*** *** ***
На следующий рейс Наруто явился с большой картонной коробкой под мышкой и первым делом подошел к Саске. − Отойдем? Есть разговор, − шепотом проговорил он, придвигаясь все ближе и ближе, как в тупом западном фильме про шпионов. Его грудь уже почти упиралась Саске в плечо. Их разделяли два слоя форменной одежды – по одному на каждого – и тонкая, сходящая на нет прослойка воздуха. Саске отодвинулся прежде, чем они все-таки соприкоснулись. В конце-то концов. − Пошли. Они добрались до ограждения, за которым начиналась посадочная платформа. Наруто прижимал к себе коробку, будто в ней было самое дорогое, чем он когда-либо владел. Саске вдруг подумал, что внутри щенок или котенок. Какая-нибудь живность. − Мне нужна твоя помощь, − начал Узумаки, приняв умоляющий вид. В его огромных небесных глазах отражалась вся скорбь мира. − Я не беру бездомных животных, − отмахнулся Саске. Наруто это сбило с толку. Он тут же нахмурился и выпятил нижнюю губу, пытаясь отследить нить логики. Однако все усилия оказались напрасны, и спустя минуту, за которую из коробки так и не донеслось ни звука, он продолжил: − Тут подвернулась одна халтурка. Слышал про бум передвижных кафе в Фукуоке? Один мой приятель решил открыть такое, делать тайяки для туристов. Конечно же, в Фукуоке ведь совсем нет сотни однотипных тележек, с которых продают традиционное печенье в форме рыб. − Как оригинально, – съязвил Саске. Наруто только покачал головой. − Ты даже не дослушал, даттебае! Все кладут в них бобы адзуки или, в лучшем случае, шоколад, а мой знакомый хочет делать их с пастой из каштанов! − И что ему мешает? − То, что в Фукуоке не продают правильную пасту! – Наруто потряс коробкой. Из-за картонных стенок раздался звон стекла. – «Обусэдо» из поселка Обусэ. − Какая чушь, − не выдержал Саске. – Твой приятель плохо искал. − Он попросил меня захватить ему этой пасты, ну я и согласился… − Теперь идиот выглядел виновато. – Это же ничего? − Думаю, ты в шаге от провоза контрабанды. − Он пообещал мне деньги! − Конечно, придурок. Никто не возит контрабанду бесплатно. − Помоги мне куда-нибудь это спрятать, – попросил Наруто, заглядывая Саске в лицо. Нужно было сказать «нет». Нужно было сказать: «Да пошел ты». − Я поделюсь с тобой заработанным! – пообещал Узумаки запальчиво. Саске давно не чувствовал такого сильного гнева. Каждый предмет в мире будто подсветили по контуру. Все стало небывало ярким, выжгло зрительный нерв многообразием форм и красок, а после погрузилось во тьму. Гай-сенсей любил говорить, что Саске как Халк. Стоит его разозлить, и ему не будет равных. Сомнительный комплимент. − Катись к чертям со своими деньгами, − прошипел Саске, изнемогая от желания врезать по тупой голове и услышать пустой звук, как от удара по арбузу. Наруто не сдвинулся с места. Только притиснул к себе коробку еще крепче. − Ну так ты поможешь? Она не займет много места. Просто засунем ее на багажную полку в конце салона и чем-нибудь прикроем. Ты же никому не скажешь? «Как я тебя ненавижу», − подумал Саске. От одного лишь безмолвного признания жажда крови не улеглась. Чувство было всеобъемлющим. − Как я тебя ненавижу, − повторил Саске вслух. Узумаки почему-то расплылся в улыбке, и шрамы на его щеках стали похожи на лисьи усы. В чем-то это было даже мило. − Я знал, что на тебя можно положиться, тебае! Для того чтобы задвинуть коробку с банками в конец багажной полки и прикрыть сверху запасной упаковкой одноразовых стаканчиков для кофе, особого мастерства не требовалось. Наруто мог сделать это и сам, не посвящая Саске в хитрый план, а после извлечь груз и спокойно доставить его адресату. Никто за ним не следил. Что по-настоящему выводило Саске из себя – так это то, что его по неизвестным причинам втянули в аферу. И он согласился. Кретин. А потом Саске снова будут совать какие-то жалкие гроши, и придется их взять, чтобы Наруто отстал. Есть ли спасение из этого круговорота нелепицы? − Если ты заодно провозишь наркоту, я сдам тебя на первом допросе, − пообещал Саске, одарив Наруто безжалостным взглядом. Следовало упомянуть, что у семьи Учиха лучшие юристы, но это и так все знали. Выпад не произвел на Узумаки особого эффекта: − Там только сладкая паста из каштана. Хочешь, покажу? − Нет. − Тогда угощу тебя потом тайяки Инари, − решил Наруто, весьма довольный собой. Конечно, переложил дерьмо с больной головы на здоровую. – Они реально клевые! − Оставь себе, − посоветовал Саске. К счастью, подходило время выезда, так что на этом разговор исчерпал себя. Рейс ничем не отличался от предыдущих, разве что Сакура вела себя в присутствии Саске еще неадекватней, чем раньше. Все время заливалась краской и глупо хихикала. Нужно было все-таки подарить ей дыню. Карп испускал волны безумия, которые не шли на пользу никому. В Фукуоку прибыли на десять минут раньше положенного. Наруто больше не засыпал в автобусе, лишь устало просматривал интернет-страницы на своем смартфоне с разбитым экраном (будто за густой сетью трещин можно было что-то разобрать) и без конца зевал. Извлекая чемоданы пассажиров из багажного отделения, он немного взбодрился. Серая после целого дня на ногах Сакура кланялась и повторяла: «Спасибо, что пользуетесь услугами нашей компании». Опущенный наземь взгляд говорил, что мысленно она уже забросала весь автопарк бутылками с зажигательной смесью. Саске предвкушал короткий и бесполезный отдых. Ему был необходим даже такой. Автобус наконец покинул платформу высадки и заехал на площадку для транспорта. Утром должна была прийти бригада уборщиков, подготовить его к обратному рейсу. − Пойду сдавать документы, − сообщила Сакура. – Вы идете? − Да, − сказал Саске, даже не повернувшись в ее сторону. − Сейчас, − поддержал его Наруто. − Все в порядке? – Сакура заподозрила неладное и теперь переводила взгляд с одного на другого. − Да, − повторил Саске с каменным лицом. − Точно, − подтвердил Наруто. − Вы какие-то странные. Я все-таки пойду, а то мне что-то нехорошо. Ничего не ела целый день. − Будь осторожна, Сакура! – крикнул вслед девушке Узумаки. Саске метнул в него яростный взгляд. − Хватит трепаться. Доставай гребаную коробку и пошли. − Сейчас-сейчас… − Наруто встал на носочки, зашарил по полке… и вдруг начал меняться в лице. – Там что-то… − Что? – Саске правда очень устал. У него не было сил ждать, пока дурак вытащит руки из задницы и сделает то, на что у любого нормального человека ушло бы секунд двадцать. – Подвинься, я сам. Наруто подвинулся, держа согнутые руки перед собой, словно какой-нибудь тираннозавр. − Там… − начал было он, но Саске не дослушал. Он до боли хотел покинуть осточертевший автобус. Увидеть небо. Может быть, поесть. Его руки нащупали углы коробки. Она никуда не делась, но… Весь картон был в чем-то густом, липком и жирном одновременно. Понимание пришло молниеносно. Саске отцепился от коробки и не мигая уставился на Наруто. Тот смотрел в ответ, не отводя глаз, − вроде с вызовом, но будто того и гляди рассмеется. И руки они теперь держали одинаково. Два тираннозавра, побежденные каштановой пастой. − Какая-то из банок протекла, − выдавил Наруто, пытаясь побороть подступающее хихиканье. − Да что ты. А я-то думал, это великий марсианский червь отложил тут яйца. − Смотрите-ка, у кого прорезалось чувство юмора, тебае! Какое-то время они пытались убить друг друга взглядами. От