Заноза моего сердца

      - Может, возьмем с собой Снежика? – неуверенно предложил Ерохин, кинув взгляд на, судя по всему, любимого пса, который лениво грыз кость у своей будки, едва ли обращая внимания на куда-то собирающихся двуногих.       - Ну нет! – категорически заявил Костя, представляя, что будет, если впотьмах после заката пес вырвется и куда-нибудь сиганет. – Выбирай: либо я, либо Снежик! – полушутливо добавил парень.       Атлет сделал серьезный вид, якобы размышляя, что стоит выбрать в данном случае, но, увидев возмущенный взгляд Никитина, фыркнув, ответил на провокацию:       - Разумеется, тебя.       У Кости дрогнули губы в улыбке, но он решил, что будет слишком палевно лыбиться во все лицо под бдительным взглядом Марины Федоровны. Женщина, к слову, вкусно накормила ужином. Жареной картошкой со сметаной. Ерохин съел совсем немного, и на недоуменный взгляд Никитина лишь молчаливо пожал плечами, как бы отмахиваясь от вопроса, зато его тетя молчать не стала, пояснив, что племяш блюдет фигуру. Короче, спортсмену нельзя терять форму. Костя лишь закатил глаза. То-то о живот парня можно белье стирать, настолько он доскообразный. Двинуться к пруду парочка решила ближе к закату, но брать с собой громоздкий большой фонарь, предлагаемый Мариной Федоровной, отказались. В двадцать первом веке живут все-таки, телефоны же должны каким-то образом выполнять свою функцию.       Пруд сам по себе располагался неподалеку. Когда Костя ступил на поросшую травой тропинку, змейкой плетущуюся рядом с главной проездной частью, которую дорогой назвать было нельзя в силу того, что сделана она была не руками человеческими и специальной техникой, а оказалась протоптана шинами приезжающих в домики дачников на своих машинах, он вздохнул, ощущая аромат влажности. Далекое кваканье лягушек вызвало некую ностальгическую нотку внутри, и Костя обрадовался, что согласился остаться до вечера. Вечерний ветерок приносил с собой небольшую прохладу, а также аромат трав и тины. Вкуснейшие запахи.       - На самом деле мало, кто ходит к пруду, не считая рыбаков, - начал разговор Ерохин, идя впереди по тонкой тропинке. Его голос звучал слегка приглушенно, но достаточно слышно, чтобы не переспрашивать. – Летом в основном на импровизированной деревянной площадке тусит малышня, которую привозят на дачу родственники. Наших одногодок здесь почти нет.       - Типа, предпочитают тусовки и прочую развлекаловку? – Костя сорвал одну длинную травинку и, размахивая ею в руке, рассматривал разные дачные домики, где нет-нет, да мелькали на территории хозяева.       - Нет только, типа, поэтому, - передразнил Ерохин, оглянувшись на пару секунд. – По хорошему счету, здесь нечем заняться, кроме как искупаться в воде.       - То есть, это возвращает нас к первому выводу, - усмехнулся Костя, услышав утвердительное «угуканье» от блондина.       Высокие кривоватые деревья, то тут, то там выползающие на небольшом склоне возле пруда кренились в сторону воды, словно молящие о влаге путники, склоняя свои ветвистые головы. Камыши шуршали на ветру свою песню, будоража сознание Кости. Солнце, спускающееся к горизонту, окрашивало небо в золотисто- красные тона, подсвечивая легкие перистые облачка на темнеющем небосводе. Красота немыслимая, заставляющая невольно замедлять шаг, чтобы полюбоваться игрой красок. Для Кости, как для художника, подобные виды были особенно ценны и важны. Стараясь запечатлеть в памяти каждый свой шаг и каждый блик природы, Костя молчаливо восторгался палитрой красок, немея от полнейшего восторга. А Ерохин, словно интуитивно понимая состояние парня, молчал, идя вперед. Вскоре они вышли на полуовальный песочный и явно человекорукотворный берег. От него тянулся к воде деревянный помост, сделанный из тщательно обработанных плоских досок, которые уже кое-где поросли тиной. Пруд оказался не огромным, но и не маленьким. Самый раз, чтобы плавать на надувных лодках и рыбачить. Но, что странно, ни рыбаков, ни одной живой души вообще не наблюдалось.       - Сейчас не сезон, - пояснил Ерохин, поймав недоуменный взгляд Кости. – Вот когда наступят отпуска, тогда здесь невозможно будет проступиться. Да и не любят местные рыбаки рыбачить у берега. Рыба пуганная благодаря веселящимся здесь летом детишками. Мужики предпочитают надувать лодки и отплывать подальше.       - Ты говоришь так, словно сам рыбачил большую часть жизни, - фыркнул Костя, полной грудью вдыхая аромат воды.       - Ну, не могу сказать, что большую часть жизни, но… - атлет, стянув обувь, ступил на песок, ловя взгляд округлившихся от удивления глаз Кости. – Песок прохладный, но не до такой степени. Успел согреться за день. Пошли, - Ерохин кивнул в сторону помоста, и двинулся вперед, не став ждать спешащего присоединиться к нему Никитина.       Костя, последовав примеру блондина, почти вприпрыжку кинулся за парнем, благодаря чему едва не наебнулся, ударившись ногой. Ерохин дошел до самого конца деревянного настила, после чего закатал штанины по колено и сел, опустив ноги в воду, издав такой довольный стон, что Никитин неловко замер рядом, поняв, что подобный звук спортсмен издавал во время их ночных развлекушек. Тело мгновенно пробрала дрожь, а сердце забилось сильней. Сглотнув, Костя опять же последовал примеру парня и, кряхтя, закатав штаны, присел рядом, боязливо опуская ноги в достаточно прохладную воду. Мурашки почти мгновенно прошлись по спине, но спустя пару секунд стало по-настоящему хорошо. Стопы, припухшие от нахождения, пусть и в удобных, кроссовках, устали, особенно после физической нагрузки на огороде. Поэтому Костя понял, отчего Ерохин издал стон наслаждения.       Вид им открылся удивительно красивый. Солнце скользило все ниже и ниже. Деревья на противоположном берегу, отбрасывая тени на воду, представлялись какими-то таинственными и нереальными. Камыши, успокаивающе шурша, вгоняли в транс. Костя едва не потерялся в ощущении полного умиротворения, но, стряхнув с себя морок, парень ожил, взглянув на профиль Ерохина.       - Так ты рыбачил когда-то? – поднял очередную готовую кануть в небытие тему Костя, зная, что Ерохин может отлично увиливать от неудобных вопросов, а узнать о парне чуть больше хотелось неимоверно.       - С соседом по даче. Дядя Вася умел отлично объяснять, какую стоит взять приманку, где выбрать лучшее место или как правильно приготовить рыбу, - пояснил нейтральным тоном спортсмен. – Я еще с подросткового возраста всегда таскался за ним, стоило мне приехать на дачу к тете на лето. Он многому меня научил, но два года назад он вместе с женой продал свой участок, так что теперь я не в курсе, как у него сложилась жизнь.       - Ясно, - Костя поболтал ногами, разнося по воде круги. – Слушай, а ты… Ну, не в первый раз приводишь кого-то к тете?       - С чего ты взял? – Ерохин недоуменно вскинул брови, прямо посмотрев на собеседника.       - Твоя тетя отнеслась вполне спокойно, что мы спали на ее кровати. Это, по меньшей мере, странно, и она оказалась осведомлена о твоей ориентации.       - Она уже ничему не удивляется, - пожал плечами Ерохин, как-то смазано давая ответ. – Я приводил того парня, с которым встречался в старших классах…       - А, твоя первая любовь, - понимающе кивнул Костя, но спортсмен одарил таким недовольным взглядом, что пришлось прикусить губу, молчаливо прося продолжить рассказ.       - Он был здесь всего два раза. И больше никого. А тетя у меня весьма прогрессивных взглядов, на то она и философ, чтобы подстраиваться под любые изменения в мире.       - Так у тебя же были еще отношения, после первого провала? – Костя задумчиво уставился на воду, прикидывая, зачем он сам себе роет могилу, ведь знать этого ему совсем не хотелось с одной стороны, а с другой противный голосок буквально пищал о том, что следует разобраться в том, почему Ерохин вдруг стал замкнутым и нелюдимым при всей его расписной притягательной внешности.       - Я не считал, сколько было, - уклончиво ответил парень. – Большинство на одну ночь.       Никитин мысленно усмехнулся. Ну конечно, откуда еще такой богатый постельный опыт? Хотя, за два года отношений с первым парнем – вполне ожидаемо иметь достаточный багаж знаний об однополом сексе и как доставить партнеру удовольствие.       - А с девушками у тебя было? – рискнул Костя, натыкаясь на безразличным взгляд Ерохина, устремленный куда-то вдаль.       - Было. Пару раз. Не могу сказать, что мне понравилось или не понравилось. Я ничего не испытал, просто было все механически, - спокойно, без всяких эмоций ответил блондин, словно нехотя доставая из себя слова, заставляя свой рот говорить, потому что им двоим для лучшего понимания друг друга это было необходимо.       - Почему тогда при первой нашей встрече уверял, что ты – не гей? – Никитин не смог сдержаться, нахмурившись.       Костя оказался решительно настроен быть максимально серьезным. Тем более нахождение тет-а-тет в романтической атмосфере наступающего, как нечто неотвратимое, заката тому способствовало. Он хотел узнать больше. Нет, не так. Он мечтал узнать атлета ближе, понять его мышление, образ жизни. Все. Узнать абсолютно все.       - Было бы нормальным, если бы я сознался, что меня вполне устраивает секс с парнями? – Ерохин посмотрел прямо в глаза Кости, и тот замер, потеряв все мысли. Глаза блондина потемнели, радужка исчезла в темноте расширившегося черного зрачка, прочитать эмоции в котором не представлялось возможным. – У меня были серьезные отношения всего раз. Я не ставил на себе клеймо человека с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Вообще, думаю, мне плевать, какого пола тот, с кем я предпочитаю заниматься сексом. Девушка или парень… Все равно. Меня привлекает не пол.       - Так, обожди, - Костя махнул рукой. – Но ты ведь сказал, что когда у тебя был секс с девушками, то ты ничего не чувствовал.       - Как и с парнями, с которыми у меня был просто перепих, - отпарировал блондин. – Ты же про мужской пол не спросил.       - То есть, резюмируя твой ответ, я могу сказать, что тебя, получается, заботит не пол, а эмоции, которые ты при половом контакте испытываешь? – брови Кости поползли вверх.       - Пожалуй, - кивнул Ерохин, отворачиваясь и снова приобретая отсутствующий вид.       - Хм-м-м… Тогда, ты, видимо, пансексуал? – выдвинул предположение Костя.       Не то чтобы Никитин вдавался в подробности сексуальных ориентаций. Но когда-то давно ему на глаза попалась занимательная статейка в интернете, где он прочел, какие разновидности предпочтений в плане любовных отношений бывают. Сам Костя уже запутался, кем он является. Но, пожалуй, би, если уж ему понравился Ерохин. С другими же парнями Никитин себя представлять категорически не собирался. Начинало мутить. Тогда напрашивался вопрос: может быть, спортсмен всего лишь исключение из правила гетеросексуальной наклонности?       - Кто? – Ерохин вырвал Костю из размышлений.       - Ну, - парень покопался в голове, стараясь выловить информацию, которую очень и очень давно читал. – То есть тот, кого привлекает не сам пол, а человек, как личность. К примеру, ты ориентируешься на эмоции и чувства, на какие-то общие интересы, вас связывающие, на образ мышления. На человека тебя тянет, а не на то, что у него между ног.       - Возможно, я не вдавался в подробности, - спокойно ответил Ерохин, незаметно дернув плечом.       Никитина порадовало то, что он выяснил, хоть это и оказалось маловато. Значит, пансексуал? Можно сказать, что Ерохина привлек сам Костя, а не его половая принадлежность. Это не могло не радовать. Следовательно, спортсмена не потянет неожиданно на приключения на левую сторону, если он увидит красивые буфера или шикарный пресс?       