Навесь на меня ярлык (я сделаю конфетти) Give Me A Label (I'll Make Confetti)

      В конце концов Майкрофту и Грегу приходится встать. Они вместе запрыгивают в душ, слишком устав, чтобы предпринять что-то большее, чем нежно целовать и деликатно ласкать друг друга.              — Мама несёт какой-то бред, — жалуется Грег, вытирая волосы полотенцем. — Неделями она говорила мне ехать к доктору Филу где-то между тремя и шестью часами, а теперь «не позднее трёх, Грегори». Какого чёрта?              Майкрофт улыбается. Застёгивая рубашку, он поднимает взгляд и смотрит на отражение Грега в зеркале.              — Сегодня Рождество, Грегори.              — И чё?              — Самое время проявлять любовь и доброту ко всем окружающим.              Грег закатывает глаза.              — Как скажешь, Дедушка Мороз.              Его парень усмехается.              — В любом случае, держу пари, мама просто хочет показать доктору Филу, что я хороший малый.              Нахмурившись, Майкрофт уточняет:              — Ты правда хороший.              — Ага, — кивает Грег. — Ну, бóльшую часть времени.              — Правда хороший.              — При том, что… пью, курю и трахался со всем, что движется?              Майкрофт с улыбкой проходит в другой конец комнаты, чтобы обнять Грега за талию и целомудренно поцеловать в губы.              — Это всего лишь оболочка, Грегори, дорогой. Ты дерзкий на вид, но он просто скрывает под собой сладкую булочку с корицей.              Майкрофт игнорирует расхохотавшегося Грега.              — И доктор Фил это знает. Мама хочет провести Рождество с теми, кто ей дорог, — с тобой. Так что завязывай жаловаться и переодевайся.              Этим он и ограничивается, возвращаясь к тому, чтобы натянуть свитер и решить, какую куртку надеть. Несколько секунд Грег просто любуется им, а потом говорит:              — Ты такой зануда.              — Очаровательный зануда, — поправляет Майкрофт, не отрываясь от их общего гардероба.              — Да-да, — смеётся Грег. — Короче, с каких это пор ты употребляешь прозвища?              Майкрофт поднимает бровь, глядя через плечо.              — Вечно «Грегори» и «Маргарет». Но ты зовёшь маминого бойфренда доктором Филом.              Майкрофт пожимает плечом и снова поворачивается к шкафу.              — Я же называю твоего лучшего друга Диммоком? — Он выбирает чёрную куртку с серебряными пряжками и надевает её, обернувшись. — Порой я делаю исключения.              — Пожалуй. — Грег бросает полотенце на стол, игнорируя цокнувшего Майкрофта. — Ты и правда зовёшь меня Грегом, иногда. В основном, когда мы трахаемся.              — Вот видишь? Я делаю исключение, когда мы занимаемся сексом.              — Ты чудик, вот кто ты, — добродушно ворчит Грег. Честно говоря, он обожает то, что Майкрофт называет его Грегори. А больше никто. Ну, кроме Мэгги, но это другое: она его мать и зовёт его так только тогда, когда злится на него или дразнит.              — Кто научил тебя играть на гитаре?              — О. — Грег натягивает джинсы. — Стюарт, старший брат Би-Джея. Ты с ним знаком?              — Да; пересекались один или два раза.              — Он играет на гитаре. И я через Би-Джея спросил, может ли он меня подучить. Он согласился, поэтому каждый раз, когда ты проводил день с Шерлоком или задерживался после уроков ради встреч для дебатов, я ходил к Би-Джею, и Стюарт учил меня аккордам и тому, как играть «1, 2, 3, 4».              — М-м.              Вскоре они оба заканчивают одеваться и выходят из дома, Грег надевает поношенные джинсы, но красивую рубашку и джемпер. Он не хочет произвести впечатление на доктора Фила и не думает, что в этом есть необходимость: он нормальный мужик. Но это Рождество, как и сказал Майкрофт, а Мэгги всегда любила Рождество, поэтому Грег решил выглядеть хотя бы наполовину прилично.              Грегу тоже нравится Рождество, и не из-за того, что он получает подарки, а потому что в детстве именно в этот день Грег впервые осознал, что ему довольно повезло в жизни. Раннее детство могло бы быть лучше, но после ухода папы дела пошли на поправку. Да, они с мамой никогда не жили на широкую ногу; и в этом вопросе ничего не изменилось. Но им всегда хватало денег, чтобы свести концы с концами, и Грег всегда знал, что ему никогда не подарят на Рождество крутые игровые приставки и дорогие гаджеты.              Но он никогда не парился. Ведь в детстве дедушка сперва принёс свой старый видик, а затем и свой DVD-плеер. Он дал Грегу устаревший ноутбук для игр и научил готовить. Первые настоящие рождественские подарки — и подарки на день рождения — Грегу тоже сделал дедушка Тони. Он всегда следил за тем, чтобы у Грега и Мэгги была еда на Рождество, и оставлял консервы, курицу, ветчину и всё, из чего Мэгги могла изготовить сэндвичи.              