полу, — он пожимает плечами, и Гарри чувствует новую волну гнева, поднимающуюся из самого тёмного уголка его души. Он делает ещё шаг, выставляя палец вперёд, костяшки белеют от напряжения. Он едва ли контролирует себя, чтобы не ударить Луи прямо в его самодовольное лицо. — Ты смял и выбросил его! И сделал это прямо на моих глазах! — Правда? — мужчина хмурится, словно вспоминая, будто Гарри может ошибаться. — Да как ты смеешь?! Ты солгал им, Луи! — с гримасой отвращения он выплёвывает это имя, словно оно пропитано ядом и Стайлсу противно произносить его. Он едва ли может дышать. — Это моё платье! Ты украл моё платье! — Теперь это уже неважно, разве нет? — модельер откладывает ручку и наклоняется чуть вперёд. Гарри может заметить, как напряжены его плечи, несмотря на то, каким спокойным мужчина пытается казаться. А затем он говорит: — Это в прошлом, а мы ведь не вспоминаем прошлое, да, Гарри?— Простите? Прощать — слишком просто. Я могу случайно забыть, но не простить. Я предпочитаю месть.
Луи возвращает фразу, сказанную самим же Гарри в лондонском кабинете, когда тот пришёл извиняться. И слова модельера, что он выплюнул ему в лицо в тот день на бэкстейдже, всплывают в памяти, раскалывая сердце Гарри на сотню кусочков. — Это всё из-за статьи, да? — тихо говорит он, качая головой. — Какой же я идиот. Думал, ты правда можешь простить меня. Но это же великий и ужасный Луи Томлинсон, который потеряет собственное имя, если не утешит себя сладостной местью! — снова повышает голос Гарри, пытаясь утопить в крике свою боль. — Надеюсь, ты счастлив теперь?! Это оказывается последней каплей или отправной точкой, теперь уже сложно сказать. Но Луи подрывается с места, отшвыривая ручку, и она с шумом приземляется в другом конце зала. Раньше это испугало бы Гарри, может быть, он отшатнулся бы или убежал прочь, но сейчас он даже не двигается. Он не двигается, когда Луи теряет всё своё напускное равнодушие, его хладнокровная маска раскалывается, и он начинает кричать. — Думаешь, дело только в блядской статье? Плевать мне на статью, Гарри! — его голос такой громкий, и это, наверное, впервые, когда Гарри слышит, как Луи кричит. Ему кажется, что время останавливается. Задержав дыхание, он смотрит, как мужчина толкает от себя стол, его стул падает на пол, и Луи впивается пальцами в собственные волосы. Он делает, кажется, только один маленький вдох, прежде чем разворачивается и кричит ещё громче: — Я позволил тебе работать с Хейли, когда ты просил меня об этом, я пустил тебя в собственную студию и позволил работать над моими платьями! Я поднял тебя так высоко, позволил людям болтать обо мне, позволил им писать статьи, чтобы люди заговорили о тебе! Я доверил тебе самые важные вещи в моей жизни, Гарри: моё расписание, мои эскизы, мои платья, мои интервью, мои планы! Я доверил тебе мою семью, чёрт возьми! — его грудь вздымается из-за того, как сбилось его дыхание, и Гарри просто стоит там с застывшими в глазах слезами. Когда Луи снова говорит, его голос звучит тише, но он пропитан ядом, который отравляет душу Гарри. — И что я получил? Думаешь, я не знаю, что ты пообещал Фиби съёмку, Гарри? За моей спиной! Сердце Гарри переворачивается в груди, ударяясь о рёбра и, кажется, рассыпаясь в прах. Он закрывает глаза лишь на секунду, но картинки того дня проносятся в его голове с предельной точностью, как будто это было вчера.— Это моя мечта! Правда, Гарри, я бы всё отдала за это, почему он не может понять?