ощущения липкой жижи на пальцах хотелось вывернуться наизнанку. Только сейчас Саске заметил, что Наруто кинул упаковку стаканчиков, использованную для прикрытия, на ближайшее сидение, а та, между прочим, тоже была измазана в пасте. А теперь − и обивка сидения. Липко-жирная мерзость распространялась по салону, как зараза. Наруто проследил направление взгляда Саске и издал тихий стон. − О нет. − Я уже говорил, что ты идиот? – начал Саске самым миролюбивым тоном. – Так вот, я ошибался. Ты тупой мудила. − Сам ты мудила, ублюдок! – немедленно взорвался Наруто. Саске на мгновение испугался, что тот вцепится липкой рукой в его рубашку у самого воротника. Нет. Наруто только сжимал и разжимал кулаки, заставляя кожу на костяшках натягиваться до белизны. – Думаешь, мне сейчас не херово! Придется убирать все это! Еще как придется. − Только не проси тебе помочь! – вспылил Саске. − Кому, нахуй, нужна твоя помощь! – Как ни странно, после этого громкого заявления Наруто опустил голову и простоял так какое-то время, шумно дыша. Весь его вид воплощал отчаяние. – Можешь идти, − добавил он уже спокойнее. – К утру здесь все будет в порядке, не волнуйся. − Принеси большой пакет для мусора. − Что? − Большой пакет для мусора. Так понятней, идиот? И салфетки. Все, какие есть. Саске ненавидел себя, ненавидел весь мир и ненавидел жалость, которую испытывал. Жалость. Можно ли придумать более чуждую эмоцию? Он заразился ей, как чем-то неизлечимым, от этого болвана, и теперь испытывал чудовищные муки. Словно все, что составляло его личность, измельчали в блендере. Наруто протопал к миниатюрной кухне, годной лишь на то, чтобы приготовить кофе, и нашел там все нужное. Саске все-таки вытащил липкую коробку с полки, попутно испачкав рубашку, и сунул источник мерзости в заботливо подставленный пакет. − Черт! Мне капнуло на брюки, − поделился болью Наруто. Немного пасты действительно вытекло на внешнюю сторону пакета, а оттуда расползлось дальше, в том числе – на пол. На багажной полке тоже творилось безумие. Саске подумал, что сегодня они не уйдут отсюда. И спать этой ночью не лягут. − Я тебя ненавижу, − упрямо произнес Саске, словно заклинание. Легче не стало, и фронт работ не уменьшился. − Ты уже говорил, − печально напомнил Наруто и, забывшись, почесал затылок липкой рукой. – Бля. − Это месть мироздания. − Да, точно. А ты чего не уходишь, тебае? Узумаки замер в ожидании ответа. Но ответа у Саске не было, поэтому он молча достал из пачки влажных салфеток не меньше десяти. Спрятал заляпанную упаковку стаканов в другой пакет, чтобы отмыть позже, и принялся оттирать сидение, закусив щеку изнутри. Боль немного проясняла рассудок. Со вздохом Наруто тоже принялся за уборку. Он возился наверху, кое-как собирая натекшую пасту с полки, и продолжал вздыхать каждые пару минут. Словно ему перевалило за сотню лет, и он не мог справиться с радикулитом и накопившимся разочарованием. Это раздражало. Но даже если сказать: «Прекрати вздыхать», − вряд ли это подействует. У идиота какая-то внутренняя драма. Саске тоже вздохнул, немедленно пришел в ярость от этого и свесил голову еще ниже, чтобы волосы упали на глаза. − Спасибо, − пропыхтел Наруто. Лучше бы он молчал и вздыхал. − Не нужно меня благодарить, − Саске показалось, что его голос вибрирует, и приложил усилие, чтобы вытравить оттуда все живое. – Я был тебе должен – я возвращаю долг. Это пришло ему в голову только что – идеальное осмысленное объяснение. Вот почему он здесь. Вот почему он проигнорировал голод и утомление, конечно же! Паззл сложился, все детали заняли свои места. Саске тут занимается бессмыслицей и терпит общество болвана не из благотворительности. Наруто прекратил тереть полку. Саске чувствовал его взгляд затылком, плечами. − Ты мне должен? Почему это? Память как у золотой рыбки. Саске тоже отвлекся, чтобы наградить Наруто взглядом «Просто удивительно, какой ты тупой». − Ты разбудил меня тогда. – Эта фраза тяжело ему далась. Каждое слово норовило застрять в горле, царапало небо и язык, будто его рвало колючей проволокой. Наруто округлил глаза. − А-а-а! Я уже забыл, − он неловко рассмеялся, хотя Саске не видел в происходящем ничего смешного. – И ничего ты мне не должен! Разве ты не разбудил бы меня, окажись мы в такой ситуации? Саске молчал. Да, разбудил бы. Он не социопат и не маньяк, смерть десятков людей его не позабавила бы. Как и Узумаки, превратившийся в кровавую лепешку. Но это вовсе не значило, что Саске не должен услугу за услугу. Отлаженный рыночный механизм ведь так и работал: ты мне – я тебе. Общество удерживало себя в равновесии. Саске углядел на обивке кресла еще одно пятно и принялся с остервенением его отдраивать. К полуночи они все-таки закончили. Уборщики, которые придут утром, воспользуются профессиональными средствами и проветрят салон автобуса. После этого небольшого инцидента даже сладковатого запаха не останется. − У тебя ведь есть одежда на смену? – забеспокоился Наруто по пути в корпоративную квартиру. – Нужно постирать форму. Если хочешь, я дам тебе футболку. У Саске, разумеется, была одежда на смену, но он почему-то представил, как это будет – взять футболку Наруто. Несомненно, вызывающего цвета и с какой-то пошлой надписью. И еще жутко застиранную, но мягкую. − Спасибо, не нужно. Сакура, похоже, спала. Свет в ее комнате был выключен. На столе в маленькой кухне стоял остывший чайник и ополовиненная упаковка нарезанных фруктов из комбини. Наруто тут же разделся до трусов, как обычно особо не стесняясь. − Запустим стиральную машинку? – предложил он. – Не похоже, что эти пятна можно отстирать вручную. Хочешь есть? За движением его мысли сложно было успевать. Саске чувствовал себя липким с ног до головы и хотел искупаться, чего старался не делать здесь, где никто не следил за чистотой санузла. В ванной точно было засилье грибка. − Нет, − Саске снял рубашку и передал Наруто, чтобы тот бросил ее к остальным вещам, нуждавшимся в стирке. Но идиот, похоже, тоже устал и плохо соображал, поэтому прижал рубашку к груди. И, конечно, смотрел на Саске так, будто он отрастил третий сосок. − Что? Наруто помотал головой. Ничего. Вот именно. Загрузили стиральную машинку – черное с белым. Форма обещала стать ровного серого цвета, но это уже никого не тревожило. Одежда крутилась в водовороте мыльной пены под аккомпанемент странных звуков, свидетельствующих о том, что барабан стоило проверить на исправность. Тут все видало виды – и стиральная машинка, и сам дом, в котором находилась корпоративная квартира, и проведенные в него коммуникации. Если включить воду, первым делом из крана вырывался затхлый запах. После душа Саске чувствовал себя еще более грязным, чем раньше. Стоило воздать хвалы собственной брезгливости – если бы он не возил с собой из дома все необходимое вплоть до полотенца, вынужден был бы натянуть одежду на мокрое тело. То еще удовольствие. Наруто болтался под дверью в ванную. − Будешь ананас? Саске так посмотрел на него, что идиот уронил кусок, который сжимал палочками, обратно в пластиковый лоток. − Ну и ладно. Мне же больше достанется, даттебае! Саске прошел мимо и заперся в своей комнате. Когда-то он хотел есть? Теперь из всех желаний осталось лишь одно – спать. Или хотя бы принять горизонтальное положение и закрыть глаза. Что Саске и сделал. Наруто шлялся из кухни в ванную и