Костя качнул головой, поняв, о какой ерунде размышляет. Смешно. Тем временем солнце слилось с горизонтом, подарив миру еще большую палитру красок, нежели час назад. Золотисто-карминовые оттенки заставили Никитина прикусить губу от полнейшего восторга, а сердце усиленно забилось в груди от желания на всю жизнь запомнить этот драгоценнейший момент тишины и немого восхищения. Костя вздрогнул, когда его руки, лежащей на деревянном настиле, коснулась прохладная ладонь невозмутимо смотрящего на закат Ерохина. Его пальцы, легшие сверху, сжали пальцы Кости, и через пару секунд они переплелись. Никогда в жизни Никитина не было подобного романтического момента. Да и он как-то сам не стремился к романтике. Между ним и Ерохиным все происходило само собой. Как по маслу, как по заранее написанному сценарию жизни. Их колени соприкоснулись, и Костя подвинулся ближе, прижимаясь бедром к бедру расслабленного Ерохина.       - Спасибо, - произнес тихо Костя, чтобы не разрушить покой, установившийся между ними благодаря романтической атмосфере.       - Угу, - кивнул Ерохин, даже не спрашивая, что имеет в виду собеседник.       Они поняли друг друга без слов. Костя был благодарен тому, что атлет поделился чем-то сокровенным, рассказал чуть больше о себе. А еще Никитин говорил спасибо за непередаваемые эмоции, что он испытал за эти дни.       - Слушай, это нормально, что я прямо сейчас хочу тебя поцеловать? – ни с того, ни с сего спросил Костя, и пальцы Ерохина дрогнули в его ладони.       Никитин набрался смелости. Его тяга к рядом сидящему человеку не изменилась, а лишь окрепла. Он хотел целовать, прижиматься к Ерохину, и ему становилось плевать, что может появиться неожиданный свидетель их непотребства. Это было странно, ново, необычно. Но Костя не стеснялся своих желаний. Блондин неожиданно тихо рассмеялся, и Костя непонимающе нахмурился.       - Ты чего хохочешь? – обиженно произнес парень.       - Ники, - тон голоса, который произнес милое прозвище Ерохин, намекал на мягкость обращения, - ты не должен меня спрашивать о таких глупостях.       - А это глупость? – буркнул Костя.       - Конечно, - уверенно кивнул спортсмен. – Разумеется, это нормально, малыш, - у Кости перехватило дыхание от того, как к нему обратился блондин, который позволял себе такое лишь во время секса. - Мы же вместе, разве нет?       Никитин ничего не стал отвечать. Вместо этого он, освободив руку из захвата, обеими ладонями потянулся к лицу Ерохина и, обхватив того за шею, притянул к себе, сладко и томительно нежно целуя. Их языки сплелись в танце, лаская друг друга, отвоевывая необходимую территорию. Костя откинул от себя все негативные мысли, которые пусть и ненавязчиво, но все равно лезли в голову. Что случилось с первой любовью Ерохина? Где родители? Что с тем фактом, что парень сильно изменился, и от улыбчивого мальчугана на фотографиях осталась лишь блеклая тень? Никитин отринул все, отдаваясь поцелую, оттягивая момент, когда им все-таки придется оторваться друг от друга. Однако целовались они прилично. Вечер неумолимо принес с собой сумерки, и начало холодать. Ерохин, с чмокающим звуком разорвав поцелуй, коснулся губами подбородка Кости, после чего отстранился.       - Давай собираться. Скоро совсем стемнеет, а нам стоит попрощаться с тетей, собрать вещи и идти до остановки, - хрипло пробормотал Ерохин.       Костя не стал спорить. На обратном пути, подсвечивая себе дорогу фонариками, они шли, держась за руки, не боясь, что их заметят, что скажут что-то нелицеприятное. Их никто бы не увидел в полутьме, а даже если бы и увидел, то никогда бы не догадались, что идут, прижимаясь друг к другу, два парня. И оба пользовались этим фактом, потому что знали, что уже с завтрашнего дня им придется держать дистанцию друг с другом, чтобы никто не поспел догадаться, что за отношения их двоих связывают.

