репка

— Какая же ты соска, — восхищенно говорит Свят вместо приветствия. — Не делай вид, что удивлен, ты же каждую ночь на мои фотки дрочишь, — мигом отвечает Андрей и крепко обнимает Свята — за шею, точно так же, как всегда обнимал Федора. — Ну одно дело два-дэ, а совсем другое — настоящий Пирокинезис, даже лучше резиновой бабы, я ее, кстати, назвал Императрицей, и иногда кричу ее имя… Они продолжают обмениваться комлиментами, а Федор молча созерцает развиртуализацию двух давних друзей-киберспортсменов. Андрей, уже приготовившийся к концерту, сияет голубой подводкой под глазами, издалека похоже на фингалы; розово-красный цвет начал смываться с его волос, но все еще достаточно ярок, чтобы привлекать взгляды. На Андрея смотрят все. Особенно его друг — Свят. Федор немного выжидает, а потом решительно направляется к ним и просит Андрея на пару слов. Отойдя в сторону, тихо говорит ему: — Веди себя прилично. Ты что, обдолбался? — Немного, — признается Андрей. — Хватит, Федь. Федор с тяжелым сердцем отпускает его. После концерта они пьют все вместе. Свят и Андрей общаются исключительно шутками, в которых так или иначе фигурируют их влажные фантазии друг о друге, и у Федора вянут уши. Даже Влад, большой любитель подобного юмора, уже несколько перебрал гомоэротических приколов. А еще Андрей нанюхался в перерыве между треками, и Федор опасается, что он натворит хуйни. Он выдыхает с облегчением, лишь когда они начинают расходиться. Он надевает куртку и слышит, как Андрей за спиной томно тянет: — Свят, пойдем ко мне. На пару каток. — Если только это будет катка моих яиц в твоем рту. — Эти вопросы решаемы. Так что?.. Федор оборачивается и тщетно пытается испепелить Андрея взглядом. Тот даже не смотрит в его сторону. Он все пытается попасть тощей татуированной рукой в рукав куртки, но его ладонь все промахивается. Федор шагает было к нему, но Свят и сам догадывается помочь звезде одеться. Он похлопывает Андрея по спине, а тот все продолжает вещать: — Я тебя раскатаю. Жестко раскатаю. — Ну вот, я рассчитывал, что ты будешь нежным… Федор хочет прогнать Свята, но только тяжело вздыхает. Если Андрею охота всю ночь перед поездом балагурить — его выбор. Федор начинает ненавидеть Свята. * В номере Андрей первым делом залезает в душ и проводит там примерно вечность, пока в голове не проясняется. Он все еще пьян, он все еще не в себе, но, по крайней мере, уже восстановил координацию движений. Свят в это время обходит кругом кровать и цокает языком. Заметив, что Андрей вернулся в комнату, он спрашивает: — Всем реп-артистам положен траходром? — Нет, это мой спецзапрос сегодня, солнце, — отвечает Андрей. — Чтобы тебе было со мной спать удобно. Он с размаху падает спиной поперек кровати и блаженно улыбается. Потолок над ним начинает вращаться. — Слушай, — начинает Свят, — а вот этот Федор… Он всегда такой угрюмый? — Только в обществе моих ебарей. Свят, хмыкнув, присаживается на кровать и похлопывает Андрея по щеке. — Так что насчет катки? — улыбается Андрей. — Ты не обижайся, — мягко говорит Свят, — но выебать я тебя готов только в Доту. — Так ебать буду я. Я всегда ебу. Андрей абсолютно невозмутим. Свят абсолютно неприступен. Вздохнув, Андрей сдается: — Ладно. Тогда, Святик, по-братски, поставь мне пару засосов на шее. — Это еще зачем?.. Андрей садится рывком, на миг в глазах темнеет. Повернувшись к Святу, он говорит: — Свят, ты мой друг. А друзья должны помогать друг другу. Свят смотрит на него с секунду, проверяя, не придуривается ли Андрей, и вздыхает: — Только никому не рассказывай. Расскажи лучше, что ли, что мне пришлось тебе отсосать… Андрей подставляет шею. Ему все равно с кем ебаться или сосаться — единственный человек, с которым хочется делать это по любви, слеп и глух к намекам и предложениям почти прямым текстом. Свят касается губами нежной кожи, и Андрей думает: а, чем черт не шутит… И толкает Свята спиной на кровать. Усаживается сверху, перекинув ноги через его бедра, и говорит: — Может, все-таки?.. Свят изумленно смотрит на него — худого, с размазанной подводкой, полуголого; Андрей знает, что он сейчас в своей лучшей форме, он сейчас на пике, он… — Ебнутый, — нежно говорит Свят. В результате ночь Андрей проводит один, а в голове так и звучат слова Свята: ты же потом пожалеешь, я тебя люблю, но как брата, дело не в тебе, дело в твоем рейтинге в кээске, так что ты ложись спать, а я, так и быть, скажу всем, что ты меня выебал… Наутро, стоя возле поезда, Андрей зевает во весь рот. Краем глаза видит, как таращится на него Федор. Выразительно посмотрев в ответ, Андрей спрашивает: — Ну что? — Ты его раскатал? — интересуется Федор, буравя взглядом засосы на шее — тут Свят все-таки постарался. — Нет, он — меня. Андрей улыбается. Становится веселее.