обратно. Его звучные шаги с пятки сложно было не услышать. Какое-то время шумела вода. Стиральная машинка пропищала об окончании работы. Наруто развесил одежду, бормоча под нос. Наверняка и мокрую рубашку Саске не бросил на произвол судьбы. Саске не был уверен, что расстарался бы так для него. Ладно. Плевать. Наруто наконец закончил шуметь и прошествовал к себе. Саске приготовился блаженно заснуть, но остался в дураках. Его мозг не хотел расслабляться. О, нет. Ему было критически важно припомнить все события этого дня до мельчайших подробностей. Например, воспроизвести запах проклятой каштановой пасты с угрожающей точностью. Тот почти чувствовался снова, маслянистый и навязчивый. Саске перевернулся на бок. Разом зачесалось под коленом и за ухом. Саске попытался игнорировать ощущения. Это все в его голове. Нужно закрыть глаза и спать. Спать! Саске все-таки почесал под коленом. Из-за уха зуд переместился на шею. Это ведь не крапивница, правда? Ей неоткуда взяться. Саске перекатился на другой бок, подтянул край одеяла к лицу и с отчаянием уставился в стену. Спи, мать твою! Иначе утро тебя не пощадит. Вновь раздались шаги. Саске понадеялся, что кто-то из сослуживцев тащился в туалет, но шаги приближались, громкие и неотвратимые. Дверь в его комнату приоткрылась едва слышно. − Эй, Саске, − раздался самый невыносимый голос на свете. Наруто не удосужился шептать. – Ты спишь? Саске хотелось заорать – про то, что Наруто топает как слон, и что рассвет все ближе, и что у Саске, кажется, начинается чертова крапивница, − но не проронил ни слова. Для Узумаки он видит третий сон. Или вовсе мертв. В любом случае, идиот не найдет тут собеседника, и ему придется уйти. − Я вот не могу, − поделился Наруто с грустью и сделал еще два оглушительных шага к кровати Саске. – Это все из-за дивана. В нем комки! Можно я посплю у тебя? Саске поверить не мог своим ушам. Поспать у него? То есть, в одной кровати? Им же не пять лет. Наруто, похоже, не понимал, насколько смехотворен. Изображать мертвого и дальше было опасно. − Только посмей ко мне притронуться, и я тебя прикончу, − отозвался Саске тихо. Упирающаяся в щеку подушка делала речь невнятной. − Я аккуратно! – с пылом пообещал Наруто и устроился рядом прежде, чем Саске успел принять хоть какие-то контрмеры. В этот момент стали очевидны две вещи. Во-первых, Наруто все так же был одет только в трусы. Во-вторых, он не потрудился притащить даже подушку и немедленно перетянул на себя одеяло. Саске показалось, что он задыхается. Очень хотелось громко, с усилием втянуть воздух, но тогда бы дурак решил, что стал причиной бурных переживаний. Хотя это ведь было правдой. Что тут постыдного? Саске не знал, но упрямо продолжал дышать едва слышно, чувствуя, как в груди немеет от нехватки кислорода. Наруто сдержал слово и сумел избегать прикосновений. Какое-то время. Спустя несколько минут он завозился и пнул Саске под зад коленом. − Прости-прости! Я случайно. Прямо сейчас, не теряя ни минуты, его следовало выкинуть из кровати и, вероятно, из окна. Однако Наруто вновь затих в нескольких сантиметрах от Саске, не прикасаясь к нему и испуская ровный жар. И еще – это было странное открытие – от него приятно пахло. Из-под «океанской свежести» геля для душа проступало что-то, ни на что не похожее, наводившее на мысли о свете и тепле. Саске немного повернул голову, чтобы вдохнуть этот запах еще раз и еще, но, сколько он ни пытался подобрать подходящую ассоциацию, в голове было пусто. Так… непривычно. Обычно другие люди пахли мерзко – и сами по себе, и окутанные облаком парфюмерной воды. А тут… Саске прикрыл глаза. Ему нравился запах – каждый вдох нежно проскальзывал по рецепторам – и нравилось, что в комнате темно. Никто не мог стать свидетелем его глупой сиюминутной слабости. Учихи достаточно образованны, чтобы не нюхать коллег. Наруто умиротворенно сопел, хотя с подушкой, надо думать, ему было бы удобней. И тут на Саске снизошло новое озарение: он не мог успокоиться, потому что было слишком приятно. Не во всем, конечно. Под одеялом быстро стало как в топке. Саске высвободил ноги – это немного помогло. Но, пытаясь справиться с жарой, он сам наткнулся на Наруто спиной, и это было… Подходящее сравнение нашлось не сразу. Кожу будто облизал огонь, только без боли и тошнотворного запаха гари. Саске покрылся мурашками и поторопился отползти, но спящий Наруто уже перекинул через него руку. Обычно чужие прикосновения ощущались как грязь, и все мысли тут же сосредотачивались на кожном жире и бесконечных бактериях, но сейчас с Саске творилось что-то не то. Ему… Пожалуй, ему снова хотелось испытать то самое первое прикосновение к спине. И эта чертова рука. Она была такой горячей. Кожа под ней должна была тлеть. Саске заерзал. С ним что-то не то. Как и с Наруто. А ведь тогда тоже так было. Когда он заснул за рулем, а идиот его разбудил. Наруто прикоснулся к нему – как грамотно, к колену, а не к руке, которой можно дернуть спросонья и послать автобус в кювет. Наруто прикоснулся, а Саске почувствовал лишь тепло и никакого желания окунуться в обеззараживающий гель с головой. Наруто. Этот недоумок мог дотрагиваться до него, не вызывая отвращения. «Расслабься», − приказал себе Саске, поняв, что начинает дышать все чаще. Нет, это не паническая атака. Лучше бы это была паническая атака. Он застрял тут до утра. С этим сладким трепетом в животе, отдающим вниз позвоночника. Саске весь – как расстроенный музыкальный инструмент. Неправильные ноты в неподходящее время. В глубине квартиры вновь раздались шаги, на этот раз легкие и осторожные. Сакура преодолела тот же маршрут, что и Наруто, на мгновение задержалась на пороге комнаты, сомневаясь, но все-таки отважилась подойти к кровати и примоститься на нее с краю. Саске перестал дышать. − Саске-кун, − прошептала Сакура в темноту, наполненную сопением Наруто. – Я все поняла. Тебе было сложно произнести это вслух, но ты сказал все своим подарком. И я… Я поняла. И я здесь. Зашелестело одеяло. Судя по всему, Сакура огладила грудь Наруто. Саске скривился. Сцена напоминала второсортный сериал с любовным многоугольником. − Сакура? – хрипло удивился проснувшийся Наруто, попытался уйти от прикосновения и снова заехал Саске коленом куда не следовало. − Наруто?! – Сакура больше не шептала. От ее крика по стенам должны были змеиться трещины. – Что ты тут делаешь? Пришло время Саске выйти на сцену. Или хотя бы подать голос. − Пошли все прочь! Кто-то удосужился наконец включить свет. Саске потратил несколько секунд, переводя полный ненависти взгляд с неистово краснеющей Сакуры в кружевной сорочке на растирающего заспанные глаза Наруто. − Прочь! – повторил Саске, подбавив металла в голос. Все взгляды были обращены на него. Будто с ним что-то не так. Будто у него на лбу темнела компрометирующая надпись. Будто кто-то из этих двоих знал, что всего несколько минут назад он практически кайфовал от запаха и близости другого человека. − Да ну нахуй, − буркнул Саске невпопад, выбрался из кровати – кто только не пристроил сегодня задницу на простыню с заботливо вышитым в уголке моном Учих, − рванул в прихожую, едва не забыв телефон. Никогда еще он не обувался так быстро. Как удобно спать в пижаме! В случае экстренной эвакуации никто не осудит тебя за непристойный вид. − Саске-кун, пожалуйста, прости! – Сакура успела накинуть