Змеиный Народ

      Я заставил себя пройти сквозь арку и окунуться в клокочущее, адское свечение. Поначалу оно ослепило меня, но постепенно в нём начали проступать очертания, и я понял, что оказался в исполинской пещере, превращённой в подобие языческого храма.       Её изукрашенные барельефами стены, вздымались на запредельную высоту, а сводчатый потолок поддерживали колонны столь массивные, что их основания едва ли смогли бы обхватить и десятеро человек. Внутреннее пространство храма было залито дьявольски–красным светом, таинственный источник которого я, пока что, не мог разглядеть, и напомнило мне «пекельное царство».       Наверное, для жителей подземного мира он был достаточно ярким, но человеку, видевшему лунный или даже солнечный свет, он казался тьмой. Тени вокруг сгустились настолько, что казалось, обрели плоть – сделались вещественными, почти что осязаемыми.       Они колыхались вдоль стен и у массивных оснований колонн. Следили за мной горящими глазами. Я не различал очертаний существ, таившихся в багровых сумерках, да если честно и не хотел их видеть. Скорее наоборот – всячески старался избегнуть этого.       Понимал – стоит мне вглядеться в мерцающую искорками темноту, и образ этих существ отпечатается в моём разуме. Даже если я потом вырву себе глаза, этот кошмар останется со мной – до самой смерти. И вычеркнуть его из памяти мне уже никак не удастся.       Поэтому я старался не вглядываться в поблёскивающее море обращённых к мне глаз. Но куда бы ни поворачивался, всюду мерещились смутные очертания существ, наводнивших пещеру в таком количестве, что дурно становилось от одной мысли об этом.       Пытаясь не смотреть на них, я сконцентрировался на интерьере мрачного храма. Его пол был выложен красивейшей мозаикой, а колонны, мимо которых я прошёл – обвиты каменными змеями, которые казались пугающе-живыми благодаря неровному освещению.       Иллюзия была такой реальной, что я восхитился бы искусством безвестного резчика, если бы не был так сильно испуган. Существа неотступно следовали за мной по пятам, волной затянув просвет между колоннами, через которые я только что прошёл.       Я слышал их шипение где-то совсем рядом, но они не нападали на меня. Нет, они хотели, чтобы я увидел, что было сокрыто за колеблющейся завесой сумрака и мне не осталось ничего другого, кроме как пойти вперёд, превозмогая всё усиливающийся страх.       Ноги стали ватными, колени дрожали, но всё же я продолжал двигаться, силясь разглядеть тень, проступившую сквозь красный жар, исходивший из центра зала. Пугавшая своей грандиозностью она, какое-то время, оставалась расплывчато- неопределённой.       Затем моё зрение перестроилось – резко, скачком – и я увидел Великого Змея, поднявшегося на хвосте. Он был таким огромным, что, даже пригнув шею, подпирал потолок пещеры плоской, заострённой головой, увенчанной то ли роскошным убором из перьев, то ли причудливо-изогнутым гребнем. Озаренные красным светом извивы бесконечного тела облекала аспидно-чёрной чешуей.       Хищные челюсти Великого Змея усеивали острые, словно бритва, зубы, а узкие, лишённые век, глаза мерцали. Не сразу я понял, что передо мной не живое существо, а идол, равного которому, не было на этом свете. Кошмарный сон, воплощённый в камне.       Потрясение оказалось настолько сильным, что я буквально оцепенел. Застыл на месте, не в силах отвести взгляд от огромной каменной твари, которая, как мне казалось, в любой момент готова была начать извиваться и раскачиваться из стороны в сторону.       Впрочем, стоило приглядеться, и я быстро понял, что эта иллюзия была создана пламенем, полыхавшим в железных чашах, стоявших на треножниках в виде змеиных голов. Красное, словно подкрашенное литием, именно оно освещало необъятный зал и...       …Катю, над которой нависал Великий Змей. Алые блики плясали на её обнажённом теле, подчёркивая совершенство белой, как мрамор, кожи и рельеф обозначавшихся под ней мускулов. Гладкие волосы, разметались по плечам, отливая бледным золотом.       Руки девушки стягивала жёсткая верёвка, обвившаяся вокруг её хрупких запястий подобно черной змее. Я видел паутинные узоры тонких, голубых венок, обозначившихся под кожей, и безумно красивые, изящные пальчики, стиснутые в маленькие кулачки.       Прекрасная в своей наготе Катя стояла на коленях у подножья чёрного алтаря. Покоившийся на ступенчатом возвышении он обладал шестиугольной формой и был покрыт таинственными письменами, которые я уже видел на стенах коридора по пути сюда.       За алтарём, стояли пять высоких худых фигур в красных мантиях. Тени их глубоко надвинутых мешали мне увидеть лица жрецов, а отсутствие нормального освещения и вовсе превращало их в размытые силуэты, смутно проступающие сквозь густой полумрак.       Но кем бы ни были эти пятеро – людьми или чудовищами, именно они похитили Катю и теперь готовились убить её, принеся в жертву Великому Змею. Один из них уже перебирал ритуальные инструменты, разложенные на гладкой поверхности чёрного алтаря.       Привлечённый их хищным блеском я с содроганием понял, что это были очень старые ножи с костяными рукоятками и лезвиями из осколков вулканического стекла. Длинные и тонкие, они предназначались для того, чтобы извлекать сердце из груди жертвы.       — Не тронь её! – крикнул я, заметив сверкнувшее в руке жреца обсидиановое лезвие. Страх уступил место решимости, заставив шагнуть под тень Великого Змея. Пальцы сами собой сжались в кулаки. Я готов был поубивать уродов в балахонах собственными руками и они, кажется, поняли это. По крайней мере – один из них. Тот самый, что воздел над головой один из ритуальных ножей.       Я почувствовал на себе его взгляд, брошенный из тени капюшона. Пристальный, изучающий, ледяной – он вызывал ощущение давления, как будто тварь силилась проникнуть в мои мысли. Я ничего не мог с этим поделать и стоял, подавленный мощью чужой воли, намного превосходившей мою собственную. Я отчётливо понимал, что это ужасное существо вторглось в потаённые глубины моего разума и теперь пытается подчинить себе, но был бессилен помешать ему. Я просто оцепенел под его взглядом, устремлённым из тени капюшона. Тело отказывалось повиноваться и даже мышцы глазных яблок больше не слушались меня – полный паралич.       Не способный отвернуться или зажмуриться я беспомощно смотрел, как глаза уставившегося на меня существа загораются жёлтым огнём, превращаясь в маленькие угольки. Давление на разум усиливалось, погружая меня в чёрное забытье вечного сна.       На смену страху и ярости пришла апатия, граничащая с полным безразличием к своей дальнейшей судьбе. Мышцы налились свинцовой усталостью… ещё мгновение, и я заснул бы, рухнув на изукрашенный мозаикой пол подземного храма, однако моим мыслям, каким-то образом удалось прорвать сковавшую их клейкую паутину гипноза. Не знаю как, но мне удалось не поддаться ему.       — Вон из моих мозгов! – заорал я, сделав шаг в направлении жреца. Я собирался проломить ему череп и он, ощутив мою решимость, отступил. Понял, что не сможет сломить меня и прибег к хитрости, приставив остро отточенное лезвие ножа к горлу Кати.       Ему достаточно было сделать лёгкое движение кистью, чтобы отправить девушку на тот свет, а мне пришлось бы преодолеть несколько метров, чтобы спасти её. Я замер, прикидывая, что делать дальше – сражаться или же попытаться заговорить со жрецом?