***

      Когда Костя переступил порог чужой квартиры, скинув сумку в коридоре, он сам поразился тому факту, как позволил себя уговорить остаться на ночь у Ерохина. Ему еще было жизненно необходимо скинуть фотографии главе профкома, но пришлось смириться с тем фактом, что вовремя сделать не получится в силу отсутствия фотоаппарата на руках и необходимого ноутбука, а также придется убегать от Наденьки, которая точно захочет кастрировать за невыполненный «приказ».       Закопошившись, Костя улепетнул в ванную, пока Ерохин, зевая, раздевался и переобувался. Прощание с Мариной Федоровной вышло немного скомканным и неловким, зато Снежик не робел, так и норовя повалить уже более-менее привыкшего к нему Никитина. Он явно не хотел прощаться, поскуливая, словно понимая, что расстается с парнями. Косте даже стало жалко пёселя. Совсем капельку. Но потом парень вспомнил, как Снеж его «расцеловал» недавно, и жалость мгновенно испарилась. Марина Федоровна, проводив до самой калитки, тепло улыбнулась, заявив, что отношения ее племянника и Кости никак не повлияют на учебные взаимоотношения с философией. Намек был понят. Что уж говорить, если Ерохину, несмотря на блат, приходилось делать реферат для собственной тети. О Косте речь вообще в таком случае не шла. Однако обижаться парень не собирался. Он сам не хотел, чтобы Марина Федоровна делала какие-то поблажки.       Умывшись как следует, Костя сладко потянулся. Время перевалило за полночь, когда они добрались до квартиры Ерохина, так что спать хотелось очень сильно. Почесывая пузо, Никитин растерянно подумал о том, что ему, похоже, придется спать в одних боксерах. Не то чтобы он был против, конечно.       Стоило Косте выйти из ванны, как он оказался пойман в кольцо рук. В полутьме квартиры Ерохин, прижав к себе со спины, скрестив руки на животе, ткнулся носом в Костину шею, шумно вдохнув.       - От тебя речкой пахнет, - довольно проурчал парень.       - Ага, здорово, Ерохин, но никакого секса, - твердо оповестил Костя, вразвалочку направившись в сторону спальни-аля-гостиной. – У меня после двух заходов задница болит. И нам рано вставать, если ты не забыл.       - Помню, - блондин отлип, чмокнув Костю в изгиб шеи.       Что за резкие перемены настроения?! Он что, осмелел после того, как они оказались на привычной территории?! Или он обкурился чего, пока Костя не видел?! Когда успел? Мороз по коже. Пока Ерохин ушел в ванную, Костя разделся, проверил установленные будильники и юркнул под одеяло, ощущая, как глаза буквально слипаются от желания поспать. И у Кости почти получилось задремать, но из оков сна его выдернули чужие загребущие ручонки, которые скользнули по бедрам и легли на живот. Вздрогнув, Костя поерзал, ахнув. Ерохин…       - Ты голый?! – возмущенно пискнул Никитин, не оборачиваясь, но стараясь чуток подвинуться, ибо его несказанно смутил тот факт, что Ерохин прижался к его болящей заднице голым пахом.       - Мне так удобней, - ворчливо отозвался полусонным голосом хозяин квартиры. – Сам вопил, что нам рано вставать. Спи давай.       - А надеть труселя не судьба? – пискнул взвинченный Костя, чувствуя, как пальцы Ерохина начинают игриво скользить по коже, поигрывая с резинкой боксеров. – И вообще, хватит пытаться пробраться ко мне в трусы!       Никитин шлепнул атлета по рукам, и тот, охнув, прекратил попытки извращения, вполне целомудренно обняв Костю за талию.       - Лучше так, - краткий, но всеобъемлющий ответ.       И все бы ничего, если бы не бухающее набатом сердце Кости в груди. Сон улетучился, хотя парень, приноровившись к собственническим объятиям, закрыл глаза и попытался уснуть. Куда там. Ерохин же, притиснувшись на максимальное расстояние, почти закинув ноги на Костю, довольно засопев, мгновенно уснул. Наглое существо! Костя, повозившись, принял удобное положение, вздохнул, буркнув нечто про наглость некоторых личностей. Но ничего не оставалось делать, кроме как попытаться погрузиться в сон. И у Никитина это вышло, хоть и не сразу. Однако укачанный в теплых руках Ерохина, парень поймал себя на мысли, что может привыкнуть к подобным нежностям, и спать в собственной кровати он вскоре не сможет.