халат. Очень удачно. Вид ее едва прикрытых грудей вызывал какие угодно мысли, кроме эротических. – Я не хотела… Саске не дал ей шанса на исповедь. Спускаясь вниз, он пережил острый приступ дежа вю, хотя раньше его побеги обычно происходили при свете дня. На темной улице не было ни души. Естественно – середина ночи, не самый оживленный район. Не туристический, довольно далеко от центра. Саске остановился, оглядывая запустение вокруг. В отдалении светился круглосуточный магазинчик-комбини. Дальше, внизу улицы, была автобусная остановка. Напротив нее расположилось здание, в котором по странной прихоти нашли свое пристанище автосервис и тайский массаж. Так. Ладно. И что теперь делать? Саске не знал. На какое-то мгновение он ощутил себя потерянным, как в детстве, когда Мадара просто забрал его из дома родителей, никому ничего не сказав, и увез в Кавасаки на чертов фестиваль членов, который спонсировал. Это случилось как раз в начале апреля. Столько лет прошло, а воспоминания были по-прежнему свежи. Мать и отец тогда решили, что Саске взяли в заложники, а сам Саске – что безумный дед решил от него избавиться. Он орал, пока не охрип, но никто не обращал на него внимания, потому что он – Учиха, и Мадара тоже Учиха, а Учихам позволено творить все, что они пожелают. Даже воровать чужих детей и голосить всю праздничную церемонию напролет. − Саске! История повторялась. Нет, никто больше не пытался украсть Саске и увезти черти куда (а если бы попытался, очень об этом пожалел). Зато Наруто вновь тащился за ним в куртке, от которой выедало глаза. − Куда тебя вечно несет, дат… − …тебае? – перебил его Саске. – У тебя что, синдром Туретта? Ты постоянно повторяешь одно и то же. Акцентировать внимание на речевом тике было низко даже для него. Это же непроизвольная реакция. Солнечное сплетение пробило непривычным чувством. Как огромный пузырь лопнул. Все внутренности окатило горячим. Глаза Наруто расширились. Почему-то он выглядел так, словно его предали. − Нет у меня никакого синдрома, даттебае. – Кажется, эта штука проявлялась чаще, когда он нервничал. Загнанный в ловушку, Наруто шлепнул себя по губам. − Ну вот, опять. − Я же говорю, нет у меня никакого синдрома! – Наруто практически кричал. − Даттебае? – подсказал Саске ядовито. Он и сам не знал, зачем это сделал. Его несло, как поезд с отказавшими тормозами. Тонны железа и стекла в неуправляемом полете, который обязательно закончится крушением. − Какой же ты мудак! − Ага. Диалог подошел к логическому завершению. Саске ожидал катастрофы помасштабнее, поэтому испытал что-то вроде облегчения. Он вел себя достаточно оскорбительно, и теперь ему точно дадут уйти. Куда он пойдет – другой вопрос. Саске стремительно развернулся и зашагал в направлении магазинчика, сияющего во мраке, как последнее пристанище заблудших душ. Нужно… нужно что-то предпринять. Найти отель, дожить в нем до утра. Или написать Итачи, попросить купить билет на ближайший рейс в Токио. Можно и самому это сделать, но сайты авиакомпаний обычно плохо грузятся в мобильном браузере. Бессмысленная была идея – пойти на «обычную» работу. Для того, чтобы такое осилить, нужно и самому быть обычным. И совершенно точно не Учихой. − Ублюдок, почему ты вечно уходи… Наруто не только не оставил его в покое – он приближался даже слишком быстро. Заднюю сторону шеи закололо, и Саске вдруг понял: сейчас дотронется! Скорее всего, схватит за плечо. Тупой невнимательный Наруто. Тело, молниеносное в реакции, опередило мысль. За эту ночь Саске пережил уже достаточно прикосновений. С него хватит. Кулак сложился сам собой. Еще секунда ушла на разворот. Носок ботинка прочертил по асфальту с отвратительным шуршанием. Занесенная рука выпрямилась в локтевом суставе, посылая кулак прямо в лицо идиоту. Сносный правый прямой. Если бы Саске задал траекторию побольше, удар вышел бы мощнее, а Наруто остался без глаза. Согнутые пальцы отозвались освежающей болью. Какие-то доли секунды Наруто выглядел огорошенным, но удивление быстро смыло яростью. Таким Саске его не видел никогда, и это было красиво. То, как от гнева заострились черты лица, а глаза стали еще ярче – даже несмотря на темноту, лишь слегка разбавленную светом фонарей. Наруто глотнул воздух губами, как в последний раз, и врезал Саске по подбородку со всей дури. Эта боль была намного сильнее и чище звона, оставшегося в кулаке. Зубы клацнули друг о друга – конечно, никакой капы, все по-настоящему. Голову мотнуло по инерции. Саске на мгновение потерял Наруто из виду и подумал, что тот, наверное, не остановится и будет бить до последнего. За насмешки над «даттебае», за каждый раз, когда его назвали идиотом, за неудачный подарок для Сакуры… Саске дал ему кучу поводов. Что будет, если в синий угол поставить техничность, а в красный – кровавое бешенство? Конечно, рано или поздно Саске его уделает. Скорее всего, уложит на асфальт и применит болевой, это должно отрезвить. Но прежде ему наверняка подшлифуют форму носа и скул. Несмотря на крайне подходящий момент, ударов не последовало. Саске поднял голову, медленно стер слюну с уголка рта. Наруто замер напротив, хлопал глазами и втягивал воздух сквозь зубы. Грудь ходила ходуном. Вокруг подбитого глаза расползался отек. Приложить бы лед. − Я… Я… − Наруто взглянул на Саске, будто искал помощи. Что-то внутри живота резко перевернулось. – Прости. Я не хотел. Очень больно? Саске застыл с нелепо приоткрытым ртом. Нижняя челюсть начала неметь. − Н-нет. Терпимо. Он не думал, что идиоту есть, чем ответить. А теперь… теперь все мысли были только об этом. Если бы Наруто занимался единоборствами, Саске хотел бы встретиться с ним в «клетке». Наверно, это было бы… «Захватывающе», − подсказал лукавый голос в голове. …интересно. − Я же не выбил тебе зуб? – На лице Узумаки отразился неподдельный ужас. Саске попытался усмехнуться, что не пришлось по вкусу левой половине лица. − Нет. Зато я почти выбил тебе глаз. Пошли. − Куда? − Впереди – магазин, тайский массаж и автосервис. Как думаешь, куда? Комбини радовал стандартным набором продукции. Саске достал из холодильника две алюминиевые банки с газировкой, одну прижал к пострадавшему подбородку, другую передал Наруто. Тот улыбнулся с благодарностью и приложил запотевшую банку к глазу, ойкая. Потом прилип к стенду с готовой едой и долго выбирал, что взять. Рука Наруто уже потянулась к картонке с растворимой лапшой, когда пристальный взгляд Саске заставил его остановиться. − Что? Я люблю лапшу, − зачем-то принялся оправдываться Узумаки. − Я заметил. − Ты так смотришь, будто это что-то плохое. − Я всегда так смотрю. Теперь Наруто вглядывался в него, надеясь приобщиться к главной тайне вселенной. − Неправда. − Просто возьми свою дурацкую лапшу! – выдохнул Саске, теряя терпение. Ему не нравилось, когда его вот так изучали. Да еще в тот момент, когда нижнюю челюсть раздувало. Из противоречия Наруто схватил сэндвичи, которые явно не будили в нем никаких чувств, а после наткнулся на автомат с жвачкой. Саске всегда думал, что эти автоматы привлекают только детей, которые любят все яркое и бессмысленное. Напрасно! − Ты серьезно? – уточнил он, наблюдая, как Наруто пытается добыть себе что-то в кислотно-розовой упаковке. − Конечно! Это кислые жвачки с разными вкусами! Ты что, их не любишь? Кто ты вообще такой, тебае? – Стоило лишь тику