Он редко говорит о дедушке. Не потому что не хочет, а просто потому что никогда особо не заходит разговор. К тому же он довольно рано умер, поэтому очень немногие воспоминания с возрастом стали выветриваться. Хотя мама всё равно поделилась тем, что знала: как Тони Темпл отвел её в сторонку и сказал, что его сын Клейтон её не заслуживает. И в каком восторге был дедушка, когда Мэгги объявила, что беременна Грегом (и вместе с тем переживал, потому что знал, насколько лажовый у него сын).              Грег улыбается своим мыслям, забираясь на пассажирское место «Ягуара».              — Чему улыбаешься? — интересуется Майкрофт, вставляя ключ и заводя машину. — Наконец-то заразился духом Рождества?              — Звучит отвратительно.              Майкрофт смеётся.              — Не, я просто задумался о дедушке.              Майкрофт выгибает бровь, но не переводит взгляд на своего парня, вместо этого сосредоточившись на том, чтобы задним ходом покинуть подъездную дорожку. За ночь снова выпал снег, разведя слякоть на дороге и тропинках.              — Я же не рассказывал тебе о нём?              — Упоминал несколько раз, — отвечает Майкрофт, думая о периодических кратких комментариях Грега насчёт дедушки.              — Он был потрясающим; ну, насколько я помню. Именно он мешал папе наделать реальных глупостей. В смысле, папа всё равно иногда бил нас с мамой, но было бы гораздо хуже, если бы деда не угрожал его за это убить.              Пальцы Майкрофта сжимаются на руле, и ему приходится стиснуть зубы, чтобы не сказать что-то в гневе. Он никогда не привыкнет к тому, как буднично Грег говорит о жестокости отца. Он вспоминает ту ночь: Грег отметил, как становится легче рассказывать о произошедшем, когда научишься лучше скрывать боль. Майкрофт предполагает, что почти за четырнадцать лет Грег научился говорить об отце, не сердясь и не расплакавшись.              Но боль не прошла, Майкрофт это знает, достаточно увидеть, как Грег сжимает пальцы, или огонёк в глазах. Содеянное отцом оставило на Греге шрам до кости, который никогда не исчезнет.              — В общем, он отдал нам свои видик и DVD-плеер, а ещё видеокассеты, DVD-диски и прочее. И ноутбук тоже. Боже, эта штука заряжалась целую вечность, и батарея была посажена, но я считал его потрясающим. В свою защиту, мне было восемь.              Майкрофт улыбается уголками губ, представляя маленького восьмилетнего Грега, так восторгавшегося старым ноутбуком.              — В тот же год мама купила Игровой куб. Каждый день после школы мы с Диммоком шли ко мне и играли на ноутбуке или Игровом кубе. — Он делает паузу и, склонив голову, смотрит в окно со стороны пассажира. — Диммок просто потакал мне, знаешь, — тихо говорит он. — Ему каждый месяц покупали игровую приставку и новомодный компьютер. Это было до смерти его мамы, поэтому у его предков было прилично денег. Он никогда не «доставал» меня из-за того, что у меня такие дерьмовые вещи, он всегда был таким крутым в этом плане.              — Вот почему он твой лучший друг.              Друзья дразнят в подобных вопросах. И хотя лучшие друзья тоже вовсю дразнят, они никогда так не поступают касательно по-настоящему важного. Майкрофт узнал это в тринадцать. Антея никогда не дразнила его насчёт денег семьи, ума или дедуктивных навыков. Но ещё один друг, который у него был, Кристофер Эндрю Кросс (или Дрю, как он предпочитал называться) постоянно высмеивал Майкрофта по всем этим аспектам.              Не то чтобы Дрю был плохим другом — чёрт, он отвёз Майкрофта в больницу при первой передозировке — но он никогда не волновался о нём так сильно, как Антея.              Майкрофт качает головой: он не хочет думать о подобном, особенно на Рождество.              — Ага. Диммок всегда был мне надёжным плечом. Он и его мама невероятно помогали нам с мамой, когда папа ушёл. Мистер Диммок всегда был отчасти сволочью, но по сравнению с тем, какой он ублюдок сейчас… Диммок считает, что у него разбито сердце; ну, знаешь, потому что он потерял любовь всей своей жизни и всё такое.              — Хм-м, — склоняет голову Майкрофт. — Знаем ли мы хоть кого-нибудь, у кого есть два счастливых любящих родителя?              Задумчиво помолчав, Грег вдруг щёлкает пальцами.              — Би-Джей. Его мама и папа очень любят друг друга. И они потрясающие родители для Би-Джея с братом.              — Я знаком только с матерью Бенджамина, Мелиссой. Она дружит с моей матерью, — добавляет тот, когда Грег с любопытством поворачивается к нему.              — Ха. Я не знал, что они вращаются в одних кругах.              — А как, по-твоему, мы с Бенджамином познакомились? В своё время я действительно был его репетитором. Пока однажды он не включил Muse и не закурил, и я решил присоединиться к нему.              