Он помнит лицо Фиби, когда она сидела рядом на диване и пыталась спрятать свои слёзы, пока Дейзи гладила щенка. Это был один из самых тяжёлых моментов в жизни Гарри, и он просто не знал, что ему делать. — Но хуже всего то, — Луи выдыхает, глядя Гарри прямо в глаза, — что ты сказал, будто это я позволил! — эмоции берут верх, и мужчина снова повышает голос. — Ты обещал поместить её снимки на обложку Teen Vogue, Гарри, зная, что я не соглашусь на это! Никогда! Как ты посмел дать ей обещание от моего имени?! Моей сестре! Гарри не знает, что сказать. Он знает лишь, что это ужасный поступок, он знал это, когда выпалил это обещание, лишь бы Фиби не расплакалась прямо у него на глазах. Он вспоминает посты в её Instagram, которые она выложила в день его рождения, поздравляя Гарри фотографией, на которой он играет с щенком в их гостиной. Теперь он думает, рассказала ли она Луи и о том, что завела Instagram втайне от него. Он надеялся, что сможет уладить это однажды, сообщив ему сам, но теперь жалеет, что был таким глупым. Он сказал ей, что Луи не будет против, и, разумеется, она спросила брата об этом. Идиот. — Она уже не маленький ребёнок, это её мечта, и... — в его голове есть сотня оправданий, но Луи перебивает его. — Это моя семья, Гарри. Эти слова будто режут его ножом, он знает, что не прав, но то, что сделал Луи, жестоко даже для него. Гарри чувствует, как на глаза наворачиваются слёзы и жжёт в горле, когда он вспоминает, как Луи разорвал его эскизы у него на глазах, а теперь платье, которое создал Гарри, красуется на фотографиях Vogue, значась как ‘изюминка коллекции Луи Томлинсона’. — Как ты мог поступить так со мной? — тихо спрашивает он, и Луи резко поворачивается, поднимая голову. — Как? Как поступить, Гарри? — он упирает одну руку в бок, поднимая вторую в воздух в знак вопроса. А затем он выдаёт фразу, которая заставляет Гарри потерять опору под ногами. — Это всего лишь модный бизнес, ясно? Только работа. Он направляется к кулеру, чтобы, вероятно, налить себе немного воды, и Гарри следует за ним, в бешенстве повышая голос. Ему наплевать, что кто-то может стоять за дверями и слушать, когда он кричит: — Вот оно что! Значит, каждый раз, когда ты целовал меня, ты думал о работе? — О, вот только не приплетай сюда это, ты только делаешь хуже, — фыркает Луи, наливая холодной воды и смешивая её с горячей. Он наиграно посмеивается, добавляя: — Невозможно иметь тебя и работу одновременно, знаешь? — Тебе смешно? — вытянув руку, Гарри рывком выбивает стакан из руки Луи, когда тот уже было поднёс его ко рту. На лице Луи застывает удивление, стаканчик летит на пол, вода расплёскивается под их ногами. — Это кажется тебе смешным?! — А что ты хочешь услышать? — практически рыча, Луи делает шаг назад, взмахивая руками. — Я проебался, Гарри! Всё всегда было под контролем, под чёртовым контролем, но теперь я проебался! Это всё звучит так странно из его уст, Гарри никогда не слышал Луи таким. Тем не менее он выдыхает с болью в голосе: — В ту ночь, когда решил трахнуть меня? И Луи разворачивается, его глаза полны насмешки, злости и боли одновременно. — Нет! — выплёвывает он, — Ещё в тот вечер, когда решил подразнить тебя в Германии! — Подразнить? Подразнить меня? Так ты называешь всё, что было, Луи? — Для тебя я мистер Томлинсон! — прикрикивает он, глядя Гарри в глаза, и тот, кажется, становится немного меньше, ссутулив спину. — А что было, Гарри? — Луи закатывает глаза, прежде чем вновь взглянуть на Гарри, и тот раскрывает рот, собираясь съязвить в ответ, но все слова застревают в горле. Все те моменты, проведённые с мужчиной, киноплёнкой прокручиваются в его голове, и Луи, кажется, читает всё в его глазах. — О боже, — на его лице застывает странное выражение, которое Гарри не может разобрать. Удивление, смешанное с отчаянием и чем-то похожим на отвращение. — Неужели ты решил, что я влюблён в тебя? — он выпускает вздох, будто это самая абсурдная вещь, которую вообще можно предположить. Он отворачивается, разрывая их зрительный контакт, и шагает обратно к своему столу. — Это не чувства, Гарри, это не любовь! Я не люблю тебя, Гарри, почему ты не можешь понять этого? Когда он поворачивается, чтобы взглянуть на Гарри, тот мгновенно отводит взгляд. Его как будто ударили по голове, а затем бросили в ледяную воду. Он словно только что вынырнул из своего самого странного, но лучшего сна, вернувшись в реальность, в которой он никто. Луи не любил его, почему он просто не мог понять этого? Ничего не ответив и даже больше не взглянув на мужчину, Гарри шлёпает по разлитой по полу воде, направляясь к двери. Он молча покидает кабинет, спокойно проходит по коридору, хотя не уверен, смотрит кто-то на него или нет. Его рука дрожит, когда он нажимает на кнопку лифта, и когда двери кабинки открываются, на трясущихся ногах парень входит внутрь. Он гордо поднимает голову, глядя в пустой коридор, чтобы убедиться, что там никого нет. Когда двери закрываются перед ним, оставляя его одного в маленьком пространстве, Гарри медленно сползает на пол. Обхватив колени, он прячет в них голову и позволяет слезам пролиться по щекам. Дыра отчаяния медленно расползается, поглощая его душу, оставляя в голове только мрачную реальность.***