проявиться, веселость Наруто пропала. Он дернулся, как от удара, и закусил губу. Черт. − Забей, − сказал Саске. Что ему оставалось? − У меня нет… Со мной все нормально. − Я знаю. Забей. − Но тебя это раздражает! Ты сам сказал, что… − Мы уже выяснили, что я говнюк. − Мудак, − поправил Наруто. − Мудак, − согласился Саске. – Тебя правда волнует, что сказал какой-то мудак? Бери свои жвачки и пойдем. Чувство вины заставило его расплатиться на кассе, хотя Наруто рьяно протестовал и наверняка перебудил полквартала. К тому моменту, как они покинули комбини, алюминиевая банка успела нагреться. Стоило взять замороженный стейк или что-то другое. Теперь они вдвоем бесцельно брели через спящий город. − Хочешь жвачку? – подал голос Наруто, когда тишина стала невыносимой. Саске не хотел, но все равно ответил: − Давай. В ладонь приземлилось продолговатое красное драже, твердое, как пуля. Саске сомневался, что ноющая челюсть позволит ему разжевать это чудо постиндустриализма, но самоотверженно запихнул жвачку в рот. На вкус она была еще страннее, чем на вид. − С чем у тебя? – поинтересовался Наруто, когда заметил, как у Саске вытягивается лицо. − Это… арбуз и дым? − Дыхнешь на меня? Саске сбился с шага. Они же не дети! − Ладно, − нехотя согласился он. Хуже быть уже не могло. Происходящее все меньше напоминало реальность. Наверное, демоны уволокли его в свой призрачный город за сквернословие и неуважение ко всему миру. Наруто приблизился вплотную, наклонил голову, едва не ткнув Саске в лицо банкой, которую все еще прижимал к распухшему глазу. Саске выдохнул, чувствуя себя на редкость глупо. − И правда! Копченый арбуз! – вынес вердикт Узумаки, не переставая работать челюстями, и рассмеялся. От его смеха заскребло внутри. − А у тебя? – спросил Саске. − Ни с чем. Жвачка со вкусом жвачки. Наконец добрались до остановки – нескольких лавочек под навесом. − Посидим? – предложил Наруто. Они уселись. Отсюда открывался потрясающий вид на массажный салон, а точнее на его баннер с тайской красавицей и флаконом масла в человеческий рост. − Клевый у тебя удар, − неожиданно сказал Наруто. Металлическая банка, нагревшаяся от тепла руки, стала совсем бестолковой, поэтому он открыл ее и начал медленно цедить шипучку, даже не избавившись от комка жвачки. Как есть дурак. Саске очень внимательно изучал баннер. На голове у девицы было что-то, похожее на костяную корону, или, может быть, ему это мерещилось. − Я занимаюсь ММА. − Вау! Ты совсем не похож на того, кто увлекается смешанными единоборствами. − А на кого похож? – полюбопытствовал Саске, приняв как можно более безучастный вид. Наруто поднял глаза к небу, пытаясь отыскать там подсказку. − На парня, которого кормят с рук виноградом прекрасные гурии, пока он делает увлажняющие маски. − Считаешь меня смазливым и бесполезным? – прищурился Саске. Стоило поразмыслить над тем, что собеседник знает слово «гурии». Раньше Саске готов был поклясться, что Наруто читает по слогам, да и то – лишь мангу и надписи на баллонах с освежителем воздуха. − Считаю, что с твоим ударом запросто можно дробить черепа, даттебае! Против воли Саске улыбнулся. Было больно. Отбитые ткани протестовали. − Эй, Саске… − Наруто продолжал смотреть в ночное небо. Тут оно было синее, чем в Токио, цвета черничного пюре. – Завтра вечером я собираюсь в кино с друзьями… Хочешь с нами? − Нет. – Друзья Узумаки просто обязаны были оказаться такими же шумными деревенщинами, как и он. Саске не нашлось бы среди них места. − Потому что ненавидишь людей? – вкрадчиво уточнил Наруто, скосив взгляд. − Да. Они помолчали. Саске тихонько выдохнул. − Может, тогда на следующей неделе сходим куда-нибудь вдвоем? Саске вцепился в лавку. − Куда? Наруто повернулся к нему всем корпусом, задев плечом и не заметив. − Это секрет! Тебе понравится! Вряд ли. − Не пойду, если не скажешь, куда. − Эй, эй! – Наруто надулся, ощупывая пальцами неотвратимо заплывающий глаз. – Просто хотел сводить тебя в лучшую раменную на свете, чтобы ты перестал относиться к лапше снисходительно! − В раменную? – переспросил Саске. Воображение отправилось в полет, рисуя виды жалкой кочующей лавки с треснутой посудой, где можно отравиться на раз-два. Но все-таки было бы интересно посмотреть, что едят люди вроде Наруто. Самую малость интересно. – Ладно. Газировка попала Наруто не в то горло. Кто-то нормальный на его месте постарался бы прочистить дыхательные пути, а после говорить, но идиот, подтверждая неблестящий уровень интеллекта, сразу же засипел сквозь приступы кашля: − Правда? Кха, это значит да? − Это значит, ты сейчас умрешь, придурок. – Саске так растерялся, что хотел похлопать Наруто по спине. Остановило лишь то, что он на самом деле не знал, как это делается, а от слишком сильного удара все могло стать только хуже. К счастью, каким-то чудом Наруто спасся сам и теперь лучился улыбкой. − Там самый вкусный рамен на свете! Ты не пожалеешь! Саске уже жалел.*** *** ***
Все встало на свои места. Саске не улетел в Токио первым рейсом, как собирался, и продолжил исполнять нехитрые обязанности на рабской работе. Сакура не знала, как на него реагировать, а потому старалась держаться в стороне (Саске счел это победой). Впрочем, она была достаточно мила, чтобы на следующий день после микробаталии замазать ему и Наруто синяки консилером. Наруто – о счастье! – хватило ума не делать выводы о том, что они теперь друзья навек, раз посидели на одной лавке, жуя отвратительные жвачки. Узумаки вел себя ровно так же, как и раньше. Предлагал сомнительную еду, требовал, чтобы ему сделали кофе, много болтал. Саске решил: все хорошо. Он почти выкинул из головы предложение сходить в раменную. Наруто не отличался идеальной памятью, а желание пообщаться с Саске могло вспыхнуть и пройти. Так было бы лучше для всех. К несчастью, отделаться от Наруто – действительно сложное дело. Был полдень. Саске выспался после рейса и лениво завтракал перед тренировкой в додзе. Прием пищи непозволительно растянулся из-за Бао – та снова и снова приносила резиновый мяч, желая побегать. Саске бросал мяч так далеко, как только мог, тайно надеясь, что игрушка застрянет в каком-нибудь темном углу. Вот тогда и пришло сообщение от Наруто: «Ты же обо мне не забыл?!». Проигнорировать его было очень просто. Саске стоило пойти на тренировку, как ни в чем не бывало, а послезавтра сказать: «Я уехал загород и оставил телефон дома». Или вообще ничего не говорить. Оправдываются только виноватые. Да ладно, кого он обманывает? За выходной Наруто забудет, что вообще чего-то хотел. Какое-то время Саске сидел будто на иголках. Смотрел на полувопрос-полувозмущение, пока экран не погас, потом включал его и опять смотрел. Что на это ответить? Нелегко забыть того, с кем распрощался только утром. И, если на то пошло, разве нельзя было сказать в лицо: «Пошли вечером жрать мерзкую лапшу»? Саске с негодованием выдохнул и набрал: «Назначай встречи заранее, кретин. У меня планы». Наруто отреагировал незамедлительно: «Я забыл тебя позвать!!!!!!! Хотел спать». Саске отложил смартфон. Собрал спортивную сумку. Еще пару раз кинул Бао обслюнявленный ею мяч. Ладно. Он ведь не собирается идти есть простолюдинскую лапшу в компании идиота? Или собирается?.. «Я освобожусь к восьми». Теперь Саске буравил переписку негодующим взглядом. Особенно последнее сообщение, которое сам и