Он делает паузу, чтобы посмотреть, слушает ли ещё Грег. Грег никогда особо не интересовался, как Би-Джей с друзьями узнали правду о Майкрофте, но теперь ему становится любопытно.              — Мы начали разговаривать, и вскоре я признался, что на самом деле не имею ничего общего с той личностью, которую изображаю в школе или даже перед моими родителями. Бенджамин пригласил меня на одну из своих вечеринок, и я нарядился так, чтобы меня никто не узнал. Я повеселился, и вскоре такое перешло на регулярную основу. Это было примерно… год назад или около того. Я стал ходить ещё и на вечеринки Мэтью Сандерса, как и любых других друзей Бенджамина.              — Ого. Не могу поверить, что никогда с тобой не сталкивался.              — Я избегал тебя.              Грег удивлённо поднимает брови.              — Не забывай, что я довольно сильно запал на тебя, — напоминает Майкрофт, краснея, когда Грег ему ухмыляется. — Я не хотел, чтобы ты видел меня таким, и… ну, обычно ты проводил те вечеринки, сосясь с каким-нибудь парнем, а я ревновал. Поэтому я держался от тебя подальше.              Грег растроганно улыбается.              — Если бы ты просто подошёл ко мне и поцеловал как на той, второй вечеринке, я бы сбросил джинсы ради тебя, клянусь Богом.              Майкрофт усмехается:              — Ну, теперь я это знаю.              — Мы слишком много времени потратили впустую, — вздыхает Грег.              — Нам всего семнадцать, Грегори. У нас в распоряжении множество лет, от которых есть чего ждать.              Грег расплывается в глупой улыбке. То, насколько Майкрофт как само собой разумеющееся заявляет, что они будут вместе долгие годы… от этого у Грега становится так тепло на душе и кружится голова.              — Чёрт, я реально сладкая булочка с корицей, — ворчит себе под нос Грег.              — Прошу прощения?              — Да не, ничего. — Грег краснеет, когда Майкрофт на него смотрит. — Короче, — прочистив горло, он пытается придумать другую тему, — эм… эй, ты заметил, что Би-Джей больше не зависает с Мэттом и футболистами? Он всегда с Джо: как будто они стали лучшими друганами или типа того.              — Ну, Джо больше не тусуется с Диланом, так что, без сомнения, он искал того, с кем будет проводить время. А Бенджамин — мой друг, полагаю, поэтому в школе они проводят вместе изрядное количество времени, когда вся компания в сборе. Неудивительно, что они сдружились.              — Пожалуй, — кивает Грег. — И Джо всегда нравился футбол. Он безумно поддерживает «Челси»; знаешь, один из тех фанатов, которые одеваются в соответствующие цвета, когда смотрят матч по телику?              Майкрофт кивает. Он не большой поклонник спорта. Он любит крикет, но никогда не испытывает потребности смотреть матчи по телевидению, даже Эшес.              — У нас сейчас странная компашка. Салли, Би-Джей, Джо, Диммок и мы с тобой. Ещё Молли, Лили и Алекс, когда мы зависаем вместе вне школы. Ах да, и Антея.              Майкрофт усмехается.              — Я должен рассказать ей, что ты забыл о ней.              Грег дуется:              — Нет, не надо, она меня прибьёт!              Майкрофт снова усмехается.              — Не смейся надо мной, — говорит Грег, указывая пальцем на своего парня. — Эта девица — ниндзя, клянусь Богом. И она учит Салли быть ниндзя. О, и каким-то шпионом или что-то в этом роде, ведь Салли до сих пор пытается разговорить меня насчёт нашей сексуальной жизни, причём методы становятся всё более хитрыми.              — А ты можешь её в этом винить? Мы без проблем сосёмся перед нашими друзьями, и мы занимались сексом в ванной подруги, в то время как дом был забит ещё дюжиной человек.              — Да, ну… — тянет Грег, скрестив руки на груди, — сосаться — это другое дело. И я был возбуждён, Майкрофт. Если бы Молли просто пустила нас в свою долбаную спальню…              — Успокойся, любимый.              Грег чувствует, как ёкает сердце. «Любимый». Господи, они действительно любят друг друга, да? И они даже сказали это вслух! Грег глупо улыбается. Лучшее Рождество на свете.              — Надеюсь, я не сбился с пути. Не могу вспомнить, где живёт доктор Фил.              — Лжец, — фыркает Грег. — У тебя эйдетическая память: не воображай, что можешь меня провести.              — Чёрт, — задумчиво бормочет Майкрофт. — Мы три месяца в отношениях, а ты уже просёк.              Рассмеявшись, Грег качает головой.              — Ты идиот.              — Нет.              — Ещё какой.              — Нет.              — Мы три месяца в отношениях, а уже спорим, — вздыхает Грег и качает головой. — Боже, мы уже пожилая супружеская чета.              Майкрофт на него смотрит, когда останавливается на красный свет.              — Это проблема?              Взглянув на него, Грег улыбается.              — Не-а, — мотает головой он.              Майкрофт улыбается в ответ.