A Great Big World — Say Something
Гарри не чувствует особой боли, когда закидывает свои вещи в чемодан. Скорее, в его сердце пустота, и это намного хуже. Он пишет своей маме быстрое сообщение о том, что он сильно заболел и вынужден вернуться в Лондон, но позвонит ей, когда будет дома. Он изо всех сил старается быть аккуратным, складывая свои рубашки, но в конце концов, его руки так дрожат, что он не может успокоиться. — Дерьмо! — он швыряет футболку в сторону, не в силах нормально сложить её, и садится на край кровати, пряча лицо в ладонях. Он то и дело дёргает ногой, пытаясь успокоиться. Гадкие мысли и слова продолжают крутиться в его голове, лишая последних сил. Встав с кровати, он осторожно поднимает футболку и, прижав к груди, смотрит на раскрытый чемодан. Оглядывая рубашки, он вспоминает о костюме, что показал ему Джейми. Как последний идиот, он верил, что наденет его на показ, который посетит вместе с Луи. Он так сильно проникся всем этим, глупо мечтая о том, как окажется на Неделе моды. Он так ждал момента, когда сможет вновь окунуться в эту блистательную суматоху на бэкстейдже, а в итоге он собирает свои вещи, чтобы покинуть Париж. Его сердце обливается кровью, когда Гарри думает о том, что все его планы и мечты рухнули в один миг. Он не увидит, как модели пойдут по подиуму, представляя новую коллекцию Chanel, над которой они так долго трудились. Не сможет присутствовать при историческом моменте, когда мир поразят все эти платья от The Tomlinson, в создании которых он принял участие. И Гарри не будет рядом, когда Луи выйдет, чтобы наконец улыбнуться и поблагодарить гостей. Захлопнув крышку чемодана, он идёт в ванную. Когда Гарри проходит контроль, его мысли где-то далеко. Он сидит в кресле, прислонившись к окну, не слушая, что говорит стюардесса. Самолёт взлетает, и Гарри думает о том, что облака над Парижем слишком тяжёлые. Он надеялся, что его чувства к этому городу смогут измениться, что Chanel и Луи вытеснят из его памяти те грустные воспоминания детства, что заставляли Гарри ненавидеть Париж в глубине своего сердца. Но сейчас всё снова возвращается на круги своя: он ненавидит Париж, ненавидит модные журналы, он снова лжёт своей матери и снова прощается с друзьями. Закрыв глаза, он представляет парижский офис, в двери которого он вошёл ранним утром. Несложно было остаться незамеченным в той суматохе, что там творилась. Он вошёл в кабинет Лиама и оставил там небольшой конверт и стаканчик охлаждённого чая, вспоминая, что это был первый напиток, который он купил для Лиама в Старбакс. Он вкладывает наушник в ухо и закрывает глаза, он больше не хочет думать об этом. Ему просто нужно вернуться в Лондон и забыть обо всём, что случилось за последние месяцы. Дорогие Лиам и Хейли, не хватит всех слов мира, чтобы выразить мою благодарность за всё то, что вы сделали для меня. Каждый из вас был самым большим учителем в моей жизни, и я никогда не забуду все те возможности, что вы подарили мне! Я всегда буду благодарен Хейли за то, что она выбрала меня, заметила мой талант и вселила надежду на то, что меня ждёт яркое будущее. Веру в то, что я действительно могу делать впечатляющие вещи. Ты навсегда останешься для меня человеком, который открыл мне мир, и я никогда не забуду того, что ты сделала для меня. И я всегда буду помнить о том, чему научил меня Лиам. Неизменно вежливый и терпеливый, ты раз за разом давал мне шанс проявить себя и возлагал большие надежды. Я благодарен за те моменты, когда ты брал на себя ответственность за меня и мои поступки, за твоё доверие. Разделить с тобой обязанности было действительно самым сложным приключением и уроком в моей жизни. Ты пример человека, которым я хотел бы стать однажды. Я благодарен за всё, что вы сделали для меня, я не мог даже и мечтать о таких наставниках, как вы. Работать под вашим руководством — лучшее, что случалось в моей жизни. Я надеюсь, что показ пройдёт отлично, и Chanel, и ваша работа, и труд, вложенный в эту коллекцию, будут оценены по достоинству. Это то, что вы, ребята, заслужили. Спасибо за всё, Гарри.