отправил. Рамен. Наруто. Это безумие. Ему не понравится. Он вернется домой в скверном настроении и наорет на Итачи, который знать не знает о тяготах жизни брата, но сразу начнет лекцию о том, что нужно «понять и простить». Пресвятой Итачи. Люди, вешающие на стену в спальне портреты духовных наставников, – не лучшая компания в моменты кризиса. От Наруто пришло: «Приезжай вот сюда!». На этот раз адрес был отправлен в виде принтскрина карты. Саске очень хотелось прокинуть идиота. Это было злое, зудящее и совершенно необъяснимое желание. К несчастью, любопытство его задавило. Саске был чертовски любопытным. Ему нравилось сокращать уровень энтропии в своей маленькой вселенной. В додзе он исправно выполнял динамическую планку и отрабатывал удары ногами, размышляя, о чем же разговаривать с Наруто. Да, он не похож на великого мыслителя и вряд ли интересуется британскими детективными сериалами. Может, он хотя бы смотрел фильмы ужасов? Саске с детства питал к ним нездоровую любовь, и чем больше там было треша, тем лучше. Правда, как-то Наруто на полном серьезе размышлял, что боится привидений. Наверное, и фильмы ужасов пролетают. Вечер пройдет в молчании и хлюпаньи лапшой. Приняв дома душ и переодевшись, Саске отправился в назначенное место. Он всегда пользовался самым непопулярным транспортом – такси. Там было чисто, и никто не мог случайно до него дотронуться. Кроме того, таксисты лучше ориентировались в лабиринте токийских улиц. Саске в жизни не был в том районе, куда его направил Наруто, и, вероятно, не нашел бы иного повода оказаться тут до самой смерти. Саске полагал, что идиот опоздает, но сам застрял в пробке. Когда он наконец добрался, Наруто уже ждал. Весьма своеобразно, нужно заметить. Заткнув уши припадочно-синими наушниками, он слушал музыку, качая головой и пританцовывая на месте. Прохожие не обращали на него внимания, приняв за чудаковатого гайдзина. Впрочем, едва завидев Саске, он сорвал наушники. − Ха! Сегодня я тебя опередил, тебае! Сколько радости на пустом месте. − Пробки в Сэтагае, − объяснил Саске, сделав кислое лицо. Итачи стоило купить жилье где-нибудь в менее населенном районе. Например, виллу на берегу океана, где он смог бы медитировать на крыше, пока его лицо ласкают первые лучи солнца. Вот только Итачи не хотел добираться домой больше часа (и это – без учета пробок). Да, он был из тех сумасшедших, кто рассекал по Токио на собственной машине. У него хватало денег на оплату безумно дорогой парковки и терпения на то, чтобы выстаивать убийственные очереди на светофорах. Итачи прилетел с другой планеты. − Готовься к тому, что твой мир перевернется! – Наруто буквально фонтанировал хорошим настроением. – Вот – лучшая раменная мира! Саске повернулся, куда указывали. М-да. Что-то подобное он и ожидал увидеть. Заведение было крошечным − сходу можно проскочить и не заметить. С открытой кухней, как в старые добрые времена. За стойкой для посетителей исходили паром котлы с бульоном. Сверху болтались полотнища с иероглифами. Точно такие же украшали раздвижные двери на входе. Саске видел подобные места лишь в фильмах. Как относиться к новому опыту, он пока не знал. В помещении Наруто стащил с себя куртку. Под ней скрывалась не менее оранжевая футболка с надписью на английском: «Заметка для тебя: расслабься». Не долго думая, Саске пришел к выводу, что послание адресовано ему. Просто оскорбительно. Наруто взгромоздился на стул и начал впихивать Саске в руки лист меню, который даже ламинирование не уберегло от грязных отпечатков и капель жира. Этого дурака, похоже, тут знали. Оба повара добродушно с ним поздоровались и, не тратя времени, уточнили, «как обычно» ли ему. Наруто потребовал две порции, «мне и этому». Саске только заставил себя притронуться к грязному меню, а потому недоумевал, к чему были такие жертвы. За него уже все решили. − Будешь пиво? – Наруто никак не мог успокоиться. Его энергичность – еще более буйная, чем обычно, − нервировала. Саске подумал, не поискать ли на нем кнопку «Сбавить скорость». − Нет. И не вздумай сейчас сказать: «Дайте два». Воды, пожалуйста. – Последняя фраза адресовалась ближайшему из поваров. В таком маленьком кафе немногочисленный персонал выполнял все обязанности разом. Саске не удивился бы, узнав, что это семейный бизнес. − Почему ты такой скучный? – Наруто скорчил рожу, вытянув губы уточкой. – Мы же пришли сюда развлекаться. − Нет, я пришел есть твою дурацкую лапшу. − Это развлечение! − Это еда! − И лапша не дурацкая! Ты ее даже не пробовал! Прекрати оскорблять тех, кто тут работает! Это прекрасные люди, даттебае! – Завершив монолог на повышенных тонах, Наруто сдулся. Тут очень удачно подали пиво, и он присосался к бокалу. Перед Саске поставили стакан воды. Он тщательно осмотрел его. В воде не плавало ничего инородного, а на стекле не виднелось следов, оставшихся от прошлых посетителей. Кажется, можно было и попить. Следом принесли лапшу в гигантских тарелках. Очень горячую. Пока Саске грел лицо над паром, выискивая заодно в бульоне чужие волосы или что похуже, Наруто разломал палочки и причастился гастрономическим совершенством. И сразу замычал, обжегшись. − О боже! Пытаясь как-то себе помочь, Наруто схватил стакан с водой и принялся судорожно пить. − Это моя вода, − как ни в чем не бывало напомнил Саске. Раскрасневшийся Наруто отодвинул стакан от губ и приоткрыл рот. Вода, которую он не успел проглотить, послушно выбулькнулась обратно. Саске посмотрел на испорченный напиток, пытаясь взглядом расщепить его на атомы. Потом сказал: − Ладно. У идиота оставалось пиво. Настало время его присвоить. − Но это мое! – возмутился Наруто, когда Саске передвинул к себе его бокал. − Ты напустил слюней в воду. − Закажи себе новую. − Вот еще. Сам закажи. Логики в этом не было. Пожелай он воды, ее бы точно подали. Вот только Саске хотел отомстить, но не мог опуститься до того, чтобы плевать в чужую посуду. − Можно еще пива? – попросил Наруто. Повара мастерски прятали улыбки. Когда Наруто вновь обеспечили алкоголем, он поднял бокал, словно собирался сказать тост, и кивнул Саске, предлагая последовать его примеру. Саске нехотя подчинился и тут же мысленно отчитал себя. Кем возомнил себя этот Узумаки? Заклинателем змей? − До дна, даттебае! Саске не пил ничего алкогольного с двенадцати лет. Обычно в таком возрасте никто не то что не заканчивал карьеру пьяницы, даже не начинал. Но у Саске все складывалось не как у людей. Виной тому, конечно, был Мадара. Вкус пива Саске не понравился. Что-то вроде несладкой газировки. Противно. Но Наруто вливал в себя эту гадость так шустро, что Саске подумал: «А я чем хуже?». Рамен был неплох. Лапша как лапша, с тонко нарезанной свининой и какими-то проростками. У края миски плавало разрезанное напополам яйцо с жидковатой серединкой. − Ну как тебе? – Наруто отвлекся от всасывания в себя скользких завитков. Об обожженном языке он и думать забыл. − Есть можно. − Я же говорил, это лучшая еда! Как объятия у тебя в желудке. Саске изогнул бровь. Объятия в желудке? Но проблемы с выбором слов не могли остановить Узумаки, жаждущего поделиться с миром своими чувствами. − Когда я был маленький, мне пришлось провести полтора года в детском доме. Ну, когда родители умерли, − зачем-то сообщил Наруто и обильно залил собственные слова пивом. Постучал по бокалу, попросив повторить. Саске стало