На грани разлома

Может ли один осенний вечер изменить всю твою жизнь? Поменять отношение к человеку, открыть самые сокровенные тайны, перевернуть мир с ног на голову и просто дать волю чувствам? Самое время узнать это, Ричардсон.

— Это простой вопрос! — Настаивает Кларк. Он наклоняется к столу в столовой, упрямо глядя на Гризза, который просто пытается спокойно пообедать. — Кто из нас самый горячий?

- Мы можем просто поцеловаться, если это то, что ты хочешь, - сказал Сэм тихо. Своим большим пальцем он нежно потёр кожу над шеей Гризза. Он качает головой, протягивая руку к Сэму, чтобы притянуть его в поцелуй. - Я хочу тебя, - шепчет он в губы Сэма. Осознав свою ошибку, он отстраняется, убирая руки. - Я... хочу... тебя, - неуклюже показывает он, шепча вместе со словами.

Глухота не мешает Сэму и Гриззу любить друг друга.

Гризз знал только одного глухого человека в этом небольшом городке, чьи волосы также горят огнем в лучах алого заката и чьи голубые глаза также блестят, как солнце на воде. Его зовут Сэм Элиот, и Гризз, вероятно, никогда не решится подойти к нему, чтобы просто познакомиться.

Ну, не совсем этого Элли ожидала. Гарри Бингхэм. Её соулмейт?

То, что есть, и то, что могло бы быть. /сборник/

В ожиданиях второго сезона сериала "The society" будет небольшая зарисовочка моей версии развития событий. Гриз стоит в центре происходящих событий, сразу после возвращения из похода. Его отношения с Сэмом остановились на интригующей ноте, но к этой проблеме добавились и ещё пару...

AU: То, что люди о вас думают, появляется на вашем теле в виде татуировок. На бумаге Сэм прочитал (фраза была написала тем же почерком, что и слова на его запястье): «Единственное зло в нашей жизни — это вина, а вины не бывает там, где случившееся не зависит от человека. Цицерон, кажется» Сэм подумал, что это очень мудро. Случившееся ведь действительно от него не зависело. В этом не было его вины. Но кто из их школы может знать высказывания Цицерона? Кто вдруг решил поддержать его?

Где-то там, вдалеке, был шумный праздник: радостные крики людей, громкая музыка, льющаяся из колонок, смех, веселье, счастье... Где-то там вечерние ультрамариновые улицы подсвечивались слабым сиянием фонарей, которое, не могло даровать полное ощущение защищённости, но это и не нужно было. Они были не там, на промозглой сырой улице, а здесь - в тишине и наедине. Музыка была где-то там. Смех - был там. Крики - тоже там. Но не здесь. В комнате, где на кровати друг напротив друга сидели Гризз и Сэм.