не по себе. Они еще не доели, а уже понеслись пьяные откровения. − Автокатастрофа, − Наруто печально улыбнулся – лучше бы не улыбался, эмоции он скрывал преотвратно, − и провел руками по щекам. – Видишь следы? Куски лобового стекла полетели назад. Они были крупные, поэтому порезы такие ровные. Саске хотел спросить, что превратило его живот в произведение из линий и пятен, но не смог. В горле встал ком. Пришлось выпить еще немного пива. − В общем, после больницы я оказался в детском доме. Там… − Наруто сделал паузу, медленно размешивая в тарелке остатки бульона. – Было скучно. Со мной не хотели общаться. Кто-то наплел, что у меня эта фигня на лице, потому что во мне запечатан демон, тебае. Саске тоже принялся вглядываться в бульон. Вместо алкоголя в крови разливалась жалость, а он не выносил жалость. И совсем не хотел представлять маленького светловолосого мальчика со шрамами, от которого все сторонились. Саске мечтал уйти или хотя бы заставить Наруто замолчать. В голове было пусто. Он же как-то хотел услышать эту темную историю, верно? − У моих родителей был старый друг, Джирайя. Он стал моим опекуном. Правда, он мне не родня… На оформление документов ушло много времени, − продолжал Наруто. – Когда он наконец забрал меня из детдома, первым делом привел в раменную и сказал: «Гаденыш, мы должны это отпраздновать!». Саске сомневался, что «гаденыш» − подходящее обращение к ребенку, даже если речь шла об Узумаки. Сколько лет ему было? Пять, шесть? Однако голос Наруто звучал оптимистично: − И тогда я впервые попробовал рамен. Лучшую еду для самых лучших дней! − Рад за тебя, − выдавил Саске и вновь приложился к пиву. Кажется, он начал привыкать к странному привкусу. Если проглатывать быстро, как лекарство, тот почти не чувствовался. − Да-а-а… Джирайя был клевым! – подвел итог Наруто и тяжело вздохнул. − Был? – спросил Саске прежде, чем понял – этого делать не стоило. Хватит с него подробностей идиотской жизни идиота. В нем не найдется столько сочувствия. После очередной тягостной истории он не скажет те самые нужные слова, которые станут пластырем для старых ран. Он не такой. Наруто грустно рассмеялся. Отрицательные эмоции на его лице смотрелись инородно, как бы он ни пытался их скрыть. − Джирайя много путешествовал. Собирал материал для книг. Ах да! – Наруто звучно хлопнул рукой по стойке. – Он был великим автором порнороманов, тебае! Это чтобы ты не подумал, что он какой-нибудь унылый составитель путеводителей. Саске силился постичь, чем те, кто пишет для туристов, хуже тех, кто пишет для извращенцев. Даже сдвинул брови, пытаясь как-то выразить непонимание, но Наруто бодро продолжил: − Короче, Джирайя укатил на Шри-Ланку. Нравилось ему там. Фрукты, солнце, огромные статуи Будды, американки в коротких шортах, вот это все. И меня обещал когда-нибудь туда привезти. Мне тогда было девятнадцать. Я учился на курсах – на автослесаря. Ну и вообще, нужно было работать, даттебае… − Он вдруг поставил локти на стойку и зарылся пальцами в волосы. Саске понял, что не может смотреть на Наруто, и залпом прикончил пиво. Попросил еще. Ополовинил новый бокал. − На Шри-Ланке ужасно популярна астрология. Когда Джирайя в первый раз там был сто лет назад, ему составили гороскоп, в котором говорилось, что он найдет свою смерть на высоте. Старый идиот почему-то решил, что однажды его самолет упадет. Но все равно постоянно летал, − Наруто тоже выпил. Саске пронаблюдал, как подпрыгивает его кадык при каждом глотке. Даже на шее кожа казалась золотистой, поцелованной солнцем. − Его самолет упал? Наруто развернулся. Голубые глаза лихорадочно блестели. − Если бы. Этот извращенец в семьдесят шесть лет потащился на Адамов Пик, и почти у самой вершины присел отдохнуть. Тут-то инфаркт его и настиг, даттебае. Тамошние монахи поначалу решили, что он просто заснул, − голос Узумаки дрогнул. Саске смотрел, затаив дыхание. Наруто же не расплачется? Выглядел он так, будто приготовился плакать, но почему-то улыбался. Возможно, внезапный удар заставил бы его сменить выражение лица на менее противоречивое. − Еще пива, пожалуйста, − Наруто махнул рукой, привлекая к себе внимание. − Нахер пиво. – Если сейчас они пытались набраться, то эта жидкая пенистая бурда точно не работала. Во всяком случае, Саске не замечал за собой признаков опьянения. Он был способен связно мыслить и полностью владел своим телом. Разве что не находил в себе сил на гадкие ремарки, но, в конце концов, у всего должен быть предел. Даже у него как исключительно неприятной личности. – Возьми саке. Наруто взирал на него с величайшим сомнением. − Тебе не будет плохо? − С чего мне должно быть плохо? – Саске посчитал, что давненько не обдавал его презрением. – Принесите саке. Подали саке. Его вкус для Саске тоже был в новинку, но и он не обернулся невероятным открытием. Всего лишь рисовая вода и горение. Что тут такого? И напиток наверняка не отличался качеством. Мадара вечно твердил, что подогретый саке – дрянной саке. − Вот представь… Работаю я, значит, в магазинчике. Звонит мобильный. Звонит, звонит. Я отвечаю, и мне говорят: это из консульства Японии на Шри-Ланке, ваш опекун умер, связывайтесь со страховой и договаривайтесь, как будете забирать тело, тебае. Я просто встал из-за кассы и заорал: «Джирайя, какого хуя! Ты что, не мог умереть дома?!». − И что? Удалось репатриировать тело? – спросил Саске. Голос звучал будто со стороны. − А, да, − Наруто деловито разливал саке из кувшинчика по опустевшим чашкам. – У меня есть друг-юрист… Ну, вернее, он учился на юриста. Потом стал нотариусом, потому что это, по его мнению, не так проблематично. Шикамару. Он мне здорово помог. Звонил во все службы миллион раз, пока оформляли свидетельство о смерти, подготовил пакет документов. Я… Я тогда мало что мог сделать. Не верилось, что Джирайи больше нет, тебае. Они помолчали. Пауза почти не тяготила Саске – он выловил из едва ли ополовиненной тарелки лапши проросток и принялся медленно его пережевывать, пытаясь определить вкус. Консервированный бамбук? Он не помнил, на что похожи ростки бамбука. И не знал, что говорят, когда кто-то потерял все. Всех. В фильмах обычно говорили: «Сочувствую твоей утрате». − Прости, что вывалил все это на тебя вот так, − Наруто казался растерянным и каким-то всклокоченным. – Пригласил тебя повеселиться и рассказал, как умерла вся моя семья… Обычно я поприятней в общении. Саске подумал, что идиоту не стоило разбрасываться извинениями, и еще – что лучше бы это его, Саске, семья умерла. В мозгу вспыхнуло остро, ослепительно ярко: бесконечным Учихам нужно было отправиться в небытие, освободив мир от своей инфекции, темного сумасшествия. Ну, может быть, кроме Итачи. Он хотя бы пытался что-то изменить – и для себя, и для кого-то еще. Остальные плыли по течению, пока черные волны реки безвременья омывали берега. Огромные деньги, огромные возможности и невозможности. Кто-то недалекий счел бы его детство счастливым. − Может, расскажешь что-то о себе? – предложил Наруто. Не то чтобы его разъедало от любопытства. Наверное, он хотел как-то отделаться от воспоминаний о погибшем опекуне. Этот Джирайя, к слову, умер вполне достойно, в уважаемом возрасте и при восхождении на священную гору. Ему оставалось только позавидовать. Старшие братья Мадары, которых Саске не застал, закончили жизнь в мафиозных разборках. Сам Мадара там же получил две пули, в грудь и в плечо, и до сих пор, напившись, рвался продемонстрировать следы от них. Саске перевел взгляд с Наруто на свои руки, потом обратно. Между бровями скапливалась тяжесть, из-за этого каждое моргание выходило очень долгим. Саске попробовал не моргать. Не получилось. Все, чего он добился – нового зрительного эффекта. Лицо Наруто приобрело ужасающую четкость, от обилия деталей в нем становилось неуютно. Все эти веснушки, шрамы, ресницы, более светлые на кончиках, и глаза – море в технике пуантилизма, скопления темно-серых и сизых точек у расширенных зрачков. За пределами лица Наруто, центральной звезды этой системы, все уходило в расфокус. Саске сглотнул. Ладно. Может, у него проблемы со зрением, но он все еще прекрасно соображает. − Мой чокнутый дед убил мою улитку. Вероятно, Саске хотел сказать что-то другое. Он не был уверен, что именно, но точно не это. Трагическая история улитки Анзу, серьезно? Нужно было пораскинуть мозгами. Вытащить себя из сопливого убаюканного состояния. Какого черта он так расслабился? Точно не потому, что надпись на футболке Наруто призывала это сделать. Саске машинально налил себе еще и выпил. У жидкости не было вкуса. − Твой дед? – переспросил Наруто, подавшись вперед. Его словно потрясала сама возможность того, что у Саске есть предки, в жилах которых бежала та же кровь. − Мой дед, − отчеканил Саске, скользя кончиком пальца по ободку чашки для саке. – О да. Это не дед, а ядерная катастрофа. Тоже оставляет после себя тени Хиросимы. Блядский Мадара. Теперь Наруто почему-то сидел боком к стойке, почти упираясь Саске в бедро коленями, и с жадностью вглядывался в его лицо. С бледной реальности сорвали еще один покров. Саске осознал: если стал объектом такого пристального внимания, то точно сделал что-то не так. Зря он вообще заговорил. Но остановиться почему-то оказалось непросто. − Никто, конечно, не зовет его «дедом». Только Мадарой. Женщины не скрывают возраст так тщательно, как он. И можно не пробовать отыскать у него хоть один седой волос. Думаю, даже ниже пояса. Это бесполезно. Он не продал душу, ему нечего продавать. Просто красится. Саске все больше убеждался, что с ним не все в порядке. Он, блядь, не мог заткнуться. А еще его очень веселил шокированный взгляд Наруто. О, это было прекрасно. Саске бы даже заплатил за такое зрелище. − Твой дед красится? – Узумаки почувствовал, что должен как-то поддержать беседу, и сгенерировал тупейший вопрос из всех возможных. − Он считает, что ему всегда чуть-чуть за тридцать. Озабоченный уебан. Поразительно, что при этом его так беспокоит проблема наследников. Обожаю эти ебучие вопросы! – Саске издал злобный смешок и в очередной раз поразился. Рот вышел из-под контроля. Слова лились сами собой, минуя мозг. – Саске, блядь, когда ты уже наделаешь мне гребаных правнуков? Подожди секунду, я только залечу. Ах да, совсем забыл, у меня нет фаллопиевых труб! А Итачи собирается жениться? Нет, нахуй, он абсолютно фригиден, смиритесь! Наруто хотел допить остатки саке, но не донес чашку до рта. − Э-э… − протянул он, все глубже погружаясь в трясину чужих родственных отношений. – А кто такой Итачи? Саске закатил глаза. Почему-то его живот странно отреагировал на это. И не только живот. Что-то подобное можно было испытать, разве что прокатившись по «мертвой петле» на американских горках. − Мой брат. Он асексуален, как этот стул. Именно это делает его идеальным прыщом на жопе нашего семейства. Боже, боже, Шисуи, его лучшая подружка, нашел себе девушку, а гениальный Итачи – нет! Кошмар! Полный пиздец! Кстати, о Шисуи. О нем нужно знать три вещи. Во-первых, он обожает игры «Три-в-ряд». Во-вторых, его любимая фраза: «Да ну его в сраку». Очень соответствует образу большого начальника, правда? И наконец… В этот момент случилось небывалое. Саске потерял мысль. Он точно помнил, было что-то третье (блядь, это же Шисуи, околачивающийся у них каждые выходные, чтобы пожрать кулинарные эксперименты Итачи), но оно напрочь вылетело из головы и не желало возвращаться. Саске крепко зажмурился. Пус-то-та. Лицо горело, да и вообще было очень жарко. Саске приложил руку ко лбу – та оказалась ледяной и помогла немного разогнать чувство давления на глаза. − Блядь. – Нужно было признать поражение. Чтобы как-то отвлечь себя, Саске загрохотал посудой. – Налейте еще саке, эта херня пустая. − По-моему, тебе хватит, − мягко напомнил о себе Наруто. Вовремя. На какую-то секунду Саске действительно забыл, что не один здесь. Он просто выговаривал и выговаривал накопившееся за долгие годы, и, наверное, не сумел бы остановиться сам. – Никогда не слышал, чтобы ты столько матерился, тебае. − Я еще был вежлив, − отмахнулся Саске. – И все со мной отлично, идиот. Но Наруто уже расплачивался за еду. Это с трудом укладывалось в картину мира Саске: кто-то, живущий от получки до получки, выложил собственные деньги за его заказ. Мило. Саске поднялся со стула. Тело вело себя непривычно. Руки и ноги двигались слишком быстро, суетливо. Требовалось очень внимательно контролировать каждое движение. Саске не был готов к тому, с чем ему предстояло столкнуться, и чуть не сбил рекламный стенд перед раменной. − Эй! – Наруто в последний момент поймал его за рукав. – Стой, не так быстро, а то повредишь себе что-нибудь. Ты что, никогда раньше не пил? Слова о четырнадцатилетнем воздержании могли плохо сказаться на репутации Саске. Если у него еще была репутация. Он только что разбрасывался такими откровениями о своей семье, за которые газетчики могли бы озолотить. Слышали ли повара его излияния? От них следовало избавиться. − Со мной все отлично, − повторил Саске, моментально придя в ярость, и попытался отпихнуть Наруто. – Спасибо за лапшу и низкосортное бухло, я еду домой. Хватка Наруто на рукаве не ослабла. − В таком состоянии ты заблюешь все такси. − Я в жизни не блевал. Они с вызовом уставились друг на друга. Волосы Наруто глупо торчали. Всегда торчали. Саске придвинулся ближе и попытался их пригладить. Бесполезно. − Моешь голову шампунем для собак? – Должна же быть причина тому, что на голове у идиота такой бардак. И волосы у него желтые. Ну. Золотистые. И мягкие. Но собачья шерсть тоже мягкая. − Так, тебе точно нужно попить воды и немного протрезветь, − сказал Наруто едва слышно, будто самому себе. – Может, посидишь у меня немного? Я тут живу неподалеку. Здравый смысл подсказывал: вызови такси и езжай домой. Его голос звучал издалека, с затянутого туманом дна глубокой пропасти. Видимо, там же обретались логика и чувство самосохранения. Внезапно для себя Саске не обнаружил ничего зазорного в визите к человеку, с которым отужинал. В кино все так делали: ходили куда-то с приятелями, а потом являлись к ним домой и занимались глупостями. Смотрели вместе плохие фильмы и обсуждали никому не интересные темы. В книгах тоже часто о таком писали. Саске на миг ощутил себя отважным естествоиспытателем или, может быть, антропологом. Кем-то вроде Дайан Фосси, отправившейся в леса Руанды, чтобы изучить, как живут и общаются гориллы. − Хорошо, − кивнул Саске. Голова качнулась, необычайно тяжелая. – Пошли. Наруто отзеркалил движение. Его кивок был плавным – человеческим, не реакцией плохо сделанной марионетки. − Скажешь, если тебя начнет тошнить? − Нет. Пусть это станет для тебя неожиданностью.